Текст книги "Прозрачные Драконы"
Автор книги: Шон Макмуллен (Макмаллен)
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)
Сначала Вальтазару польстило присутствие правителя, но потом стало раздражать: почему кому-то должна достаться его слава? Однако Вальтазар улыбался и махал рукой в ответ на приветственные крики людей, видящих в эфирном механизме обычную стройку, а парад считавших всего лишь альтернативой сидению дома и раздумыванию, не пойти ли уже спать. Лепестки цветов в основном ложились к ногам правителя, и это не давало покоя старому магу, всматривавшемуся в фигуру в белом, горделиво сидящую в седле.
– Чтоб ты провалился в ад, – пробормотал Вальтазар.
Внезапно дорога превратилась в широкую, ярдов в сто, яму, откуда вырывалось пламя. Около шестидесяти быков провалились туда и потянули за собой остальных вместе с повозкой. Правитель Кейпфанга и его конь тоже рухнули в огненную бездну. Начали рушиться городские стены, оседая и падая в яму, а с ними и тысячи зевак оказались в западне.
Вальтазар вскочил на ноги и обнаружил, что его посвященные двенадцатого уровня в спешке покидают накренившуюся повозку.
– Нет! Нельзя! – пронзительно закричал маг, и сам понял бесполезность своих слов.
На расстоянии около десяти ярдов от края ямы Вальтазар схватился за почти незаметный деревянный рычажок и потянул изо всей силы на себя. Что-то щелкнуло, и высвободилось железное крепление – посредством него упряжка быков крепилась к повозке. Выпали четыре железных штыря и зажали колеса. Повозка замерла в ярде от края ямы, и в этот момент обрушилась часть городской стены и погребла под собой оставшихся быков.
Последующие расследования показали, что под дорогой был глубокий туннель, прокопанный во время осады около трехсот лет назад. Осада закончилась, когда голодные жители восстали против своей собственной стражи, убили разжиревших правителей и распахнули городские ворота для врага. Посчитав, что на засыпание огромного туннеля потребуется много денег, завоеватели Логьяра решили просто завалить землей вход. А свод по-прежнему опирался на столбы и балки. Устройство построили так, что все обрушивалось, стоило потянуть за специальный трос, но, поскольку вход перекрыли, этого не должно было случиться. Завоеватели не только завалили вход, но и соорудили над ним памятник, чтобы увековечить свою доблестную победу.
Народными героями в одночасье не становятся. Несколько баллад пережили около трех тысячелетий в тавернах Логьяра. В них рассказывалось о гигантской пещере, найденной под дорогой за западной стеной города. Некто послушал баллады, потом снял домик возле городских стен и раскопал яму, где, по его расчетам, должен был проходить туннель. Кто бы ни затеял это дело, у него хватило ума исчезнуть, как только все стало рушиться, и чиновникам пришлось довольствоваться казнью владельца домика. Торговцы, обосновавшиеся на рынках Логьяра, обнаружили, что дельцами, связанными с другими государствами, было приобретено количество зажигательного масла, вполне достаточное для ведения войны. Удалось поймать нескольких посредников, которых подвергли пыткам, но сами заказчики ускользнули от закона.
Тем временем мегалит провезли окольными путями по улицам Логьяра, затем вывезли через южные ворота города и отправили к каменной кладке по дороге на побережье. Теперь люди держались как можно дальше от процессии. Повозку толкала тысяча рабочих, и шедшие впереди несли украшения из цветов и виноградных листьев, хотя никто не смотрел на них, кроме городской стражи, сопровождавшей процессию на безопасном, по ее мнению, расстоянии. Наместник правителя наблюдал за ними с высоких стен дворца, окруженный придворными, потягивающими хмельной мед в надежде стать свидетелями очередного спектакля. Но ничего такого не произошло. С небольшим опозданием мегалит прибыл в целости и сохранности к каменной кладке и был установлен на место.
Вальтазар не находил себе места из-за произошедшего. Он вернулся в свой шатер, попросил кубок вина, проверил убытки от несчастного случая и обнаружил, что богиня Удачи, похоже, очень любит мегалиты. Никто из высших посвященных не погиб, камень остался неповрежденным, и была надежда восстановить каменную кладку Логьяр за час до начала движения Лупана. Единственное, что тревожило Вальтазара – это цель произошедшего события: семнадцатый мегалит. Он был слишком большим и тяжелым, чтобы его украсть, слишком прочным и твердым, чтобы повредить и слишком маленьким, чтобы обстрелять из осадных орудий. Хотя если уронить его в глубокую яму и сбросить сверху часть стен Логьяра, вряд ли он бы остался в хорошем состоянии. О двух тысячах людей, погибших под обвалившимися стенами, Вальтазар даже не вспомнил. Всего лишь зеваки. Вальтазара заботило лишь, чтобы все видели, как он спасает мир.
Не объявив о своем прибытии, Астеншаль внезапно вошел в шатер. Вальтазар склонился в поклоне так быстро, как только мог человек, которому исполнилось восемьдесят два года. Он не знал, что поблизости находился посвященный четырнадцатого уровня.
– Высокоученый господин! – воскликнул Вальтазар, собираясь с мыслями по ходу дела. – Меня не предупредили о вашем прибытии.
– И не надо было, – ответил Астеншаль. – Соберите посвященных двенадцатого уровня, высокоученый Вальтазар. Четверо из вас станут посвященными тринадцатого уровня, и среди этих четырех вы займете место хранителя каменной кладки Логьяра.
Эндри Теннонер спустился на землю с корабля «Буйная пташка» и быстро зашагал к пирсу, со свернутой сумкой на плече и сорока семью серебряными ноблями в мешочке под туникой. На корабле он был закован в кандалы, но ему удалось открыть замок и освободиться. Эндри сделал отметку о своем освобождении в регистре наказаний, принес на палубу и показал офицеру, несшему вахту. Тот не умел читать, но предположил, что Эндри не умеет писать. Однако ему хотелось показать, что он умеет читать, а потому он пытался прочесть то, что как Эндри сказал, было написано.
Когда моряки покинули корабль, Эндри также не стал там оставаться. Худой, высокий и широкоплечий, с всклокоченными волосами и отросшей за тридцать два дня бородой, одетый в кожаную куртку до колен и моряцкие сапоги, за поясом торчит легкий топор, на рукоятке которого красуется змей с высунутым языком – таким Теннонер появился у пропускного пункта таможни.
– Ну что там? – спросил служащий с бинтом на лбу.
– Три корабельных покрывала, корабельный топор, лобзик, стамеска, гарпун, ненужная на корабле туника и брюки, а также нож, заточенный о сломанный палубный коловорот.
– Заставили пойти в плавание?
– Ну да.
– Деньги есть?
– Четырнадцать серебряных ноблей.
– Что? У других было по пять золотых крон.
– Ну да, я потратился немного.
– На что?
– Ну штраф за ночь в хранилище капитанского спиртного, штраф за то, что помочился с такелажа, штраф за драку с портовым детиной, штраф за…
– Постарайся держать себя в руках в Палионе, – посоветовал таможенник. – Наказаниям подвергался?
– Ага. За несоблюдение субординации и попытку к бегству.
– Несоблюдение субординации? Бегство?
– Ну да. Капитан вынудил. На Мальдеринских островах я избил его и попытался выпрыгнуть за борт, надеясь доплыть до побережья.
– Наказание за нанесение телесных повреждений капитану – смерть в течение двадцати четырех часов после преступления.
– Ну это да, но я был единственным плотником на борту.
Таможенник сцепил руки, и, поднеся их ко рту, скривил губы. Таким была его реакция на рассказ о путешествии моряка из Скалтикара. Для любого, находящегося на борту, оно было невыносимым, включая колдунью – виновницу появления огромной дыры в мостовой и еще большей дыры в его уверенности в себе. Таможенник бросил Эндри медную монету:
– Добро пожаловать в Палион. Выпей за «Таможню, акцизы и передвижения чужеземцев», – сказал он, выписывая визу моряка для Эндри. – А теперь забирай визу и проваливай.
Эндри направился к близлежащей таверне, где часть экипажа «Буйной пташки» уже хорошенько набралась. В камине горел огонь, и около моряков вилось дюжины две женщин, помогая им потратить деньги. Он был удивлен, увидев старого капитана в углу возле камина, курящего длинную трубку и не обращающего внимания на шум вокруг него. Эндри подошел к стойке бара и облокотился на нее.
– Эй, можно мне пинту янтаря? – сказал он трактирщика на разговорном диомеданском – языке торговли в портах Плакидианского океана.
– Янтаря? – переспросил сарголанец.
– Да, янтаря. Его разливают в бочки, а потом пьют.
– Ты имеешь в виду сэнди? Это пиво.
– Ну да. Налей пинту. Попробую.
Эндри сделал глоток сэнди и уже потянулся к кружке снова, как вдруг увидел позади старого капитана, прислонившегося к стойке.
– Пинту сэнди, – потребовал он. Тут же перед ним возникла высокая пивная кружка.
– Знаешь, ничто не сравнится с путешествием по возможности расширить кругозор, – произнес Эндри. – Вот я тут всего пять минут, а уже узнал, что янтарь – это сэнди.
– Я думал, ты еще в кандалах, – ответил старый капитан вялым и безжизненным голосом.
– Ну, знаешь ли. Когда проверили регистр наказаний, Зонник решил, что мне пора на свободу.
– Но тебя вычеркивают из регистра, только если ты уже отбыл наказание.
– Да ну? – удивился Эндри. – Значит, Зонник меня с кем-то перепутал.
– Парень, ты быстр, как крыса в канализационной трубе, – засмеялся моряк. – Однако ты хорошо управлялся на «Буйной пташке». Если бы не ты, нас бы тут не было.
– Ага, это точно, – заулыбался Эндри, толкая его локтем в ребро. – Если бы не ты, меня бы тут не было!
– И тебе еще нужно доставить нас обратно.
– Это подразумевает, что я захочу отправиться обратно, – сказал, подмигнув, Эндри. – Мать далеко, братьев нет, сестры не кричат на меня, деньги есть… Эй, парень, еще две пинты сэнди!
– А девушки у тебя в Альберине не осталось?
– Какая альберинская девушка посмотрит на Эндри Теннонера? Знаешь, мне тут нравится, вот что.
– Ну, я называю Альберин домом, и вернуться обратно можно лишь на «Буйной пташке», – вздохнул старый капитан. – Она почти единственный здесь крупный корабль. Слишком много моряков отправилось в плавание во время первых торейских бурь. Плавания приносили огромные доходы, ведь кораблей осталось мало после войны. Чем меньше кораблей – тем больше доходы. Золото манило моряков в путь.
– Мы тоже поддались этому соблазну.
– И да, и нет. Мы везли много меха и масла – этого количества хватило бы на выкуп самого альберинского наследного принца. Если бы, конечно, кто-нибудь взял его в плен. Но с нами плыла также и высокоученая старейшина из Метрологов.
– А зачем она отправилась в путь? И вообще, кто она?
– Ты слышал о торейских бурях?
– О да, только выбрался из них. Тридцать два дня мотался.
– Я имею в виду, ты слышал, как они начались? Эндри, можешь себе представить, что эти бури продолжаются все время, и погода ни разу не менялась? Ты должен знать о Торее.
– Ну да, большой остров далеко отсюда. Какой-то колдун поджег его…
– Когда-то Торея была материком, по величине равным Скалтикару. Колдовское оружие под названием Серебряная Смерть вырвалось из-под контроля и расплавило всю округу до камней. Это походило на… Ну, подойди и глянь.
Эндри обошел стойку и приблизился к огню. Моряк взял его пивную кружку и поставил на край каминной полки. Затем вытащил ножом большой тлеющий уголь. Очень осторожно удерживая уголь на лезвии, старый капитан уронил его в сэнди. В кружке забурлило и зашипело, и пошла коричневого цвета пена. Некоторые из сидевших рядом захлопали и засвистели.
– Колдовскую жару, растопившую Торею, принес ветер, и все, как сумасшедшие, попрыгали в море. Многие маги пытаются как-нибудь остановить торейские бури. Поэтому они и решили восстановить то, что называется Стеной Драконов. Я не волшебник, но я стараюсь помочь. Я сам решился на путешествие. Старейшина как-то связана со Стеной Драконов. Вот так мы на «Буйной пташке» оказались здесь.
– Э-э-э, капитан, ну вы молодцы, – только и мог промолвить Эндри.
– Давай выпьем за это. Эй, еще две пинты.
– А ты смелый. Рассказываешь мне такие вещи. Я ведь мог бы оказаться шпионом.
– Ха-ха, мне надо с кем-нибудь поговорить. Знаешь, я полностью уверен, ты скоро напьешься и вряд ли многое вспомнишь из того, что я тут наговорил.
– Такое ощущение, что ты не простой моряк.
– Все мы не простые моряки.
– Как это?
– Мы – всего лишь инструменты различных организаций, преследующих определенные цели. Некоторым нравится идея непрерывности бурь: они провоцируют хаос и способствуют разрушению прежних устоев. Многие хотят прекращения ураганов, но пара материковых королевств предпочитает немного помедлить. Народу, живущему на побережье, нужно меньше ветра и больше дождя, иначе высохнут пастбища и пропадут урожаи. Это значит, что спрос на рыбу возрастет.
Они пили, капитан и Эндри, пинту за пинтой. Моряк угощал всех вокруг. И все время говорил:
– Ну ведь есть еще маги. Ну должны же они… ну… сделать что-то… волшебное… заставить Стену Драконов работать. Тысячи магов, все они могут собраться вместе в местах, называемых каменными кладками. Стать богами, повелевать ветрами.
– Ах да, боги повелевают ветрами, – согласился Эндри. – Это известно каждому.
– Они заставят действовать Стену Драконов, а она… будет контролировать ветра. Остановит торейские бури.
– А та старейшина, она же среди них, да?
– Да, но странная она. Родом она из Тореи.
– Тореи? С уничтоженного материка? Эй, парень, еще две пинты. Нет, капитан, руки прочь от кружки, сейчас моя очередь. В следующий раз пущу по кругу.
Трактирщик и официантка бросились исполнять заказ. Вокруг стали собираться желающие бесплатно выпить. Эндри повернулся к старому капитану:
– Большая проблема – торейские бури.
– Мы столь ничтожны по сравнению с этой проблемой, Эндри, – сказал моряк. – Почему нас так волнует это?
– Э-э… скажи мне.
– Да я имею в виду, я не знаю, почему это нас волнует.
– Ну тогда не волнуйся.
– Давай найдем пару шлюх и напьемся.
– Шлюх? – повторил Эндри, думая о последствиях, к которым может все это привести, если мать узнает о приключениях сына.
– Именно, шлюх. Они выпьют с тобой, ты потратишь на них деньги, затем они снимут с себя одежду и пойдут с тобой в постель.
– Ну а потом?
– Поиграете в делание детей.
– О, правда… А потом?
– Как только ты заснешь, они улизнут, прихватив из твоего кошелька то, что осталось!
Моряк громко засмеялся и подбросил горсть серебряных ноблей в воздух. Несколько девушек и пьяных кинулись их ловить. Старый капитан положил Эндри руку на плечо.
– Тебе нужна шлюха, – заявил он. – Это приказ.
Эндри сглотнул. Девушка. Девушка на одну ночь. Он никогда прежде не спал с женщиной. Эндри даже не был уверен, знает ли, что делать, однако много слышал об этом в бесконечных разговорах в тавернах, на верфях, баржах, кораблях и во время ночных гулянок на улицах. А мать находилась далеко отсюда. Не менее важно и то, что он так далеко от Альберина и своих друзей, так что никто не узнает, если он сделает какую-нибудь глупость.
К этому времени несколько девушек окружило их. Эндри подумал, что неплохо бы тоже подбросить серебро в воздух. Он порылся в поисках своего кошелька, но ничего не нашел. Он оглянулся на моряка, который вытащил серебряный нобль из подозрительно знакомого мешочка и прижал к телу хихикающей девушки, сидевшей у него на коленях. Внезапно осознав, что сейчас произойдет, Эндри залпом осушил пинту сэнди.
– Тебе придется рассчитаться за все, иначе у тебя будут проблемы, – громко сказал трактирщик.
Но Эндри не мог заплатить, и потому на него тут же накинулись, избили и выкинули вон. Через несколько минут ему вслед выкинули его мешок и топор. Остальные инструменты остались в таверне.
– Заберешь их, когда расплатишься! – закричал трактирщик, хлопая дверью.
– Грабеж среди белого дня! – заорал Эндри, колотя в закрытую дверь.
Спустя минуту он обнаружил, что несколько серебряных ноблей выпали из штанов и завалились в сапоги. Он выбрался из грязи, отряхнулся и пошел искать следующую таверну. Ведь его мать была далеко.
Представители высшего общества Палиона, ректор Феодореан и старейшина Терикель потягивали из хрустальных бокалов холодное вино «Волосы Ангела» 3129 года, лежа на шелковых диванных подушках перед камином, сложенным из черного камня в форме пасти морского дракона. Терикель наливала себе намного больше, чем ректор.
– Совет Стены Драконов попросил меня отправиться в путешествие к каменной кладке Альпенниена, – объясняла ректор. – Явился сам высокоученый Сергаль и стал меня убеждать. Я сказала, что я слишком стара для подобных испытаний. Три недели трястись в коляске по грязным дорогам, а потом эксперименты, требующие огромных сил? Не для меня.
– По сравнению с моей дорогой из Скалтикара это звучит просто роскошно, – ответила Терикель.
– Ты меня не понимаешь, – сказала Феодореан. – Я бы лучше добровольно приняла участие в ежемесячном конкурсе на звание лучшей портовой шлюхи месяца. И, кстати, почему ты все-таки хочешь остановить возведение Стены Драконов?
– Я кое-что подсчитала, основываясь на наблюдениях других Метрологов. Строительство Стены Драконов – вовсе не необходимая мера, наоборот, она опасна.
– Конкурс на звание лучшей портовой шлюхи месяца тоже не является необходимостью. Но если попробуешь его отменить, навлечешь на себя гнев толпы.
– Но Стена Драконов опасна! Торейские бури сильны как никогда. Очень медленно они начинают утихать. Все, что может сделать Стена Драконов – это собрать энергию ветра и превратить ее в эфирную энергию. Подобная энергия должна где-то храниться, и ведь ее можно использовать для величайших злодеяний. Вот представь: твой подвал затопило водой. Приходит умный маг. Он говорит, что превратит воду в пиво, тогда ты сможешь написать «бесплатное пиво» на двери своего подвала, и все окрестные тунеядцы будут собираться у тебя и пить. Что бы ты сделала?
– Ну, думаю, ввела бы плату за вход.
– Именно! Ты бы не смогла отдать это даром. Теперь представь огромное количество магической эфирной энергии. Ты бы потратила ее впустую?
Ректор покачала графином с вином в воздухе и налила Терикель еще:
– Если предположить, что ты права, что мы можем сделать? Мы обе посвященные одиннадцатого уровня, у Астеншаля потенциал больше в тысячу раз.
– Враг силен. Но это не причина, чтобы сдаваться без боя.
– Терикель, Терикель, ты говоришь, как юный Вильбар из Кловессерской Академии Практических Магических Искусств. Он собрал группку радикально настроенных студентов, назвав ее группой магических замыслов и общих оккультных планов. Над ними смеялись все академии империи. Теория Вильбара состояла в том, что восстановление Стены Драконов – замысел магов другого лунного мира, заключающийся в установлении контроля над разумом наших собственных волшебников.
– Вот поэтому секретность Вильбар ставил на первое место. И это было не просто слово. Я знаю, существует некая тайна, ректор, и я знаю гораздо больше, чем говорю. Стена Драконов сосредоточит в себе огромное количество энергии. Последний раз, когда смертные управляли такой энергией, Торею сровняли с землей.
– Думаю, ты права. Какой силой обладаю я? Я даже не член совета.
– Не нужно быть капитаном корабля, чтобы потопить его, – ответила Терикель. – У тебя есть связи во дворце. Четыре каменных кладки находятся в Сарголанской империи или на территориях, которые контролируются ее союзниками. Последний император очень подозрительно относился к Стене Драконов. Он настаивал на проведении расчета силы Стены Драконов и проверки ее мощности и способов управления ей. Когда все будет завершено, правда всплывет.
– Проверку закончили, и наследный принц присутствовал при этом, – нетерпеливо сказала Феодореан. – Он удовлетворен и считает, что Стена Драконов не представляет опасности.
Феодореан ожидала взрыва эмоций со стороны Терикель, но старейшина из Метрологов осталась удивительно спокойной. Она встала, поставила свой бокал на буфет и скрестила на груди руки.
– Император возражал против Стены Драконов, но теперь он мертв, – медленно произнесла она. – Сейчас, кажется, наследный принц «удовлетворен», как ты выразилась. Очень странно.
– Императору собирались представить результаты, но накануне его убили. Иначе он мог бы наложить вето на строительство, если бы обнаружили что-то опасное.
– Все вдруг стало приобретать смысл, – задумчиво сказала Терикель, качая головой. Однако она не выглядела взбудораженной, как ожидала ректор.
– Терикель, ты же не думаешь, что наследный принц Сарголанской империи каким-то образом причастен к убийству своего отца?
– Конечно, нет, тогда бы я просто сошла с ума. Мне пора, ректор. Спасибо за гостеприимство.
– Что ты сейчас будешь делать?
– «Буйная пташка» отплывает к берегам Диомеды через день или два, чтобы закупить тропические фрукты для продажи в Альберине. Я также собираюсь туда.
– Почему Диомеда?
– По мнению… м-м-м… моего консультанта, у Стены Драконов есть один недостаток. Я могу отправиться вверх по реке Лейр к каменной кладке Центрас. Чем я там займусь, следует знать только мне, но, без сомнения, я сумею разрушить Стену Драконов даже после ее активации.
После того как Терикель ушла, ректор произнесла короткое заклинание. Оно приняло форму ее собственного небольшого изображения, на котором она выглядела лучше, чем на самом деле. Держа портрет на ладонях, Феодореан что-то шептала над ним в течение нескольких минут, затем привязала его к амулету. Когда образ исчез, растворившись в гладком камне, ректор позвонила в маленький колокольчик. Тут же появился Брайнар.
– Отнеси это во дворец и отдай кому нужно, – приказала Феодореан, передавая амулет, держа его большим и указательным пальцами руки.
– Старейшина из Метрологов казалась мрачной, когда уходила, – сказал Брайнар.
– Старейшина из Метрологов – опасный человек, Брайнар. Ступай.
С ее позволения Брайнар откланялся, закрыл за собой дверь и поспешил по коридору.
– Да, очень опасный человек, – повторила Феодореан, прислушиваясь к удаляющимся шагам. – С ней что-то надо делать.