Текст книги "Прозрачные Драконы"

Автор книги: Шон Макмуллен (Макмаллен)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

Коссерен умолк, увидев перед собой лица с каменным выражением.

– Пройдя еще шестьдесят миль, мы окажемся на полностью незащищенной местности, где не будет никакого прикрытия, – продолжил Гилврэй. – Река Рейсвотер омывает крутые предгорья на западе. Через нее есть мост. Река также протекает мимо протектората Альпенниен, который является наиболее дальней территорией империи. Пропустим поворот, пойдем немного дальше и окажемся в Логьяре. Я хочу добраться до форта к завтрашней ночи, остаться там на день и отдохнуть. Дорога не из легких: будет трудно и холодно. Нам потребуется время на восстановление сил.

– Желание моей жены, изложенное здесь, состоит в том, чтобы… – Коссерен развернул свиток тростниковой бумаги и прищурился. – Сделать комплимент форту и выпить чаю с командующим, затем проехать к городу Ольвермэю и встретиться с графом… э-э… Ольвермэя. Я согласен.

– В докладах командующего гарнизоном Карунзеля говорится, что неподалеку может быть три или четыре отряда из Альпенниен, – сказал Ларон. – Здравый смысл подсказывает мне то же самое.

– Ты сомневаешься в моем здравом смысле? – негодующе воскликнул Коссерен.

– Ваш здравый смысл не подлежит сомнению, господин, – ответил Ларон.

Виконт нахмурился и некоторое время раздумывал, были ли эти слова оскорблением или нет. Гилврэй прокашлялся:

– Моя задача по доставке старейшины Терикель на Альпенфаст помешала мне прочитать доклады здешних военачальников, капитан Ларон, – сказал он. – Мне придется опираться на ваше суждение, насколько безопасной является эта дорога для принцессы. В противном случае мы потребуем остановки и вернемся к воротам Карунзеля, поскольку они еще совсем недалеко от нас, всего пара миль.

– Поэтому я должен положиться на вас, сир, – ответил Ларон.

– На меня, капитан Ларон?

– На вас, капитан Гилврэй. Вы прошли пятьдесят миль в глубь территории Альпенниен по главной дороге по направлению к Объединенным Кастелланиям. Если бы там были три или четыре отряда, вы бы их заметили. Вы заметили какие-нибудь признаки присутствия кавалерии, имеющей агрессивные намерения и продвигающейся сюда?

– Нет, сир.

– В этом случае, сир, мы продолжаем наш путь дальше. Сообщи в Логьяр, что ничего необычного нет, все спокойно и отряды из Альпенниен нигде не замечены. Мы собираемся пересечь мост через Рейсвотер и, таким образом, появимся неожиданно, а затем без потерь вернемся в Карунзель, ведь мы не так далеко.

– Мой здравый смысл не подлежит сомнению, – пробормотал Коссерен, не прислушиваясь к разговору. – Капитан Алиасар, я спрашиваю, вы относитесь к тем людям, которые бы усомнились в моем уме?

– Честь и унижение значат многое для горных народов, – сказал Ларон Гилврэю, не обращая внимания на виконта. – Унизишь члена правящих кругов Сарголанской империи, и тебя станут уважать. Получишь знаки почета – и сможешь объединить все горные территории. А объединившись, они сумеют закрыть любую дорогу от Баальдера до Логьяра и наложить дань. Тогда или разразится война, или империя будет расколота на несколько частей.

– А вас бы что больше устроило? – спросил Гилврэй.

– На самом деле, ничего, – тут же ответил Коссерен.

– Когда-то Сентерри похитили и сделали рабыней, – продолжил Ларон. – Из-за этого вожди некоторых племен уверены в ее слабости. Если бы ее снова похитили, тогда бы они узнали, насколько она слаба.

– Естественно, такого больше не случится, – твердо сказал Гилврэй.

Впереди, в телеге, названной Уоллесом «приютом гурмана», сидели рядышком Сентерри и Риеллен. Мэбен же и Вильбар примостились рядом с Уоллесом. Уоллес прислушивался ко всему, что говорят, не поворачивая лица к принцессе. К его сожалению, Сентерри чаще всего молчала.

– Хотя я и считаюсь посвященной восьмого уровня, мои навыки не уступают умениям магов девятого уровня, – рассуждала вслух Риеллен, затем обратилась к Сентерри. – Вы когда-нибудь слышали о «стеклянной крыше», Ваше Высочество?

– Нет, но думаю, ее разбила бы первая же сильная буря.

– Название – всего лишь метафора, Ваше Высочество. Это значит, что существует невидимый барьер, который не дает талантам женщины развиться в полной мере там, где всем управляют мужчины.

– Похоже на ситуацию при дворе Палиона, – вздохнула Сентерри, кое-что вспомнив. – О, как бы мне хотелось подняться ввысь подобно птице, минуя высокие стеклянные крыши или чердаки. Я бы не отказалась взглянуть вниз на своих новых подданных.

– Ваши глаза могут воспарить, Ваше Высочество, даже если ноги и останутся на земле.

– О! Как это так?

Риеллен сняла толстые очки и протерла их рукавом:

– Заклинание, образ птицы с вашими глазами.

– А как это?

Студентка вздохнула. Если начать объяснять все Сентерри, то потребовалось бы много времени, и эти тысячи слов заменила бы простая демонстрация. Она снова надела очки и стала оглядываться в поисках Эндри, затем позвала его в «приют гурмана»:

– Брат Теннонер, принц… то есть моя сестра…

– Брат! – подсказала Сентерри.

– Мой брат хочет, чтобы я произнесла заклинание и вызвала образ птицы, глазами которой мы сможем видеть как своими. Вы можете принести мне обычную птицу?

– Я велю рекконам заняться этим. Поговорю с маршалом.

Эндри подъехал к рекконам и поприветствовал Эссена.

– Те вороны, кружащие над нами, – сказал он, указывая рукой на небо. – Может кто-нибудь из рекконов принести сюда одну живьем для студентки в «приюте гурмана»? Она хочет провести опыты с заклинанием образа.

Эссен достал из сумки арбалет, взвел его, затем вынул оперенную стрелу из седельной сумки и вставил ее в специальное углубление. Вскинув арбалет на плечо, он выстрелил, Даже не целясь. Сбитая ворона упала ему под ноги.

– Эй, вот птица для принцессы, а я получу обратно свою стрелу, – сказал Эссен.

– Сир! Как вы узнали? – воскликнул Эндри.

– Чутье реккона. Обостряется в сельской местности.

Эндри вручил оглушенную птицу Риеллен, которая произнесла заклинание. Ворона тут же оказалась опутана тем, что Эндри показалось тонкой сетью ярко-синего цвета, которая собралась под крыльями птицы и вскоре исчезла. Затем Риеллен направила лучи заклинания к закрытым глазам Сентерри, произнесла еще несколько непонятных для Эндри слов и резко подбросила птицу в воздух. Раздался громкий хлопок, и та стала подниматься ввысь, кружась по спирали. Ни Риеллен, ни Сентерри не сдвинулись с места. Ворона превратилась в едва различимую точку.

– Я вижу Гвардию Сопровождения Путешествий, идущую следом за нами! – закричала в восторге Сентерри. – Какой замечательный вид! Я вижу щиплющих траву овец, шляпы пастухов и город – мой город! Чудесно! О, но эта пойменная равнина очень уж ровная, на нее неинтересно смотреть. Пусть летят мои глаза к горам Альпенниен, я хочу видеть снег!

По мере увеличения расстояния Риеллен приходилось еще сильнее концентрироваться. Наступило молчание. Риеллен должна была говорить и слушать, а также направлять летящую где-то далеко магическую ворону.

– Над рекой мост, на нем много людей, – сказала Сентерри. – Это река с очень быстрым течением, перейти ее непросто. Какой большой мост! Три, нет, четыре всадника могут ехать плечом к плечу!

Риеллен полетела дальше, обратив внимание на то, что там собрались сотни всадников, готовых перейти мост через реку Рейсвотер. Также от нее не укрылось, как кавалерия разделилась на две колонны, одна пошла на северо-восток, в Карунзель, другая – на юго-восток, не придерживаясь определенного направления.

– Что-то здесь не так, – произнесла Риеллен, заставляя птицу сделать несколько кругов.

– Как-то неинтересно, – возразила Сентерри. – Все эти скучные солдаты Альпенниен в своей скучной форме.

– Форма Альпенниен? – выдохнула Риеллен.

– О да, даже я знаю о том, какие там носят плащи. Воины Карунзеля – ярко-красные, Гвардия Сопровождения Путешествий – темно-синие, отороченные красной тесьмой, и…

– Их там, наверно, сотни, тысячи! – воскликнула Риеллен, заставляя ворону взлететь вверх в поисках лучшего вида.

– Им не напугать сотню гвардейцев Сопровождения Путешествий, девочка, – отозвался с козел Уоллес. – У них нет ничего, никакого могущества.

– А они вообще должны там быть?

– Хватит уже! – воскликнул Уоллес. – Я же не солдат.

– Прошу прощения, прошу прощения! – закричал Мэбен, размахивая рукой. – Тебе платят как солдату, ты носишь форму, ты давал клятву, так что ты…

– Реккон Теннонер, иди сюда! – позвал Уоллес.

Эндри подъехал к «приюту гурмана», и тут же на него накинулись Уоллес, Сентерри и трое студентов: все заговорили одновременно. Он велел остановиться и попросил всех, кроме Риеллен, не нарушать молчания, пока Сентерри описывала то, что происходило у моста через Рейсвотер.

– За мостом – дюжины, дюжины улан! – сообщила она, ее глаза все еще были закрыты. – Все идут вверх по дороге, по четыре в одной линии. Уже сотни пересекли мост, и они разделяются на две группы. Начинается пожар в одном из домов.

– Вы уверены, это все уланы? – спросил Эндри.

– Они на лошадях, в форменных плащах и кольчугах. При себе у них длинные копья с заостренными концами. Думаю, через мост прошли уже сотни и находятся сейчас на территории Кейпфанга. Наверно, пять или шесть сотен в каждой из двух групп.

– Это же два отряда! – воскликнул Эндри.

– Я буду жаловаться кастелянам в Альпенниен! – твердым голосом заявила Сентерри.

Затем Сентерри сделала ошибку, открыв глаза. Связь с птицей оборвалась, и перед ее глазами что-то ярко вспыхнуло, и на мгновение Сентерри ослепла. Риеллен продолжала поддерживать контакт, плотно закрыв глаза и прижав ко лбу пальцы.

– Ястреб. Летит подо мной, прямо на Гвардию Сопровождения Путешествий и королевский экипаж, – сказала она. – Может, это шпион, как и я.

– Как мне попасть обратно? – спросила Сентерри, но Риеллен не обратила на нее внимания.

– Кажется, скоро уланы Альпенниен отрежут королевский экипаж от Карунзеля, – сообщила Риеллен.

– Забудь про экипаж, как же мы? – закричал Уоллес.

– Ты у меня узнаешь, ты говоришь как предатель! – закричала в ответ Сентерри, до сих пор ослепленная и не соображающая, кто говорит.

– Мы уже проиграли, – сказала Риеллен. – Мы не очень далеко ушли вперед, могли бы вовремя вернуться. Э… мост сейчас свободен, все уланы собираются обойти нас с севера и с юга.

– Все уланы, госпожа? – спросил подошедший Эссен, прислушиваясь к разговору.

– Никого не осталось. Кажется, они напали на караульное помещение возле моста. Оно в огне, вижу тела на земле.

– Где ястреб-образ с Альпенниен?

– Подожди… по-прежнему летит на север, к Гвардии Сопровождения Путешествий и королевскому экипажу.

– Он видел нашу птицу?

– Трудно сказать, вероятно, нет.

– Ты можешь убить его?

– Убить его? – выдохнула Риеллен. – Я даже не знаю, как нужно на земле сражаться, не говоря уж о воздухе.

– И кстати, ястребы едят ворон, – сказал Мэбен, размахивая рукой.

– Что случится, если ты заставишь ворону очень быстро лететь и врезаться в ястреба? – спросил Эссен.

– Э, да почти то же самое, если бы я упала на тебя с очень большой высоты. Воин не я, а ты, но никто из нас не смог бы остаться без ранений – в лучшем случае.

– Тогда направь свою ворону в ястреба, немедленно!

– Но сир, мы потеряем отряды Альпенниен из виду, – запротестовал Эндри.

– Да, но мы уже достаточно видели.

Под ярко озаренным небом Гилврэй, Ларон и Коссерен заметили приближающееся облако пыли, из которого летели оперенные стрелы. Двое человек упали, и Гвардия Сопровождения Путешествий и королевский экипаж на минуту остановились. В этот момент они увидели впереди скачущих всадников.

– Там, на юге, облако пыли! – закричал Гилврэй. – Облако на севере и облако на юге! Мы не можем уйти отсюда и вернуться в город.

– Я вижу боевое знамя, – сказал Ларон, поднося к глазам бинокль.

– Нужно срочно принять какое-нибудь решение, – сказал Коссерен.

– Там два отряда, – заявил Гилврэй. – В каждом по пятьсот человек, но только один из них движется по направлению к нам. Виконт Коссерен, как вы думаете, один гвардеец из Гвардии Сопровождения Путешествий стоит пяти улан?

– Конечно, капитан.

– Двое на одного – и то не так просто, – заметил Ларон.

– Тогда мы разворачиваемся и скачем назад в город, охраняя экипаж со всех сторон и вклиниваясь в отряды улан, – решил капитан Гилврэй. – Враги расступятся, мы без труда отобьемся в случае нападения и доставим принцессу в невредимости к воротам. Он развернул лошадь к приближающемуся отряду и поднял свой топор:

– Гвардия Сопровождения Путешествий, построиться клином и прикрыть королевский экипаж! Идти возле него к воротам. Кучер, поворачивай к городу и скачи галопом. Командир Кальяр, подайте сигнал. Вперед!

Началась суета, и опытные рекконы на лошадях построились и двинулись к городу прежде, чем Кальяр закончил трубить в горн.

– По моему приказу переходим на галоп и – вперед! – закричал Гилврэй.

– Да что тут такое вообще происходит? – воскликнула Долвьенн, выглядывая из окна экипажа. – Мы повернули назад в город!

– Может, кто-то что-то забыл? – предположил Аллэн.

– Мы скачем клином! – закричала Долвьенн, поворачиваясь к нему.

– Откуда ты знаешь? Мне кажется, просто много лошадей, и все.

– Они думают, что принцесса находится в экипаже! Но она за нами, где-то в полумиле отсюда. Если мы избежим опасности, принцесса Сентерри попадет в нее!

Аллэн высунулся из другого окна и посмотрел назад. Он не видел ничего, кроме пыли.

– За нами никого нет, вот что могу сказать, – произнес он.

– А от чего мы тогда бежим? – закричала Долвьенн, не надеясь получить ответ. – Гвардейцы! Гвардейцы! Сюда!

Никто не обратил на нее никакого внимания. Долвьенн решила попробовать вылезти из окна.

– Госпожа, разве так можно? – воскликнул Аллэн, решив попытаться остановить ее.

Долвьенн почти выбралась наружу, но сильно ударилась о козлы.

– Эй, кучер! Что происходит? – спросила она.

– Приказ скакать в город, госпожа, – закричал тот.

– Почему?

– Я не задаю вопросов, я выполняю приказы, госпожа.

– Но ты точно что-то видел! Твои козлы выше, чем седла гвардейцев!

– Только облако пыли на западе, госпожа.

– Пыль? Только пыль? Почему?

– Не знаю, госпожа.

Несколько минут Долвьенн обдумывала услышанное. Пыль. И больше ничего. Столько пыли может появиться только из-за большого количества лошадей. Как бы там ни было, Сентерри находилась в полумиле отсюда и уж точно не под охраной Гвардии.

– Кучер, мы должны повернуть назад, принцессы нет в экипаже! – закричала Долвьенн.

– Я видел, как она заходила туда, госпожа.

– Нет же, она в «приюте гурмана».

– Госпожа, сейчас не время играть в эти ваши игры. Сейчас просто сидите тихо и держитесь.

Долвьенн снова задумалась, что же делать. Гвардейцы знали, что Сентерри часто выкидывала подобные штуки, особенно когда ей было скучно. Путь оказался не из легких, и гвардейцы стремились защитить принцессу от любых неожиданностей, даже от не представляющих опасности. Они хорошо справлялись со своими обязанностями, и Сентерри скучала. Однако гвардейцы не учли, что при всей своей недальновидности принцесса оказалась достаточно хитрой особой. Она могла скрыть свое исчезновение, и они этого бы даже не заметили.

Долвьенн схватила вожжи и запрыгнула на козлы.

Лошадям пришлось резко развернуться. Слишком резко. Они споткнулись, кучер пошатнулся, попытавшись удержать равновесие, но потерял его, отпустил вожжи и выпал на дорогу.

Грохот при крушении экипажа было слышно далеко. Прошло не более тридцати секунд, как раздался приказ всем остановиться и развернуться. Кучер вывалился в грязь, поэтому почти не получил повреждений. У Долвьенн начал вспухать синяк, и пошла кровь из-за мелких ранок от пыли и камешков, но ничего серьезного. Долвьенн вполне могла передвигаться самостоятельно. Кучер слегка хромал. И очень, очень злился.

– Это она, капитан, она выхватила вожжи… – начал кричать он, жестами указывая на Долвьенн и четырех лошадей, Часть из которых была мертва, а часть билась в предсмертной агонии. Но Долвьенн не дала ему продолжить.

– Принцесса Сентерри в «приюте гурмана»! – закричала она Гилврэю.

– Что? Серьезно? – спросил Гилврэй, наблюдая за приближающимися отрядами.

– Загляните в экипаж!

Маршал слез с лошади и поспешил к повозке. Он вытащил тело Аллэна из-под обломков и щепок. Одежда и волосы казались теми же самыми, но лицо… лицо не было лицом Сентерри.

– Это студент, сир, и он погиб. Сломана шея. Гилврэю пришлось быстро принимать другое решение. Сентерри находилась в той повозке, и, естественно, рекконы как можно быстрее доставят ее в город. Но нужно было задержать отряды. Тогда бы в этой суматохе появилась возможность ускользнуть, особенно если бы никто из вражеских улан, добравшись до экипажа, не обратил внимания на тело в юбках с рыжими волосами.

– Виконт Коссерен, вы останетесь здесь и проводите повозку и свою жену к городским воротам, как только она появится здесь, – закричал Гилврэй.

– Да, но…

– Капитан Ларон, мы построимся в линию и нападем на отряд с флангов. Гвардия Сопровождений Путешествий, построиться, разворачиваемся! – снова закричал Гилврэй, указывая своим топором на запад. – Караульный Кальяр, трубите в горн!

– Вы собираетесь напасть? Без меня? – завопил Коссерен.

– По моему сигналу – в атаку с флангов! – приказал Гилврэй.

– Тут я командую! – закричал Коссерен, выступая перед Гилврэем.

Казалось, Гилврэй ожидал этого, но он уже вскинул свой арбалет:

– Маршал, садитесь верхом, берите за поводья коня виконта и уведите его отсюда до прибытия повозки с принцессой, – приказал Гилврэй. – Переходим на галоп, капитан Ларон. По моему приказу – вперед!

Взяв в галоп, Гвардия Сопровождения Путешествий подняла облако пыли. Маршал посмотрел на взбешенного Коссерена, затем перевел взгляд на юг, ища глазами «приют гурмана». Коссерен вынул кинжал и метнул его в маршала, едва успевшего обернуться. Кинжал не попал в цель, однако ранил маршала в правый глаз. Тот отпустил поводья и упал с лошади. Коссерен поскакал прочь, кинув мимолетный взгляд туда, откуда должна была появиться повозка с принцессой.

Оставшись одна, Долвьенн, хромая, подошла к лошади маршала и повела ее к хозяину, снимая на ходу свои юбки.

– Что же это все… – начал кучер.

– Давай мне свои брюки – или я обвиню тебя в содействии похищению принцессы! – закричала Долвьенн.

Кучер колебался. Неповиновение приказу, касающемуся принцессы, и вероятность быть обвиненным в предательстве – или брюки. Кучер решил, что потерять последние будет наименьшим злом. Забрав топор у ошеломленного маршала и сняв плащ, Долвьенн натянула одежду, которая, как она надеялась, поможет ей сойти издалека за гвардейца, затем забралась в седло и посмотрела на юг. То, что она там увидела, ее очень удивило. Быстро все обдумав, Долвьенн, вложив стрелу, взвела арбалет маршала. Затем поспешила вслед за Гвардией Сопровождения Путешествий.

Ларон и Гилврэй отдали приказ перейти на легкий галоп, а затем ускорили темп, когда показались вражеские уланы. Расстояние между двумя отрядами сокращалось, и мимо Гилврэя пронесся всадник, пронзительно крича: «Гвардия, за мной! В атаку!»

– Виконт Коссерен, – начал Ларон, но слово «отступаем» так и осталось непроизнесенными. Там, где должна происходить самая ожесточенная битва, это могли воспринять как общий приказ к бегству. Гилврэй поднял свой топор, желая отдать приказ герольду.

– Императорская Гвардия Сопровождения Путешествий, вперед! – закричал он, указывая оружием на улан.

Коссерен выбился из линии атакующих, но, поскольку, по его мнению, командовал воинами он, это не играло никакой роли. Впереди в рядах вражеского отряда, казалось, началась суматоха. Гвардейцы не стремились нанести упреждающий удар в целях сохранения неприкосновенности города, они действительно перешли в атаку! Ларон обнаружил, что до сих пор держит перед собой топор, а остальные всадники, стоящие по обе стороны от него, уже приготовили свое оружие к бою. Чувствуя себя странно взволнованным, он тоже взмахнул топором. Впереди виднелась темная масса врагов, которая все увеличивалась, вздымая пыль и размахивая оружием, сверкающим в лучах солнца. Императорские воины вложили стрелы в арбалеты, держа их в левой руке, когда Гилврэй снова поднял топор и опустил его, тем самым отдав сигнал к началу наступления. Во врага полетел град стрел. Начали падать лошади, о них спотыкались другие. Расстояние между отрядами еще уменьшилось, и оставшиеся в живых враги также перешли в нападение. Стрелы, пущенные ими, создали брешь в рядах Гвардии Сопровождения Путешествий. Коссерен качнулся в седле, когда в него попала одна стрела, но не упал. Через минуту он уже вклинился во вражеский фланг, а за ним и вся императорская гвардия.

Известно, что лошади достаточно умны, чтобы во время галопа не сталкиваться. Они скачут туда, где есть свободное пространство. Так поступили и кони гвардейцев, которые оказались зажатыми внутри растянувшегося отряда, размахивающего топорами и копьями. Некоторые даже проскакали дальше, чем было нужно, затем развернулись, чтобы мчаться обратно. Ларон перехватил удар топором сверху и метнул оружие одного врага в шлем другого. И опять, отражая нападение воина, физически более крепкого, одним взмахом топора вонзил лезвие в его лошадь. Конь взбрыкнул и понес. Тем временем Ларон сразил следующего улана, который только что насадил на свое копье одного из гвардейцев, нанеся удар по кольчуге около шеи.

Гвардия Сопровождения Путешествий практически достигла своей цели в первые минуты битвы. Не более дюжины врагов пробрались к остаткам экипажа. Там их встретили кучер и маршал, успевшие вооружиться арбалетами из ящика с оружием. Прошла еще минута, и к двум защитникам повозки присоединились еще десяток кавалеристов из города. Вместе им удалось отстоять экипаж и мертвое тело студента – мага, переодетого в принцессу.

В центре поймы реки находились две группы всадников и две повозки. Они были далеки от праздного времяпрепровождения. Эссен приказал Костигеру вылезти из фургона и сесть на лошадь. Затем лошади, потянув повозку, галопом поскакали по главной дороге на юг, словно пытались промчаться мимо второго вражеского отряда и оказаться на открытой местности.

– Госпожа, вы уверены, что мост через Рейсвотер был свободен от улан из Альпенниен? – спросил Эссен Риеллен.

– Если там кто-то из них и остался, то не более полудюжины.

– Тогда вперед. Мы галопом пройдем мост, охраняя экипаж. Как только пересечем мост, обрушим деревянный настил, чтобы не дать врагам нас быстро нагнать. Затем сойдем с дороги и поднимемся на холмы, откуда кавалерия не сможет нас достать.

– А как насчет повозки? – спросил Уоллес.

– А что с ней, сир? – ответил Эндри.

– Мы оставим телегу и лошадей, – сказал Эссен.

– Вы имеете в виду, нам снова придется идти пешком, сир? – вскрикнул Уоллес.

– Рядовой Бейкер, у вас есть выбор: вы можете остаться у повозки и быть растерзанным противником, – закричал Эссен. – Теперь по моему сигналу – на мост! Выходим!

Очень любопытен тот факт, что люди, которые критикуют чьи-то тактику и стратегию в той или иной битве, обычно рассматривают план сражения на карте или читают о нем в исторической хронике, то есть у них есть время на обдумывание того, что они бы сделали в данном случае. Во время же настоящего сражения на одних птиц-шпионов нападают другие или отовсюду летят стрелы, и все происходит невероятно быстро. Везде стоит клубами пыль, люди делают то, что не стали бы делать при похожих обстоятельствах, будучи спокойны, и те, кто занимает ключевые позиции, обычно погибают.

Благодаря маршалу, кучеру и десяти всадникам из города, дорога к воротам оставалась свободной к тому времени, как Эссен и рекконы с телегой стали переправляться через мост. Эссен не мог этого знать, но знал другое: за мостом было чисто. Никто не ожидал, что принцесса Сентерри станет искать пристанища в землях тех, кто ее преследовал. Вражеский отряд устремился в южном направлении дороги, желая перекрыть ее, чтобы перехватить любых путников. Спустя некоторое время они и Гвардия Сопровождения Путешествий бились за право отправить друг друга в загробный мир.

Долвьенн была очень неглупой молодой женщиной, но даже ее запутали позиции участников событий в долине реки Рейсвотер тем утром. Вспомнив о фургоне, мчащемся куда-то далеко на юге, и о повозке, которую сопровождали рекконы на запад и гнали лошадей, не давая им передохнуть, она справедливо заключила, что Сентерри находилась в повозке, а не в фургоне. Но она ошибалась, считая, что рекконы ведут ее к полю битвы, где Гвардия Сопровождения Путешествий могла бы защитить ее. Поэтому Долвьенн ринулась в самую гущу событий: там на одного гвардейца приходилось пятеро улан. Гвардия Сопровождения Путешествий Сарголанской империи была практически уничтожена, поскольку врагов было слишком много.

Четверо улан внезапно перестали атаковать Долвьенн, поняв по длинным волосам, которые она забыла убрать, что это переодетая женщина – вполне вероятно, принцесса с окрашенными волосами. Захватить ее живьем – вот в чем заключалась их цель, поэтому уланы начали окружать ее. Капитан Гилврэй перестал биться с врагами и поспешил на помощь Долвьенн. Один из вражеских улан пустил стрелу в лошадь Долвьенн, но вместо этого попал в правое бедро всадницы. Круг сужался. Однако Долвьенн сдаваться живой не собиралась.

Поняв, что отрезана от остальных, она замедлила ход и подождала до тех пор, пока улан почти схватил под уздцы ее лошадь, затем выстрелила в него из арбалета маршала. Стрела прорвала кольчугу и прошла через плечо навылет. Улан вскрикнул и выпустил поводья, пытаясь вытащить стрелу. Долвьенн кинула оружие в седельную сумку и ухватилась за топор. Один из противников натянул лук, но в это время Гилврэй сразил двух других вражеских улан. Лучник повернулся к Гилврэю. Пользуясь моментом, Долвьенн пришпорила лошадь. Лучник вновь обернулся – и ее топор, описав плавную дугу, опустился ему на руку и на оружие, тетива жалобно зазвенела. Улан, с раненой правой рукой и со сломанным луком, кинулся прочь прежде, чем Долвьенн успела занести топор еще раз.

Долвьенн оглянулась на Гилврэя и увидела, как один из врагов падает с лошади, а Гилврэй пытается вытащить свой топор из кольчуги на груди убитого. Только ему это удалось, как подскочил другой улан и ударил его. Но лезвие застряло в шлеме, и Гилврэй остался жив. Улан снова занес свой топор – и ему на голову опустилась секира Долвьенн. Враг свалился с лошади и затих. К тому времени Гилврэй тоже лежал на земле. Он встал и, пошатываясь и хватаясь за голову, побрел прочь без шлема, ослепленный своей же кровью. Долвьенн подъехала к нему.

– Капитан, сюда! – закричала она. – Это Долвьенн.

– Я ничего не вижу! – закричал Гилврэй, поднимая окровавленную руку.

– Давайте ко мне, капитан.

– Не вижу. О Мираль, я ранен.

– Вот моя рука, забирайтесь на лошадь.

Прошла целая вечность, пока он смог залезть в седло. Опасаясь, что не справится, Долвьенн тем не менее усадила Гилврэя за собой. Одной рукой он держался за нее, другой – за окровавленную голову. Вдалеке Долвьенн заметила, как часть всадников отделилась от остатков Гвардии Сопровождения Путешествий и направилась к обломкам экипажа. Ларон подозвал к себе восьмерых выживших гвардейцев, протрубив в горн Кальяра, пока Долвьенн приближалась к ним. Она проехала мимо тела Коссерена, в котором было не менее полудюжины стрел. Одна, торчавшая из его правого глаза, казалось, достигла своей цели – принесла смерть виконту.

– Гвардейцы здесь, сир! – крикнул Ларон, но Гилврэй по-прежнему ничего не видел и у него сильно кружилась голова.

– Он ранен, – объяснила Долвьенн.

– Я принимаю командование! – заявил Ларон, поднимая топор.

– Принцесса в той повозке, капитан, – сказала Долвьенн, указывая на мост.

Внезапно Ларон понял, что решил сделать Эссен. Дорога к мосту была свободна, повозка почти добралась до места, и оставалась лишь слабая надежда, что там не окажется слишком много улан.

– Гвардия, к мосту! – закричал Ларон.

Уоллес знал только одно, когда уланы, взявшие его в окружение, пришпорили своих лошадей, приказывая ему остановиться: его жизнь была не дороже жизни любого из людей, находящихся в долине. Уоллес испытывал муки крушения самооценки.

– Я – жирный идиот и тупой музыкант, – громко сказал он, почти постоянно взмахивая вожжами. – Я могу приготовить еду из любых отходов на оловянной сковородке и на открытом огне, но кто хочет отобедать с двумя приближающимися отрядами горных улан?

– Ну, не я! – выкрикнул Вильбар, стараясь заглушить грохот колес и стук лошадиных копыт.

– Я вообще не голоден! – воскликнул Мэбен, размахивая в воздухе рукой.

В повозке Сентерри и Риеллен хватали тяжелые мешки с мукой и овощами и выкидывали их на дорогу.

– Всего лишь эта повозка и лошадь между нами и тысячей восставших улан! – закричал Уоллес, словно хотел себе напомнить о том, что происходит.

– Революционеров из Альпенниен! – закричала Риеллен.

– Может, они подвергнут нас страшным пыткам, а потом убьют, – сказал Уоллес.

– Хуже, они подвергнут нас страшным пыткам и не убьют, – возразил Мэбен.

– Они хотят захватить только меня, – закричала Сентерри. – За меня дадут большой выкуп.

Уоллес обдумал то, что сказала принцесса. Сначала ему это показалось хорошей идеей. Вероятно, их быстро выкупит Палион и сарголанский королевский двор… Тогда в нем быстро узнают бывшего магистра музыки, а затем… «С другой стороны, может, пытки и смерть от рук горных варваров – не так уж и плохо», – решил Уоллес.

– Мы должны попытаться ускользнуть, чтобы защитить вашу честь, Ваше Высочество, – закричал Вильбар Сентерри. – Да, Уоллес, сир?

– Здесь решаешь не ты! – закричал тот в ответ.

Лошадь перешла в галоп. Справа Уоллес заметил сражающихся, которые были, как он предполагал, Гвардией Сопровождения Путешествий и один из отрядов горных улан. Слева в воздух поднималось облако пыли: оттуда приближался другой отряд, захвативший фургон и не обнаруживший принцессы внутри. Рекконы скакали впереди, и на секунду Уоллес подумал, что их все бросили. Затем он заметил неподалеку мост и нескольких всадников перед ним. Уоллес проклял себя за то, что не разгрузил повозку раньше. Кто сейчас захочет есть? Тяжелые кувшины с подсолнечным маслом, масло для ламп и бутылки с медицинским спиртом были прочно привязаны друг к другу, и ни Риеллен, ни Сентерри не умели распутывать такие узлы, судя по крикам и проклятиям, доносившимся из глубины повозки.

Добравшись до моста, рекконы наткнулись на десятерых горных улан, которые сидели в засаде. Завязался бой. Улан, похожий на Хартмана, продемонстрировал свое умение владеть топором, и в это время из-за его спины вылетело копье. Уоллес увидел, как один из рекконов зашатался и упал, но его убийца был тут же обезглавлен рекрутом плотного телосложения – очевидно, Костигером.