Текст книги "Режим бога (Последний шаг) (СИ)"

Автор книги: Сергей Гомонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 35 страниц)

– Давай я сам закажу. Меня зовут Файро.

– А меня Веги. Закажи, но я что-то пока ничего не хочу.

– Это видно.

У Файро были теплые карие глаза и по-девичьи длинные ресницы. Из-за упитанных щек всегда казалось, будто он добродушно щурится. Веги почувствовала, что начинает ему доверять.

– Мне нужно поговорить с подругой, – сказала она строго и потрясла за плечо Датти, которая не спешила вставать с коленей парня. – Датти, пойдем, поможешь мне!

– М-м-м, сейчас! – жеманно протянула та.

– Я сказала: и-дем! – Веги наклонилась к ней и незаметно для остальных ткнула подругу большими пальцами под ребра.

Датти взвизгнула от щекотки и вскочила:

– Ты что?!

– Идем, говорю!

Тем временем парни на сцене уже заканчивали свою работу, и аппаратура, еще недавно нагроможденная вокруг пальмы, наконец заняла положенное место.

Ухватив Датти за руку, Веги вихрем пронеслась мимо колонок, едва не зацепив одну из них. Подружка успевала стрелять глазками прямо на ходу и мило улыбнулась брюнету, рассерженному их неловкостью. Брюнет только махнул рукой, но хмуриться перестал.

– Тебя взаперти всю жизнь держали, что ли? – накинулась на нее Веги, едва они вошли в умывальную комнату уборной. – Ты что на людей бросаешься?

Датти лишь дернула плечом:

– Не на людей, а на парней, да и к тому же в шутку!

– А они об этом знают? Что в шутку? Знают?

– Веги, не будь занудой, угу? Ты же мне не мамочка! – подружка ласково обняла Веги, прижалась щекой и часто-часто заморгала, стараясь пощекотать длинными накрашенными ресницами ее шею. – Ну мурк-мурк, дай мне свободу! Ты понравилась Файро-Ро Тротису, а это самый умный парень в старшем звене. Вы так хорошо друг другу подходите! Мурк?

Та поморщилась:

– Отстань! Мне перед твоими отвечать, если что.

– Веги, ну мне уже четырнадцатый год, я же не маленькая!

– Ну да, ты взрослая, просто обалдеть какая взрослая!

– Если хочешь знать, я уже целовалась, и не один раз! Это так круто! Это… вообще! Улет!

– Молодец. Только давай ты не будешь целоваться сегодня со всеми в клубе?

– Хорошо, а ты не будешь со мной нянчиться.

Та вспыхнула. В стране кемлинов это была неприличность, для взрослых граничащая с обвинением в соглядатайстве.

– Думай, что говоришь! – шикнула она.

– Веги, ну ты посмотри на себя! – Датти пропустила вопль подруги мимо ушей и повернула ее к зеркалу напротив умывальников.

Зеркало занимало всю стену, от пола до потолка. И в нем под чарующее воркование юной красотки Веги увидела чудо. Это было ее собственное преображение.

Там, вдалеке, посреди выложенной дымчатым кафелем комнаты стояла высокая статная девушка в длинном вечернем платье – как у взрослых, по фигуре. И маленькая тощая блондиночка, что обнимала сейчас ее со спины и что-то пришептывала на ухо соблазнительным голоском, казалась жалким голенастым подростком на фоне темноволосой пышной красавицы с глубокими блестящими глазами и румянцем смущения на щеках.

Веги стояла и смотрела на себя чужими глазами. Чьими? Может быть, увальня-вундеркинда Файро? Но оторваться от созерцания она была не в силах.

– Видишь?

В зале заиграла музыка, и Веги очнулась от наваждения… а красавица по-прежнему разглядывала ее из зеркала, повторяя мимику и каждый жест.

– Это ты. Ты нравишься Тротису, вот и пообщайтесь с ним. А меня оставь в покое. Угу?

Веги медленно кивнула. Блондиночка засмеялась и подкрасила губки:

– Ну все, идем! М-м-мамочка! Ха-ха-ха!

Едва завидев их в конце зала, Файро тут же поспешил навстречу и перехватил Веги под хитрым взглядом подмигнувшей ему Датти.

– Хочешь потанцевать? Или просто послушаем?

Веги даже не сразу сообразила, что ответить.

– А кто будет выступать? – спросила она наконец.

– «Создатели». Этногруппа такая, не слышала?

– Я не очень… я не увлекаюсь музыкой. У меня ни слуха, ни голоса.

– Вот совпадение! И у меня тот же диагноз. Но я немного знаю одного из музыкантов, поэтому знаю и группу.

– А кого?

Файро указал подбородком в сторону русоволосого парнишки. Того самого, который вместе с брюнетом собирал оборудование перед концертом и которого Веги про себя назвала «студентом».

– Ту-Эл Эгмон по прозвищу Птицелов. Он в группе на духовых… Флейта. Красиво играет, просто заслушаться можно, сама убедишься! А поет у них девушка, она одна в группе, остальные парни.

На сцене-островке их было уже четверо. Разогреваясь, они пробовали то одну мелодию, то другую.

– А почему Птицелов? – полюбопытствовала Веги.

– Не знаю. Так он себя называет. Веги, как вы подружились с Датти?

– С детства… А что?

Они одновременно уставились на белокурую красотку, а та как ни в чем не бывало любезничала то с одним молодым человеком, то с другим, срывая ревнивые и ненавидящие взгляды других девчонок.

– Мне кажется, или она действительно собралась перессорить всех в этом клубе? – пробормотала Веги.

– Что? – не расслышал Файро.

– Да нет, ничего, это мысли вслух, не обращай внимания.

Он засмеялся, и тут все три зала погрузились во мрак.

– Где свет? – пискнул кто-то в темноте.

– Дайте свет! – подхватили еще несколько голосов.

– Не надо, не надо свет! – откликнулись с той стороны, где блистала Датти. – Пусть будет тьма!

– И настал конец мира! – торжественно провозгласил какой-то парень, а окружающие прыснули.

– Эй, ну правда – дайте освещение, я серьгу потеряла!

Откуда-то из-под потолка заструился приятный мужской голос, многократно усиленный динамиками, и все смолкли:

– Однажды суровый космос, где не было ничего – даже времени – в своем бесконечном существовании породил вечного Змея Мира, и тот создал пять первоэлементов. Ими были ангелы, и каждый из них участвовал в творении Вселенной. Черный ангел-спаситель Файро покровительствовал воплощенной им тверди – камням и почве живой. Алый ангел-воитель Камро олицетворял огонь и движение. Синий ангел-примиритель Ноиро владел силами воды и жизни. Серебряный ангел-учитель Лугеро направлял потоки воздуха. А зеленый ангел-даритель Эрхо, соединив их заботы, создал и деревья, и травы с цветами, и тварей. И тогда пришли люди и по велению ангелов тоже стали творцами!

Вспыхнули осветители у сцены, высветив на «острове» четверых мужчин, окруживших единственную женщину с микрофоном в руке.

Школьники радостно зашумели.

– Группа «Создатели» – встречайте! – прокричал все тот же голос – он принадлежал крепкому, хорошо сложенному молодому человеку, в котором Веги сразу узнала того гневливого брюнета, с которым «студент» монтировал аппаратуру. – Меня часто спрашивают: «Какой праздник самый твой любимый, Камро?» И я, конечно же, отвечаю: «Но-о-овый го-о-о-д!» Всех с новым годом, друзья!

Ребята заулюлюкали, приветственно размахивая руками, девчонки завизжали. Файро покосился на Веги, пытаясь угадать ее впечатление.

– Привет! – сказала солистка.

Она была странно одета, странно причесана и странно накрашена, однако все это вместе ей безумно шло. И девушка запела. Голос сильный, голос вольный и загадочный в звучании будил в душе жажду чудес.

– Ну как? – шепнул Файро, когда выступление уже подошло к концу.

– Отлично… – пробормотала в ответ Веги, не сводя глаз с певицы. – Почему я не знала ее раньше? Она светится… как огонь на ветру…

– Ты романтик! Мне она тоже нравится.

– А мне нет! – вмешалась Датти, выскочив у них из-за спины. – Ненавижу такую музыку и такую моду!

Тем временем музыканты принялись за демонтаж инструментов. Девушка-солистка помогала, перешучиваясь с парнями.

Камро, поспорив о чем-то с чубастым музыкантом ударных, влез на металлический стульчик, ухватился руками за сидение, поднял ноги в воздух и в таком положении, играя превосходными мускулами, стал отжиматься. Девчонки-зрительницы тут же столпились у сцены, а брюнет делал вид, будто не замечает их внимания. Веги улыбнулась: похоже, большинство мужчин сделаны по одному проекту. Особенно те, которые имеют оглушительный успех у женского пола…

Но тут Веги схватили за руку. Это была Датти:

– Веги! Веги! Что мне делать? Ко мне пристают вон те парни, а я их не знаю, они взрослые и не из школы!

– Ты о чем?

– Трое парней. Чужих. Они пришли сюда недавно, стали приставать, руки распускают! Вон те!

Веги вгляделась в темноту клубного зала. В стороне, возле фигуры лежащего на боку великана из раскрашенного пенопласта, кучковалось несколько девчонок постарше. Одна из них злорадно поглядывала в сторону Датти и, говоря с кем-то по телефону, указывала на нее пальцем. Почти тут же толпа начала расступаться: к ним шло трое мужчин, от вида которых Датти заколотило. Скуля и подвывая, она шмыгнула за спину Файро.

– Я так и знала, что этим все кончится… – тяжело вздохнула Веги и, вытащив из клатча мобильный телефон, стала набирать номер мэтра Огэса.

– Что ты делаешь?! – завопила Датти, округляя глаза, черные от размазанной туши, и нажимая кнопку сброса. – Меня же дома убьют!

– Девчонки, что случилось? – не понял суеты Файро.

Веги указала подбородком на приближающуюся троицу.

– Я за охраной, – сказала она. – Файро, уведи ее в туалет умыться – и пусть ждет там!

Он кивнул и потащил за собой Датти, а Веги начала проталкиваться к выходу. Быстрей, быстрей – подгоняла она себя. Один школьник против троих взрослых мужиков. Долго ли он устоит и не перейдут ли они к рукоприкладству? Вот дура-вертихвостка! Испортила им весь вечер! А это ведь те девицы пригласили сюда знакомых парней, чтобы проучить Датти!

Тут наконец Веги увидела охранника:

– Там драка возле туалета… сейчас будет! – выпалила она, стараясь перекричать клубный шум.

Вышибала рванул за подкреплением, но ждать девочка не стала и со всех ног помчалась назад.

* * *

Файро возле женской уборной не было. В коридоре вообще было пусто. Веги распахнула дверь.

У огромного зеркала, в которое несколько часов назад любовалась на себя Веги, причесывалась солистка «Создателей».

– Датти! – позвала Веги и принялась заглядывать в туалетные кабинки. – Датти!

Певица поглядела на нее в отражении:

– Ты ищешь девочку в розовом? Блондинку с зареванным лицом?

– Да! Да!

– Идем со мной.

Девушка оказалась всего лишь чуть-чуть выше Веги. Они покинули клуб через запасный выход, минуя подсобки и административное крыло. Здесь было совсем тихо и безлюдно.

– Парнишку немного помяли, – сказала девушка, – но он молодец. Наш человек.

– Файро? – замерла Веги. – Только этого не хватало!

– У мужчин это иногда случается, – насмешливо парировала певица. – Они ближе к природе. Да не кисни, все с ним нормально!

Она открыла двери на улицу. Недалеко от выхода стоял полугрузовой автомобиль, а рядом топталось несколько человек. Веги перевела дух: некоторые из них были в униформе «великанских» охранников.

– Ну и что тут? – спросила солистка, за руку подводя свою спутницу к машине.

Вышибалы клуба, поругиваясь, волокли прочь троих чужаков – обидчиков Датти, а музыканты, подбоченившись, смотрели им вслед. Ко въезду вывернул полицейский минибус.

– Ну вообще-е-е-е! – протянула Веги. – Я убью эту Датти! Где она?

Охранники сдали нарушителей полицейским.

– Кажется, нам пора сматываться, – сообщил брюнет Камро. – Проходить свидетелем в Новый год – дурная примета.

Певица настойчиво втолкнула Веги в полугрузовик, вместе с парнями запрыгнула внутрь, и автомобиль стремительно вылетел с задворок.

Внутри, мостясь между музыкальной аппаратурой, сидели Файро и Датти.

– Как нос? – спросил брюнет.

– Остановилась, – ответил Файро, прижимая платок к ноздрям.

– А губа?

– Да так… в порядке.

Датти снова завыла. Певица протянула руку Файро:

– А ты молодец! Будем знакомы – я Нэфри Иссет.

– Я знаю. А я Файро. Все хорошо, пройдет.

– Угу, – вступил в разговор русоволосый «студент», – и если твои родители спросят меня, что было на нашем концерте, я не буду знать, что ответить.

– А ты не отвечай, – огрызнулся Файро, впервые проявив свою еще совсем мальчишескую сущность и желание казаться старше в компании взрослых. – С чего ты взял, что они будут тебя спрашивать?

– У тебя весь костюм в крови, – сказала ему Веги. – Я спросила бы…

– А почему обязательно Ту-Эла? – не сдавался тот.

– Ну… не знаю.

– Вот именно!

Нэфри закатилась смехом. Сидящий за рулем чубастый парень взглянул на них в зеркало и спросил, куда надо ехать.

– Давай развезем ребятишек по домам, – сказала певица, – если уж взялись.

Ни с того ни с сего, набравшись вдруг наглости, Веги выпалила:

– А можно с вами?

– Так мы на пляж. Ваши родители вас отпустят?

– Да, – сказала Веги.

– Меня да, – подтвердил Файро.

А Датти скуксилась с снова заскулила. Веги вздохнула с облегчением. За этот вечер она так устала от глупости подружки, что рада была бы от нее избавиться прямо сейчас, лишь бы способ избавления не был слишком криминальным. Они с Файро бросились звонить родителям, а Датти обреченно назвала водителю свой адрес.

* * *

Доставив ее домой, Веги и Файро завопили от радости и чуть не кинулись друг другу в объятия. Взрослые скрыли улыбки, отворачиваясь в окно.

– Никогда! Никогда! Больше ни-ког-да! – горячо клялась Веги.

– Н-да, так меня еще ни разу не подставляли… – согласился Файро.

Тогда заговорила Нэфри:

– Сейчас мы заедем к Камро, сменим машину и двинем к морю. Да, познакомьтесь. Это Камро Риз, он у нас струнник. Афело-Кей Апесс тоже струнник, второй… – она указала на мрачного мужчину лет тридцати, выбритого до синевы и, как почудилось Веги, скользковатого; девочке он совсем не понравился, в нем был какой-то надлом, из-за которого он обозлился на весь мир.

– Я домой, – буркнул он.

– Ты не поедешь отмечать?! – удивилась Нэфри.

Тот сверкнул глазом на «студента» Эгмона и дернул головой.

– Ну смотри сам. А это, – девушка шлепнула по плечу водителя, а тот в ответ качнул длинным чубом, – Птахо Айни. Он у нас ударник! И еще – флейтист Ту-Эл Птицелов.

– Почему Птицелов? – снова не утерпела Веги.

«Студент» смутился, а угрюмый Апесс покривил рот в ухмылке. Так они и не ответили, лишь громкоголосый Камро отшутился, упомянув какую-то неизвестную легенду.

К морю ехали в машине с откидным верхом и наслаждались вечерним воздухом, который постепенно обретал свежесть и запахи воды, йода и водорослей. Их встретил слабый шелест прибоя и пустой песчаный берег, а вдалеке чернела гряда Узлаканских гор. Нэфри первой выпрыгнула из автомобиля и, оглашая пляж восторженными воплями, запрыгала на мелководье.

Веги еще по пути сюда с наслаждением сбросила с ног тесные туфли и теперь очень жалела, что не может проделать то же самое и с надоевшим длинным платьем. На берегу было темно, но не настолько, чтобы раздеваться до нижнего белья в обществе парней. А те, напротив, не смущались – сбросили с себя майки и брюки и в одних плавках кинулись нырять с волнореза.

– А я до сих пор плавать не умею, – признался Файро, с тоской наблюдая за музыкантами, силуэты которых смутно мельтешили в свете автомобильных фар. – Как думаешь, кровь отстирается?

– В соленой воде? Сомневаюсь… Но давай попробуем…

– Засохло уже… Сейчас…

Он расстегнул сорочку.

– У тебя губа опухла. Надо холод приложить.

Файро посмотрел на нее и неловко отдал ей окровавленную одежду.

– Дома приложу. Все равно уже поздно.

– Завтра хотя бы в школу не нужно. Может, к послезавтра пройдет?

– Вряд ли, но это нестрашно.

Они уселись у кромки прибоя, и Веги принялась полоскать сорочку.

– Песочком ее, песочком! – Ледяные руки Нэфри легли им на плечи. – Морской водой не отстираете, потому что она по составу похожа на кровь и жесткая. У меня было специальное мыло, я такое обычно в поездку беру, но оно дома, в рюкзаке осталось… Надо было разобрать… Сейчас бы все отстирали. Веги, да брось ты это, бесполезно, лучше искупайтесь. Ох, так здорово поплавать в нашем море после этих мутных франтирских речек!

– Франтирских? – тут же подхватила Веги. – А давно вы были во Франтире?

– Давайте договоримся? Мы тут все на «ты», идёт? А из Франтира я вчера прилетела. Вечером.

– А у меня брат туда улетел. Он журналист, ему туда по работе надо было. Вот вернется – а тут все только о войне и говорят…

– Журналист? Как зовут брата? – насторожилась Нэфри.

– По-настоящему или тебе псевдоним нужен? Я псевдоним не помню…

– По-настоящему!

– Ноиро Сотис.

Певица хлопнула в ладоши:

– Святой Доэтерий! Не могу поверить! Поистине: случайных совпадений не бывает!

– Так ты с ним знакома?

– Конечно! Но как вы непохожи! Я даже никогда бы не заподозрила, что ты его сестра!

Файро с интересом слушал обеих.

– Да, он пошел в маму, я – в папу…

– Вы не только внешне, вы ни в чем не похожи! Твой братец – это… это… это второй Камро! – она ткнула в сторону выходящего из воды брюнета.

– Кто смеет поминать имя мое без должного трепета и земного поклона? – грозно провозгласил на весь берег музыкант. – Между прочим, в «Великане» сильно фонило во второй передней колонке, заметили?

– Как настроил, так и работало! – ехидно заметил Птахо, чуб которого, промокнув, куда-то исчез, и волосы теперь смешно торчали во все стороны, как прутики.

Они вдвоем выволокли из машины столик и начали его накрывать.

Молоденький Ту-Эл смущенно улыбался, расставляя контейнеры с едой, и поглядывал в сторону Нэфри и школьников.

– Нам с тобой надо поговорить, – шепнула певица Веги. – Это важно! Мальчишки, мы скоро! Начинайте без нас!

И они побрели к волнорезу, а Файро ушел к музыкантам, которые решили отмечать праздник в мужском составе.

* * *

Едва прилетев двадцатого числа из сельвы, Нэфри забралась в ванну и блаженно там задремала, слушая музыку. Мамы дома не было, никто из друзей о ее приезде еще не знал, можно было расслабиться и пожить для себя.

В пустыне бушевала песчаная буря, город стоял в пыли, сникший, бесцветный. Новый год – это когда день и ночь равны, в Новый год должно быть не только жарко, но и ясно, празднично, а тут солнце затянуло беспросветной пеленой. Одна надежда, что за ночь буря уляжется, а то и пригонит грозовые тучи.

Нэфри уже почти совсем забылась сном в теплой воде, когда из неведомых глубин мироздания донесся едва заметный Призыв. Он был связан с кем-то из тринадцати. Она знала это точно, вспомнив рассказ Учителя об эмпатической связи между учениками.

Девушка выскользнула на серую пустошь, стала искать источник, и ее перебросило в иной локал.

Небо было искажено гигантской черной и бездонной воронкой, и эта сущность – или антисущность – высасывала жизнь из Ноиро и его спутника. Нэфри призвала Учителя, но ответа не последовало, и им с двенадцатью пришлось рисковать. Иного выхода не было.

Она вспомнила, как Та-Дюлатар упоминал о выходе через неизвестное измерение, когда можно сместить время и оказаться в другом месте. Вдвоем у них это получилось, но тогда Учитель полностью обволок ее собой, своим черным одеянием, и ей было не страшно. А теперь…

Тринадцать соединили Благословения и набросили на Ноиро щит. И тогда он, ухватив спутника, очертя голову кинулся в воронку. Его не было считанные мгновения, но для Нэфри это были годы тревоги. А в сельве, где находились оболочки Ноиро и его врагов, разразилась страшная гроза. Черная звезда, которой пришлось выпустить Ноиро и вторую свою жертву, попала в тучи и была атакована молниями. В порыве ураганного ветра ее поволокло к вечному Змею Мира…

…Уже придя в себя и поднявшись из почти холодной ванны, девушка не могла поверить, что они смогли отстоять людей в битве со всемогущим равангой.

В Кийаре тоже начался ливень. Нэфри смотрела в окно на водяные дорожки капель и гадала, как могло получиться, что Улах не прикончил их всех одним ударом. Вспоминала она и то свое неописуемое ощущение силы, знаний и несокрушимости, которое возникло впервые и которое было очень подозрительным. Ничего не дается просто так, а если что-то получил, думая, что бесплатно, будь потом готов заплатить втройне. Нэфри не любила странных подарков, они ее пугали.

Тоскливо глядя на свой рюкзак, она переборола совесть, которая диктовала ей разобрать вещи, и села к своему э-пи. Почта была забита всякой дрянью, которую пришлось вычищать из ящика.

«Если Соглядатаи все-таки пойдут по моему следу, – подумалось Нэфри, – я должна иметь возможность скрыться и сохранить артефакт…»

Надо подстраховаться. Надо придумать хитрую комбинацию, чтобы спастись и спасти шкатулку, но не вовлечь в это лишних людей, которые не имеют к этой истории никакого отношения. Только заинтересованных или посвященных!

Нэфри набросила на себя легкое платье и поднялась на чердак. Это было то место, где совсем случайно ты мог отыскать раритеты трехсотлетней давности под грудой более поздней рухляди. Поколения предков Нэфри жили в старом доме и избавлялись от ненужных вещей, водружая их практически себе на голову. Девочкой она очень любила играть здесь, и мама, «династийный» археолог, потворствовала наклонностям дочери. Госпожа Иссет не просчиталась: после получения первой общеобразовательной ступени в качестве второй и третьей Нэфри избрала КИА – Кийарский институт археологии.

С детских лет у Нэфри было здесь множество тайничков и даже целая скрытая комната, в которую можно было пробраться, выдвинув все ящики громоздкого комода. В его задней стенке зияла дыра – свидетельство отличного аппетита прожорливых жучков-древоедов.

Оказавшись внутри, среди вещей, что пахли пылью, залежалой материей, старой древесиной и чем-то еще, нераспознаваемым, но таким щемяще знакомым, Нэфри снова остро почувствовала: это она, только она выросла и убежала из уютного милого прошлого, а детство, да и все прошлое, которое было у нее и казалось нескончаемым, осталось жить здесь. В этом мирке была еще жива бабушка – вот-вот окликнет внучку, приглашая к столу. Здесь такими горькими были обиды и такими яркими казались чаяния…

Какие-то ящики, коробки, планки, карнизы то и дело упирались Нэфри то в бока, то в плечи. А ведь раньше она даже не замечала, что здесь тесновато!

Усевшись на пол, девушка скрестила ноги и подтянула к себе тяжелую каменную шкатулку, словно бы невзначай засунутую под выцветший абажур между резной тумбочкой и футляром от швейной машинки – ровесницы века.

На крышке раритета проступала гравюра: в центре спираль, от которой отходит пять изгибающихся плавными дугами лучей. Это напоминало упрощенное изображение одной из многих галактик. Каждый луч завершался звездочкой, обведенной кружочком и отмеченной непонятным символом. Звездочки были разных оттенков, поскольку представляли собой искусно обработанные самоцветы. Как их сплавили с камнем, из которой была выточена сама шкатулка, неизвестно. Казалось, будто при создании этой вещи все ее детали находились в расплавленном состоянии.

Крышка открывалась удивительно легко. Ее скреплял с основанием продетый в каменные петли алмазный стержень, и сделано это было таким образом, что вынуть его, не разбив на кусочки саму шкатулку, было бы невозможно.

Внутри, в каменной полости, лежало пять небольших каменных же, шаров. Каждый из них мог уместиться в ладони. Каждый из них ощущался по-своему. У каждого был свой цвет.

Нэфри коснулась голубоватого – и он показался ей ледяным. Бронзовый – теплым. Черный – шершавым, точно пемза. Серебристый – наоборот, металлически-гладким. Серый с зеленоватыми прожилками – живым и податливым. Но девушка точно знала теперь, что это называется тактильным обманом. Если бы параметры шаров измеряла машина, показатели были бы почти одинаковыми, за исключением, пожалуй, состава – примесей, веса.

Насмотревшись на загадочный артефакт, Нэфри снова задвинула коробку под абажур и спустилась с чердака. Словно того и дождавшись, зазвонил телефон, чтобы породистым голосом Камро Риза поинтересоваться, давно ли она прилетела и как насчет репетиции.

– Здравствуй, Камро! – подчеркнуто объявила она.

– А, ну да, здравствуй! Ну так что там?

– Устала.

– Ладно, ты тогда отсыпайся. У нас завтра такой чес намечается, что только крепись!

– Камро, мне надо с тобой увидеться. Прямо сейчас.

– Гм-м-м… – замялся тот.

– Ты не один, – поняла Нэфри.

– Умница, не зря училась на «отлично»!

– Это по делу. По очень важному делу, Камро! Через сколько можно подрулить?

Он, кажется, оглянулся. Возможно, у кого-то что-то спросил, прикрывая динамик ладонью.

– Ладно, давай через часок! Как раз подсохнет на улице…

– Это ненадолго. Просто не хочу по телефону.

– Согласен. Телефон – это полный отстой. Говорить нужно в рупор. Рупор – вот наше всё!

– Болтун! Иди уже, милуйся!

– Вот ни стыда у тебя, ни совести, Нэфри! А еще девушка! Тц-ц-ц-ц!

– Считай, что я ревную.

– Ну так может, мы тогда…

Дослушивать она не стала – Камро был на редкость словоохотливым малым – и начала собираться в дорогу. На исходе часа, так и не дождавшись маму, Нэфри выкатила свой мотоцикл и подалась к дому приятеля.

У Камро в гостях действительно была девица, и на Нэфри она смотрела с подозрением.

– Это Дестрея, она приехала из Сузалу.

Сузалийка тряхнула крашеной рыжей шевелюрой.

– А я Нэфри, приехала из Рельвадо.

– Это она прикалывается, – объяснил своей очередной пассии Камро. – Она там была на раскопках.

– На каких раскопках?

– Мы выкапывали трупы древних вальдов, – тут же ввернула Нэфри, и Дестрея как-то незаметно отодвинулась от нее подальше.

– Они выкапывали эти… – Риз сглотнул и завертел руками в попытке объяснить хотя бы жестом. – Как их? Горшки всякие… Монеты… Украшения…

– …Черепа и оружие… Я тут один привезла, сейчас схожу, прине…

– Нет! – взвизгнула Дестрея. – Не надо!

– Ну почему? Это интересно! Представляешь, вальды воевали, используя какое-то странное оружие. Они стреляли, а заряд потом, как червяк в яблоке, проделывал в костях множество входов-выходов. Туда-обратно, и так много раз, весь череп в дырочку. Красиво так! Да я сейчас покажу!

– Нет! Мне не интересно! И… и… и вообще – идите. Идите уже на улицу, мне здесь нужно… мне здесь нужно прибрать… вещи! – сузалийка беспомощно огляделась.

– Ну ладно, идем, раз гонят…

Нэфри ухватила Камро под локоть и вытащила его на веранду. Он поскреб щеку:

– Протоний покарай, Нэфри, не будь ты моей подругой детства, я бы в тебя и правда влюбился…

– Спасибо, хватило и одного.

– Я не такой! Ну правда, я не такой ведь! – дурачась, он сложил губы бантиком, а брови домиком.

– Мне все равно, давай о деле? Ты мог бы помочь мне как программист?

– Не знаю. А в чем?

– Можно ли сделать так, чтобы, если я в течение какого-то времени не зайду, залогинившись, на определенную страничку в Общей Сети, то на условленный адрес почты отправилось бы заранее заготовленное письмо?

Камро насмешливо взглянул на нее и, стряхнув с перил брызги недавнего дождя, уселся полубоком:

– Угум, угум… Я тоже любил играть в шпионов. В детстве. Ну, ты помнишь.

Нэфри поморщилась. Сейчас ей было не до шуток:

– Так можно это сделать?

– Да все можно! Нет ничего невозможного для гения. То есть, само собой, для меня. И ты так жестоко отвергаешь гения! – тут она сделала страшные глаза, и Камро поспешно договорил: – Тихо, тихо! Скрипт написать недолго, есть одна каверза: если по какой-то причине тот сайт перестанет функционировать, идея сдохнет.

– И что делать?

Он пожал плечами:

– Я привяжу тебя к какому-нибудь моему ресурсу.

– Вот спасибо! Ты и правда гений! Я так боялась, что ты откажешься…

– Ойк! Друг сердечный, а ты никак обидеть меня хочешь? С тебя адрес, куда отправлять письмо. Оно отправится через два дня твоего сетевого бездействия.

– Отлично! Адрес я узнаю. Не хочу огорчать их перед праздником, но послезавтра займусь этим и получу адрес.

– Темные делишки дочери шамана! Пойду-ка я подобру-поздорову, а то вытащишь свое вальдовское оружие – и будет у меня голова как ситечко.

Следующий день прошел под знаком бесконечного хоровода выступлений – «чёса», как это называлось в их среде. Их автомобиль только знай поспевал от одного пункта назначения к другому. Ближе к вечеру Нэфри поняла, что вот-вот охрипнет.

– Госпожа Луженая Глотка, ну что ж ты так? – укоризненно покачал головой Камро и полез в походную аптечку. – Тут тебе привет от нашего фониатра – скажи: «а-а-а»!

Он брызнул ей в гортань немного жидкости из небольшого флакона. По вкусу эти напоминало травяной отвар. Не прошло и пяти минут, как спазм прошел, а с ним исчезли жжение и боль.

– Остался клуб «Великан» – и мы свободны! – с облегчением объявил Птахо.

– Пора-а-адуйтесь! – сочно и басисто пропел Камро за рулем.

– Протоний покарай, тебе надо было идти в шаманы – злых духов пением разгонять… – Птахо прочистил мизинцем едва не оглохшее ухо.

В «Великане» музыканты, сами того не ведая, выручили сестренку знакомого Нэфри. И вот теперь певица и девочка сидели на волнорезе, спустив ноги в воду, а Нэфри рассказывала ей о событиях в сельве, о несчастном случае с Ноиро и чудесном его спасении.

– Не плачь, с ним все будет хорошо, – она обняла Веги за плечи. – Знахарь подлечит его, и он вернется.

– Не знаю, как скажу маме… – девочка ткнулась лицом ей в грудь. – Она и так помешалась на этой войне и новостях, а тут еще…

– Хочешь, я приеду и расскажу?

– Я не знаю… Приезжай… – Веги всхлипнула. – Это я, дура, тогда накаркала. Разозлилась на него за то, что обзывался…

– Ну при чем тут ты? Лучше скажи, ты сможешь найти мне электронный адрес почты Ноиро?

– Смогу, что ж тут трудного… Но с ним правда теперь все хорошо?

Врать Нэфри не хотелось. Она помнила его после боя со зверем, помнила фразу Учителя о том, что от проклятья Улаха избавиться трудно.

– Он выздоровеет, Веги. Давай обменяемся телефонами, созвонимся завтра и все обговорим?

Веги улыбнулась сквозь слезы и кивнула.

– А теперь идем к столу, а то они все сожрут и не будет у нас с тобой никакого Нового года.

– Нэфри!

– Да?

– А поёшь ты очень красиво!