Текст книги "Тайна личности Борна (др. перевод)"
Автор книги: Роберт Ладлэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)
Глава 8
Скрип. Где-то снаружи. Похожий на визг, повторившийся в резкой коде пронзительный звук, ослабленный расстоянием. Борн открыл глаза.
Лестница. Грязная коридорная лестница. Кто-то поднимался по ступенькам и остановился, услышав, как скрежещет под его тяжестью покоробленное, растрескавшееся дерево. Обычный обитатель Штепдекштрассе не стал бы об этом заботиться.
Тишина.
Снова скрип. Теперь уже ближе. Некто решился: главное – не медлить, стремительность – прикрытие. Джейсон скатился с кровати, схватив пистолет, который лежал в изголовье, и бросился к стене у двери. Присел на корточки, вслушиваясь в шаги человека – он был один, – который теперь бежал, не заботясь о шуме, а лишь о том, как быстрее добраться до цели. Борн был уверен, что знает ее; он не ошибся.
Дверь распахнулась; Борн захлопнул ее и навалился всем своим весом, прижав непрошеного гостя к косяку, вмяв животом, грудью, плечом в угол стены.
Потом рванул дверь на себя и ударил незнакомца носком правого ботинка по шее, левой рукой схватил за волосы и втащил в комнату. Рука блондина обмякла, оружие выпало из нее, длинноствольный револьвер с глушителем.
Джейсон закрыл дверь и прислушался к звукам на лестнице. Тихо. Он взглянул на бесчувственного человека. Вор? Убийца? Кто он?
Полицейский? Неужели управляющий нарушил кодекс Штепдекштрассе в стремлении заработать? Борн перевернул блондина на спину и вытащил бумажник. Вторая натура заставила его прикарманить деньги, хотя он понимал, что это нелепо: при нем была немалая сумма. Пролистал кредитные карточки и водительское удостоверение. Улыбнулся, но затем улыбка погасла. Веселиться было не с чего, имена на всех карточках были разные, и ни одно не совпадало с именем на удостоверении. Человек не был полицейским.
Он был профессионалом, который пришел затем, чтобы убить Борна. Кто-то его нанял. Кто? Кто знал, что Джейсон Борн скрывается здесь?
Женщина в красном платье? Он попытался вспомнить, произносил ли он слово «Штепдекштрассе». Нет, едва ли это она. Даже если он и говорил что-то, она бы не поняла. А если бы и поняла, к нему не пришел бы наемный убийца, зато дом давно был бы окружен полицейскими.
Борн вспомнил толстяка из «Трех альпийских хижин». Он вытирал пот над губой и говорил о мужестве жалкой козы – которой удалось выжить. Таким образом и удалось? Что знал он о Штепдекштрассе? Ожидал ли, что Борн спрячется именно здесь? А может, когда-то сам доставлял сюда очередной конверт с деньгами?
Джейсон прижал ладонь ко лбу и закрыл глаза. Почему я не могу вспомнить? Когда рассеется туман? И рассеется ли вообще?
Не мучайте себя…
Джейсон открыл глаза и стал смотреть на блондина. И чуть было не расхохотался: получил в подарок выездную визу из Цюриха и, вместо того чтобы действовать, сидит и терзается. Он положил бумажник в карман, рядом с портмоне маркиза де Шамфора, взял револьвер и сунул за пояс. Поднял безжизненное тело и перетащил его на кровать.
Через минуту блондин лежал, прикрученный к кровати, с клочком простыни, засунутым в рот. Он проваляется здесь не один час, а за это время Борн выберется из Цюриха, спасибо толстяку из ресторана.
Спал он не снимая костюма, так что собираться не пришлось. Борн надел пальто и проверил ноги – несколько запоздало, подумал он. В пылу драки он не осознавал боли; она не прошла, как не прошла и хромота, но ни то, ни другое не помешало. Плечо было в неважном состоянии. Понемногу распространялось онемение, нужно найти врача. Голова… он не хотел об этом думать.
Борн вышел в длинный, тускло освещенный коридор, прислушался. Сверху доносились взрывы хохота. Борн прижался к стене, держа оружие наготове. Смех повторился. Пьяный смех, дурацкий, беспричинный.
Джейсон подошел к лестнице и, опираясь на перила, стал спускаться. Он ночевал на третьем этаже четырехэтажного дома, настояв, чтобы ему дали комнату как можно выше, потому что в голову ему пришло слово «возвышенность». Почему оно пришло ему в голову? Что оно означает в применении к грязной каморке, снятой на ночь? Убежище?
Прекрати!
Он спустился на второй этаж, каждый его шаг сопровождался скрипом деревянных ступенек. Если управляющий выйдет из своей квартиры внизу удовлетворить любопытство, несколько следующих часов ему не придется больше ничего удовлетворять.
Шорох. Мягкая материя задела шершавую поверхность. Ткань – дерево. Кто-то притаился в коридоре между двумя пролетами лестницы. Не замедляя шага, Борн пристально вгляделся в полумрак: три дверных проема, как и этажом выше. И в одном из них…
Джейсон спустился ниже. Не в первом, он пуст. И не в последнем, там тупик, не сделаешь лишнего движения. Значит, вторая дверь. Оттуда можно броситься вперед, вправо, влево, напасть на ничего не подозревающую жертву и столкнуть ее с лестницы.
Борн перекинул пистолет в левую руку и вытащил из-за пояса револьвер с глушителем. В двух шагах от двери навел пистолет слева на затененную нишу.
– В чем дело?
Появилась рука; Джейсон спустил курок, выстрелом оторвало кисть.
– А-а! – Согнувшись пополам от боли, человек выступил из тени. Борн выстрелил еще раз, попав в бедро. Человек рухнул на пол, корчась и извиваясь. Борн шагнул к нему, уперся коленом в грудь, а револьвер приставил к виску.
– Кто еще внизу? – спросил он шепотом.
– Никого, – просипел человек, гримасничая от боли. – Нас только двое. Нам заплатили.
– Кто?
– Вы знаете.
– Человек по имени Карлос?
– Не скажу. Можете убить меня.
– Откуда вы узнали, что я здесь?
– Черняк.
– Черняк мертв.
– Сейчас. Не вчера. В Цюрихе прошел слух: вы живы. Мы прочесали все… всех. Черняк знал.
Борн решил рискнуть:
– Вы лжете! – Он прижал пистолет к горлу врага. – Я не говорил Черняку о Штепдекштрассе.
Человек снова скривился, выгнув шею.
– Может, и не требовалось. У этой нацистской свиньи везде свои шпионы. Так почему не здесь? Он мог описать вас. Кто еще мог?
– Толстяк из «Трех альпийских хижин».
– Мы о таком не знаем.
– Кто это «мы»?
Человек сглотнул, его лицо было искажено от боли.
– Деловые люди… просто деловые люди!
– И ваша работа – убивать?
– Вы странный. Но нет. Вас было велено доставить живым.
– Куда?
– Нам должны были сообщить по рации. Автомобильная связь.
– Отлично, – ровно сказал Джейсон. – Вы не просто бездарность, а сговорчивая бездарность. Где ваша машина?
– На улице, перед входом.
– Дайте мне ключи. – Он узнает ее по антенне.
Человек попытался сопротивляться, оттолкнул колено Борна и стал отползать к стене.
– У вас нет выбора! – Джейсон ударил его рукояткой револьвера по голове. Швейцарец потерял сознание.
Борн нашел ключи – в кожаном футляре – и сунул в карман оружие врага. Это было куда менее громоздкое оружие, чем то, что он отобрал раньше, и без глушителя; отчасти подтверждалось уверение, что его собирались лишь захватить, не убить. Блондин наверху был дозорным, потому прикрутил к дулу глушитель, на случай если придется стрелять. Швейцарец на втором этаже его прикрывал, ему оружие требовалось скорее для устрашения.
Тогда почему он остался на втором этаже? Почему не последовал за напарником? Странно… Но времени на раздумья и анализ ситуации не было. У входа стоит машина, а в руках у Борна – ключи.
Ничего не упустить.Третий ствол.
Борн с трудом встал и отыскал револьвер, отнятый у француза в банке. Подтянул левую штанину и сунул его в эластичный носок. Надежное место.
На мгновение остановился, перевел дыхание и захромал к лестнице. Боль в плече усилилась, онемение распространялось еще быстрее. Мозг отдавал команды конечностям менее четко. Дай Бог, чтобы он сумел вести машину.
Он добрался до пятой ступеньки и замер, прислушиваясь, как прислушивался около минуты назад, нет ли засады. Тишина; может, – раненый и был никудышным тактиком, но он не соврал. Джейсон заспешил вниз по лестнице. Он уедет из Цюриха – как-нибудь – и найдет врача – где-нибудь.
Он легко узнал машину. Она отличалась от тех развалюх, что стояли вокруг. Огромный, ухоженный седан с радиоантенной на багажнике. Борн подошел со стороны водительской двери, провел рукой по стеклу и левому переднему крылу – сигнализации не было. Осторожно отпер дверь, затем открыл, затаив дыхание: а вдруг ошибся насчет сигнализации. Не ошибся. Он сел за руль, устраиваясь поудобнее. Хорошо еще, у этой машины автоматическое переключение скоростей. Револьвер за поясом мешал. Борн положил его рядом на сиденье. Попытался включить зажигание, полагая, что нужный ключ тот, что отпер дверь.
Нет. Он попробовал следующий, но и следующий не подошел. Наверное, от багажника, решил он. Значит, третий.
Или нет? Он тыкал ключом в отверстие. Ключ не входил; он снова попробовал второй – не поворачивается. Первый. Ни один из ключей не годился! Или искажаются команды мозга рукам, пальцам, нарушается координация? Проклятье! Ну-ка, еще раз!
Мощный свет ударил слева, ожег глаза, ослепил. Борн схватил револьвер, но справа вспыхнул второй луч, дверцы распахнулись, по руке ударили фонариком, забрали револьвер.
– Выходи! – приказали слева, Борн ощутил холодное дуло пистолета у шеи.
Борн вылез, в глазах плясали тысячи сверкающих кругов. Зрение начало возвращаться к нему, и первое, что он увидел, – два золотых колесика, очки убийцы, который охотился за ним всю ночь.
Тот заговорил:
– По законам физики, каждое действие рождает противодействие. Поведение определенного человека в определенных условиях легко прогнозируется. Такого, как вы, вовлекают в игру, каждый участник получает указания, как вести себя, если провалится. Если он не провалится, вы схвачены. Если да, вы введены в заблуждение, убаюканы ложным чувством успеха.
– Риск очень велик, – сказал Джейсон. – Для тех, кто играет.
– Им хорошо платят. И существует еще кое-что – никаких гарантий, конечно, но существует. Загадочный Борн не убивает без разбора. Не из гуманности, естественно, а из гораздо более практических соображений. Люди не забывают, что их пощадили; он проникает в армии присягнувших. Отточенная партизанская тактика, примененная в сложнейших условиях арены боевых действий. Мои поздравления.
– Идите к черту, – только и мог ответить Джейсон. – Оба ваших человека живы, если вас это интересует.
Показалась еще одна фигура, ее вывел из тени приземистый, коренастый мужчина. Это была знакомая женщина, это была Мари Сен-Жак.
– Да, это он, – тихо произнесла она, не отводя взгляда.
– Боже… – Борн не верил своим глазам. – Как это вам удалось, доктор? За моим номером в «Карийон» следили? Вас нарочно подсунули мне в лифте? Вы были очень убедительны. А я-то думал, вы кинетесь в полицию.
– Как оказалось, – ответила она, – в этом не было необходимости. Это и есть полиция.
Борн перевел взгляд на убийцу рядом с ним, тот поправил очки.
– Мои поздравления, – сказал он.
– Не велика заслуга, – ответил убийца. – Вы сами постарались. Создали нам все условия.
– И что теперь? Тот тип внутри сказал, что меня должны захватить, но не убивать.
– Вы забываете. Ему было приказано это говорить. – Швейцарец помолчал. – Так вот вы какой, Джейсон Борн. Многие из нас этим интересовались последние года два-три Сколько споров было! Сколько предположений! Он высокий, вы знаете, нет, он среднего роста. Он блондин, нет, у него волосы как вороново крыло. Светло-голубые глаза, нет, определенно карие. Резкие черты лица, да нет, совершенно обычные, его не узнаешь в толпе. Но ничего обычного в нем не было. Все было необычным.
Ваши черты смягчили, характер скрыли… Измените цвет волос, изменится и лицо… Существуют специальные контактные линзы, изменяющие цвет радужной оболочки… А уж если надеть очки, вы – другой человек… Визы, паспорта… все переделывается, если нужно.
Ну вот, все сходится. Это еще не все ответы, но большая часть правды, которую он жаждал узнать.
– Мне хотелось бы покончить с этим, – сказала Мари, шагнув вперед. – Я подпишу все, что положено, в вашем отделении полиции. А потом вернусь в отель. Думаю, не нужно вам объяснять, что мне пришлось пережить.
Швейцарец в золотых очках взглянул на Мари. Коренастый человек, который вывел ее из темноты, крепко взял ее за руку. Мари ошеломленно посмотрела на обоих мужчин, затем на руку, которая держала ее.
Затем на Борна. И похолодела, осознав страшную истину. Ее глаза расширились от ужаса.
– Отпустите ее, – сказал Борн. – Она вернется к себе в Канаду и никогда больше не появится.
– Борн, будьте благоразумны! Она же нас видела. Мы с вами профессионалы, существуют же правила. – Он ткнул пистолетом Борну под подбородок, пошарил рукой по одежде и вынул из кармана второй пистолет.
– Я так и думал, – кивнул он и обернулся к коренастому. – Уведи ее. В другую машину. Лиммат.
Борн похолодел. Они убьют эту рыжеволосую женщину, бросят тело в реку Лиммат.
– Подождите. – Джейсон шагнул вперед. Ствол пистолета уперся ему в горло, заставив вернуться. – Вы делаете глупость. Она работает на канадское правительство. Они весь Цюрих вверх дном перевернут!
– А вас-то почему это беспокоит? К тому времени вас здесь уже не будет.
– Потому что это напрасная жертва! – закричал Борн. – Вы же сами сказали, мы профессионалы!
– Вы мне надоели. – Убийца обернулся к коренастому. – Geh! Schnell. Guisan Quai! [30]30
Быстро. Набережная Гизан! (нем.)
[Закрыть]
– А вы что застыли, идиотка несчастная! – заорал Борн. – Визжите, кричите, делайте что-нибудь!
Мари закричала, но тут же получила мощный удар по шее. Она упала на тротуар, а палач, подхватив ее, поволок к небольшой черной машине, стоящей неподалеку.
– Это было глупо, – сказал убийца в очках. – Вы ускоряете неизбежное. С другой стороны, теперь будет проще. Я могу освободить человека, который позаботится о наших раненых. Все так по-военному, не правда ли? И в самом деле, поле боя. – Он обернулся к человеку с фонариком. – Посигналь Йоханну, чтобы шел в дом. Мы за ними вернемся.
Фонарик дважды зажгли и выключили. Четвертый человек, который возился с дверцей черного седана, кивнул. Открыл машину, впихнул Мари Сен-Жак на заднее сиденье и захлопнул дверцу. Тот, кого звали Йоханн, направился к бетонным ступенькам, кивнув палачу.
Маленький седан сорвался с места, покривившийся хромированный бампер исчез в полумраке Штепдекштрассе. Борну стало тошно. В машине была женщина, которую он не знал… до одного мгновения три часа назад. И он убил ее.
– Вы не испытываете недостатка в солдатах, – сказал он.
– Если бы нашлась сотня человек, которым я мог бы доверять, я охотно бы им заплатил. Как говорится, твоя репутация тебя опережает.
– А если я вам заплачу? Вы были в банке, вы знаете, у меня есть средства.
– Вероятно, миллионы, но я и франка не трону.
– Почему? Боитесь?
– Безусловно. Богатство нужно соотносить с временем, отведенным на то, чтобы им наслаждаться. У меня и пяти минут не будет. – Он обернулся к подчиненным. – В машину его. Разденьте. Я хочу, чтобы его сфотографировали голым – теперь и когда он нас покинет. При нем большие деньги, пусть держит их в руках. Я сяду за руль. – Он снова взглянул на Борна. – Первый отпечаток получит Карлос. И я не сомневаюсь, что остальные сумеют продать достаточно выгодно. Журналы платят фантастические цены.
– Почему Карлос должен вам верить? Почему кто-то вообще должен верить вам? Вы сами сказали, никто не знает, как я выгляжу.
– У меня есть прикрытие, – сказал швейцарец. – На сегодня этого достаточно. Два банкира цюрихского банка опознают вас как Джейсона Борна. Того самого Джейсона Борна, который выдержал строжайшую проверку швейцарского банка, чтобы получить деньги с номерного счета. Уверяю вас, этого будет достаточно. – Он обернулся к подручному. – Поживее! Мне нужно отправить телеграммы. Собрать долги.
Сильная рука обхватила Борна, сжав горло тисками. Дуло пистолета ткнулось в спину; боль пронзила грудь, когда его поволокли к машине. Человек, державший его, был профессионалом, даже не будь Джейсон ранен, он не вырвался бы из его мертвой хватки. Но убийца в очках не был удовлетворен сноровкой своего подручного.
– Перебей ему пальцы, – скомандовал он.
Тиски на шее сжались, почти задушив Борна, рукоятка пистолета стала молотить по кисти – кистям. Джейсон инстинктивно прикрыл левой ладонью правую, пытаясь ее защитить. Когда из левой руки хлынула кровь, Борн сжал пальцы так, чтобы она залила и правую. Он замычал, хватка ослабла, он закричал:
– Мои руки! Вы перебили мне руки!
– Gut! [31]31
Хорошо! (нем.)
[Закрыть]
Но руки не были перебиты, левая действительно вышла из строя, но не правая. Он пошевелил в темноте пальцами: цела.
Машина мчалась вниз по Штепдекштрассе, потом свернула в переулок, ведущий в южную часть города. Джейсон обмяк на сиденье, хватая ртом воздух. Бандит стал рвать с него рубашку, дергать ремень. Еще немного, и у него отберут паспорт, документы, деньги, то, без чего невозможно выбраться из Цюриха. Теперь или никогда.
Он закричал:
– Нога! Чертова нога! – Он нырнул вниз, правой рукой шаря в темноте под штаниной. Вот она. Рукоятка пистолета.
– Нет! – заорал швейцарец за рулем. – Смотри за ним! – Он знал. Это было интуитивное знание.
Но было уже поздно. Борн держал пистолет внизу, бандит толкнул его. Борн упал, направив дуло револьвера прямо в грудь врага.
Он выстрелил дважды, бандита отбросило назад. Джейсон выстрелил еще раз, теперь наверняка, в сердце; тот рухнул на сиденье.
– Бросайте оружие! – закричал Борн, развернувшись и приставив пистолет к виску водителя. – Бросайте на пол.
Прерывисто дыша, убийца уронил пистолет на пол.
– Давайте все обсудим, – сказал он, стискивая руль. – Мы профессионалы, давайте все обсудим.
Машина неслась вперед, набирая скорость. Водитель жал на акселератор.
– Не гоните!
– Каков ваш ответ?
Машина прибавила скорость. Впереди замаячили фары, они выезжали со Штепдекштрассе на более оживленные улицы.
– Вы хотите выбраться из Цюриха, я могу вам помочь. Без меня вам это не удастся. Один поворот руля, и мы врежемся в тротуар. Мне нечего терять, герр Борн. Там, дальше, полицейские на каждом шагу. Не думаю, что вы жаждете встретиться с полицией.
– Обсудим, – солгал Джейсон. Главное – опередить соперника, опередить на долю секунды. Двое убийц в замкнутом пространстве, которое само по себе – ловушка. Ни одному из убийц нельзя доверять, оба знали это. Один воспользуется долей секунды, которую упустит другой. Профессионалы.
– Тормозите, – сказал Борн.
– Положите свой пистолет на сиденье рядом с моим.
Борн бросил пистолет. Он ударился о револьвер убийцы, лязг металла послужил доказательством.
Швейцарец убрал ногу с акселератора и перенес на тормоз. Медленно надавил, затем стал попеременно нажимать и отпускать, так, что огромный автомобиль задергался. Потом он начнет задерживать ногу дольше, Борн понимал его. Продуманная тактика, верный расчет – фактор жизни и смерти.
Стрелка спидометра метнулась влево: 30… 18… 9 километров в час. Они почти остановились, теперь все решит доля секунды: верный расчет – решающий фактор, на чаше весов – жизнь.
Борн схватил швейцарца за шею, стиснул горло и дернул вверх. Затем просунул вперед искалеченную левую руку и измазал кровью очки врага. Отпустил горло, протянул правую руку к сиденью. Схватил револьвер, оттолкнув руку убийцы; тот закричал, лишившись обзора, утратив оружие; Джейсон ударил его в грудь, прижал к дверце и, упираясь локтем левой руки в горло, окровавленными пальцами сжал руль. Взглянул сквозь стекло и свернул направо к груде мусора на тротуаре.
Автомобиль пропахал мусорный навал – сонное насекомое, вползающее в кучу отбросов, – по виду не скажешь, что внутри происходит сражение. Человек под ним рванулся, перекатился по сиденью. Джейсон нашаривал пальцем спусковой крючок. Нашел. Согнул руку и выстрелил.
Его несостоявшийся палач рухнул на сиденье с багровым пятном на лбу.
К машине сбегались люди, приняв произошедшее за опасную неосторожность. Джейсон отпихнул тело и перебрался за руль. Дал задний ход: седан неуклюже выбрался из свалки на улицу. Опустил стекло и крикнул спешащим на помощь:
– Извините! Все хорошо! Просто слегка перебрали!
Группа озабоченных граждан быстро рассосалась, некоторые укоризненно качали головами, другие поспешили к своим попутчикам. Борн глубоко вздохнул, пытаясь унять дрожь во всем теле. Нажал на газ; машина тронулась с места. Он попытался вообразить улицы Цюриха, но память отказала.
Он примерно представлял, где находится – находился, – и, что важнее, довольно четко соотносил набережную Гизан с рекой Лиммат. Быстро. Набережная Гизан!
Мари Сен-Жак убьют на набережной Гизан, чтобы бросить тело в реку. Есть только одно возможное место: устье реки Лиммат у Цюрихского озера, западный берег. Где-нибудь там, на пустой автостоянке или в безлюдном саду у воды, коренастый коротышка и выполнит приказ своего мертвого босса. Быть может, выстрел уже прогремел, нож уже вонзился в тело жертвы. Так или иначе, Джейсон должен был убедиться. Кем бы он ни был, он не мог просто развернуться и уехать.
Профессионал в нем, однако, требовал свернуть в темный переулок. В машине было два трупа, обуза и риск, на который он не мог решиться. Драгоценные секунды, которые уйдут на то, чтобы от них избавиться, уберегут от серьезной опасности: уличный регулировщик заглянет в машину и увидит в ней смерть.
Тридцать две секунды, по его прикидке: меньше минуты потребовалось ему, чтобы вытащить своих несостоявшихся палачей из машины. Он оглянулся на них, подходя к дверце. Непотребно свалены возле грязной стены. В темноте.
Борн сел за руль и выехал на улицу. Быстро. Набережная Гизан!
