Текст книги "Пришествие Зверя. Том 3"

Автор книги: Роб Сандерс

Соавторы: Гай Хейли,Дэвид Аннандейл,Дэвид Гаймер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 45 страниц)

ГЛАВА 4

Система Офидий – телепатическая матрица «Аркс Меридия» 

Первый капитан Церберин стоял на командной палубе боевой баржи «Данталион», наблюдая за разрушениями. Системы Офидий больше не существовало. Раньше она была древним торговым центром крупного коммерческого значения. Ходили слухи, что эта система, основу которой составлял мир-улей Буколика-Мунди и почти сотня вращающихся вокруг него агролун, кормит половину своего сектора.

Однако все это осталось в прошлом. Исчезли флотилии торговых судов и сухогрузов. Пропали контрольные станции, склады и орбитальные стыковочные узлы, что опоясывали толстое брюхо Буколики-Мунди. Не стало самой планеты. Разорванный на части орочьим гравиоружием, мир-улей дрейфовал через систему в виде расширяющегося вихря каменных обломков и миллиардов промерзших трупов.

Пастушьи Луны тоже переживали не лучшие времена – их неустойчивые орбиты нарушились. Часть небесных тел отбросило в пустоту, и работавшие там люди замерзли насмерть вместе со скотом на фермах, тогда как другие планетоиды сгорели в тесных объятиях яростного солнца Офидия.

Вместо мира-улья Церберин созерцал теперь орочью штурмовую луну – монструозную каменную громаду, обшитую ржавой листовой сталью и ощерившуюся жерлами пушек. На ее борту была грубо нарисована охрой сжатая лапа орка, чем-то похожая на стиснутую силовую перчатку, опознавательный знак звездолетов Кулаков Образцовых под началом первого капитана. Вокруг луны, подобно закипающей то и дело газовой атмосфере новорожденного светила, кружился водоворот из космического мусора, откуда то и дело выныривали штурмовые корабли орков. Зеленый смерч мчался сквозь пустоту, через целые армады и системы, очищая имперские субсекторы от остатков жизни.

– Я повторюсь, – прошипел Мендель Реох через свой полушлем, – это очень неблагоразумно.

Будто вторя его словам, «Данталион» содрогнулся от удара обломка планеты, пробившегося сквозь огонь турелей.

– Мнение учтено, апотекарий, – бросил первый капитан с командной палубы.

– Надо предупредить магистра ордена, – высказался Вальрик Лазандер. – Да и на Терру послать сообщение. У этих чудовищ есть слабое место, им и воспользуемся.

Реох обвел рукой стрельчатые экраны, на которых завис вражеский флот и последствия неимоверных разрушений, совершенных им.

– Я не вижу здесь слабостей. Вы всерьез решили провести наш корабль через вот это?

– Конечно нет, – ответил Лазандер, – но мы должны добраться до телепатической матрицы, чтобы связаться с магистром ордена Тейном, а это стоит любого риска.

– Приятно сознавать, что меня окружают безмозглые дураки, которые скорее отдадут жизнь, чем подумают дважды, – раздраженно бросил Мендель.

– Апотекарий... – начал было Церберин.

– Не стоит недооценивать магистра ордена Тейна, – сказал Реох, покосившись на Лазандера, чтобы отчитать и его за компанию. – Возможно, у него уже есть сведения, которыми ты так спешишь поделиться, а даже если и нет, неважно. Кулаки Образцовые все равно не позволят этой угрозе – Зверю – взять верх. Как и Тейн, мы должны собрать силы и навязать оркам бой.

Лазандер отступил в сторону и молча указал ладонью на разоренную систему Офидий и штурмовую луну чужаков.

– Разумеется, я не предлагаю устроить решающую битву здесь, – пожал плечами Реох. – Это стало бы самоубийством.

– Твоя вера в Тейна обоснованна, – произнес Церберин. – Но, подобно процедурам на хирургическом столе, которых не избежать, существуют и протоколы, от которых не уйти, если ты воюешь.

– Протоколы... – скептически повторил Реох.

– Да, – ответил Церберин. – Я знаю, тебе не терпится снова вступить в бой с орками, но это все равно что применять цепной меч там, где требуется лазерный скальпель. Раньше я видел, как ты стратегически мыслишь, выбираешь себе противников и сортируешь раненых по степени тяжести их состояния. Именно этим я сейчас и занимаюсь, апотекарий: придерживаюсь плана, который даст наиболее эффективные результаты. Зная о восприимчивости ксеносов к пси-атакам, люди смогут защитить Терру, объединить Империум и уничтожить Зверя.

– Возможно, но мы что-то не видим тут никакого единства, – возразил Реох.

– Объяснись, брат! – потребовал Церберин.

– Я говорю, что Империуму нужны герои, которых он заслуживает.

– Мой господин! – запротестовал Лазандер.

– Пусть выскажется, – бросил капитан.

– Ты был там, – произнес Реох. – Ты видел полковые мятежи у Архангела. И то, как коммодор Бошан отказался покинуть свои позиции и примкнуть к нам. А уж эти безмолвные Механикус, слишком занятые укреплением своих миров-кузниц, чтобы поддержать наше контрнаступление...

– Для этого могут быть и другие причины, – сказал Лазандер, переводя взгляд с апотекария на Церберина. – Мы завели дурную компанию.

– Железные Воины – единственные, кто бьется рядом с нами.

– Им нельзя доверять, апотекарий.

– Может быть, нельзя. Но это не нам с тобой решать.

– Странно, что ты говоришь о них с такой благосклонностью, – хмыкнул Лазандер.

– Как и ты сам, я предпочитаю сильных, – произнес апотекарий. – Адептус Астартес давно знают об изъянах человечества. О его слабости – телесной, духовной, умственной; его алчности, политиканстве, потворстве своим страхам. Если люди не падают ниц перед врагами, то продают союзников.

– Хочешь о предательстве поговорить? – спросил Лазандер. – Фолл, Севастус, Терра?

– А как насчет Ранкорских Глубин, Крастенграда или «Один-Двадцать пять-Двадцать»? – парировал Реох. – Верность – всего лишь вопрос времени и места, а Верховные лорды Терры верны только себе. Их корабли бездействуют, армии бегут. Те, кто был им предан, ныне кланяются Зверю. И как же нам сражаться против вторжения без Железных Воинов? Мы бились с ними вместе в пору Великого крестового похода, бьемся и сейчас. Корабль Калькатора находится под прицелом наших пушек, но мы ничего не предпринимаем. Почему? Потому что первый капитан знает, что сейчас живой Железный Воин для всех нас куда ценнее, чем мертвый. Нам нужны их бойцы, их оружие и ресурсы. Давайте не разбрасываться ими ради соблюдения протокола.

Неподалеку с треском ожил голографический дисплей. Сигнал, искаженный всеми препонами и расстояниями, шипел и кривился. Зыбкий силуэт кузнеца войны Калькатора материализовался на командной палубе. Боевой щит воина был испещрен ржавчиной и царапинами поверх тусклого серебра.

– «Палимод», первый капитан, – сказал командир корабля Маркариан.

– Тебе есть что доложить, Железный Воин? – нетерпеливо спросил Церберин.

Калькатор пропустил мимо ушей его тон, намекающий на то, что Кулаки Образцовые руководят всей их совместной кампанией, и произнес:

– Только то, что наш ход был опрометчив.

Лазандер посмотрел на Реоха, но тот пожал плечами, как бы произнося: «Я же вам говорил».

– Мой корабль поврежден планетарными обломками. Ремонт необходим, и очень срочно, – продолжал Калькатор.

– Сколько времени это займет? – уточнил Церберин.

– Не более трех часов, чтобы устранить все повреждения, – сказал Железный Воин. – Я мог бы проклинать уничтожение этой системы, но, подозреваю, только благодаря нему орки еще не обнаружили наши звездолеты.

– Хорошо, – промолвил первый капитан. – Мы отправимся к телепатической матрице и передадим наше предупреждение на Терру.

– Ты не отыщешь там прощения, сын Дорна, – произнес Калькатор, – ни за слова, ни за дела. Галактика вообще бедна на вторые шансы, а второго шанса произвести первое впечатление у вас точно не будет. Говорю, как тот, кто знает по собственному опыту.

– Я слышу тебя, Железный Воин. Но твой интерес в том, чтобы Терра победила орков, не меньше моего.

– Согласен. Однако лишь потому, что предпочитаю биться с имперцами, а не с зеленокожими. Хотя, по правде говоря, вам обоим по душе воевать с самими собой.

– Три часа, – произнес Церберин, уходя от неприятной темы.

– Делай, что должен, – промолвил Калькатор, – но как только я закончу ремонт, мы с моим кораблем покинем эту смертельную ловушку.

– Ты прославился не такими пугливыми решениями, – заметил Лазандер.

– Я сражаюсь с орками на своих условиях! – отрезал кузнец войны. – А что вы предложите нам делать здесь? Оборонять груду пустотного мусора? Устроить самоубийственный приступ штурмовой луны, не имея достаточного количества бойцов и кораблей?

– Нет, – признался Церберин.

– Тогда не тратьте мое время на ваши «пугливые решения», – отчеканил Калькатор. – «Палимод», конец связи.

Голограмма превратилась сначала в помехи, а затем и вовсе рассеялась, и Лазандер презрительно хмыкнул.

Существовала веская причина, по которой орки, опустошая систему, не обнаружили «Аркс Меридия». Телепатическая матрица находилась на орбите, близкой к звезде Офидия. В относительном холоде и мраке под защитным экраном она никак не страдала от свирепой солнечной радиации. Спрятанная на видном месте, в ослепительном сиянии светила, она оставалась вне зоны внимания чужеродных захватчиков.

Пока они пробивались сквозь пламя, температура на борту «Данталиона» росла, все защитные экраны трещали и пульсировали, командная палуба купалась в ослепительном свечении. Когда боевая баржа скрылась за орбитальной станцией и светящимся металлом ее защитного щита, все снова погрузилось во тьму. По мере приближения «Данталиона» Церберин различил, что за вычурными внутрисистемными космолетами Адептус Астра Телепатика к станции пристыковано еще одно судно.

– Мастер Маркариан, вы его видите? – спросил первый капитан.

– Похоже, оно из Лиги Черных кораблей, – сказал Маркариан, подавшись к консолям. – «Атимиан Астра», мой господин.

– Податной корабль? – удивился Лазапдер.

– Да, для несвязанных псайкеров, – подтвердил Маркариан.

– Должно быть, на него грузили десятину, когда на систему напали орки, – заметил Мендель. – Тогда он укрылся близ «Аркса».

– Связь есть? – спросил Церберин.

– Со станцией? Нет, мой господин, ничего.

– Наша слава опережает нас, – задумчиво произнес Реох.

– Командир корабля, швартуйтесь к станции! – приказал Церберин.

– Есть, мой господин.

– Лазандер, – продолжил офицер, уже шагая за порог. – Готовь отделение, пусть встретят меня в предшлюзовом отсеке.

– Отправлю моих лучших бойцов, первый капитан. Под началом сержанта Васмира.

– И продолжай сканирование авгурами дальнего действия, – добавил Церберин.

– Ты собрался идти туда? – спросил Реох.

– Мы собрались идти туда, апотекарий, – поправил капитан, направляясь к выходящему лифту командной палубы. – Нам нужно найти астропата. Кроме того, люди на станции и экипаж Черного корабля могут нуждаться в нашей помощи.

Встретившись суровым взглядом с Лазандером, Мендель повернулся и последовал за Церберином.

В предшлюзовом отсеке, вибрировавшем от грохота стыковки боевой баржи и станции, их встретили Титус Васмир и его отделение. Пятеро космодесантников проверяли опаленные доспехи и болтерное оружие. Серв, принесший Церберину шлем, гладий и пистолет, вышел, как только Кулаков Образцовых окутал пар. Стыковка прошла успешно.

– Первый капитан? – выжидательно спросил Васмир.

– Занять фланговые позиции! – приказал Церберин, когда шлюз открылся. Офицер ясно дал понять, что бойцы сержанта будут играть роль группы сопровождения.

С отделением Васмира, марширующим по обе стороны, и сержантом впереди Церберин и апотекарий Реох вошли в матричную телепатическую станцию. Внутри «Аркс Меридия» напоминала собор с привидениями. Астропаты и их слуги содержали строго функциональный комплекс, где в основном располагались спальные кельи, хоровые залы и техно-эзотерические устройства, служащие для передачи и усиления телепатических талантов псайкеров станции. Поскольку эти псионики были слепы, декоративные элементы ограничивались здесь гексаграммными оберегами, символьными барельефами и гобеленами с выпуклым рисунком.

– Нам, смотрю, никто не спешит оказать теплый прием, – с подозрением и несколько уязвленно заметил Реох. – И где хормейстер? – Объект казался заброшенным. Никаких астропатов в мантиях. Ни адептов, ни крепостных слуг, даже сервиторы куда-то исчезли. – Где все? Может, на станцию напали?

– Тел тоже не наблюдаю, – отметил Церберин, потом переключил канал вокс-передатчика. – Лазандер?

– Капитан? – сразу откликнулся ветеран-сержант.

– Есть ли признаки того, что орки уже здесь?

– Сканирую, – ответил Лазандер и через некоторое время отчитался: – «Атимиан Астра» имеет боевые повреждения на бортах и дюзах, но я предполагаю, что такова была их цена за то, чтобы достигнуть станции. Хотя это мало похоже на орочий огонь. Слишком точные попадания. Сам «Аркс Меридия» не тронут.

– Объяви о нашем присутствии, – велел Церберин.

– Можно подумать, мы этого еще не сделали, – хмыкнул Реох.

Кулаки Образцовые пересекли скрипторий – длинную и высокую комнату, вдоль стен которой выстроились книжные шкафы, набитые пыльными томами и свитками. Вокруг валялись опрокинутые столы и табуреты. Над головами из теней выступали галереи и проходы.

– Комплекс «Аркс Меридия»! – прогремел голос Ла– зандера по всей длине колоссальной залы. Похоже, связь велась через вокс-систему станции. – Говорит боевая баржа Адептус Астартес «Данталион» под командованием первого капитана Церберина. Космодесантники ордена Кулаков Образцовых запрашивают аудиенцию с хормейстером станции. Выходите к нам!

Церберин замедлил шаг, бойцы из отделения Васмира последовали его примеру. Сержант и Реох еще немного прошли вперед, прежде чем запоздало обернуться.

– Первый капитан?.. – обратился Васмир.

– В чем дело? – спросил апотекарий.

– Мне показалось, я что-то слышал, – сказал им Церберин. – Сержант, ауспик! Проверить окружающие помещения.

Реох заозирался по сторонам, а сержант Васмир занялся сканированием в полном диапазоне. Первый капитан различил скрип латных перчаток на рукоятях болтеров его воинов.

– Множество откликов! – вдруг резко выкрикнул Васмир. – Засада!

Мрак скриптория мигом превратился в бурю гневных лазерных вспышек. Раскаляя воздух, перекрещивающиеся лучи энергии впивались в доспехи Кулаков Образцовых, оставляя на них тлеющие воронки. Астартес немедленно заняли оборонительную позицию близ одной из стен. Мощные когерентные лучи прожигали коридор со всех сторон. Сплотившись вокруг первого капитана, бойцы Васмира заняли позиции с болтерами наготове.

– Что прикажете, мой господин? – крикнул сержант.

Церберин поднял голову, оглядывая залу. Он различил темные силуэты в панцирной броне, которые сновали по галереям и затененным коридорам, примыкающим к скрипторию. У них на спинах горбами выделялись силовые батареи, повышающие эффективность оружия. Линзы их шлемов пылали красным осуждающим огнем. Укрываясь но углам, противники подтаскивали к себе опрокинутые столы и пристраивали лазвинтовки поверх этих импровизированных баррикад. Церберин понял, что если бы они достигли конца коридора, то угодили бы в опаснейшую засаду.

– Капитан! – снова настойчиво позвал сержант.

– Не стрелять! – прорычал Церберин.

– С чего бы вдруг? – спросил Реох, поворачиваясь к капитану. – По нам ведут огонь!

– Это какое-то недоразумение! – отрезал Церберин. – И из-за него я не стану лишать жизни верных имперских солдат! Вся система кишит орками – я бы и сам держал оружие наготове!

– Верно, я бы тоже, – признал апотекарий, вынимая болт-пистолет из кобуры.

– Сержант, докладывайте! – потребовал первый капитан.

– Похоже, это штурмовики Инквизиции, – произнес Васмир, уклоняясь от вспышки лазера над головой. – Вероятно, с Черного корабля, – добавил он.

– Почему бойцы Священного ордоса палят по нам? – задался резонным вопросом Реох.

– Капитан! – В шлеме Церберина ожила вокс-связь, и прорезался голос Лазандера. – Я получаю сообщения о стрельбе на «Арке Меридии». Вам требуется подкрепление?

– Никак нет, – ответил первый капитан, ему не хотелось усугублять хаос и неразбериху на станции. – Будьте готовы, но не вмешивайтесь без моей команды.

Воздух вокруг них потеплел, а пол покрылся пылающими воронками, и Церберин трижды выстрелил в потолок залы. Как он и ожидал, прекрасно обученные штурмовики отступили в укрытие, когда на них лавиной просыпались куски металла и пластбетона.

– Командир отряда, останови своих бойцов! – рявкнул офицер, воспользовавшись кратким затишьем в яростной буре засады. – Я – Церберин, первый капитан Кулаков Образцовых. У меня при себе информация, жизненно важная для моих братьев, защищающих Терру от чужеродной угрозы. Мне необходимо выйти с ними на связь, для чего мне нужен астропатический хор этой станции!

После нескольких мгновений напряженной тишины буря разразилась снова, и лучи пролегли камень над их головами. Один лазерный разряд скользнул по наплечнику Реоха, забрызгав полу шлем апотекария раскаленными осколками керамита.

– Прекратите огонь или умрете! – зло выкрикнул Мендель.

– Командир отряда! – повторил Церберин. – Полномочия твоей организации не защитят тебя от Адептус Астартес!

– Мой господин, – вмешался сержант Васмир, – они долгое время пробыли в изоляции. Могли просто свихнуться...

– Или перейти в веру ксеносов, – заметил апотекарий, – а от этого, как известно, есть только одно лекарство.

Внезапно в скриптории снова воцарилась тишина. Зал погрузился во мрак – вся лазерная пальба штурмовиков одновременно прекратилась.

– Командир отряда! – снова обратился Церберин.

– Он здесь не руководит, капитан, – раздался голос из вокс-передатчиков вокруг них. – Я здесь главный.

– Назови себя.

– Даргастри из Священной Инквизиции Императора.

– Господин Даргастри, мы сражаемся на одной стороне, за одно дело. Зверь – наш общий враг! Прекратите огонь, и ваши люди не пострадают – даю слово.

– Слово даешь, вот же как, – протянул Даргастри. – Высока ли нынче цена слову изменника? Пожалуй, не больше, чем посулам зеленокожего...

– Васмир прав. – Реох хмыкнул. – Он обезумел.

– Неразумно оскорблять Адептус Астартес, – сказал Церберин инквизитору.

– Осмелюсь согласиться, только вы-то отринули благодать Императора, – ответил он.

– Господин Даргастри! – воззвал капитан. – Адептус Астартес не имеют обычая предупреждать, однако ради вас я сделаю исключение. Но мое первое предупреждение также и последнее, господин инквизитор. Сложите оружие и отдайте станцию в руки Кулаков Образцовых, иначе испытаете гнев Императора в обличье болта и клинка!

– Я не могу этого сделать, капитан, – сказал ему инквизитор. – И ты тоже. Ибо гнев Императора проливается лишь на врагов его священного Империума. На тебя, капитан, и твоих космодесантников с сердцами изменников.

– Клянусь, ты заплатишь за такие обвинения и лживые наветы! – прорычал Церберин.

– Но не моей бессмертной душой, – ответил Даргастри и скомандовал штурмовикам: – Уничтожить этих отступников!

Церберин стиснул зубы под лицевой решеткой шлема.

– Эти служители Империума поддались безумию, – бросил он своим бойцам. – Приказываю вам убить их. Всех до единого!

И Кулаки Образцовые пошли в наступление на вновь обретенных врагов. Церберин и его воины смыкались вокруг штурмовиков, будто керамитовый кулак, обрушивая ураган болтов на тех, кто устроил засаду на Астартес. Их броня поглощала залпы из лазерного оружия и местами раскалялась добела, но не поддавалась. Безжалостно меткими очередями они оттеснили солдат в дальний конец скриптория, где уже звучали отрывистые приказы и проходила перегруппировка.

Впрочем, спасти их эти маневры не могли: в мгновение ока Кулаки Образцовые подобрались вплотную, и солдаты уставились в дула болтеров и пистолетов. Полные холодной целеустремленности, Ангелы Смерти оправдывали свое имя. Разрывные снаряды поражали штурмовиков Инквизиции со скоростью и точностью, которая врагу была попросту недоступна. Астартес, наделенные сверхчеловеческими рефлексами и прошедшие многолетнюю подготовку, пробивали рваные дыры в грудных клетках и черепах неприятелей, перемалывая панцири и шлемы в кровавое месиво. Болты вылетали из спин солдат, орошая пол и стены кровью. Тела отбрасывало к книжным шкафам, идущим вдоль стен. Прежде чем очередной убитый падал наземь, Кулаки Образцовые успевали обернуться, прицелиться и дать смертельный залп уже по следующей жертве. Все это время лучи энергии опаляли воздух вокруг них и оставляли выжженные воронки в их броне.

К чести штурмовиков, в бегство те не обратились. Они умерли так же, как жили, – четко и без проволочек. Васмир переключил болтер на автоматическую стрельбу и превратил прячущихся солдат в алую кашу, едва похожую на человеческие останки. Когда все солдаты в зале полегли, сержант выщелкнул пустой магазин и вставил новый.

Где-то снаружи приказы сменились паническими выкриками. Из примыкающего коридора выбежал штурмовик Инквизиции, сжимая плазмомет, и Церберин с Реохом направили на него пистолеты. Пока болт-снаряды разносили тело солдата на куски, шар неимоверно жгучей энергии, вспучившийся на дуле его оружия, рванулся вперед. Подобно миниатюрному слепящему солнцу, он настиг Васмира и ударил ему в горло, плавя пузырящийся керамит и бесследно испаряя плоть. Сержант с грохотом рухнул навзничь, его ауспик заскользил по полу.

Первый капитан и Реох достигли конца скриптория, заняв позиции по обе стороны коридора. Церберин воспользовался моментом, чтобы вставить магазин в болт-пистолет. Апотекарий убрал свое оружие в кобуру и вытащил цепной меч из-за спины. Запустив мотор, он тряхнул мономолекулярными зубцами. Опустив взгляд на упавший ауспик, Церберин подметил, что силы Инквизиции, услышав этот звук, начали отступать по коридору.

Первый капитан оглянулся. Гром болтеров отделения Васмира смолк, зал опустел. Тогда Церберин показал Реоху три пальца. Затем – два. И один.

Выбежав из-за угла, Образцовые столкнулись со шквалом лазерного огня, что прорезал коридор сверху донизу. Их боевые доспехи задымились от подавляющего обстрела. Мрак коридора лучился вспышками, подобно стробоскопу. Церберин, уловив повторяющийся треск выстрелов пробивного орудия, почувствовал, как череда мощных лазерных потоков ударила по кабелям ниже его кирасы.

Давя на спуск, Церберин выпустил очередь в штурмовиков, удерживавших проход. Его болт-снаряды, пробив броню, плоть и кости, превратили отборных солдат Даргастри в подрагивающие трупы. Выступив вперед капитана, Реох воздел цепной меч и умело вонзил острые как бритва зубья в уцелевших бойцов, что отчаянно пытались произвести напоследок два-три успешных лазерных выстрела. Даже штурмовики Инквизиции потеряли самоконтроль, когда смерть в лице апотекария обрушилась на них.

Реох пробивался через солдат Даргастри с точностью хирурга, коим он и являлся. Он нещадно рубил врагов, цепной меч голодным псом вгрызался в живую плоть. Клинок снимал головы с плеч и рассекал кабели питания, соединявшие лазвинтовки с батареями на спине.

Смертные уже не отступали, а бежали. Церберин продолжал вести огонь. Разрывные залпы насквозь пробивали штурмовиков Инквизиции, и те падали ничком. Наконец остался лишь один – солдат с пробивным орудием. Направив дымящееся дуло на первого капитана, он нажал на спуск, но оружие промолчало. Реох перерубил его силовые кабели пушки во время своей опустошительной атаки.

Церберин бросил взгляд через плечо в коридор. Он увидел, как переступают через труп сержанта бойцы Васмира, и с внезапной яростью повернулся к оставшемуся солдату. Капитан ощутил холодную жажду мести, замешанную на возмущении и потворстве своим желаниям. Сунув пистолет в кобуру, он схватил врага за горло. Когда латная перчатка сомкнулась на шее штурмовика, Церберин наклонился и разобрал, как Даргастри отдает приказы в шлемофоне солдата. Первый капитан понял, что инквизитор наблюдал за всей битвой через алые смотровые линзы своих людей. Церберин взглянул воину прямо в глаза, усиленные оптикой.

– На каждую планету Империума приходится только один космодесантник, – промолвил он, обращаясь к Даргастри. – Это безумие стоило мне еще одного брата. Пока мы грыземся меж собой, захватчики отнимают наши миры. Во имя моего боевого брата и всех тех планет, что он мог защитить, ты должен умереть, инквизитор.

Сказав так, Церберин свернул солдату шею и отбросил тело, как тряпичную куклу.

Мендель Реох подошел к капитану.

– Где астропаты? – спросил апотекарий.

– Я бы предположил, что Даргастри держит их на Черном корабле, – сказал Церберин глухим, немного скрипучим голосом. – Но они нам нужны.

– На «Атимиан Астре»?

– Да. – Церберин переключил вокс-канал своего шлема. – Лазандер?

– Здесь, капитан, – ответил Лазандер с мостика «Данталиона».

– Пришли мне еще два отделения и второго твоего лучшего сержанта, – приказал Церберин. – Мы собираемся штурмовать Черный корабль.

– Есть, мой господин!

Пробираясь через станцию «Арке Меридия», Церберин старался ступать тихо. Мендель Реох держал свой цепной меч на холостом ходу, а бойцы Васмира двигались от угла к углу, целясь перед собой из болтеров. Первый капитан, впрочем, не держал оружие наготове. Когда они приблизились к стыковочному узлу Черного корабля, к группе Церберина примкнули отделения сержантов Торра и Эскобана. Соломон Торр, ветеран, сражался на Гамме-Гидрате и в Безмолвных войнах. Он прибыл со специалистами и снаряжением, чтобы вскрыть шлюз «Атимиан Астры», но оказалось, что в подобных мерах нет нужды.

Когда Церберин вошел в вестибюль правобортного шлюза, то обнаружил, что проход-барбикан на Черный корабль оставлен незапечатанным. Первый капитан воздел кулак, останавливая космодесантников. Отделения заняли позиции по обе стороны шлюза, держа болтеры наготове, а сам офицер замер. У входа не караулила толпа штурмовиков Инквизиции. Адептус Астартес ждали только трое.

Первым был изможденный человек в рясе, дерганый и с воспаленными глазами. Его костлявые руки светились потусторонней энергией. Второй, бритый и мускулистый, имел при этом лицо несмышленого ребенка, комично удивленное, и восседал на некоем гусеничном троне. На их лбах красовались жуткие клейма Инквизиции – знаки насильственной вербовки. Церберии знал, что агенты Трона нередко рыскают на Черных кораблях Адептус Астра Телепатика в поисках новобранцев-экстрасенсов, пополняя ряды Священного ордоса.

Третий же пребывал в вертикально стоящем контейнере, обвязанном тяжкой цепью. Толком рассмотреть его черты и фигуру не представлялось возможным.

– Рекомендую проявить осторожность, мой господин, – заметил апотекарий Реох. – Колдовское отродье...

Церберин кивнул. Теперь у него было еще больше причин сожалеть, что с ним нет ни одного библиария.

– Верно, – пронесся голос по стыковочному коридору, и из-за поставленного вертикально гроба выступил тот самый инквизитор.

Даргастри, неимоверно дряхлый, наполовину состоял из механизмов, наполовину из омоложенной уродливой плоти. Темные одеяния инквизитора и капюшон скрывали от глаз его уродливый доспех. Из щербатого рта, обрамленного грязной нечесаной бородой, торчала заостренная трубка, окутывавшая старика призрачными клубами дыма. Он обошел псайкеров под вздохи старой гидравлики бионической ноги, скребя по полу металлической тростью. На поясе у него висела кобура с болт-пистолетом.

– Инквизитор...

– Первый капитан, – откликнулся Даргастри.

– Повелеваю тебе, – сказал Церберин, – передать мне хор астропатов, приписанный к этой станции. И клянусь яростью Императора, если ты откажешься, я заберу их силой.

– Персонал матрицы находится под моей защитой, – сказал инквизитор, – так оно и останется.

Церберин оскалил зубы.

– Братья, вперед! – скомандовал он.

Отделения Васмира, Эскобана и Торра выступили вперед с болтерами наготове, твердо намеренные разнести в клочья инквизитора и трех его псайкеров. Оружие свирепо зарявкало, снаряды прожгли холодный воздух помещения. Но в метре от Даргастри и его свиты болты остановились, словно уткнувшись в невидимую стену, и осыпались на палубу. Кулаки Образцовые усилили огонь, целясь в инквизитора, но безрезультатно: все снаряды просто падали Даргастри под ноги, образуя на полу целые горки.

Инквизитор воздел трость. Ее навершие было выполнено в форме стального черепа; он провел ногтем большого пальца по челюсти, и из металлической макушки вырос длинный язык пламени. Раскурив трубку по новой, Даргастри ткнул палкой в истощенного псайкера, чьи пылающие энергией руки безвольно свисали по бокам.

– Я странствую только на «Атимиан Астре», – произнес инквизитор, – но на любом корабле ты обязательно узнаешь что-нибудь о своих попутчиках. Зигмунд Фесс попал в очередную подать планеты-улья из Неплодных Миров. Прежде чем посвятить свои таланты Священному ордосу, он три дня выдерживал атаки двух батальонов местного ополчения и авиаудары Имперского Космофлота. К выживанию у него есть талант.

– Этого таланта не хватит, чтобы спасти тебя, инквизитор! – сказал ему в ответ Церберин.

Даргастри постучал тростыо по плечу мускулистого псайкера с лицом идиота.

– Врагам Императора тоже спасенья не видать, – бросил он. – Четыре-один-семьдесять пять – такое у него имя – переведен из исправительной колонии «Гавань ужаса» на Паногггике Тринадцать. Его не смогли сдержать никакие меры безопасности – двери, цепи, колодки, сторожевые орудия. Они бессильны против него. Паноптика – мертвая скала, так что снаружи не оказалось ничего, кроме выбеленного солнцем камня. И все же он заслужил свое место на борту «Атимиан Астры», как теперь по праву занимает место в моей свите.

Даргастри вынул магазин и бросил обезвреженный болт-пистолет на колени псайкеру, сидящему на странном троне. Колдун взялся за оружие как за какую-нибудь интересную, очень заманчивую игрушку. Через несколько мгновений пистолет развалился у него в руках.

Инквизитор щелкнул языком, привлекая внимание 4-1-75, и обвел широким жестом Кулаков Образцовых. Детская восторженная улыбка скользнула по лицу псайкера, и вскоре по всей палубе загрохотал металл. Пока космодесантники наводили оружие на инквизитора и его подручных, болтеры и пистолеты вдруг стали разваливаться у них прямо в латных перчатках. Снаряды дождем просыпались на пол, а за ними – внутренние механизмы оружия, стволы, патронники и рукояти.

Когда пистолет Реоха сломался прямо у него на поясе и из кобуры вывалились детали, космодесаитник шагнул к врагу. Оскалившись, он запустил цепной меч и двинулся вперед.

– Апотекарий, – сказал инквизитор, переходя к последнему псайкеру. – Я бы не стал этого делать.

– Не стал бы делать что? – спросил Мендель. – Пробивать твою оборону и рубить тебя и твою ведьмовскую свиту на куски?

– Познакомьтесь с Тессдой, – произнес Даргастри, отодвигая узкую панель в верхней части гроба и являя всем женское лицо. Глаза незнакомки, хоть и почти незрячие, неутолимо пытались разглядеть невидимые ей картины. Не зная, какими силами она обладает и что может приказать ей инквизитор, апотекарий замедлил шаг и остановился.