Текст книги "Пришествие Зверя. Том 3"

Автор книги: Роб Сандерс

Соавторы: Гай Хейли,Дэвид Аннандейл,Дэвид Гаймер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 45 страниц)

ГЛАВА 8

Западные рубежи сегментума Пацификус – Пустота 

«Глашатай ночи» достиг этого «никуда» и застал целые орды. Вместо темноты мелькали выстрелы и ракетные двигатели, носились снаряды. Орки осаждали пустоту.

В беззвездной ночи находилась одна-единственная планета – скалистая и такая холодная, что атмосфера ее представляла собой пелену тусклого снега. Но орки принесли на планету жару. Их бомбардировки растопили во

дород и метан и сделали поверхность оранжевой, расплавленной, словно зеленокожие желали обратить этот мир в текучий ад.

Но мир сопротивлялся. Он оставался твердым. И цель, на которую орки направили свою ненависть, наносила ответные удары.

– Лэнс-огонь с поверхности, – сказал Аднахиил, показывая на скопление иконок на экране. Он окинул взглядом бойцов Караула Смерти и инквизиторов, стоявших у стола тактикариума. – Вы были правы. Клянусь Троном, мне самому и сейчас не верится, но я поздравляю вас – мы нашли наши мифы.

– На войне, – сказал Тейн. – Орки тоже их нашли. До нас.

– Они время не теряли, – согласился Стратон.

– Нет, – качнул головой Аднахиил, – это не те орки, которых мы видели над Вультусом. Корабли другие. – Он помолчал, внимательно глядя на расположенный слева от стола экран. – О, теперь с планеты ведут еще и пушечный огонь. И орки только что потеряли корабль сопровождения. Впечатляет.

– Но этого мало, – заметил Тейн.

Аднахиил кивнул.

– Имеются тепловые следы приземлившегося корабля. Зеленокожие атакуют и на поверхности. – Он нахмурился. – Вот чего я не понимаю, если они уже знали, где Сестры Безмолвия, в чем причина их интереса к Вультусу?

– Страх, – сказал Веритус. – Или что-то в этом роде. Орки чувствуют, какую угрозу представляют Сестры Безмолвия, и стремятся уничтожить их... полностью. – Он показал на центр стола тактикариума. На гололит-изображении планеты была подсвечена цель. Ее координаты отмечали наивысшую концентрацию орбитальной бомбардировки и орочьих приземлений – и, естественно, происхождение огня на поверхности. «Глашатай ночи», правда, находился еще слишком далеко, чтобы ауспик мог выдать изображение самой крепости. Но цитадель была там, и ход боя подтверждал ее существование. – Орки не могут знать, что это единственное место в Галактике, где можно отыскать Сестер Безмолвия. Они наверняка бросаются по любому следу, какой им удается найти.

Боевой Кулак оскалился:

– Если это так, что ж, тем лучше. Меня несказанно радует мысль о том, что орки чувствуют себя в опасности.

– Это доказывает важность нашей миссии, – сказал Тейн. Он изучил относительное расположение ударного крейсера и орочьего флота. – Аднахиил, как ты оцениваешь шансы?

– Хуже, чем на Вультусе. Этот орочий флот ненамного больше, но и тот был немаленький. И нет планет, которые мы могли бы использовать как прикрытие. Орки увидят, что мы приближаемся. Если, конечно, они еще не заметили нас. В случае вступления в бой... – Он запнулся.

– Никто не сомневается в твоем мастерстве и в мощи твоего корабля, – произнес Тейн.

– Надеюсь, никто не ставит под сомнение и мою способность здраво оценивать обстановку. Соотношение сил очевидно. Мы можем дать бой, но не можем его выиграть.

– Мы же проделали весь этот путь не ради бессмысленного самопожертвования, – сказал Боевой Кулак.

Аднахиил коротко кивнул:

– Именно.

– Тогда атаковать надо в два приема, – решил Тейн. – Мы должны нейтрализовать флот, а потом схватиться с орками на планете.

– Естественно, – подтвердила Виенанд. – Но каков конкретный план?

Тейн не питал иллюзий относительно сложившейся ситуации. Он видел много путей, которые могли привести к катастрофе, и знал, что есть еще много таких, какие ему и в голову не придут. Но на губах его обозначилась напряженная улыбка.

– Я-то думал, все и так ясно. Мы уничтожим орочий флот.

– Мы – это «Глашатай ночи»?

– Нет. Караул Смерти.

Пятеро космодесантников в одной абордажной торпеде устремились к вражескому флоту. Запуск снаряда на пределе дальности обозначил, что для орков открылся новый фронт, о котором те не подозревали. Абатар отклонился от курса «Глашатая ночи», чтобы торпеда не оказалась слишком близко от своего источника. Караул Смерти пронесся сквозь бездну, одинокий снаряд, летящий в направлении флота, снаряд, пока еще не замеченный зеленокожими, которые продолжали изливать свой гнев на простирающийся внизу мир.

Целью был крупнейший из линкоров в центре орочьего строя. Тейн смотрел, как значок космолета занимает все больше места на навигационном экране торпеды. Сначала – просто точка, потом силуэт и все более детализированное схематическое изображение красными линиями. Множились метки, показывающие возможные цели.

– Выбрал? – спросил Тейн.

– Да, – отозвался Абатар.

Его серворука указала на экран, на место, где смыкались огромный машинный отсек и остальная часть корпуса. Там корабль немного сужался. Он представлял собой грубую монументальную конструкцию, сплошную массу, но сочленение все же нашлось. Там наверняка броня тоньше – и цель совсем рядом.

– Хорошо. А что с положением корабля?

– Уровень риска вполне приемлемый, – сказал Абатар. – Оборонительный огонь с планеты теснит зелено– кожих назад. Они существенно дальше от поверхности, чем те, что были на Вультусе.

– Значит, достаточно далеко.

– Говорю же: риск в пределах допустимого.

«У нас нет выбора, – подумал Тейн. – Другого способа разобраться с орочьим флотом просто не существует. Интересно, а что такое тогда недопустимый риск? Такого просто нет».

Действовать было необходимо. Это единственная альтернатива неминуемому поражению.

– Время?

– Сто секунд, – сказал ему Абатар.

Тейн связался по воксу с Аднахиилом:

– Мы собираемся атаковать.

– Очень хорошо. Мы не станем ввязываться в бой, пока вы не дадите сигнал, если возможно. Да хранит вас Император.

– Да хранит нас всех Император.

За спиной Тейна Форкас сказал:

– Мы создаем прецедент.

Тейн оглянулся. Форкас смотрел на маяк телепорта на спине Абатара.

– Средства, которые мы используем, – продолжал Форкас. – Инструменты. Оружие.

– Думаете, нам не стоит употреблять их в борьбе с орками?

– Это оборудование... нечистое. – Форкас произнес слово с такой уверенностью, будто давно размышлял над его смыслом и коннотациями. – Цена за его использование высока, в чем мы уже имели случай убедиться.

– Его собрали не ксеносы, – напомнил Тейн, хоть у него перед глазами и пронеслись образы изрытого воронками Императорского Дворца. – Его создали механикусы.

– Но происхождение его сомнительно.

– Тем не менее, – вставил Страгон, – оно разрешено.

– И мы даже под присмотром Инквизиции, – сказал Боевой Кулак. Похоже, ирония ситуации доставляла ему мрачное веселье.

Форкас серьезно кивнул, признавая, что они правы.

– Но факт остается фактом – технология заимствована у зеленокожих. Адаптация не может полностью очистить ее. Мы сознаем ее опасность. Мы используем ее лишь в случае крайней необходимости. Разве кто-нибудь из вас хотел бы, чтобы эту технологию широко применяли в Империуме? Все ордены? Астра Милитарум?

Остальные умолкли и помрачнели.

– Нет, – сказал Тейн.

Форкас был прав. У них уже имелись веские основания не доверять технологиям орочьего происхождения. Тейн представлял, к чему может привести их применение, и это не сулило ничего хорошего.

– Нужно соблюдать равновесие, – продолжил Форкас. – Я признаю необходимость, которая сегодня движет нами. Но мы должны ограничить духовный вред.

– Разрешить использование таких технологий только Караулу Смерти, – сказал Стратон.

Мы. Караул Смерти. Они говорили как объединенная сила, понял Тейн. И они обсуждали ситуации, которые выходили далеко за пределы текущей миссии. Он был согласен с Курландом: Караул Смерти представлял собой временную меру. Иначе и быть не могло. Его обязанности магистра ордена не допускали иного. И он не мог себе представить, чтобы кто-либо из присутствующих космодесантников навсегда облачился в черное. Они тоже вернутся в свои ордены.

И все же.

Мы. Караул Смерти.

В этом было что-то... постоянное.

– Пятьдесят секунд, – сказал Абатар, возвращая Тейна в текущий момент.

В торпеде не было иллюминаторов. Экраны над пультом управления давали Тейyу единственную возможность понять, что творится в сфере боя. Он смотрел на ряды иконок и сетку координат, пока Абатар нацеливал торпеду. Бомбардировка усиливалась. На поверхность опускалось все больше и больше кораблей. Руны, обозначающие повреждения, также начали появляться все чаще. Защитники беззвездного мира заставляли захватчиков платить немалую цену.

Весь орочий огонь был направлен на планету. «Глашатая ночи» не заметили.

– Император и правда защищает нас, – сказал Тейн. – Несомненно.

– Приготовьтесь к столкновению, – предупредил Абатар.

Тейн выпрямился.

Торпеда ударила справа по стыку машинного отделения. Ее страшно затрясло, когда бурильная головка вошла в толщу брони. Пустотных щитов не было, только чудовищная масса металла, отделявшая Караул Смерти от его добычи. Проникновение длилось несколько минут. Отделение «Гладий» выстроилось у люка, готовое в любой момент покинуть торпеду. Абатар чуть склонил голову набок, словно прислушиваясь к агонии металла.

– Уже почти, – сказал технодесантник.

Тейн поднял болтер.

Торпеда дернулась вперед, буравя воздух, потом остановилась. Люк распахнулся. Отделение «Гладий» выскочило наружу из-под бурильной головки. Торпеда торчала посередине коридора. Весь корабль трясло от бесконечной бомбежки. Справа показалась группа орков, которые тут же застыли от изумления. «Гладий» выкосил их болтерным огнем, и орки погибли, так и не успев сообразить, что происходит.

Коридор был широким и высоким, но казался тесным из-за колоссальных трубопроводов, из которых состоял его потолок. Стены по обе стороны были собраны из кривобоких железных плит, скрепленных немыслимым количеством заклепок величиной с кулак Тейпа. За грудой тел убитых орков коридор продолжался еще на сто метров по машинному отсеку и заканчивался взрывозащитной дверью.

Других орков не было видно.

– Эти секунды – наши, – сказал Тейн. – Давайте воспользуемся ими как следует.

Караул Смерти быстро зашагал по коридору, Абатар шел впереди. Технодесантник остановился у самых дверей.

– Здесь бы и дредноут пролез, – заметил Стратон.

– Вот уж не надо, – ответил Абатар, разглядывая трубопроводы на потолке. – Битва за машинариум нам не нужна.

– Если предположить, что он за той дверью, – сказал Тейн.

– Наличие взрывозащитной двери именно в этой части корпуса говорит, что так и есть. – Абатар сделал шаг и показал на трубоопроводы. – Ну и это тоже. – Он стоял под самой толстой трубой, диаметром метра три. Из трещин и плохо подогнанных стыков капала вода. – Вот. – Он протянул вверх серворуку и сделал плазменным резаком круглое отверстие, пока все остальные прикрывали проход.

Несколько секунд спустя на палубу грохнулся большой железный диск и хлынула бурая вода. Из дыры подул горячий ветер, пахнущий ксеносами и отработанным топливом.

– Вентиляция, – сказал Абатар одновременно с удовлетворинием и отвращением. – Вентиляция и охлаждение. Зеленокожие, правда, соорудили в этих целях какой-то кошмар.

– Но ведь он работает, – заметил Форкас.

– Верно, – сказал Тейн. – В этом направлении и будем двигаться.

– Очень хорошо. А мы пока их отвлечем.

Абатар ухватился серворукой за край отверстия и подтянулся, потом уперся латными перчатками и исчез в трубе – он направился в сторону машинного отсека.

– А теперь ищем орудия. – сказал Тейн.

Раздался грохот очередного залпа. Коридор содрогнулся. Боевой кулак расхохотался:

– Найти их будет нетрудно!

Абатар передвигался по длинной темной трубе, и в лицо ему дул горячий ветер. Он чувствовал сквозь решетку дыхательного аппарата, что воздух наполнен частицами сажи и неочищенного прометия. Это кошмарное сооружение воистину было оскорбительно для Омниссии, и, если ему удастся разрушить корабль, получится вполне достойное жертвоприношение.

Труба тянулась бесконечно. Ветер крепчал. Абатар понимал, что цель – вовсе не источник ветра. Вот в чем парадокс орочьих машин: они представляли собой сочетание невообразимо прогрессивных технологий с такой грубостью исполнения, что возникал вопрос, каким образом они вообще функционируют. Этот трубопровод был будто создан существами, что-то слышавшими про системы охлаждения и вентиляции, но не имеющими понятия о принципах их работы. Впрочем, на спине у космодесантника был прибор, представляющий собой еще более несовершенную попытку подражать технологии, находящейся далеко за пределами возможностей Империума. Чудеса и варварство сочетались друг с другом без логики и смысла.

Ему выпала честь уничтожить все это.

Усиливался не только ветер, но и звук, напоминающий дыхание исполинского зверя. «Уже близко», – подумал Абатар. Он приближался к сердцу корабельного машинариума.

Еще тридцать метров – и тусклый красный свет просочился в трубу. Почти сразу после этого она разошлась на десяток малых ходов. Теперь в главном «рукаве» появились многочисленные отверстия – возможно, их подготовили для новых, еще не построенных ответвлений или же оттуда должен был поступать воздух из расположенного внизу помещения. Именно из них шел тот самый пульсирующий свет. За точкой разветвления работали вентиляторы. Абатар смог увидеть лишь один, и то частично, – лопасти его, должно быть, достигали в длину тридцати метров.

Абатар присел на корточки за круглой решеткой в полу трубопровода. Внизу в тусклом красном свете сгрудились непонятные машины. Они разбрасывали искры, дымились, трещали, словно переговариваясь друг с другом. Абатар подождал. Если поблизости и были орки, у них не имелось особых причин подходить к этим механизмам. Космодесантник вырезал решетку и спрыгнул.

Приземлился он в сплетение проводов и теней – трясину технологических извращений. Это все тянулось на десятки метров в разные стороны. Кроме красного, иного света не было, и Абатар, оглядевшись, нашел его источник. Он находился в помещении, в которое могло влезать несколько сооружений размером с купол на Вультусе. Вдали возвышалось что-то невообразимо огромное. Посередине его открывалась и закрывалась решетка, обнажая алое сердце энергии, миниатюрное солнце, порабощенное и обращенное в движущую силу корабля.

По стенам помещения проходили многочисленные мостки. Переходы тянулись по воздуху, соединяя сердце машинариума с менее значительными исполинскими устройствами. Орки толпились на мостках, они латали проломы, заменяли провода, занимались пультами управления, утыканными рычагами такого размера, что сдвинуть их с места могли, пожалуй, только два человека вместе. Других зеленокожих бил ток из поврежденных проводов. Крики их смешивались с лающим хохотом сородичей, которые тут же сбегались все чинить и порой гибли точно так же. Орды мелких зеленокожих сбрасывали трупы вниз и тащили груды оборудования по окрику своих громадных повелителей.

Абатар свалился прямо на вершину вторичного источника питания. Он находился в пятнадцати метрах над полом машинариума и в шести метрах от ближайших мостков. Горы спутанного кабеля в метр толщиной не давали оркам его увидеть. В нескольких шагах справа, в направлении мостков, находилось основание катушки десятиметровой высоты, высовывавшейся из-за края генератора. По всей длине вились разряды яростной алой энергии.

Да, он был в состоянии сделать то, что необходимо.

Абатар снял со спины маяк телепорта. Космодесантник смотрел на этот прибор иначе, чем на штурмовой луне. Тогда он принес неиспытанную технику, принципы работы которой и моральные импликации были неясны. Теперь он понял подлинную суть машины. Это оружие, при использовании которого риску подвергалась не только мишень.

Во время спора на борту торпеды Абатар не произнес ни слова. Впрочем, он был согласен с Форкасом. Некоторое оружие вообще не стоит применять, и исключение можно сделать только для Караула Смерти. Именно для этой организации, которая не подчиняется ни одному из орденов, и только в исключительных обстоятельствах. Он не доверял прибору, но был готов использовать его сейчас ради Империума и, уничтожая его, убрать эту нечистоту прочь с глаз Омниссии.

Абатар подошел к катушке. Здесь его было лучше видно, но устройство обеспечивало необходимую ему концентрацию энергии. На сей раз задача состояла не в телепортации луны, и не требовалась полная мощь корабельных машин, но в любом случае энергии нужно было очень много. Космодесантник пригнулся в тени – машина среди других машин. У основания катушки свилось настоящее змеиное гнездо из кабелей. Он проверил излучение ауспиком и нашел провода, которые забирают энергию с катушки, а не подпитывают ее. Серворука отрубила их один за другим.

Надсадно завыл сигнал тревоги, разносясь по всему машинариуму. По всем стенам и на палубе внизу раненые машины метали молнии. Перезагрузки и короткие замыкания застали орков врасплох. Зеленокожие сгорали с воплями, другие встревоженно ревели и неслись спасать выходящие из строя системы.

Манипуляции Абатара возымели действие, но требовалось спешить. Орки искали источник неполадок и вскоре должны были найти его. Космодесантник отсоединил еще один провод, потом начал прикреплять к катушке маяк телепорта.

Он заканчивал работать над первым соединением, когда с мостков к нему на платформу сбежали три орка. Они вскарабкались по завалам кабеля и увидели Абатара, сгорбившегося над маяком. Он почти мог достать их плазменным резаком. Темный Ангел поднял болт-пистолет и пристрелил двоих, прежде чем те тронулись с места. Грохот пальбы потонул в вое сирены и шумной работе машины. На миг Абатару показалось, что он выиграл для себя еще несколько секунд.

Третий орк выскочил из-за упавших тел прямо на груду кабелей, потом спрыгнул на Абатара. Тот выстрелил, попал в зеленокожего, и орк рухнул влево, пролетев мимо генератора. Падал он метров двадцать, переворачиваясь в воздухе и истекая кровыо, потом рухнул вниз головой. Все время полета он выл и выкрикивал угрозы.

Другие орки услышали его – и увидели падение. Они кричали, тыкали пальцами – оповещение о тревоге быстро распространялись. По всему машинариуму орки побросали работу и ринулись на Абатара.

Остальные бойцы отделения «Гладий» шли на могучий грохот пушек. Красться было некогда, да и незачем. Тейн хотел, чтобы орки поняли, что на них напали, и добивался, чтобы они среагировали не на ту угрозу.

Караульные Смерти бегом пронеслись по коридорам на верхние уровни корабля. Орки падали перед ними, словно листья в бурю. «Гладий» действовал так стремительно, что предупреждения просто не успевали достичь цели. Орки оказались не готовы к бою на собственном корабле. Оружие их было зачехлено. Они умирали десятками. Караул Смерти оставлял за собой горы искромсанных тел и палубы, залитые кровью ксеносов.

Пушки размещались двумя уровнями выше того места, куда вошла торпеда. Место это напоминало огромную пещеру. Колоссальные орудия со стволами по шесть метров в диаметре двигались туда и обратно над головами космодесантников, каждый раз грохоча при отдаче. У Тейна вибрировали даже кости. Отсек тоже дрожал, превращаясь перед глазами Максимуса в мутное грохочущее пятно. Под чудовищными стволами сновали артиллеристы. Установки представляли собой громоздкие несуразные сооружения, изрыгающие пар и искры. Воздух вскипал, наполненный вонью усталых тел, озона и топлива.

Тейн, Стратон и Боевой Кулак напали на ближайший расчет. Из-за спин двух соратников Форкас выпустил поток алых молний. Энергия варпа ударила по зеленокожим и пультам управления, и все вспыхнуло. Установка взорвалась, разбрасывая шрапнель и огонь по всему помещению. Пламя лизало провода и поджигало лужи топлива. Черный удушливый дым заполнил пространство, не давая нормально видеть. Уцелевшие члены команды накинулись на бойцов отделения. Боевой Кулак первым добрался до них. Один зеленокожий успел дать короткий залп, снаряды отскочили от брони Космического Волка, который тут же впился орку в глаза молниевыми когтями. Потом он бросился на следующую позицию.

Тейн выкашивал оставшихся орков болт-снарядами, в то время как Стратон забрался на развалины пульта и прикрепил к пушке мелта-бомбу, потом сразу же соскочил. Тейн и Форкас уже прошли вперед и нагнали Космического Волка.

Караульные Смерти использовали против орков скорость. Неожиданность нападения, взрыв и пальба ошеломили противника. Орки отвечали как попало и били мимо цели.

Скорость. Точность. Целеустремленность.

Четверо космодесантников напали на сотни орков, и чужакам пришлось обороняться.

Тейн и Форкас обеспечивали огневое прикрытие Боевому Кулаку, который перешел на вторую позицию. Он искромсал попавшихся на пути ксеносов и вскочил на подмостки. Стратон внес свой вклад очередями из болтера, не давая команде поднять головы, пока Боевой Кулак прилаживал мелта-бомбу.

Потом Боевой Кулак спрыгнул с пушки и присоединился к Стратону и Форкасу, прикрывавшим Тейна, который тем временем занялся третьим орудием. Форкас осветил помещение вспышками энергии варпа, испепеляя орков колдовскими молниями, но на сей раз он старался не трогать пульт. Выстрелы из болтеров тоже не касались установки.

Заложив бомбу, Тейн спрыгнул с подмостков. Можно было больше не спешить. Пушек оставалось еще много, но орки уже запаниковали. Расчеты сгрудились вокруг следующей установки, и огонь их настолько усилился, что теперь имел шансы принести какие-то результаты.

– Достаточно? – спросил Боевой Кулак.

– Достаточно, – ответил Тейн.

Караул Смерти отступил. Космодесантники выпускали залпы из болтеров, но это был обманный ход, ведь их главным оружием являлась скорость. Орки бросились за ними, почувствовав торжество при виде бегущего врага. Зеленокожие были быстры, но очереди задерживали их наступление. Артиллеристы оказались без брони, и реагирующие на массу снаряды рвали их тела в клочья. Первые несколько секунд погони орки гибли быстрее, чем могли атаковать. Потом численность их возросла, и они кинулись в наступление, окрыленные ненавистью.

Как и планировал Тейн.

На ходу орки отбили установку. Артиллеристы вновь начали стрелять, пока основная часть зеленокожих неслась дальше.

И это тоже было спланировано.

Тейн оглянулся, выжидая подходящий момент. Тот настал, когда третья пушка, откатившись назад после выстрела, снова двинулась вперед. Вторую пушку опять окружил расчет, и она готова была ожить.

– Давай! – заорал Тейн.

Он нажал на детонатор. Мгновение спустя то же сделал и Боевой Кулак.

Взрыв озарил помещение.

Сначала одна, потом и вторая мелта-бомбы разорвались, прожигая орудийные стволы. Сначала одна, затем и вторая пушки, уже поврежденные, дали по залпу. Сначала один, потом и другой снаряд детонировали, не успев вылететь из дула.

Пушки разлетелись на куски. Грохот буквально свалил орков с ног. Буря осколков пронеслась по залу. Пламя заполнило буквально все. И тогда Стратой привел в действие свою бомбу. Ослабленная первая пушка содрогнулась, и ствол упал рядом с Караульными Смерти – шестиметровая стена из металла.

Тейн потерял из виду остальных космодесантников. Он бежал сквозь огонь, весь мир вокруг пылал и разваливался на куски. Палуба кренилась вбок. Он летел сквозь огонь, сквозь огненный мир – пока не упал на груду рушащегося металла, но устоял на ногах и побежал дальше.

Позади продолжались взрывы. Разрушение распространялось, жадно пожирая все вокруг. Взорвалась еще одна пушка, и в хранилище боеприпасов в недрах корпуса снаряд отреагировал на ударную волну, потом пошла цепная реакция. Корабль трясло, его правую сторону буквально разрывало на куски.

Тейн выскочил из орудийного отсека. Пламя обгоняло его, но он теперь видел остальных бойцов Караула Смерти и трап, ведущий вниз, к Абатару.

Раздался ужасный грохот. Корабль содрогнулся, орки посыпались с мостков. Один из проводов оторвался от маяка телепорта и болтался в воздухе, разбрасывая молнии. Абатар ухватил его клешней серворуки. Он попытался присоединить его обратно и завершить сборку. Трясло все сильнее, так что многие зеленокожие валились с ног, и атака их замедлялась. Некоторые сумели уцепиться за генератор и подобраться к Темному Ангелу. Над краем возникли звериные морды – как раз тогда, когда он налаживал последние контакты. Не прекращая работу, космодесантник обрушил на них плазменный резак.

Катушка колыхалась. Металл гудел. Вспыхивала алая энергия, но потом стабилизировалась.

Взрывы продолжались. Абатар чувствовал, что судно получает очень серьезные повреждения. Будь то имперский корабль, его машинный дух давно бы вопил в агонии. Абатар довольно хмыкнул. «Молодцы, братья», – подумал он. Закончил работу – и маяк начал заряжаться. Алый свет отражался от его цилиндров.

Абатар оторвался от работы как раз вовремя, чтобы успеть начинить пулями головы как минимум трех забравшихся на генератор орков. На палубе зеленокожие наконец пришли в себя. Теперь не все они пытались добраться до него. Взрывозащитные двери на всех этажах машинариума опускались. Из них вываливались орды орков, готовых накинуться на настоящий, как им казалось, источник опасности.

– «Гладий», – воксировал Абатар, – нам пора уходить.

– Уже идем, – отозвался Тейн. – Как будет лучше всего?

Абатар поднял глаза на трубопровод, по которому добрался сюда. В нем образовались новые трещины, но в целом конструкция казалась прочной.

– Так же, как пришел я.

– Мы будем не одни.

– Ясно.

Он расстрелял группу орков, бегущих к нему по мосткам. Пули ударялись в его доспех и в кабели вокруг. Некоторые зеленокожие стреляли, стоя на других генераторах. Абатар придвинулся ближе к мосткам, чтобы отвлечь огонь от катушки и от маяка телепорта. Нужно было спасти орочыо технику от разрушения ее же создателями. Он выпрямился, выдерживая прямые попадания, аккуратно рассчитывая ответные залпы и разнося черепа на расстоянии.

Хорошо еще, что в машинариуме трудились не самые крупные и не самые хорошо вооруженные орки. Их сюда пригнали более сильные собратья. Абатар держался – один против десятков.

Маяк зарядился. Корабль трясло уже несколько меньше. Абатар чувствовал, что время истекает.

– «Гладий»... – начал он, желая поторопить товарищей, но не закончил.

На палубе внизу время истекло.

В двери вошло чудовище. Оно было вдвое выше дредноута, а броня его – столь толстая, будто от «Лэндрейдера». В руках зеленокожий держал оружие размером больше автопушки.

– «Гладий», – повторил Абатар, – времени нет.

– Держись, – ответил Тейн.

Абатар двинулся вправо, снова за завалы проводов, подальше от катушки. И бросился навстречу неостановимому.

Колосс нажал на спуск. Его орудие выплюнуло очередь массивных снарядов. Они пробили стены генератора, рассекая провода, и запустили череду взрывов. Чудовище развернуло пушку в ту сторону, где стоял Абатар. Оно стреляло беспорядочно, не глядя, что именно в итоге будет разрушено, просто наслаждалось самим процессом разрушения.

Трубопровод над головой Абатара содрогался от топота тяжелых сапог и болтерного огня.

Абатар прицелился из болт-пистолета в голову орка, в брешь в броне, где виднелась клыкастая челюсть. Выстрелил. Болты раскрошили зубы чужака и вошли ему в глотку.

Тот едва это заметил.

Снаряды, выпускаемые чудищем, разнесли провода. Абатара ударило в грудь и отбросило назад. Он рухнул в кучу обломков, доспехи потрескались, сервоприводы забарахлили.

Остальные четверо бойцов «Гладия» выпрыгнули из трубопровода. Они стреляли, обратившись назад. Труба сотрясалась от бегущей орды и уже начала проседать.

Абатар поднялся на ноги. Исполинский орк остановился, чтобы посмотреть, что натворил. Абатар заставил себя двигаться и направился к маяку телепорта.

– Сейчас – или никогда, – сказал он.

Караул Смерти собрался вокруг маяка. Орки толпой выбегали из трубопровода. Гигант прицелился в катушку. Он снова выстрелил как раз в тот момент, когда Абатар включил маяк.

И времени – в самом деле – больше не было.