Текст книги "Спасение (ЛП)"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 45 страниц)

– Знаете что, – Кандара встала, – если вам нужно эмоциональное участие, то вы обратились не к тому человеку. Моя задача не выражать сочувствие, а найти виновных, предотвратив дальнейший вред.

– Убив их? – с вызовом в голосе произнёс Тайл.

Кандара молча закатила глаза. Она уже вовсю начала сомневаться в успехе предприятия.

– Другого выхода нет, – резко сказала Джессика. – Они знали, на что шли. Они знали, какие будут последствия уничтожения производства векторов. Это атака на фундаментальные принципы нашего общества. В любой высокоразвитой цивилизации здравоохранение – это право, а не привилегия. От этой варварской атаки пострадали не только наши граждане, но и их соотечественники.

– Я это всё понимаю! – воскликнул Тайл. – Но они никого не убивали!

– Они как раз убивали, – произнесла Кандара. – Я согласна с тем, что любая человеческая жизнь священна. Но послушай вот что: если ты сократишь жизнь каждого человека на планете всего на один день, то из этих дней можно будет сложить не одну человеческую жизнь. Я не знаю, сколько векторов уничтожили люди, нарушившие работу вашего центра, но уверена, что речь идёт о десятках и сотнях жизней.

– Я рад, что ты поняла всю важность ситуации, – произнёс Круз.

– Давайте вернёмся к обсуждению фактов, – устало сказала Кандара. – У вас есть данные, откуда была произведена атака центра «Улучшения Жизни»?

– Мы понятия не имеем. Проводившие атаку специалисты очень осторожны – они ничего не оставили после себя! – истерично воскликнул Тайл.

Кандара огляделась вокруг, обратив внимание, как присутствующие опустили глаза в пол. Все, кроме Джессики: та одарила Кандару хитрой заговорщической улыбкой, которая быстро исчезла, как только к ней повернулся Круз.

Вздохнув, она взяла со стола бокал с вином и молча осушила его. Вино было прохладным и терпким.

– У меня есть знакомые специалисты, – произнесла Кандара, – которых мы можем привлечь к решению этой задачи.

– Это не потребуется, – сказал Круз. – Тайл один из лучших специалистов. К тому же он работал над задачей вместе с нашим ИИ восьмого поколения.

– Тогда как нам их поймать? Предложите свой вариант?

– Отследить место, откуда происходит атака, проще всего непосредственно во время вторжения. Если бы мы могли вернуться во времени в тот момент атаки центра.

– Вернуться во времени невозможно, – отрезала Кандара. – Давайте не будем обсуждать заведомо нереалистичные сценарии. Вы можете обновить процедуры мониторинга безопасности всех объектов?

– Сотни специалистов прямо сейчас занимаются этой работой. Но у нас сотни тысяч отдельных сетей. Думаю, что полное обновление займёт некоторое время.

– Хорошо, – сказала Кандара, – попробуем зайти с другой стороны. Джессика, ты изучала стратегический паттерн атаки. Как ты думаешь, против вас действует одна команда или несколько?

– В настоящее время против Акиты работают до пятнадцати групп промышленного шпионажа. Но все они причастны только к воровству. Исходя из того, что активные диверсионные атаки происходят в среднем раз в шесть недель, можно обоснованно предположить, что речь идёт об одной немногочисленной команде. Они осторожны и хорошо заметают следы.

– Подобные атаки сложно проводить удалённо. Кто-то должен осуществлять подключение на вашей территории.

– Да, мы уверены, что как минимум часть команды саботажников находится у нас. Во время или непосредственно перед атакой.

– Хорошо. Вы ведёте учёт граждан, прибывающих на Дельту Павлина?

– Конечно же нет! – возмущённо воскликнул Круз. – Мы не шпионим за людьми!

– Серьёзно? А вот Корпорация Сопряжения собирает и хранит информацию о том, кто воспользовался их портальной сетью.

– Потому что Эйнсли Зангари – послушный винтик в машине всемирной плутократии, – с пафосом сказал Круз. – А мы не такие. Наша портальная сеть является бесплатной и общедоступной – мы не шпионим за нашими гражданами.

– Это печально, – произнесла Кандара. – Эти данные нам бы очень пригодились. А вообще, у вас есть возможность для наблюдения за отдельными людьми в чрезвычайной ситуации?

– Ну, в общем-то, да, – сказал Тайл. – Каждый из наших порталов оборудован видеокамерой, к которой имеет доступ полиция. Даже нам нужны базовые полицейские процедуры, – виновато добавил он, увидев направленный на него раздражённый взгляд Круза.

– Чтобы получить доступ к этим архивам, необходима санкция Верховного суда! – воскликнул Круз.

– В смысле? Вы что, ещё не анализировали эти данные?

– Ну, я не хотел беспокоить Верховный суд… Я думал, мы сможем найти этих преступников, отслеживая цифровой след… – Он виновато развёл руками.

– Нет! – воскликнула Кандара. – Или мы работаем в полную силу, или даже не начинаем! Делайте что угодно, но мне нужен ордер!

– Ордер на что? На слежку за всеми чужаками в системе Дельта Павлина? Сомневаюсь, что судьи пойдут на такое!

– Ордер на любой район, в котором будет осуществлено вторжение, – ответила Кандара. – Без этого любые наши действия – бесполезны.

– Хорошо, – буркнул Круз, выходя на балкон, – я свяжусь с начальником агентства, чтоб он обратился к судьям.

– И что, мы теперь будем три недели без дела куковать, ожидая новой атаки? – спросила Кандара.

– Ну, я знаю, что я облажался, – с горечью признал Тайл. – И что самое неприятное – я не могу понять, что нужно изменить, чтоб добиться результата.

– Проблема не в тебе, – сказала Джессика. – Проблема в людях, против которых мы выступаем. Это очень профессиональная и собранная команда. Я постоянно говорю шефу, что нам необходимо более тесное сотрудничество с нашими коллегами из универсальной культуры – без подобной кооперации у нас мало шансов…

– А он, как я понимаю, против? – спросила Кандара.

– Слишком гордый, – вздохнула Джессика.

Все присутствующие взглянули на стоящую на балконе долговязую фигуру, чтоб убедиться, что он не слышит.

– Упрямый, – добавила Ойстад, – самодовольный. Излишне независимый в суждениях – считает свою точку зрения единственно верной. И это ещё да-а-а-а-алеко не полный список.

– Чудесненько. – Кандара откинулась в кресле. – А вот скажите мне, ребятки, вы вообще хоть раз работали вместе?

– Наша команда была собрана из лучших специалистов, – произнесла Джессика и налила себе ещё вина. – Бюро собрало нас вместе, потому что каждый из нас был лучшим в своей команде! Это оптимальное решение! Что может пойти не так?

– Ну, мы действительно неплохо дополняем друг друга, – сказала Ойстад.

– Это ты сейчас про свои шуры-муры с Тайлом? – вкрадчиво заметила Джессика, делая глоток. – Для успеха команды этого недостаточно…

– Нам нужен человек, – чуть более громко, чем следовало, воскликнул смущенный Тайл, – который укажет нам верное направление!

– Этот человек называется лидером, – мрачно произнесла Ойстад. – У нас таких не бывает. Я не критикую, нет, – добавила она, оглянувшись на стоящего на балконе Круза. – Я люблю Акиту и ценю то, что мы здесь создали. Просто я понимаю, что нам нужен свой волк, чтобы отразить нападение волков.

– Как верно, – сказала Кандара и встала. – И как печально…

– Эй! – воскликнул обеспокоенный Тайл. – Ты же не собираешься нас бросить?

– Без паники! – улыбнулась она. – Я не отказываюсь от контрактов, на которые подписалась. Ничего личного, это просто профессиональная гордость. Так что боюсь, что мы с тобой будем работать вместе, дружок-пирожок.

* * *

В выделенной комнате Кандару поразили широкие стеклянные двери, ведущие в выступающий из скалы небольшой внутренний дворик – не было ни штор, ни замка, ни других способов обеспечить приватность. Не то чтобы она отличалась стыдливостью или считала, что замок в стеклянной двери способен её защитить от угрозы. Скорее её позабавила зримая разница в менталитете.

Она разблокировала секцию одежды своего багажа, позволив роботу-горничной убрать одежду, кроме спортивного купальника, в шкаф. Но он так и остался лежать на кровати, когда Кандара, приняв душ, спустилась к бассейну – «когда ты в Риме, поступай как римляне».

Расположенный посредине двора бассейн был, по её меркам, совсем крохотным – не больше, чем на пять гребков в одну сторону. К тому же вода успела нагреться на солнце, став заметно теплее, чем привычная для Кандары прохлада спортивного бассейна Рио.

Но это не помешало ей начать тренировку. Она делала широкие гребки, стараясь отрешиться от раздражения, охватывающего при мыслях о её новой «так называемой команде». Она привыкла иметь дело с работающими на корпорацию высококлассными специалистами, которым местная молодёжь смотрела даже не в пупок, а в щиколотку.

«Впрочем, – подумала Кандара, слегка выпустив пар и перевернувшись на спину, – нужно дать команде шанс. Непривычное – не всегда означает плохое». И продолжила тренировку с новыми силами.

Через двадцать минут она сделала передышку, цепляясь за край бассейна и тяжело дыша, глядя через прозрачную стенку вниз, на сияющую ночными огнями Найму.

Стоящие вдоль бульваров фонари зажглись, когда солнце опустилось за горизонт. Их лучи сверкали в брызгах воды от оросителей, создавая бледную сине-зелёную дымку над прибрежным городом. В море виднелись огни возвращающихся в гавань запоздалых яхт.

Всё очень мирно и красиво.

– В этом нет никакого смысла, – сказала она, активировав режим беседы на Сапате – сгенерированные нейронной сетью псевдоразумные реплики часто помогали ей принять решение.

– В чём именно? – послушно отозвался ассистент.

– Саботаж и закрытие фабрики векторов – ужасны, но это не убьёт утопическое общество. Фактически, всё, что делает группа вредителей, – заставляет Утопию всерьёз озаботиться своей цифровой безопасностью. Через полгода Акита будет защищена от саботажа.

– Зло должно идти по нарастающей, – глубокомысленно изрёк Сапата. – Если цифровые атаки перестанут достигать цели, злоумышленники могут перейти к прямым физическим атакам.

– А почему они не делают это сейчас? Чего они ждут? Если они полны решимости атаковать производство теломер-векторов, почему бы не сразу нанести физический ущерб?

– За десять лет упорная черепаха способна пройти больше, чем нетерпеливый заяц.

Кандара вздохнула. Сапата опять изрёк туманную восточную мудрость. Такое происходило в том случае, если эвристическая программа не могла дать осмысленного ответа.

– А кто, по твоему мнению, занимается этим? Кому нужно загнать полную людей планету в каменный век?

– Ищи, кому выгодно, – немедленно отозвался Сапата. – Даже сегодня Утопию ненавидит множество фанатиков с крайне правыми взглядами.

– Даже сегодня, – фыркнула Кандара. – Можно подумать, раньше их было меньше.

– У меня есть свидетельства в пользу того, что человечество совершенствуется в социальном плане.

– Я так не думаю, – сказала она, оттолкнувшись ногами от стенки бассейна. – И это утопическое сообщество задротов – не показатель. Они приняли законы, по которым рождённые в Утопии дети могут быть только омни. А это тупичок, как ни верти. Поэтому всё, что они делают, по большому счёту, не имеет значения. Они не исправят человечество, они существуют параллельно нам. Единственное, на что они способны, – это бесконечно ныть о превосходстве своего пути.

– Значит, нет ничего необычного в том, что такая культура подвергается нападкам со стороны идеологических соперников, – удовлетворённо подытожил Сапата.

– Херня! – воскликнула Кандара. – Я на это не куплюсь. Эти нападения – они слишком хорошо организованы для группки озабоченных нациков. За подобной слаженностью всегда стоит разум.

– Или деньги, – перебил её ассистент.

– Это одно и то же, – скривилась она. – Деньги без разума надолго не задерживаются.

– Тогда в чём, по-твоему, состоит замысел саботажников?

– Это я и хотела узнать! – возмутилась Кандара. – Да что тут всё так сложно-то, а?

– Любишь поболтать сама с собой? – раздался женский голос.

Кандара повернулась. На бортике бассейна сидела полностью одетая Джессика с лёгкой улыбкой на устах и парой бокалов вина в руках.

– Извини, – проворчала Кандара и, выйдя из бассейна, тут же завернулась в полотенце.

– Не хотела тебя смущать, – сказала Джессика, – просто засмотрелась, как ты плаваешь. Сочетаешь физические нагрузки и анализ?

– Меня не нанимают разбираться во всём, – фыркнула она, всё ещё чувствуя себя не в своей тарелке. – Моя часть работы – самая простая. Прийти и всех убить.

– Это печально, если ты действительно видишь свою роль именно такой, – произнесла Джессика, протягивая Кандаре один из бокалов. – Без твоих знаний нам не справиться. Скажи, я не права?

– Детский сад, – усмехнулась Кандара, – штаны на лямках. Я готова разочароваться во всей вашей утопической системе, если всё, что вы можете противопоставить агрессии, – несколько любителей. Таким макаром вы скоро в лесах с копьями бегать будете!

– Что-то подобное я хотела сказать уже давно. Но вынуждена играть по их правилам.

– А ты, типа, не они? – Кандара снова усмехнулась. – Надо набраться смелости и сказать Крузу, что нам необходима поддержка профессионалов.

– Он скажет, что Ойстад и Тайл могут работать ничуть не хуже. И будет, по большому счёту, прав. К тому же он уже нанял профессионалов. Меня с тобой.

– Пресвятая дева Мария, помоги нам, – вздохнула Кандара, сделав большой глоток.

Вино было слаще, чем она ожидала, но приятно прохладным. Неплохо.

Джессика немного нервно оглянулась на кухню, где сидящий за столом Круз что-то вещал слушающим его с подобострастным видом Ойстад и Тайлу.

– Вот чего нам на самом деле не хватает, – понизив голос, сказала Джессика, – так это вменяемого руководителя. Может быть, ты сумеешь подкинуть нам пару идей, чтоб мы наконец-то смогли обнаружить саботажников? Потом мы отойдём в сторону и не будем мешать тебе уничтожать их.

– Я попытаюсь, – ответила Кандара. – Вот только не думаю, что это будет так просто. Это какой-то неправильный саботаж. Я пока не до конца разобралась, но уверена – что-то здесь не чисто.

– Я тоже так считаю, – кивнула Джессика. – Они этого не видят, но соотношение затрат и результатов говорит о том, что саботаж – не более чем прикрытие для какой-то другой аферы.

– Думаю, что Круз тоже об этом догадывается.

– Круз? – хохотнула Джессика. – Он разбирается в экономике, как свинья в апельсинах. Дитя Утопии, что с него взять – слишком просвещённый, чтобы думать о деньгах. Он привык к тому, что если что-то нужно сделать, это будет сделано без учёта стоимости. Просто раз – и всё! И самое забавное – он прав. В постдефицитной экономике, с практически нулевой стоимостью товаров, дешевле сделать, чем считать, во сколько это обойдётся. Это правило срабатывает практически всегда, ну, разве что кроме макропроектов, таких как терраформирование. Но и тогда они не считают деньги, а просто выставляют вопрос на голосование.

– Ну а если этот товар всё же окажется слишком дорогим, чтоб раздавать его всем и даром? – спросила Кандара, намекая на средства омоложения.

– Тогда устанавливается очередь, по мере движения которой ты получишь доступ к этому ограниченному ресурсу. Большого значения это сейчас не имеет, мы все уже живём лет по двести. Всё очень красиво и рационально.

– Неплохо устроились, – кивнула Кандара. – У нас основная масса населения живёт от получки до получки.

– Хорошо, да не совсем, – улыбнулась Джессика. – Местные жители имеют слепое пятно во всём, что касается денег. Они не понимают, насколько дорого обходится коммерческим компаниям содержание группы промышленного шпионажа. Большинство этих шпионов выдают себя за эмигрантов – перебраться сюда проще простого. Я в этом специалист, уже два раза через это прошла. Единственное реальное требование – согласие на редактирование базового генома всех ваших детей, если вы решаете остаться.

– Да, они заставляют всех становиться омни. Довольно мерзкое требование.

– Для людей универсальной культуры – возможно. Сами утописты считают иначе.

– А как считаешь ты сама?

– Я человек двух культур, – она пожала плечами, – поэтому пока не определилась с мнением. Могу только сказать, что действительно усиливает разницу между нами и ними. А как ты относишься к другим идеям Джару? – как бы невзначай спросила Джессика.

– Честно? На самом деле мне нравится теория равенства Джару. Чёрт побери, я вытерпела слишком много нападок от шовинистов, считающих, что женщине не место в армии. Но превращение детей в гермафродитов… в общем, можешь записать меня в клан вечно брюзжащих бабок… – Кандара поморщилась и выпил ещё вина. – Давай лучше вернёмся к нашей беседе. Почему ты считаешь, что услуги шпионов в Утопии обходятся слишком дорого?

– Утопия привлекательна, – взмахнула рукой Джессика. – Представь, что ты профессиональный бандитский взломщик, которого нанимают для кражи данных. Ты поселяешься в своём новом городе, ходишь на барбекю с соседями, занимаешься спортом в местной лиге… обзаводишься знакомствами и связями. Начинаешь считать этих людей своими. Но при этом – ночью ты, как суперзлодей, возишься со взломом, с вредоносными программами, с чёрной маршрутизацией, чтобы похитить файлы медицинских исследований – которые принесут главе какой-то корпорации очередной миллиард долларов… и которые навредят всем людям, с которыми ты успел подружиться.

– Я понимаю, куда ты клонишь, – задумчиво сказала Кандара, – но, поверь мне, симпатия к местной культуре не остановит фанатиков.

– Вот корпорации и нанимают фанатиков. Вот только товар этот редкий и специфический – таких людей мало, искать и обучать их дорого. Что и приводит нас к тому, с чего началась беседа – шпионаж за Утопией стоит дорого. А саботаж – ещё дороже. Потому что для его реализации нужны совсем отмороженные фанатики. При этом организатор никак не сможет монетизировать наносимый вред. Я ведь уже говорила, что единственное, чего добьётся организатор саботажа, – поднимет у идеологического врага устойчивость к сетевым атакам. Найти организатора в большинстве преступлений просто – ищи, кому выгодно. А тут я просто не понимаю, кого это вообще может заинтересовать?

– Попробуем зайти с другого конца. Ты говоришь, что цифровые возможности этой команды поразительны. Тайл упомянул, что их программы могут нанести вред искинам восьмого поколения, и это говорит о том, что саботажники также имеют доступ к сопоставимому по сложности ИИ. А их не так и много – они имеются у правительств и крупных корпораций…

– То есть ты намекаешь на то, что за атакой стоят верхи универсального общества?

– Да. Тогда всё встаёт на свои места. Правительство, ну… или люди, что стоят за ним, почувствовали угрозу со стороны Утопии и решили организовать очередную холодную войну.

– Возможно. – Джессика неопределённо пожала плечами. – Но тогда встаёт вопрос: а почему всего одна команда? Правительство работает не так – у них есть армия, спецслужбы, полиция – их тьма и тьма и тьма. Они бы налетели на нас как саранча. Тогда как нам противостоит совсем крохотная группка.

– И что остаётся? Сумасшедший фанатик-миллиардер? В его действиях нет логики, просто потому, что он не рассуждает логически.

– Ну, или что-то ещё, совсем другое, что мы даже не можем представить, – угрюмо сказала Джессика.

– А вот с этого момента поподробней, пожалуйста, – отозвалась Кандара. – Мой опыт подсказывает, что люди редко говорят такие фразы, не имея своей версии.

– Ну, – неуверенно произнесла Джессика, – если отбросить сумасшедшего миллиардера, то единственное, что остаётся, учитывая отсутствие монетизации, – операция по отвлечению внимания.

– Отвлечение внимания от чего? – встрепенулась Кандара.

– А вот это и есть самый главный вопрос, ответ на который известен только Крузу, – хмуро сказала Джессика. – По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление – по тому, с какой поспешностью он меня прервал, стоило мне поднять эту тему.

– То есть он, – застонала Кандара, – ко всем прелестям вдобавок, ещё и информацию от команды крысит?

– А когда иначе было? Предлагаю тебе задать этот вопрос на совещании – от тебя Крузу так просто не отмахнуться.

– Как же я, блядь, ненавижу эти офисные игры! – воскликнула Кандара, подняв взгляд к полным сияющих спутников небесам Акиты.

– Никто их не любит, но все играют. – Джессика осушила свой стакан и медленно направилась обратно на виллу.

Кандара посмотрела ей в спину, обдумывая полученную информацию.

* * *

– Ты уверена, что саботаж является отвлекающим манёвром? – недоверчиво переспросил Круз через полчаса, когда Кандара, надев майку и шорты, присоединилась ко всем на кухне.

– Я ни в чём пока не уверена, – скрестив руки на груди, сказала она. – Кроме того, что нам нельзя отбрасывать любую версию. А эта версия хорошо ложится на известные нам факты. Мы должны проверить это предположение.

– И что мы будем искать?

– Я предлагаю начать с анализа пострадавших от атак сетей, – произнеслаКандара, старательно избегая смотреть в сторону Джессики.

– Мы уже всё проверили, – застонал Тайл, – там нет никаких закладок.

– Даже если ты мог бы это гарантировать, – сказала она, – что далеко не так, я предлагаю искать не это.

– А что тогда?

– Повторяющийся паттерн. Что-то общее, что объединяет все атакованные сети. Предлагаю начать с составления перечня научных проектов, разрабатываемых в атакованных учреждениях.

– Мне предоставить данные? – Тайл вопросительно взглянул на Круза. – У нас больше нет зацепок!

– Хорошо, – сказал Круз, сморщившись, словно съел лимон, – сделай это.

* * *

Из-за частой смены часовых поясов – или непривычной кровати – Кандара проснулась, проспав всего несколько часов. Часы показывали четыре часа по местному времени, и небо только начинало светлеть.

Но Кандара, лёжа на спине, не замечала этого: она ничего не видела за плотными рядами данных, которые тасовал Сапата, согласно её мысленным приказам. Остальные члены группы тоже провели большую часть ночи собирая данные по атакованным сетям. Без их помощи Кандара просто захлебнулась бы в потоке неструктурированных данных – в каждой сети находились сотни научно-исследовательских проектов.

Приданный им искин восьмого поколения отсортировал данные по категориям и даже попытался как-то сопоставить. Без большого, впрочем, успеха – единственной замеченной им закономерностью было отсутствие любой закономерности. Атаки не коррелировали ни с чем – ни с типом, ни с направленностью разработок. Даже мощность сети – а точнее, количество участников – не имела никакого отношения к атакам: саботажники атаковали как большие, так и совсем крохотные сети.

В этом и заключалась проблема машинного анализа – для правильной сортировки необходимо было подобрать параметры, по которым она будет вестись.

– Если бы это было легко, то мои услуги были бы не нужны, – усмехнусь Кандара, вводя свои параметры, которые заставляли столбики данных группироваться по новому принципу.

* * *

В пять часов она прошла по главному коридору виллы, барабаня по дверям спален. Команда собралась неохотно, зевая и потягиваясь. Последним вышел Круз, в домашних тапочках и бежевой пижаме.

Собравшиеся обнаружили сияющую Кандару с большой кружкой кофе в руках и английским завтраком на столе.

– Какого! – возмущённо потребовал ответа Круз.

– Я нашла паттерн, – сказала она.

– И какой? – резко спросила Джессика.

– Оружие!

– Стоп, стоп, стоп, – поднял руки Тайл. – Мы в гонке вооружений не участвуем. У нас вообще нет никаких оружейных проектов!

– Вот поэтому вы и не сумели найти закономерность, – довольно скалясь, произнесла Кандара.

– Брейк, – сказал Круз, усаживаясь за большой кухонный стол и беря чашку кофе. – Давай сначала посмотрим, что именно нашла наша золотая голова.

– Я не золотая голова, – пробурчала она. – Я голова с параноидальным расстройством…

– А! – воскликнул Тайл. – Ты про разработки, которые потенциально могут быть адаптированы для использования в оружии!

– Верно, – кивнула Кандара.

– Какие именно устройства ты имеешь в виду? – спросил Круз.

– Начнем с фабрики, которая производит юнитов для земляных работ, используемых вашими коммунальными службами водоснабжения. – Она начала загибать пальцы. – Эта фабрика подверглась нападению девять недель назад. Помимо банальных буровых устройств, там производили линкботов – достаточно простые и слабые устройства, способные, однако, механически цепляться друг за друга, увеличивая свой общий физический размер и силу и одновременно объединяя свои вычислительные мощности.

У нас, в универсальной культуре, тоже в своё время были линкботы, но концепция оказалась неудачной – разные компании никак не могли согласовать сетевые протоколы, поэтому линкботы разных компаний действовали вразнобой. Вы смогли обойти это ограничение – в силу отличий вашего строя.

Я посмотрела спецификации – ваши люди работают над ботами от размеров муравья до гигантских человекоподобных роботов. В частности меня заинтересовали линкботы размером с муравьёв: когда они сцепляются, то производят эффект сухой жидкости, особенно если эти штуки собираются в количестве до полумиллиона.

Представьте себе гнездо хищных муравьёв в идеальной синхронизации, ведомых злобным электронным интеллектом. Я не хочу думать об ущербе, который они способны причинить телу из плоти. А большие роботы, объединившись, могут без труда сносить целые городские кварталы.

– Хорошо, – кивнул Круз. – Эта технология может иметь агрессивное применение. Какие ты ещё нашла?

– Усилители молекулярных связей, – сказала Кандара, потягивая зелёный чай, – которые вы используете для создания городских щитов. Потом, в прошлом месяце, была атака на сборочное ядро, которое собирает управляющие узлы для планетарной энергосистемы. Их сетью пользовалась университетская лаборатория, работающая над системами магнитного удержания – для устройств резервного энергоснабжения, в основном МГД-камер, которые используются в солнечных колодцах… – Она оглядела непонимающие лица собеседников, наслаждаясь моментом. – Не поняли? Там разрабатывают малогабаритные камеры с монополярными генераторами магнитного поля, способными аккумулировать внутри огромное количество энергии. Они идеально подходят как источник питания для космических кораблей с плазменными двигателями. Ну или для атакующих ракет.

– Вот, блин! – восхищённо воскликнула Ойстад.

– Дальше. Когерентные излучатели рентгеновских лучей для микромедицинских применений. Увеличьте масштаб – и у вас будет гамма– и рентгеновское оружие.

Тайл и Круз обменялись взглядами.

– Чёрт, – пробормотала Джессика.

– А ты думала, – довольно подытожила Кандара, – что это просто саботаж ради саботажа? Нет. Найденные закономерности выводят всё на совершенно другой уровень…

– Ты догадалась о цели, с которой проводятся атаки? – спросил Круз.

– Пока я не готова об этом говорить, – отмахнулась она. – Давай сначала попробуем убедиться, что я правильно определила шаблон. Тайл, ты можешь проверить проекты, которые я только что упомянула, чтобы посмотреть, не были ли какие-либо из их файлов взломаны или скопированы? Вот когда убедимся, что я права, тогда и поговорим…

* * *

Робогорничная сервировала завтрак во внутреннем дворике, как только взошло солнце, озарив резким бронзовым отблеском залив внизу. Кандара ела яйца Бенедикт, запивая свежевыжатым апельсиновым соком, за которыми последовали круассаны и варенье из черники. Она строго придерживалась собственного режима здорового питания, предпочитая иметь некоторый запас калорий для дополнительной энергии. Джессика ела за одним столом с ней, в то время как остальные занимались постановкой задач предоставленному им искину восьмого поколения.

– Хорошая работа, – сказала она Кандаре. – Чувствуется стиль. Может быть, намекнёшь мне, с кем именно мы сражаемся?

– Думаю, – осторожно произнесла Кандара, – что с оружейной компанией.

– Может быть, ты права, – кивнула Джессика, – а может и нет. Не всё так очевидно. Я ещё понимаю – украсть данные. Но зачем организовывать атаки? Это политический или, может быть, идеологический вопрос. Если цель – получить данные, то разумно будет действовать скрытно.

– Отвлечение внимания? Перевод стрелок на фанатиков? – начала размышлять вслух Кандара. – Впрочем, я не хочу гадать. Как только у нас будет больше информации, всё само встанет на свои места.

– Но предположить-то ты можешь, – сказала Джессика, – какие у них могут быть мотивы? Они повредили нам, всей Аките. Кто за этим стоит?

– Фанатики, – зевнула Кандара, – не нужно искать логики в их поступках. Не удивлюсь, если узнаю, что настоящей причиной будет разрушение ради разрушения. Они не ищут оправдания своим действиям – они творят зло не задумываясь.

– Забавно, – произнесла Джессика, задумчиво облизывая ложку. – Я не считала тебя философом.

– А я и не философствую, – отмахнулась Кандара. – Я просто рассказываю вам то, с чем сталкивалась по работе.

– Чёрт, – всплеснула руками Джессика. – А я-то думала, что это у меня тут самый большой опыт противостоянию злу. Я имею в виду свою работу в Службе безопасности Сопряжения.

Кандара сочувственно улыбнулась и потянулась за ещё одним круассаном. Расположенные за ними стеклянные двери открылись, и на террасу вышли Круз, Тайл и Ойстад.

– Файлы были похищены, не так ли? – спросила Кандара.

Вопрос был риторическим – она уже прочитала ответ по мрачным лицам членов команды.

– Да, – вздохнул Тайл. – Мне пришлось углубиться в базовые процедуры управления, чтоб заметить следы копирования. Но даже на этом уровне следы едва определяются. Их атакующие процедуры чрезвычайно сложны, и их невероятно трудно обнаружить. Бюро обеспокоено. Это не похоже ни на что, что мы когда-либо видели раньше.

– Значит, всё-таки оружейная компания, у которой есть шпионская команда, – сказала Джессика.

– На самом деле всё много, много хуже, – мрачно произнёс Круз. – У нас был всего час, но я попросил исследовательские группы проверить файлы. Некоторые из них, похоже, были изменены.

– В смысле изменены? – спросила Кандара.

– Очень аккуратно и незаметно. Мы смогли заметить изменения, только сравнив актуальные версии файлов с копиями глубокого кэша. Есть расхождения. Их немного и не во всех файлах, которые они проверили до сих пор… Но это говорит о том, что данные были подделаны. Это поставило под угрозу множество проектов!

– Если на основании фальшивых данных построить оборудование, – пояснила Ойстад, – то оно не будет работать. Или, что ещё хуже, может стать опасным. Саботаж разрушил бы годы исследований и лишил нас всех промышленных ресурсов, выделяемых на изготовление этого оборудования.

– Значит, саботаж не был отвлекающим фактором, – задумчиво сказала Кандара. – По крайней мере, не напрямую. Всё это нацелено на то, чтобы вывести из строя вашу промышленную базу.