Текст книги "Спасение (ЛП)"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 45 страниц)

Пройдя по всему списку стоп-критериев, я перехожу ко второму набору факторов, которые ещё важнее. Самый главный вопрос, ответ на который интересует меня в первую очередь: кого-нибудь будет волновать их исчезновение? Ответ на него сразу исключает богатых и большую часть среднего класса. Чтоб найти ответ на этот вопрос, я смотрю на то, что они носят, где они живут, какие места они посещают, с какими людьми тусуются. В современном мире это задаёт чёткие границы того, кем является этот человек.

Таким образом, пройдя по всему списку, я отсеиваю пять-шесть претендентов из десяти возможных вариантов и подхожу достаточно близко, чтобы похитить кодовую информацию с чипов, которыми они пользуются для выхода в интернет. Получив доступ, анализирую электронный слепок их личности – просматриваю сайты, которые они посещают, переписку, которую они ведут, их поисковые запросы.

В восьмидесяти процентах случаев я оказываюсь прав – мои клиенты являются жалкими, ничтожными личностями, о которых никто не только не заплачет, но даже не вспомнит, что такие вообще были. С оставшимися двадцатью процентами, правда, выходит облом: у них есть хорошая работа, множество друзей, дети, любящая их женщина – довольно редкие, но всё ещё встречающиеся обстоятельства, делающие людей значимыми.

После прохождения всех этих фильтров у меня останется три или четыре человека. Самое время повысить точность отбора, перейдя к их медицинским записям. Именно тогда я узнаю группу крови и проверяю претендента на любые врождённые заболевания.

При этом претендент проверяется специальными алгоритмами на биохимическую совместимость – на особые последовательности генома, делающие невозможной трансплантацию. Если ничего такого нет, я отправляю файл заказчику и получаю хороший, жирный бонус.

– Твой заказчик всегда запрашивает медицинские данные?

– Да, всегда. Именно это и наводит меня на мысли, что происходит с моими клиентами после того, как я передал их файлы заказчику. Я просто не могу представить, зачем это вообще может понадобиться, ну, кроме пересадки. Зато теперь я могу с уверенностью сказать: преступность действительно не имеет национальности – у меня требовали тела всех известных мне народностей.

– Даже так? Только что ты утверждал, что заказы были редкими.

– Ну, да, редкими, – Конрад втянул голову в плечи, словно получив щелчок по носу, – по сравнению с обычными моими заказами…

– И насколько редкие были эти убийства? – ядовито спросил Юрий.

– Технически говоря, – собеседник деликатно кашлянул, – никаких убийств не было. Все люди, на которых я собирал досье, живы и здоровы. По крайней мере, их тела.

– Ну и мразь же ты! – не выдержал Альстер.

– Не я такой, жизнь такая, – окрысился МакГлассон. – Если бы этим не занялся я, это бы сделал кто-то другой, только и всего!

– Интересно, – Юрий задумчиво наморщил лоб, – насколько ты соответствуешь собственным критериям…

– Не понял… – испуганно проблеял Конрад.

– Кто-нибудь заметит твоё исчезновение? Какой у тебя уровень социального взаимодействия? Тебя будут искать, когда ты исчезнешь?

– Ты не посмеешь…

– Конечно нет, – расплылся в улыбке Альстер. – Мы же договорились? Ещё парочка вопросов, и я уйду. Итак, кто твой настоящий заказчик?

– Ты так шутишь, да? – На Конраде не было лица. – Скажи мне, что ты так шутишь?

– По-твоему, я что, похож на клоуна? Давай телись, ты уже столько рассказал, что имя тебе погоды не сделает. Называешь его – мы расходимся.

– Я не могу это сделать.

– Можешь и будешь. Я ведь тебя ещё по-хорошему спрашивал, не заставляй меня просить по-плохому, – сказал Юрий, с холодным весельем наблюдая, как чёрное лицо Конрада становится серым.

– Если я сделаю это… – с трудом выдавил он из себя.

– Что значит «Если»? Мы же договорились. Поэтому не «Если», а «Когда».

– Я ведь не буду фигурировать, как источник информации…

– Божечки, да у меня конфиденциальность, как между врачом и пациентом. Буду нем как могила. Можешь считать, что я тебе клятву дал. Колись уже, придурок.

Борис вякнул, оповещая о полученном файле. Юрий сконцентрировал взгляд на экране очков: «Баптист Деврой». Он встал и, не говоря ни слова, пошёл, направляясь к ближайшему хабу.

– Мне активировать обратно аккаунт Конрада? – спросил электронный ассистент.

– Давай. Пусть воспользуется сетью в последний раз – оповести тактическую команду, чтобы перехватили его и сбросили на Загрею до наступления вечера.

– Приказ понятен. Выполняю.

– Дальше. Раздобудь всё, что у нас есть на этого Баптиста. Особенно меня интересует всё, что связывает этого говнюка с Алтеей. Мне хочется узнать, почему наш лжестроительный фургон отправился именно туда. Когда найдёшь связи, немедленно отправь файл Джессике. Она уже там, так что пусть действует по обстоятельствам. И да: переведи другую тактическую команду в режим ожидания. Как только ты установишь местонахождение Баптиста, пусть они приведут его в безопасное место в Гластонбери. Я хочу с ним побеседовать без помех. Сделать это нужно втёмную, без официальных записей.

– Уже выполняю.

Отдавая приказы, Юрий наконец-то добрался до входа в портальную сеть и вскоре оказался на одном из крупных перекрёстков, где имелся переход во внутреннюю сеть Корпорации. Пять порталов спустя он вышел из штаб-квартиры Сопряжения в Женеве.

Наплыв жары был бедой общеевропейской: на улицах Женевы было так же жарко и влажно, как и в Лондоне. Альстер взглянул на данные навигатора – ему потребуется три минуты, чтобы добраться до расположенного на набережной Монблана посольства Оликс, являющегося, по совместительству, офисом принадлежащей им торговой компании и культурной миссии.

Идя, Юрий просматривал информацию, собранную ИИ на Баптиста Девроя. По слухам, этот крендель заправлял базирующейся в южном Лондоне бандой, члены которой называли себя «городскими дровосеками» и занимались биосинтезом наркотиков. По тем же слухам, Баптист вёл довольно агрессивную политику, физически устраняя бойцов конкурирующих с ним банд.

– Слухи, слухи, одни слухи и ничего, кроме слухов, – недовольно пробурчал Юрий. – Что досье почитал, что с бабкой у подъезда побеседовал. Борис, передай искинам, что мне нужны факты.

– Информация о преступной деятельности Баптиста получена из файлов оперативной разведывательной группы лондонского управления полиции. Искины отнесли полученную информацию к разделу слухов, поскольку она исходит от информаторов и не может быть использована в суде. Мне подготовить юридическую справку?

– С этим пусть у крючкотворов голова пухнет, – отмахнулся Альстер. – Я его судить не собираюсь. Лучше скажи – место, где он зависает, нашли?

– У него есть жильё в округе Далвич. Согласно его абонементу на использование порталов Сопряжения, он отправился туда в двадцать три сорок семь часов прошлой ночью. А поскольку он не использовал этот счёт снова, это означает, что сейчас он находится дома, в квартире или в нескольких минутах ходьбы от неё.

Заказанная тактическая команда на пути в Далвич. Их искин подключился к камерам местного видеонаблюдения и сейчас ищет его, на случай, если он находится вне дома, чтобы перенаправить команду.

– Ага, – хмыкнул Юрий, оглядывая возвышающееся перед ним здание. – Держи меня в курсе.

Европейское торгово-биржевое посольство Оликс представляло собой выполненную в современном стиле девятиэтажную конструкцию из стекла и бетона, обращённую фасадом к расположенному на озере знаменитому фонтану Же-До. Помимо двух вооружённых швейцарских гвардейцев, видимо, выполняющих полицейские функции, в холле никого не было. Если не считать два напичканных оружием цилиндра под управлением ИИ, которые просканировали Альстера, когда он проходил мимо.

И это была единственная реакция на появление Юрия – гвардейцы проигнорировали его.

Стефан Марсан ждал внутри своего кабинета, дорогу до которого Борис вывел на экраны очков, как только Альстер вошёл в здание. Этот элегантно одетый француз служил офицером связи и экспертом по технологиям пришельцев.

– Я благодарен вам за то, что приняли меня без проволочек, по первой просьбе, – сказал Юрий, когда они проходили дезактивацию. – Времени практически не осталось.

– Рад оказаться полезным, – произнёс Стефан, надевая свои старинные чёрные очки обратно на нос. – Оликс чувствительны к любому возможному злоупотреблению своей технологией.

Дезинфекция, кстати, была и близко не такой интенсивной, как опасался Юрий. Комната с большими стеклянными дверями на обоих концах заполнилась туманом, в котором он должен был стоять в течение двух минут, устраняя микробы, скопившиеся на одежде. Туман вонял озоном и приторной, неестественной химической свежестью. Глаза щипало от ультрафиолетовых ламп.

С другой стороны, в комнате было заметно прохладнее, чем в заполненной зноем Женеве. Посольство имело собственный внутренний воздухооборот – в атмосферу не должен попадать инопланетный воздух, и наоборот.

Выйдя из дезинфекционной камеры, они проследовали к лифту, который поднял их на пятый этаж. Вскоре двери открылись, впуская в кабину сухой, пряный воздух. Юрий с любопытством огляделся. Пятый этаж отличался от остальной части здания, где в основном размещались офисы в обычном, человеческом стиле.

Перед ним было широкое открытое пространство с потолком, на котором сияла голограмма инопланетного пейзажа: два огромных газовых гиганта – один с ярко-изумрудным узором из облаков, другой дымчато-перламутровый, похожий на Сатурн, но без колец. У обеих планет было множество лун разных размеров: от миров, поверхность которых покрыта ледяными океанами, до миров, переполненных ядовитым дымом и усеянных серными вулканами; от миров, представляющих собой усеянные камнями мёртвые пустыни, до миров с поверхностью, покрытой ядовито-зелёными джунглями…

– Это… – начал было Юрий.

– …их родной мир? – закончил за него Стефан. – Увы, нет. Это улучшенная нейронными сетями картина Джима Бёрнса. Они купили права на оригинал. Что-то в этом пейзаже им понравилось.

Альстер покачал головой. Каждый раз, когда ему казалось, что он узнал что-то про Оликс, вселенная поворачивается, словно в калейдоскопе, меняя картину, и ты остаёшься ни с чем.

Помимо них, в комнате находились и несколько инопланетян. Юрий впервые видел вживую представителей этого вида и сейчас сравнивал полученное от видео и голограмм впечатление с реальностью. Тело Оликс представляло собой грузный диск диаметром два метра, с толстой, полупрозрачной кожей, под которой скрывалось множество окрашенных пурпуром внутренних органов. Сами органы и промежутки между ними заполнены густой жидкостью, пульсирующей в медленном, спокойном ритме, вызывая у Юрия приступы неконтролируемого отвращения.

С нижней стороны диска расположены пять коротеньких, похожих на пеньки ног, при этом передняя конечность почти в два раза толще остальных четырёх. Внутри каждой ноги отчётливо виднелись спирали мышечных волокон, за которыми можно увидеть темнеющую полосу костной ткани.

Ослиные копыта, завершающие ноги, к сожалению, несколько выбивались из образа гибкого и грациозного полипа, заставляя Альстера каждый раз думать о том, как забавно будет выглядеть гарцующий Оликс.

«Если, конечно, Оликс вообще способны на такого рода движения», – поправил себя Юрий, наблюдая, как грузно и неловко существа переваливаются с ноги на ногу, громко стуча копытами по мраморному полу. Этого следовало ожидать – ни одно из странных существ не весило менее 150 килограммов.

Над овальным телом на толстой шее располагалась приплюснутая овальная голова. Понятно, что подобная анатомия могла обеспечить голове только ограниченную подвижность, но этого Оликс было достаточно – носовые отверстия располагались у них по окружности головы, а единственный выпуклый глаз со сложной системой перепонок и зрачков располагался прямо на макушке головы, давая инопланетянам возможность смотреть сразу во все стороны.

Подошедшее к Юрию существо носило что-то вроде юбки из полупрозрачной ткани, похожей, по его мнению, на сшитую из медузы набедренную повязку. Сейчас оно вытянуло вперёд одну из растущих из тела гибких конечностей, сформировав на конце что-то, имитирующее человеческую руку.

Альстер сжал губы, предчувствуя отвращение, которого не мог избежать, и протянул вперёд руку. Плоть Оликс обтекала его ладонь, притворяясь маслянистым бархатом, который только что вынули из холодильника. Юрий зло улыбнулся и пожал щупальце.

Кто-то рассказал Оликс, какое важное место занимает рукопожатие в человеческой культуре, сразу после прибытия их корабля в Солнечную систему, и инопланетяне добавили рукопожатие в набор формальных процедур, используемых ими в отношениях с людьми. В частном порядке Альстер сожалел, что в команде первого контакта не нашлось шутника, научившего инопланетян вулканскому салюту вместо рукопожатия.

Борис сообщил о поступлении входящего вызова. Юрий кивнул.

– Рада встретиться с вами, директор Альстер, – произнёс вокализатор Оликс хриплым женским голосом.

Ещё одна нелепая попытка инопланетян эксплуатировать человеческие стереотипы. Если вы мужчина, они использовали женский голос, и наоборот. Юрий удивился, почему никто не удосужился объяснить им правила политкорректности – нужно придерживаться выбранного пола, каким бы он ни был, а не скакать туда-сюда.

Настоящий пол Оликс неопределим по человеческим стандартам – как биологическим, так и культурным. Каждый инопланетянин определял себя своим разумом, который всегда распределялся между его квантами – пятью телами, связанными при помощи квантовой запутанности, функционирующей в нейронной структуре его отдельных мозгов.

– Можете обращаться ко мне просто – Юрий, – сказал он, выдернув руку так быстро, как только позволила вежливость.

– Конечно, Юрий, – проворковала Оликс. – Имя, которое носят мои кванты, – Хай. Лично я Хай-3.

– Благодарю вас за то, что вы откликнулись на мою просьбу о встрече, Хай-3.

Альстер сопротивлялся желанию оглядеть комнату в попытке угадать, какие из других, находящихся в комнате квантов Оликс, также являются Хаем. Если другие кванты Хая вообще присутствуют в комнате: Оликс не любят складывать все кванты в одну корзину и стараются держать на борту корабля хотя бы парочку своих тел.

– Я рада помочь. В вашем сообщении указывалось, что вы действуете в срочном порядке.

– Всё верно, – кивнул Юрий и, замявшись, выразительно посмотрел на Стефана.

– Хотите, чтобы я ушёл? – прямо спросил тот.

– Вопрос довольно деликатный…

– У нас нет тайн от офицера Стефана Марсана, – сказала Хай-3. – Мы полностью ему доверяем.

– Как скажете, – пожал плечами Альстер. – Я разыскиваю похищенного человека, который может оказаться донором тела в операции по нелегальной трансплантации мозга. Поэтому мне нужно знать, возможно ли это хотя бы теоретически, поскольку основным компонентом, делающим, по слухам, подобную пересадку возможной, являются ваши клетки кселла, которые будут использоваться для восстановления нервной системы. Можно ли их так использовать?

По полупрозрачной плоти Хай-3 пробежала волна медленной ряби.

– Это печально, – с трагизмом в голосе произнёс вокализатор. – Мы тоже слышали слухи о несанкционированном использовании наших клеток кселл для подобных операций.

– Пока что это всё, что у нас есть, – вздохнул Юрий, – слухи и теории заговора. Вот почему я здесь. Мне нужно поставить точку в этом вопросе, узнать, правда ли это.

– Каковы ваши доказательства? – холодно спросил Стефан. – Ваши обвинения базируются на фактах?

– Боже упаси, Стефан, – быстро возразил Альстер. – Никто не выдвигает никаких обвинений. Сейчас я занимаюсь поиском похитителей и хотел бы исключить всё лишнее, чтобы не терять времени на заведомо ложные следы. Не более того.

– Впервые услышав эти слухи, мы сразу обсудили эту возможность с нашими мастерами роста, – сказала Хай-3. – Конечно, с теоретической точки зрения. Мы хотели знать, действительно ли это осуществимо.

– И каков ответ?

– Без проведения реальной операции мы не можем дать однозначного ответа.

– Меня вполне устроит обоснованное предположение, – не сдавался Юрий.

– Моделирование процесса показало, что в конечном итоге будет возможно пересадить человеческий мозг из одного тела в другое. Придётся учесть много факторов, но в целом это возможно.

– Каких именно факторов?

– Для начала, организмы хозяина и донора должны иметь очень похожую биохимию, выходящую далеко за рамки простого соответствия групп крови. Самое идеальное совпадение было бы между людьми в одной семье.

Юрий сморщился от пробежавшей по телу волны отвращения, мысленно вознеся короткую молитву благодарности дорогой Деве Марии за то, что у него никогда не было детей. Он не посещал церковь уже более века, но заботами дорогой мамочки был довольно религиозен в детстве.

– Я понимаю, – сказал он, – но что делать, если членов семьи нет под руками?

– Пересадка всё ещё возможна, хотя число кандидатов будет небольшим. Нужно проделать большую работу, чтобы найти подходящего донора.

«Я знаю человека, которому это под силу, – пробормотал Юрий про себя, – точнее сказать, знал».

Вслух же он произнёс:

– Давайте сократим эту часть беседы. Предположим, что у меня есть подходящее донорское тело. Что мы будем делать дальше?

– Требуемая процедура многократно сложнее, чем простое перепрофилирование тканей кселл для проведения нервных импульсов между соединениями нейронов человека.

– Я думал, это отработанная, рутинная операция.

– Всё верно. Восстановление нервов у людей сейчас относительно успешно, хотя и дорого. Использование стволовых клеток для регенерации повреждённых нервов позволяет нам добиться восьмидесяти процентов успешных операций. Однако само по себе воссоединение разорванных нервов чрезвычайно сложно. А для пересадки головного мозга каждый нерв в спинном мозге сначала должен быть разорван, а потом воссоединён.

Для того чтобы это сделать, вам понадобится достаточно сложный сканер микронного уровня, чтобы идентифицировать и пометить каждый отдельный пучок нервов. Сначала его придётся применить на спинном мозге человека, чей мозг должен быть трансплантирован, а затем на жертве, чтобы понять, какой нерв куда присоединять.

– Да, – Юрий закрыл глаза, пытаясь представить себе проблему, – в этом есть логика. Голову нужно присоединить не абы как, а к правильным нервам – в противном случае пациент будет думать, что двигает ногой, а у него сгибается рука.

– Сильно упрощено, но по существу верно, – сказала Хай-3. – При этом нужно помнить, что передача команд мышцам – далеко не единственная задача нервной системы. Для успешной пересадки нужно заново подключить отвечающие за ощущения нервные цепи. Без этого вы бы не только утратили способность контролировать мышцы, но и полностью лишились чувствительности. Наши человеческие партнёры называют подобное состояние «синдромом зомби».

– Хороший термин, – признал Юрий.

– И мне неизвестно, как справиться с этой проблемой. У нас нет информации о существовании настолько точного сканера, – продолжила Хай-3. – К тому же, помимо сканера, для проведения операции потребуется нанохирургическое устройство для физического соединения перерезанных нервов с обоими концами переходника из ткани кселл. Мы изучали эту проблему вместе с нашими партнёрами-людьми.

– Вы проводили эксперименты на людях? – спросил Альстер, стараясь не обращать внимания на горестный вздох Стефана.

– Естественно нет. Мы установили партнёрские отношения в области развития и продаж с несколькими биогенетическими компаниями. Они сообщают нам параметры требуемой ткани, и мы стараемся соответствующим образом изменить наши ткани кселл.

Нам известно о попытках использовать нервное волокно кселл для замены отсутствующего фрагмента нервной системы у свиней. Некоторые были успешными. Некоторые – нет.

Прогресс движется медленно, но всё же движется. И я хотел бы предостеречь вас от поспешных выводов – самое большое количество рассечённых нервных волокон, которые были повторно связаны исследовательскими группами компании, равняется одиннадцати.

Если рассечь вершину спинного мозга человека, то мы увидим несколько миллионов нервных волокон. Именно поэтому я считаю, что проблема пересадки головного мозга на несколько порядков сложнее, чем возможно на вашем уровне развития. К тому же, если бы вы смогли построить сканер и хирургическое устройство, процедура должна была бы контролироваться искином седьмого поколения, никак не меньше. Которые вы контролируете со всей возможной тщательностью.

Ну и прочие мелочи – учитывая количество сращиваемых нервов, субъект, вероятно, должен быть помещён в кому, и операция будет проводиться в течение нескольких месяцев. Мне сложно представить человека, способного оплатить все эти сложнейшие манипуляции.

– Логично, – сказал Юрий. – Таким образом, вы подводите меня к мысли, что трансплантации мозга не существует?

– В настоящее время – да, хотя это может стать возможным в будущем. Другим фактором в этом уравнении являются сами искусственные нервы кселл. Как я уже говорила, для такой операции потребуется несколько миллионов отдельных волокон. За последние семь лет мы предоставили нашим партнёрам по исследованиям в общей сложности две с половиной тысячи.

Слушая Хай-3, Альстер почувствовал странное разочарование – самая вероятная его версия накрылась медным тазом. Фигурально выражаясь, он снова оказался в начале расследования, не имея ни одной рабочей версии случившегося с Горацио.

– Большое спасибо, вы мне очень помогли, – вздохнул Юрий, не скрывая разочарования.

– Тот факт, что в человеческой культуре закрепилась эта нелепая и глупая идея насчёт нашего содействия преступной трансплантации, очень печалит нас, – сказала Хай-3. – Не этого мы хотели, делая наши биотехнологии доступными для вас.

Мы только хотели помочь вам, прежде чем отправиться в полёт вперёд, к Богу, который нас ждёт в конце времён. Точно так же, как и вам, нам не нравятся смерть и болезни, и мы делаем всё, чтобы биологические сущности больше не испытывали страданий. Я надеюсь, вы можете объяснить это людям в ваших медиа-компаниях, способных изменить сложившийся негативный образ кселл. После успешного завершения ваших поисков, естественно.

– Да, конечно. Я сожалею о том, что некоторые недобросовестные люди сочиняют небылицы о возможностях клеток кселл. К сожалению, среди нашей популяции существует небольшое меньшинство людей, живущих по другому набору правил, что делает такие неприятные истории правдоподобными.

– Оликс понимает и сочувствует вам, – торжественно провозгласила Хай-3. – Ваша раса ещё так молода! Ваше поведение по-прежнему определяется вашим животным происхождением! Вы стремитесь к успеху за счёт других людей!

– Не у всех людей, – с нажимом сказал Юрий, – у небольшой, ограниченной группы, которую мы осуждаем и с которой боремся.

– Не надо стесняться этого. Когда-то, очень давно, мы были такими же. Но наша биотехнология позволила нам изменить себя, отбросить в сторону импульсы животного происхождения. Мы стали руководствоваться более возвышенными целями…

Вздохнув, Альстер натянул на лицо вежливую улыбку. Он уже понял, что его ждёт, заметив краешком глаза усмешку в глазах Стефана. Оликс – худшая разновидность уличных проповедников, сводящих любую беседу к пропаганде своей религии.

– О-о-ох, – сказал он вслух, – нам-то пока приходится мириться с нашими биологическими телами. Других тел у нас пока нету.

– Это верно, – произнесла Хай-3. – Как верно и то, что если вы присоединились к нам, преступления, подобные тем, с которыми вы сталкиваетесь сегодня, остались бы в прошлом.

– Заманчивое предложение, – кивнул Юрий, – для отдельного человека. Но не думаю, что оно подходит для всего человечества, как для вида. Мы пока не готовы отправиться к концу времён, чтобы встретиться с господом. Ну, или с кем-то ещё.

– Верно. Пока вы не готовы, – с воодушевлением сказала Хай-3. – Но мы надеемся, что к тому моменту, как наш корабль продолжит свой путь, вы достигните этого уровня зрелости…

– Боюсь, – Альстер скривился в улыбке, – что для этого вам придётся надолго задержаться на Земле. Очень надолго…

– Время не имеет значения. Наши мастера роста считают, что рано или поздно они сумеют научить клетки кселл моделировать вашу нервную структуру. Когда это произойдёт, вы сможете стать такими же бессмертными, как и мы.

– Но останемся ли мы людьми? Я думаю, что нашему обществу предстоит пройти долгий путь, прежде чем мы примем подобную процедуру. Будет ли копия человека в другом теле на самом деле им?

– Естественно будет, – отмахнулась Хай-3. – Любое тело – моё, ваше – не более чем сосуд. Настоящая вершина эволюции – это разум. Это явление настолько редко встречается во вселенной, что нужно беречь его и защищать любой ценой.

– Приятно знать, что наши идеалы совпадают.

– Хотите присоединиться к нам в нашем странствии, Юрий Альстер? – чопорно спросила Хай-3.

– Я ничего не отрицаю. – Он постарался ответить как можно более дипломатично.

– Я буду молиться за вас, Юрий Альстер, – сказала Хай-3, – и я прошу подумать над тем, что мы можем предложить. Мыслящие виды – дети вселенной. Причина, по которой она существует. Наша судьба – добраться до конца времён и объединиться в блаженстве, слившись с финальным Богом.

– Я понимаю, – произнёс Юрий.

Ему захотелось спросить Хай-3 насчёт теории устойчивого состояния. Последние несколько десятилетий человеческие учёные были убеждены в том, что вселенная вечна и что ранние теории триллионнолетнего циклического развития вселенной, движущейся от Большого взрыва к финальному Тихому пшику, являлись следствием младенческого состояния науки двадцатого века. Так почему же Оликс истово веруют в конец вселенной?

Но он сдержался.

У него просто не было времени вступать в теологические споры – его ждала работа.

– Наша встреча дала мне ответы на многие вопросы, изменив мой взгляд на вещи. Я благодарен вам за это, – сказал он.

Ещё одна дрожащая рябь пробежала по коже Хай-3.

– Спасибо вам, – произнесло существо. – Я считаю, что наш разговор – самое меньшее, что можем мы предложить в сложившейся ситуации. Надеюсь, что сумела оказать вам помощь в расследовании неприятного случая, над которым вы работаете. Посвящать себя помощи другим, менее удачливым членам социума, – прекрасный и достойный труд.

Юрий надеялся, что Оликс не заметит, как от стыда у него покраснели уши.

– Я делаю то, что могу. – Он уставился в пол и добавил про себя: «…если этого хочет Эйнсли Зангари».

– Ваша преданность заслуживает похвалы. Я буду молиться за ваш успех в спасении несчастного юноши, который был похищен.

Альстер пристально посмотрел на пришельца.

– Благодарю за участие. Ваша помощь в разъяснении волнующего меня вопроса была очень полезна, – сказал он, собрался с силами и протянул руку, пожав щупальце Хай-3. На этот раз сумел сдержать дрожь отвращения – гнев позволил ему сдержать эмоции.

* * *

– Баптиста Девроя нет дома, – сообщил Борис, как только Юрий вернулся на улицу Женевы.

– Вотжефак! И где он?

– Неизвестно. Он выключил свой коммуникатор и вышел из квартиры в десять пятьдесят семь этим утром. Анализ исходящего трафика показал, что он уехал в такси, которое вызвала Донна Монтгомери, его нынешняя подружка. Тактическая команда отслеживает ситуацию.

– Десять пятьдесят семь, – задумчиво сказал Альстер, – время, когда мы начали искать Горацио. Совпадение? Не думаю. Где я был в это время?

– В квартире Горацио на Элеонор-роуд.

– Блядь! Они оставили закладку, чтобы наблюдать, заметил ли кто-нибудь исчезновение Горацио! И увидели меня с Джессикой – сотрудников Службы безопасности Сопряжения. Знатных они, небось, кирпичей отложили!

Юрий вызвал Джессику.

– Я искренне надеюсь, что у тебя есть хорошие новости. Они знают, что мы их ищем.

– Как знают? Как они могли узнать?! – возмутилась она.

– Думаю, что они следили за тем, кто входит в квартиру Горацио. Баптист Деврой в бегах. Тактическая команда вроде как преследует его, но нет никакой гарантии, что удастся его догнать.

– Дерьмо случается, – вздохнула Джессика. – Будем надеяться, что это не обнулит моё многообещающее тактическое преимущество – мы с командой уже находимся на месте.

– Просто ускорься, я буду у тебя через десять минут, – сказал Юрий, ускоряя шаг.

Попутно он набрал Полу Ли, входя в арку портала Сопряжения.

– Успехи есть? – ехидно спросила Ли. – Ну, кроме упущенного тактической командой Баптиста?

– Увы, – признал Альстер. – Кто бы ни похитил Горацио, он знает, что мы его ищем, и это плохо. Боюсь, как бы они не дали дёру всей командой, уничтожив все следы вместе с парнем.

– Значит, ты должен искать его быстрее. Тебе надо ускориться.

– Некуда ускоряться! – взорвался Юрий. – Я уже делаю всё, что могу!

– Ты думаешь, Горацио сейчас находится на Алтее?

– Я очень на это надеюсь, потому что это моё единственное преимущество.

– Тогда действуй. Или тебе нужны дополнительные силы?

– Пока не нужны. У меня там Джессика с тактической командой. Я к тому, что это может стать шумным!

– Всем похуй. Алтея – это настоящая жопа мира, которую терпят только потому, что она никого не интересует.

– Ладно, – вздохнул Альстер, – спрошу прямо: ты меня прикроешь?

– Мы с тобой знакомы не первый год, Юрий. Я хоть раз давала повод усомниться в нашей дружбе?

«Но это не ответ на мой вопрос!» – возмущённо подумал он.

А вслух сказал:

– Есть ещё один небольшой вопросик…

– Так задай его, Коломбо!

– В смысле? – удивился Юрий.

– Ты ведёшь себя как допотопный телевизионный детектив. Можешь потом поинтересоваться у своего дружка Ларсена.

– Только не думай, пожалуйста, что я параноик…

– Да задай ты уже свой вопрос, время-то идёт!

– Наша Корпорация находится в состоянии войны?

– Войны с кем? – хохотнула Ли.

– С транснациональным преступным сообществом или с кем-то из конкурентов…

– У нас просто нет конкурентов, способных бросить нам вызов, Юрий. Уж тебе-то это должно быть очевидно.

– Я всё же хочу получить ответ на свой вопрос, Пола.

– Ну, у нас есть небольшие разногласия с конкурентами. Ты, наверное, знаешь – с бразильским консорциумом «Солнечный Колодец» и с тому подобной мелочью. У многих из них хватает ресурсов и терпения, чтоб начать длительную компанию против нас. А что?

– Да так, – отмахнулся Альстер, – мысль в голову пришла.

– Колись уже, – добавив стали в голос, настояла Ли. – Я всё равно не отстану.

– Предположим, – сказал Юрий, – кто-то узнал, что Гвендолин – внучка Эйнсли. Поразмыслив, этот злокозненный кто-то создаёт идеальную приманку. Он создаёт Горацио. Чёрт побери, да он может создать дюжину Горацио, чтобы увеличить свои шансы. Затем он делает так, чтобы Гвен его встретила. И, конечно же, влюбилась – просто потому, что они идеально соответствуют друг другу. Потом следует пара лет страстных совокуплений, и вот – Горацио просит у Гвен устроить его на должность в Сопряжении. Она соглашается, и он начинает двигаться вверх к вершине управленческой пирамиды, перепрыгивая со ступеньки на ступеньку – более коротким путём, чем любой человек, в котором не течёт кровь Зангари. Конечно, на это уйдёт пятнадцать лет, но теперь у вас есть доступ к высшему уровню управления Корпорации – к финансам, стратегии… И не просто доступ, а возможность влиять. Достойный приз за пару десятилетий стараний.