Текст книги "Спасение (ЛП)"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 45 страниц)

– Из Бошбурговых, – сказал Битцк, добавив на схему новые данные. – Следы его ДНК размазаны по стеклу, через которое они вошли в комнату из Центрального парка.

– А шо, про беглеца уже все забыли? – возмутился Саловиц. – Один хрен из банды Рейнера удрать сумел. Давай, добавляй его в список, – добавил он, повернувшись к Битцку. – Комиссарша велела всех считать.

Впрочем, Алик уже не слушал перепалки: получив полицейские дела опознанных бандитов от Кристьянссона, он погрузился в изучение их коротких, но бурных биографий. Закончив, оглядел присутствующих, которые, за время пока он просматривал документы, успели вооружиться пончиками и чашками с кофе.

– …голова прямо оторвата, на одной коже висит, – махая руками, эмоционально вовлечённый Саловиц рассказывал Битцку состояние тела мистера Дробовика. – Сильно он кого-то выбесил, точно!

– Не уверен, что за этим кроются какие-то личные чувства, – осторожно возразил Битцк. – Две банды оказались в западне. Бандиты понимали, что могут выжить только уничтожив противника. Это была битва не на жизнь, а на смерть.

– А разойтись, что, кто-то им мешал? – задумчиво сказал Саловиц. – «Добрый вечер, мистер Дробовик. Как сам? Как самка, как пацан?» – передразнил он бандитов, пародируя южный акцент. – «Спасибки, хорошо! А как ваше ничего, мистер Вскрытый? Передайте привет шефу!»

– Саловиц дело говорит, – произнёс Алик. – Обычной искры, чтоб такое пламя разгорелось, недостаточно. Тут что-то большее кроется. У вас есть информация о том, какая кошка пробежала между бандами?

Оба детектива молча развели руками.

– Предлагаю обзвонить информаторов. Понятно, что ничего о бойне они не скажут, – слухи ещё не успели распространиться – но про отношения между бандами, уверен, информацию дадут.

– Слышал, что Алик сказал? – Саловиц повернулся к Битцку. – Иди и выполняй.

– Мне что, в одну будку всех обзванивать? – возмутился Битцк, повернувшись к коллеге. – Давай-ка тоже подключайся.

– Я не могу, – развёл руками детектив. – Я туточки нужен. Я следствие веду.

Алик снова отвернулся от спорщиков – в поле его зрения всплыло сообщение о том, что искины ФБР получили доступ к личному электронному архиву Крависа и Роуз. В их ежедневниках была та же запись за предыдущий день: пикник на Палм-Бич с Найлом и Белвиной Каното на их яхте.

«Открыт доступ к архиву. Есть информация по вчерашнему дню», – написал Алик, расшаривая для следственной бригады доступ к дневникам.

Сам он уже вызывал Найла Каното.

Его коммуникатор, чего и следовало ожидать, находился в режиме «Не беспокоить» – полномочий Понедельника было достаточно, чтобы этот режим отключить. После пары минут вызова Найл наконец-то ответил, включив только звуковой канал.

– Аллё? Кто звонит? – раздался заспанный голос.

– Здравствуйте, это Найл Каното?

– Кто звонит? – продолжил настаивать Найл.

– Специальный агент ФБР Алик Понедельник. Вы можете ознакомиться с моими полномочиями, если ознакомитесь с сопровождающим звонок заверенным сертификатом.

– Вижу, – послышался после секундного молчания голос, – ты из ФБР. Какого чёрта ты хочешь? Ты знаешь сколько время?

– Я занимаюсь поисками Крависа Лоренцо и его семьи. Они сейчас у вас?

– Что случилось? Где Крав?

– Это я и хочу узнать. Ответь на вопрос: где сейчас Кравис?

– Дома должен быть…

– Он оставил сообщение, что находится у вас.

– Должен был находиться, понял? Мы собирались провести выходные вместе, обе семьи. Но были вынуждены всё отменить, ясно?

– Не ясно. Меня с вами не было. Скажите, почему визит был отменён?

– Из-за злоебучей яхты – «Морской Звезды III». Сервисная команда, что следит за яхтой, отзвонилась вчера утром – при диагностике двигателя, мол, была найдена неисправность. Им придётся вытаскивать старушку из воды, чтобы починить. Понятно, что нам пришлось отменять поездку. Расстроились все, конечно. Бел и Роуз планировали это путешествие несколько месяцев.

– И вы сообщили об этом Кравису?

– Естественно. Он тоже был разочарован! Наши дети дружат, понимаешь? Это было бы большое семейное событие.

– Ты разговаривал с ним лично? Или отправил сообщение?

– Конечно лично! – возмутился Найл. – Он ещё был в офисе, сидел за рабочим столом.

– Он сказал, куда собирается отправиться вместо отдыха на яхте?

– Нет, не сказал. Что именно с ним случилось?

– Мы не можем с ним связаться! Он сказал, какие у него планы на выходные?

– Нет. Он был взбешён из-за того, что ему придётся провести выходные дома. Я, кстати, тоже. Так что именно случилось?

– Мы не знаем. Ведётся расследование.

– Господи Иисусе! Крав в порядке?

Алик тяжело вздохнул. Нелепо ожидать от разбуженного ни свет ни заря человека логичного мышления.

– Мне нужно название компании, которая занимается обслуживанием вашей яхты. Пожалуйста, перешлите мне их контакты. И если кто-то из семьи Лоренцо выйдет с вами на связь, вы должны немедленно сообщить мне об этом. Это важно!

– Конечно, я сделаю это, – пробормотал Найл. – Но скажи мне, что случилось с Кравом и его семьёй?

– Мы. Пока. Не. Знаем, – холодно повторил Понедельник, завершая разговор.

После чего составил запрос для искина полицейского участка на предмет проверки звонков и перемещения Найла Каното для обнаружения аномальной активности. Затем, подумав, расширил область проверки и на его семью. Вдобавок к этому он отдал указание отслеживать их разговоры и переписку – если Кравис попытается связаться со своим приятелем по яхтингу, искин полицейского участка оповестит следственную команду.

– Запрос санкционирую, – сказал Саловиц, отсалютовав жетоном камере, следящей за участком. – Алику Понедельнику разрешён доступ на просмотр и запись оперативных данных.

«Поступили новые данные». – В его линзах всплыло оповещение от полицейского Искина. – «По поступившим от Корпорации Сопряжения данным, семья Лоренцо вошла в портал 16Х в Деревне в девять семнадцать вечера и через три минуты вышла в западном центре Центрального парка рядом с их кварталом. Это последнее зарегистрированное использование порталов семьёй Лоренцо».

– Видео выводи, – произнёс Алик.

Большой настенный экран переключился с новостного канала на трансляцию видео из журнала видеонаблюдения Центрального парка Западной архалогии. Собравшиеся в кабинете полицейские наблюдали, как семья Лоренцо вышла из петлевого портала. Увиденная ими сцена была исключительна в своей банальности – Понедельнику на секунду показалось, что он смотрит рекламный ролик, а не оперативное видео.

Мама – красивая, молодая, улыбающаяся; папа – старше и размереннее; дети с улыбками и смехом носятся вокруг них, задирая друг друга. Семья просто излучала радость жизни, попутно демонстрируя идеальный с художественной точки зрения подбор одежды и дорогостоящую стоматологию. Алик включил опознание лиц – через долю секунды над головами запечатлённых на видео людей появились данные, полученные от национального агентства по учёту гражданства.

Да, это были они.

Саловиц переключил потоки. На следующей видеозаписи было видно, как семья Лоренцо покинула портальный узел и прошла двадцать пять метров по тротуару, пока не свернула ко входу в свой подъезд.

Понедельник прочитал вшитую в метаданные метку времени: девять двадцать один.

– На етом пока усё, – сказал Саловиц.

– Инспектор, пусть искин участка проанализирует запись до конца дня, – сказал Алик. – Нужно узнать, не выходили ли они из дома через этот выход. Ну и найти тех, кто входил.

– Ясно, – вздохнул Саловиц.

За те несколько минут, пока искин обрабатывал запрос, Понедельник позвонил в офис Бюро в Палм-Бич, в то время как его электронный ассистент вошёл в сеть сервисной компании, нанятую Найлом Каното для обслуживания яхты. Закончив разговор и оглядев скопированный ассистентом файл «Морской Звезды III», выглядевшей для неопытного взгляда словно детёныш лайнера «Небесный змей», Алик довольно хмыкнул.

Из файла следовало, что вчера утром один из инженеров сервисной компании, проводя финальную проверку яхты на мореходные качества, обнаружил, запустив диагностику яхты, серьёзнейшую проблему с двигателем – какие-то посторонние частицы загрязняющих веществ в системе передач.

По его словам, при запуске двигателя существовал высокий риск того, что механическая часть двигателя будет разрушена. Сервисная компания направила Найлу Каното оповещение, сообщив, что коробку нужно разобрать и почистить.

Инженера, проводившего диагностику, звали Али Ренци. Запрос к его смартфону показал, что он сейчас находится в центре Майами. После звонка Алика три агента из офиса центрального отделения Бюро по Майами были направлены, чтобы задержать его.

«Журнал гражданского наблюдения Западного Центрального парка скомпрометирован, – всплыло уведомление на экране. – Неустановленные лица использовали сложное редактирование, вырезая области размером с человека и заменяя их зацикленным фоном без возможности восстановления».

– Вот! Вот! – радостно воскликнул Саловиц. – Я же говорил, что так они внутрь и пробрались! Джавид Ли не дебил, так просто его людей не попалишь!

– Редакции подверглась вся запись? Или отдельные фрагменты? Можем ли мы определить по записи временной интервал, во время которого произошло проникновение? – спросил Алик.

«Расчётной мощности данного устройства недостаточно. Прошу разрешения заключить контракт с имеющей больше ресурсов компанией цифрового аудита».

– Ага, – кивнул Саловиц, подняв жетон, – давай.

– А что у нас с системами внутреннего контроля безопасности жилого дома? – поинтересовался Понедельник.

– Усё глухо. Они пробрались вовнутрь тихо, не беспокоя датчики. Умные шельмы.

– Хорошо, – сказал Алик. – Давайте сделаем шаг назад. Понятно, что бандиты не прошли через ближайший портал. Не так нагло. Это дало бы полиции слишком много данных. Но также они не ожидали, что их случай будет расследоваться как убийство – с привлечением ФБР и сторонних экспертов. Так что пусть ваш ИИ проработает все данные по квартире, посмотрите, сможете ли вы отследить действия банды Джавида Ли по изменённым данным, которые они вносили в файлы. Узнайте, откуда они пришли. Размотав этот клубок, вы получите место, откуда они пошли на дело.

– Мы с этим справимся? – спросил Саловиц, повернувшись к старшей судебному эксперту.

– Я попробую, – сухо сказала Роуэн эль-Алосайми.

– У нас остался самый важный вопрос. Сопряжение не регистрировало переходов семьи Лоренцо через порталы с того момента, как они покинули портал «Центральный Парк Вест», – произнёс Понедельник. – Куда, чёрт меня дери, они делись? От решения этой задачи зависит всё расследование. Итак, вот что у нас имеется. – Он повернулся к модели квартиры, всё ещё висящей в пространстве перед проектором. – Расположенная в многоквартирном доме портальная квартира. Давай попробуем перестать полагаться на искинов и криминалистику. Вернёмся к основам, так сказать.

– В смысле «к основам»? – удивился Саловиц.

– Невозможно найти чёрную кошку в тёмной комнате, если её там нет. Мы ищем техническое решение задачи, не будучи уверенными в его наличии. Подумай вот над чем, – добавил Алик, заметив, что внимание инспектора ускользает, – полдюжины придурков врывается в вашу квартиру с большими пушками наперевес. Вот что бы ты сделал на месте Лоренцо?

– С большими пушками, гришь? – расплылся в улыбке Саловиц. – У меня дома, прикинь, есть пушки побольше!

– Ну а у Лоренцо нет. Он адвокат, которому нужно спасти себя и своих детей. Он вынужден думать быстро.

– Оружия нет, – вздохнул инспектор. – А шо тогда есть?

– Есть дом. Двадцать этажей, на каждом этаже по три-четыре квартиры. Твои люди обыскали здание?

– Та, – он махнул рукой, – немного. Семнадцатый этаж.

– Значит, надо обыскать и остальные этажи. Обойти и обзвонить квартиры.

– А смысл? Нет там никого.

– Это нужно сделать, чтобы исключить все возможности.

– Да, я отдам команду, – неохотно пробурчал Саловиц, – пошлю патрульных.

После чего развернулся и отошёл от Алика подальше, пока тот не нагрузил его ещё чем-нибудь. Пожав плечами, Понедельник выбрал один из столов, заваленных вещдоками и гаджетами, и сел, попутно попросив одного из патрульных принести ему кофе – настроенная на работников полицейского участка кофеварка отказывалась выдавать кофе постороннему.

Несущий кофе полицейский удерживал бумажный стаканчик опустив указательный палец в напиток. Алик сделал вид, что не заметил – ему не хотелось ещё больше настраивать полицейских против себя. Отхлёбывая напиток, он просматривал грифы социальных связей покойных бандитов в поисках данных о семьях и друзьях.

Понедельник был уверен, что он не единственный, кто просматривает эти списки. Слухи о прибытии полиции в квартиру распространяются как лесной пожар. Сбежавший через Антарктику бандит уже оповестил своего босса Рейнера о провале миссии.

А вот Джавид Ли подобной информации не имел – его бандиты просто не вернулись. Скорее всего, он отправил кого-нибудь из своих бойцов пройтись мимо жилого комплекса – так что он знал, что полицейские вовсю огораживают периметр места преступления.

Следовательно, Джавид Ли знал, что у него не так много времени. Конечно, его бойцы практиковали закон омерты, держа язык за зубами на допросах, так как в наше время даже самый глупый уличный бандит знает, что отвечать на вопросы полиции или федералов означает смертный приговор.

Вот только прочность цепи соответствует прочности самого слабого звена – и единственное, что нужно сделать Алику – выбрать правильное место приложения своих сил.

Через двадцать минут два агента офиса ФБР в Майами провели Али Ренци в двадцатый участок. Помня о данном комиссарше обещании, Понедельник предложил, чтобы задержанного непосредственно допрашивал Саловиц, тогда как сам будет наблюдать за допросом – на случай если что-то пойдёт не так.

Мерцающая в воздухе голограмма показывала сидящего в помещении для допросов Ренци так же точно, как если бы он находился перед Аликом. Спокойно сидящий на стуле парень всем своим видом излучал уверенность, стараясь убедить окружающих в своей невиновности. Получалось это откровенно хреново – по своему богатому опыту Понедельник знал, что настоящие невиновные как раз сильно нервничают, будучи доставленными в участок в два часа ночи.

Али Ренци всё ещё был в своей клубной одежде из Майами: рубашка с короткими рукавами, с вышитым на ней странным инопланетным львом, и узкие чёрные брючки. Пробежка через ледяную нью-йоркскую ночь заставила его помёрзнуть, так что сейчас он дрожал под кондиционером в комнате для интервью, тщетно пытаясь согреться.

Выданное Саловицем разрешение на получение цифровых данных от ИИ участка обеспечило Алика доступом к данным сканирования тела. Частота сердечных сокращений Ренци была высокой. Предоставленные имплантом данные уровня токсинов и мозговой активности показывали, что задержанный находится в состоянии хорошо скрываемой паники.

«Сейчас мы расколем твой твёрдый орешек», – довольно осклабился Алик.

– Сиди-сиди, не надо вскакивать, – сказал Саловиц, входя в помещение.

Сидящий на скамье Али недоумённо посмотрел на него.

– Тебе нужен адвокат? – спросил инспектор. – Ежели нужен, а у тебя его нету, будет назначен государственный защитник. Вот только если страхового покрытия на этот случай у тебя нету, то придётся раскошелиться.

– Адвокат? Мне? Я что, арестован? – ядовито поинтересовался Ренци. – Вроде бы речь шла о простой беседе?

– Усё верно, ты не арестован. Ты просто свидетель.

– Свидетель чего? Ты можешь прямо сказать, что вам от меня нужно?

– Расскажи-ка нам о «Морской Звезде III», мистер умник, – расплылся в улыбке Саловиц.

– Милая яхта. Я на ней работаю, – натянув на лицо улыбку, ответил Али.

– Али, дорогой Али. – Саловиц говорил тоном, каким обычно разговаривают с несмышлёными детьми. – Давай я тебе дам один бесплатный совет.

– И какой?

– НЕ ЕБИ МНЕ МОЗГИ, СУКА!!! – проорал детектив. – Тебя, дебила, подняли в два часа ночи и приволокли в участок вовсе не потому, что мы с тобой шутки шутить удумали. Даже не пытайся мне врать!

– Не понимаю, о чём ты, – пожал плечами Ренци.

– О поломке. О ебучей поломке яхты. Что с ней случилось?

– Механическое повреждение. Мы получили сигнал от системы мониторинга. Потом яхту отбуксировали в сухой док. Мы пока не знаем, что вызвало срабатывание датчика…

– Я ПРОСИЛ ТЕБЯ ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ, – проорал Саловиц, – не ебать мне мозги! Хочешь, чтоб было по-плохому? Дождёшься, я тебе устрою…

– Бить будешь? – ядовито усмехнулся Али.

– Не… незачем. Ты сам будешь своей головой о стену стучать, как только я тебя в убийстве обвиню.

– В каком ещё убийстве? – испуганно промямлил Ренци.

– В массовом, Ренци, в массовом. Семь трупов как с куста! И это только те, что мы пока отыскали – нутром чую, что на семи мы не остановимся…

– Семь трупов… – повторил ошарашенный Али. – А я тут каким боком?

– А это тебе решать, Али. – Саловиц вновь заговорил елейным голосом. Алик понял, что за неимением Битцка инспектору приходится одновременно отыгрывать роли и хорошего и плохого полицейского. – Ежели ты свидетель, то мы тебя ещё и кофиём угостим, когда ты домой отправишься. Ну а коли начнёшь хуйнёй страдать, то выбора у нас большого не будет – законопатим тебя за убийство. Оформим тебе билетик в один конец на Загрею, в отличный отельчик прямо в центре каньона.

– Э-э-э… полегче, дядя, – неуверенно возмутился Ренци. – Я никого не убивал, у меня алиби есть!

– Значит, отправишься на Загрею не как убийца, а как соучастник. Охуенно большая разница…

– Так я и не соучастничал, в общем-то…

– А хочешь я угадаю кое-что? – Саловиц расплылся в улыбке. – Если я получу ордер на просмотр твоих счетов, не найду ли я там перевода на кругленькую сумму, полученную тобой совсем недавно? Не кипешуй, я пока не запрашивал ордера, – добавил он, заметив, как побледнел Али. – Мы же просто беседуем…

– Я… мне… деньги… – начал заикаться Ренци.

Он стремительно побледнел, на лбу выступили крупные капли пота.

– Серьёзно подумай, сынок, перед тем как отвечать, – продолжил нагнетать Саловиц. – Что будет, когда я просмотрю движение денег на твоём счёте? Я найду там поступление налика от неустановленного лица, верно?

– Возможно, – взявший себя в руки Али старался говорить твёрдо. – Так совпало, что один мой друг как раз вчера вернул мне взятые в долг деньги.

– Как я и думал, – вздохнул Саловиц, выкладывая на стол пачку распечаток, словно крупье из Вегаса. – Посмотри внимательно на эти лица, сынок. Твой друг есть среди них?

– Господи Иисусе! – вскрикнул Ренци, закрывая рот рукой.

На выложенных на стол распечатках были представлены обнаруженные в квартире тела во всём их кровавом великолепии.

– Смотри внимательно. – В голосе Саловица прорезалась сталь. – Ты узнаёшь кого-то?

– Вот этот. – Али ткнул пальцем в одну из распечаток, отводя в сторону глаза.

– Кушик Флавиу?

– Не знаю. Мне он сказал, что его зовут Дилан.

– И что этот Дилан попросил тебя сделать?

– Провести дополнительную диагностику «Морской звезды». Он хотел быть уверенным, что с яхтой всё в порядке, и попросил, чтоб я всё дотошно проверил в сухом доке.

– Из-за этого пришлось отменить морскую прогулку семьи Лоренцо, так?

– И что?! – лихорадочно воскликнул Ренци. – Безопасность превыше всего!

– Где ты его встретил, умник?

– Он сам вошёл в мою квартиру, представляешь? Он знал, кто я, чем занимаюсь, вообще всё. Я не мог ему отказать, просто не мог! – взорвался Али. – К тому же то, что я сделал, никому не повредило. Никто не пострадал!

– Агась, – задумчиво сказал Саловиц, двигая пальцем лежащие на столе фотографии покойников, – вот прямо так никто…

– Я в этом не виноват! – Ренци уже кричал тоненьким фальцетом. – Я только провёл диагностику яхты!

– Может быть, – задумчиво кивнул Саловиц. – Суд даже с тобой согласится. – После чего добавил, похлопав Ренци по плечу: – А чегой хотел от тебя тот парень, который назвался Диланом?

– Ничего! Ничего не хотел! Он только сказал, что будет хорошо, если я проведу диагностику яхты!

– Он сказал, зачем это ему надо?

– Нет! Ничего он мне не говорил!

– А ты раньше выполнял такие просьбы?

– Никогда! Мамой клянусь! – простонал выглядевший как выжатый лимон Али.

«Ещё что-то у него спросить надо?» – прочитал Понедельник переданное Саловицем сообщение.

«Пусть пиздует домой, – передал Алик. – Я поручу Бюро провести полную проверку его истории. Если всё будет как он сказал, то он отделается потерей работы».

* * *

Пока Саловиц фиксировал показания Ренци в комнате для допросов, Понедельник связался с Тансаном, которого называл «своим старым другом с Капитолийского холма». Столкнувшись по работе почти два десятилетия назад, они быстро перешли к взаимовыгодным отношениям – в результате которых Алик, выполняя небольшие, конфиденциальные поручения, плавно двигался по карьерной лестнице, поднявшись, без малого, до уровня помощника директора Бюро. Какую пользу получил от их сотрудничества Тансан, Понедельник не знал – но, вероятно, тоже немалую.

– Это была хорошо организованная операция, – начал свой рассказ Алик, – по крайней мере, поначалу. Потом всё пошло вразнос, закончившись побоищем. Единственное, что не укладывается в эту концепцию, – попытка бандитов заполучить сверхсекретные файлы Пентагона.

– Значит, тебе нужно найти их и узнать, зачем они это сделали, только и всего, – вкрадчиво сказал Тансан.

– Легче сказать, чем сделать! – возмутился Понедельник. – Особенно сейчас, когда выжившие бандиты дрожат от страха, забившись в самый глубокий отнорок своей норы.

– Если для их поимки понадобится помощь эксперта, то у меня есть деньги из чёрной кассы, которыми ты сможешь расплатиться.

– Сейчас в этом нет необходимости, – отмахнулся Алик. – Мне хватает собственных ресурсов, ведь я веду расследование совместно с полицией Нью-Йорка. Я просто хочу обратить ваше внимание, что случившееся не укладывается в определённую картину – никто не будет нанимать кучу агрессивных клоунов, чтобы заполучить секретные данные. Если добавить к этому странное совпадение – бойцы обеих команд вместо переговоров начинают стрелять, оказавшись в одно время в одном месте, то становится очевидным – у нас нет пока полной картины случившегося.

– Займись этим, Алик. И помни, – добавил Тансан, показывая рукой вверх, – там тебе доверяют и готовы оказать любую помощь. Нам очень важно знать, кому понадобились эти файлы и почему.

* * *

В очередной раз перетасовав виртуальную колоду досье на мёртвых участников налёта, Понедельник решил, что наиболее слабым звеном является подружка мистера Вскрытого – в миру Перегрина Лекси. По своему опыту он знал, что громилы обычно подбирают подруг себе под стать – жестоких и неадекватных.

Обычно. Но не сейчас. Интуиция подсказывала Алику, что эта женщина была другой – хрупкой и ранимой. Пробежавшись взглядом по данным, он удовлетворённо кивнул: по происхождению она была с самого социального дна и не поддерживала отношений с родственниками – Перегрин помог ей подняться, став её опорой и защитой. Без него она была никем.

Нужно было спешить – босс Перегрина, Джавид Ли, не был идиотом и вполне мог, рассуждая схожим образом, отправить кого-то из своих бандитов приглядеть за дамочкой.

Пройдя через несколько портальных врат, Алик и Саловиц оказались на южной оконечности Манхэттена, после чего прошли по 32-й улице до расположенного в центре Манхэттена Бич Парка. Саловиц всё порывался вызвать двухместное такси, но к тому времени снег прекратился, и Понедельник предложил пройтись на запад вдоль Восточного бульвара.

– Таки у нас похищение, – вздохнул Саловиц. – ИИ участка передаёт, что люди Рейнера следили за квартирой и подменили записи, чтоб без палева попасть в квартиру. Стопудово они хотели застукать их на месте!

– А команда Джавида Ли в это самое время думала, что они будут на яхте, поэтому квартира будет стоять пустой… – задумчиво сказал Алик. – Вот поэтому обе команды и столкнулись лбами в квартирке у Центрального парка. Впрочем, я не думаю, что целью бандитов было похищение.

– А шо тогда?

– Доступ к сети юридической конторы, естественно, – взмахнул рукой Понедельник, – защита которой строится на использовании биометрических данных. Присутствие Крависа во плоти помогло бы Кушику со взломом – он просто заставил бы юриста снять защиту. А удержание семьи в заложниках – отличный способ добиться содействия, не находишь?

– Так шо, усё свелось к покраже файлов?

– Да. Но ответ на этот вопрос не приближает нас к разгадке тайны – где сейчас находится семья Лоренцо.

Когда спутники добрались до улицы Дувр, старомодные наручные часы Алика показывали около трёх часов утра. Они были единственными живыми людьми на улице – не было видно даже кибердворников. Ветер стих, было слышно, как под подошвами хрустит подмёрзший за ночь снег.

Район, по которому они шли, относился к обеспеченным – у всех домов были аккуратные дворы, у некоторых даже с припаркованными у обочины тележками с моторными лодками. Дом Перегрина Алик узнал издалека – он был единственным, в окнах которого горел свет.

Саловиц поднялся на маленькое крыльцо и нажал на кнопку звонка. Домашняя сеть запросила идентификацию, которую предоставили их электронные секретари. Адрея Хафлон приоткрыла дверь, пугливо выглянув наружу. Глаза её были заплаканными.

– Вы… ко мне? – испуганно пролепетала она детским голоском.

– Полиция Нью-Йорка, мэм, – вздохнул Саловиц. – Можем ли мы войти?

Она ничего не сказала и отступила назад, оставив дверь открытой. Переглянувшись, Алик и Саловиц последовали за ней, старательно придав лицам соответствующее моменту скорбное и участливое выражение. Это было довольно непросто с учётом того, что домашний халат Адреи представлял собой что-то с чем-то: свободное плетение из чёрного кружева с подкладкой из пушистых пурпурных перьев – настоящий шедевр Шрёдингера, оставляющий хозяйку и одетой и голой одновременно.

Алик вспомнил, что по данным досье, Перегрин подобрал её в одном из клубов Джавида Ли, и она, очевидно, в виде ответной любезности, использовала клубную униформу в качестве домашней одежды – сохраняя пленивший мужчину образ.

Увидев Адрею во плоти, Понедельник довольно хмыкнул: он удостоверился в правильности своего выбора – аура неуверенности и растерянности, окружающая женщину, была такой же плотной, как её экзотические духи.

– У меня совсем плохие новости, мэм, – сказал Саловиц, стянув фуражку.

Адрея вскрикнула, прижав руки к лицу.

Отведя глаза, Алик начал рассматривать убранство комнаты, в которой они сейчас находились. Гостиная, в общих чертах, соответствовала представлениям покойного бандита о роскоши – безвкусно декорирована в присущем гонконгским сериалам вырвиглазном стиле, в котором смешались стили как минимум из четырёх разных эпох.

Наконец, Адрея убрала руки от лица, вытерев глаза салфеткой.

– Что с ним? Он пострадал?

– Вынужден сообщить, – чтобы не ошибиться, Саловиц зачитывал текст прямо с официальной бумаги, – шо твой партнёр, Перегрин Лекси, был найден сегодня мёртвым. Выражаю соболезнование.

Всхлипнув, женщина опустилась на диван и утонула в мягких подушках. Затем потянулась к бокалу, что стоял на мраморном столе около неё. Рядом – уже наполовину пустая бутылка дешёвого бурбона.

– Это ужасно, – вздохнула она. – Надеюсь, что он не мучился.

– В общем-то, да, – поддакнул Саловиц, – ежели опустить нюансы…

– Расскажите мне, как он умер, – потребовала женщина, отпив из бокала. – Не надо меня щадить!

– Он оказался в неправильном месте в неправильное время и в компании с неправильными людьми, – деликатно отстранив Саловица, сказал Алик. – Но ты ведь и так это знаешь?

– Я ничего не знаю о том, куда он собирался пойти сегодня вечером! – моментально окрысилась Адрея. – Мне он сказал, что собирается посидеть с друзьями в баре!

– Ты ведь знаешь, чем он зарабатывал на жизнь, верно?

– Он был менеджером в компании «Урбан Сидерик Менеджмент», – гордо вскинув голову, ответила женщина.

– В городской компании по уборке мусора? – спросил Понедельник, пробежав глазами по справке, подготовленной электронным менеджером. – Работающей в районе Грейвсенд и бухте Шипсхед?

– Именно, – ответила она, делая глоток бурбона из бокала.

– Тогда довольно странно, что мы нашли его тело в чужой квартире в верхней части города после неудачной попытки ограбления.

– Я ничего не знаю об этом и не желаю обсуждать.

– С ним был один из его приятелей, кажется, Дуэйн Нордон. Не могли бы вы опознать его для меня, пожалуйста? – Алик поднял свой коммуникатор.

– Да, конечно, – кивнула Адрея, посмотрев на экран…

…чтобы сразу закричать, разглядев замёрзшее бескровное лицо Дуэйна, и опрометью броситься из комнаты в туалет, откуда вскоре донеслись звуки неудержимой рвоты. Алик и Саловиц многозначительно переглянулись, при этом инспектор показал фэбээровцу большой палец.

Пару минут спустя бледная Адрея, пошатываясь, появилась в дверях, пытаясь плотнее запахнуть свой халат – для чего он вовсе не предназначался.

– Сукин ты сын, – выплюнула она, – знал ведь, что так и будет?

– Да, мэм, – кивнул Понедельник, – такая моя работа. В находящемся под моей защитой городе схлестнулись две банды, разорвав друг друга на клочки, словно акулы, обдолбавшиеся кислотой. Твоему Перегрину, кстати, ещё повезло – честный выстрел, быстрая смерть. Не то что остальным.

Не в силах справиться с ужасом, Адрея закрыла рот руками, слёзы текли по её щекам.

– Перегрин был убит людьми Рейнера. Они все там тоже полегли, но один, видимо, скрылся. Как ты думаешь, кто это был? Кого Рейнер мог использовать для такой работы?

– Я ничего не знаю, – быстро ответила она.

«Слишком быстро», – подумал Алик, усиливая натиск.

– Думаешь, Джавид Ли твой друг? Что он сделает с тобой? Единственное его желание, будь уверена, – это прикрыть свою задницу. Как ты думаешь, что взбредёт в его дурную голову, если мы отвезём тебя к нам, на двадцатый участок, и подержим там парочку дней, а? А я могу это сделать. Обвинение предъявлять не буду, просто запишу тебя свидетелем. Это означает, что ты не имеешь право на Миранду, так что никакого адвоката тебе не будет…

– Я ничего не сделала, – слабо запротестовала женщина, сползая на диван.

– Возможно. В любом случае нам нужно это проверить. Но это не имеет значения, поскольку Джавид Ли захочет узнать, что ты такого интересного рассказала нам, что это заняло целых два дня! Боюсь даже предположить, чего он себе напридумывает, прежде чем мы позволим его адвокату увидеться с тобой. Боюсь, что он тебе не поверит, когда ты будешь утверждать, что ничего не говорила.

– Ах ты ёбаный хуй! Да чтоб твои яйца сгнили! – взорвалась Адрея.