Текст книги ""Один из..." - "100 миллиардов солнц". Компиляция. Книги 1-6 (СИ)"
Автор книги: Олег Петров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 108 (всего у книги 128 страниц)
11. Не болтай!
Рьяла, прибрежная зона клана Нерат
Ноябрь 2065 года
Уроженке прибрежного города Нерат не пристало бояться воды! Да она, собственно, и не боится, все переживания сейчас из-за двадцати метров воздуха, отделяющих вершину скального островка и зеленоватую поверхность моря с лёгкими барашками белёсой пены. Казалось бы, идеальный день, и солнце жарит слабее обычного, и небольшой ветерок имеется, но она предпочла бы сейчас находиться там, внизу! Точно на уровне моря...
Эла вздохнула, стараясь прогнать нервную дрожь, и нарочно склонилась над обрывом, вглядываясь в страшноватую пропасть. Госпожа Нейя как-то сказала, со свойственной ей мудростью, что в таких ситуациях нужно идти навстречу своим страхам, чтобы эти самые страхи не подкрались и не схватили тебя за зад в самое неподходящее время. И надо же, именно в этот момент кто-то бесцеремонно схватил её за зад и оттащил от края.
– Похвальное рвение, – холодно прокомментировала Аль-Бина, но её взгляд обжёг до покраснения кончиков ушей. – Но мы, кажется, собирались нырять, а не топиться?
Эла кивнула, чувствуя, что если сейчас начнёт оправдываться, то в результате уши покраснеют ещё сильнее... Вот как у этой черноволосой и кареглазой хищницы получается так запросто вгонять её в краску, причём по совершенно любому поводу? Каждая её фраза, каждый жест словно бьют молниями и толкают её к проклятому обрыву, тогда как её руки делают прямо противоположное... И каждое прикосновение, в котором чувствуется какая-то нереальная сила, словно обжигает огнём, как тогда, на плотике... Но сейчас она не лечит, а просто не задумывается, в каком смятении находится так называемая учёная госпожа по имени Эла Венте. Которой, судя по всему, и самой наука пошла не впрок. Почти полдня она провела на этом островке, а как себя вести в присутствии этого непонятного явления природы, так и не поняла. И как перестать хотя бы краснеть и смущаться, несмотря на далеко не детский возраст? То ли свидание, то ли смотрины, то ли охота, то ли рыбалка, а уши всё краснеют и краснеют. Вот как бы их успокоить и снова начать думать, а не только чувствовать? Это стало бы прекрасным первым шагом к пониманию, вот только решения этой головоломки пока и близко не видать.
И друг этой темноглазки, Айван, такой же непонятный персонаж, и уши Элы на него реагируют так же, но он-то интересный мужчина, к тому же знаменитость, тут можно хотя бы в теории объяснить, почему она так нервничает. Бедняга Тенней, напарник Элы по экспедиции, как очнулся и ответил на вопросы парочки, так и не проронил ни слова. Тайком глазел на едва прикрытую прозрачной проекцией темноглазку, что никак и никем не возбранялось, да помалкивал, потихоньку приходя в себя от пережитого приключения. Так и прошло несколько часов, большая часть которых была потрачена на пользу общего дела. Эла и Тенней отправили детальный отчёт в университет, отзвонились родственникам и, просмотрев новости, узнали, что инцидент с их участием так и не сделался достоянием гласности.
Это не удивительно, учитывая возможные осложнения. Если парочка из клана Росс действует в интересах Совета, то совершенно неудивительно, что они решили придержать информацию до окончания расследования. С другой стороны, Эла и Тенней не стали ничего скрывать в своём отчёте, зная наверняка, на чей стол он ляжет, но вот родным ничего говорить не стали. И правильно, нечего им волноваться!
И вот, всего час назад, сероглазый Айван вдруг куда-то засобирался, причём на сборы у него ушло меньше минуты, он гораздо дольше обнимал и целовал на прощание свою темноглазку, наплевав на зрителей, у которых от такого представления запылали не только уши. Но в этот момент сверху упала тень подкравшегося к островку небольшого корабля, и Айван одним прыжком исчез за открывшейся мембраной шлюза, оставив свою разгорячённую и очень недовольную подругу наедине с гостями из Нерата. Куда инженер так спешно рванул, объяснять никто не стал...
А бедняга Тенней всё-таки робкий парень, нет в нём этакой житейской наглости, как и настоящей тяги к разгадыванию тайн. Вечный лаборант! Он, конечно, не трус, ведь перед лицом опасности, во время нападения, он не сплоховал, но от темноглазки смылся почти сразу. Сказал, что посидит на камушках внизу, и был таков.
– Хвала Богине, – доверительно усмехнулась Аль-Бина, когда кудри Теннея скрылись за камнями. – Невозможно отфильтровать такие сильные эмоции, особенно когда их двое. А я не могу снизить восприятие, мало ли кто захочет повторить попытку покушения. Хоть ты на меня так не смотри!
Тогда уши Элы вспыхнули с удвоенной силой, и ей пришлось хорошенько задуматься о том, как быть дальше. Она даже не стала обдумывать слова о повышенном восприятии и что это может быть. Думала-думала, и через некоторое время выход придумался почти сам собой. И вот, стоит она теперь недалеко от края, и рассуждает про себя: а может, нужно было промолчать и тихо краснеть дальше? А так, двадцать метров до воды, и ещё пятьдесят до дна...
– Парашютный спорт на Рьяле давно загнулся, – Тихий голос, от которого иллюзия спокойствия слетает, как паутина на ветру, раздался буквально у неё над левым ухом. – Да и у нас теперь недолго продержится. Движители, компенсаторы... С ними не так интересно прыгать с неба. А представь, что у тебя за плечами плотно уложенная ткань, и ничего больше. Ошибаться нельзя, паниковать нельзя, все страхи долой. На первый раз почти невозможно...
Лязгнули непонятно откуда взявшиеся карабины сложной привязной системы, и Эла почувствовала, что оказалась буквально пристёгнута спиной к горячему и упругому рельефу, надёжному и устойчивому, как скала.
– Один инженер, с которым ты здесь недавно познакомилась, – доверительно шепнула ей на ушко Аль-Бина. – Вот так же «вывозил» меня в первый прыжок. Я была для него довольно высоким начальством, к тому же, вдвое старше, за сто с лишним лет где только не была, чего только не видела... но не прыгала ни разу! А у него на тот момент уже больше полусотни прыжков! Так мы и полетели вниз с трёх километров, а купол раскрыли метров за шестьсот до земли... Я много лет не ощущала себя такой живой и настоящей, как в тот день... и ночь тоже!
Эла попыталась вообразить то, что услышала, но не смогла представить Аль-Бину испуганной или даже взволнованной, но это лишь потому, что плохо её знает. Ведь эта сумасшедшая темноглазка только что поделилась с ней частью своей жизни, и очень важной частью! Вот как сероглазый Айван сумел заполучить то, что для других теперь недоступно...
– Ладно, полетели! – уже менее мечтательным тоном скомандовала Аль-Бина. – Будь умницей, ничего не бойся, и дыши, как обычно. Думай не об опасности, её рядом со мной не существует, думай о своей цели. Ты хотела посмотреть на корабль – вот и смотри!
Это она уже слышала, но понять не смогла, и сейчас эта мысль снова забилась в голове, гоня волну почти на грани паники. Что значит «дыши как обычно»? Учёная госпожа, как-никак, знает о сложностях подводного плавания, пусть не благодаря университетской программе, а из общения с подружкой-спортсменкой, как раз из этих мест. Мико, дорогая, где же ты сейчас, когда твою городскую «неваляшку» собираются топить в море? Пятьдесят метров! А как же давление? А азот, после такой глубины? Это же...
– Не нужно так шумно дрожать, – Темноглазка крепко обхватила её за плечи, придавая их связке дополнительную жёсткость и отрезая все пути к отступлению. – Я не собираюсь тебя топить, настройся уже.
И не дала ей больше ни секунды ни на какую настройку! Не прыжок, а короткий полёт, с безупречно ровным входом в воду. Эла поняла, что при ударе об воду в такой связке и шею свернуть можно, но никакого удара не случилось, словно вокруг ныряльщиц поставлена обтекаемая кинетическая завеса. Да, скорее всего, так и есть, иначе чем ещё объяснить столь стремительное погружение? И такую же стремительную остановку...
Руки, держащие её за плечи, исчезли, ремни тоже, и Эла осталась одна посреди огромной зеленоватой толщи воды. Давление сжало её со всех сторон, а воздуха в лёгких почти нет... Паника, едва высунувшись из своего укрытия, оказалась с позором изгнана смачным шлепком по многострадальному заду.
«Дыши, глупая!» – раздался строгий голос прямо в её голове, и Эла, сделав немалое усилие, втянула в себя... воздух? Ну конечно, воздух! Откуда он берётся, уже неважно, сейчас неважно. Зато дыхание быстро выровнялось и зрение сразу прояснилось!
Тут-то она и поняла, что висит в толще воды, как положено, ногами вниз. Вот поросшее морской травой и ракушками скальное основание островка, стеной уходящее вверх, к бликующей переливами отражений поверхности. Вот светлое и почти ровное песчаное дно с редкими камушками, и прямо на нём – корабль, словно спина огромного кита! Его ни с чем не спутаешь, слишком хорошо сохранился его тёмный, величественный остов, наполовину занесённый песком. Гидрологи говорят, что в этом районе какой-то особый состав придонной воды, сохраняющий органику, но ведь столько столетий прошло! Ещё немного, и находить было бы нечего...
Чуть выше мелькнула тень, и Эла увидела Аль-Бину, без малейших усилий парящую в воде чуть выше неё. Ни одного воздушного пузырька не вырывается из её рта, а густые волосы разметались вокруг головы чёрными мазками. Заметив взгляд подопечной, она резким жестом указала вниз, на корабль. Мол, смотри, время уходит! И Эла стала смотреть...
Конструкция корабля, как и описано в недавнем тематическом трактате, типична для своего времени, если не считать «серых скороходов», которые только появились и ещё не были распространены. От носовой части почти ничего не осталось, но борта, торчащие над песком, всё ещё кажутся прочными и основательными. Палуба почти везде провалена и засыпана, только мостик ещё как-то держится, как и большая часть настройки с чудом уцелевшей абордажной палубой. Чёрными пнями торчат основания мачт, и это всё, что видно невооружённым глазом. Несмотря на столь печальное состояние, «Ривьенна» кажется прекрасной даже сейчас! И как же невероятно хороша она была на ходу, стремительная и опасная, настолько опасная, что одолеть её Чёрные смогли лишь впятером?
Взгляд скользит и скользит по обводам злополучного морского скитальца, но никаких новых деталей уже не просматривается. Нужно поднимать корабль и исследовать в нём каждую щепку, и делать это нужно с крайней осторожностью и почтением. Ведь если сохранилось дерево, то и кости погибших никуда не делись, включая самую главную пассажирку этого страшного рейса... Вот только оставаться здесь, внизу, уже нет сил. Несмотря на странную защиту своей покровительницы, Эла начала чувствовать холод, ведь температура воды в придонных слоях совсем не та, что у прогретой солнцем поверхности. Очень вовремя сильные руки коснулись её плеч, Аль-Бина явно почувствовала дискомфорт своей подопечной и поспешно притянула её к себе поближе, на этот раз лицом к лицу. И Эла, с благодарностью вцепившись в спасительницу, мгновенно почувствовала окруживший обеих кокон тёплой воды, выдавший себя тысячами мелких пузырьков. Так, купаясь в согревающем серебристом облаке, они и двинулись наверх.
Эла поймала себя на мысли о том, что талантливая во всех отношениях подружка Мико, какой бы умелой ныряльщицей ни была, на подобное «исполнение желаний» вряд ли способна. Вообще, здесь столько всего ненормального, что можно, при желании, целый трактат написать, и назвать его: «Как учёная госпожа ничего не поняла и шлепки по заду ей не помогли». А тем временем, несмотря на приличную глубину, ей стало так тепло и уютно, что к ней даже вернулась способность соображать, и в почти пустую до поры голову стали наведываться умные мысли. С самого начала общение с сероглазым Айваном и кареглазой Аль-Биной постоянно подсказывает учёной госпоже, что она простодушно упускает из виду что-то очень важное, но что?
Что там сказала темноглазка перед прыжком со скалы? Она сказала: «опасности рядом со мной не существует»! И похоже, что не наврала, ведь беглый взгляд на «узор» показывает, что на сорока метрах глубины не должно быть так тепло, спокойно и комфортно, а снисходительный взгляд подводной хищницы в этот раз заставляет не краснеть, а вспоминать что-то очень важное и почти забытое... Эла вдруг вспомнила, как в возрасте шести лет залезла с руками и ногами на старинную бронзовую статую, выставленную в Нератском историческом парке, и повисла на ней, пытаясь услышать хоть что-нибудь из её прекрасных отполированных уст... Всего минуту провисела до того, как её оттуда сняли и всыпали больно-пребольно, невзирая на происхождение. Тогда её многострадальный зад впервые отведал гнева Богини, ведь это была её статуя!
Тамиэла, Богиня, Ясная! Почему, едва научившись чтению и письму, будущая учёная госпожа не на шутку увлеклась темой Пустого берега и историей жизни последней Ясной? Почему даже мама, ещё ничего не зная об этом увлечении, назвала дочку Элой, одним из коротких вариантов имени Богини? Почему она сейчас, став уже взрослой, так уверена, что пока она висит, вцепившись руками в крепкие тугие бока Аль-Бины и обхватив её ногами, как когда-то статую Тамиэлы, с её бедовым задом точно ничего не случится? И было ещё что-то, совсем недавно, когда её только вытащили из воды после крушения глиссера... Она удивилась знаниям пришельцев и сказала, что даже Ясные не могли говорить с мёртвыми! Кажется, сероглазый удивился, а Аль-Бина его успокоила, мол, совпадение. И добавила: девочка же историк!
Вот теперь многое становится понятно, и хорошо, что учёной госпоже не совсем отшибло память после того происшествия. И прекрасно, что с этой горячей и живой «статуи» её никто не собирается снимать и наказывать за то, что посмела прикоснуться к чему-то запретному. Здесь, рядом с ней, однозначно самое безопасное место на планете! Хочется оставаться здесь как можно дольше... Но каким бы медленным и осторожным не был подъём к поверхности, спустя несколько минут время вышло.
– Ты так и будешь на мне висеть? – совершенно необидным тоном поинтересовалась Аль-Бина под плеск легкой волны, без видимых усилий удерживаясь на плаву вместе со своим прозревшим «грузом».
Выпустить из рук настоящую, живую мечту всей своей жизни Эла смогла не сразу, но всё же, смогла. И снова этот взгляд, но теперь, скорее, поощряющий. И ещё, словно неслышная просьба: не болтай! Вот это самое простое, подумала Эла, чувствуя необъяснимое торжество. Каждый учёный по-своему тщеславен, но умение хранить тайны не менее важно, и не всякому дано. И вот, Ясная доверила ей свою тайну, и как можно ослушаться?
У Элы всегда были проблемы с послушанием, но в данном случае уровень авторитета, реально, божественный, и не предполагает послаблений. Да ей и самой по душе такое распоряжение, священный договор, клятва хранить тайну! Зато теперь у никому не известной Элы Венте, скромного историка из Нерата, есть своя собственная, настоящая Ясная! Богиня, с которой можно даже поговорить!
– Тамиэлу друзья звали просто Тами, – вдруг усмехнулась темноглазка, словно без труда «прочитала» все собственнические фантазии Элы. – Так что, я для тебя теперь Бина. Но только наедине!
И, ухватившись одной рукой за подвеску непонятно откуда выскочившего зонда, Ясная буквально вылетела из воды и через несколько секунд скрылась на вершине островка. Ну разумеется, всякая уважающая себя богиня вовсе не обязана вечно таскать свою вновь обретённую «послушницу» на руках.
12. Опыт и алкоголь
Бывшая территория клана Ноос, безымянный кластер
Поселение «Снежинка», рядом с основной посадочной площадкой
Ноябрь 2065 года
Крита никогда не видела «давилку» так близко. Какая же она здоровая, пусть и Средняя по типу! И красивая, чего уж стесняться... Совершенные округлые обводы, строго сбалансированная смертоносная стремительность, но не выглядящая хрупкой или уязвимой. Прекрасный и опасный хищный зверь с темной матовой шкурой, чуть шершавой на вид. Наблюдать за посадкой этого монстра было приятно и немного боязно, но зато сразу же стало понятно, почему господин Наймор так орал, требуя освободить площадку.
– Ну что, расходимся? – предположил Ранис, устало потирая виски. – Я бы поспал..
– Давно пора! – убеждённо заявил Торвик в ответ, и его энергичный рык отозвался эхом даже в тесном помещении мостика. – Всё равно, порожняком пришли.
Кажется, парни в упор не хотят видеть «давилку», занявшую их законное место на посадочной площадке, и на то есть ровно две причины. Во-первых, они не пилоты. И во-вторых, у Копателей тоже были такие корабли...
– Все по домам! – скомандовала Крита, не отрываясь от зрелища за бортом. – Нечего тут сидеть.
Теперь полёт и в самом деле окончен, временно разорвав профессиональные узы и превратив спаянный экипаж в кучку индивидуалистов, не особо желающих общаться друг с другом. Слишком долго они блуждали в космосе, втроём в одной небольшой посудине. Парни уже отстегнулись и вскочили на ноги, но заметили, наконец, задумчивое состоянии своей подруги и командирши.
– Не вздумай здесь спать! – усмехнулся Ранис, потягиваясь во весь свой невысокий рост. – Старик Наймор опять будет орать.
– Пусть орёт, – слабо улыбнулась Крита. – Валите уже отсюда! Видеть вас не могу...
– Мы тебя тоже любим! – захохотал высокий здоровяк Торвик. – Будем целоваться на прощание?
Слишком много здоровья у человека, с симпатией подумала она, но вслух рявкнула:
– С «давилкой» целуйся! Ей понравится, как раз твой габарит! Ну, валите уже оба!
– Всё, ушли! – по-прежнему хохоча, отмахнулся Торвик, и потащил неторопливого, а в данную минуту чуть вялого Раниса в корму, к шлюзам.
Ещё через минуту, благодаря лёгкому шипению воздуха и едва уловимой вибрации, Крита поняла, что осталась, наконец, в одиночестве, чего и добивалась. Поднявшись с кресла, она пробралась к стеллажам с инструментами и отыскала свой объёмистый рабочий мешок, без которого в открытом космосе как без рук. Там и резак, он же сварочный аппарат, и набор силовых ключей под любые крепления, и запасные воздушные баллоны, и набор страховочных фалов... А в самом большом отделении сложены находки, взятые в последнем «выходе»...
Парни не совсем правы, насчёт порожняка. Всё же, в этом рейсе они нашли и обыскали немало обломков, но это всего лишь тривиальные запчасти и металлографитный лом. Всё найденное барахло тщательно обмерено, порезано, отсортировано и упаковано, но разумеется, это не было главной целью. К сожалению, большой мрачный холодильник, установленный в трюме, так и остался пуст. Ни одного тела не нашли, а это значит, что поиски необходимо продолжать.
Впрочем, не всё так плохо с этим вылетом, и в рабочем мешке помимо инструментов припрятано кое-что ещё! Крита с ухмылкой извлекла пару увесистых цилиндрических контейнеров, взвесила в руках, предвкушая невероятное удовольствие. Два литра! Один цилиндр она положила обратно и тщательно запихнула мешок подальше, на самый дальний стеллаж, запираемый её личным кодом. Вторую ёмкость она притащила на камбуз и сунула в подогрев, как положено. Достала из шкафчика пакет с сублимированными ягодами и с сожалением положила в восстановитель. Нет во Вселенной совершенства, придётся закусывать этим суррогатом! И самое обидное, что ягоды в этом пакете местные, выращенные на Снежинке, но на борту свежачок держать не положено...
Закончив приготовления, Крита вернулась в своё кресло, откинула крохотный боковой столик и расположилась с относительным комфортом. Взяла в руки тот самый подогретый цилиндр, выдернула вставку с клапаном и расправила короткую пластиковую трубочку. Пара глотков, и стало совсем хорошо! Это, дорогие мои, настоящая Турема, а не то подобие, что пытается варить старик Наймор. То, что у него получается, пить вполне можно, но во-первых, для этого нужно заставить себя забыть вкус настоящей Туремы, а во-вторых, не на борту корабля же!
Но попасться она не боится. Во-первых, ей наплевать. Ах, да, этого хватит... И никто больше не знает, какой клад она нашла во время последнего «выхода», ковыряясь в полуразрушенном контейнере! Даже ребята не знают, но им и не надо, дисциплину на борту следует беречь. Едва она поняла, что это за цилиндры, решение созрело само собой. Она спрятала драгоценные ёмкости в свой мешок фактически вслепую, повернув голову в другую сторону, чтобы её манипуляции не попали на запись. И никто не заметил!
Так что, попасться она не боится, ведь ей не просто наплевать, она ещё и уверена, что родная «Экута» её не выдаст!
– Ты ведь меня не выдашь? – промурлыкала Крита, ласково поглаживая подлокотник и смакуя неожиданно сладкие ягоды. Наймор и его люди вряд ли поймут, уж слишком они рациональные, оторвались от корней. Но она – северянка! А у северян, когда-то бороздивших холодные моря Рьялы, всегда были особые отношения с кораблями. И пусть эта простая грузовая баржа никогда не коснётся моря, но как можно было назвать её «единицей»? Это разве имя?
Теперь и навсегда это «Экута», что на её родном диалекте означает «первый лёд»! Бывает такое явление, когда после полярной ночи первые солнечные лучи играют на ледяных торосах, отполированных до звона злым ветром... А ещё, Крита знает этот корабль лучше всех, включая Наймора, который его, собственно, и построил. Потому что Наймор после лётных испытаний переключился на другие дела, а Крита почти полтора года нарезает на этой машине круги вокруг Снежка...
Так что, расслабляться ей никто не помешает, и пусть кто-то попробует! Вот казалось бы, что она здесь делает? Не в этом кресле, а вообще на Снежинке? Наймор и все остальные ищут своих погибших родственников, их понять можно. Но она-то не из бывшего клана Ноос, просто прибилась к ним, захотела помочь! Полтора года прошло, не пора ли перестать бегать от себя?
Нет, такие мысли сейчас ни к чему. Ещё пара глотков, и можно снова любоваться огромной «давилкой», чей округлый шершавый бок всё ещё нависает над маленькой «Экутой», примостившейся в пыли на небольшом пустыре. Интересно, что за гости пожаловали? Угрозы от них не чувствуется, несмотря на впечатляющий аппарат, на котором они прилетели. Значит, явились по делам. Но какие могут быть дела у кланов на Снежинке?
Ёмкость уже заметно полегчала, а следовательно, мыслительные процессы в голове Криты постепенно стали гораздо более легкомысленными. Потянувшись к «узору», она повесила перед собой простое проекционное зеркало и вгляделась в своё кристально чёткое отражение. Да, пилотский костюм ей к лицу, это правда, как и коротко стриженые волосы. Характерный для северян разрез глаз, едва заметно суженный, придаёт её лицу задумчивое и кроткое выражение, но обмануть это может лишь того, кто не знает Криту лично. Едва заметные тени под глазами почти исчезли, за это спасибо Туреме, а чуть бледный вид можно списать на благородную усталость после тяжёлой вахты. С такой симпатяшкой и напиться не грех, лишь бы только никто не побеспокоил!
И в этот момент, конечно же, пришёл вызов от господина Наймора, чтоб у него змеевик лопнул! Крита с сожалением дематериализовала зеркало, поставила чуть недопитую Турему на столик, вне поля зрения, и равнодушно потянулась к «узору» вызова.
– Крита! – без разминки начал предводитель. – Что бы ты там ни делала, бросай всё и бегом сюда, в купол. Срочно!
И разорвал связь. Ну что же, приказ есть приказ, тем более, что... Крита жадно втянула в себя последние тёплые капли из контейнера, закусила последней парой ягод, и поднялась на ноги. Планета слегка качнулась, вынуждая переждать такой неожиданный катаклизм. Кажется, литр Туремы почти без закуски сработал так, как надо. Вот только сейчас бы не к начальству по вызову бежать, а к себе в каюту ползком...
Впрочем, выбора нет. Крита быстро, но тщательно умылась, съела освежающую дыхание конфету, во избежание ещё большего «залёта», после чего избавилась от компрометирующей упаковки, убедившись, что уничтожитель перемолол всё в пластиковую муку. Даже находясь в таком непотребном состоянии, она тщательно проверила герметичность шлема и присоединила дыхательный баллон, не пропустив ни одной стадии диагностики. Обидно было бы так сладко напиться и тут же по глупости помереть! Шагнула в тамбур и запустила шлюзование, чувствуя, как внутреннее давление делает мягкий пилотский костюм жёстким и даже приятно-обжимающим.
Но если начальство велело явиться срочно, то нужно ускориться! Пользуясь пониженной гравитацией, она огромными скачками помчалась в сторону посадочной площадки, с удовольствием чувствуя, что даже заторможенной реакции вполне хватает для такого способа передвижения. Да и размяться после корабельной тесноты не помешает, на таком просторе! А судя по отметинам, кое-где стёршим верхний слой инея, Ранис и Торвик тоже прошли именно этим, самым логичным путём. И даже подъёмник вернули вниз, позаботились... И не зря, потому что с каждой секундой возрастают шансы получить повторный вызов с вопросом: где тебя до сих пор носит?! Поэтому, едва покинув подъёмник, Крита помчалась напрямую, сквозь негерметичный служебный коридор внутри площадки, а не поверх неё. Наконец, втиснувшись в крохотный аварийный лючок, она провела быстрое шлюзование и вприпрыжку помчалась по нужному коридору, на ходу отстёгивая шлем и ненужный воздушный баллон, которые оставила в укромном уголке перед самым входом под купол. И вот, наконец, мембрана расступилась, и...
Сигнатуры гостей оказались слишком яркими и непривычными...
– Чтоб меня боком в Прыжке! – потрясённо пробормотала она, но явно была услышана.
Убийственно-серьёзные золотые глаза юной госпожи Наара на пару секунд будто бы вспыхнули, но не гневом, а умилительным весельем. Видимо, она хорошо поняла удивление пилотессы, которая вдруг поняла, что перед ней не просто какие-то делегаты, а Верховный координатор клана со своей сопровождающей, которая сама по себе примечательна. В то, что эта среднего возраста дама с усталыми глазами матёрой тигрицы всего лишь простой телохранитель, Крита не поверила бы, даже учась в клановой школе, а уж сегодня тем более. Кассия Наара, координатор по безопасности, если верить сигнатуре.
Но какой бы интересной ни была эта побитая жизнью и опытом личность, сама госпожа Майра Наара поражает воображение гораздо сильнее, и дело вовсе не в её юности. На её бедре примостился очень известный длинный и тонкий клинок, ножны пристёгнуты прямо поверх бронепластины, словно выйти в свет без этой вещицы для неё немыслимо. Толстая коса с рыжеватым отливом, густые брови, яркие губы, чуть необычный разрез внезапно потемневших глаз... Бесспорно, госпожа невероятно притягивает взгляд! А ещё, вся левая половина её лица в глубоких порезах, и особенно яркий свежий шрам тянется от слегка зазубренной мочки уха по шее вниз, за ворот бронекостюма...
И теперь всё внимание этой прекрасной и яростной вершительницы судеб направлено на неё, на Криту, которая вдруг почувствовала настоящий, почти космический холод, который заставил её буквально замереть на месте. А Майра, неспешно и угрожающе, обошла вокруг, остановилась перед ней и бесцеремонно провела ладонями по коротко стриженым волосам, упрямым скулам и мягкому подбородку оцепеневшей от такого обращения Криты. И от этого странного приветствия той вдруг стало гораздо теплее.
– Вот уж не знаешь, где найдёшь, где потеряешь, – странной скороговоркой выразилась Майра, не давая «залётчице» отвести взгляд, и даже господин Наймор не попытался вставить словечко, что не очень на него похоже. А пауза всё тянется и тянется, а госпожа всё так же глядит и глядит на неё неправдоподобно потемневшим взглядом, не говоря ни слова, словно ищет что-то важное и хорошо скрытое, что просто необходимо для дальнейшего разговора.
– Ммм, северянка, – вдруг усмехнулась Майра, отстраняясь всего на полшага, но этого хватило, чтобы Крита почувствовала явное облегчение, будто только что прошла какую-то проверку. – Послушная хоть?
– Когда наорёшь, послушная, – проскрипел предводитель.
– Интересные у вас люди работают, – Майра снова ухватила Криту, на этот раз, за талию, и буквально подтащила к пустому креслу. – Садись вот сюда, сейчас господин Наймор задаст тебе пару вопросов.
Крита, здраво прислушавшись к шуму в голове, решила не сопротивляться хитрому плану госпожи. Получается, что не она будет допрашивать важного свидетеля, а сам координатор будет «трясти» свою подчинённую! Более того, вручную посадив её в кресло, словно слегка перегруженную яхту на посадочную площадку, Майра осталась рядом, встав у Криты за спиной и положив ей руки на плечи. Нет, определённо госпожа Наара знает толк в добывании информации, будь то добровольный процесс, или не очень. Интересно, о чём её будут спрашивать? Даже в таком состоянии Крита смогла бы поклясться, что не совершала ничего такого, чтобы вызвать недовольство этого конкретного клана. С другими кланами сложнее...
– Крита, расскажи госпоже про эту шлюпку, – велел Наймор, высветив перед ней проекцию. – Недавно было, пару месяцев назад. Всё, что сможешь вспомнить.
– Шлюпка системы «аярская ночная ваза», – подсказала на ушко невидимая госпожа Наара. – Не знаю, какой извращенец её так назвал, но ведь и вправду похоже...
Её руки на плечах, в принципе, не мешают, и даже, что невероятно, тренированные пальцы госпожи буквально в пару движений сняли ноющее напряжение в ключицах. Ведь пилотский костюм, несмотря на сложное устройство, весьма тонкая и эластичная штука, когда не под давлением. Неслабый такой аванс, массаж плеч в исполнении, страшно сказать, «той самой» знаменитой госпожи Наара... И почему-то не возникает сомнений в том, что сломать шею или перерезать глотку эти ручки тоже смогут, в случае чего.
Но пока что, от неё требуют всего лишь каких-то воспоминаний. Это не проблема, до провалов в памяти она пока не дожила, даже с учётом выпитого. Уняв мандраж, Крита вгляделась в схему и мгновенно вспомнила, о чём идёт речь. Да, это была добыча её экипажа, и даже господин Наймор, помнится, расщедрился на похвалу. Значит, госпожа хочет узнать, как была найдена эта шлюпка?
– Была засечка входящего Прыжка, – сказала Крита, вспоминая, с чего начался тот день богатого «улова» и стараясь при этом уверенно ворочать языком. – И что моя «Экута»... то есть, «единица», была неподалёку, и тоже поймала сигнал...
– Обычно нужно две-три засечки, – рассуждая вслух, невольно перебила её Майра. – Но в вашем случае естественным ограничителем была плоскость кольца. Продолжай!
Очень похоже на то, что у госпожи Наара имеется личный опыт как поиска подобных «визитёров», так и уклонения от, так сказать, нежелательных встреч.
