Текст книги "Русско-турецкая война 1877—1878 гг."

Автор книги: Николай Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 40 страниц)

В то время как герцог Лейхтенбергский метался из стороны в сторону со своими войсками от Эски-Загры к Ени-Загре и обратно, турецкие колонны продвинулись вперед. Войска Сулеймана-паши выступили 29 июля из Карабунара (юж.) с большим запозданием и к ночи успели дойти только до Арабаджикиоя. Сильно задержались в этот день также и войска Халюсси-паши. Войскового обоза у турецких войск почти не было, а набор обывательского транспорта неизбежно связывался с проволочками и тратой лишнего времени. 30 июля войска Сулеймана-паши лишь к 15:30 дошли главными силами до Арабаджикиоя; войска Халюсси-паши также задержались, а колонна Реуфа-паши, сдерживаемая с фронта конницей правой русской колонны, слыша в тылу у себя звуки боя двух остальных колонн Гурко, подвигалась вяло и к темноте расположилась на ночлег у Джуранлы.

Атаку Эски-Загры Сулейман-паша решил произвести 31 июля, не дожидаясь подхода Халюсси-паши. По его расчетам, Эски-Загра была занята «сильной дивизией русских». Такая оценка противником сил русских не отвечала действительности и вытекала из слабости турецкой разведки. Регулярной конницы у Сулеймана-паши не было, черкесы и башибузуки для разведки не годились, а по заявлению самого Сулеймана-паши ни один болгарин не соглашался служить ему. Основная идея атаки сводилась к удару с юга в сочетании с охватом русских позиций. На правом фланге атаковать Должна была 2-я бригада Раджиба-паши, в центре – 4-я бригада Щукри-паши, а на левом фланге – 3-я бригада Весселя-паши; за 4 й бригадой во второй линии должна была наступать 5-я бригада Арифа-паши, а за ней, в общем резерве, 1-я бригада Салиля-паши.

Схема 18. Район действий передового отряда Гурко за Балканами в июле 1877 г и план действий сторон на 30 июля.

Несмотря на успокоительные данные разведки, Лейхтенбергский понимал, что попал в трудное положение. Однако он не нашел ничего лучшего, как донести Гурко о своей «болезни». Поздно вечером 30 июля Гурко сообщил о высылке на замену ему генерал-майора Рауха и о том, что средняя и левая колонны имели удачный для них бой в Ени-Загре и что он, Гурко, прибудет 31 июля на помощь к правой колонне.

К утру 31 июля в Эски-Загре находились лишь 2-я и 5-я дружины болгарского ополчения с четырьмя горными орудиями и две казачьи сотни; этот незначительный отряд не успел даже приготовить оборонительных позиций, так как прибыл в Эски-Загру лишь вечером 30 июля. Было решено, что 2-я и 5-я дружины займут виноградники у западной и южной окраин города; с востока город прикрывался остальными силами правой колонны, расположенными у Айданли; Промежуток между 2-й и 5-й дружинами был занят двумя спешенными сотнями 26-го Донского казачьего полка. Для обеспечения правого фланга Лейхтенбергский выслал 9-й Казанский драгунский полк, для обеспечения левого – 8-й Астраханский драгунский и 9-й Киевский гусарский полки с конной батареей Ореуса.

Орудийный огонь турки открыли около 9:00, и вскоре после этого густые турецкие цепи повели наступление на Эски-Загру на фронте почти от ени-загрского шоссе до дороги на Чирпан. Наступление сопровождалось сильнейшим ружейным огнем. В то же время бригада Весселя-паши начала движение с целью охвата правого фланга 2-й дружины. С завязкой боя Лейхтенбергский выслал к Эски-Загре из Айданли 1-ю и 3-ю болгарские дружины со взводом 10-й Донской казачьей батареи; когда эти дружины подошли к назначенным им на левом фланге позициям, расположенным юго-восточнее города, турецкое наступление было в полном ходу и они едва успели занять места.

Условия для обороны складывались тяжелые. В силу поспешности занятия обороны о каком-либо самоокапывании не приходилось и думать. Местность перед фронтом была закрытая, стеснявшая обзор и обстрел. Весь фронт обороны, достигавший 5 км, защищали всего 3 500 человек. Сулейман-паша в бою под Эски-Загрой ввел в дело от 12 000 до 15 000 человек(8)I.8.8
  (8) См. Н. Епанчин. Действия Передового отряда генерал-адъютанта Гурко, СПБ, 1895, стр. 224.


[Закрыть] и, таким образом, располагал свыше чем трех-, четырехкратным численным превосходством(9)I.8.9
  (9) Если не считать русской конницы, которая участвовала в бою не все время, то численное превосходство турецких войск было значительно большим.


[Закрыть].

Решение о подготовке обороны южнее и юго-восточнее города принял Столетов. Город необходимо было удерживать за собой до последней крайности для того, чтобы дать возможность отойти на север болгарскому населению Эски-Загры и заполнявшим ее болгарским беженцам, а также чтобы не потерять из виду ени-загрской дороги, по которой в самом скором времени должны были подойти главные силы Передового отряда; Столетову не было известно, что Гурко, связанный боем с Реуф-пашей, не сможет скоро подойти. Удерживая за собой город, русские войска тем самым прикрывали и свой единственный путь отхода в Казанлык через Дервентское ущелье, расположенное в километре восточнее города.

Схема 19. Бои у Эски-Загры и Джуранлы 31 июля 1877 г.

Вся позиция была разделена Столетовым на две части: правым флангом командовал полковник Депрерадович, левым – полковник Толстой. Столетов со штабом находился за центром позиции, позади 2-й и 3-й дружин. Однако в разгаре боя вся тяжесть управления легла на начальников обоих флангов и частных начальников.

Первые атаки турки направили против правого фланга. Одна за другой они отражались огнем артиллерии и пехоты, действовавших весьма согласованно. В то время как 2-я и 5-я дружины вели огонь по передовым цепям противника, горные орудия поручиков Гофмейстера и Константинова поражали резервы, следовавшие позади цепей в сомкнутом строю; когда же пехота не справлялась, артиллерия переносила огонь на передовые части противника и стреляла картечью.

Главные свои усилия турки сосредоточили против позиций левого фланга, прикрывавших пути на Ени-Загру и Казанлык. Вводя свежие резервы, турки удлиняли свой правый фланг и все более охватывали крайний левый фланг русских войск. Здесь пришлось отражать атаки не только огнем, но и контратаками, так как ввиду ограниченности обстрела турки подбирались почти вплотную к оборонявшимся цепям. В контратаку переходила 3-я дружина, дважды контратаковала 1-я дружина, блестящую контратаку произвели астраханцы-драгуны. Но скоро все резервы обороны иссякли, турецкие же атаки не прекращались. Создалась угроза перехвата путей отхода и окружения. 1-я и 3-я дружины около 13:00 вынуждены были начать отход. 2-я и 5-я дружины, которым приказание об отходе было послано еще в полдень(10)I.8.10
  (10) ЦГВИА; ВУА, д. 70-73,


[Закрыть] начали отход несколько раньше; это было также вполне своевременно, так как с запада их обходили войска Весселя-паши.

В бою болгары-ополченцы дрались героически, беря в пример храбрость своих русских командиров и дравшихся бок о бок с ними русских частей.

Поручик 5-й дружины Павлов был тяжело ранен. Когда ополченцы хотели под градом пуль вынести его, он, во избежание лишних потерь, отказался от этого наотрез. Турецкий офицер одну за другой отрубил ему сперва обе руки, затем голову, а турецкие солдаты подняли тело Павлова на штыки.

Подпоручик Поликарпов, адъютант, был ранен в челюсть, но, несмотря на это, весь в крови, передавал приказания, стараясь четко выговаривать слова.

Штабс-капитан Усов был ранен в ногу. Несмотря на это, он пытался сам вести ополченцев в контратаку и ободрял их, но затем был наповал убит двумя пулями в голову.

Подобных примеров было много. Но не в одном только героизме молодые болгарские воины брали пример с русских. Они учились у них также беззаветной взаимной поддержке пехотных частей, самоотверженной работе взаимодействовавших с пехотой артиллерии и конницы. Когда во время контратаки 3-й дружины ее фланг обнажился и турки стали его обтекать, 1-я дружина по почину ее командира немедленно перешла в контратаку и отбросила противника. Видели болгары-ополченцы прекрасные действия артиллерии Ореуса и Константинова, стойкость спешенных драгун храбрейшего полковника-казанца Белогрудова, лихую контратаку астраханцев, видели и понимали все великое значение в бою взаимодействия и взаимной выручки родов войск.

Следуя примеру русских, дружины молодого болгарского ополчения, впервые побывавшие под Эски-Загрой в серьезном бою, показали себя с самой отличной стороны. Как ни был силен огонь турок, дружины стойко держались на своих позициях, а в контратаки ходили с пением своих любимых песен – «Напред юнаци, на бой да ворвим» и «Шуми, Марица».

Отход на Казанлык, являвшийся единственным способом избежать полного разгрома небольшого эски-загрского отряда, был совершен образцово, хотя протекал в весьма тяжелых условиях. Особенно трудно пришлось войскам правого фланга, путь отхода которых пролегал через город. Его узкие и кривые улицы были заполнены подводами беженцев и местного населения. Чтобы дать возможность пехоте втянуться в город, а болгарам выйти из него, Константинов огнем своих горных орудий самоотверженно отбрасывал наседавших турок; некоторые выстрелы картечью производились в упор, с расстояния 30 метров. В то же время ополченцы из повозок устраивали на улицах баррикады и огнем с них задерживали прорывавшихся черкесов. Одновременно приходилось отбиваться от местных жителей-турок, которые открыли по отступавшим пальбу из своих домов.

По выходе из города 2-я и 5-я дружины были поддержаны огнем 1-й и 3-й дружин, занявших устье ущелья по дороге на Казанлык, и дивизиона спешенных драгун-казанцев, залегшего впереди них.

Отход перекатами, поэшелонно, с четко выраженной взаимной поддержкой, в полном порядке дал возможность своевременно выйти из города большинству находившихся там болгар.

При входе в ущелье войска встретил генерал Раух, в 12:30 прибывший от Гурко на смену «заболевшему» герцогу и вступивший еще в Айданли в командование отрядом. Столетов при отходе отделился от пехоты и вместе с взводом казачьей батареи отошел по ёни-загрской дороге на соединение с главными силами Передового отряда; туда же отошла и конница. Ввиду отсутствия Столетова и ранения его начальника штаба Рынкевича во временное командование ополчением вступил Депрерадович.

Тяжелую картину представлял собой отход от города частей правой колонны и болгарского населения. «Плач женщин и детей, стоны раненых, несомых тут же, проклятия, посылаемые туркам, крики вьючных животных – все сливалось в один, потрясающий каждого, шум. Полное отчаяние было видно на лицах всех без исключения: беспощадное положение старцев, едва плетущихся кончать свои последние дни жизни в чужое место и выносивших последнее, самое безотрадное впечатление об этой земной жизни; отец с матерью, несущие десятки верст на своих плечах малолетних детей, не знающие, чем завтра прокормить свое семейство; слабые еще дети бежали, горько плача, рядом с родителями.

Русский солдат и тут показал свое сердце и великую душу; каждый помогал по мере сил и возможностей: кто нес ребенка на спине, кто помогал укладывать вещи растерявшим свои пожитки, кто отдавал свои последние сухари бедным «братушкам»(11)I.8.11
  (11) Мещерский В. (издатель). Сборник военных рассказов, составленных офицерами – участникам войны 1877-1878 гг., т. I, СПБ, 1880, стр. 88.


[Закрыть].

К 17:00 защищавшие Эски-Загру части собрались в 6 км севернее Дервента. В дальнейшем они к 3 августа, соединившись у Казанлыка с 4-й и 6-й дружинами, отошли к Шипкинскому проходу.

Потери защитников Эски-Загры составляли около 600 человек; большая часть их приходилась на долю болгарского ополчения. Об ожесточенности боя можно судить хотя бы по одному тому, что число убитых вдвое превышало число раненых. Потери турецких войск доходили до 1 500 человек убитыми и ранеными. Заняв Эски-Загру, турки истребили там до 10 000 болгар.

Бой под Эски-Загрой имел большое значение для последующего хода событий и особенно для обороны Шипки. Армия Сулеймана-паши получила удар такой силы, что вынуждена была потерять несколько дней на приведение себя в порядок; этот выигрыш времени был весьма выгоден для русских, так как дал им возможность спокойно отойти к Шипке и принять самые неотложные меры к ее обороне.

В бою под Эски-Загрой болгарское ополчение блестяще доказало свою боеспособность. До Эски-Загры болгарскому ополчению не доверяли выполнение боевых задач; в Передовом отряде ополчению поручали перетаскивание артиллерии через Балканы, уборку раненых и другие второстепенные дела. Под Эски-Загрой болгарское ополчение проявило стойкость и доблесть, которые не уступали тем же качествам русских солдат. Поэтому, если в начале Забалканского похода(12)I.8.12
  (12) Еще 18 июля Гурко писал в своем донесении главнокомандующему: «Я не могу скрыть, что на болгарское ополчение я не возлагаю больших надежд» (ЦВГВИА, ВУА, д. 7047, лл. 81-84.)


[Закрыть] Гурко позволял себе еще пренебрежительно сомневаться в боевых качествах болгар-ополченцев, то после Эски-Загры даже Гурко вынужден был переменить свое мнение. Впоследствии при расформировании Передового, отряда Гурко в своем приказе так обращался к дружинникам по поводу боя под Эски-Загрой: «...это было первое дело, в котором вы сражались с врагом. И в этом деле вы сразу показали, себя такими героями, что вся русская армия может гордиться вами и сказать, что она не ошиблась послать в ряды ваши лучших своих офицеров. Вы ядро будущей болгарской армии. Пройдут года, и эта будущая болгарская армия с гордостью скажет: «Мы потомки славных защитников Эски-Загры»(13)I.8.13
  (13) ЦГВИА, ВУА, д. 8481-Б-Ш, л. 110.


[Закрыть].

Гурко 31 июля не смог своевременно подойти на помощь своей правой колонне в Эски-Загру, так как 30 июля был связан действиями по захвату Ени-Загры, а 31 июля – действиями против Реуфа-паши.

Ени-Загру средняя и левая колонны Передового отряда захватили сравнительно легко. Три табора, оставленные в этом городе Реуфом-пашей и сосредоточенные на приспособленной к обороне железнодорожной станции, подверглись полному разгрому. Следует отметить, что в этом бою 14-й и 16-й стрелковые батальоны уже имели в качестве основы своего боевого порядка цепь и, наступая, открыли огонь с 800 шагов(14)I.8.14
  (14) См. Сборник материалов по русско-турецкой войне 1877-1878 гг. на Балканском полуострове, вып. 93, СПБ, 1911, стр. 121.


[Закрыть]. В ночь на 31 июля главные силы Передового отряда провели в районе Долбоки, Карабунара (сев.), Кавликиоя. В 6:00 31 июля Передовой отряд начал движение на Эски-Загру; лишь четыре горных орудия с казачьей сотней были направлены на Хаинкиой для усиления его гарнизона.

Реуф-паша начал наступление на Эски-Загру 31 июля после 6:00, но сразу же был атакован с тыла казаками Курнакова. Эта атака заставила Реуфа-пашу прекратить наступление на Эски-Загру и перестроиться фронтом на восток, заняв позицию к югу от ени-загрского шоссе, восточнее Джуранлы.

Гурко развернул бригаду 9-й дивизии южнее шоссе и направил ее на правый фланг Реуфа-паши. 4-я стрелковая бригада после 10:00 была направлена на левый турецкий фланг. Отряд Реуфа-паши был разгромлен, остатки обращены в бегство.

Русские войска потеряли более 400 человек убитыми и ранеными, турки же – более 1200 человек.

Передовой отряд с конницей и 16-м стрелковым батальоном лишь после 14:00 смог двинуться к Эски-Загре на помощь правой колонне. Подойдя к Эски-Загре, Гурко увидел город в пламени, а севернее и южнее него – крупные силы турецких войск. Наличными силами атаковать эти войска он не решился, остальная же пехота подошла лишь к темноте. Гурко отвел войска к Долбоке. и заночевал; там он узнал о силах армии Сулеймана-паши и о судьбе правой колонны; кроме того, подсчет боеприпасов показал, что их осталось очень мало. В создавшейся обстановке дальнейшее наступление было бессмысленно, и Гурко решил отойти. К 3 августа Передовой отряд отошел к Хаинкиою. От отхода Передового отряда сильно пострадало болгарское население не только Эски-Загры, но и города Ени-Загры. Вошедшие в город турецкие войска учинили там страшные зверства. Избиению подверглась половина всего населения города – все те, кто не успел или не смог уйти с русскими войсками.

Вскоре после отхода к Хаинкиою Передовой отряд был расформирован, а его личный состав отведен на отдых к Тырнову. Оборона Хаинкиойского горного прохода была возложена на 33-й Елецкий пехотный полк, а оборона Шипкинского прохода – на Орловский пехотный полк и болгарское ополчение во главе с его начальником Столетовым.

Бои 31 июля примечательны во многих отношениях; особенно интересны они с точки зрения сравнения наступательной способности русской и турецкой армий в условиях отсутствия каких-либо укреплений. 31 июля до 15 000 турецкой пехоты, два эскадрона и 24 орудия Сулеймана-паши наступали на четыре дружины и два с половиной полка конницы (около 3500 человек) с 12 орудиями. Результаты – отход оборонявшихся был произведен в полном порядке с потерей 600 человек против 1 500 человек у наступавших турок. В этот же день девять с половиной батальонов (12 000– 13 000 человек) с 32 орудиями отряда Гурко, при некоторой поддержке в конце боя со стороны 15 эскадронов, наступали на 12 таборов и эскадронов (около 7000-8000 человек) с 22 орудиями Реуфа-паши. Результаты – полный разгром и паническое бегство оборонявшегося противника с потерей 1 200 человек против 400 человек у наступавших русских.

Имея почти пятикратное превосходство, турецкие войска добились худших результатов, чем русские получили при полуторном превосходстве. Это сравнение показывает, что в условиях отсутствия укреплений наступательная способность русских войск значительно превышала наступательную способность турецких войск.

Превосходство наступательной способности русских войск никак нельзя в полной мере приписать превосходству управления войсками со стороны высшего русского командования. Правда, Сулейман-паша не оказал помощи Реуф-паше, а Вессель-паша действовал вяло и т.п., но ведь и Гурко, и герцог Лейхтенбергский, и Раух в целом ряде случаев показали свое неумение правильно понять обстановку, сделать из нее нужные выводы и наладить управление.

Объяснить превосходство наступательных способностей русских войск можно только высокими боевыми качествами русских солдат, унтер-офицеров и отчасти строевого русского офицерского состава. Несомненно, что высокое тактическое искусство, упорство и доблесть таких передовых офицеров сражающейся русской армии, как Калитина, Попова, Столетова, Толстого, Барановского, Депрерадовича и многих других, сыграли в боях весьма положительную роль.

В целом весь Забалканский «набег» Передового отряда принес Русским войскам больше вреда, чем пользы. Сама идея этого набега была вздорна и бессмысленна, поскольку Передовой отряд не мог быть поддержан движением за Балканы главных сил Дунайской армии.

Первоначальная идея создания и использования Передового Отряда была взята из опыта войны 1828-1829 гг. Тогда Дибичу Забалканскому во главе 15-тысячного отряда удалось прорваться к Адрианополю. Но с того момента, как был нарушен план Обручева и вместо самостоятельной армии в 160 000 человек был создан слабый Передовой отряд, – заимствование из опыта войны 1828– 1829 гг. надо признать грубо механическим. Ведь и в 1829 г. Передовой отряд был также слаб по силам, что возбуждало у тогдашнего русского командования сильнейшие опасения за его судьбу; это обстоятельство было одной из причин, побудивших Николая I принять предложенный турками мир на условиях, далеко не полностью отвечавших его планам. Но в 1877 году высылка численно еще более слабого Передового отряда (первоначально – 12 тысяч человек) имела гораздо меньше шансов на успех; в 1877 году турецкая армия была уже регулярной и численно более сильной, притом вооруженной вполне современным оружием, дававшим большие преимущества обороне.

Осуществление этой идеи зря измотало силы войск Передового отряда, повлекло за собой напрасную потерю около 2000 человек, не дало возможности прочно закрепить за собой Шипкинский проход, плохо отозвалось на престиже русских войск среди болгарского населения. Единственным положительным результатом действий Передового отряда был захват горных балканских проходов, но его можно было добиться и без углубления в Забалканье.

У русского командования были вполне реальные возможности добиться больших стратегических результатов забалканского набега лишь одним путем: использовав набег для поднятия народного восстания в Южной Болгарии. Болгарское население при мало-мальски благоприятных условиях охотно откликнулось бы на призыв к восстанию. Одно из таких условий имелось налицо: в состав Передового отряда входило болгарское ополчение, которое могло бы при правильном его использовании дать прекрасные кадры для организации восставшего населения на мощную партизанскую войну в тылу турецкой армии. Это крайне облегчило бы действия русских войск. Но это благоприятное условие было единственным. Кроме чисто декларативного провозглашения одной из задач Передового отряда – поднять болгар на восстание, ничего для поднятия восстания сделано не было.

Но если в стратегическом отношении Забалканский набег Передового отряда дал мало ценного, то в тактическом отношении он дал много.

Пехота под руководством своих частных начальников доказала умение действовать цепями (4-я стрелковая бригада), сочетать фланговые удары и наступление с фронта (Оризари, Уфланы, Чорганово, Джуранлы), правильно взаимодействовать с артиллерией, малыми силами громить превосходящие силы врага (Б. Бедек), стойко держаться в обороне и правильно сочетать огонь с контратаками, планомерно совершать отход (Эски-Загра). Даже тогда, когда тактическое решение старшего начальника не отвечало обстановке (Гурко и Святополк-Мирский под Шипкой; последнее решение Гурко, приведшее к неравному бою под Эски-Загрой), пехота пол руководством своих частных начальников с честью выходила из тяжелого положения.

Артиллерия дала ряд примеров прекрасного взаимодействия с пехотой и конницей (горные орудия Константинова, конная батарея Ореуса, действия 4-й и 6-й батарей под Джуранлы).

Конница Передового отряда дала меньше положительных образцов работы, но все же в ряде случаев показала себя с хорошей стороны; в наибольшей степени последнее относится к действиям конных подразделений и отдельных частей (появление казаков на неприятельском фланге под Тырновым, действия в пешем и конном строю под Эски-Загрой). Действия конницы были бы более удачными, если бы она представляла собой единое организационное целое в виде кавалерийского корпуса. Такие корпуса начали было формироваться, но незадолго до войны создание их приостановили под влиянием неправильно воспринятого опыта австро-прусской (1866 г.) и франко-прусской (1870-1871 гг.) войн.