Текст книги "Итальянская комедия Возрождения"

Автор книги: Никколо Макиавелли

Соавторы: Пьетро Аретино,Джованни Чекки,Алессандро Пикколомини,Бернардо Довици
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 38 страниц)

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Юлио, один.

Юлио. Вот так штука! Еще вчера, к моему прискорбию, я никому не был нужен здесь, в Венеции. А сегодня, к прискорбию моему, чересчур много желающих. Утром служанка пообещала свести меня со своей хозяйкой… Ну, если не пообещала, то по крайней мере обнадежила… А теперь этот носильщик передает мне приглашение на нежное свидание.

Как быть, ума не приложу. Ведь если я не пойду к той благородной даме, будет очень стыдно, а если откажусь от приключения, которое предлагает носильщик, – очень обидно.

Последую-ка я, пожалуй, за носильщиком. Все же дела убедительнее слов. Там как-то неясно, а здесь вроде бы наверняка. Ту просил я, здесь просят меня.

Хотя это может быть одно и то же. Не полагаясь на служанку, хозяйка дала поручение и носильщику. Такие, как он, ради денег на все пойдут, даже на смертоубийство, это уж точно.

Так что дождусь его, но буду настороже, при оружии. Надену бархатный кафтан, шлем, возьму шпагу со щитом и попытаю счастья. И если она окажется не она, а другая, то, не зная всех обстоятельств, эта меня простит. А завтра вечером простит еще раз. Да поможет нам Бог!

Однако уже вечер. Зайду-ка я в остерию. Ужин должен быть сытным и легким, дабы не отяжелел мой скакун и не подвел бы меня на турнире. (Уходит.)

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Бернардо, Андзела.

Бернардо (появляясь с радостным видом и здороваясь). Добрый вечер, ваша милость.

Андзела. Добро пожаловать, Бернардо, мой дорогой.

Бернардо. Я вам завсегда одни хорошие новости приношу.

Андзела. Так поступают настоящие друзья.

Бернардо (загадочно). Что вы дадите мне, ежели я сообщу вам приятную новость?

Андзела. Все, что хочешь, – вещи, деньги.

Бернардо (торопливо). Хочу, кроме денег, красные чулки.^{185}

Андзела. Вот тебе в подарок дукат. (Протягивает ему монету). Держи. Ну, говори, что знаешь.

Бернардо. Дело улажено.

Андзела. Правда, братец дорогой? Что же ты ему сказал?

Бернардо. Что я ему сказал, а? Да я, пока нашел, избегался повсюду, как за кралей какой.

Андзела. Что ты ему сказал?

Бернардо. Да ничего я ему не сказал, кроме того, что сегодня ночью отведу его кое-куда переспать кое с кем.

Андзела. А он что сказал?

Бернардо. Не поверил, не хотел идти.

Андзела. Как же ты его уговорил?

Бернардо. Сказал ему, кто я такой есть.

Андзела. И он согласился?

Бернардо. Понятное дело! В четыре часа я доставлю его сюда, будто пленного. (Двусмысленно.) Вы уж того, угодите ему.

Андзела (делая знак, чтобы замолчал). Ну ладно, помолчи!

Бернардо. Как он есть – сущий ангел.

Андзела. Он прелесть, прелесть.

Бернардо. А мне уж винца поднесите.

Андзела с готовностью протягивает ему бокал с вином. Бернардо, осушив его, продолжает.

Подождем до четырех. Да, и закусить чем-нибудь.

Андзела. Как скажешь.

Бернардо. Ну, стало быть, – все?

Андзела (в смятении, кладя руку ему на плечо). Бернардо, голубчик, умоляю, никому ни слова. Ведь я не всякому родственнику в Венеции могу довериться.

Бернардо. Не извольте беспокоиться. Я про все забуду, как только получу свои монеты.

Андзела. Будут тебе монеты, новенькие, блестящие.

Бернардо. Вот черт! Я так понимаю, нынче вечером ваша гондола поплывет на славу. Ну, Бог в помощь. (Уходит.)

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Вестибюль в доме Вальеры. Дверь приоткрыта.

Вальера, Ория.

Вальера. Уже три пробило, а он не идет. Ты ему что-то не так сказала, Ория.

Ория. Я все сказала как надо. Небось случилось чего, вот и не смог прийти.

Вальера (заподозрив что-то). Знаешь что?

Ория. Что? Ну говорите, что?

Вальера. Какая-нибудь другая увела его к себе.

Ория. Да ну, глупости.

Вальера. Ведь такая редкая удача – юноша красивый, как ангел. К тому же нездешний. Порезвились – и с глаз долой.

Ория (после долгого молчания). Вы правы. Он не придет. Уже без малого четыре.

Вальера. Ты должна была ему объяснить, что я его люблю.

Ория. Сразу бы сказали, я бы так и объяснила.

Вальера. А самой невдомек, что такому юноше нельзя говорить слово «нет»?

Ория. Откуда мне знать, коли вы ничего такого не приказывали.

Вальера. А то, что каждый любит красоту и каждому нравится вкусное, тебе в голову не приходило?

Ория. Я наперед угадывать не умею.

Вальера. Вот видишь? Сегодня ночью вместо меня мое счастье получит другая.

Ория. Не пришел сегодня, придет завтра. Закроем дверь, и хватит ждать.

Вальера. Ну еще капельку, и все.

Ория. Говорю же, не придет.

На колокольне звонят четыре раза.

Слыхали?.. Времени-то сколько!

Вальера. О, горе мне! Поздно. Что ж, пойдем.

Ория закрывает дверь. Обе уходят.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Прихожая в доме Андзелы. Открытая дверь выходит на канал. Возле ступеней останавливается гондола.

Бернардо, Юлио, Нена, Андзела.

Бернардо (из гондолы). Приехали… Вылезайте, я – за вами.

Юлио (проворно выпрыгивает из гондолы и входит в дом. Затем входит Бернардо). Прекрасный дом. Палаццо! Он чей?

Бернардо. Не волнуйтесь. По юбке и хозяйка будет.

Юлио. Я уже понял, что не должен знать более, чем ты предрешил. И ежели я вверил тебе жизнь, то распоряжайся и всем остальным.

Бернардо. Не будем тратить слов. Пошли. (Направляется к лестнице, ведущей наверх, в кухню; им навстречу выходит Нена.)

Нена. Добрый вечер, сударь; добрый вечер, наш милый, добрый Бернардо.

Бернардо. Спокойной ночи. Выход тут, что ли?

Нена (указывая Бернардо). Ты лучше там посиди, в медзанине.

Бернардо уступает дорогу Юлио, а Нена поднимается к Андзеле.

Юлио (войдя в медзанин). Божественная обитель. Какое богатство, какие украшения! Что за прекрасный дом!

Бернардо. Я же говорил – райские кущи.

Юлио. Достойные люди заслуживают такого, и даже лучше.

Бернардо (выражая свое восхищение домом и одновременно набрасываясь, будто голодный, на угощение). Вы покушайте конфет да запейте ликером кандийским.

Юлио. Мне, честно говоря, ни есть, ни пить не хочется; разве что за компанию, так и быть. (Пробует немного.)

Другая комната, где Андзела, которая подглядывала за Юлио, заканчивает одеваться.

Нена (входя). Мадонна, приехал ваш кавалер, весь нарядный, в доспехах, ну вылитый Святой Георгий.

Андзела (обернувшись к ней и показывая закрытое вуалью лицо). Тише, я видела. Посмотри, может, так к нему и выйти, под черной вуалью, чтобы не разглядел меня?

Нена. По-моему, очень мило. Ступайте скорее, он заждался в одиночестве.

Андзела. Там Бернардо с ним.

В медзанине.

Бернардо (раскланиваясь и подмигивая). Ну, счастливо оставаться, будете здесь как в плену.

Юлио. А сам куда?

Бернардо. Наверх, кухню проверять.

Юлио. Счастливого пути.

Бернардо поднимается в кухню.

В другой комнате.

Нена. Бернардо, кажется, вышел. А тот голос слышали – ласковый-ласковый?

Андзела. Да. Я пошла к нему. Задержи Бернардо и как следует запри верхнюю дверь. Понятно?

Нена. Ни о чем не беспокойтесь. (Поднимается в кухню.)

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Медзанин.

Андзела, Юлио-любовник.

Андзела (входя). Добрый вечер, сударь мой милый.

Юлио. К услугам вашей милости, любезная и досточтимая сударыня.

Андзела (беря его руки в свои). Желанный юноша, как я тебя ждала! Самое дорогое на свете готова была отдать, чтобы ты очутился здесь, у меня в плену.

Юлио. Еще более благодарен я вашей милости, удостоившей меня счастья быть вашим слугой; тем паче что не по заслугам моим, а по доброте своей вы сделали это.

Андзела. Сердце мое, прости меня, что я с таким откровенным бесстыдством завлекла тебя сюда; прости, если я ненароком скажу что-нибудь дерзкое или сделаю что-нибудь не к месту, по твоему разумению. Меня сжигает пламя любви, я горю, словно факел.

Юлио. Госпожа моя, красота ваша и благородство столь безмерны, что всякое ваше слово или деяние покажутся мне благом. Вам нет нужды извиняться, поскольку я сам дарю вашей милости себя самого и душу свою. Отныне и впредь все это принадлежит не мне, а вам.

Андзела. Принимаю твой дар, счастье мое. Возьми и ты мою душу. Пускай она принадлежит тебе без остатка.

Юлио (беря ее за талию). Беру вместе с ее хозяйкой, моей госпожой перед Богом.

Андзела (со вздохом). Ну, дело сделано. Теперь снимай доспехи.

Юлио снимает с себя доспехи, после чего Андзела предлагает ему выпить и сесть.

Выпей глоток, и станем отдыхать.

Юлио. Я целиком в вашей власти. Однако я уже немного выпил, больше не хочется.

Андзела (подавая ему бокал с ликером). Ну самую малость, ради меня.

Юлио. Ради вас я даже яду, даже мышьяку выпью. (Изящным жестом берет рюмку и выпивает мелкими глотками. Андзела в восхищении наблюдает за ним.)

Андзела. Какое изящество. Счастливы отец и мать, родившие такого сына!

Юлио. Воистину счастливы, поскольку их отпрыск пришелся по душе вашей милости.

Андзела. Ах, дай я тебя за эти слова поцелую. (Целует его.)

Юлио. Ваш ротик слаще моих губ.

Андзела. Иди ко мне, я тебе помогу. (Привлекает юношу к себе, желая помочь ему раздеться. Но тот деликатно отводит ее руку, предпочитая справиться с этим самостоятельно.)

Юлио. Ни в коем случае. Вы, сударыня, тоже раздевайтесь, и лучше, если я сам приду вам на помощь.

Андзела (отпрянув и опасаясь, что была нескромной, когда прикоснулась к нему в намерении раздеть, почтительно). Может быть, я чем-то вам не угодила? Не стесняйтесь. Скажите прямо.

Юлио. Что вы, мадонна! Ваша милость оказывает большой почет своему сердечному слуге.

Андзела (с чувством). Почет? Да ты у меня самый дорогой, самый любимый, самый желанный! Если даже ты любишь меня вполовину моей любви, я и то счастлива.

Юлио. Моя любовь к вашей милости, вспыхнувшая только что, удержит меня в Венеции на всю жизнь, до самого конца.

Андзела (приглашая его сесть рядом с собой). Садись сюда. Ближе, ближе.

Юлио. Сударыня, вы меня смущаете. Но, будучи целиком в вашей власти, я не желал бы возражать вам.

Андзела (в восторге, раскрыв объятия). Ну, Андзела, пришло твое счастье! Вот кому принадлежит твоя любовь и вся твоя надежда!

Юлио. Мадонна, это вы, вы – моя надежда, моя властительница.

Андзела. Мой, мой! Я не спущу с него глаз, чтобы никто его у меня не похитил. И обниму вот так, крепко-крепко. (Обнимает его.)

Немного спустя.

Андзела. Друг мой нежный, я думала, ты принес воды – залить пожар в моей груди, а ты, оказывается, принес дров, принес угля, и огонь пылает еще жарче.

Юлио. Я пришел к вашей милости по своей воле; и теперь связан крепче, чем связывают преступника: я пленник ваш, пленник этих сладких наливных яблочек. (Склонившись, целует ее в грудь.)

Андзела. Ах, лакомка, нравится, правда? Только не сделай им больно, а то они заплачут.

Юлио (касаясь левой груди). Это яблочко я возьму себе, а другое пусть будет вашим.

Андзела. Я рада, что ты выбрал ту грудь, которая ближе к сердцу.

Юлио. Хотите, я шепну ей словечко?

Андзела. Да, скажи все, что хочешь. (Он склонился; Андзела вскрикивает.) Ах, ах! Ты пронзил мне сердце. Дай куснуть твою щеку. (Кусает его щеку.)

Юлио (подняв голову). Знаете, что яблочко ответило? Ему понравилось.

Андзела. А что ты у него спросил?

Юлио. Спросил, сладко ли было, а оно говорит, еще хочется.

Андзела. Конечно, хочется, сокровище мое нежное.

Юлио. Мадонна, вы обняли меня. Позвольте же теперь мне вас обнять, и мы сольемся в объятиях.

Андзела. Хорошо, только дай мне язычок.

Юлио. Хочу яблочко, которое вы мне подарили.

Андзела. Нет, сперва язычок. Я его весь зацелую.

Юлио. Вот так? (Выполняет просьбу.)

Андзела. Да, да, весь.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Комната наверху. Прошло много времени. Колокол отбивает восемь часов ночи.

Бернардо, Нена.

Бернардо(спит на стуле; внезапно проснувшись, считает удары колокола). Звонят! Восемь часов. Они-то небось там, внизу, и не слышат. Брыкаются, как овцы в хлеву.

Нена (с гримасой отвращения). Чего ты болтаешь? Совсем спятил? Молчи.

Бернардо. А что? Я хоть старый, а и сам не прочь побаловаться. Было бы чем.

Нена. Бесстыжий – вот ты кто, и безмозглый!

Бернардо. Слышишь, как лобызаются? (Фыркнув.) Вот черт! Поддают жару!

Нена. Ты молодых не тронь, подумай лучше, сколько ты на этом заработаешь.

Бернардо. А я что, по-твоему, делаю? Все время про одно про это и думаю.

Нена. Тебя, можно сказать, сам Господь прислал. Все довольны: хозяйка довольна, юноша доволен, ты доволен, я довольна.

Бернардо (с видом раскаяния). Теперь каждый день стану ходить в церковь, просить Спасителя, чтобы и впредь не забывал о бедном человеке.

Нена. Тише. Послушаем, что они там внизу говорят.

Прислушиваются.

СЦЕНА ПЯТАЯ

В медзанине.

Андзела, Юлио.

Андзела (страстно). Ты еще любишь меня хоть капельку? Скажи, мальчик мой сладкий.

Юлио. Сударыня, право, не знаю, сколько раз нужно это доказывать. Коли не верите, так разрежьте мне кинжалом грудь.

Андзела (патетически). Завтра ты забудешь про мою любовь.

Юлио. Завтра? И через сто лет после смерти не забуду!

Андзела. Хочу тебя спросить… Но поклянись Евангелием (протягивает ему руку), что скажешь правду.

Юлио. Клянусь вашей милости.

Андзела. Есть у тебя здесь, в Венеции, любовница?

Юлио. Скажу вам: какая-то знатная дама несколько раз делала мне из окна приветные знаки; но я с ней не разговаривал.

Андзела. А где она живет?

Юлио. По-моему, в Сан-Барнабе.^{186} Или где-то еще, не знаю.

Андзела. Так знай же: если мне только покажется, что к тебе притронулась другая женщина, я умру от тоски прямо здесь, в твоих объятиях.

Юлио. Поскольку ваша милость удостоила меня своей любви, то я желаю лишь вас одну и отдаю вам всю свою любовь и счастье.

Андзела. Тогда поклянись еще раз.

Юлио. Клянусь и обещаю.

Снова сжимают друг другу руки.

Андзела (лаская его). Хочу, чтобы ты весь был мой: и губы, и глаза, и нос, и ноги, и руки, и все такое прочее. Жаль, не могу носить тебя здесь, на груди, как флакончик с мускусом, чтоб ты всегда был со мною, всегда. (Прикладывает к груди два пальца, словно возлагая туда ценный пузырек.)

Юлио. Ваша милость сомневается в моей любви? Но я не знаю, возможно ли отыскать другую подобную вам, способную любить столь возвышенно и чутко. (Поочередно указывая на части ее тела и называя их.) В этих глазах – любовь, в этом личике – прелесть, в губках – нежность. Не говоря уже о моем любимом яблочке, которое дороже всякого золота с серебром.

Андзела. Признайся: любишь это яблочко?

Юлио. Больше жизни.

Андзела. Знаешь, что с ним сделается, если ты вдруг не придешь его навестить? Оно захворает от обиды и горя.

Юлио. Стану навещать его часто-часто: не хочу, чтобы оно хворало.

Андзела. А можно тебя еще поцеловать? Ты не устал?

Юлио. Не просите, ваша милость, то, что вам по праву принадлежит; я никогда не устану доставлять вам удовольствие.

Андзела (укладывает его на постель и закрывает ему веки). Спи, закрой глаза; я хочу сделать по-своему.

Юлио. Пока не умру, я весь к вашим услугам.

Андзела. Положи руки вот так.

Юлио. Ваша милость, вам так будет неудобно.

Андзела. Молчи и спи, я хочу по-своему.

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Верхняя комната.

Бернардо, Нена, Андзела, Юлио.

Бернардо (поднимаясь на ноги). Все, хватит! Нет у меня больше времени на глупости. Эдак они никогда не кончат масло сбивать. Пойду им постучу.

Нена. Оставь, пускай еще капельку потешатся.

Колокол бьет тринадцать раз.

Бернардо. Вот дьявол! Ты слышала? Тринадцать часов. Небось светает. Ну-ка, открой окошко.

Нена (открывает). О-ой! Уже совсем светло.

Бернардо. Пойду их разбужу, пойду. Вот дьявол! Ни о чем не думают. (Спускается по лестнице перед Неной и направляется к двери, ведущей в медзанин.)

Нена. Только тихонько стучи.

Бернардо (собираясь стучать). Да уж сам знаю. Тук! Тук!

В медзанине.

Андзела (в истоме). О, как сладко было! Ты спишь, мой мальчик?

Юлио (открывая глаза). Поспал немножко.

Андзела. А я до того наездилась по кочкам, что сил моих больше нет.

Бернардо (из-за двери, снова стуча). Тук-тук! Вы еще здесь?

Андзела. Кто там стучит, это ты, Нена?

Бернардо. Мадонна, это я, ну тот самый носильщик. Вставайте, мне пора.

Андзела. Разве уже утро? Что за глупости! Еще и часу не прошло.

Бернардо (решительно). Не будем спорить, время не ждет. Поторопимся.

Андзела. Сама погляжу. (Выглядывает в окно). О Господи! Как поздно!

Юлио. Не тревожьтесь, ваша милость, мы сейчас же оденемся. (Намеревается встать.)

Андзела. Погоди, не спеши. Пока мы еще не встали, хочу сказать тебе кое-что.

Юлио. Ну, тогда идите снова ко мне, вот сюда.

Андзела. Мальчик мой, дорогой, единственный, нежный, красивый, золотой, – раз уж я подарила тебе и всю себя, и жизнь свою, то ради моей любви прими от меня и этот скромный подарок (снимает с шеи золотую цепочку с драгоценным камнем), эту золотую цепочку, которая всегда дружила с твоим любимым яблочком, – дабы ты помнил, что связал себя со мною навсегда; а на цепочке – изумруд, в знак того, что моя любовь не позволит ни одной другой женщине коснуться тебя. Прими же эту цепочку и изумруд с таким же чистым сердцем, с каким я тебе их дарю. А в награду за все прошу от тебя лишь один поцелуй.

Юлио. Если бы я решился отвергнуть дар вашей милости, то был бы последним невежей, так как сие означало бы мой отказ от нашей любви. И я принимаю подарок, поскольку вам того хочется. (Взяв цепочку, надевает ее себе на шею.) Моя любовь не исчезнет в забвении. Живой или мертвый, Юлио – ваш. Желаете поцелуй? Извольте, я счастлив; только удостойте и меня тем же.

Целуются.

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Прихожая. Дверь открыта на канал с гондолой.

У двери медзанина подслушивают Бернардо и Нена.

Нена, Бернардо, Андзела, Юлио.

Нена. Слышишь?

Бернардо. Точно! Опять целуются. Нашли время.

Нена. Да угомонись ты.

Бернардо (упрямо, не слушая ее). С ума с ними сойдешь. Сиди и жди теперь. (Усаживается на скамью.)

Нена. Гондола-то в порядке?

Бернардо. Да будь я сам в таком же порядке, как моя гондола, я бы тебя нынче ночью так отмолотил, туда-сюда, только б перья в разные стороны. (Неуклюже изображает молотьбу.)

Нена (насмешливо). Ты своими доблестями лишь хвастать умеешь или как?

Бернардо (серьезно). Благодари Бога, я знаю, что говорю! То-то.

Из медзанина выходит Андзела, ведя за руку Юлио.

Андзела. Бернардо, возвращаю тебе пленника, живого и здорового. Вот он, целехонький, – забирай.

Бернардо (пристально разглядывая его). Чего-то он вроде истощал да полегчал. Ты дунь на него – улетит.

Юлио (шутливо, Андзеле). Мадонна, он нынче не в духе, оттого что скоротал сегодняшнюю ночь как истинный вдовец.

Нена (язвительно). И оттого что жало у него не жалит.

Бернардо (Нене на ухо). А знаешь, почему? Я смолоду его так гонял, что загнал напрочь, и оно теперь спит непробудным сном, хоть тресни. Ага.

Оба хохочут.

Андзела (печально). Значит, уезжаешь, Юлио?

Юлио (смиренно). Как видите, ваша милость.

Бернардо (вмешиваясь, Андзеле). Вот дьявол! Расставаться не желаете? Я же его не на Кипр увожу.

Андзела. Бернардо, подумай о моем сердце.

Бернардо. Мое дело – думать о гондоле, чтобы не перевернулась, а оно само о себе подумает. (Залезая в гондолу первым и обращаясь к Юлио.) Ну, поехали.

Юлио. Госпожа моя и повелительница, я уезжаю, но остаюсь здесь душой. Не желаете ли, ваша милость, что-либо еще приказать напоследок?

Андзела. Лишь одно: помни Андзелу и помни свое обещание.

Юлио (приподнимая двумя пальцами цепочку у себя на шее). Это я увожу с собой на вечную память. (Направляется к выходу.)

Андзела. Заклинаю: помни!

Юлио (обернувшись). Желаю счастья и благоденствия, ваша милость, и знайте, что я – ваш преданный слуга. (Выходит из дверей на ступени.)

Бернардо (с глубоким вздохом). Ну, кончилась, значит, болтовня. (Указывая Юлио на гондолу.) Прыгайте в лодку, там все и доскажете – мне тоже интересно.

Юлио прыгает в гондолу, и та отчаливает.

Юлио (обращаясь к Бернардо). Ты привез меня сюда на растерзание души и сердца. Скажи хоть, как ее зовут?

Бернардо (хитро). Хорошенького-то понемножку. А? Завтра все скажу, а сейчас – ничего не помню.

Юлио. Ну раз ты не хочешь, значит, и мне ни к чему.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

На улочке.

Ория, одна.

Ория. Вот незадача. Вчера мадонна была как побитая, а сегодня как с цепи сорвалась. Все оттого, что юноша не пришел. Теперь послала меня в остерию, послушать, что он скажет.

А я ему скажу, что он в большой опасности, раз не пришел, и уговорю уж сегодня вечером прийти обязательно.

Может, он заподозрил какой-нибудь обман. Но я скажу все как есть, и он поймет.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Спустя некоторое время.

Юлио.

Юлио. О, Венеция, радушная к приезжим, ласковая к молодым, до чего же озадачили меня твои прекрасные, любвеобильные женщины, ибо не знаю, какая из них лучше, какую выбрать!

Эта матрона – красивая, богатая, пылкая – подарила мне свое сердце и душу, но не открыла имя. И до чего же искусно услаждала меня, хоть я для нее совсем чужой, мне не знакомы ни она сама, ни ее дом, ни родные и близкие! Назвала меня единственным и взяла строжайшую клятву верности. Надо думать, неспроста. Похоже, знатная дама – вдова или замужем.

Однако рядом с этой достойной женщиной вновь неожиданно появилась самая первая моя возлюбленная.

О, сколь изменчива Фортуна – вчера скупа, нынче расточительна. Одну и то ублажить нелегко, а двух сразу – вовсе невозможно. Право, не знаю, которую и выбрать, но уверен: дав обещание женщине хранить верность, нужно держать слово и лишь в ней одной души не чаять. Ведь она по доброй воле, сама отдала свою любовь, сама меня разыскала, сама стала обнимать, щедро одарила, была со мной покорна и нежна.

Другая же зовет всего лишь на разговор.

Пауза.

Юлио, ты всегда был учтив. Ступай к ней, поговори, наведи на нее скуку и под каким-нибудь предлогом улизни, брось ее, не увлекайся.

А вдруг она еще красивей, чем эта, как быть?

Хм, некстати получится и неучтиво. (Решительно.) Так, решено: пойду к ней, ловко расстрою все ее замыслы и стану обожать лишь одну мою богиню. (Достает из-за пазухи и разглядывает подарок.) Вот ее изумруд, ее любовь, и вот цепочка, знак того, что ты ее слуга. Помни это и клятвы верности не нарушай. (Уходит.)