Текст книги "Курдские сказки, легенды и предания"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 50 страниц)

И, не теряя времени, схватил он саблю и одним ударом отсек падишаху голову.

Наступило утро над всеми, над ними тоже. Запер Мирза Махмуд жену и дочь в комнате, даже гвоздями забил дверь, а сам посадил сына себе на плечи и пошел скитаться по свету.

Долго ли шел, коротко ли, дошел до одного города. Спустились сумерки. Стал Мирза Махмуд стучаться в двери, но никто не открывал.

– Странно, что это за город: гостей не принимают! Бог милостив, пойдем-ка во дворец падишаха, может, там нас примут. Не оставаться же на улице!

– Салам-алейкум! ― поздоровался Мирза Махмуд.

– Алейкум-салам, пожалуйста, присядь, гость, ― ответили ему приближенные падишаха.

– Будь в здравии, падишах, что это за город? В какую дверь ни постучусь, никто не открывает, гостей не принимают.

– Это не их вина, добрый гость, ― отвечал падишах. ― Дракон кружит над городом. Только стемнеет, как он спускается, входит в город и пожирает и людей и животных, кто бы ни попался ему на глаза. Поэтому еще до наступления ночи люди запираются и ложатся спать. Что делать, боятся, сосед к соседу не ходит.

– Э, бог милостив, ― сказал Мирза Махмуд, ― я спасу вас от этого несчастья.

– Если ты сумеешь нас спасти, я уступлю свое место тебе, ― обрадовался падишах.

– Нет, будь в здравии, падишах, я не позволю себе такогою Только видишь, у меня сын на плечах.

– А почему ты его носишь на плечах?

– Я очень люблю сына и потому ношу его на себе. Я попрошу тебя, падишах, пусть твой везир держит его на своих плечах, пока я не вернусь.

– Посади его мне на плечи, ― ответил падишах.

– Нет, ― сказал Мирза Махмуд, ― ты падишах, уж прости меня, пусть мой сын сидит на плечах везира.

Передал он сына везиру, тот посадил его на плечи, а Мирза Махмуд взял меч и пустился в путь.

Вышел он из города и увидел дракона. Выхватил Мирза Махмуд свой меч и воткнул его в пасть дракону, затем разрубил его на две части и вернулся во дворец падишаха. Везир же незаметно заснул с мальчиком на плечах, а в это время по стене полз скорпион. Только Мирза Махмуд вошел в комнату, как скорпион укусил мальчика. Пока Мирза Махмуд убивал скорпиона, сын его умер.

– Лучше б мне свернуть шею, ― в отчаянии запричитал падишах, ― лучше бы ты не спас нас от этого дракона, только бы твой сын остался жив!

Мирза Махмуд ответил:

– Все в божьих руках, раз он так пожелал, что тут поделаешь!

Наступило утро над всеми, и над ними тоже. Похоронила сына Мирзы Махмуда. Падишах устроил поминки. А Мирза Махмуд попрощался с падишахом и пошел скитаться по свету. На прощание падишах спросил;

– Чем же тебя одарить?

– Ничего мне но нужно, ― ответил опечаленный Мирза Махмуд. ― Был у меня сын, мечтал его вырастить, чтобы он стал мне опорой в жизни. Божья воля была отнять его у меня, теперь буду скитаться по свету.

Долго ли шел, коротко ли, дошел Мирза Махмуд до одно города. Слышит ― один богач со своей крыши кричит:

– Кто сегодня поработает у меня, тому дам золотой и свою дочь ― подарок на ночь.

Мирза Махмуд подумал: «Золото мне нужно, пойду-ка посмотрю, в чем дело, поработаю у него». Пришел к богачу и сказал:

– Я согласен.

– Ну так пойдем. Работа нетрудная. Отведем мула на берег моря, там ты зарежешь его, вытащить внутренности, и вернемся.

– Э, да разве это работа? ― удивился Мирза Махмуд.

Пошли они к берегу. Богач сказал:

– Зарежь мула, сними шкуру, вытащи сердце, все внутренности и положи сюда.

Зарезал Мирза Махмуд мула, содрал с него шкуру, вытащил сердце и внутренности, вымыл и отложил в сторону. Богач приготовил еду, позвал Мирзу Махмуда:

– Мой руки, садись, перекусим и пойдем домой.

Пока Мирза Махмуд мыл руки, богач насыпал в еду снотворное зелье. Проглотил Мирза Махмуд ложку, другую и заснул. А богач напялил на него шкуру мула, вложил в его руку нож, нашил шкуру и отошел в сторону. Прилетел орел, схватил тушу мула и унес на остров посреди семи морей.

Проснулся Мирза Махмуд, оглянулся вокруг:

– Боже, где это я, что со мной?

Увидел он себя в шкуре мула с ножом в руках. Разрезал он шкуру, вышел из нее, огляделся и увидел, что находится на острове посреди моря. Закричал он тогда богачу:

– Да разрушит бог дом твой, негодяй! Что ты со мной сделал? Что мне теперь делать?

– На острове есть драгоценные камни, бросай их мне, и я покажу тебе дорогу назад.

– Хорошо, ― ответил Мирза Махмуд.

И сколько было сил, стад он кидать богачу камни. Наконец у него онемели руки. Он крикнул:

– Я устал, покажи мне дорогу назад.

– Повернись и выйдешь на дорогу, ― отозвался богач, собрал свои камни и ушел. А Мирза Махмуд повернулся и увидел могилу, заполненную человеческими телами. Один несчастный был еще жив и тихо стонал. Пошел Мирза дальше, опять то же самое увидел. Затем увидел он лису и подумал: «Бог милостив, видно, лиса знает дорогу. Пойду-ка я за ней».

Лисица побежала, и он за ней. Вскоре они вышли на тропу и дошли до ущелья. Нырнула лиса в какую-то дыру, и Мирза Махмуд за ней. Попал он в колодец. Выбрался Мирза Махмуд из колодца, долго ли шел, коротко ли, видит ― вдали дворец виднеется, а над ним тонкая струйка дыма. Подумал Мираа Махмуд: «Бог милостив, пойду к этому дворцу».

Дошел до дворца, вошел в него, видит ― старик сидит.

Поздоровался с ним:

– Салам-алейкум!

– Алейкум-салам! ― ответил старик.

– Бог милостив, старик, кто еще здесь есть?

– Сын мой, ничего и никого у меня нет, одинок я.

– Бог милостив, ничего лучше мне не надо, я и хотел найти такое место, где не было бы женщин. Ну, раз у тебя нет ни детей, ни жены, будь моим отцом, а я стану твоим сыном и останусь жить у тебя.

– Я рад, ― отвечал старик, ― потому что я одинок, оставайся.

Однажды увидел Мирза Махмуд маленькую дверь. Открыл ее, смотрит ― на стене висит изображение девушки. Ни есть, ни пить, лишь на нее глядеть, до того она красива. Мирза Махмуд снял со стены картину, принес к себе в комнату и стал ее разглядывать. А в это время старик вернулся. Вошел он и увидел Мирзу с изображением девушки в руках.

– Как ты смел снять ее со стены и принести сюда? ― рассердился старик и подскочил к Мирзе Махмуду. Да разве ему справиться. Тот вмиг уложил его и потребовал:

– Скажи, кто эта девушка, тогда отпущу, не скажешь ― убью!

– Но ты же говорил, что ненавидишь женщин, а теперь дерешься из-за нее!

– Я влюбился и хочу жениться на ней. Ну, кто она?

– Знай же, я не старик и даже моложе тебя. Только я оброс и поседел из-за этой девушки. Я пришел сюда за ней, да только не мог найти ее. Я поклялся: или она будет моей, или никто мне не нужен. Не сумею похитить ее, здесь и умру. Потому я и живу здесь. Если тебе удастся ее похитить, она ― твоя.

– А где же искать ее? Где она живет? ― спросил Мирза Махмуд.

– Живет она на вершине горы. Там есть озеро, куда прилетают три голубки. Первая голубка превратится в девушку, сбросит с себя одежду и войдет в воду, но это не она. Прилетят вторая и третья голубки, тоже скинут одежды, превратятся в девушек, войдут в воду. Средняя и есть та девушка, которая нам нужна. Спрячь ее одежду, но и сам укройся так, чтобы они не заметили тебя. А прилетают они к озеру каждую пятницу.

Встал Мирза Махмуд и тронулся в путь. Дошел он до озера, вырыл яму да так хорошо в ней спрятался, что в полк солдат 193193
  В ориг.: полкэк эскэр; «полк» ― русское заимствование.


[Закрыть]не отыскал бы его. Наступило утро над всеми, и над Мирзой Махмудом тоже. В пятницу три голубки прилетели и озеру.

Первая сбросила с себя перья, превратилась в девушку, разделась и вошла в воду. Вошла в воду и младшая, а средняя все летает, боится опуститься. Старшая окликнула ее:

– А ты что не спускаешься?

– Чую запах человека.

– Что ты, на этой горе, в таком пустынном месте, даже птиц не слышно. Откуда здесь взяться человеку? Купайся же скорее, пора улетать!

Спустилась она, скинула с себя перья, превратилась в девушку, разделась, вошла в воду. Только она окунулась, как подбежал Мирза Махмуд и сел на ее одежду. Две девушки превратились в голубей и улетели. А третья осталась в воде. Говорит ей Мирза Махмуд:

– Я пришел за тобой. Если пойдешь за меня замуж, верну одежду, не пойдешь ― ничего не отдам. Ты будешь сидеть в воде, а я на берегу, пока не согласишься стать моей женой.

Видит девушка ― делать нечего, отвечает:

– Добрый юноша, верни мне одежду! Клянусь богом, я твоя, такова божья воля.

– Вот и хорошо, ― обрадовался Махмуд.

Взял он с нее клятву и вернул одежду. Оделась девушка, взялись они за руки и пошли к дому того «старика». Увидел «старик», что Мирза Махмуд привел гурию, сказал:

– Сколько лет я уже здесь, а не сумел ее поймать. Ну, раз ты такой счастливый, пусть она будет мне сестрой, а тебе женой.

Как-то Мирза Махмуд вспомнил о родном городе и сказал:

– Как же так, за все эти годы я ни разу не вспомнил о родителях? Живы ли они? Поеду-ка я на родину.

– Езжай с богом, ― ответил «старик».

Взял Мирза Махмуд за руку свою жену, и пустились они и путь.

Долго ли шли, коротко ли, жена сказала:

– Я превращусь в голубку и полечу, а ты иди за мной.

Прошли дни, месяцы, год, дошел Мирза до города своего отца. А там уже гурия ждет. По пути встретил он пастухов и спросил их:

– У падишаха этого города есть сын?

– Да, есть, ― отвечали пастухи, ― но он уехал и не вернулся.

– Сообщите падишаху, что сын его вернулся, ― велел Мирза Махмуд, одарив пастухов золотом.

А гурия и говорит Мирзе Махмуду:

– Ты уже привел меня к себе. Я поклялась быть твоей женой. Но смотри, следи, чтобы рука моя не коснулась руки человека, а то я уйду и ты меня никогда не увидишь.

Тем временем падишаху сообщили, что его сын вернулся. Падишах с дафом и зурной вышел ему навстречу. Он сперва поцеловал свою невестку в голову, а потом расцеловал в щеки сына. Кази и везиры сделали так же.

Семь дном, семь ночей били в даф и играла зурна.

Прошло некоторое время. Стали праздновать свадьбу сына везира. Хозяева свадьбы взяли даф и зурну и пришла за невесткой падишаха. Пришли, а Мирза Махмуд не может отказаться от приглашения ― ведь он сын падишаха. Ради отца он промолчал, что его жене нельзя идти, и ее увели на свадьбу. Ее увели, а он с разбитым сердцем стал ждать. Он же знал, что, когда ее рука прикоснется к руке человека, она улетит.

Хозяева свадьбы и музыканты вернулись к себе и ввели невестку падишаха в хоровод. Как только ее рука коснулась руки танцующей рядом женщины, она превратилась в голубку и улетела.

А Мирза Махмуд опять отправился на поиски гурии. Прибыл в город, где жил тот злодей-богач. Смотрит, а он все зазывает к себе работников. И решил он ему отомстить. Он опять нанялся к богачу, а злодей, конечно, его не узнал, у него таких работников много было, разве всех запомнишь? Не буду вас утомлять, почтенные. Все повторилось сначала. Только теперь-то Мирза Махмуд все знал. И когда дело дошло до драгоценных камней, Мирза Махмуд притворился немощным, не добросил камень до берега. Раз кинул, второй кинул, а камни до берега не долетели. Он сказал:

– Я ослабел, не могу добросить камень до берега. Войди в воду, подойди поближе, я брошу камень ― ты поймаешь.

Злодей залез в воду, отошел от берега довольно далеко и сказал:

– Ну бросай теперь.

Мирза Махмуд взял большой камень, размахнулся и запустил ему прямо в голову. Злодей качнулся, упал в воду и утонул.

Потом Мирза Махмуд пошел по той дороге, которую ему когда-то показала лиса, и добрался до «старика». А «старик» и говорит:

– Добро пожаловать, Мирза Махмуд. Я тогда забыл тебе сказать, что ты должен сжечь ее оперение, иначе тебе ее не удержать.

Зачем мне вас утомлять? Как я вам рассказывал, так Мирза Махмуд и поступил. Когда он подстерег трех голубок у озера, он схватил оперение своей жены и спрятал его.

Снова, теперь уже в последний раз, отправился Мирза Махмуд с женой на родину, последний, потому что, когда они наконец прибыли в город его отца, Мирза Махмуд сжег оперение голубки.

Семь дней и семь ночей праздновали возвращение Мирзы Махмуда. Они радовались своему счастью, а вы радуйтесь своему!

15. Хатун-Маймун

* Зап. в январе 1972 г. от Фарамазе Аздо (72 года) (см. № 7).

Опубл.: Курд, фольк., с. 287.

Рассказывают: жил-был падишах, и было у него три сына. Пришло время сыновьям падишаха жениться. Стали братья советоваться. Один из них сказал:

– Наш отец и не думает нас женить, а мы стесняемся сказать ему об этом. Как же быть? Давайте пошлем ему подарки с намеком. Отец поймет и женит вас.

Пошли они на свою бахчу, срезали три арбуза: один арбуз-совсем переспелый, второй ― с боку испорченный, а третий ― спелый, в самый раз.

Младший брат сказал:

– Старшо́й, ты воткни свой нож в переспелый арбуз, ты, средний, ― в подпорченный. Ну а я хоть и младше вас, но я мне пришла пора обзаводиться семьей.

Воткнули братья свои ножи в арбузы и велели слуге отнести их отцу в диван. Падишах спросил слугу:

– Скажи, кто прислал арбузы?

– Ей-богу, падишах, сыновья тебе их прислали.

Разрезал падишах самый большой арбуз, а он переспелый, есть уже нельзя. Разрезал второй арбуз, а у этого бок сгнил, разрезал третий ― в самый раз им жажду утолить и присутствующих угостить.

Задумался падишах:

– Как, неужели на всей бахче не нашлось спелых, хороших арбузов, чтобы послать их мне? Что-то здесь не так. Видно, арбузы посланы с какой-то целью.

Обратился падишах к своему кази:

– Ты должен разгадать эту загадку. Почему сыновья прислали мне такие арбузы?

– Падишах, а ты сам еще не догадался?

– Нет, ― сказал падишах.

– Твоим сыновьям пришла пора жениться. Давно уже прошло время женитьбы твоего старшего сына, потому он и прислал переспелый арбуз. Арбуз среднего сына немного испорчен, и его время почти прошло. А арбуз младшего сына самый спелый, значит, самая пора хоть его женить.

– Так что же мне теперъ делать? ― спрашивает падишах. ― Пока я буду сватать сыновьям невест да торговаться о калыме, совсем поздно будет.

И оповестил он свой эл:

– Пусть дочери почтенных отцов наряженные проходят мимо дворца. Сыновья падишаха будут выбирать себе невест; кому они отдадут свои стрелы и яблоко, те и будут их невестами.

Каждая мать наряжала свою дочь, как могла, и отправляла ко дворцу. Старший сын вручил яблоко дочери везира. Падишах сказал ему:

– Везир, отдай свою дочь, о калыме потом сговоримся.

Средний сын вручил яблоко дочери векиля.

Падишах и векилю сказал:

– Отдай и ты свою дочь, о калыме после сговоримся.

Самого младшего сына звали Мирза Махмуд. Пустил он свою стрелу, поднялась она и полетела неведомо куда. Сел Мирза Махмуд на коня и поехал вслед за стрелой. Летит стрела, а Мирза Махмуд за ней. Уж выехал Мирза Махмуд за пределы города, а стрела все летит и летит. Наконец упала стрела на скалу.

Задумался Мирза Махмуд: «Старший мой брат женился на дочери везира, средний ― на дочери векиля, а моя стрела упала на скалу. Что же мне делать с этой стрелой?» Рассердился он, поднял свою стрелу, но вдруг раздался треск, грохот, скала раздвинулась ― и появилась обезьяна, вспрыгнула она на коня Мирзы Махмуда.

Он удивился:

– О, а ты, бессловесная тварь, куда собралась?

– Наши судьбы бог соединил. Я ― твоя судьба, ты должен взять меня с собой.

– Что ты, милая! Я человек, как я тебя повезу? Народ увидит, засмеет меня, ведь я сын падишаха и должен выбрать хорошую девушку. А что мне с тобой делать?

Обезьяна стоит на своем:

– Нет, наши судьбы теперь связаны, я поеду с тобой. Даже если ты убьешь меня, я все равно при тебе буду. Убьешь ― моя шкура поедет с тобой.

Видит Мирза Махмуд ― нет ему спасения от обезьяны, посадил ее на коня, укрыл буркой и привез в свой дом. Бросил он ей постель, закрыл дверь и ушел. Расстроенный, пошел юноша в город. Не дают ему мысли покоя. Что же теперь делать?

Наступил вечер. Вернулся Мирза Махмуд домой, смотрит ― пол подметен, стол накрыт, на нем разная еда. Очень он удивился: что за чудо, кто мог все это сделать? Ведь дверь же была заперта.

Сел он за стол, поел, приготовил себе постель, лег и уснул.

Прошло несколько дней.

– Передайте моим невесткам: пусть каждая из них своими руками приготовит мне подарок, ― велел падишах сыновьям.

Вернулся Мирза Махмуд домой грустный, сел и закурил трубку. Встала обезьяна перед ним, спросила его:

– Мирза Махмуд, о чем ты задумался?

– Ах, Маймун 194194
  Маймун ― «обезьяна»; Хатун-Маймун ― «госпожа обезьяна». Здесь далее Маймун ― имя собственное.


[Закрыть], да поможет тебе бог, ну какой ты подарок сумеешь приготовить падишаху?

– Не горюй, седлай коня и поезжай к той скале, где ты меня встретил. Поздоровайся с ней, разомкнётся она, выйдет к тебе араб с золотым посохом на плече. Он спросит: «Повелишь мир разрушить или благоустроить?» Ответь: «Пусть мир благоустраивается, а мы в нем поживем». Тогда он даст тебе мое платье, которое я надевала каждую пятницу 195195
  Пятница у мусульман праздничный день.


[Закрыть], когда ходила в сад Торкри 196196
  В ориг.: бахе Торкьри ― «сад Торкри» ― сад необыкновенной красоты, в котором обычно гуляют герои сказки.


[Закрыть]. Ты возьми его и принеси мне.

– Хорошо, ― ответил сын падишаха, сел на коня и поехал к скале.

Исполнил он все, что велела обезьяна. Вышел араб и вручил ему платье.

Привез Мирза Махмуд платье, отдал обезьяне. А она и говорит:

– Это и есть подарок твоему отцу, отнеси ему в диван.

Понесли сыновья отцу подарки, приготовленные их женами.

Старшая невестка вышила для падишаха красивый платок, средняя связала ему талак 197197
  Талак – вязаный головной убор в форме круглой шапочки, украшенный национальным орнаментом.


[Закрыть]. И Мирза Махмуд положил перед отцом платье и сказал:

– А это прислала твоя младшая невестка.

Посмотрели падишах и приближенные на вещь, присланную младшей невесткой, и увидели, что нет в ней недостатков, не к чему придраться, будто не касались платья ни ножницы, ни игла. Сказал падишах своим сыновьям:

– Теперь унесите подарки, они нам очень понравились. Спасибо за них.

Прошло некоторое время. Падишах сказал жене:

– Ты должна пригласить своих невесток сюда. Я хочу взглянуть на них и наделить подарками.

Вернулся Мирза Махмуд домой, на душе у него тяжело. Спросила его Хатун 198198
  Хатун ― 1) госпожа; 2) вежливое обращение к замужней женщине.


[Закрыть]-Маймун:

– Что случилось, Мирза Махмуд?

– Завтра тебе надо ехать во дворец к падишаху, он хочет посмотреть на своих невесток. Как же я народу тебя покажу?

– Не печалься, Мирза Махмуд! Поезжай к скале, поздоровайся с ней, снова выйдет араб. Даже если ты будешь сердит, не говори, чтобы он мир разрушил, скажи: «Пусть мир благоустраивается, а мы в нем поживем». Скажешь ему, что Хатуи-Маймун велела послать то платье, которое надевала каждую пятницу, когда ходила в сад Торкри, и еще пусть пошлет сорок ее служанок, и пускай они сразу прибудут к ней со всеми нарядами.

Поехал Мирза Махмуд к скале, поздоровался с ней, вышел из скалы араб и спросил;

– Добро пожаловать, Мирза Махмуд, как поживает Хатун-Маймун, жива-здорова?

– Слава богу, все благополучно. Она молилась за тебя и велела прислать платье, которое она надевала каждую пятницу, когда ходила в сад Торкри. Еще просила отправить сорок служанок с их нарядами.

– Подожди немного, я все принесу.

Вошел араб в пещеру и через час вышел с двумя узлами, а каждый узел по пуду.

Затем появились сорок обезьян. Удивился Мирза Махмуд:

– О господи, что это такое?

– А это и есть служанки Хатун-Маймуи, а в узлах и ее одежда, и служанок, ― сказал араб и исчез.

Мирза Махмуд пришпорил своего коня и поскакал, за ним побежали все сорок обезьян.

Едет Мирза-Махмуд и думает: «Как же я с ними в городе покажусь? Они же как стадо овец. Что же делать? Подожду, пока стемнеет, тогда и поеду дальше».

Ночь спустилась на землю. Мирза Махмуд двинулся в путь, а за ним сорок обезьян. Они скачут, резвятся, то впереди коня бегут, то отстанут, потом догоняют. Прибыли домой.

Мирза Махмуд спешился и спрятался. А служанки подбежали к Хатун-Маймун, поцеловали ей подол, руки, ноги, поклонились. Она ответила на приветствие, затем обратилась к своей любимой служанке:

– Милая, сбрось с себя шкуру, оденься в платье.

Когда служанка скинула с себя шкуру и оделась, Мирза Махмуд подумал: «О, если бы с ней были соединены наши судьбы! Или хоть немного моя обезьяна была похожа на нее!»

Все сорок служанок сбросили с себя обезьяньи шкуры, сложили их и надели свои наряды. Встали все сорок служанок перед Хатун-Маймун, руки на поясе 199199
  Поза, выражающая почтение.


[Закрыть], и стали просить:

– Хатун-Маймун, дорогая, и ты надень платье.

Сбросила она с себя обезьянью шкуру и превратилась в луноподобную красавицу, Не выдержал Мирза Махмуд, вышел из своего укрытия и обнял свою невесту. Хатун-Маймун остановила его:

– Мирза Махмуд, что ты делаешь, да благословит всевышний дом твой, ведь сорок служанок на нас смотрят. Уходи, а вечером возвращайся.

Мирза Махмуд ушел. Служанки накрыли столы, и пошел пир горой. Затем все сорок служанок разместились на ночь в одной комнате, а Мирза Махмуд и Хатун-Маймун ― в другой. Утром подъехали фаэтоны, вышли из них жены братьев и сказали Мирзе Махмуду.

– Пора ехать во дворец, там ждут твою жену.

Вышла Хатун-Маймун из дому, а за ней сорок служанок в красивых нарядах, сели в фаэтоны и поехали во дворец к падишаху. Смотрят ― жена падишаха одну невестку посадила на одно колено, а другую ― на второе, обняла их, не нарадуется.

Но когда вошла Хатун-Маймун, свекровь тут же поднялась с места и обняла свою младшую невестку. А все сорок служанок, приложив руки к своим поясам, встали вместе с Хатун-Маймун перед женой падишаха.

Жена падишаха предложила им сесть, но они ответили:

– Нет, мы перед своей госпожой никогда не садимся.

Затем были накрыты столы, подали хлеб, кайси 200200
  Кайси ― особый вид сушеных абрикосов с косточкой. В горных районах, где нет фруктовых деревьев, блюда, приготовленные из кайси, считаются изысканным угощением.


[Закрыть]. Хатун-Маймун и ее служанки едят кайси, а косточки за пояс прячут. А когда поставили на стол мясо, они поели мяса, а кости тоже за пояс спрятали. Увидели две старшие невестки, что делает младшая, и тоже стали незаметно прятать за пояс остатки еды.

Вскоре пришел падишах поглядеть на своих невесток.

Хатун-Маймун поцеловала руку свекра. Все сорок служанок развязали свои пояса, и на пол посыпались розы. А когда две старшие невестки развязали свои пояса, на пол посыпались кости. Падишах долго присматривался к Хатун-Маймун и к ее служанкам и остался доволен. Затем вручил всем невесткам подарки и сказал:

– Ступайте с богом. Все три мои невестки хороши.

С этих пор Хатун-Маймун к ночи сбрасывала с себя шкуру, а утром снова превращалась в обезьяну.

Прошло некоторое время. Как-то злые люди донесли падишаху:

– Падишах, жена Мирзы Махмуда ― не человеческое существо.

Тогда падишах велел своей жене самой сходить к сыну и точно выяснить, кто его жена.

Пришла она к сыну. Он встревожился:

– Матушка, что случилось, что привело тебя ко мне?

– Я пришла навестить свою невестку.

– А она как раз уехала погостить к родителим.

Вечером падишах спросил жену:

– Ну, видела ты свою невестку?

– Я к ним пришла, а сын сказал, что она уехала к своим родным и что он доволен своей женой.

Падишах рассердился:

– Пока ты ее не увидишь, не возвращайся, или я велю отрубить тебе голову.

Опять пришла жена падишаха к младшему сыну. Семь дней провела она у него. И заметила, что у сына в комнате живет обезьяна, а в другой комнате еще сорок обезьян. Тогда она решила спрятаться и узнать тайну своей невестки.

– Мирза Махмуд, ― обратилась она к сыну, ― да благословит вас бог, будьте счастливы с женой, я уезжаю.

Вышла она из дому и незаметно спряталась за дверью. Вечером обезьяна сбросила свою шкуру и засияла, подобно луне. Обнялись они с Мирзой Махмудом и легли спать. А шкура ее осталась на стуле.

«Ах, видит бог, все несчастья моей невестки из-за этой шкуры», ― подумала мать. Она растопила печку и бросила шкуру в огонь. Тут же Хатун-Маймун превратилась в голубку и заметалась по комнате. Увидел все это Мирза Махмуд, застонал:

– Мама, что ты наделала?

– Да буду я твоей жертвой, сыпок, вырвалась она из наших рук и улетела, ― запричитала жена падишаха.

Мирза Махмуд метнулся к улетающей голубке:

– Хатун-Маймуи, ради бога, вернись!

– Когда ты найдешь Шариблурван 201201
  Шариблурван ― букв. «город, где все играют на свирели».


[Закрыть], тогда и меня увидишь, ― сказала она и улетела.

Пошел Мирза Махмуд и отцу и сказал:

– Мать моя навлекла на мою голову несчастье. Позволь мне уехать, я должен найти свою жену.

Все стали отговаривать его:

– Дорогой, она же не была человеком, она просто принимала человеческий облик. Выбери любую девушку, и мы тут же сосватаем ее тебе.

– Нет, ― стоит на своем Мирза Махмуд, ― пока я жив, я буду искать ее, пока будет сила в моих ногах и глаза мои будут видеть, я буду искать Хатун-Маймун, а если не найду, утоплюсь или еще как-нибудь найду смерть.

Положил Мирза Махмуд в хурджин еду, деньги, помолился и выехал из города. А мать следом за ним. Обернулся сын, спросил ее:

– Матушка, куда ты едешь?

– Сынок, это я причинила тебе горе, да буду я твоей жертвой, я поеду с тобой. Как же ты один? Может, тебе нужна будет в дороге моя помощь.

– Возвращайся. Что сделано ― не исправишь.

– Нет, нет, я поеду с тобой, или убей меня тут же.

Видит Мирза Махмуд ― не избавиться ему от нее, и поехали они вместе. Около двадцати дней и ночей ехали они. Наконец увидели вдалеке дворец.

– Матушка, ― говорит Мирза Махмуд, ― уже двадцать дней и ночей мы в дороге, притомились, нет сил ехать дальше. Здесь должны жить люди. Тут и остановимся.

– Хорошо, сынок, ― ответила мать.

А дворец этот принадлежал Бабыру, человеку-дэву. Увидел он, что едет Мирза Махмуд с матерью, испугался и спрятался в овраге. Сошли Мирза Махмуд и его мать с коней, вошли в дом, а там на огне кофе варится, стол накрыт. Поели, кофе выпили.

Прожили они в доме два дня, а хозяина так и не видно.

– Матушка, ― обратился Мираа Махмуд к матери, ― ты побудь здесь, а мне хочется поохотиться.

– Иди, сынок, да буду я твоей жертвой.

Когда Мирза Махмуд уехал, Бабыр вошел в дом и увидел жену падишаха.

Поздоровался с ней:

– Салам, сестра 202202
  В ориг.: кизап ― «двоюродная сестра» (дочь брата отца).


[Закрыть]. Рад тебя видеть в моем дворце. Когда приехала?

– Да мы уже два дня гостим у тебя.

– А кем тебе приходится этот юноша?

– Сыном.

– Ты мне понравилась. Оставайся жить со мной в замке.

Наутро Мирза Махмуд снова поехал на охоту, а дэв уже бежит к жене падишаха. К вечеру он снова ушел в овраг. Так прошло несколько дней. Однажды дэв сказал жене падишаха:

– Так дальше нельзя. Придумай что-нибудь или прикинься больной и выпроводи его, ведь дворец-то мой. Попроси сына достать тебе львиное молоко и привезти его на спине льва в бурдюке из львиной шкуры. Скажи, что без этого молока тебе грозит смерть. Поедет он за львиным молоком, львы его и разорвут, а мы избавимся от него.

– Ей-богу, хорошо ты придумал, ― обрадовалась жена падишаха и прикинулась больной.

Вечером Мирза Махмуд вернулся с охоты. Обычно мать встречала его, давала корм коню, потом приглашала сына к накрытому столу. На этот раз она ничего не приготовила.

Отпустил Мирза Махмуд коня, вошел в дом, смотрит ― лежит мать и стонет.

– Ах, да придут для тебя черные дни, сын, жила я себе дома, окружали меня служанки и прислужники, а ты привез меня в эту лачугу, и теперь я больна, лежу без сил, умираю. Но видала я сон, послушай какой.

– Говори, матушка, ― загрустил сын.

– Приснилось мне, что спасет меня львиное молоко в бурдюке из львиной шкуры. Привези мне это молоко на спине льва, я выпью его и выздоровею, а не привезешь ― умру.

– А где водятся львы? ― спросил Мирза Махмуд.

– В горах, сынок.

– Матушка, теперь уже поздно, а утром я поеду.

Позавтракал утром Мирза Махмуд, оседлал коня, помолился, взял свои доспехи и отправился в горы. Долго ли ехал, коротко ли, добрался он до одного места, где встретил старика.

– Салам, отец!

– Алейкум-салам, добро пожаловать, юноша. Куда путь держишь? Хатун-Маймун ищешь?

– Отец, а ты откуда знаешь? ― изумился Мирза Махмуд.

– Я все знаю.

– Отец, с моей матерью произошло несчастье.

– Не беда, ― сказал старик. ― Слушай меня внимательно. Вот уже семь лет, как лапа падишаха львов распухла, стала толстой, как бурдюк, и гноится. Завтра четыре льва вынесут его на прогулку, а вечером принесут и положат на тахту. Ты спрячься под тахтой, а когда он ляжет и вытянет лапы, схвати его больную лапу и ударь по ней камышом. Рана вскроется, гной вытечет, боль утихнет, и он тогда скажет: «Ах, был бы здесь мой спаситель! Клянусь богом, любое его желание я бы исполнил». Тогда не бойся, выходи из своего укрытия и признавайся в том, что ты сделал. А он выполнит любое твое желание.

Мирза Махмуд оставил своего коня, поцеловал подол одежды старца, взял камыш в руки и побежал. Добрался он до скалы, там и вправду увидел тахту льва. Вырыл Мирза Махмуд под тахтой яму и спрятался в ней. Глядь ― четыре льва принесли больного владыку и положили на тахту.

Сказал падишах львов:

– Вы устали, идите отдохните, а завтра приходите опять в это же время.

Свесил лев больную лапу с тахты и застонал. Не растерялся Мирза Махмуд, схватил его лапу и ударил по ней камышом. Тут же из раны потекли гной и кровь, как из бурдюка, когда открывают его горлышко. Зарычал лев от боли, прибежали его слуги, спросили:

– Падишах, что случилось?

– Вот, посмотрите на мою лапу, ― показал владыка.

Когда боль утихла, лев взглянул на лапу и увидел след от камыша.

– Один бог знает, человек это сделал или кто другой… Оказался бы он сейчас здесь, я выполнил бы любое его желание.

Тут и вышел Мирза Махмуд.

– Благородный, это я вылечил твою лапу.

– Ну, дорогой, говори, чего ты больше всего желаешь. Я исполню твое желание.

– Будь в здравии, падишах, ничего мне не нужно, кроме львиного молока в бурдюке из львиной шкуры.

Падишах указал на львенка и сказал Мирзе Махмуду:

– Отнеси львенка в овраг, убей его, а из шкуры сделай бурдюк. После этого возвращайся ко мне.

Мирза Махмуд убил львенка, бросил мясо в мешок, а из шкуры сделал бурдюк. Падишах львов позвал двух львиц и сказал Мирзе Махмуду:

– Теперь подои их.

Надоил Мирза Махмуд бурдюк молока.

– А в провожатые даю тебе вот этих двух львят. Они тебе очень пригодятся, сын мой.

Мирза Махмуд поцеловал льва в лоб, поклонился ему и пустился в обратный путь. Вернулся он к старику, поцеловал подол его одежды, затем сел на коня и поскакал, а львята уже привыкли к нему и, подобно двум борзым, смиренно последовали аа ним. Увидел Бабыр, что Мирза Махмуд вернулся, опять спрятался в овраге. Мирза Махмуд присел у изголовья своей матери, спросил ее:

– Матушка, как ты себя чувствуешь?

– Ей-богу, плохо. А ты привез мне молоко?

– Да, привез.

Дал он ей выпить стакан львиного молока, она выпила и сказала:

– Я уже здорова.

На другое утро Мирза Махмуд оседлал коня, надел на шеи львят ремни и взял их с собой на охоту. Ни газели, ни лисе, ни волку не спастись от когтей львят. Какая бы дичь ни появилась, Мирза Махмуд не гонял своего коня, как прежде, а спускал львят, они и приносили ему дичь.

Прошло некоторое время, дэв опять говорит жене падишаха:

– Раба божья, так дальше не пойдет, прикинься больной. В этих ущельях живут дэвы, и у них есть яблоневый сад. Пошли сына за яблоками. Он пойдет туда, дэвы его убьют, и мы избавимся от него.

Вернулся вечером Мирза Махмуд, смотрит, а мать лежит а постели.

– Матушка, ― спросил он ее, ― опять ты больна?

– Да, сынок, больна, но я видела вещий сон.

– Какой сон?

– Видела я во сне, что в этом ущелье есть яблоневый сад. И я с твоим отцом много раз приходила туда. Отец твой срывал яблоки, и мы их ели. Ты должен завтра поехать туда и привезти мне несколько яблок, я съем их и, может, поправлюсь.