Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 58 (всего у книги 116 страниц)
Рэйнбоу Дэш хлопнула себя копытом по лицу.
Но это было, когда они обнаружили, что магические... Мой хозяин искал подходящее выражение. ...Побочные продукты Твайлайт, скажем, начали проедать бочки. Санни потеряла пони, пытающегося переместить их, когда несколько бочек разоравались, как будто они были сделаны только из покрывавшей их когда-то краски. Я наблюдала, как мы осматриваем Рэйнбоу Дэш сверху донизу. Знаешь, я до сих пор поверить не могу, что ты носишь это.
Эй, мы же элитные воздушные силы Луны. Как ещё мы будем называть себя?
Как насчёт чего-нибудь, Кроме "Шедоуболты"? пренебрежительно предложила Рэрити.
Ну а почему бы не сыграть на сумасшедшем страхе зебр перед Найтмэр Мун? Оригинальные Шэдоуболты были как раз Найтмэр Мун, не так ли? Рэйнбоу Дэш заговорщически ухмыльнулась. Почему бы не использовать это в наших интересах? Каждая зебра, что видит нас и покидает поле боя это на одного меньше, кого надо убить и кто мог бы убить кого-то из наших.
Тем не менее, я никогда не смогу привыкнуть к тебе, выглядящей так.
На самом деле, сказала Рэйнбоу Дэш, закинув копыто за голову и пригладив им гриву, У меня была мысль насчёт этого. Как думаешь, твои старые швейные навыки сойдут для работы с бронёй? поддразнила пегаска Рэрити.
Рэйнбоу Дэш! Ты меня обижаешь!
О! раздался возглас откуда-то слева от моего хозяина. Через мгновение серый пони в военной форме остановился после галлопа и отсалютовал Рэйнбоу Дэш. Рэрити отступила назад.
Вольно, э-э... Дэш посмотрела на униформу пони. ...командир танка?..
Торчвуд, мэм! Большой ваш поклонник. Следил за вашими успехами, начиная с Вондерболтов!
Лицо Рэйнбоу Дэш оживилось.
В самом деле? Видели ли вы меня в прошлом году на Галоп-Коне?
Мой хозяин покачал головой.
Дэш, кажется, ты будешь некоторое время занята. Я догоню тебя позже, сказала она любезно, хотя это пегаска искала её, а не наоборот. Как думаешь, к обеду освободишься?
Рэйнбоу Дэш обернулась назад.
О, да, без проблем. Я хотела бы подбросить тебе несколько идей.
Я почувствовала, как Рэрити улыбается.
Кроме того, добавила Рэйнбоу Дэш, подлетев поближе и шепча на ухо, До меня дошёл слух, что ты работаешь над новым заклинанием вместе с Министерством Мира. Что-то насчёт сохранения пони живым и спящим на неограниченный срок...
Анабиоз, да, хотя это и очень плохое его описание, ответила Рэрити, кивнув. И я работаю над ним для них, а не с ними. На некоторых... частных направлениях исследований, наконец принёсших кое-какие плоды. Но оно всё ещё нуждается в некоторой тонкой настройке.
Дэш широко улыбнулась.
Отлично. Потому что это звучит как то, что я как раз ищу.
Рэрити подняла бровь.
Смею ли спросить?
О, лишь часть Проекта Одного Пегаса.
Я почувствовала, как Рэрити нахмурилась.
Ты имеешь ввиду ту вещь, котрую ты сделала ужасным бельмом на глазу всей нашей прекрасной Эквестрии? Она фыркнула.
Они будут лучше выглядеть, как только будут готовы. Я обещаю. Эплблум говорит, что они будут "элегантными". Тебе же нравится элегантное, не так ли?
Да, нравится. Но я повременю с решением, пока сама не увижу их.
По морде Рэйнбоу Дэш расплылась широкая улыбка.
Просто подожди, пока не увидишь главный центр. На самом деле, ты можешь увидеть его строительство, если посмотришь с крыши больницы. Просто повернись лицом к водонапорной башне и взгляни около сотни миль вперёд и вверх. Рэйнбоу Дэш сделала паузу. Ну, возможно, потребуется бинокль...
Уж скорее телескоп, возразила Рэрити.
Хе-хе. Ага. Во всяком случае, оно пока ещё не названо. Они не позволяют мне назвать это, как я хотела, хотя это мой чёртов проект и моё Министерство. Так что...
Ты хотела это назвать "Мегакрутой Центр Грандиозной Суперпотрясности Рэйнбоу Дэш", не так ли? спросила Рэрити, дразня Дэш в ответ.
Не-е-е-ет! с негодованием отозвалась Рэйнбоу Дэш. А затем призналась: Не совсем.
Рэрити рассмеялась очаровательным и счастливым смехом.
Иди, удели время своему поклоннику, Дэш. Встретимся позже.
Рэйнбоу Дэш ухмыльнулась и, помахав копытом, полетела к командиру танка Торчвуду. Через несколько секунд они уже были погружены в обсуждение воздушной акробатики Рэйнбоу Дэш. Пегаски, которая, по всей видимости, могла выполнять сверхзвуковые радужные удары даже во сне.
Рэрити повернулась и побежала прочь, напевая радостную мелодию.
<-=======ooO Ooo=======->
* * *
Что ты сделал? требовала ответа Каламити Ксенит, когда я покинула память. Пегас нервно переступал с ноги на ногу.
Я не знаю. Она сама начала делать это. Мои уши уловили высокий писк антенной решётки. Я взглянула на Каламити, смотрящего на терминал так, словно тот подвёл его.
С замиранием сердца я спросила.
Что, блокировка сработала?
Каламити покачал головой.
Не-е, вошёл почти без проблем. Не так уж сложно было. Он посмотрел на меня широкими под жутким жукоподобным шлемом глазами.
И? Что это за место? Это то, о чём ты думал?
Каламити сглотнул.
Энто Анклавовский эксперимент. Под руководством Харбинджера, одного из членов Высшего Совета Анклава. Они тут игрались с магически контролируемыми звуковыми излучателями, надеясь подчинить адских гончих.
Они пытались сделать из этих существ рабов, негромко сказала Ксенит.
Я посмотрела кругом, впиваясь свежим взглядом в крыши.
Не думаю, что это сработало.
Как думаете, возможно ли то, что нам несказанно повезло и Каламити только что врубил сигнал Оставьте-Нас-В-Покое, мрачно пошутила Вельвет Ремеди, подошла трусцой к краю крыши и глянула вниз на улицу. Она тут же отпрянула обратно с широко раскрытыми от испуга глазами, и её шерстка угольного цвета только подчёркивала побледневшее лицо.
Я осмелилась выглянуть. Солнечный жар страсти Селестии! Улица была забита адскими гончими. Их были десятки. Большинство вылазило из дверных проёмов или карабкалось по зданиям. И все направлялись к нам.
И выглядели разозлёнными.
Примечание: максимальный уровень.
<<<^^^>>>
Глава 31. Прерванная Жизнь
Глава 31. Прерванная Жизнь
У всех нас бывают тёмные моменты. В такие моменты мы можем обратиться к Богиням, но хорошо иметь друзей.
Воспоминания.
Все возникающие у нас мысли, все принимаемые нами решения имеют корни, лежащие глубоко в толще нашего жизненного опыта. Чтобы понять самих себя, мы должны обратиться к нашему прошлому. К нашим воспоминаниям.
Я считаю, что наше прошлое и наши сердца делают нас такими, какие мы есть. Нас определяют наши воспоминания. Но что если мы их утратим? Потеряем ли мы связь с основами? Поддадимся ли свободному течению? Останемся ли теми, кем были?
Если бы вы могли заблокировать свои самые ужасные и болезненные воспоминания, воспользовались бы вы этой возможностью, чтобы избежать боли? И если да, не утратили бы вы важную часть себя при этом?
А что же более высокий уровень мышления? Причинность, рациональность? Если я забуду все открытия, приведшие меня к пониманию чего-то, смогу ли я открыть это что-то для себя снова? Пойму ли я логику дискуссии, если не могу о ней вспомнить?
Так насколько же важны воспоминания для нашей способности мыслить вообще? Или, по крайней мере, мыслить ясно?
А что если наоборот? Что если добавлять к своим ещё и чужие воспоминания? Как часто можно проживать жизни других пони, принимать их решения, переживать с ними их радости и горе, прежде чем разделявшая вас грань начнёт размываться?
Были ли шары памяти настолько же выразительны, как и особенно хорошо написанные книги? По своему опыту я знала, что в шарах памяти сохранялись только ощущения. Погрузившись в шар памяти, я могла видеть, слышать и осязать, равно как и ощущать вкусы и запахи, но не имела доступа к мыслям и эмоциям владельца этих воспоминаний. Оказывает ли видение жизней других, неважно, насколько колоритное, влияние за гранью знаний и развлечений?
И что случается с пони, переживающими один и тот же шар памяти снова и снова?
А что если пойти дальше? Что если бы вы могли слышать мысли других пони? Заглядывать в их разум? Может, даже ощущать их воспоминания?
Что если бы вы были Богиней?
Кем же нужно при этом быть, чтобы сохранить хотя бы каплю самосознания?
* * *
Я с ужасом взирала на заполняющую улицы толпу адских гончих. Они выбегали из переулков и полуразрушенных домов. Они вылезали из окон и появлялись из тёмных дверных проёмов практически каждого здания, которое я видела. Каждого, правда, кроме одного, куда мы как раз и направлялись больницы.
Первые гончие уже добрались до Административного Здания Горнодобывающей компании Марипони. Некоторые ворвались внутрь. Остальные тем временем вгрызлись когтями в кирпичный фасад и начали взбираться по стенам.
Каламити повернулся к ящикам Анклава и принялся разбирать разодранные когтями контейнеры, пока не нашёл единственный неповреждённый. Я услышала его шёпот, звучавший как молитва, хотя я не знала ни одного высшего существа, к которому мог обратиться Каламити. Закончив, он стремительно застучал копытами по облачному замку, набирая код.
Ящик с шипящим звуком открылся и обдал нас порывом холодного воздуха. Внутри был... комок пушистых белых облаков.
Я бы непременно сделала фэйсхуф, если бы не возглас, который издал Каламити, увидев содержимое, прозвучавший явно ликующе. Пегас опустил голову и скинул шлем, высвободив свою рыжую гриву. Его широко раскрытые глаза и самодовольная улыбка приподняли мне настроение. Он скрывался за этой чёрной насекомоподобной маской слишком долго, и я успела по нему соскучиться.
Как ты узнал комбинацию? с любопытством спросила Ксенит.
Нуль-один-нуль-четыре. День рождения Харбинджера. Каламити гордо улыбнулся. А затем смущённо признался: Эт на терминале было.
Облако?
Агась! Вы се попали в эт заваруху из-за меня. Я вас из неё и вытащу.
Он опустил голову в ящик Анклава и взял кучку облаков зубами. (Он укусил облако и поднял его! У маленькой пони в моей голове случилась аневризма.)
Смоф'ифе! хвастливо произнёс он сквозь облако в зубах и подошёл к краю крыши, обратившись лицом к больнице. Прямо перед ним над крышей показалась лапа взбиравшейся по стене адской гончей с длинными, разрывающими плоть и броню когтями. Каламити отскочил назад, выронив связку облаков (которые просто остались висеть в воздухе, где он их отпустил).
БАХ! Дробовик Вельвет Ремеди выстрелил, и тяжелая пуля ударила Адскую гончую прямо в центр её левой груди. От удара плоть содрогнулась, словно желе, но устояла. Тварь взвыла от боли и повалилась вниз, сбитая выстрелом.
Слава Селестии! с облегчением вздохнула Вельвет Ремеди. Я удивлённо моргнула, понимая, что та благодарит Богиню за то, что шкура адской гончей была достаточно толстой, чтобы остановить тяжёлую ружейную пулю, выпущенную в упор. До этого я использовала против них только Малый Макинтош и снайперскую винтовку. Мне повезло с выбором оружия. Остальное вряд ли смогло бы их пробить.
Ещё одна гончая взобралась на крышу точно перед Ксенит. Зебра плавным движением нанесла точный удар в грудь твари. Я услышала хруст рёбер, и гончая упала, с хрипом пытаясь вздохнуть, как я понимала, из-за проколотого лёгкого. Второй удар отбросил гончую за край, где она врезалась во вторую, и они вместе полетели в переулок. Одна из них упала спиной на край открытого мусорного контейнера, который издал громкий лязг.
Трудно было понять, что выглядело страшнее: адские гончие или Ксенит, способная убить их голыми копытами.
Благодарю любезно, Вельвет! Каламити вернулся к парящему облаку и пнул его. Облако стало разворачиваться, разматываясь, словно ковёр, и растянулось над улицей.
Ещё три адские гончие перевалились через край крыши. Вельвет Ремеди отошла назад и запела, взяв ту самую безупречную высокую ноту. Все три гончие схватились за уши. Две остановились и попятились обратно к краю. Одна, ухватившись за него, начала спускаться, а другая, идя назад, оступилась и, комично размахивая лапами, свалилась с крыши.
Третья метнулась вперёд, почти наугад ударив Вельвет Ремеди взмахом лапы. Вельвет отпрыгнула, но её правая голень осталась на месте, медленно повалившись в растекающуюся лужу крови. Голос Вельвет оборвался неестественым визгом, она тут же подхватила отрезанную голень телекинезом и уставилась на собственную ногу, заканчивающуюся окровавленным обрубком в паре дюймов над тем местом, где раньше было колено.
Чудовище отвело лапу назад, один из её когтей был покрыт кровью Вельвет Ремеди. Четыре разряда магической энергии тут же ударили её в противоположную лапу. Самка Адской гончей вспыхнула и растворилась.
Вельвет!
Я в ужасе закричала. Каламити рывком подскочил к угольно-чёрной единорожке, подхватив её, когда та начала терять сознание, всё ещё не отрывая глаз от того места, где должна была быть её правая голень.
Я... смогу это поправить, прошептала она. В следующее мгновение Вельвет повалилась на заботливо подставленные копыта Каламити.
Паерлайт взмыла в воздух, издав скорбный крик.
НЕТ!
Ксенит, не мешкая, принялась доставать из сумки зелья, пока не нашла нужное. Она разбила его о крышу и приказала пегасу:
Обмакни её рану в это! Живо!
Зелье выглядело в точности как тот пудинг, который Ксенит дала Вельвет, чтобы Каламити не погиб от потери крови, после того как ранил крыло.
Подхватив обрубок ноги Вельвет магией, я поднесла и его к этому пудингу и опустила в растёкшееся по полу месиво.
Мы всё исправим, простонала я с решимостью в голосе. Она исправит. Она так сказала!
Я слышала, как по зданию и по его стенам стремительно поднимаются другие адские гончие.
Каламити держал Вельвет, ошеломлённо глядя на неё. Его глаза блестели, как и броня, покрытая кровью Вельвет.
Каламити, давай! прокричала ему на ухо Ксенит, выведя пегаса из транса. Он с такой силой ткнул кровоточащим обрубком в лечебную пасту Ксенит, что бывшая без сознания Вельвет застонала.
Повернувшись ко мне, Каламити приказал:
Ксенит, закинь Лил'пип мне на спину. Лил'пип, ты левитируй сех остальных, окромя нас с тобой. И не забудь ногу Вельвет!
Он выпустил из передних копыт Вельвет Ремеди и, галопом добежав до облачного ковра, ступил на него. Облако держало его, словно было сделано из стали.
Грубо потянув меня за гриву, Ксенит подняла меня на спину Каламити. Я поморщилась, но слёзы, пеленой застилавшие мои глаза, были предназначены Вельвет. Я подняла её безвольное изувеченное тело в воздух, охватив магией и её отрубленную конечность. А затем, наконец, и Ксенит.
Две гончие ворвались на крышу через люк. Третья прорыла путь прямо через перекрытие, получив по носу разодранным ящиком Анклава, скатившимся в образовавшееся отверстие.
Пускай тут попробуют нас нагнать! Каламити перешёл на галоп, неся меня над улицей по слою облаков, а наши друзья пересекали городской каньон, удерживаемые в воздухе моей магией.
Две гончие из люка опустились на лапы и, рванув следом за нами с Каламити, прыгнули. Они бы приземлились прямо перед нами, но пролетели сквозь облака (что, вообще, свойственно и живым существам и облакам) и рухнули на улицу под нами. Одна из них поднялась, отряхнулась и, взглянув на здание, в которое мы направлялись, повернула в другую сторону. Вторая свернула при падении шею и уже не встала с земли.
* * *
Я полагаю, у нас есть время обшарить больницу, пока сигнал с маяка не прекратился, проржал Каламити, оглядываясь на проход из облаков. Адские гончие продолжали разрывать Административное Здание Горнодобывающей компании Марипони, не обращая внимания на наш побег. Я останусь здесь и починю эту развалюху.
И я... хочу остаться... здесь, с трудом выдохнула Вельвет. И защитить... Каламити.
Ты собираешься защитить меня? Каламити окинул её недоверчивым взглядом.
Она улыбнулась в ответ с ярким самообладанием.
Если мой голос не может... успокоить диких зверей... он может... по крайней мере... обратить их в бегство.
Я ненавидела этот план.
Слова не могли описать, как сильно я ненавидела этот план. Единственной вещью, заставившей меня согласиться с эти планом, была острая нехватка времени, невозможность найти лучший путь и искра надежды, вызванная реакцией одной адской гончей. Надежда, что, возможно, адские гончие имеют отвращение к больнице, что защищает нас.
Повернувшись к Ксенит, я жестом указала ей следовать рядом. Мы не могли терять времени, и сейчас мы имели две большие раны, требующие медицинских средств высшего класса. Я молила Луну, чтобы это место не было уже вычищено до нас. Чтобы каким-нибудь образом, по какой угодно причине в этой больнице всё ещё оставался хороший запас.
Вот дерьмо, произнёс Каламити, всё ещё глядя через воздушный мост. В тревоге я повернулась к нему, мой желудок ухнул вниз. О, Богини, пожалуйста, только не это! Пожалуйста!
Я свой шлем оставил.
Я захотела очень сильно его лягнуть.
Забей. В любом случае без него ты выглядишь лучше! Меня поразила мысль. Ты можешь стрелять из этих винтовок без интерфейса шлема?
Нет.
Мое ощущение падения стало еще сильнее.
Сколько осталось патронов для Грома Спитфайр?
Ну ща вставлю новую обойму, но у меня их тока три. Да ещё два патрона в этой.
Больше, чем он успеет выстрелить, если будет вести огонь в одиночку. Я мрачно посмотрела на Вельвет Ремеди.
Иди, Пип. Я позабочусь о нём, настаивала Вельвет. Паерлайт приземлилась рядом с ней, надувая грудь и выглядя свирепой.
Я кивнула, окинув взглядом Каламити, а затем машину конфетной раскраски Грифинчейзер II
Ты сможешь его починить?
Агась, конечно, терь иди!
Паерлайт подарила мне душераздирающий взгляд.
Ксенит уже ждала меня у двери, ведущей с крыши. Я кивнула в последний раз, молясь Богиням, чтобы это был не последний раз, когда я их вижу живыми, и поскакала молча прочь.
* * *
Мы с Ксенит шли через разрушенные серые коридоры с облупившейся жёлтой обшивкой. Частички пыли плавали в воздухе. Иногда обломки осыпались с потолка.
Я шла впереди, двигаясь быстро и незаметно, проверяя комнаты. Мой Л.У.М. показывал, что в больнице есть многочисленные враги, скрывавшиеся где-то впереди и позади нас. Из моего опыта по Стойлу Двадцать Четыре я подозревала, что они были на уровень ниже.
Меня поразила несправедливость того, что, даже находясь под сигналом, адские гончие охотились на нас в этом месте. Но уже будучи готовой проклинать небеса (размышляя, что, возможно, мне стоило бы проклинать всё-таки звёзды), я вспомнила о Каламити и блотспрайте в кладовке. Проклятье умерло в смехе, когда я поняла, что, по всей вероятности, мы окружены враждебными насекомыми блотспрайтами или радтараканами... или тем, во что там могли превратиться радтараканы под влиянием Порчи.
Когда я начала спускаться по коридору, мои ушки вскинулись, услышав счастливо знакомый "мужской" голос.
"Кто сказал, что вы не можете вернуться домой? Эта стойкая кобыла из Стойла Два уверенно пошла и спасла свой проклятый дом от порочной и неспровоцированной атаки Стальных Рейнджеров, собиравшихся полностью вырезать его население и открыть там магазин. Но в это время, дети, Обитательнице Стойла помогли! Это правда! Наш Луч Света в темноте и жестокости мира нашёл отклик в сердцах других пони! И не только пони, но и грифонов тоже. Даже гули приложили к этому копыто!
Я говорю вам, дети: это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видел в Эквестрийских Пустошах. Народ, пони и не-пони подобные, были свидетелями самоотверженной помощи нашей Героини всем вокруг неё, и многие из нас приняли её пример к сердцу. И когда наша Спасительница Пустошей больше всего нуждалась в нас, мы пришли!
Сейчас я спрашиваю каждого из вас, и этот вопрос идёт прямо из сердца ДиДжея Pon3 к вашим сердцам: когда придёт возможность, придёте ли вы тоже?"
Я почувствовала, как краснею, но смущение было похоронено под любовью к серой единорожке за этим голосом. Её слова были подобны лучу маяка в моем урагане тьмы.
"Позвольте мне рассказать вам немного о пони, что сделали шаг вперёд. Потому что вы не поверите в это! Множество Стальных Рейнджеров всех мастей и званий решили взбунтоваться против своих Старейшин и обязались помогать страдающему народу Эквестрийской Пустоши! Вы правильно меня поняли, дети. Некоторые из этих покрытых сталью пони на нашей стороне!
Это не было просто, ведь их Старейшины приказали открыть на них охоту. Я получаю сообщения о сражениях Стальных Рейнджеров и Стальных Рейнджеров-Отступников на улицах от Мэйнхэттена до Троттингэма. Также у меня есть удивительные сообщения о том, как Отступники сносят рейдерские лачуги и скачут на помощь караванам. Так что если вы увидите одного из новых Рыцарей-Отступников или Паладинов, поблагодарите их. Может быть, небольшим количеством боеприпасов."
Я чувствовала благодарность и боль, думая о СтилХувзе и тех, кто последовал за ним. Сражающихся на улицах, борющихся за их жизни, поскольку они выбрали не идти за эгоистичными и злыми пони. Пони в моей голове задалась вопросом, что произойдёт, если пегасы когда-нибудь узнают правду о мире, что существует ниже их копыт. Придут ли они на помощь, пойдя против своих лидеров?
Я двигалась вперёд, следуя за голосом, толчком открыв дверь в офис, где говорило старое, пыльное и заброшенное радио, лицевые диски которого всё ещё пылали от голоса DJ Pon3 с небольшим стальным эхом.
«И последняя передача лично для Обитательницы Стойла. Ещё одно сообщение от моей помощницы... но не волнуйтесь, дети. Я читал его, и в этот раз оно вполне целомудренно...»
Я замерла, воображение услужливо представило всё, что я могла сейчас услышать, начиная с очередных невероятно постыдных обещаний, заканчивая ещё одним душераздирающим сообщением, как то, об атаке Стойла Два.
"Она сказала: Где бы ты ни была сейчас, я думаю о тебе. Я смотрю наверх, в темноту ночного неба, и знаю, что смотрю на ту же тьму вместе с тобой. Мы никогда не будем разлучены, независимо от того, насколько далеко ты заберёшься, чтобы помочь нам, отдаляя себя от этого места. Ты всегда будешь в моём сердце.
Я люблю тебя, Литлпип."
Я почувствовала, как зачастило моё сердце, разрываясь от счастья.
«Ах... разве это не романтично? Неужели это не затрагивает струны ваших сердец? Когда это моя помощница стала такой дряной? Ох, здесь P.S.: Тридцать один. Ха. Что бы это значило?»
В голове помутнело. Я просто тонула в смущении, сгорала заживо от жары, внезапно вспыхнувшей во всём моём теле.
Ох, прелестно, произнесла нараспев Ксенит где-то позади меня, в её экзотичном голосе не слышалось и следа сочувствия. Она наклонилась вперёд и прошептала мне на ухо: Я должна сказать Вельвет Ремеди, прежде чем она услышит это от незнакомца, не так ли?
Я была уничтожена, умирала от унижения. Хомэйдж изгнала меня в мир смущения, а Ксенит заключила в темницу ожидания мучений в этом мире.
Только несколькими часами позже я поняла, что слова Ксенит несли скрытую надежду на то, что Вельвет Ремеди выживет. Давая понять, что Вельвет скоро будет постоянно меня дразнить, Ксенит разогнала мой страх того, что я чуть было не потеряла её.
* * *
Медицинский кабинет с лёгкостью открылся, замок на двери не был сложным испытанием. Ксенит начала собирать медикаменты и бинты внутри. Госпиталь до сих пор был просто сокровищницей мелких припасов, но совсем не тех сильных зелий, которые мы так отчаянно искали. Я осмотрела наполненную гниющими кроватями, оборванными ширмами и опрокинутыми капельницами комнату. Ночной ветер вырывался из сломанных окон, заставляя занавески танцевать, словно привидения. Неприятный запах сотен адских гончих прошёлся сквозь комнату. Я выглянула наружу и увидела их всех, взбирающихся по зданию напротив нас, словно рой пчёл.
Я удивилась, почему они просто не разрушили решётки. Может, они не могли. Может, в пульсации было что-то, что не позволяло им этого. Всё же, с множеством пытающихся забраться на крышу, они рано или поздно случайно сломают её.
Я посмотрела в другую сторону, за дверь. Посреди зала была комната медсестёр. Никаких красных точек на моём Л.У.М.е. Я дала Ксенит знать, где я буду, и пошла туда. Когда я приложила ухо к двери, мне послышалось змеиноподобное шипение. Я ещё раз проверила Л.У.М., но угроз нигде не было.
Дверь была заперта. Опять же, не сложное испытание. Но когда я попыталась толкнуть дверь, она не хотела двигаться с места. Я оттолкнулась, наваливаясь всем своим весом, и услышала треск изнутри, как только дверь открылась на полметра. Быстрое щёлканье раздалось из моего ПипБака.
Я, кашляя, просунула голову и увидела, что потолок рухнул, заполнив собой большую часть комнаты. Сломанные терминалы и офисное оборудование захламляли пол вокруг больших кусков конструкционного материала. Я частично могла видеть комнату выше, где балансировала ванна, висящая только лишь на трубах уборной. Вода брызгала из трещин в них, замачивая щебень внизу и сливаясь на уровень под нами через этаж с комнатой медсестёр. Всё это образовалось за десятилетия повреждений водой.
Внутри была не то что бы комната, но там был закрытый металлический шкаф с большой красной надписью "КОНФИСКАТ", до которого я могла бы добраться. Я сняла седельные сумки и протиснулась внутрь.
У шкафа был сложный замок. Вполне в моих силах, но он заставил меня напрячься. Настолько, чтобы я почувствовала гордость, когда он открылся. Внутри были наркотики. Бак, Дэш, Минталки, множество обезболивающих, а также пюлили и порошки, которых я не знала. Но не только. Ещё шар памяти. Нож с клинком, мерцающим неестественным фиолетовым светом. И копия "Тактики шпионажа зебр". Я левитировала к себе седельные сумки. И, используя телекинез, сложила содержимое ящика в одну из них.
Сверху лежала жестянка с праздничными минталками. Моё сердце ёкнуло.
Я обернула жестянку магическим полем.
"Есть ли у нас на это время?" спросила маленькая пони в моей голове. "Нужно спешить. Мы можем выбросить это позже."
Я знала, что она лгала.
И знала, что от них надо избавиться сейчас же. Если я возьму минталки с собой, искушение взять одну, когда всё пойдёт к чёрту, будет слишком сильным.
"Ой, ну же. Ты сильнее этого," настаивала пони. И я была сильна, так ведь?
Или... что если Ксенит может использовать их для зелий или чего-нибудь ещё? Было бы обидно зазря выкинуть.
Проклятье, я потеряла слишком много времени! Закрыв седельные сумки и левитировав их к себе, я выскользнула из сестринской.
Внутренняя борьба отвлекла меня, и я даже не заметила красный огонёк, появившийся на самой границе локатора.
* * *
Богинь не существовало! Они бы не позволили появиться на свет тому, что я видела перед собой.
Это... отродье, двигавшееся передо мной по коридору, определённо когда-то было пони. Сохранившихся черт лица пони было достаточно, чтобы раскрыть эту чудовищную правду. Невозможно было подобрать слова, чтобы описать его ужасное отвратительное тело. Лучшее, на что был способен мой мозг, это мысль, что пони начал таять, потерял всю шерсть за исключением отдельных клоков гривы и хвоста, плоть под которыми перестала плавиться (произвольно и не вся сразу), а стала разбухать и покрываться нарывами. Его глаза, впалые, огромные и красные, уставились на меня. Распухший и растянутый язык выпал из мерзости, бывшей его ртом, и распался на повисшие свободно отростки. Щупальца, казалось, жили своей жизнью, извиваясь, словно от сильной боли.
Я застыла на месте, словно приросла к полу, не имея ни сил, ни желания двинуться. Я хотела броситься прочь с криком, когда отростки этого языка стали волнообразно покачиваться и в следующее мгновение метнулись вперёд, растянувшись на всю длину коридора, и обхватили одно из моих копыт мокрыми объятьями. Я упала, и этот корчащийся кусок плоти потащил меня к себе. Я не могла оторвать взгляда от его глаз, снова попыталась закричать, но он каким-то образом лишил меня голоса.
Его языки подняли меня над дёргающейся, лишённой шерсти массой. Изо рта вырвался ещё один язык-щупальце, тентакли развернули меня, так что перед глазами у меня оказался потолок, и сковывавший меня паралич пропал. Я начала отбиваться и испустила полный ужаса крик.
Щупальца были невероятно сильными. Я не могла освободить копыта. Меня продолжало крутить, пока я не оказалась к этому отродью затылком, коридор перед моими глазами перевернулся с ног на голову. Я увидела, что из комнаты мне на выручку бросилась Ксенит и... с широко раскрытыми глазами замерла на месте.
Я почувствовала ещё один тентакль, скользнувший по моему телу, и с ужасающей унизительностью осознала, что эта масса плоти не собиралась меня убить...
НЕТ! закричала я, полная ярости и первобытной паники. НЕТнетнет БАХ!! нетненет БАХ!! нетнетнетнет!!! БАХ!! Мои крики прерывались неистовыми выстрелами Малого Макинтоша, из которого я слепо палила по живому куску плоти.
Я почувствовала приторную вонь. Щупальца обмякли и отпустили меня. Я упала на эту тварь, чьё тело было словно тёплый и скользкий мешок с проступавшими изнутри гротескными мышцами и сухожилиями, а затем на пол. Я поползла прочь. Моё тело казалось мне отвратительным и омерзительным в местах, где оно коснулось меня.
О, Литлпип, мне так жаль, выкрикнула Ксенит, галопом пустившись мне навстречу.
Я пыталась сдержать дрожь в коленях. Пули Малого Макинтоша оставили зияющие дыры в плоти этой твари.
Ч-ч-что эт-т-тот-такое?
Я не знаю, с ужасом в голосе ответила Ксенит. Но мы должны быть осторожны. Мы можем снова встретиться с ними и с их Взглядом.
* * *
Мы двигались между рядов больничной аптеки. Наши копыта оставляли следы на покрывавшем пол слое просыпавшихся порошков. Многие стеллажи упали, пролив содержимое на плитки кафеля.
Я направила фонарик ПипБака на едва различимые этикетки стоявших на полке склянок незапятнанные ничем медицинские сокровища. Ксенит рысью подбежала к ним с мешком в зубах, который она ранее нашла в секции бытовых вещей. Она сгребала баночки в мешок копытом, выбирая их будто просто наугад. Я не знала, помогут ли они Каламити или Вельвет Ремеди, но я научилась доверять Ксенит в вопросах алхимии и зельеварения.
Мы обе замерли, услышав слабое шарканье ещё одного ходячего куска плоти. Бросив мешок, Ксенит направилась к прилавку, а я ко входу в аптеку.
Ксенит поднялась, осторожно выглядывая из-за прилавка. Не двигаясь. Каждый мускул её тела оставался неподвижен. Я услышала очень тихий звук, приглушённо вырвавшийся из её горла, когда из соседней комнаты вытянулись языки отродья и, растянувшись, начали обвиваться вокруг неё.
Я выскочила из аптеки, завернула за угол и, едва заметив эту тварь, яростно сжала глаза и выпустила в её направлении несколько очередей из винтовки зебры. Я услышала дикий вопль и тут же почувствовала резкую вонь, исходящую от разбухшей загоревшейся плоти этого отродья. Я открыла глаза и увидела, как Ксенит освободилась из ослабевших конечностей, по которым к ней уже подбирался огонь. Она едва не сгорела заживо.
