Текст книги "Fallout: Equestria (ЛП)"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 109 (всего у книги 116 страниц)
Неужели это было так очевидно?
Половина меня хочет обнять тебя и назвать моим героем за то, что ты собираешься сделать, сказал Лайфблум. Но другая моя половина хочет тебя вырубить и держать парализованной, пока я не доставлю тебя к Хомэйдж, чтобы она могла впихнуть в тебя немного здравого смысла.
Я почти хотела, чтобы он так и сделал. Было бы намного легче, если бы этот выбор был сделан за меня.
Кто-то должен там остаться, объяснила я ему. Единственный способ заставить Анклав прекратить уничтожать любого, кто мог бы захватить управление Центральным Узлом это захватить его. И не просто на какое-то время.
Лайфблум хохотнул.
Ну, может, я сейчас думаю своей дружбой, но ты подумала, что от этого будет с Хомэйдж? Потом грубо: Она уже потеряла Джоукблу. Как ты думаешь, что это с ней сделает?
Моё сердце схватило болью.
Это её уничтожит! топнул Лайфблум.
Я повернулась к нему, моё лицо скрутилось в ужасающей гримасе из-за того, что моё чувство утраты вылилось в отвращение к самой себе.
Я знаю. Я ощутила первую из многих слёз. Я смотрела ему в глаза, моё зрение становилось расплывчатым от жжения. Но что если я не сделаю этого? Если я эгоистично поставлю нас двоих выше всей пустоши и оставлю Эквестрию страдать из-за этого?
Я ответила за него:
Она потеряет свою веру в героев, может, даже в саму битву на Светлой Стороне. И она будет винить саму себя за это.
Лайфблум выглядел поражённым.
Я не собираюсь предавать её принципы и причину, почему она любит меня, только для того, чтобы сохранить её. Мои слова были тверды и остры, слово нож. Это бы тоже уничтожило её. Это бы сделало ей ещё хуже.
Да, своим выбором я предавала Хомэйдж. Но другой вариант был бы ещё более ужасным предательством.
Хомейдж заслуживает лучшего. И я теряла кого-то, кого я никогда не заслуживала.
Лайфблум сглотнул и стыдливо отвернулся.
Я мрачно нахмурилась:
Кроме того, я могу протащить только одну пони внутрь. Саму себя. И я должна быть заперта в этой машине, погружена в искусственную кому, чтобы управлять ей. Я посмотрела на испорченные дымом облака, видневшиеся сквозь кроны деревьев. Мне нужно проанализировать башни и пегасьи небесные фермы. Отключить только определённые башни. И простым щелчком выключателя мне этого не сделать.
Лайфблум переваривал это какое-то время. Он был настолько тихим, что я думала, он уже никогда не заговорит. Я чуть не отшатнулась, заметив адского пса, ожидавшего Каламити и Вельвет Ремеди в дверях хижины Зекоры.
Мы должны поступать как лучше, так ведь? спросил он тихим голосом. Ты права. И была права, продолжил он, обретя чуть больше силы в голосе. Мы почти ничего не сделали, чтобы помочь. Общество Сумерек. Мы сидели в стороне, накапливая свои секреты, говоря себе... чёрт, да мы прямо Анклав в миниатюре.
Я оглянулась на нашего белого единорога с красно-розовой гривой. Лайфблум, поникнув, смотрел на землю.
Даже то, что я присоединился к вам Едва ли это что-то большее, чем жалкая попытка создать видимость бурной деятельности
В дверях хижины Зекоры кибер-пёс держал мою не выпитую Спаркл~Колу-Рад перед мордой Каламити.
Мы едва ли заслуживаем имя, которое носим. Лайфблум поднял глаза, на них были слёзы, так же, как и на моих. Мы должны поступать как лучше. Мы обязаны. Ты и Хомэйдж... Вы сделали так много. Чёрт, да ты жертвуешь собой ради всех нас.
Он примолк, как будто не зная, что говорить дальше.
Я лишь кивнула, развернулась к нему хвостом и побрела прочь. Несмотря на то, что моё сердце как будто пропустили через блендер, разговор принёс хорошие результаты. Мне было необходимо, чтобы Лайфблум думал так. У меня был план. И без Хомэйдж он был единственным, кто мог бы убедить Общество Сумерек выполнить их часть.
* * *
Сегодня:
Древняя ритуальная камера в Башне Тенпони ожила, впервые за последние двести лет. Более двух веков назад мегазаклинание, известное как "Селестия Один", было активировано. Пони внутри этой камеры не заметили, как был уничтожен город снаружи, собираясь обрушить всю силу Солнца на острова зебр и прибрежные районы, где, по мнению эквестрийских пони, находились зебринские стартовые площадки и большая часть ракет дальнего действия с мегазаклинаниями. Когда эту камеру использовали в последний раз, целые острова погрузились обратно в кипящий океан.
Атака началась примерно за полчаса до того, как пегасы заперли солнце.
И сейчас солнечный свет снова лился по искусственной трубе, через нишу с многогранными зеркалами, которые ловили и отражали пучки солнечного света, солнца Селестии, пересылая их дальше, в выцветшую, белую камеру ниже, превращая ритуальную камеру в монохромный калейдоскоп из осколков света и тени.
Цепочка пони в робах побрела в камеру. Впереди всех шёл старший, коричневый единорог в яблоках. За ним шёл белый жеребец помоложе, с торчавшими из-под капюшона завитками красно-розовой гривы.
Согласно плану, все шли по своим местам, отмеченным на запутанной мистической мозаике из полированных белых плиток. Несмотря на то, что ни один из них никогда ранее не творил мегазаклинания (а некоторые и представить себе не могли, что им при жизни представится такая возможность), все знали, что нужно делать. Это было то, что они репетировали много раз, зазубривали. Но в этот раз... они могли чувствовать заряженный воздух. В этот раз всё было по-настоящему.
Они смотрели друг на друга. Некоторые стучали копытами по мозаичным плиткам и нерешительно ржали, до сих пор не уверенные, поступают ли они сейчас правильно...
* * *
Два дня назад:
Я максимально сосредоточилась. В этот раз была моя очередь тащить Каламити над верхушками деревьев Вечнодикого леса. Мы отправились отыскать Черепаху, и я собиралась левитировать её вместе с нами к хижине Зекоры, единственному безопасному месту, где мы могли спокойно поработать над ней.
Мы должны были тогда взять её с собой, высказался Каламити немного ранее. Я согласилась с ним. Но вчера мы все были настолько измотаны и исчерпаны к моменту отлёта Вондерболтов, что никто из нас не додумался до этого.
Каламити с тех пор не произнёс ни слова. Его острый глаз высматривал стреляющие шипами растения и прочие опасности, в то время как я делала всё возможное, чтобы не заснуть. Напряжение от полёта было очень сильным. Я была на ногах всего несколько часов, но за последние несколько дней (чёрт, за последние два месяца) я настолько физически и эмоционально вымоталась, что моему телу было всё равно. Оно хотело отдохнуть. И хотело отдыхать очень-очень долго.
Не сейчас, пыталась я уговорить его. Ещё не время.
Каламити подтолкнул меня, чтобы я увеличила зону поиска. Я посмотрела на него, наслаждаясь видом его лица, и подарила ему лёгкую улыбку. Каламити был хорошим другом.
Учитывая, как началось моё утро, сейчас либо у нас с Каламити состоится болезненный разговор по душам, либо мы будем перехвачены каким-нибудь монстром. Возможно, болтливым.
Я почти застонала, когда Каламити раскрыл рот. Сама это на себя накликала.
У нас гости! предупредил он, указывая глазами.
Ох. Всё-таки второе. Ура.
Тем не менее, я была абсолютно не готова к тому, что спустилось с небес прямо перед нами. Я обнаружила, что смотрю прямо в глаза самого Мрачного Жнеца!
У него было болезненно-белое тело мёртвого пегаса, тощее и лишённое шерсти, и жестокие глаза дракона с сияющей жёлтой радужкой и кошачьими зрачками, полные силы и неистовой жизни. За его плечами вырастали огромные кожистые крылья летучей мыши. И на нём была кошмарная броня, прорастающая прямо из его плоти.
Моё сердце сжалось. Жнец был реален! В смысле, на самом деле реален! О Богини, я не готова умереть! Не сейчас!
Ты Литлпип! провозгласил Жнец, его голос потрясал, будто землетрясение, и резал, словно нож. Создание перевело свой грозный взгляд на Каламити: Ты Каламити. Всё верно?
А-а-а! Он знал моё имя! Жнец знал моё имя!
(И он хочет поговорить,нагло прервала мою панику моя маленькая пони. САМА это на себя накликала.)
А ты, стало быть, демон, предположил Каламити.
ЛАЕНХАРТ! ответил тот, практически сдувая нас.
Каламити захлопал здоровым крылом, оттаскивая нас прочь от Жнеца и его (возможно, также пожинающего) голоса. Вот тут-то я и заметила, что у Жнеца была ПипНога! С передатчиком, точно как у гулей в Стойле Один.
Полегче там, вырвалось у Каламити. Убавь громкость, хорошо? А то создаётся впечатление, что ты орёшь на нас. И добавил: Да ещё и с ураганом.
Это невозможно! объявил... Кантерлотский гуль? Жнец? Броня Дворцовой Стражи была зачарована самой принцессой Луной, благодаря чему мы всегда говорим Королевским Кантерлотским Голосом, так, чтобы наши слова имели надлежащий вес!
Хорошо. Это был не Жнец. А гуль, переживший разрушение Кантерлота!
Но не бойтесь! Мы здесь, чтобы помочь!
Мы? осторожно спросил Каламити, приподняв бровь. Это как королевское псевдо-богиньское "Мы" аликорнов?
Нет! отрезал Кантерлотский гуль. Мы это мы!
Не улавливаю, сказал ему Каламити, осматриваясь в поисках второго крылатого кантерлотского гуля. Или, если на то пошло, вообще чего-либо второго.
В ответ на это крошечная белая полевая мышь с симпатичными маленькими розовыми глазками взобралась по отвратительной бронированной шее гуля и, пища, уселась у него на голове. Усы малышки забавно шевелились...
...И по каким-то причинам, которых я не могла понять, эта крошечная мышка пугала меня даже сильнее, чем пресловутый Жнец до этого.
Подожди!настояла моя маленькая пони. Я ведь знаю это!
Моя маленькая пони сложила вместе кусочки памяти, как головоломку.
Его имя было Лаенхарт. Львиное сердце.
Я вспомнила ту передачу диджея Пон3, которую она выдала в эфир после того, как Анклав атаковал город Дружбы. В этой передаче рассказывалось не об ужасах и трагедиях, а о героическом сопротивлении, которое она видела по всей Эквестрии.
У меня как раз есть история именно о двух таких героях, которые разнесли один из тех боевых кораблей немного южнее Сталлионграда. Они даже оставили визитку: Лев и Мышь. Знаете что, Лев и Мышь, остановитесь как-нибудь в Башне Тенпони.
Единственный Хищник был сбит в бою, свидетелем которого я не была.
Я вспомнила растущую панику офицера связи на внутрикорабельном канале связи Анклава, прямо перед тем, как он замолчал: Подтвердите, монстр, который сбил Трубчатого, у вас...
И последнюю передачу диджея Пон3, которая, как я полагаю, была записана за часы, если не дни до того, как я услышала её. (В конце концов, Хомэйдж не собиралась облегчать Анклаву задачу её поимки.)
Я прерву сраную музыку Анклава ради очень важного эфира. Сегодня вместе со мной двое членов общества Сопротивления Пустоши, не иначе как дуэт борцов с Анклавом Лев и Мышь. И я буду говорить с ними о хорошем бое, который они дали Анклаву, и что каждый из вас может сделать на благо пустоши.
И, наконец, Наблюдателя: Хомэйдж настаивала на том, что она не может прийти. И ещё, Хомэйдж просила передать, что она отправит к вам нескольких союзников на помощь.
Союзники, которых моя подруга направила ко мне, сбили Громовержец!
Святой страстный секс с Селестией!
...полевая мышь? Каламити моргнул. Ты принёс с собой питомца?
Диджей Пон3 послала нас! объявил гуль, подтверждая мои догадки. Как доказательство, она просила отдать тебе это.
Лаенхарт передал мне небольшой прозрачный пластиковый пакет с шаром памяти внутри, а также лист бумаги, на котором было написано просто: 8.
Мышь чихнула, едва слышно, прорезая воздух метровыми розовыми потоками ужасающей плотности.
А, пробормотал Каламити. ЭТА мышь.
* * *
Сегодня:
На борту Рассвета лейтенант Фэнси Лэд, то и дело поправляя наушники, прослушивал отчёты южного подразделения Хищников. Результаты показывали, что проводимые бомбардировки были довольно эффективны против укреплений врага, однако приличная часть бомб сбивалась снайперским огнём ещё в полёте.
Богини их дери, пробормотал он. Они разместили снайперов среди рабов.
Пегас потянулся копытом к переключателю под одним из терминалов. Хищник Перламутровый был ближе всех к ним, да и к тому же относительно свободен. Нажав на кнопку, анклавовец произнёс:
Товарищ Связист, говорит лейтенант Фэнси Лэд. Я думаю, что нам стоит послать Перламутрового на зачистку лагеря рабов в пятом южном секторе.
«Вас понял,» раздался голос жеребца в наушниках.
Это были последние слова, которые услышал Фэнси Лэд. Из его гарнитуры внезапно раздался смертельный шум, заставивший пегаса упасть на пол в судорогах. Через десять секунд лейтенант уже лежал мёртвый в луже собственных мозгов, которые продолжали капать из его ушей и носа.
Одновременно с ним на пол рухнуло около тридцати сотрудников центра связи Рассвета. Большинство из них было не в состоянии даже закричать. Одна из работников, кобыла, которая сняла наушники, чтобы приготовить себе кофе, сейчас, шатаясь, бежала к лифту. С каждым шагом мягкое шипение, которое лилось из каждого динамика в комнате, всё сильнее въедалось в её сознание, разрывая его на куски.
Кобыла потеряла сознание, её глаза были наполнены кровью. Лифт находился меньше чем на расстоянии вытянутого копыта, но она уже не была способна встать и дотянуться до кнопки.
Тут двери подъёмника разъехались в стороны, впуская в помещение густой розовый туман. Когда он рассеялся, из лифта вышел гуль с летучемышиными крыльями в сопровождении своей маленькой подружки.
* * *
Два дня назад:
Может, просто бросить их в заросли убойная шутка, чтоб у них штыки отросли?
Вельвет Ремеди просверлила взглядом адского пса-альбиноса.
Чего? спросил он, делая вид, что не понимает её. Убойная шутка ведь превратить тот адский пёс в пони девушка.
Вельвет заморгала. Её глаза округлились. Я почти что видела проблеск внезапной мысли в её глазах.
А... А! она загарцевала на месте. И-деее-я! пропела она и поскакала к выходу из хижины Зекоры, подзывая меня и Каламити. О, нам нужно сходить в Стойло Двадцать Девять! она посмотрела на нас умоляюще. Мы ведь можем, можем? Ну, пожалуйста? И робко добавила: Всё ведь нормально? И это не мешает твоим загадочным планам?
Я кивнула, пройдя через дверной проём:
Ну конечно же мы можем туда сходить. После того, как она одарила нас безгранично благодарным взглядом, я не смогла сказать ей, что мы и так собирались туда идти.
Приветствую! Ты Вельвет Ремеди!
Пресвятые Богини! Вельвет Ремеди отступила, когда внушительная фигура Лаенхарта появилась в дверном проёме.
Не бойтесь! Мы здесь, чтобы...
Его прервал болезненный визг адского пса-альбиноса. Мы повернулись и увидели, как он забился в угол, зажав уши лапами.
Наверное, тебе лучше подождать снаружи, предложил Каламити. Я подозревала, что он сказал это не чтобы помочь гончему, а чтобы остаться с глазу на глаз со мной: Вельвет Ремеди уже осматривала бедненькую хныкающую живую мясорубку.
Я кивнула Лаенхарту. Я волновалась не столько о пони-точно-не-Смерти-с-косой, сколько о питомце, с которым он путешествовал. Мышь заполнила целый Хищник концентрированным Розовым Облаком менее чем за два часа. Эта зверушка наверняка убьёт всех в хижине, если случайно чихнёт.
Давай-ка поговорим о "загадочных планах", начал Каламити. Почему ты не хочешь рассказать нам о наших действиях чуточку больше? И чё эт за большую встречу ты прячешь у ся за... рогом? Пегас ржавого цвета покраснел. Судя по всему, это был какой-то фразеологизм пегасов, не подходящий к единорогам.
У меня было два варианта: либо по быстрому всё рассказать, но только лично ему, либо попытаться перевести тему разговора на "прятать у себя за рогом". Последний вариант был очень заманчивым.
Как я уже говорила, у меня есть план, начала я, но мы не сможем осуществить его в одиночку. Я подсчитала, что нам понадобится помощь семи союзников, с которыми мы познакомились за эти два месяца. Двое на данный момент находятся в пещере Спайка. И еще один, Лайфблум, уже с нами. Белый единорог с кудрявой гривой, лежавший в задумчивости около койки Ксенит, посмотрел на нас, когда упомянули его имя. В Новой Эплузе, в ночь после сверхзвукового радиоактивного удара, я попросила Наблюдателя с помощью спрайт-ботов связаться с остальными и собрать в одном месте. Я решила не упоминать, что один из этих важных союзников, моя дорогая Хомейдж, не успевал добраться вовремя. Мы все соберёмся в его пещере менее чем через день, и я расскажу тебе всё остальное, как только мы прибудем туда. Ну, почти всё. Но есть ещё кое-что, что мы должны сделать в первую очередь.
В пещере Спайка? Каламити так высоко поднял брови, что уронил свою шляпу. Хорошо, что у нас терь есть ещё пара крыльев. Он вздрогнул, попытавшись махнуть своим травмированным, перевязанным крылом. Корабли Анклава не рассчитаны на пилотов-грифонов, а на своих четырёх мы бы никогда не смогли туда добраться.
Вы будете доставлены в мгновение ока! раздался рёв снаружи, дверь со стуком распахнулась от этого взрыва. Когда я служил Её Царскому Величеству, мне часто приходилось тягать королевскую колесницу! Если, конечно, можно было использовать сильного и опасного союзника, в некотором смысле героя, как простого шофёра.
Мда, он всё никак не успокоится, проворчала Реджи, затыкая уши когтями. Адский пёс снова жалобно заскулил.
Каламити быстро переварил услышанное.
Ладно, я подожду, сказал он мне. Было видно, что он нервничает. Мы доверяем тебе, Лил'пип.
Это хорошо, ответила я робко, потому что следующий пункт нашего плана: "вывести из себя дракона".
Шокирующая тишина, усиленная лязгом чего-то уроненного на пол.
Тишина в стиле "что-она-только-что-сказала", к которой прибавился чей-то тихий писк.
И снова, вы и правда давать составлять ей планы? По своей воле?
Прежде чем кто-либо ответил, тихий голос дрогнул позади нас:
Я всё ещё зебра?
Ксенит! Она... она очнулась!
Насколько я могу судить, сказал Лайфблум, отвечая на вопрос закутанной в повязки зебры, да.
Ксенит! радостно воскликнули все, включая меня, когда мы набросились на больную, едва восстановившуюся зебру.
Они должны делать это? спросил кибергончий-альбинос, прижав уши к голове и с тревогой смотря на Лайфблума. Он уже был на пол пути к двери, его зебринский плащ уже был накинут на спину. В связи с вновь прибывшим и пробуждением Ксенит, монстр решил, что, видимо, это хорошее время, чтобы занять свою не-оставаться-с-нами позицию.
О да, ответил он с весёлой улыбкой. Как медпони, я могу подтвердить целебную силу групповых обнимашек.
* * *
Сегодня:
От пропитанных кровью, отравленных земель до приведённых в боевую готовность руин, звуки сражения и зловоние смерти пылали под грозными, окрашенными в красный облаками Филлидельфии, угрожая утопить последние лучики надежды или добра, что остались в этом чёртовом городе.
Вдруг яркий золотисто-зеленоватый свет ворвался в небо, устремляясь вверх прямо из Филлидельфиского кратера, как возродившийся феникс, сбивая кроваво-красный оттенок с неба Филлидельфии.
Но только на мгновение. Затем свет надежды моргнул, исчезая за почерневшими облаками. И Филлидельфия снова погрузилась в пучину ада.
Почти никто этого не заметил. Все были слишком заняты смертельной битвой за жизнь.
* * *
Два дня назад:
Это... он?
Я наблюдала за тем, как Ксенит борется с кризисом веры.
Зебра уселась, с ненавистью уставившись на странный камень синеватого оттенка из сейфа Свити Белль. Лайфблум запинался рядом, вновь пытаясь убедить её в том, что из постели ей вылезать нельзя.
И это величайший враг и проклятие моего народа? прорычала она так, что адские гончие позавидовали бы. И это то, из-за чего мы страдали, убивали и умирали сами? Это же просто камень!
Ксенит вскочила перед обломком метеорита, её тело тревожно затрясло из-за резкого движения.
Тупой... бессмысленный... КАМЕНЬ!!!
Её копыто поднялось и нанесло по синеватому камню один точный, целенаправленный, сокрушающий удар.
Я видела, как копыта Ксенит наносили костедробительные удары адским гончим и убивали Стальных Рейнджеров сквозь броню. Несмотря на то, что моя подруга была очень слаба, у звёздного камня не было ни единого шанса. Метеорит рассыпался в мелкую синюю пыль под её копытом.
Ксенит стояла на месте, её грудь вздымалась от тяжёлого дыхания. А потом она закачалась и рухнула.
Селестия милосердная! воскликнул Лайфблум, подбегая к Ксенит. Народ, вы хоть иногда своих врачей слушаете?
Нет, коротко ответила Вельвет Ремеди.
Ты не в том состоянии, чтобы напрягаться, сказал он серьёзно Ксенит. Потом, посмотрев в сторону Реджи, добавил: И ты тоже.
Так приведи нас в нужное! раздражённо ответила та.
Это не работает так, заявил Лайфблум. Да и я сама не хотела, чтобы он это делал. Я едва стояла на копытах. Только приток адреналина от вида очнувшейся Ксенит удерживал меня от того, чтобы упасть на пол и уснуть (причём, скорее всего, в обратной последовательности).
Я продолжала убеждать себя, что у меня будет хороший, длинный, коматозный сон через несколько дней. Моему телу было наплевать, оно уже не слушалось меня.
Может, твои заклинания сейчас не могут помочь, медленно произнесла Ксенит, её богатый экзотический голос почти загипнотизировал меня, учитывая моё утомлённое состояние, но здесь есть много трав и порошков, которые я могу смешать для получения таких эффектов.
Мы осмотрелись. Почти для всех нас хижина Зекоры была помойкой. Среди черепков от глиняной посуды и битых стёкол было много бутылочек, флаконов и банок с чем то, что нам казалось только сорняками и высушенным мусором. Но Ксенит видела больше. Намного больше.
Эта хижина... она несомненно принадлежала величайшей зебре-алхимику, сообщила нам Ксенит. Чудеса, таящиеся в этих сосудах... Она затихла.
Значит... с надеждой в голосе произнесла Реджи, большую драку мы не пропустим, так?
Взгляд Ксенит упал на меня.
Мы будем как новенькие к битве, малышка. Но для начала... не могла бы помочь мне передвинуться? Она покраснела. И встать?
* * *
Сегодня:
Стерн наблюдала с крыши здания Министерства Морали, где когда-то располагался штаб Красного Глаза, как кибердракон, окружённый шестью Хищниками, издал последний, предсмертный крик и, извиваясь в воздухе, рухнул на землю. Его тело обрушилось на руины зданий внизу, поднимая облако пыли и обломков, покрывавших собой улицы.
Чисто случайно хвост дракона задел одного из Хищников, уничтожив его винты по правому борту. Дракон забрал с собой последнюю жертву из числа этих чёрных монстров.
Неплохо, пробормотала Стерн.
За её спиной хлопнула дверь, ведущая на крышу. Грифина услышала перестук копыт.
Что ещё? раздражённо спросила она, явно недовольная неожиданным вторжением. Чёрная с прилизанным оперением грифина повернула свою украшенную белыми перьями голову к источнику беспокойства и замерла, увидев измождённую, окровавленную зебру в рваном плаще и с потрёпанной седельной сумкой. Зебра тяжело дышала, её изуродованное тело вздрагивало при каждом шаге.
Стерн отступила назад, рассматривая зебру.
Подожди. Я знаю тебя, сказала она спустя мгновение, её глаза озарились узнаванием. Ты тот боец из Ямы. Та, которую отпустил Красный Глаз.
Стерн была отнюдь не глупой грифиной. Она знала, откуда были родом те несколько рабов зебр, которых она захватила. А если бы и не знала, было невозможно не заметить жгучую ненависть в глазах этой зебры.
Захлопав крыльями, она поднялась в воздух, стараясь держаться подальше, так как знала, насколько впечатляюща у зебр дальность прыжка.
Сожалею, что ты напрасно проделала весь этот весь этот путь домой, резко сказала она зебре. Но у меня есть более важные дела, которые нужно уладить, чем твоё, вне зависимости от того, что за счет ты хочешь мне предъявить. В случае, если ты не заметила, идёт война.
Чёрная грифина пренебрежительно махнула хвостом в сторону зебры, разворачиваясь к той части города, где хозяйничали Хищники. Два из которых уже были заняты тем, что выжигали её наземные войска и её город своими мощными плазменными пушками.
Ксенит фыркнула, глядя вслед улетающей грифине Когтей. Затем она вывернула шею назад и достала из сумки свой талисман кровокрыла. Ксенит бросила талисман через голову и застонала от мгновенной боли, отращивая свои собственные крылья.
* * *
Два дня назад:
День казался склеенным из разрозненных фрагментов, как при монтаже; я несколько раз засыпала и просыпалась, в основном во время полёта на борту Черепахи. Ксенит потратила несколько часов, готовя снадобья, большая часть которых предназначалась ей и Реджи (хотя одно досталось и Каламити, чтобы укрепить его выздоравливающее крыло). Пара этих снадобий, насколько я знала из собственного опыта, имели не только оздоравливающий эффект. Как только Ксенит и Реджи достаточно окрепли для путешествия, мы отправились в путь.
Я едва помню посещение Башни Тенпони, и у меня осталось очень смутное воспоминание о доставке беженцев на узловую станцию Р-7. В память врезался лишь момент, когда я увидела там нашу Смотрительницу, которая доставила в Разбитое Копыто первый яблоневый сад из Стойла Два.
Хоть что-то, радостно подумала я, шло в соответствии с планом. И в будущем я возлагала большие надежды на это место.
Но мой самый длительный период бодрствования начался, когда Лаенхарт посадил Черепаху в Фетлоке.
Сюда ты хотела попасть? Ты уверена? болезненно громко прогремел голос кантерлотского гуля внутри небесного танка. Я не вижу здесь ничего, кроме руин!
Это потому, что самое интересное скрыто под землёй, пояснил Каламити, потирая уши. И... ой!
Извини! проревел Лаенхарт, ничуть не облегчая нам жизнь. Вельвет Ремеди и я спешно ретировались.
Могло быть хуже. Меня больше беспокоила мысль о совместной поездке с "мышью". Возможно, она не была больше огромным, ужасным, клацающим зубами, с острой чешуёй, рогатым, храпящим-розовым-облаком, способным-проглотить-пони-за-один-укус драконом, но она оставалась одним из самых опасных существ в Эквестрийской Пустоши. Возможно, сейчас, когда она была вызволена из Королевской Сокровищницы, она была даже более опасна, чем раньше, когда была заточена внутри в окружении золота, драгоценных камней и прочих ценностей. Из объяснения Лаенхарта я поняла, что "мышь" пережила разрушение и падение Кантерлота, просто будучи весьма прочной. Как будто трансформация каким-то образом взяла легендарную драконью прочность и ужала её до этой новой (и действительно милой) формы.
Это было не то, что должно было сделать с ней заклинание. Но с другой стороны, у драконов ведь была своя собственная магия.
Когда я заговорила об этой проблеме, бывший королевский страж в качестве ответа продемонстрировал мне то, что я сначала приняла за огромный кусок розового мрамора. При ближайшем рассмотрении я увидела стеклянный шар, который был когда-то своего рода прогулочным шаром для грызунов, стеклянная поверхность которого была так сильно деформирована розовым облаком изнутри, что оказалась полностью запечатанной.
Как же она входит и выходит? спросила я.
Как она дышит? задалась вопросом ошеломлённая Вельвет. Она быстро поправила себя: Конечно же, ей это не нужно, не так ли? Она ведь была коренным кантерлотским гулем, я полагаю.
Худой как смерть пегас кивнул ей, отвечая загадочно:
Драконья магия.
Я рискнула предположить, что он и сам ничего не знал.
Вельвет Ремеди и я осторожно шли через мрачные развалины Фетлока. Я внимательно следила за своим Л.У.М.ом, но компас не показывал никаких врагов. Ничего живого вообще.
Холодный ветер гонял хлопья пепла и мусор. Во всех направлениях разбегались руины, которые были когда-то яркими, счастливыми домами для семей пони. Когда мы приблизились к остановочному павильону Небесных Бандитов, я заметила чёрную надпись на одиноко стоящей стене, многовековое граффити:
Никого не осталось.
Я застыла на месте, подавленная разорением, отчаянием Эквестрийской Пустоши.
Моя задумчивость была прервана скрежетом крышки люка по асфальту, которую сдвинула своим копытом Вельвет Ремеди. Она взглянула на меня сконфуженно, вероятно, понимая, что это была работа скорее для её рога, а затем исчезла в темноте подземелья.
Только я двинулась за ней, как услышала странный звук. Едва слышный... разговор?
Я осторожно двинулась в сторону убежища, где впервые схватилась с мантикорой. Когда я приблизилась, на моём компасе зажглись огни и я чётко расслышала голоса. Я вдохнула с облегчением, так как ни один из появившихся огней не был враждебным.
...даже получили новую поставку Дэша прямо от Ангелов, услышала я голос жеребца. Просто скажи, что тебе нужно. У доброго доктора есть нужная доза.
Э-э? ответил пожилой голос. Ты продавать роза? Мне не нужна роза. Особенно роза от поней.
Нет, повторил жеребец, умело скрывая малейший намёк на раздражение. Доза. У меня есть доза. Наркотики, мой дорогой пёсик. Наркотики!
Завернув за угол, я увидела пони, одетого в нечто, что когда-то было светской одеждой (возможно, из Башни Тенпони), прежде чем стало таким... поношенным. Его сопровождали брамин и грифина. Последняя была одета в броню Когтей с незнакомыми мне знаками отличия (она не принадлежала ни к грифонам Гауды, ни к грифонам Стерн) с ракетной установкой за спиной.
Клиентом, которого жеребец пытался вовлечь в беседу, был тёмно-серый пожилой адский пёс, который держал модифицированную винтовку с оптическим прицелом.
Адский пёс сидел и продолжал с недоумением на морде внимательно глядеть на пони.
Котики? Как ты хотеть котиками крылатых пони останавливать? пролаял он. Зашвырять их кошаками решил?
Я прочистила горло. Жеребец скосил на меня глаза, не желая полностью отворачиваться от опасного монстра, которому пытался сбыть свой товар. Явное облегчение появилось на его лице.
Док Хуф к вашим услугам, он нервно улыбнулся, делая небольшой шажок от адского пса. Не обращайте внимания на этого приятеля, добавил он, не желая, чтобы я спровоцировала его клиента или выстрелила в него сама. Похоже, он... довольно приветливый. Но я думаю, у него серьёзные проблемы со слухом.
Баркин Соу. Наш белый "друг" действительно прислал кого-то, кто мог быть заинтересован в помощи нам. Адского пса, который видел, как Анклав поработил весь его город. Глухого и старого.
Йей?
Повернувшись к Доку Хуфу, я спросила:
Есть у вас лечебные зелья или повязки? Медицинские принадлежности? Я решила, что могла бы сделать что-то полезное с крышечками, которые были записаны на моё имя.
Конечно! гордо заржал жеребец. С тех пор, как та девушка, Ремеди, вложила свой капитал, я смог обеспечить достаточные запасы.
Минутку, что? Вельвет? Когда? Я пораскинула мозгами, но единственное время, которое я смогла подобрать, совпадало со временем, когда я была за Стеной Филлидельфии. Моя маленькая пони упрекнула меня, что я не должна удивляться. Мои друзья не сидели сложа копыта, пока меня не было с ним.
