Текст книги "Кьяра (СИ)"
Автор книги: Наташа Загорская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)
– Мог ошибиться?
– Мог, – кивнул дознаватель, – но, думаю, что не в данном случае. Спланировано все было четко, по минутам расписано, но вмешался случай. В соседней камере с одним из заключенных случился случай падучей болезни, и там… шумно было, стражники бегали, лекаря вызывали, вот наш злоумышленник и припозднился. Да еще и сама девица ШиДаро сопротивление оказала, кричать стала, время тянула.
– А отравили его, значит еще до этого? – уточнил герцог, потирая подбородок.
– Так точно, Ваше Высочество. Только с дозой не рассчитали. Раньше подействовало, да задержка эта еще. Вот и получилось все так, как получилось.
– Опознали?
– А как же, – кивнул дознаватель. – Опознали. Слуга герцога АшРидсана. Личный. Правда, камердинер Его Светлости утверждает, что бывший слуга. Вроде как рассчитали его пару дней назад, за кражу. Но шума не поднимали.
– Хм… – Ирван еще раз потер подбородок и сделал дознавателю знак удалиться, но стоило тому взяться за ручку двери, как
герцог произнес: – девицу ШиДаро ко мне приведите. И поаккуратнее там. Кому-то она очень сильно помешала, раз ее даже в тюремной камере достать решили.
Когда за дознавателем закрылась дверь, Ирван громко выругался и, поднявшись на ноги, приблизился к шкафчику в углу кабинета. Достал оттуда бутылку вина и бокал, налил, выпил залпом, постоял немного, подумал, затем прихватив бутылку и бокал, вернулся в кресло. То, что на бывшую фрейлину натравили слугу его тестя, было плохо, но объяснимо.
– Аделина? – вслух спросил Ирван.
Ему ожидаемо никто не ответил.
– Или есть еще что-то, чего я не знаю?
И снова тишина в ответ.
Это нападение разрушило такую стройную версию о том, что за тем зельем стоит лишь только его жена и ничего больше.
Если сам герцог подсуетился, чтобы убрать лишнего свидетеля, то вырисовывается совсем непростая ситуация. И дело здесь уже не в кознях обиженной женщины, а в самой что ни на есть государственной измене. Только вот фрейлина уже недоступна.
Несколько часов назад, Инваро Второй сообщил графу-наместнику Пограничья имя его будущей супруги и заменить эту девицу на еще какую-нибудь не представлялось возможным. Все ж таки граф ШиДорван это непросто придворный, который за ради должности или призрачного благоволения к его особе со стороны королевской фамилии готов повести под венец кого угодно: хоть фрейлину, хоть бывшую фаворитку. С наместником Пограничья приходилось считаться.
Кристиан ШиДорван едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью изо всех сил, не выместить на ни в чем не повинном куске дерева всю злость, что накопилась в душе. Но в приемной Его Величества хлопать дверью было не принято. Как и возмущаться, и испытывать злость, и… много чего еще. Пришлось сжать зубы и просто уйти. Еще и улыбаться при этом. И благодарить Его Величество за оказанную честь.
Кристиан сжал кулаки. Хотелась разбить королю лицо. Сильно. В кровь. Но нельзя. Нельзя показывать свою слабость, нельзя
роптать, нельзя… нельзя…нельзя…
Граф ШиДорван коротко выдохнул и стремительным шагом направился прочь из приемной Его Королевского Величества Индаро Второго. Все его планы рухнули в одночасье лишь только потому, что самодержцу (или самодуру?) захотелось пристроить на тепленькое местечко подальше от двора одну из своих любовниц.
– Ш-шарх! – вполголоса ругнулся граф, не замечая, как от него шарахнулся кто-то из проходивших мимо слуг.
Он стремительно направлялся к выделенным покоям, не обращая внимания ни на приветственные кивки немногочисленных знакомых, ни на любопытные взгляды придворных, попадающихся на пути. Со стороны, казалось, что граф напоминает огромный фрегат, следующий заданным курсом и ничто неспособно заставить его свернуть в сторону. Он сомнет, раздавит, уничтожит любого, кто посмеет встать на его пути. Но придворные – народ опытный. Они годами оттачивают в себе умение за версту чувствовать настроение окружающих и потому сейчас ловко отскакивали с курса, взятого графом ШиДорваном, чтобы не приведи боги, не оказаться у него под килем.
В том, что его женой, следующей графиней ШиДорван станет одна из неугодных любовниц короля, сомнений не возникало.
За простую девчонку никто хлопотать не будет, пусть она хоть тысячу происходит из древнего рода. Кристиан прекрасно знал, как при дворе избавляются от надоевших любовниц: если не на тот свет спроваживают, так в монастырь или замуж выдают за кого подвернется. В этот раз подвернулся он. И чудо еще, если эта шиисса ШиДаро не беременна от короля. Называть своим сыном и наследником королевского бастарда он не собирается.
Граф поморщился. Мало того, что теперь ему придется жениться не пойми на ком, так еще и с графом Малфером в результате проблемы будут. Старик не простит пренебрежения его дочерью, сколько ему не доказывай, что это повеление самого короля. А ведь они только-только стали налаживать отношения и женитьба на Маргарите Малфер – было как раз таки его, Кристиана, идея. Не просто сотрудничать, а, так сказать, породниться. К тому же Маргариту Кристиан знал. Не слишком хорошо, но встречаться приходилось и, судя по тому, что она собой представляла и, принимая во внимание взгляды самого
графа на институт брака и воспитание детей, ублюдка в подоле точно не принесла бы. А тут король со своей девкой.
– Шарх! – в очередной раз ругнулся Кристиан. – Такой план в з…
Он со всей силы толкнул дверь в выделенные ему покои, стремясь сорвать злость хотя бы здесь и замер на пороге. В спальне кто-то был.
Сразу Кристиан подумал о той малышке, что уже однажды вломилась в его спальню. Кажется, тогда она пообещала вернуться, хотя он и не сильно на это рассчитывал и уж точно не собирался искать ее. В королевском дворце всегда хватало с кем развлечься. Но рассмотрев женщину, что ожидала его, раскинувшись в соблазнительной позе поверх шелкового покрывала на кровати, мысленно пообещал себе выпороть слугу, который пустил ее и позволил расположиться в отсутствие хозяина. Уж лучше бы та незнакомка решила продолжить их знакомство. С этой шииссой, Кристиан дела иметь не хотел.
Глава 5
Полин Амодири по меркам двора считалась старухой. А ведь ей было всего тридцать три года, но по сравнению со стайками девиц от двенадцати до восемнадцати, что ежегодно стекаются к королевскому двору в поисках богатых мужей или тепленьких мест, она и в самом деле выглядела чересчур опытной, чересчур доступной… все чересчур.
А ведь было время…
В первый раз Полин вышла замуж в четырнадцать лет. Родной отец, обедневший провинциальный шиисс, решил поправить свои дела, отдав юную дочь в жены соседу, который, кстати, ему самому в отцы годился. Полин плакала. Как же она плакала, когда узнала о том, что вскоре должна стать женой мерзкого старика, от одного вида которого ее трясло. А стоило новоявленному жениху прикоснуться к девушке, так и вовсе тошнота подступала к горлу. Даже сейчас, по прошествии двадцати лет, Полин с содроганием вспоминала визиты старого графа в их родовое поместье. Ее передергивало, стоило воскресить в памяти те встречи в полутемных холодных коридорах, когда мерзкий жених прижимал ее к стенке, хрипло дышал в ухо или оставлял мокрые дорожки от своих слюнявых губ на нежной коже ее шеи. Полин ежилась, вспоминая, как его влажные липкие ладони скользили по ее тогда еще юному телу, узловатые пальцы проникали под корсаж и сжимали соски, выкручивая их, причиняя боль. Она плакала, но молчала. Терпела, не скрывая дрожь отвращения, а жених распалялся еще больше с каждым визитом. Один раз он затащил ее в пустую гостиную, разорвал платье на груди и, не обращая внимания на крики и попытки вырваться, толкнув на пыльный вытертый ковер, навалился сверху.
Полин кричала, брыкалась, пыталась вырваться, но у нее ничего не получалось – мужчина был сильнее, намного сильнее. Он прижимал ее к ковру своим телом, одной рукой перехватил тонкие запястья и удерживал их, вторая же его ладонь больно мяла девичью грудь. Граф перекатывал сосок Полин между пальцами, оттягивая его,
причиняя боль, а затем принялся целовать, кусать, посасывать, оставляя на коже горящие следы. И ничто не могло заставить его остановиться: ни крики, ни слезы, ни жалкие попытки высвободиться со стороны юной жертвы. Он лишь смеялся и довольно похрюкивал, шептал какие-то мерзости, высказывал вслух все, что он сделает с ней. И от этих подробностей у Полин все волоски на теле поднимались, а по коже пробегала холодная липкая дрожь отвращения.
В тот раз от насилия Полин спасла нянюшка. Потеряв из виду свою воспитанницу, она отправилась на поиски, а когда увидела, что происходит в одной из пустующих комнат, сбросила в коридоре тяжелый постамент, на котором стояли рыцарские доспехи. На жуткий грохот сбежались слуги и стражники, пришел даже отец Полин, и графу пришлось отпустить свою жертву.
Она убежала к себе и долго терла тело жесткой губкой, растирая кожу в кровь, пытаясь стереть следы рук и губ мерзкого графа. Билась в истерике, плакала, даже бросилась в ноги отцу, умаляя того расторгнуть помолвку и не отдавать ее старому и жестокому извращенцу. Отец слушать не стал, отхлестал дочь по щекам, обозвал
мерзавкой и эгоисткой, и отправил в комнату, думать о своем поведении и готовиться к предстоящей свадьбе.
Из петли ее достала все та же нянюшка. Плакала вместе со своей воспитанницей, уговаривала, причитала. А на следующую ночь, привела к Полин молодого слугу.
Юноша был красив. Темные волосы, карие смеющиеся глаза, теплая гладкая кожа. Он и стал первым мужчиной Полин. Научил ее не бояться того, что происходит в спальне между мужчиной и женщиной. Показал, как доставить удовольствие не только себе, но и любовнику.
– Прикоснись ко мне, – шептал он в темноте девичьей спальни. – Вот так, не бойся. Видишь, я весь в твоей власти. Твои прикосновения не просто возбуждают меня, они дарят удовольствие.
И Полин касалась. Скользила ладошками по мускулистой груди, зарывалась пальцами в густые волосы, гладила его бедра, сжимала в руке доказательство его мужественности. О, эти сладкие мгновения первого прикосновения, осторожные несмелые поглаживания, которые становятся все быстрее… быстрее… и дыхание
перехватывало, сердце ускоряло свой бег… хотелось… Тогда Полин еще не знала, чего же ей так хотелось, но некая потребность росла внутри нее с каждым прикосновением к совершенному телу молодого мужчины, горячая спираль внизу живота закручивалась так туго, что казалось еще немного и она просто лопнет от напряжения.
Молодой слуга был умелым любовником. Он знал, что делать, как доставить удовольствие и, несмотря на то, что Полин боялась даже смотреть на обнаженного мужчину, и в первый раз все происходило в полнейшей темноте, смог пробиться сквозь природную девичью стыдливость.
Он научил Полин целоваться. И вкус его губ она запомнила на всю жизнь. Легкий, едва ощутимый привкус вишни и сладкого сиропа. Даже сейчас воспоминания о той, самой первой ночи, о молодом мужском теле пьянили не хуже самого крепкого вина и вызывали сладостное томление во всем теле Полин.
Молодой мужчина ласкал тело Полин, сжимал горячими ладонями ее грудь, перекатывая твердые горошины сосков в пальцах, от чего они превращались в чувствительные тугие бусины. А когда втянул в рот вершинку и принялся посасывать, девушка не выдержала и, выгнувшись в пояснице, чтобы быть ближе к своему любовнику слабо застонала. Ему это понравилось и легонько подув на только что выпущенную изо рта горошину соска, отчего Полин словно вспышкой, пронзило острое удовольствие, уделил внимание и второй груди.
Мужские руки путешествовали по ее телу. Гладили, сжимали, ласкали. А когда его пальцы коснулись тугого бугорка между ее ног, Полин вскрикнула и попыталась оттолкнуть его от себя. В ответ, он лишь тихо рассмеялся и уверенно развел ее бедра в стороны.
Полин чувствовала, как напряжение внутри ее тела нарастало, как там, внизу, в том самом месте, где она даже сама не смела себя касаться, сейчас располагается мужская рука. Она хотела прекратить. Правда-правда. Но не смогла. Не хватило смелости прервать эту сладостную пытку. Все, на что Полин тогда была способна, это тихонько постанывать, выгибаясь дугой, и сжимать пальцами широкие мужские плечи. И тем ужаснее было то, что произошло после. Боль, такая сильная, словно ее пытались разорвать пополам, резкие движения, каждое из которых причиняло еще больше боли.
Полин пыталась кричать, но молодой слуга закрыл ей рот ладонью. Она хотела вырваться, но он не позволил, продолжая толкаться внутрь ее тела, растягивать нежные складки, причинять боль…
– Ты такая горячая, – шептал он ей на ухо, не переставая двигаться, – и тесная. Всегда мечтал попробовать это с настоящей
благородной шииссой.
Полин плакала, пыталась оттолкнуть навалившегося сверху мужчину, но у нее ничего не вышло, а потом стало не до того. Боль сменилась странным ощущением, которое нарастало внутри, поднималось вверх от того места, где соприкасались их тела, туманило разум. И Полин уже не сопротивлялась, она больше не царапала плечи мужчины в попытке оттолкнуть его от себя, теперь она, наоборот, притягивала его ближе. Крики боли сменились стонами. А потом все закончилось и горячее влажное тело любовника придавило ее к кровати. Они оба хрипло дышали. Только позже, когда сумасшедшее биение сердца немного успокоилось и дыхание выровнялось, Полин поняла, что же
совершила на самом деле. Пришел стыд. Нянюшка успокаивала свою воспитанницу:
– Не плачь, дитятко, не надо. Что ни делается – все к лучшему. Зато теперь старый хрыч не сможет причинить тебе настоящей боли.
И Полин позволила себя уговорить. Ни одной ночи с той, первой, до самой свадьбы, молодая шиисса не провела в одиночестве. Молодой слуга многому научил ее, многое показал. А нянюшка рассказала, как обмануть мужа в первую брачную ночь и даже сама раздобыла пузырек с кровью, который требовалось раздавить между ног в тот самый миг, когда муж впервые овладеет своей супругой.
Первые ночи с супругом Полин едва сдерживалась. Она уже не боялась, но и удовольствия не получала, ровно до того момента, пока не поняла, что обладает определенной властью над своим мужем, пока не заметила, как сально загораются его глаза, стоит только старому графу посмотреть на тело своей юной жены. О, да! Ради этого стоило вытерпеть все то, что вытерпела Полин. Из охотника, граф превратился в жертву. Молодая жена вертела им как ей того хотелось, требовала все больше драгоценностей, нарядов, развлечений и графу ничего не приходилось, как исполнять капризы и прихоти супруги
Впервые ко двору Его Величества Полин попала, когда ей исполнилось шестнадцать. Она уже два года была замужем и
считала себя искушенной женщиной (мужу ведь необязательно знать, с кем именно развлекается его юная жена, пока он храпит в спальне перебрав вина?). Как же она ошибалась! Королевский дворец с самого первого взгляда поразил Полин. Она влюбилась в высокие потолки и хрустальные люстры, огромные витражные окна и позолоту, она буквально летала по огромным залам, вздыхала восторженно и чувствовала, что сбылась самая заветная ее мечта. Старому графу пришлось извиваться, словно ужу на сковородке, для того, чтобы устроить свою юную жену при дворе, а на меньшее Полин согласна не
была. У Полин появились новые увлечения, новые интересы, много новых любовников.
Стоит ли говорить, что старый граф умер в одиночестве в своем столичном особняке, пока его юная жена развлекалась сразу с двумя придворными кавалерами. Впрочем, ходили слухи, что умер граф вовсе не от старости и не своей смертью, но доказать этого так и не смогли. А Полин примерила вдовий наряд в первый раз.
Спустя год, молодая вдова снова стала женой, но на этот раз она уже выбирала супруга самостоятельно. Граф не оставил завещания, а по закону титул и майорат передавались наследникам мужского пола. Полин же осталось лишь небольшое содержание, которого не хватало даже на булавки, не говоря уже о том, чтобы вести тот образ жизни, к которому она привыкла.
И потому семнадцатилетняя вдовушка, сбросив траур, быстренько окрутила богатого, но не слишком родовитого шиисса Амодири, который владел несколькими судоходными предприятиями, успешно занимался торговлей, но имел ненаследуемый титул. В принципе, саму Полин это мало волновало. Муж получал доступ к ее телу, а она – к его богатству. Таково было условие, но успешный торговец – это вам не старый дворянин, погрязший в своих пороках. Шиисс Амодири выставил Полин единственное условие – для того, чтобы получить свою часть денег, она обязана родить ему сына.
Сын родился в срок и Полин, получив свое содержание, вернулась ко двору. С тех пор она больше не интересовалась судьбой ребенка и его отца, впрочем, тоже.
Вспоминала о том, что теперь она мать, лишь только глядя на себя в зеркало и понимая, что роды сказались на ее фигуре. Грудь стала полнее, бедра – пышнее, талия больше не была такой тонкой, как во времена юности. И с этим еще можно было бы смириться – все ж таки, появилось теперь в облике Полин какое-то особое очарование – если бы не волосы. Ее чудесные, замечательные, густые локоны, цвета меди, за время беременности и после родов стали выпадать. Этого она так и не смогла простить своему мужу. Из-за него, из-за его желания получить себе законного наследника, она, Полин, утратила часть своей кросоты.
Последние десять лет Полин жила при дворе, перепрыгивала из одной постели в другую. То содержание, что оставил ей муж уже давно закончилось. А после смерти второго супруга все деньги, унаследовал их общий сын, правда право на опеку перешло к младшему брату покойного супруга, и Полин осталась ни с чем. Потому и приходилось ей сейчас выкручиваться, требовать с многочисленных любовников дорогие подарки, а то и оплаты ее счетов. Но если нечто подобное могло пройти лет десять назад, когда Полин была молода, свежа и пользовалась определенным успехом у мужчин, то с каждым годом желающих взвалить на свои плечи такое счастье, как вдова Амодири становилось все меньше и меньше. И тут при дворе появился Он. Кристиан ШиДорван.
Отставной вице-адмирал королевского флота, герой последней войны в заливе, капитан, воин, любовник. Ее единственная слабость и самое большое разочарование.
Они встретились восемь лет назад.
Молодой граф, герой войны явился ко двору, чтобы получить назначение, он только-только стал вице-адмиралом, был преисполнен надежд. А Полин находилась на пике своей женской красоты, меняла любовников, как перчатки, веселилась, не задумываясь ни о будущем, ни о прошлом. Тогда, восемь лет назад, казалось, что жизнь только начинается и состоит лишь из череды праздников и приятных событий.
Они познакомились на каком-то балу. Лишь на миг встретились взглядами в толпе придворных и замерли, не в силах разорвать ту невидимую нить, что натянулась между ними. Это была судьба.
Их счастье длилось всего ночей, наполненных страстными объятиями, нежностью, безумными порывами и жаркими признаниями. Даже днем эта пара не расставалась надолго. Полин отправила в отставку всех своих любовников, а в то время их было немало. А Кристиан просто наслаждался жизнью, молодостью, телом Полин.
Так было ровно до того момента, пока однажды ночью, граф ШиДорван не заговорил о семье, о свадьбе, детях. Он не делал предложения, но обмолвился, что был бы не прочь сделать их отношения более официальными.
А Полин рассмеялась. Легко, весело, беззаботно. Пожала плечами и ответила, что глубоко замужем и уж точно не собирается во второй раз рожать и портить фигуру.
Она и представить не могла, что эти слова поставят крест на их отношениях. Даже не поняла сразу, почему после ее опрометчивой фразы, Кристиан утратил всю веселость, резко поднялся, отшвырнув от себя ворох смятых простыней, оделся и собрался уходить. Такое отношение не пришлось придворной кокетке по нраву, она устроила безобразную сцену, обвиняя любовника в пренебрежении. Требовала, угрожала, обещала устроить скандал, от которого вице-адмирал точно никогда не отмоется.
На вопрос Кристиана, что же она желает, лишь фыркнула и ответила, что ее время дорого стоит. В тот же вечер, поверенный графа ШиДорвана доставил ей приличную сумму золотом, и устно уведомил о том, что всякие отношения между Полин и собственно графом разрываются. И стороны не несут больше никаких обязательств друг перед другом.
Тогда, беспечная кокетка и представить не могла, что только что сама, своими руками, разрушила столь хрупкое счастье.
Полин привыкла к окружению придворных, которые боялись любого скандала, как огня, интриговали и строили козни друг другу. При дворе все знали, кто с кем спит, но предпочитали помалкивать до поры до времени, потому что, пока о подобных связях говорят шепотом – они безобидны, но стоит повысить голос и заявить об этом во всеуслышание и разразиться самый настоящий скандал. А Кристиан ШиДорван не был придворным, он не планировал больше появляться при дворе и совершенно точно не боялся того, что его имя будут связывать с именем Полин Амодири. Он больше не желал продолжать эти отношения, а спустя сутки после окончательного разрыва, вернулся на службу.
Больше они не виделись, но Полин так и не смогла забыть своего адмирала. Она сравнивала. Каждого из последующих своих любовников сравнивала с Кристианом и разочаровывалась все больше и больше. Ей его не хватало. Именно поэтому, увидев сегодня, как уже бывший вице-адмирал, а ныне, наместник Пограничья покидает приемную Его
Величества, не смогла удержаться. Правда ей так никто и не смог с точностью ответить, зачем граф ШиДорван появился при дворе, и что именно являлось причиной его визита к королю, Полин решила не упускать случая.
Она снова вдова, а Кристиан так и не женился – это Полин знала точно. Теперь ничто не помешает им связать свои судьбы.
Правда, граф ШиДорван теперь уже не блистательный вице-адмирал и вынужден все свое время посвящать управлению провинцией, доставшейся в наследство от отца, но Полин не теряла надежды. Она сможет уговорить его остаться при дворе, конечно же. Кристиан не откажет ей в такой малости.
Твердо уверившись в своей правоте, шиисса Амодири появилась в комнатах, отведенных наместнику Пограничья. Она готовила сюрприз. Заплатила слуге за то, что тот пустил ее в спальню и убрался подальше, занавесила окна тяжелыми портьерами и расставила везде зажженные свечи, для создания романтической обстановки, разделась, приняла соблазнительную позу на кровати и принялась ждать. В прелестной головке Полин даже мысли не возникло, что ей могут быть не рады. Такого просто не могло быть!!
– Что вы здесь делаете, шиисса? – холодный резкий голос Кристиана ШиДорвана заставил Полин вздрогнуть и вынырнуть из воспоминаний.
Она так замечталась, настолько глубоко погрузилась в собственные переживания и воспоминания о днях минулых, что не заметила, как граф вошел в спальню.
– Я ждала вас. – с придыханием в голосе произнесла женшина. потягиваясь на кровати, словно сытая кошка.
– Для чего? – Кристиан вошел в комнату, закрыл за собой дверь и уставился на лежащую на его постели женщину. Лицо его оставалось невозмутимо, темные глаза смотрели спокойно, но в глубине их вспыхивали едва заметные искорки.
Полин приподнялась на локтях, повела плечами, прекрасно зная, что подобный жест приведет к тому, что тонкие бретели спадут, оголяя кожу. Она не уже не раз использовала этот прием с другими мужчинами и знала, как сейчас выглядит. Дорогая сорочка из тончайшего черного кружева, облегала ее тело. За эту сорочку один из бывших любовников Полин отдал целое состояния, но оно того стоило. Дорогой полупрозрачный материал выгодно подчеркивал белизну ее кожи, а черный цвет умело маскировал недостатки фигуры. В этом облачении Полин безумно нравилась сама себе.
– Я… – Полин вдруг почувствовала, как от волнения у нее пересохло в горле, и дыхание перехватило. Она во все глаза
смотрела на стоящего перед ней мужчину и с удивлением отмечала, что за прошедшие восемь лет с момента их последней встречи, он ни капли не изменился. Вот ничуточки. На какое-то мгновение Полин растерялась, ей вдруг показалось, что их не было. Этих восьми лет. Что все по-прежнему. Она все еще молода и очень красива, желанна и перед ней склоняются целые толпы мужчин, нужно лишь поманить пальчиком.
– У вас ко мне какое-то дело? – вежливо поинтересовался Кристиан, просто для того, чтобы не молчать.
Это молчание его раздражало. Он устал, желал лишь о том, чтобы смыть с себя всю ту грязь, что налипла во время пребывания при дворе Его Королевского Величества и лечь спать, чтобы завтра. Про то, через что ему предстояло пройти завтра, Кристиан старался не думать.
– Д-да… – нерешительно кивнула Полин, но затем спохватилась и растянула губы в улыбке. Немного подумала и призывно облизала кончиком язычка нижнюю губу. – Как только узнала о том, что вы прибыли ко двору, тут же отложила все дела, чтобы сделать вам сюрприз.
Граф ШиДорван с удивлением воззрился на бывшую любовницу, приподняв одну темную бровь.
– Я в этом дворце уже пятый день, шиисса, – произнес он.
– Но… – Полин слегка растерялась – она не знала о том, что граф так давно прибыл ко двору – но тут же взяла себя в руки и
соблазнительно изогнувшись, встала с кровати, – я должна была подготовиться и…
– Так какое у вас ко мне дело? – настойчиво поинтересовался Кристиан, больше всего на свете желая выпроводить эту женщину и упасть в кровать. Про ванну он уже даже не мечтал.
– Я соскучилась, – Полин застыла в шаге от мужчины, соблазнительно выставив вперед ножку таким образом, чтобы
полупрозрачная ткань сорочки выгодно обтянула бедро, – так хотела вас увидеть. Я думала о вас все эти годы, ни на миг не забывала и теперь, когда между нами…
– Шиисса! – воскликнул Кристиан с единственной целью – остановить эти словоизлияния. – Я не отрицаю того, что восемь лет назад мы неплохо провели вместе несколько ночей, но, насколько мне известно, вы тогда получили щедрое вознаграждение за потраченное время, разве нет?
Полин удивленно посмотрела на графа. Она не до конца понимала, о чем он говорит. Нет, слова все были понятны. Но вот смысл их от Полин ускользал.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что не вижу ровным счетом никаких причин для того, чтобы вы находились здесь, шиисса. Если то дело, из-
за которого вы подкупили моего слугу и проникли в мою спальню – это всего лишь ностальгия по давно прошедшим дням и забытым отношениям, то я прошу вас удалиться. Я безумно устал и все, о чем могу сейчас мечтать – это горячая вода и мягкая постель.
– Я разделю с вами… – Полин поняла, что теряет преимущество, что еще немного и Кристиан просто выставит ее из своей комнаты и из своей жизни. Допустить этого никак было нельзя. Она ведь уже даже почти смирилась с тем, что после замужества придется некоторое время жить в Пограничье или где там обитает Кристиан ШиДорван.
– Шиисса, – теряя последнее терпение процедил Кристиан, – я прошу вас покинуть мои покои.
– Ты не можешь так со мной поступить?! – не выдержала Полин. Она выкрикнула эти слова громко, прямо в лицо мужчине. – Ты же любишь меня. Я знаю! Все эти годы ты меня любил. И теперь я свободна и могу ответить взаимностью! – она хотела сказать что-то еще, даже открыла рот, но запнулась, заметив удивление, написанное на лице стоящего напротив мужчины. – Ты не мог меня забыть. – неверяще покачала головой Полин.
– Никогда не страдал забывчивостью, – произнес граф ШиДорван. – И мне жаль, если вы придумали себе что-то относительно тех нескольких ночей, восемь лет назад. Это было так давно, что, право, я даже вспоминать перестал об этом.
Кристиан смотрел на эту женщину и недоумевал. Восемь лет прошло с их последней встречи, а она ни капли не изменилась. Нет, внешне, шиисса Амодири, конечно же, постарела. Не слишком, но это было заметно. Она потяжелела в груди, талия больше не была такой узкой, как сохранила память графа, и бедра теперь шире, волосы же, которые восемь лет назад вызывали восхищение и напоминали яркое пламя, слегка потускнели и вроде как уже не такие пышные. Все эти изменения Кристиан отметил словно бы невзначай. Он и не думал, что настолько хорошо запомнил эту женщину. Да, восемь лет назад, он едва не совершил ошибку, когда на несколько мгновений задумался о том, что прелестная Полин может стать его женой. Даже почти решился написать отцу и попросить его выслать в столицу родовой перстень, что по традиции каждый граф ШиДорван одевает на палец своей избраннице во время свадьбы…
– Шарх! – едва слышно выругался Кристиан. – Перстень.
Родовой перстень остался в Пограничье, в замке Кристиана, в сейфе. Само собой, что собираясь в столицу, молодой граф не
взял его с собой. Более того, у него при себе не было даже замены. А ведь завтра свадьба. И пусть Кристиан не желает этого
союза и совершенно не знает девицу, которой суждено стать тринадцатой графиней ШиДорван, но правила необходимо соблюдать, как и приличия и традиции. Он не может позволить, чтобы пошли слухи, и доблестное имя его предков склоняли по всем углам королевского дворца.
Кристиан выдохнул, понимая, что добраться до кровати у него получится еще не скоро. Будучи моряком, он провел все юность и молодость на военных кораблях, где украшения были не просто излишни – они мешали и могли стать причиной несчастного случая, потому Кристиан не привык обвешиваться побрякушками, подобно придворным щеголям и теперь с неудовольствием рассматривал свои руки, без единого кольца. Придется посетить ювелира и приобрести у него хоть что-нибудь для того, чтобы завтра во время церемонии были соблюдены все приличия.
– Шиисса, – Полин что-то говорила, пока Кристиан раздумывал о своем, потому мужчина совершенно не обратил внимания на то, что перебил ее на полуслове, – мне требуется уйти на некоторое время. Я надеюсь, что вы воспользуетесь предоставленной возможностью для того, чтобы привести себя в порядок и покинуть мои апартаменты.
И не обращая внимания на то, какую реакцию вызвали его слова у стоящей напротив дамы, Кристиан развернулся, чтобы покинуть спальню. В мыслях он уже был далеко – пытался припомнить адрес ювелира, к которому можно было бы обратиться.
Он уже дошел до двери и даже взялся за ручку, как вдруг одна идея яркой вспышкой озарила мысли. Кристиан резко развернулся и внимательно осмотрел Полин. Прищурился, раздумывая, стоит ли делать то, что пришло ему в голову только что и, наконец, решился.
– Скажите, шиисса, – Кристиан специально называл Полин только так, чтобы не давать ей ложных надежд и заранее отстраниться от нее, – вы же давно при дворе? Знаете здесь всех и вся?
