Текст книги "Болтливой избы хозяйка 2 (СИ)"
Автор книги: НатАша Шкот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 41 страниц)
– Под троном проход. Куда не знаю. Но это путь в одну сторону. Мне кажется вожак его приберег на крайний случай.
Лапа застыл, а потом раскрыл объятия, похлопал Антона по плечу и сказал:
– Спасибо!
«Побеги, да не зашиби ноги!»
– Как тебя зовут? – тихо спросил Никита, продолжая обнимать девушку, одновременно с этим очищая воздух вокруг них. Незнакомка дрожала в его руках и всхлипывала.
– Веста, – проронила она, – а тебя?
– Никита.
– Спасибо, Никита! Но теперь нас убьют.
– Никто никого не убьет. Я тебя забираю.
– Ты что! – девушка приподняла личико, уставившись на него удивленно, – как?
– Очень просто. Я жду друзей, они скоро выйдут. Ты пойдешь с нами!
– Я не смогу! Вот, видишь? – она показала на ошейник, – с ним не убежишь. Да и сестра у меня тут.
– Пробовала?
– Сто раз, – вздохнула, – нужен ключ…
– Ключ? А какой?
– У вожака. Но он его прячет, никто не знает где, – она снова вздохнула, – подышу немножко возле тебя и пойду. Я не умею воздух очищать. А ты сильный!
– Никуда ты не пойдешь! – возмутился Никита. Все внутри него восстало против этого заявления, – опять в рабство?
– Я говорила, у меня здесь сестренка! – девушка прижалась лбом к вздымающейся мужской груди, – она без меня пропадет!
– Погоди-ка! – Никита отстранил от себя воздушницу и полез за ворот свитера, – попробую кое-что, – достал кожаный шнурок, на котором болтался потертый ключик, подарок Антона на братание, – сказали, любой замок отпирает. Чем черт не шутит?
Ключ оказался слишком велик. Для ошейника нужен был ключик поменьше. Никита зашипел от досады. Странно все-таки человек устроен, из чего угодно надежду создаст. Почему он вообще решил, что ключ подойдет?
Но не успел опустить руку с ее шеи, как ключик засветился голубоватыми искорками и уменьшился в размере.
– Вот это да! – восхитился мэр, – работает, однако.
Мужчина продолжал чувствовать себя странно. Так, словно тело бьет мелкая дрожь, но при этом ты смел, как никогда ранее. Словно, все что ты делаешь, не может и не будет подвержено ни единому сомнению. Словно ты встретил родственную душу и понимаешь это не головой, а всем своим естеством. И что в лепешку расшибешься, но сделаешь все для ее спасения. Словно ты сам Ветер, сам Воздух, сама Сила своего бога-отца.
– Ты смог! – пискнула Веста, ощупываю свою свободную шею, с которой мгновение назад упал ошейник. Никита брезгливо сбросил его в ров и улыбнулся.
– Иди за сестрой, вот возьми ключ, снимешь с нее.
– Ты… ты отдаешь мне такую ценную вещь? – опешила девушка, – но…
– Ты хочешь быть свободна?
– Спрашиваешь?!
– Тогда иди!
– Мне нужно время, за нами следят…
– Сколько?
– Час. Пока они совсем не упились. Потом начнется…
– Что начнется потом? – спросил Никита хрипло.
– Приставать начнут…
– Они…
– Прошу, не спрашивай, – девушка наклонила голову и попыталась завернуться в разорванные лохмотья.
– Хорошо, Веста. Я жду тебя и твою сестру здесь через час.
– А… можно еще кое-кого взять? – подняла на него просящий взгляд и поморгала.
– Можно. Человек двадцать пожалуй унесу, – почесал затылок Никита, – точнее надеюсь, что унесу.
– Спасибо тебе! Мы будем! – девушка чмокнула его в шею и растворилась в полумраке.
А Никита остался стоять у стены с безумно колотящимся сердцем, пытаясь разобраться, что же с ним только что произошло? И он что, правда… убил?
* * *
– Где Лапа? – недоуменно спросил воздушник, когда через арку вышли только двое.
– Остался, – на выдохе ответил Антон, – валим отсюда!
– Как остался? Какого…
– Расскажем, когда вернемся домой, – Петр схватил Никиту за плечо и потянул прочь, – поторопиться бы, кольчуга жжется.
Никита доставил Антона с Петром до выхода из мира хапунов и засунул руки в карманы. Поглядел назад и выпалил:
– Мужики, вы идите, а я… задержусь…
– Не понял? – Антон развернулся к нему всем телом, – что за финты?
– Послушайте… мне нужен всего час. Это очень важно. Попросите отца продержаться еще немного!
– Что-то случилось, пока нас не было?
– В общем да… короче, я убил хапуна…
Антон присвистнул, Петр нахмурился.
– Паршиво. У них остался Лапа, могут отыграться на нем, – проговорил озадаченно.
– Черт! – выругался Никита, он об этом не подумал. Да и не знал, что Лапа останется, когда расправлялся с подонком.
– А возвращаться зачем? Ты что тело спрятать хочешь?
– Нет… – Никита поглядел на товарищей хмуро и выпалил, – я девушку спасти должен, понимаете, она тоже воздушница! Она погибнет без чистого воздуха, понимаете?
Он быстро, несколькими словами описал ситуацию, в конце твердо добавив:
– Я обещал и не уйду без нее!
– М-да, подстава Лапе будет двойная… – почесал затылок Петя, – ладно, ты мальчик взрослый, решай сам. А я пойду, пока не самовозгорелся. Антон?
– Я подожду Никиту, иди Петр Ильич, придержи наших.
Вернувшись, Никита ждал недолго. Ровно в условленное время услышал тихие шаги и шепот. Он вышел из-за стены и замер от увиденного. Перед ним стояла толпа женщин в лохмотьях. И некоторые из них держали на руках детей.
– Никита! – Веста выпорхнула ему навстречу, крепко держа за руку девушку, как две капли воды похожу на себя, – я боялась, что ты не дождешься… Вот, мы пришли…
– Я ведь обещал! – Никита перевел взгляд на воздушницу, – ты молодец, скольких выручила. Погони нет?
– Пока нет, но скоро будет! Идем? – Веста притаптывала на месте, постоянно оглядывая по сторонам, – не поверю, пока не окажусь на земле…
– Это твоя сестра? Близняшка, да?
– Да, это Беляна, познакомьтесь!
– Привет, Беляна, – кивнул Никита, а затем снова посмотрел на топчущихся в стороне женщин, – а чьи дети? Хапунов?
– Нет, что ты. Мы не знаем чьи, они такие же пленники, как и мы. Нам их выкрасть помогла одна добрая женщина. Никита, пожалуйста, бежим, а?
– Да, хорошо. Возьмитесь за руки, станьте ближе друг к другу. Только предупреждаю, будет страшно, а кричать нельзя. Справитесь, визга не будет? Лучше сразу закрыть глаза.
– Нет-нет, мы понимаем! – включилась в разговор еще одна женщина, шагнув ближе, – криков не будет!
– Ну, девочки, полетели?! – Никита протянул руку Весте, проследил, чтоб круг сомкнулся и отпустил силу. Черт, а добрые дела окрыляют!
Антон, увидев «приземлившуюся» процессию, в прямом смысле слова уронил челюсть.
– Девушку говоришь, спасал?
– Их оказалось немного больше, – пожал печами Никита, даже не заметив, что руку Весты так и не отпустил.
– Я начинаю всерьез опасаться за судьбу Лапы…
– Антон…
– Это не упрек, Никит, я бы поступил точно так же! Просто Лапу жалко.
– Это тот Белый мужчина? – подала голос Беляна, – он знает, он отвлекал ТЕХ, пока мы детей крали. Он помог!
– Ну, значит, он знает, что делает! – немного свободнее вздохнул Никита, – пошли!
Божий сын перенес Антона вниз, а женщин от дерева, не спускаясь, сразу на порог Слагалицы. Постучал в двери, распахнул и стал проталкивать внутрь по одной. А когда изумленная Степанида спустилась вниз, быстро проговорил:
– Степа, пожалуйста приюти этих женщин и накорми! Мы будем у тебя через полчаса и все объясним!
Степка, кутаясь в халат, захлопнула приоткрытый рот, изумленно поглядела на женщин и побледнела, увидев их изможденные лица и наряды. Медленно, как по команде, один за одним заплакали дети.
– Жеванный торт! – проговорила она, – Л-лукерья…
– Леший плешему в задок… – просипела охоронница, – чаво делается-то… Егорыч, баньку топи, да погорячее!
Вернулся в лес Никита в который раз за один вечер оторопел. Гор, Митя, Славик, Петр и Антон стояли у поваленного дерева и вздыхали, склонив головы.
– Что случилось? – выкрикнул мэр, – вы зачем дерево вырвали? Лапа же говорил в крайнем случае…
– Да случайно, вышло, сын! – Гор глянул на Никиту из-за плеча и снова опустил голову. Стянул резинку с волос и растрепал их.
– Тупо как-то, – поддакнул Вячеслав, – заигрались и не заметили. А оно хрясь и с корнем.
Мужчины переглянулись. Им всем в голову пришла одна и та же мысль: «Совсем скверно с Лапой вышло…»
«Гости-то несчитанные, да никак ощипанные»
– Вот и комнаты пригодились… – вздохнула Слагалица, падая на табурет в кухоньке, отправив гостий спать. На дворе серело от рассветного солнышка, а они только завершили. Сперва накормили женщин досыта кашей, да котлетами. Детям Лукерья сообразила манку на молоке. Затем женщины по очереди вымылись в баньке, а деток выкупали в ванной. Степка вытрясла шкаф, отыскивая мало-мальски подходящую одежду, ведь разваливающиеся лохмотья годились только для костра.
Гостий Степанида ни о чем не расспрашивала, по запаху догадавшись откуда они. А те выглядели до того уставшими и напуганными, что у нее язык не повернулся вопросы задавать. Рыкой нервничал, дергал хвостом, кружил, принюхивался, рычал. Пришлось запереть его в верхней опочивальне, не то кусаться бы начал. Апгрейд же наоборот сам в опочивальню Степки сбежал. Вроде как, засоромился.
Лукерья с Егорычем тоже непривычно помалкивали. Лишь клецница иногда причитала, да сокрушалась, пока детьми занимались. Уж шибко те исхудавшими выглядели. Оказавшись в незнакомом месте, долго не хотели успокаиваться, лишь насытившись, вымытые, они уснули на руках женщин.
Женихи припозднились, явились не через обещанных полчаса, а на рассвете, когда дом наконец затих, приютив женщин в новых гостевых. «Не зря все же комнаты появились, ох не зря. Иначе куда бы я эту братию девала?»
И вновь кухонька штабом стала, расселись женихи вокруг стола, двери заперли, да взяв чашки с кофеем, принялись рассказывать невесте и злоключениях. И поведали вот об чем…
Мол, прости Степанидушка, что ничего не говорили, но мы ходили в мир хапунов. А когда Слагалица ахнула, напомнив, что те сперва брататься собирались, за ради дела великого, проболтались, что Лапа их и побратал. Сам напросился в роли братающего выступить, да планом решения проблемы с хапунами поделился. Поведали все честно и в подробностях, окромя двух небольших деталей. По их версии хапуны согласились обменять Степку на шаль от Жар Птицы и дали пришлым уйти восвояси. И что Лапа, попрощавшись, ушел по своим делам, когда они оказались на своей земле.
Степка долго раздумывала над рассказом женихов и вздохнув сказала:
– Как-то просто все, нет? Охотились за мной бросив уйму сил, а потом легко согласились обменять на шаль? Я не хочу сказать, что шаль пустяшка, но мне кажется, что все-таки человек ценнее, нет? И еще странность, даже не обиделись, что вы без приглашения пришли в их мир?
– Лапа очень убедителен был, – пожал плечами Антон, глядя в кружку, – дипломат, каких поискать.
– Да, ловко их заговорил, – подтвердил Петя, переглянувшись с Никитой.
– Молодец он, ага, – вставил Гор и закашлялся. А Митя пнул его локтем.
– А чего вы так долго? Где всю ночь были? – нахмурилась Степанида пристально вглядываясь в отворачивающих взгляды женихов, – и почему мне кажется, что вы себя виноватыми чувствуете?
– Ну… короче…Стеша, – Гор поднял на нее лицо и снова быстро опустил на свои руки, которые он прямо не знал куда девать, – я дерево сломал.
– Не ты, а мы! – возразил Митя, глянув на лесника строго, – я тоже заигрался.
– Какое дерево? Которое проход?
– Угу, – кивнул Гор, – остаток ночи пытались обратно пристроить. Но не вышло.
– И это очень плохо? Не понимаю.
– Ну… с одной стороны наверное хорошо. Какое-то время они не смогут к нам лезть, – в этот раз Петя все же смог подольше удержать Степкин взгляд, – но с другой стороны, кому такое понравится? Как проделают другой, могут захотеть отомстить.
– Ну, захотят отомстить они в любом случае, – не согласился Антон, – за кражу пленников особенно.
– Я не мог поступить иначе! – сразу вскинулся Никита.
– Ты все правильно сделал! – поддержала его Степанида, положив ладошку на сжавшийся кулак воздушника, – и все это знают. Ты чего? Мальчики просто констатируют.
– Да, не бесись, сын! Все ты верно сделал.
– Без сомнений! – подключился Славик, – сколько там женщин? Кто они? Что-то говорили? Давно их украли?
– Одиннадцать, – ответила Степанида, – и пять детей. Я ни о чем их не спрашивала, пусть отдохнут сперва. Все это время думала, что могла быть одной из них, – она отхлебнула горячего кофе, а то подозрительно запершило в горле, – спасибо мальчики, что их освободили и мой заказ закрыли.
– Да это в общем, Лапа все… – Антон хмурился и все так же скрывал взгляд, – он и план придумал и реализовал. Мы скорее группой поддержки были.
– Что-то Лапы много стало в последнее время. Куда не ткнись – он. Странно, что вы согласились с ним сотрудничать, он ведь вам не нравился?
– Он предложил, а мы согласились, – снова ответ держал Петр, – у нас ведь плана не было.
– Ладно. Спасибо, что рассказали, – Степка набрала для храбрости воздушка побольше, – у меня тоже есть о чем…. – и поведала о гадании и своем «попаданстве» неведомо куда, неведомо к кому.
Ох и рассвирепели женихи. Гор так вообще с места сорвался, стал круги по кухне накручивать.
– Черт! Вот не зря мы Лапе не доверяли, ох не зря. Чуйку не обманешь!
– Кто же он таков? Я признаться не до конца понял о каком мертвяке хапуны толковали?
– Хм, ну мертвяками называют жителей Мира Мертвых, – ответил чаур, – я от чего-то предположил, что Лапа не последний пост там занимает. Но раз там есть Князь… то кто таков Лапа?
– Лапа не мог быть Князем, – не согласилась Степка, – Лукерья сказала, что владыка того мира привязан к дому.
– Да? Не знал, не знал…
– Я думаю фигня это, – вставил участковый, – я Лапу знаю тьмищу лет, и он почти всегда рядом. Это я к тому, что он живет здесь, а не том свете.
– И проход ближайший закрыт! – сказал Митя, – с тех пор как Матильда потеряла силу его открывать. Как бы он ходил?
– Точно! – Гор остановился и поднял палец вверх, – если сам владыка туда-сюда ходить не может, то Лапа как же? Не, не получается.
– Кто же он тогда?
– Может… Смерть? – предположил Антон, – а что, похож… Худой, стремный, мрачный. Сбежал из своего мира и тут обустроился.
– А вам от него не… пахнет? – тихо спросила Степка и порозовела, – вот Лукерья говорит, что он воняет…
– Хм, вроде нет, – ответил Петр.
– Не воняет от него! – возмутился Славик, – у нас, волков, нюх!
– Мне от него тоже не воняет, – ответил Никита, – но я чувствую в нем силу. Просто громадный потенциал сил. А кто он, так понятно ведь, как вы не догадались до сих пор?
– И кто же?
– Ясно же, как белый день. Он божий сын, так ведь? Раз волхв. А если к этому добавить то, что его кличут мертвяком, то…
– Черт. В смысле, сын, черта? – перебил сына Гор.
– Да брось ты! – усмехнулась чаур, – черт это из другой оперы.
– Он сын Бога Мертвых. Хозяина Нави, – договорил Никита, – я так думаю…
– Тогда Панни виделась с самим Чернобогом? Это он ее хотел в жены взять? – Митя даже побледнел.
– Ма-мочки, – пискнула Степка, – хорошо, что я не знала… Умерла б от страху…
– Может быть, – задумчиво проговорил Петр, – плохо, что мир мертвых и его обитатели за семью печатями. Почти никаких данных. Одни мифы, да догадки.
– Ну не знаю. В любом случае Лапа порвал со своими. Даже если он оттуда… – проговорил Славик, – но я тут вспомнил кое-что…
– Что же?
– А с девушками у него никогда не выходило. Вот вообще. Стоило ему любой заинтересоваться, та от него бежала, как черт от ладана. Ой, блин, снова черт на языке!
– Почему, он ведь симпатичный? – спросила Степка и прикусила язык, так как все женихи глянули на нее осуждающе, – что? Констатация! Просто сказала…
– Не знаю, почему. Но они от него буквально нос воротили.
– М-да, загадочный этот Лапа. Одно хорошо, что убрался с нашего пути! – изрек Гор, – ну, в смысле… э… обещал больше не соваться…
– Так. Все устали, надо отдохнуть, – Петр поднялся на ноги, – по домам? Вечером встретимся?
– Да, нам ведь надо что-то с девушками решить, детей родителям вернуть, – Славик поднялся вслед за ним, – я пока поеду поработаю, подниму данные об исчезновениях.
– Я с тобой, – сказал Антон, – у меня хороший знакомый есть, частным сыском занимается.
– И я с вами! – присоединился Никит, – бать, что там с бабулей, узнал что-то?
Все замерли, дожидаясь ответ лесника.
– Узнал только то, что водяник сказал правду. Много лет назад мать и правда открывала проход для огневика. И что тогда погиб отец. Где она сейчас – не знаю. Все перерыл. Словно испарилась. Сейчас отдохну пару часов и снова пойду искать, – Гор встал, первым подошел к Степаниде, обнял, чмокнул в макушку и со вздохом добавил, – что за время дурное, совсем нет времени с невестой пообжиматься!
– Угу. После свадьбы появится, – скривился Митя, но обнял Степаниду нежно, подув в ушко и поцеловав в шею, – давай родная, отдыхай. Бледная очень.
Уже укладываясь в постельку рядом с рыкоем и Апгрейдом, которые не то спали на огромной койке, не то прикидывались, Степка буркнула, обращаясь к Лукерья:
– Вот мы и погадали, ничего не скажешь! Больше – ни за что!
– Не божись! – парировала Лукерья, – не об чем! Не снискали благословения на то!
– В смысле?
– Не приняли Деды твои угощения. Не явилась на зов Евдотья!
– Хм, а почему?
– Не ведаю! – припечатала недовольно клецница, – чаво я тебе, Письмовник, про все сведети?
– Ну и хамка!
– А ты непутевка!
– Чего?!
– Не слушайте ее, барышня, – вмешался Егорыч, – досаждение у ей. Гадать рачительница великая.
– Так пусть себе гадает! Я что, против? – надулась Степка, – меня только не трогает.
– Не можно. Ежели нет благословения, то не позволительно.
* * *
Оставшиеся денечки до Нового года промчали в безумном ритме. Слагалица поближе познакомилась с невольными гостьями, узнав, что только Веста и ее сестрица-близнец обладали магическими силами, остальные же были простыми людьми. Дети тоже оказались обычными.
Вчерашние пленницы поведали жуткие истории о хапунах. О том, как те крадут красивых женщин, некоторых продавая на торгах, а некоторых, полюбившихся, оставляют для… рождения собственного потомства. От этой части рассказа с некими подробностями Слагалице стало так дурно, она едва в обморок не грохнулась, «примерив» подобное на себя, ведь чудом, поди, избежала аналогичной участи. А бывшие пленницы вздыхали, да украдкой утирали слезы. Им-то повезло, их спасли, а сколько несчастных сгинуло, не вынеся «любви» похитителей.
– У них маниакальное желание вывести «светлинную» породу. Это странно, но их бесит собственный запах. Точнее не он, а то, что такой заметный. Но ничего с ним поделать не могут, – сказала Беляна.
– А когда они украли нас, воздушниц, – добавила Веста, – говорили, что наши дети наверняка будут… «светлинными».
– Брыдлые лехи! – ругалась Лукерья, слушая рассказ женщин, – стахолюды… Управы на их не найдется?!
Степка молча соглашаясь с каждым словом своей охоронницы, ведь женщины ее речи не слышали. Хозяйка дома решила, что знакомство с домовыми, будет слишком для их психики. Она и про себя с женихами промолчала, ни к чему им знать эти подробности. Уже завтра девушки покинут ее домик, ежели сладится намеченное.
– А дети им зачем? Чьи они? – спрашивала она.
– Хотят воспитать и использовать в личных целях.
– Каких же?
– Я подслушала, что у хапунов планы громадные, они все миры покорить хотят, внедряя в разные виды деятельности своих людей. Сами-то они слишком заметные…
– Да спалить хмыстеней проклятых! – охнула Лукерья.
– М-да, напалм по ним плачет. Но что-то мне подсказывает, слишком уж они замахнулись… Прямо-таки все человечество захватить…
– Не знаю, Степанида, – вздохнула Веста, – они хитрые, сильные, жестокие и о-о-очень терпеливые. Даже чистокровные не такие. А те, что от людей рожденные, настоящие маньяки…
Степанида только собралась вопрошать, а подверглись ли девушки насилию, да так и замерла с открытым ртом.
– Не надо, не спрашивай, – тихонько сказала одна из женщин, – ты не хочешь знать, а мы не в силах помнить…
– А… Слагалицы были среди пленников? Не знаете? – сменила тему Степка, затронув кое-что важное для себя.
– А кто это?
– А, так, не важно.
Антон, Никита и Вячеслав проделали огромную работу. Уже через день нашли родителей украденных детей. Степка съездила с мужчинами в магазин и купила детям и женщинам одежду на первое время и тридцатого декабря мужчины развезли бывших пленников по домам. Остались лишь Веста с Беляной, так как идти им некуда было, девчонки оказались сиротами.
Вячеслав придумал для вернувшихся к родным легенду, присоединив для достоверности к реальным событиям в соседнем поселке. Не так давно там, в старом музее-пещере, обвалился потолок, отрезав посетителей от внешнего мира. Пока проводились спасательные работы, сквозь узкое отверстие пострадавшим передавали еду, питье и теплые вещи. А так как стены были старыми и хрупкими спасение затянулось аж на две недели.
Как нельзя кстати данное происшествие в их районе совпало с исчезновением девушек. Условились, что реально случившееся девушки никому не расскажут, ведь этому вряд ли кто поверит, а если и поверят, то в покое долго не оставят. Ни девушек, ни их спасителей. Да и по глазам девушек было видно, не то что говорить, они вспоминать о произошедшем не захотят.
Расставались тепло, с объятиями и слезами благодарности. Степка с одной стороны охотно помогала девушкам, даже предложила обращаться в случае чего, но с другой рада была, что так скоро уезжают. Уж больно те красивыми были. А у нее женихи недоласканные, на внимание голодные.
Надобно отметить, ревность жгучая гложила Слагалицу деньки останние. Странная, вроде нелогичная и практически постоянная. Мерещилось, Никита глаз с Весты не сводил, а та робела в его присутствии, да краснела. Степка сперва злилась, заметив, а потом… испугалась. Это что же получается, у нее жениха увести могут буквально на пороге свадьбы? Уж не очередное ли испытание, о котором в песне Гамаюн говорилось? Этого только не хватало! Так что волноваться Степка стала пуще прежнего.
Остальные женихи захаживали редко, буквально на несколько слов. По всему, испытывали неловкость в присутствии стольких красивых дев. Больше всех смущался Петр, потому и забегал всего на минутку, обнять Степаниду, да узнать, как она.
Вячеслав вел себя увереннее всех, на девушек, вроде как глядел без интересу, больше со стороны дела, занимаясь решением их проблем. Уж Степка глазки-то разула и глядела крайне внимательно. Еще чего! Она свое не отдаст!
Антон вдруг стал хмурым, задумчивым, нервным. Когда невеста пыталась выяснить, что происходит, отмахивался, мол хорошо все, пытаюсь с даром своим совладать, который в последнее время «расшалился», повсюду являя проходы в различные миры, не разобрать, не то мерещится, не то настоящие. Грозный до того устал от внезапной активности своей сущности, что старался передвигаться лишь знакомыми маршрутами, без важной причины не покидая поместье. Ко всему прочему, снова стал видеть духов, которых ранее встречал только на кладбищах.
Гор Матильду так и не нашел. С каждым днем жених выглядел все более обеспокоенным, да растерянным. А Степка в глубине души порадовалась, что теперь ему точно не до красоток, поселившихся в ее доме. И хоть трижды говори себе, что такие мысли неправильные, эгоистичные, но те все равно посещали ревнивицу.
На помощь леснику бросились Никита с Митей, но даже их участите не помогло. Как сквозь землю ведьма сгинула. Пришлось написать заявление в полицию.
В общем о праздновании Нового года речь не шла, как-то не до того было. В ожидании не пойми чего от предстоящего Дня Перуна, в свете пропажи Матильды и случившегося с хапунами, устраивать празднество не хотелось. Вот и условились, что каждый сам по себе. Слагалица подумывала навестить родителей да подруг, с которыми давно не виделась. А мужчинам тоже было чем заняться.
Опосля того, как девушек отвезли восвояси, позвала Степка Весту с Беляной на откровенный разговор, раз уж им доведется существовать вместе. Ревность ревностью, да не прогонять ведь девчонок.
Она поведала им о себе все с тех пор, как стала Слагалицей. Сестры слушали внимательно, не перебивая кивали, а вот Веста погрустнела, когда узнала, что Никита один из суженных Степки. «Вот черт! А я надеялась мне показалось, что у них симпатия! – с досадой подумала женщина, – что же делать?!»
– Мы поняли, Степанида, – прошептала Веста, глядя в пол, когда Степка закончила свой рассказ, – ты хочешь, что бы мы ушли…
– Глупости какие! – возмутила хозяйка домика, – куда вам идти?
– Ну, я не знаю, – девушка пожала тонкими плечиками, – мы выпустились из детского дома и жили у одной знакомой. Та разрешила пожить у нее недолго, пока работу найдем. Но… мы не нашли. А потом нас похитили… Можно попробовать вернуться к ней, но там и места мало и…
– Никуда вы не пойдете! – сказала Степанида твердо, – здесь вам есть где спать и что есть! Живите сколько хотите! А рассказала я вам все, чтобы вы понимали с кем имеете дело. У меня семь женихов, свадьба через две недели, и куча проблем. И раз уж мы делим одну жилплощадь, вы должны знать и о других обитателях дома…
И далее последовал рассказ об охоронниках, медведе и рыкое. Больше всего девушки поразились тому, что медведь один из женихов, пожалуй даже больше, чем существованию домовых и гигантских котов-телохранителей.
– Как, жених? – пискнула Беляна, та из сестер, которая была более разговорчивая и менее робкая, – а он ведь… зверь?!
– Так сложилась, – улыбнулась Степка.
– А как вы будете… – тут Веста пнула сестру локтем, та осеклась и проблеяла, – ну, целоваться…
– Доживем до свадьбы – увидим, – уклончиво проронила Степка, подумав, что этот вопрос и ей важен. И еще один. Шибко интимный и пожалуй, крайне важный. Который и собиралась кое-кому задать… утром на Полянке.
«Ни стыда, ни сорому, ни в котору сторону»
На рассвете, на родной Полянке, Слагалица совершила положенный ритуал с пробежкой и купанием, и лишь тогда, закутавшись в огромное полотенце, воззвала к богине в последний, третий разок.
– Чего кручинишься, Слагалица? – богиня появилась тотчас, присела на бережочек, косу длинную в воду опустив, да на Степку с интересом поглядывая.
– Да вот, вопросы разные тревожат, – вздохнула Степанида, – сомнения…
– Поведай, может советом подсоблю каким…
– Ох, с чего начать-то. А спрашивать можно только о свадьбе, или вообще обо всем?
– Не на всяк вопрос мне ответ ведом, все больше по части любови да супружества я. Однак, ежели смогу, отвечу. Начни с того, что пуще всего тревожит.
– Пуще всего… Хорошо. А скажи мне, пожалуйста, может ли быть, ну, чисто теоретически, у Слагалицы больше женихов, чем семь? – Степка нервно мяла угол полотенца, ужасно боясь сегодняшних ответов. Порой, благо оставаться в неведении. Да разве эту роскошь Степка могла себе позволить?
– Дык, – усмехнулась богиня, – Слагалица, она же, всесветная дева. Не совру, ежели скажу, что многим мужьям подойдет.
– То есть, как? – опешила Степанида, – что значит «подойдет»? Женщина ведь не сапог…
– А люди друг другу, как нога и сапог подходить и должны. Правильное у тебя сравнение, – теперь Леля улыбалась еще шире, – чтоб не терло, да не давило. Муж нога, а жена – сапог.
– Тогда что же, Слагалица это сапог размера «free»? – возмущенно воскликнула женщина, почти обидевшись.
– Не совсем уразумела слово диковинное, – все так же спокойно говорила богиня, – но думаю, ты верно сказала. Сапог, который подойдет, уж прости за сравнение, на многие ноги.
– Час от часу не легче! А критерий какой? Кому не подойду?
– Плохим, бесчестным, подлым, злым, негодяям… всем тем, от кого рожать будущих Слагалиц не следует.
– А, хм… закодированность от плохого генофонда? – эта мысль Степе понравилась, – типа иммунитета против подонков, алкашей и жмотов?
В ответ Леля только головой покивала, видно слегка ошалев от обилия слов непонятных. А Степанида примолкла, задумавшись, что пожалуй, ценное качество привили боги Слагалицам, по умолчанию отсеивая недостойные партии. А что, здорово ведь? Всем бы женщинам такое. А потом спохватилась, что вопросов еще полно и снова принялась расспросы водить.
– Хорошо. Раз уж я такая «универсальная», то получается, потенциальных женихов может быть много?
– Достаточно, – кивнула Леля, – но от того, что ты последняя, а потому самая сильная, ведь вся силушка в одной тебе собрана, то и женихи могут быть самые из самых. Не думаю, что таких в этом мире прямо тьмища.
– В этом… а в… том?
– В том, говоришь… так а в том мире живых-то нету, – в этот раз Леля улыбку сдержала, пристально на Степу поглядев, – разве, только за владыку замуж. Но кто же за него добровольно пойдет?
– Ну да. Типа за этих я прямо жуть как хотела, – фыркнула Степка, да только развивать тему навязанного брака не стала. У всех своя правда. Однако сказала «хотела», а не «хочу». Уж себе-то к чему врать, сейчас она как раз хотела. Что и пугало. Ну да не об том речь.
– А в гаданиях ты разбираешься? Я вот погадала на свою голову… да так, что не пойми куда попала, – и поведала Степа о своем приключении.
– Диво дивное, случилось с тобой, – Леля обеспокоилась, на ноги поднялась, очи ладонью прикрыв, – видно, велика сила твоя, раз супругой владыки Нави могла бы стать.
– Прямо не печалюсь вот нисколечки, что не стала!
– Согласная с тобой. Живым место среди живых! Однако, что странно. Не ходят просто так люди в Навь. Мало у каких богов такие умения имеются.
– Так я не ходила, это все гадание!
– Ходила, раз тебя охоронники потеряли. Во время гадания люди не исчезают из своего мира. Не имеет никакое гадание сил таковых. Значит это ты их имеешь.
– Едрена Матрена! – Степка тоже подскочила, – как имею? Еще и это на мою голову?
– Я не знаю, Степанида. Просто рассуждаю. Занятная история с тобой проключилась. Из богинь только Ягиня и могла в Навь ходить.
– Ягиня? Это не та ли, которая ворота в мир мертвых открывала? Мне Гор рассказывал.
– Она самая. А хочешь, поведаю про нее, чего не ведомо людям? – Степка кивнула, не отказываться ведь от предложенного, – любовь у нее великая была, с самым Велесом, – Леля вдаль поглядела, косу поправила и принялась рассказывать долгую байку. – Ягиня красой обладала редкой, не устоял сам Велес перед ею. Да и она перед им. Полюбились они. Как встретились очами, поняли тут же – созданы друг для друга. Не раздумывая стали мужем и женою. Да только матери Велеса невестка не угодила. Уж не помню по какой причине, пустяк думаю какой, ведь Ягиня пригожая была не только телом, а и душою. Добрая, наивная, аки дитя. Но не пришла ко двору и все тут. Вот и сжила ее со свету мать Велесова.
– Очуметь свекровь…
– Мало того, что отравила, еще и тело спрятала. Едва нашли. Велес вернул жизнь любимой супруге, однако вынужден был сам уйти в Навь.
– Почему?
– Закон таков. Ягиня умерла. Кто-то да должен был занять ее место там. Вот Велес и пожертвовал собой.
