Текст книги "Болтливой избы хозяйка 2 (СИ)"

Автор книги: НатАша Шкот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 41 страниц)

Степка воззрилась на него расширившимися глазищами и не могла и слова сказать, беззвучно шевеля белыми губами.

– Любимая… Ну что разве, страшно было?

– Ч-чурбан… – выдавила она, наконец, из себя, – б-болван…

– Любимая…

– Б-баран…

– Истукан тоже на «ан», – подсказал мужчина.

– Д-да! Истукан!

– Баклан? – Никита улыбнулся уголком губ.

– А чаво, хозяюшка, подсобить? Я по-более ругательных слов ведаю, – шепнула вездесущая охоронница, – вот, вымесок, к примеру, ругня примечательная. Нефырь, хохрик исчо…

Никита громко расхохотался, усевшись на пол у дивана, запрокинув голову. А Степка отмерла и набросилась на него сверху, лупя по чем по попадя.

– Ах ты! Ты! Как ты мог?! Да я… я тебя прибью! Хохрик!

– Черт веревошный! – подсказала клецница.

– Черт веревочный! Да я же высоты боюсь!

– Телеух!

– Телеух!

– Что еще за «телеух» такой? – Никита уже просто ржал, прикрыв голову руками, позволяя мутузить себя, – телевизор с ухом?

– Иш, какой привереда, – возмутилась Лукерья, – сдергоумка тогдась!

– Москолуд, исчо, – робко подключился Егорыч, – або киселяй…

– Эй, трое на одного не честно! – возмутился Никита и извернувшись, поднялся на ноги. Взвалил Степку на плечо и побежал по ступеням наверх.

– Жиздор! – донеслось следом, – валандай, бздыря!

И Степкино вялое:

– Смерти вы моей хотите, честное слово… Один на мотоцикле чуть до инфаркта не укатал, второй в полет навигатора отправил! Нет, ну за что мне это все? – и тоже рассмеялась, стукнув жениха кулаком по спине. Никита в ответ хлопнул ее по попе, запер двери и заявил:

– Клин клином вышибают! И не спорь, помогло же! А теперь все, спать! – и не дав и слова сказать против, стащил халат, уложил в кровать, чмокнул в лоб, – спокойной ночи, отдыхай.

____________

Нефырь – непотребный;

Хохрик – горбатый;

Телеух – олух;

Сдергоумка – полудурок;

Киселяй – вялый;

Жиздор-задира;

Валандай – бездельник.

«Тошно, да миновать не можно»

Шесть мужиков расположились в кабинете Антона Грозного кто где: хозяин за своим рабочим столом, Никита на стуле у окна, Петр в кресле у камина, Гор и Митя на диване, Вячеслав у барной стойки, бесцельно крутя в руках бутылку с гавайскими ромом. Ожидали седьмого.

– Со Степанидой все связались? – поинтересовался олигарх, чтоб хоть как-то занять время ожидания, – удалось отмазаться? – и дождавшись от каждого кивка, пробормотал, – хорошо… Без проблем? А то меня долго пытала.

– Мне тоже не сразу поверила, – сказал лесник, – беспокоилась не ранен ли, пришлось отправить фото себя целого и невредимого.

– Что, не упустил возможности сверкнуть голым торсом? – поддел Митя.

– Не сцы, водяник, я был одет! Бабы от меня в любом виде млеют, – толкну его Гор в бок и заржал.

– Угу… красивее ты мечты и прекрасней красоты, – пробормотал Никита, все так же глядя в окно. Антон хмыкнул, Митя улыбнулся, остальные сделали вид, что не услышали подколку.

– А я зашел к ней на минутку, – сказал Петр, – пришлось сорвать, что срочно к матери заехать надо. Терпеть не могу врать!

– Петр Ильич, – возмущенно перебил его Вячеслав, – для блага дела, что ты в самом деле.

– Ну да, ну да, – покивал сосед, – я понимаю, она бы не согласилась.

– И нервничала бы чрезмерно, – поддакнул Антон.

– Так, ладно, а чего так долго? – лесник заерзал на месте, – у меня куча дел!

– Всего десять минут ждем, – парировал участковый, – Лапа скоро будет!

– А что за дело у него к нам, не говорил? – поинтересовался хозяин дома. Антон на своей территории был спокоен, но сосредоточен. Глубокая складка пролегла меж его соболиными бровями, в руках он вертел ручку, периодически что-то записывая в толстый блокнот, лежащий на столе.

– Касательно хапунов и обряда братания

– А зачем болтал? – естественно этот вопрос слетел с губ лесника.

– А это секрет? – вскинулся Славик, – Лапа мой друг и уже дважды помог нам!

– Не грызитесь! – одернул их Петр, – придержите силы, еще пригодятся.

В этот момент отворилась дверь и дворецкий пропустил внутрь мужика с белой косой в сапогах-казаках и черной дубленке.

– Лапа, ну наконец-то! – поприветствовал друга участковый. Вячеслав был напряжен. Он с самого начала сомневался, что другие женихи благосклонно отзовутся на предложение Лапы встретиться, почувствовав в нем соперника. Но Лапа был настойчив, требуя собрать всех вместе, и он просто не смог от него отмахнуться. Поэтому участковый немного нервничал, не зная чего ожидать от друга и как на это отреагируют остальные.

– Нарисовался не перепихнулся… к-хе-к-хе… явился не запылился! – подколол лесник.

Лапа резко остановился и развернулся к Гору лицом. Впился в него холодным хрустальным взглядом, буквально пригвоздив к дивану и спросил сухим тоном:

– Мы знакомы? – но не дожидаясь ответа, добавил, – предпочитаю трахаться всю ночь, на перепихоне не наедаюсь!

У Гора вытянулось лицо и пока он не сказал что-нибудь гадкое, вперед выступил Никита и протянул Лапе руку для знакомства:

– Никита!

– Здорово! – Лапа пожал протянутую руку, – с остальными знаком, вроде!

– Проходи! – Антон встал, приветствуя гостя и кивнул на свободный стул, – выпьешь?

– Благодарю, нет! Я сразу к делу, не привык к долгим расшаркиваниям.

– Что ж, так даже лучше, – согласился Грозный, – мы слушаем!

Лапа опустился в предложенный стул, широко расставив ноги и облокотился руками на колени. Прошелся по всем взглядом и начал:

– Первое. Касательно братания. Волхв, который проводит сие действие не может быть участником ритуала.

– Почему? – поинтересовался Никита.

– Ты не осилишь два действия. Ты или ведущий, или участник. На два действия силенок не хватит. А так же этот ритуал подразумевает обмен кровью, придется глубоко вены порезать, ты заживлять раны умеешь?

– Нет…

– Я умею. И могу провести ритуал.

– Ты тоже волхв? – удивился Митя.

– Тоже, – согласился Лапа, – если хотите – проведу!

– А какой твой интерес? – Гор был нахмурен и явно недоволен, воспылав не любовью к пришедшему.

– Этот, как ты говоришь, интерес, тесно связан со вторым делом, о котором скажу позднее, – спокойно ответил Лапа, вымораживая Гора нечитаемым взглядом, – вам нужно побрататься, чтоб не обосраться в битве с хапунами.

– Слышь ты, – взвился Гор, однако в этот раз его остановил Митя, схватив за рукав и усадив на место. Лесник хмуро глянул на водянка, вырвал свитер из его руки, но сел на место.

– Второе, – продолжил Лапа, повернувшись к Грозному, – предлагаю вам драку.

– Противник? – поинтересовался Грозный, предвидя ответ.

– Хапуны, ясный перец!

– Я повторю вопрос! – прорычал лесник, – какой твой интерес?

– Вот привязался, – вздохнул Лапа, – интерес очевиден, нет? Степанида…

– Хрен тебе, а не Степанида! – Гор продемонстрировал Лапе всем известный жест со сгибанием локтя. Лапа даже не скривился.

– Степанида выбор сделала, поэтому я вам не соперник, – ответил спокойно, – но мне не пофиг, что с ней произойдет, если не вмешаться прямо сейчас. Можете принять мою помощь на добровольной основе, как заботу о небезразличном человеке. Ей об этом даже знать не нужно. А я с встреч с ней искать не планирую.

– А нафиг ты нам такой клевый нужен? – не унимался лесник, – нам и своих сил хватит, чтоб справиться.

– Да? Надо же! И какие планы? – Лапа откинулся на стул, скрестив ноги, – поделитесь, как невесту спасать придумали?

– Гор, перестань! – вмешался Петр, – плана у нас еще нет, с удовольствием послушаем то, что ты можешь предложить. И еще, спасибо за помощь в прошлый раз! – сосед подошел к Лапе и протянул ему руку. Белый Волк ответил на рукопожатие.

– Рад помочь! – кивнул и продолжил, не глядя на еще больше нахмурившегося Гора, – значит так… Вы наверное знаете, если хапунам дали заказ – эти твари костьми лягут, но заказ выполнят?

– Слышали! – кивнул Антон.

– То есть, добраться до Степаниды – дело времени. Даже если вы будете караулить ее неотлучно, они выждут и нападут в самый неподходящий момент. Пусть через годы. Но ее судьба предрешена.

– Да знаем мы! – Вячеслав поставил бутылку на место и сел ближе к товарищу, – и аннулировать заказ не получится. Единственный огневик, который мог заказать Слагалиц – на том свете.

– Вариант один – мы должны заставить их отозвать заказ.

– Или просто уничтожить всех хапунов? – предложил Никита.

– Не получится. Их столько… рука бойца колоть устанет! Твари плодовиты и стоят один за одного! Не вариант, – возразил Лапа.

– Ладно, тогда как?

– Можно сходить к ним «в гости» и предложить сделку, – сказал с улыбкой, – ну чего вы так смотрите? Путь они нам сами указали, когда падали с деревьев. Ты, – он повернулся к Антону, – запросто отопрешь вход, – ты! – указал на Никиту, – быстро доставишь нас по адресу, – ты, чаур, пойдешь на подстраховке, на случай непредвиденных действий. У тебя ведь есть маскировка, чтоб тебя не раскусили?

– Ну есть, – ответил Петр, – а остальные?

– Остальным надо остаться и отвлекать, – Лапа обратился к леснику, – если вырвать с корнями и уничтожить дерево, служащее проходом в сородичный мир хапунов, они лишатся главного входа. Это в твоей парафии.

– Так давайте сразу его оприходуем, нафига переговоры?

– Я сказал, главный вход. Но это не значит, что у них нет других. Да, это их остановит, на пару лет, возможно, не более. Это запасной вариант, если у нас ничего не получится, – терпеливо пояснил Лапа.

– Я тоже хочу пойти с вами, – вызвался Митя.

– И я! – подключился Славик, – мы что самые левые на стреме стоять?

– Послушайте, идти надо минимальным составом – заметят. Никите будет сложно в чужом мире тянуть нас всех, а без него мы кого надо и за год не найдем. Без Юши, – он кивнул на Антона, – проход не откроет вообще никто, а чаура они боятся больше огня, в прямом смысле. Остальным надо остаться. Но не бойтесь, скучать не придется! Эти твари в нашем мире бессмертные и их сто-о-о-олько, – Лапа присвистнул, – укатают они вас, как Сивка Бурку! Тихий, ты забыл ту битву?

– Не забыл, – вздохнул Славик.

– Погоди, а ты там что делать будешь? – вновь подключился Гор.

– А я, друг-не-мой, парламентер, речь держать буду, да с вожаком хапунов торговаться. Или ты эту роль хочешь?

* * *

«Прошлое вспоминайте, будущее чайте»

Проснулась Степанида позднее обычного. Выспалась славно, давненько так высыпаться не доводилось. И настроение до чего распрекрасное: хоть пой, хоть танцуй, хоть слагалить берись. Припомнила вчерашнюю ноченьку, заалела, уткнулась лицом в подушку, засоромившись, да меж тем улыбнулась во весь рот.

– Ох, Никита… – прошептала, – Никита…

И что странно, угрызений совести никаких. Сомнений или сожалений – ноль. Сама себе подивилась. Привыкала, что ли? Резко села на постели, мыслью пораженная. И ведь, правда. Произошедшее ночью дикостью не казалось, а вполне естественным, нужным действием. Обоим.

И даже желанным…

– Блии-и-и-н, – как громом пораженная Слагалица прикрыла рот ладошкой, – это все-таки случилось!

– Чаво случилось-то? – хоть Степка сказала это негромко, кто бы сомневался, что Лукерья услышит?

– Лукерья! – возмутилась она, – я же запретила лезть ко мне в спальню!

– Конда с мужиком я и не лезу, – обиделась охоронница, – счас-то чаво орать?

– Я… не ору, – ответила хозяйка, – просто… ничего, задумалась.

Сказать вслух то, о чем только сейчас сама догадалась, она не решилась. Это все обдумать надо. И пожалуй не один день даже. И хорошо бы наедине!

– А что у нас на завтрак? – ловко сменила тему, – голодная.

– Я чаво тебе предложить хотела… Давно жду, конда пробудишься, а ты все дрыхнешь, аки дрема напал!

– Что уже случилось? – Степка потянулась, – отказываюсь от любых разговоров до того как выпью чашку кофе. А лучше две…

– Кофей, так кофей, – согласилась Лукерья, – а вот жрать не дам!

– Опа! – Степка замерла, – за что такая немилость, скажите пожалуйста?

– Облачайси, да спускайси, есть об чем баять, – загадочно выдала клецница, – я покамест наварю пойла тваво.

– Надо же, какие мы загадочные! – Степка совершенно не по-взрослому показала язык в пустоту и пошла одеваться. «Надеюсь, пока спала ничего плохого на мою голову не ебрюшилось!»

– Доброе утро, народ! – с порога поздоровалась она, все так же находясь в прекрасном расположении духа. Энергия так и просилась наружу, очень хотелось что-то полезное сделать. После кофе, ясное дело. Фич лопал сметанку у печи, на приветствие хозяйки лишь хвостом вильнул, не отрываясь от лакомства.

– Добро утречка, барышня! – прогудел Егорыч.

– Садись ужо, держи свой кофей! – и правда на столе у любимого Степкиного места появилась большая чашка крепкого напитка.

Но Степанида сперва подошла к рыкою, погладила его между ушей и сказала ласково:

– Хорошая киса! Спасибо тебе за Никиту.

– А с чаво благодарности? – тут же проявила любопытство охоронница.

– Есть за что. Цапнул за зад Катьку. Помнишь, как-то приходила ко мне с разборками из-за Гора?

– Ту, кою ты в снегу вразумляла? – хихикнула Лукерья, – припоминаю, такое не забудется!

– Она самая. Представляешь, решила вспомнить, что любила Никиту. Приперлась вчера мириться.

– Шленда! – охнула клецница, – мамошка, как есть! Ты погляди-ка, на обоих твоих женихов растопырилась!

– Поражаюсь и восхищаюсь твоим лексиконом! – Степка отпила кофейку и даже глаза от удовольствия прикрыла, – Нынешние ругательства слишком пресные! А ты как скажешь, ух! До печенок смыслом прошибает!

– Я еще и не то могу! – похвасталась охоронница, – был бы настрой!

– Не сомневаюсь! – хмыкнула Степка. Облокотилась о спинку стула, любовно провела взглядом по новой уютной кухоньке, наконец в полной мере оценив старания Грозного. Хорош ремонт закатил, сразу видно – специалист. Она ни за что не смогла бы так гармонично соединить современную технику с деревенским стилем, не нарушив дух дома. И вроде изменения не сразу замечаешь, а они есть. «Надо будет после завтрака пройтись по дому экскурсией, а то я слишком надолго выпала из жизни» – ну, вещай, что там у тебя? За что голодом меня морить собралась? Только не говори, что еще что-то плохое случилось!

– Неее, – успокоила Лукерья, – ничаво лихого! Просто период чичас значительный! А ты и в ус не дуешь!

– М-м-м? Не поняла? Ты про подготовку к свадьбе?

– Я про Великие Велесовы Святки! Ужо во всю по календарю, а мы и не чешемси!

– А что за святки? Лукерья, кончай загадочничать! Ты же знаешь, что я не в курсах. О календарных днях знаю только что до Нового Года три дня осталось.

– Эх, темнота на мою головушку, – вздохнула Лукерья, – внимай, баять буду…

– Давай уже. А то одни прелюдии!

– Каки исчо людии? Я об важном, а ты!

– И я о нем. Давай, слушаю!

– Тьфу, расщеколда!

– Все, звоню маме, пусть приезжает, – словно нехотя пробормотала Степка, беря в руки телефон, – займется твоим воспитанием.

И едва не захохотала от резкой метаморфозы с охоронницей.

– Великие Велесовы Святки, – затараторила Лукерья, – починаются двадцать пятого дня груденя месяца и продолжаются до шестого дня стуженя.

– С двадцать пятого декабря по шестое января что ли?

– Угу. Чародейное время, хоча и опасное шибко…

– А чем опасное?

– Так, солнышко обессиленное ишо. А нечисть сильнее обычного.

– Ой…

– Да ты не боись. Я не об том. Времичко-то чародейное. Сам смак для гаданий, ритуалов пригожих. Да и предков помянуть самое оно. Не упустить бы!

– Так-так…

– Более в году такого времени не будеть. Мекаешь, аль нет?

– Ты мне, что ли погадать предлагаешь? Так я в картах не сильна.

– Тьфу, непутевая.

– Барышня, – вмешался Егорыч, – не на картах. Способов действенных, и что главное, правдивых – шибко много. Грех не воспользоваться. Лукерья научит.

– Ну не знаю, – Степка отложила чашку, – я боюсь гаданий. Не хочу узнать, что-то страшное о своем будущем. Буду потом сидеть и ждать пока это случиться! Мне поводов для переживаний и без того хватает.

– А гадать можна не токмо о грядущем.

– А о чем еще? О прошлом что ли?

– И об нем також!

– А зачем?

– Вот нетямущая! Чаво, в минувшем загадок мало?

– Э-э-э, погоди… – Степка аж подпрыгнула, – я могу узнать где сейчас Матильда? Или… или… – прошептала, – узнать, умер ли огневик?

– О, давай, давай, мекай! Где Матильда узнать не смогешь. Это ж не минулое, а теперешнее. И исчо, внимай, я не закончила…

– Ну?

– Баранки гну! Ежели правильно снарядиться, то исчо… один, два, три… девять денечков можна правдушку дознаваться. С толком подойти. Мекаешь? – последнее клецница проговорила с явной издевкой.

– Лукерья… – Степанида набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула, – давай сначала. Я в гаданиях ни в зуб ногой. В святках, тем более. Я современная городская женщина! Так что ты, или прямо говори, или отстань! Ей богу, дурой себя чувствую! Мекаешь, не мекаешь…

– Эх, темнота, лес дремучий! – горестно вздохнула клецница, – чавось полезное в твоей голове имеется, окромя компутеру?

– Я вот не пойму, ты что мне сегодня настроение испортить решила? – Степка начала закипать и тут же почуяла ласковое прикосновение к волосам. Крапивка тут как тут, решила хозяюшку успокоить.

– Не серчайте, барышня, – неожиданно за Лукерью вступился Егорыч, – дни особливые, правду Лукерья бает. От таво и мы малехо взбаламучены. А эта расщеколда, особливо.

– Погавкай мне исчо! – огрызнулась Лукерья, правда без злобы, скорее грустно.

– Ладно, – смилостивилась хозяйка, – рассказывайте уже, что за дни особенные и чего делать надо.

– Таких денечков в году мало, – снова завела рассказ Лукерья, – народ их, уж как дожидается, спознаться-то о многом можна!

– А давай на примерах! – предложила Степка, – только гадание на суженого можно упустить, мне это точно не актуально.

– Не скажи! Тебе выбирать? Выбирать!

– Ну… это если повезет. А если нет, то придется всех забирать, – ответила женщина, однако снова подивившись своей реакции. Без какого-либо возмущения о такой возможности. Она даже часть рассказа охоронницы упустила, так сильно удивилась собственному спокойствию. «Так, стоп… Я что, уже и не против взять всех?»

– Все одно! Знания не в мешке таскать.

– Так ладно, что там с примерами. О чем можно узнать, чисто теоретически.

– Вот, гляди. Бывало, мужик на войну отправился, да сгинул. Весточек нет, ни лихих, ни благих. Дожидается женка, да детки, но не ведают, жив ли их кормилец. А во время Великих Велесовых Святок зеркалица имеет силу заглянуть в минувшее и узреть последний миг батюшки ихнего, ежели тот помер, самом собой. Вот так и дознавались, стоит ли ждать кормильца, али нет яво более на белом свете.

– Хм, ну здорово однако, – расценила Степанида, – и наша зеркалица такое сможет?

– Смогет! Древняя она, ей точно правда откроется!

– Тогда я хочу узнать, умер ли Николай! – Степка оживилась, – чтоб развеять сомнения!

– Погоди, про все послушай!

– Да-да! Рассказывай! Вот только можно мне еще кофейку?

– Исчо гаданиями можно вскрыть гнилую душонку товарища, – продолжила Лукерья после приготовления очередной чашки кофе, – к примеру, имеется у тебя другиня, або, пущай несколько. Токмо не ладится дома, скотина захворала, детки непутевые, супружник за бутылку взялси. Так вот, можно спознаться, аль не хватили другинь твоих завидки, не держит ли из них кто камень за пазухой.

– Ну… это мне наверное ни к чем, моим подругам не до меня, у них своих проблем хватает.

– Не спеши отмахнуться! Не токмо о другинях спознаться можно…

– Намекаешь на женихов? Неееее, – едва не закричала Степанида, – ничего знать не хочу! – даже уши для чего-то зажала, – если я сейчас их подозревать начну, тайны какие-то откапывать, то свадьбы мы точно не доберемся!

– Ладиком, – согласилась охоронница, – мое дело сообщить!

– Хорошо, еще что полезное?

– Ежели не желаешь ведать грядущее, то можна погадать на неприятности. Дабы ведать куды не соваться.

– А вот это интересно. Расскажи подробнее!

– Надобно в дымарь петуха запустить. Да так шугануть, штоб со стороны печи вывалилси.

– Да сгорит же!

– Та не, печь не топить заранее!

– А-а-а… И что дальше?

– Петух как с печи вылетит, в кухню носу не совать, пущай погоняить. Опосля поглядеть на зольные следы, они все покажут.

– А что покажут, не поняла? Бардак?

– Я опосля растолкую, – заверила Лукерья, – толмачить могем!

– Хорошо, – пожала плечами, особо не заинтересовавшись столь странным гаданием, – только петуха ведь нету у нас.

– Егорыч у соседа позаимствует.

– У Пети? Только не говори, что у него еще и скотинка имеется?!

– У иного соседа, чаво всполошилась?

– Фуф… сама не знаю. Просто у меня и без того идеальные женихи. Как представила, что Петя у меня не только Рэмбо, а еще и скотовод! Ох… ты бы его идеальную чистоту в доме видела, Лукерья! Музей, блин. Ни соринки. Пожалуй, у меня на их фоне комплексы разовьются!

– Нетути, уж! Ты у нас невеста завидная. Пущай соответствуют!

– И что у меня такого, ладно тебе… – Степка решила сменить тему, чтоб снова не расстроиться, – дальше рассказывай.

– Я особливо на воске гадания уважаю. Исчо на колечке венчальном… Не откажи, хозяюшка, а? Ежели чаво плохое покажет, я умолчу, чем хошь покаюсь!

– Ой, ну так бы и сказала, что сама погадать хочешь!

– Великое желание имею, хозяюшка! И Крапивка тож! Не откажи!

– Эх, ладно! – засмеялась Степка, – и как вам откажешь? Только будете рассказывать что делать.

* * *

«Живите дружно, как братья, а в делах поступайте, как чужие»

– Касательно обряда, – Лапа поднялся на ноги и пошел в сторону выхода, – через час встречаемся на этом самом месте. Каждый пусть принесет по бутылке красного вина. А, еще, в душ сходите, ну или в ванной поваляйтесь, в чистом теле – чистых дух!

– А ты куда собрался? – крикнул другу Славик.

– Я смотаюсь за атрибутикой. Степаниде сообщили, что до завтра вас не будет? Она не бросится искать?

– Много ты о Степаниде печешься, – пробурчал Гор.

– Не хочу, чтоб она наплевала на безопасность, бросившись вас разыскивать, – ответил Белый Волк снисходительно.

– Она в курсе, что нас сегодня не будет, – ответил Антон, – хорошо, через час на этом месте. Нам что-то надо знать про обряд?

– Ничего, – пожал плечами Лапа, – я много раз его проводил в стае. Не верите, Славик подтвердит.

– Да-да, точно, – согласился Славик, – точно. Я правда не присутствовал ни разу, но наши рассказывали.

– Нам он ничем не грозит? Какие-то последствия от обряда? – поинтересовался Петр.

– И погоди ты уходить, ничего не рассказав, у нас же силы у всех разные, можно ли их смешивать? – подключился Митя.

– Что ж вы про обряд ничего не разузнали, а решили побрататься? – Лапа замер в дверях, – что, совсем не шарите?

– В общих чертах, – замялся Петр, – поверхностно.

– Негативных последствий нет. Силы не потеряете, наоборот, укрепите. А в первые часы после ритуала всплеск сил вообще максимальный, поэтому сразу после него советую идти к хапунам.

– А срок действия? – вскинулся лесник.

– Шутишь? До смерти, – удивился вопросу Лапа.

– Хм, а до свадьбы только нельзя?

– Ритуал братания, он навсегда, – кажется Лапа стал выходить из себя, – вы хоть представляете насколько все серьезно? Вы кровными узами свяжетесь! Так что если передумали, скажите сразу! Назад пути не будет!

– Спокойно, друг! – Вячеслав сжал плечо товарища, – не заводись. Мы готовы. Так ведь, мужики? – участковый поглядел на всех выжидающим взглядом, – мы Штефе обещали…

Мгновенного согласия не случилось. Каждый из присутствующих задумался крепко, каждый о своем. Шутка ли, с соперниками брататься? В голове возникли сотни вопросов, которые до этого не тревожили.

– Эй, друзья-товарищи, да вы погляжу, совсем не готовы! Так дело не пойдет! – Лапа шагнул назад, – в этом деле сомнения исключены. Вы или полностью уверены, или пошло все нафиг!

– Да, в общем, нет! – неожиданно на ноги поднялся Гор, – Чего бы у нас в прошлом не случилось, в вас я уверен. Самое главное, подлянки друг другу делать не станем. Ну, а кого Стеша выберет, – не нам решать! Я «за» ритуал. Брататься, так брататься! Вы как?

Один за одним остальные тоже кивнули.

– Окей, раз договорились! – Лапа снова шагнул в сторону выхода, – через час встречаемся! А черт, забыл! – он развернулся, – каждый из вас должен приготовить подарок «брату». Обычно братаются двое и друг другу дарят охранные амулеты. Но вас шестеро, поэтому слишком много оберегов будет излишеством, достаточно одного подарка для того, кто в кругу по левую руку станет.

– Стой, а какой подарок-то? – крикнул Антон.

– Любой амулет, или оберег. Хорошо бы свой личный. Так все, мне еще в город за вещами ехать, – ответил Лапа и покинул кабинет.

* * *

– С мужиками все как раз удачно сложилось, – ответила Степанида Лукерье, – мальчики сегодня дружно «отпросились». А Апгрейд где? Только не говорите что тоже ушел?

– Та не, на крыльце медведяка твой, охраняет!

– Ой, а чего он средь бела дня на улицу вышел, соседи увидят!

– Запамятовала? Не видать простому люду, что за плетнем творится, – ответила охоронница, – а ежели кто калитку отворит, он успеет скрыться.

– Да я и не знала. А что, правда не видно ничего? – удивилась Слагалица.

– Ничаво сверх их разумения. Мало знают, крепше спится.

– Здорово, конечно, полезно. Да, припоминаю, мне что-то такое Митя говорил, когда двоедушники напали.

– Отож. Все ладиком у нас, не боись!

– Барышня, – встрял Егорыч, – гости пожаловали.

– Кто там?

– Тот, что с косой белявой. Впущать?

– Лапа? – Степка подскочила, заалев, как маков цвет, – мы вроде договорились, чего он пришел-то…

Но тем не менее поспешила навстречу и даже прическу взволнованно поправила.

Лапа стоял на пороге, но даже постучать не смог, так как на пути его во весь свой немаленький рост выпрямился Апгрейд.

– Привет, Степанида! – улыбнулся Лапа, – хорошая защита.

– Привет, Лапа! Да, я знаю, – она тоже улыбнулась.

– «Апгрейд, Лапа друг, его можно пускать. Он мне жизнь спас»

– «Он зверь!» – возразил мишка.

– «Да, я знаю, что он волк. Он друг Славика и повторюсь, спас меня»

– А вы что, общаетесь? – брови Лапы аж на лоб подпрыгнули.

– А ты зачем пришел? – ответила она вопросом на вопрос, – что-то случилось?

– Нет, ничего. Я попрощаться пришел. И кое-что подарить.

– Мне подарить? Что ты, не стоит…

– Пустишь в дом? Мне всего на два слова, – вздохнул Лапа, – я ничего не сделаю, вон у тебя сколько охранников.

– Ну, входи… – она отворила дверь шире, пропуская его, – просто обещала мальчикам не общаться с той, извини за честность, – она потупилась, чувствуя угрызения совести пополам со стыдом. Все-таки Лапа очень важное для нее сделал.

– Я на несколько минут всего, – пообещал мужчина.

Они расположились в гостиной на диване. Степанида села поодаль, но даже с того расстояния чувствовала жар от Белого Волка.

– Слушай, я спросить хотела, – она помялась всего одну секунду, размышляя, прилично ли задавать постороннему мужику подобные вопросы, но любопытство перевесило, – ты чего такой горячий?

– Горячий? – не понял Лапа.

– Ну… от тебя как от печки жарит, – пояснила Степка, – даже когда ты по снегу меня на руках нес.

Лицо у Лапы вытянулось. Он открыл рот и закрыл, не найдясь с ответом. А потом от чего-то улыбнулся.

– Вот это да! – восхитился.

– Что?

– Ничего…

– Так уж и ничего? – вздернула бровь.

– Удивился.

– Чему? Ты не знал, что горячий? Я сперва подумала, что это волчья сущность. Но от Славика так не жарит.

– Удивился, что ты чувствуешь. Кроме тебя никто никогда мне об этом не говорил. А еще что-то чувствуешь? – спросил он и придвинулся ближе.

– Что, например?

– Не знаю. Запах может, флюиды какие-то? – Лапа улыбнулся, но глаза так и сверлили до самого позвоночника.

– З-запах? – ответила взволновавшись и повела носом, – парфюмом пахнет вроде…

– А каким? – Лапа придвинулся еще ближе и склонился, словно предлагая ей понюхать себя, – можешь описать?

– Ой, я не знаю, – Степка от такой близости разволновалась еще сильнее, – не особо в мужских одеколонах разбираюсь, лимон, нет? – непроизвольно подалась вперед, склонилась над его шеей, которую он обнажил, отклонив голову назад, – лимон, лаванда, и что-то горькое, нотка имбиря?

– Поразительно! – покачал головой Лапа. В его глазах появилось нечто новое, искрящееся, теплое.

– Ты что лука наелся? – она резко отодвинулась и выпрямилась, – и прикалываешься надо мной?

– Да ты что! – он вроде даже оскорбился, – и лук я не ел. Поразительно, что расшифровала мой парфюм! Но ладно, мы отклонились от темы! – искорки в глазах исчезли, он снова стал чрезвычайно серьезен.

– Да, ты говорил попрощаться пришел, – Степка тоже попыталась взять себя в руки, что в его присутствии получалось плохо, – уезжаешь?

– Да. Так сказать далеко и надолго.

– Навсегда? – не ясно почему, но такая перспектива расстроила.

– Надеюсь что нет, – ответил неоднозначно, – но когда вернусь не знаю. Хочу попросить тебя принять от меня… кое-что.

– Что же это? – с каждой минутой говорить становилось все сложнее. В пору признаться, что Белый Волк имел на нее некоторое влияние. «Черт, он мне нравится, что ли???»

– Это своего рода сигнальный амулет. Если позволишь его на себя надеть, то в любую минуту сможешь позвать меня на помощь.

– З-зачем? Лапа, ну ты же знаешь, что мальчики…

– «Мальчики» не смогли вывести тебя из мертвой земли! – немного грубовато ответил Лапа и дернул головой, словно сам с собой боролся, – не отказывайся, красавица, – он еще ближе к ней придвинулся, – помощи много не бывает!

– Не знаю, Лапа, – Степка вздохнула и отодвинулась, – я не хочу ссориться с женихами. Я им слово дала…

– Я знаю. Они не хотели, что бы ты меня спасала.

– Откуда ты знаешь?

– Слышал, – пожал плечами, – просто говорить не мог. И я помню, что ты спасла мне жизнь. И поверь, благодарен!

– Не надо, Лапа! Во-первых, ты первый меня спас, я просто отдавала долг. А во-вторых, ранили тебя тоже из-за меня. Поэтому надо хорошо разобраться кто кому что должен.

– Я – мужчина! – отмахнулся Лапа, – защищать женщин – у нас в крови, так что не будем об этом. Я все-таки прошу, настаиваю принять амулет. Он очень маленький, почти незаметный, – принялся убеждать ее, – его никто не заметит.

– Чисто теоритически, ведь я еще не согласилась, – она ткнула в него пальцем, не позволяя приблизиться еще ближе, – для чего он нужен?

– Позвать меня, конечно же, – ответил мужчина.

– Зачем?

– В случае неприятности, конечно, – Лапа закатил глаза, – на свадьбу не зови, не приду!

– И не думала, – буркнула Степка, – и что? Я тебя позову и ты сразу придешь?

– Постараюсь как можно скорее!

– Каким образом, ты же говоришь, что отправляешься далеко и надолго?

– У всех свои способы перемещения, – он улыбнулся лишь уголком рта, – долго рассказывать. Так что, примешь?

– Лапа… – Степка потерла лицо руками и задумалась. Женихи бы точно были против. Но их сейчас нет, а принять его дар очень сильно хотелось. Будоражил ее этот загадочный мужчина. Что в общем-то само по себе очень плохо. Но интуиция против него не бастует, значит… Значит можно принимать подарок, ведь бабушка Евдотья утверждала, что ей стоит доверять? – Лапа, где же ты взялся на мою голову?