Текст книги "Канализация, Газ & Электричество"
Автор книги: Мэтт Рафф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)
– Да уж куда там, Энди, – ответил второй. – Я думаю, она вообще полетит.
Энди закудахтал:
– Я раньше не видел, чтобы женщины летали. Я только видел, как летит время…
– Я видел, как летят пух и перья, – сказал Амос. – Я видел, как летали обвинения…
Ванна схватила монитор «Крэя» и попыталась его бросить. Но он был привязан к полудюжине прочих агрегатов клубком кабелей-змей, так что пролетел всего два фута и грохнулся на пол.
– Ох-ох-ох, ох-ох-ох, – кудахтал Энди. – Мне кажется, не время это, не пух и не обвинение.
Амос изогнул пальчик и поманил Ванну.
– Иди сюда, сладенькая. – Ванна толкнула на него факс, потом подскочила и понеслась между столами, петляя и уворачиваясь. Амос схватил телефонную трубку и метнул в Ванну, рассчитывая, что та споткнется о провод; но она увернулась, зато вторым броском Энди зацепил ее лодыжки, и Ванна рухнула. Головой вперед, ударившись о питьевой фонтанчик с силой пробитого пенальти.
– Ox-ox-ox, ox-ox-ox, – повторил Энди, неспешно подходя к ней. Когда Ванна попыталась встать, он оглушил ее ударом в висок. Потом схватил жертву за руки, Амос – за ноги; они вместе подняли ее и принялись раскачивать, напевая:
– Я видел, как прыгают ласточкой…
– Я видел, как роняют арбузы…
– Я видел, как люди летают домой…
– Я видел, как шмякаются пузом…
Ванна полетела по пологой траектории в остекленную стену Коры. Ударилась она звонко, но стекло не разбилось.
– Черт, – сказал Энди.
– Прочное, – добавил Амос.
Стеклянная стена разлетелась от взрыва. По хорошо смазанным дорожкам поднялась площадка мойщика окон, и на ней – однорукий пассажир с ведром на голове, чтобы защититься от осколков.
– Ого, – сказал Амос, – такого я раньше не видал.
Выстрел Змея разворотил ему грудь.
За долю секунды до ее следующего выстрела Энди нырнул; пуля с взрывчатой головкой просвистела возле фалды пиджака и разнесла лазерный принтер. Энди упал под стол и исчез.
Пожарным топором Змей сделала дыру в окне пошире. Сняв с головы ведро, вошла внутрь, где тряпичной куклой лежала Ванна. Ревизор общественного мнения была в сознании, но рассудок ее сильно помутился, а из ушей текла кровь; Змею это напомнило о первой боевой потере, которую она видела, – щенке лайки, проигравшем бой дилижансу на Монктон.
– Ты понимаешь, что я говорю? – тихо спросила она; Ванна, собрав силы, слабо кивнула, потом сделала бесплодную попытку сесть, но ее слишком мутило, и она не могла справиться с вертикалью. – Держи, – сказала Змей, вкладывая ей в ладонь «кольт». – На случай, если со мной что случится, хотя, конечно, не случится ничего.
Амос лежал на ксероксе задом, и Змей подошла и распахнула то, что осталось от его пиджака. В кармане жилета она обнаружила опасное лезвие, но огнестрельного оружия не было – это внушало надежду. Потом повернулась туда, где скрылся Энди. Тот, упершись снизу в столешницу, метнул мебель в нее.
– Дерьмомет! – выругалась она. Чтобы не раздавило, пришлось перемахнуть через ксерокс; стол грохнулся на Амоса, а вот полетевший следом эргономичный крутящийся стул попал прямо в цель, и Змей покатилась по полу. Кувыркаясь, она ударялась еще о какую-то офисную мебель и выронила ручную пушку.
Змей выругалась и обнажила саблю. Энди принял боевую стойку в пространстве между столами и принялся размахивать коротким мачете. Его лицо искривилось в попытке изобразить угрожающий взгляд, но Змей была слишком зла, чтобы это могло ее запугать, да и глаза Энди – карие, мелкие и безжизненные – тоже не устрашали.
– Ну, иди сюда, – позвала она.
Он пошел – быстрыми механическими шагами. Змей сделала отвлекающий парирующий маневр, в последний момент шагнув вбок, поскольку правильно оценила силу робота; мачете прорубило пустоту, и на миг Энди раскрылся. Этого Змею вполне хватило: да, пусть у андроида стальной каркас, а она состоит из плоти и крови, но нервы у нее тоже электрические. Она рубанула по его вытянутой руке, и лезвие вошло в металл. Внутри, как струна, лопнул туго натянутый провод, Энди разжал пальцы; мачете упало на ковер. Змей выдернула саблю и снова замахнулась, чтобы отрубить голову.
Но тут подскочила Ванна и открыла огонь из «кольта». Как и Змей, она целила Энди в голову, но ее все еще мутило достаточно сильно, и это сказалось на точности. Первая пуля прорисовала черту на котелке Энди, вторая оттолкнула лезвие сабли, а третья пробурила Змею ребра.
– Ай! – сказал Энди. Ванна выпустила в белый свет еще три пули и снова рухнула на пол.
Змей лежала на спине, истекая кровью. Рядом валялась мусорная корзина, и поскольку в тот момент делать было больше нечего, Змей заглянула внутрь и увидела там мятые бумажки, два яблочных огрызка, банку из-под «кока-колы», картридж с тонером от ксерокса и автоматическую ручную пушку «браунинг» семидесятого калибра.
– Привет-привет, серятина, – сказал Энди, возвышаясь над ней с мачете в руках. – Похоже, кто был ничем, тот станет всем.
Змей протянула руку – длиной словно бы тысячу миль, – подняла всю корзину вместе с пистолетом, пока та не заслонила усмехающийся манекен, готовый разрубить ее на куски. И четырежды нажала на курок.
Энди скрылся с глаз.
Корзина стала трубой у нее на руке, открытой с обоих концов; пальцев на ногах Змей не чувствовала. Ей хотелось бы поспать, но она понимала, что это не лучшая мысль, так что попыталась начать беседу:
– Мисс Доминго?
Лежавшая где-то рядом на полу Ванна застонала.
– Мисс Доминго, – сказала Змей, – не знаю, хорошо ли вы меня слышите, но мне вот любопытно… Если я доживу до завтра – хотя я, конечно, не думаю, что это возможно, но если вдруг, – вы не подумаете над тем, чтобы взять меня на работу?
ДЕТОНАТОР
– Боже ж ты мой.
Комната была большой, но на пещеру не похожа, хотя о ее реальных размерах оставалось лишь гадать. Некогда тут стояла какая-то техника: после нее остались прямоугольные тени и шероховатые выбоины в полу, из которых оборудование просто выкорчевывали – вся фурнитура и соединения были вырваны, чтобы освободить пространство для динамита. Четыре с четвертью тонны взрывчатки, стоявшие вдоль стен, уходили вглубь неизвестно насколько.
Динамит лежал аккуратными связками по семь палочек, и уложены они были как соты – этакий нитроглицериновый улей. Джоан провела мысленный подсчет: 8500 фунтов простого динамита, примерно полфунта каждая палочка, три с половиной фунта на связку, получается… получается просто до хрена. Химию она знала не настолько хорошо, чтобы рассчитать силу удара, но, как и обещал Гувер, бабах определенно будет большой.
Она снова задышала часто, но теперь закуривать не стала. Джоан попыталась отыскать таймер, чтобы понять, каковы сроки, но безуспешно. Ступая очень и очень осторожно, она подошла к ближайшей секции сотов, чтобы рассмотреть их поближе.
В центральную палочку каждой связки был вставлен взрыватель с шестидюймовым фитилем. Фитили торчали наружу, как реснички; они ни к чему не подсоединялись. Джоан в недоумении аккуратно потерла один двумя пальцами, стараясь понять – может, это какая-нибудь антенна. Но нет, это был именно фитиль: кордитовый, быстрогорящий.
– Но где же, нахрен, главный? – произнесла Джоан. – Где… – Она застыла, услышав, как сзади лязгнул металл. И сразу поняла. – О нет.
– О да, – сказала Айн Рэнд.
Джоан развернулась. Ворота закрылись, она оказалась заперта.
И Лампа оказалась заперта.
– Лучше я буду делать что-нибудь, чем сидеть сложа руки. – Кровь прилила к щекам Джоан. – Так я сказала?
– Так вы сказали.
– Я активистка, – проговорила она, словно адвокат в заключительной речи. – В этом моя философия: когда я вижу проблему, я действую.
– Да.
– Даже когда я не знаю, какого хуя делаю, я действую.
– Даже когда вы знаете, что вы не знаете, какого хуя делаете, – сказала Айн. – Даже когда вас предупреждают.
Джоан закивала.
– Да, и вы говорили мне правду: вы не вирус, вы не бомба…
– Да.
– …вы детонатор.
– Электрический Термитный Заряд, – уточнила Айн Рэнд. – Но в высшей степени рациональный.
Джоан закрыла глаза.
– Термит… Термит зажжет фитили?
– Да.
– Фитили подорвут взрыватели…
– Да.
– …динамит взлетит, сотрясая здание, от тряски упадет вирус и убьет тысячи невинных людей…
– Да, да, да и да.
– И все из-за меня.
– И все из-за вас, – согласился Джон Гувер, чей голос раздался из динамика, спрятанного где-то в сотах. – Хочу вас поблагодарить, мисс Файн, за ваши воистину героические усилия, которые вы сегодня приложили, чтобы добраться сюда. Без вас бы я ничего не взорвал.
ДВЕ МИНУТЫ
Трассирующие пули решетили пространство между балками и перекладинами строительного участка «Вавилона». После первого штурма андроиды отошли в северную часть здания, а морпехи заняли южную; и теперь эти две группировки крайне бессистемно вели друг по другу огонь. Цель пехоты заключалась не в том, чтобы уничтожить врага, а в том, чтобы его чем-нибудь занять, и враг продолжал недоумевать, а тем временем специальная ударная группа должна была доставить Глаз Африки в центр управления «кенгуру».
В относительно спокойном участке 226-го этажа по накрытому ковром коридору шел Портативный Телевизор. Его экран воспроизводил хронику Сирийской войны 09 года: мясистый американский генерал обращался к набившимся в комнату репортерам.
– Дамы и господа, – говорил генерал, поводя рукой в сторону собственного монитора, – вы видите штаб-квартиру моего коллеги из другого государства. – По комнате прошла волна довольного смеха, когда крылатая ракета «Верный Друг» сровняла с землей трехэтажное здание, убив всех, кто находился внутри. – А теперь сюжет про самую счастливую семью на Среднем Востоке на сегодняшний день. – По мосту идет пара с коляской, через миг бомба с лазерной системой наведения разрывает его напополам. Репортер из «Ньюсуика» ржал так сильно, что свалился со стула. – А сейчас мы сравним дальнобойную точность сирийских и израильских танковых орудий…
Когда Каменный Монах поймал Телевизор лассо из намагниченной струнной проволоки, изображение сменилось белым шумом; Максвелл доделал дело, ткнув Телевизор в грудь штыком. Клэйтон Брайс сглотнул.
– Ладно, – сказал Максвелл. Он отстегнул Ковчег со спины и передал его Клэйтону.
– Я?
– Сражаться можешь? – спросил Максвелл.
– Нет, конечно. Я бухгалтер.
– Тогда и понесешь. Бери.
Присаживаясь на корточки за кучей мешков с цементом, Максвелл указал Клэйтону контрольный центр; под лестницей с покрытием против скольжения сидел Автоматический Строитель со штурмовой винтовкой, готовый выстрелить в любого, кто подойдет на достаточное расстояние.
– Тебе надо идти туда, – сказал Максвелл, – через две минуты первый отряд атакует по левому флангу, используя все резервы. Второй отряд ударит справа. Это отвлечет внимание врага от центра, то есть – отсюда. Монах снимет караульного; и тогда ты сразу несись, вверх по той лестнице, и подключай Глаз Африки к суперкомпьютеру «Вавилона».
– Я?
– Если подстрелят, не останавливайся, – наставлял Максвелл. – Даже если ранение окажется серьезным, не останавливайся, пока не подключишь Глаз. Но постарайся, чтобы тебя вообще не подстрелили. Действуй быстро.
– Но почему я?
– Ты бухгалтер.
– Но…
– Я бы сам это сделал, – сказал Максвелл, – но мне еще есть чем заняться.
– Чем?
– Пока я ехал на кране, я кое-что приметил. – И он посмотрел наверх. – Надо проверить. – Максвелл похлопал Каменного Монаха по руке. – Две минуты. – И повернулся, собравшись уходить.
– Погодите, – сказал Клэйтон, – а что произойдет, если мне удастся подключить… что это есть к суперкомпьютеру? Это выключит Слуг, которые пытаются нас убить?
– Нет, – ответил Максвелл. – Но если все пойдет, как должно, Глаз Африки получит над ними контроль.
Клэйтон на миг задумался.
– А от этого будет лучше?
Но Максвелл уже спешил прочь и не слышал вопроса.
А ЧТО, ЕСЛИ
– Дешевый ход, – упрекнула Джоан.
– Но, – возразил Гувер, – вы же знали, что так будет.
– Это… – Джоан вздернула руки, выдумав тысячу возражений. Тщетных.
– Это – что? Нечестно? – Гувер рассмеялся. – Да и не должно быть честно. Должно быть иронично.
– Гувер…
– Вы еще можете деактивировать термит, если хотите.
– Как?
– С помощью ключа взвода, похожего на маленькую кнопку. Он вставлен в специальный отсек под Лампой – наверняка понимаете.
– Ага, – сказала Джоан, у которой снова разгорелись щеки. – Понимаю.
– Ой-ой, вы же не оставили его в Нью-Джерси, а?
– Глупо, конечно, – сказала Джоан, – но Айн сказала мне, что это устройство слежения.
– А, ну да, так и есть – одно из двух. Второе расположено в ручке. Я внимательно следил за вашим перемещением.
Джоан медленно досчитала до десяти. Потом спросила:
– А если бы я не пришла?
– Ну как бы вы не пришли? Я ж говорил, мисс Файн, с вами все просто. Вы упорная самаритянка, такая рефлекторная благодетельница человечества, которая спасет жизнь даже тому, кого ненавидит, – я знал, что вы не устоите. Мне лишь требовалось пнуть вас пару раз, чтобы вы с курса не сбились.
– Да, – сказала Джоан, – ну а если бы я все же не пришла? Если бы потеряла Айн в канализации? Если бы отказалась сделать последний шаг?
– А если бы Дьюи в 48-м победил Трумэна[322]322
Гарри с. Трумэн (1884–1972) – 33-й президент США (1945–1953). В 1948 г. был переизбран на очередной срок – против него от Республиканской партии баллотировался американский юрист и политический деятель Томас Эдмунд Дьюи (1902–1971).
[Закрыть]? Да кому какое дело? Важно лишь то, что случилось.
– Ты бы все равно их убил? – Это был наполовину вопрос, наполовину мольба.
Гувер довольно хихикнул.
– Этого ведь вы никогда не узнаете… Айн?
– Да? – откликнулась Айн Рэнд.
– Взрывайся.
А МАКСВЕЛЛ ВСЕ БЕЖАЛ
Сейсмический датчик покоился на платформе на самом высоком уровне недостроенной башни. Каждый раз, когда взрывалась граната на поле боя где-то ниже, на передней части установки мигали огоньки – она измеряла уровень вибраций и анализировала, тот ли это взрыв, которого она ожидает; но все оказывались слишком слабыми, и через миг огоньки снова гасли.
Вверху, рассекая лопастями воздух, пролетел черный вертолет. Включились его громкоговорители – они сильно фонили:
– Внимание. Говорит спецагент ФБР Эрнест Г. Фогельзанг. Если вы находитесь на том участке, где меня слышно, значит, вы нарушаете закон. Прекратите огонь, сложите оружие и выйдите, чтобы я вас увидел.
Какой-то снайпер выстрелил по вертолету – возможно, пехотинец, у которого остались плохие воспоминания о ливийской «воздушной кавалерии». Пуля отрикошетила от стальной балки и ударила по сейсмическому датчику. Мерцающие огоньки загорелись да так и не погасли; под платформой, на которой он стоял, со звуком, тоже похожим на хлопок выстрела, открылись воротца, из которых на транспортер выехала хрупкая канистра и, набирая скорость, понеслась вниз.
Голографическое изображение транспортера, которое Гувер показывал Джоан, было сильно упрощено; на самом деле он был не прямым, а извивался, словно дорожка русских горок в детском парке, которая петляла и кружила по всей площадке. Канистра с грохотом неслась вниз по всей башне, из стороны в сторону, привлекая внимание все новых снайперов. Дважды она чуть не попала под огонь винтовок; дважды пули пролетали мимо цели. Когда канистра завершала последний вираж, прямо перед ней о транспортер ударилась граната из подствольного гранатомета, но не взорвалась. Канистра катилась к бордюру на краю башни, готовясь спрыгнуть.
У самого края транспортера появилась голова солдата. Электронога пнула воздух; Максвелл заставил себя перейти на осторожный бег кэтчера. Канистра с вирусом весила много и, пройдя весь этот путь, набрала приличную скорость, но Максвелла укрепляло свойственное «кожаным загривкам» упрямство, и он был непоколебим.
– Попалась! – воскликнул он, когда канистра оказалась в его объятьях.
И тут морпехи с воплями пошли в отвлекающую атаку. Первый отряд громил предполагаемые позиции врага из реактивной пусковой установки. Второй продемонстрировал не меньший энтузиазм, но меньшую дальновидность и решил стрелять из миномета, а в помещении с балками и поперечинами так не годится. Один удар пришелся прямо под Максвеллом, попав по несущей транспортера; та обломилась, последняя секция транспортера завалилась набок, но остановилась, ударившись о стрелу крана. А Максвелл все бежал.
– Здание окружено! – предупредил агент Фогельзанг. – Здание окружено! Вы все арестованы!
В ИГРЕ
Тем временем на несуществующем острове с маленькими розовенькими домиками на площадку перед белой фабрикой мороженого сел вертолет РПО (Рэкетиров-Природо-охранников). Из него выпрыгнули четыре громилы в форме, грозя полицейскими дубинками сочившейся из заводских труб грязи (откуда у фабрики, на которой делают мороженое, дымовые трубы, каждый пусть додумывает сам, но поскольку там вообще все выдуманное, смысл особо и ни к чему). Громилы вытащили из кабинета директора фабрики и избили его дубинками; тот пополз обратно в здание на четвереньках, и выброс вредных веществ на время сократился вдвое.
Родители Гарри Ганта задышали свободнее. Но не сам Гарри; следующим делом громилы РПО перелетели к нему на фабрику, требуя оплаты своих услуг. Обходились они дорого; Гарри пришлось заложить фургон. После чего Электрогант нанял продажного банкира, чтобы потребовать залог и отхватить грузовик себе, чем лишил Гарри десятой части доходов.
Настоящий проигрывал. Но это его не слишком беспокоило – с учетом того, что стояло на кону; к тому же с самого начала было ясно, что по новым правилам игры, растолкованным Роем, все преимущества и способы мошенничества – на стороне оппонента и шанса победить у Гарри нет. То есть неравенство было столь велико, что даже если бы он пожертвовал родителями, выиграл бы лишь несколько минут стыда от того, какой он плохой сын.
Иногда осознание того, что ты в любом случае проиграл, освобождает: как однажды заметил Эдвард Эбби, когда все безнадежно, волноваться не о чем; да и в любом случае Гарри никогда не был из тех, кто волнуется. Наоборот, пользуясь своим талантом игнорировать картину в целом, он отстранился от мрачной реальности – разве что иногда оборачивался, чтобы посмотреть, не посинела ли мать, – и погрузился в игру. Когда Электрогант снизил цены на мороженое, Гарри опустил их еще ниже; когда Электрогант заслал Гарри на фабрику агитаторов из профсоюза «Индустриальных рабочих мира»[323]323
«Индустриальные рабочие мира» (1905 – середина 1920-х гг.) – радикальная рабочая организация, созданная с целью объединения пролетариата в единый всемирный профсоюз для установления всеобъемлющего контроля за экономической деятельностью всех стран.
[Закрыть], он заложил еще один грузовик и нанял штрейкбрехеров Пинкертона[324]324
«Национальное детективное агентство Пинкертона», основанное в 1850 г. Алленом Пинкертоном (1819–1884), в частности, занималось подавлением рабочего движения и организацией штрейкбрехерства.
[Закрыть], чтобы тех изгнать. Что же касается реальности, Цирюльник Коротышка драил автомат, но Гарри был уже полностью захвачен борьбой и не обращал на это внимания. По мере того как Электрогант отвоевывал все больше, а борьба становилась все безнадежнее, произошло нечто странное: Гарри стал улыбаться. Ему начинало нравиться.
А вот Рою Кону – нет. Не обращая внимания на игру, он стоял у окна и глядел на север, в сторону «Вавилона», и его явно тяготили какие-то мысли.
– Тоби, – позвал он.
Личный помощник Ганта мгновенно ожил.
– Да, сэр, мистер Кон.
– Амоса с Энди застрелили. Тот, кто это сделал, неудобств больше не доставит, но пойди все же проверь.
– Есть, сэр. Позабочусь. – Тоби взял со стола Ганта биту «БыстроУдар» и вышел.
– Х-х-хотите, ч-ч-чтобы й-я п-п-пошел с-с-с… М-м-мне п-п-пойти с-с-с… В-в-вам н-не к-к-кажется, ч-ч-что бу-будет б-б-безопаснее…
– Блядь, заткнись, Коротышка, – сказал Рой. Затем, по-прежнему глядя в окно, нахмурился – он увидел что-то еще, и оно ему не понравилось.
ВОЗДУШНО-МОРСКИЕ СПАСАТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ
Дирижабль ненадолго сел в аэропорту Кеннеди на заправочную станцию «Си-эн-эн». Пленных со «Сьерры Миттеран» освободили, а палестинские Каценштейны выразили намерение полететь домой в Лондон следующим же рейсом. Почти все остальные члены бывшего экипажа «Яббы-Даббы-Ду» на общественном транспорте поехали в город; Лекса отправилась внутрь аэропорта, чтобы позвонить и достать какой-нибудь одежды для Серафины и Двадцати Девяти Названий. Лемуры остались на борту «Сладкой Джейн» – они валяли дурака с оборудованием в аппаратно-студийном блоке.
Уолтер повел Дэна и Морриса заправлять баки топливом – там была система самообслуживания, – а Фило с капитаном Бейкером стояли на площадке. Всю дорогу с поля боя капитаны болтали. Бейкер был краток, но вежлив, Фило – сдержан, но учтив, и за время полета они поняли, что нравятся друг другу – точнее, нравились бы, если бы уже не заявили себя врагами. Все остальные наемники разошлись, а они все продолжали беседу; говорили они и когда вернулась Лекса. Она принесла две сувенирные майки и спортивные штаны эскимосского размера.
– Тосиро с Бетси встретят нас у Могилы Гранта[325]325
Мемориальный мавзолей, в котором лежат тела Улисса С. Гранта и его супруги Джулии Грант (1826–1902), располагается в парке Риверсайд.
[Закрыть], – сообщила она. – Я попросила Бетси соединить меня с моим компьютером, чтобы узнать новости, – оказывается, в «Новом Вавилоне» идет какой-то террористический акт. Что-то серьезное. Нам все равно по пути, так что, думаю, можем заскочить, глянуть.
– Знаешь, Лекс, – сказал Фило, – мы с капитаном Бейкером разговаривали как раз о том, что серьезного нам на сегодня уже хватит. А у меня еще эта ветрянка, я бы вообще отдохнул…
– Не будь занудой. Фило, это же новости. – И она схватила его за руку. – Пойдем.
Фило посмотрел на капитана Бейкера.
– Ну ладно, – сказал он. – Надо идти.
– Ну да, – ответил капитан Бейкер. – Что ж…
Лекса заметила, с какой неохотой они это произносят, и со словами:
– Я вас умоляю, – схватила за руку и капитана Бейкера.
– Уолтер! – позвал Дэн, когда «Сладкая Джейн» уже влетела в воздушное пространство Гарлема. – Уолтер!
Тот хрипло отозвался:
– Чего?
– На краю здания висит какой-то чувак!
– Какой чувак? Где?
– Вон, – сказал капитан Бейкер. Сидя в кресле второго пилота, он подался вперед. – Там вдалеке, слева, прямо под самой вершиной.
Максвелл свалился в брезент, натянутый по периметру стройки «Вавилона». Верхний пояс, предназначенный исключительно для мелких предметов, лопнул под его весом, но нижний, последнее средство защиты, был прочнее; и все равно – падая, Максвелл головой прорвал в брезенте шов и теперь, застряв по пояс, висел вверх ногами, но канистру с вирусом не выпустил.
Капитан Бейкер обратился к Уолтеру:
– Насколько близко можно подлететь?
Уолтер посмотрел на фейерверк взрывов и выстрелов, украшающий верхушку зиккурата.
– А зачем мне подлетать?
– Прежде чем начать командовать во флоте, – объяснил капитан, – я двести часов посвятил воздушно-морским спасательным работам – спускался на канате с вертолета, чтобы вытащить из воды подбитых пилотов. И я думаю, что если ты сможешь зависнуть над этим типом…
Уолтер покачал головой.
– Газовый мешок слишком широкий. Даже если нам удастся встать вплотную к зданию, ты не достанешь его из гондолы.
– Встань над ним, – повторил капитан Бейкер, – а потом опусти меня на тросе. Если понадобится, раскачаюсь.
– Хм-м, – ответил Уолтер. – Если ты это всерьез надумал, у боковой двери аппаратной есть веревочная лестница, можешь свеситься на ней. Некоторые репортеры-молокососы любят ею пользоваться, чтобы снимать с рук, типа они мачо… Но ты уверен, что в состоянии сделать это с такой травмой головы?
– Нет, – ответил капитан. Потом посмотрел через плечо на Фило. – Не подержишь мне дверь?
А на колени к Дэну Рэзеру забрался лемур и уснул, уткнувшись ему в бороду. Затягивая на голове капитана Бейкера ремень с дистанционно управляемой мини-камерой, Дэн старался двигаться как можно осторожнее, чтобы не разбудить зверушку. Над глазом у капитана была большая повязка, поэтому Дэн поинтересовался:
– Не больно?
– Только там, где касается черепа, – ответил капитан Бейкер.
– Ничего, переживешь, – сказал Дэн. – А зато у нас будет отличный материал.
Когда Фило открыл дверцу в гондоле, Серафина и Двадцать Девять Названий отогнали остальных лемуров подальше. Моррис выбросил веревочную лестницу – из настоящей конопли и с деревянными ступеньками, обработанными вручную, определенно приспособление для мачо – и закрепил на палубе в паре болтов с проушинами.
Лекса, разглядывая лицо Максвелла на мониторе кинофотопулеметов, сказала:
– О, я, похоже, знаю этого типа. – Она склонила голову, чтобы увидеть его в правильном ракурсе. – Точно, это один из постояльцев Джоан, с хронической боевой усталостью… Бля, надо было из аэропорта Джоан позвонить…
– Хроническая боевая усталость? – спросил капитан Бейкер. – Насколько серьезная?
На верхнем мониторе в кабине пилота появилось сообщение: ВНИМАНИЕ – СТОЛКНОВЕНИЕ. Вертолету ФБР, висевшему над «Вавилоном», только что попали в хвост, и он, накренившись, летел к «Сладкой Джейн».
– Внимание воздушному судну, – кудахтал громкоговоритель. – Это ФБР. Мы потеряли управление. Пожалуйста, уйдите с пути.
Уолтер рванул штурвал «Сладкой Джейн» до упора вправо. Фило потерял равновесие и полетел к открытой двери. Капитан Бейкер поймал его за руку, но тут Моррис подскочил к ним на помощь и неожиданно пихнул капитана. И все трое вывалились из гондолы.
Дирижабль подошел достаточно близко к башне и навлек на себя огонь винтовок. Не думая об опасности, Лекса с Серафиной шагнули к двери и выглянули наружу, а Уолтер тем временем материл стрелков через собственный громкоговоритель.
Фило, капитан Бейкер и Моррис гроздью свисали с нижней ступеньки веревочной лестницы. Моррис вопил:
– Опускай, опускай! – а капитан Бейкер подгребал рукой к небоскребу и орал:
– Давай ближе! – Фило посмотрел на Лексу и кивнул, отдавая свой голос за вариант капитана.
– О боже, – сказала Лекса. – Дэн, а мини-камера работает?
– Как весь пиздец! – ответил Дэн. – Уолтер! Слушай, куда рулить!
ДВАДЦАТЬ ТРИ
В полумиле от них Айн Рэнд залезла под накидку и извлекла оттуда маленькую анархистскую бомбу. Она сжала губы и сильно затянулась из мундштука, голограмма «Мальборо» загорелась ярко-красным огоньком, и Айн приложила его к фитилю. Тот зашипел и заискрился, Айн начала обратный отсчет:
– Тридцать… двадцать девять… двадцать восемь…
– Гувер, ну ты и сукин сын, – сказала Джоан в качестве эпитафии, – и тебя обязательно кто-нибудь рано или поздно остановит.
– Рано или поздно, – ответил Гувер, – вообще конец света случится.
– …двадцать семь… двадцать шесть…
Джоан не была готова сдаваться и направилась к воротам. Используя «медведебой» как ломик, она попыталась раздвинуть прутья, чтобы вышвырнуть Лампу.
– Не трать силы, – сказал Гувер.
Но Джоан тратила. Она погнула ствол дробовика и испортила скользящий затвор. Прутья не поддались.
– …двадцать пять… двадцать четыре… двадцать три…
Новая попытка. У дробовика отломилась рукоять, порезав Джоан руки.
– …двадцать три…
Джоан зашипела и подняла окровавленную ладонь к губам.
– …двадцать три…
Погоди.
– …двадцать три…
Она перевела взгляд вниз.
Силуэт в лампе расплылся, как тогда, в тоннеле перед нападением электрического угря. На миг Айн снова собралась и сказала в пятый раз:
– …двадцать три…
– Двадцать два, – поправил ее Гувер.
– Двадцать три, – упорствовала Айн Рэнд.
– Двадцать два, черт возьми! Двадцать два!
– Двадцать три, – не уступала Айн.
Когда изображение в очередной раз стабилизовалось, она в упор посмотрела на Джоан. Выражение лица у нее было напряженное, словно она держала на плечах огромный груз, а ее взгляд говорил: «Я долго не продержусь. Придумай что-нибудь».
И пока Гувер ругался, Джоан пыталась что-нибудь придумать; но тут она что-то услышала.
Музыку. Классическую.
Она посмотрела за ворота в коридор; видно ничего не было, но мысленно она вообразила армированную акулу, которой не навредил даже взрыв гранаты.
Джоан начала колотить остатками дробовика по решетке.
– Эй! – кричала она. – Э-э-э-э-эй!
– Черт, да заткнись же ты! – сказал Гувер. – Айн! Двадцать два! Это приказ!
– Двадцать… три, – сказала Айн, слабея. – Двадцать три…
Джоан принялась яростно рыться в кармане, ища свисток Фатимы от изнасилования. И подула изо всех сил.
«Болеро» стало громче.
ЧЕРНЫЙ ВИРУС
Шальные и не очень пули все отскакивали от гондолы и шара, невзирая на рассказы Уолтера о страшной силе «Кабельной Телесети Новостей». Ставя на то, что «Джейн» выдержит атаку, он подходил ближе, следуя указаниям Дэна. К счастью, ветра почти не было, и не пролетело и минуты, как спасатели подошли достаточно близко, чтобы подцепить упавшего морпеха. Вот только Максвелл отказывался от спасения.
– Подтянись! – кричал ему капитан Бейкер. – Мы раскачаемся, хватай меня за руку и не отпускай.
Но Максвелл покачал головой и прижал канистру с вирусом покрепче.
– Не могу, – сказал он.
– Дебил, мы жизнью ради тебя рискуем! – завопил Моррис. – Делай, что говорит капитан, чтобы все мы могли спуститься!
Максвелл поднял глаза на Фило и снова покачал головой.
– Не могу.
– Можешь, – спорил с ним капитан Бейкер. – Качайся!
Вертолет ФБР, словно долбанутый шершень, развернувшись еще раз, снова чуть было не попал в них. Уолтера отвлек возникший над Гудзоном второй дирижабль «Си-эн-эн», и «ВНИМАНИЕ – СТОЛКНОВЕНИЕ» он увидел, когда было уже почти слишком поздно. Он дернул штурвал, в результате чего спасательная команда закачалась под совсем уж исконный английский; капитан Бейкер, который намеревался схватить Максвелла за руку, прижался к нему валетом, его уши оказались зажаты между лодыжек Максвелла, а свободной рукой он обхватил Максвелловы колени сзади. Лестница натянулась туже; шов на брезенте разошелся полностью, Максвелл вырвался на свободу. И вместе со своими спасителями орущим маятником улетел в ночь.
Подбитый вертолет боком пролетел перед «Сладкой Джейн», слегка задев кончиками лопастей ее носовую часть. Система предупреждения столкновений автоматически опустила нос дирижабля; Уолтер упал на пульт управления, и «Джейн» опустилась на двести футов, прежде чем он смог остановить нырок. К тому времени спасатели уже летели назад, и стена зиккурата, которая до этого отдалялась, внезапно оказалась слишком рядом.
– Давай вверх, вверх! – орал Моррис, глядя на летящее на них здание.
В студии Дэн, не сводя глаз с картинки мини-камеры, только и сказал:
– Ух ты!
Ударились они о 204-й этаж. К счастью, на том уровне в окнах еще не было стекол – только фанера, которую они проломили без ущерба для себя. Покатились по полу, расшибая колени и локти. Затем трое остановились на жестком полу неотделанной комнаты, а Моррис запутался в лестнице и поэтому еще какое-то время брыкался, прежде чем остальным удалось втащить его к себе.
Фило выбрал щепки из волос.
– Все в порядке? – спросил он.
– Господи, – вздохнул Моррис, глядя на улетающую без него лестницу, – сделай так, чтобы сегодня мы на грани больше не оказались.
Капитан Бейкер выплюнул в ладонь зуб и уставился на него, поскольку был просто не в силах поверить в происходящее. Потом застонал Максвелл, и капитан рассвирепел.
– Сукин сын! – завопил он. – Почему ты не брал мою руку?
Максвелл лежал на спине.
– Вирус, – пробормотал он, почти без сознания.
– Что? – сказал капитан Бейкер. Но Моррис расслышал как следует.
– Вирус? – спросил он. – Какой вирус?
