Текст книги "Канализация, Газ & Электричество"
Автор книги: Мэтт Рафф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)
– Ну а потом что? – Она смотрела на него взглядом, полным благоговейного страха, распахнув рот в фальшивом удивлении.
– Итак, – напомнил Док, – тебя загнали на край утеса в сотню футов…
– Да, так и было.
– Епископ и его фанатичные приверженцы приближаются к тебе, они вооружены до зубов, их сердца кипят ненавистью…
– Да, примерно так. – Джордж за последние полчаса вскрыл четвертую баночку «Шлица».
– И нет возможности ни спуститься вниз, ни сбежать…
– Это точно.
– Шестеро против одного.
– Шестеро против одного. Точно. Дерьмово…
– Ну?
– Ну, дерьмово.
– Ну и что ты сделал?
«СЬЕРРА МИТТЕРАН»
— Deux explosions, – сказал компьютер. – Les Chandelles Sauvages ont touché l'objectif[292]292
Два взрыва… «Дикие Свечи» попали в цель (фр.).
[Закрыть].
– Мы их убили? – спросил капитан Бейкер.
– Не уверен, – ответил Трубадур Пенсиас. – Подождите…
«ЯББА-ДАББА-ДУ»
– Ой-ой-ой! – Двойной взрыв сбросил Морриса на пол, и упал он удачно; но, вставая, наступил на дрейдл, поскользнулся и ударился локтем. – Ой.
Включилось аварийное освещение, и рубка окрасилась в красный, как фотолаборатория. Двигатели остановились, почти все электросистемы вырубились. Стойка с тактическим монитором разбилась. «Ябба-Дабба-Ду» накренилась на правый борт и к корме, а по возникшему в животах ощущению, будто летишь в лифте с оборванным тросом, все поняли, что лодка тонет.
– Все в порядке? – спросил Фило, силясь встать на ноги.
– Очень даже, – ответил Моррис, хватаясь за локоть.
– Я жива, – добавила Норма.
– Здесь, – сказала из рубки Аста.
– Константинополь! – крикнул Осман Хамид, сражаясь с пневмоподушкой, выскочившей из штурвала.
Моррису удалось вывести на панели состояния данные о повреждениях.
– Похоже, нас подорвали с обоих концов, – сообщил он. – Сильно течет дендрарий и машинное отделение.
– Мы можем всплыть? – спросил Фило.
Моррис покачал головой:
– Даже если бы течи удалось заткнуть, все равно почти всем насосам капут. У меня достаточно балласта, и я смогу регулировать дифферент, чтобы не завалиться набок при погружении, но у нас все равно одна дорога – вниз. – Он быстро провел кое-какие расчеты. – Мы падаем со скоростью примерно двести футов в минуту, и скоро станет хуже. Я бы сказал, что у нас есть пять минут, прежде чем мы достигнем предельной глубины погружения, шесть максимум. – И подытожил: – Мы в достаточно хорошей форме.
– Ты называешь это хорошей формой? – возмутилась Норма Экланд.
– Ну, учитывая, что в нас попали две торпеды, то, что мы опускаемся одним куском – офигенное достижение. За это можешь благодарить талант Говарда Хьюза в области металлургии – и мои конструктивные усовершенствования, – скромно добавил он. – Корпус послабее треснул бы, как яичная скорлупа.
– Моррис, но лодка тонет.
– Но мы то живы, Норма, и можем выбраться. А если точно рассчитаем время, враги подумают, что убили нас. – Моррис включил связь. – Машинное отделение?
Шум стоял, как возле стремнин Колорадо, когда весной сходят талые воды.
– Моррис? – пробулькала Ирма Раджамутти.
– Ирма! Ты в порядке?
– Моррис, мы живы, но эту дыру я заваривать не буду.
Моррис закусил губу.
– Ты о корпусе или течет реактор?
– Защитный контейнер не поврежден.
– Отлично, – вздохнул с облегчением Моррис. – Выводи всех. И ускоренным маршем двигайтесь в рубку.
– Да, Моррис. Идем.
– Что течет? – спросил Фило, пока Моррис пытался собрать остальной экипаж.
– М-м, – промычал тот.
– Какой реактор? Какой защитный контейнер? «Ябба-Дабба-Ду» работает от батарей. Я правильно понимаю?
– В основном – да…
– С подзарядкой от солнца, дизельный генератор в резерве.
– Ну, – неохотно признался Моррис, – не совсем…
– Не совсем?
– Резервный источник – не совсем дизельный. И подзарядка от солнца, она, ну как бы от солнца, но…
– Моррис… – Фило попытался обойти разбитый прокладочный стол и подойти к Моррису. – Ты хочешь сказать, что установил на лодке ядерный реактор? И ничего не сказал мне?
– Фило… – Моррис попробовал попятиться, но переборка преградила ему путь к отступлению. И он начал тараторить: – Помнишь, когда мы купили лодку, в машинном отделении был двигатель, и я никак не мог понять, что же это такое? Так вот в конце концов я догадался, что Хьюз пытался сделать; скорее всего, у него он так и не заработал, но мне в голову пришли кое-какие мысли. И в ту же неделю я читал о нетронутых урановых залежах под Вестсайдской трассой в Манхэттене и…
Фило обеими руками схватил Морриса за рубашку.
– Ты установил на лодке ядерный реактор?
– Синтез при низких температурах, – выпалил Моррис. – Практически безотходно и безопасно!
– Если безопасно, почему ты боишься, что он потечет? Если безопасно, почему ты мне ничего не сказал?
– Мы с Ирмой решили, что ты расстроишься. Мы думали…
Фило отпустил его и закрыл глаза.
– Я не верю, – сказал он. – Не могу поверить, что вы меня так обманули.
– Дизель – антисемитская штука! – взревел Моррис, пытаясь найти хоть какое-то оправдание.
Фило снова резко распахнул глаза:
– Что?
– Ну, – сказал Моррис, – правда же много евреев погибло в войнах из-за нефти… ладно, ладно, совершенно кривое оправдание, но видел бы ты этот реактор, Фило – это милая машинка, правда, очень миленькая.
– Но, видимо, не настолько, раз вы мне о ней не рассказали.
– Я…
– ТЫ! – С грохотом распахнулся кормовой люк; ураганом влетел мокрый Хитклиф, а за ним – остальная машинная команда. – ТЫ НАС ЧУТЬ НЕ УТОПИЛ!
– Да? – проговорил Моррис, не особо огорчаясь, что их перебили.
– Ты! – Хитклиф потрясал кулаком, а вода текла с него, словно пот. – Ты…
– Ну давай, говори.
– Ты… Ты…
– Говори. Спорим, не сможешь?
– Ты АМЕРИКАНЕЦ! – выругался Хитклиф.
– Джон Уэйн! – добавил Маугли.
– Казенный Джо! – плюнул Галахад.
– Рэмбо! – прошипела крошка Нелл.
– Морячок Пучеглаз[293]293
Казенный Джо (с 1942) – герой комиксов, выпускавшихся во время Второй мировой войны для солдат американской армии; образ создан художником Дэвидом Брегером; имя стало нарицательным для обозначения любых американских военнослужащих. Рэмбо – герой романа американского писателя Дэвида Моррелла «Первая кровь» (1972), известен благодаря киносериалу с Силвестром Сталлоне в главной роли (с 1982). Морячок Пучеглаз (с 1929) – герой комиксов американского художника Элзи Сигара.
[Закрыть]! – выпалил Оливер.
– Испорченные оксфордские снобы, – парировал Моррис. – Я должен…
– Так! – Из темноты гидролокационного поста выступила Аста. – Жаль прерывать вашу ссору, но мы выходим на расчетную глубину погружения. Так что, может, стоит отложить.
– Аста права, – сказал Фило, окинув Морриса последним сердитым взглядом. – Надо выбираться. Кого еще нет?
Распахнулся передний люк. В него пролезла Джейл Боливар, вся в грязи, за ней – Маршалл Али, сгибающийся под тяжестью трех переносных сейфов.
– А где Двадцать Девять Названий? – обратился к ним Фило.
Маршалл Али с грохотом опустил свою ношу.
– Он был с Серафиной.
Фило словно оглушило:
– Серафина здесь? Как это получилось?
– Эллен Левенгук привезла ее в бухту попрощаться с нами. Ты не знал?
– Где она?
– Ее, как и моего инуитского ученика, на борту уже нет…
– Эвакуационная Капсула, – догадался Моррис.
– Да.
– Ага! – сказал Хитклиф. – Видишь?
– Что они там делали? – решительно поинтересовался Фило.
– Это вопрос деликатный, – ответил Маршалл Али. – Но прошу вас, кто-то должен мне помочь. Мне надо спасти еще три ящика, а открыть другую капсулу я не смог…
Вокруг них зловеще заскрипел корпус.
– Нет времени, – сказал Моррис, посмотрев на глубиномер. – Все равно не получится.
– Но… мои артефакты! Моя история!
– Мои растения, – стенала Джейл Боливар, прижимая к себе оборванную плеть вьюнка.
– Наши головы, – напомнил Моррис. – Извините, ребята…
– Я покажу тебе голову, – начал угрожать Хитклиф. – Ты…
Аста Уиллс положила руку ему на плечо.
– Хватит уже, англичашка чопорный. Заткнись, не то мы тебя тут оставим.
Хитклиф уставился на нее, но, поскольку она была крупнее, на этом все и кончилось.
– Всем за что-нибудь схватиться, – предупредил Моррис. Из трех эвакуационных капсул «Яббы-Даббы-Ду» рубка была самой главной и большой. Моррис дернул ряд рычагов, и носовой и кормовой люки захлопнулись и задраились. Послышался взрыв, корпус лодки треснул, после следующего отломилась мачта перископа. И наконец под крик Морриса:
– Была не была! – невероятный воздушный толчок выбросил рубку из субмарины. В образовавшуюся дыру хлынул океан, а через миг «Ябба-Дабба-Ду» испустила дух; напряжение корпуса превысило допустимый предел, он лопнул, и субмарина развалилась на куски.
Обломки подлодки – вместе с половиной оставшихся на свете курдских археологических артефактов, сорока девятью невосполнимыми видами флоры Амазонки и дебютным романом с несколько избыточным количеством определений – продолжили свой путь к глубинам Гудзонского каньона. Через какое-то время оползневая эрозия, изъедающая дно каньона, вынесет их на открытое морское дно за континентальным шельфом, где они будут ждать, когда поднимется Атлантида или наступит конец света – в зависимости от того, что случится раньше.
А рубка ко дну не пошла; ее подтолкнул последний вздох «Яббы-Даббы-Ду», и она направилась к поверхности – этакая спасательная лодка размером с автобус. На автобус она походила не только размером, но и окраской – жалко только, никто не видел; металлический корпус был выкрашен буйными психоделическими цветами, а из запыленных окон глазели хиппи trompe l'oeil[294]294
Trompe l'oeil – обман зрения (фр.), художественный прием, на основе перспективы создающий оптическую иллюзию реальности объекта.
[Закрыть]. На указателе маршрута было написано: ЕЩЕ ДАЛШЕ[295]295
«Далше» – название автобуса коммуны «Веселых проказников», собранной в 1960-х гг. американским писателем Кеном Элтоном Кизи (1935–2001).
[Закрыть].
«Еще Далше» поднимался к свету. Тринадцать пассажиров – перепуганные, мокрые, рассорившиеся и живые – поднимались вместе с ним. С ними еще не покончено.
«СЬЕРРА МИТТЕРАН»
– Le sous-marin est fini, – объявил компьютер. – J'entends des bruits de destruction[296]296
С подлодкой покончено. Я слышу, как она разрушается (фр.).
[Закрыть].
Капитану Бейкеру переводить не потребовалось.
– Мы их сделали.
Пенсиас впал в задумчивость.
– Неуверен, – повторил он. – Combat…
– Капитан, – окликнул их с мостика Тагор. – С левой скулы визуальный контакт. Похоже…
– Nouveau contact, – вклинился компьютер. – Contact radar et visual, relèvement un-cinq-huit, distance sept cent mètres. C'est un radeau pneumatique[297]297
Новый объект. Радарный и визуальный контакт. Пеленг 1–5—8, дистанция 700 метров. Это надувной плот (фр.).
[Закрыть].
– Мостик, повтори-ка еще раз, – потребовал капитан Бейкер. – Что ты видишь?
– Спасательный плот, – сообщил Пенсиас. – Спроси, какого цвета пассажиры.
– Капитан, – появился новый голос. – Это Саттер, впередсмотрящий. Вижу плот. Насчитываю двух человек.
– Какого цвета, черт подери, – снова спросил Пенсиас.
– Хватит! – предупредил его капитан. А у Саттера осведомился: – Видимость ясная?
– Да, сэр. Они подплывают ближе; если не изменим курса, пройдем прямо рядом.
– Как они выглядят?
– Голый эскимос, – ответил Саттер. – И ниггер в космическом одеяле.
ПЛОТ
Двадцать Девять Названий сидел на спасательном плоту, скрестив ноги, голый, словно облысевший тюлень. Плот подпрыгивал на волнах; Серафина смотрела на все это с немалым восторгом, поскольку Двадцать Девять Названий тоже подпрыгивал.
– Оденься! – приказал ДРУГ Бобер. Серафине удалось натянуть джинсы, но рубашка потерялась, когда они перебирались из капсулы на плот; девушка накинула на себя одеяло, словно пончо, и прижала к груди ДРУГа Бобра, чтобы стало хоть немного теплее. Похоже, от такой близости он взволновался больше обычного.
– Мне жарко, – заявил Двадцать Девять Названий.
– Сейчас сорок два градуса[298]298
Около +5° с.
[Закрыть]! – ответил ДРУГ Бобер. – И ты неприлично раскрыт!
– Мне жарко. – Дул крепкий ветерок, но по голой коже Двадцати Девяти Названий даже мурашки не ползли. Серафина протянула руку; это было почти как погладить мягкий мрамор.
– Прекрати! Прекрати сейчас же!
На них упала тень приблизившейся «Сьерры Миттеран», отчего плот стал казаться совсем крошечным. Серафина подняла взгляд на крупнокалиберные пулеметы, установленные на планшире противолодочного корабля; страх взволновал ее, ему ответила волна гормонов прозака, благодаря которой она не утратила спокойствия и оптимизма. Двадцать Девять Названий достиг такого же состояния благодаря нескольким упражнениям на гипервентиляцию – часть практики боевых искусств. ДРУГ Бобер, считавший, что расслаблять можно только моральные устои, с такой силой постучал Серафине по грудной клетке, что остался след.
– Вообще-то больно, – сообщила она.
Корабль дал задний ход и заглушил двигатели, так что плоту пришлось бороться с волной. У лееров на корме показались двое мужчин с суровыми лицами. Один прицелился в плот из боевой винтовки, а второй лебедкой принялся опускать за борт грузовую сеть; когда она достигла воды, вооруженный велел им забираться.
– Это определенно небезопасно, – заметил ДРУГ Бобер.
– А что небезопаснее, – спросила Серафина, – висеть в сети или ослушаться человека с ружьем?
– Хм-м, – задумался Бобер – ни то ни другое ему не нравилось. – Ладно, тогда лезьте. Но постарайся меня не уронить.
– А ты постарайся меня не искушать, – ответила Серафина.
«ГОРОД ЖЕНЩИН»
– Теперь дистанция до «Робеспьера» 6000 метров, пеленг 1–6—7, – сообщила Гвинэвир Бесподобли. – Мы точно сзади, траектория «Пираний» через нас не проходит, «Диких Свечей», скорее всего, – тоже, если только у них нет второй пусковой установки.
– Сыграем наверняка, – сказала Уэнди Душегуб. – Атакуем по центру, зарядить стволы один и три торпедами «Шантеклер».
– Есть, капитан, зарядить стволы один и три «Шантеклерами».
– Макалпайн, подними нас на перископную глубину.
– Есть, капитан, снижаю глубину…
«СЬЕРРА МИТТЕРАН»
– Думаю, его обыскивать не нужно, – сказал Саттер, у которого при виде голого Двадцати Девяти Названий случился приступ гомофобии. Стараясь его скрыть, он ухмылялся и размахивал винтовкой. – А что у нее под одеялом?
– Угадай, – предложила Серафина. Саттер удивился, что она заговорила. А Сэйлз, который подошел, чтобы обыскать ее, импульсивно протянул руку и дотронулся до лица Серафины, потом провел пальцами по шее, дойдя до ключицы.
– Господи боже мой! – внезапно воскликнул он, отдергивая руку.
– Что? – спросил Саттер.
– Она теплая, и у нее настоящая кожа! Саттер, она живая!
– Херня, – усмехнулся Саттер, хотя Серафина закатила глаза. – Живых ниггеров больше нет. Она Электрическая.
– Саттер, она не Электрическая. Она настоящая. – Он напряженно сглотнул. – Говорят, что и Дюфрен вроде ниггер.
– Я же сказал — живых ниггеров больше нет. Может, она аборигенка. – Саттер впервые обратился прямо к Серафине: – Ты аборигенка?
– Я туземец, – с готовностью ответил Двадцать Девять Названий.
– Саттер? Сэйлз? – раздался из громкоговорителя голос капитана. Сэйлз отошел к микрофону интеркома, не сводя глаз с Серафины. Та стала осматриваться и увидела над вертолетной площадкой клетку; на нее сверху вниз, как любопытные детишки, смотрели три лемура. Она им дружески улыбнулась.
– Капитан, – сказал Сэйлз, подняв микрофон с подставки. – Сэйлз на связи.
– Сэйлз, вы уже подняли пассажиров с плота?
– Подняли, капитан. Капитан, ниггер настоящий. Человек.
– Кто… – вклинился второй голос. Начался спор, капитан несколько раз крикнул:
– Хватит! – Наконец он снова сказал: – Сэйлз. – В голосе слышалось нетерпение. – Какого цвета у него глаза?
– Вообще-то у нее, капитан, они… Иисусе…
– Цвета Иисусе? – удивился Саттер и самолично посмотрел Серафине в глаза. – Если только Деву Мария трахнул лепрекон.
– Вверху! – воскликнул Сэйлз, показывая в сторону носа. – Смотри!
Саттер сощурился и посмотрел поверх пулеметов.
– Что за херня? Дым?
– И двигается. Сюда.
– Сэйлз? – позвал капитан. – Что там происходит?
«ГОРОД ЖЕНЩИН»
– Мы на перископной глубине, капитан. – Поднять перископы!
Уэнди Душегуб схватилась за ручки перископа, намереваясь быстренько взглянуть на противолодочный корабль и пройтись взглядом по горизонту – проверить, нет ли других судов. Но то, что она увидела, ее просто ошеломило.
– Что за херь…
– Капитан?
– Там за «Робеспьером» – как будто столб дыма из воды. – Она несколько раз нажала на кнопку увеличения масштаба; приблизила картинку. Столб состоял из летящих частиц. – Только это не дым…
БУЕК
Третий буек всплыл на поверхность раньше графика, поскольку его балласт повредило винтом «Яббы-Даббы-Ду». Он пробился сквозь пучину и всплыл примерно в миле к югу от «Сьерры Миттеран».
Ярко-желтый конус был примерно шести футов в высоту, а его спиленную верхушку закрыли плоской водонепроницаемой крышкой. Как только буй встал ровно, баллоны с углекислым газом вытолкнули крышку. Раздался треск, словно горит целлофановая пленка, и в воздух вырвалось черное облако.
Не дым.
Жучки.
«СЬЕРРА МИТТЕРАН»
– С'est des locusies, – сказал боевой компьютер. – Des locustes électriques[299]299
Это саранча. Электрическая саранча (фр.).
[Закрыть].
– Саранча? – повторил Трубадур Пенсиас.
– Это еще что такое? – спросил Капитан Бейкер.
– Из-под воды летит Саранча — Электрическая.
– Что во имя господа…
– Не знаю, – ответил Пенсиас, глядя на показания датчика. – Но они излучают радиоволны, как облако дипольных противорадиолокационных отражателей. Возможно, их цель – забить наш радар.
– А потом что? Воздушная атака?
– Либо ракетный удар. Или еще какая-нибудь невероятная хрень, которую способны изобрести только древолюбы. – Пенсиас посмотрел на тактический монитор. – Она движется к нам.
– А мы можем ее перестрелять?
Пенсиас пожал плечами.
– Пулеметы против насекомых не особо помогут, а ракеты «земля – воздух» пройдут сквозь рой. Авиационной поддержки, чтобы сбросить напалмовую…
– Périscope! – предупредил компьютер. – Périscope dans l'eau аи trios-quatre-sept, distance cinq mille huit cents mètres[300]300
Вижу в воде перископ, пеленг 3–4—7, дистанция 580 метров (фр.).
[Закрыть].
– В воде перископ, – перевел Пенсиас. – 3–4—7, прямо у нас по жопе.
– Мостик! – заорал капитан.
ИСХОД 10:13—15
– И простер Моисей жезл свой на землю Египетскую, – декламировала Серафина, – и Господь навел на сию землю восточный ветер, продолжавшийся весь тот день и всю ночь. Настало утро, и восточный ветер нанес саранчу. И напала саранча на всю землю Египетскую и легла по всей стране Египетской в великом множестве: прежде не бывало такой саранчи, и после сего не будет такой; она покрыла лице всей земли, так что земли не было видно, и поела всю траву земную и все плоды древесные, уцелевшие от града, и не осталось никакой зелени ни на деревах, ни на траве полевой во всей земле Египетской.
– Саттер, жучки, – сказал бледный Сэйлз. – Живой ниггер – это еще нормально, но вот жучки…
– Соберись, – сказал Саттер.
– Они летят за вами, – говорила Серафина. – Они прилетят и пожрут ваше суденышко, и вас пожрут, если не отпустите лемуров.
– Заткнись! – рявкнул Саттер. – Сэйлз, не слушай ее! Ни хера они нам не сделают.
Но Сэйлза это не успокоило.
– Саттер, я жучков не перенесу. Я энтомофоб.
– Они заползут тебе в нос, – добавила Серафина.
– Я же сказал – заткнись! – Саттер шагнул к ней, чтобы подкрепить свои слова тычком винтовки, но споткнулся, поскольку двигатели «Сьерры Миттеран», взбрыкнув, перешли с холостого хода на полный. Пока Саттер выплясывал, стараясь удержать равновесие, дуло винтовки нырнуло вниз; Серафина сочла, что время подходящее, чтобы начать действовать, развела руки, распахнула одеяло и крикнула:
– Бобер, взять его!
Крик Сэйлса:
– Господи Иисусе! – долетел до самого мостика.
«ГОРОД ЖЕНЩИН»
– Капитан, «Робеспьер» только что увеличил мощность!
– Черт! – выругалась Уэнди Душегуб, поняв, что слишком надолго высунула перископ. – Рулевой, две трети вперед, лево руля, полный вниз. Уходи на глубину 120 метров и иди курсом 0–3—5.
– Есть, капитан, – ответила Лихо Макалпайн, – иду 0–3—5, полный вниз.
– Капитан, – сообщила Гвинэвир Бесподобли, – «Робеспьер» разворачивается. Возможно, они открывают торпедные аппараты.
– Полный вперед!
«Город Женщин» рванулся сквозь воду; когда они опустились ровно до 120 метров, «Сьерра Миттеран» начала их пинговать.
– Капитан…
– Знаю.
«СЬЕРРА МИТТЕРАН»
– Relèvement du sous-marin trois-cinq-trois, distance six mille mètres[301]301
Пеленг подводной лодки 3–5—3, дистанция 6000 метров (фр.).
[Закрыть].
– Они бегут, – сказал Пенсиас, – Combat, parez à lancer[302]302
Компьютер, приготовиться к запуску (фр.).
[Закрыть]…
– Погодите минуту! – и капитан Бейкер вытянул руку. – Мостик!
– Капитан, Надзимэ на связи.
– Снизь мощность до одной трети. Продолжай двигаться прямо по курсу 0–0—0.
– Что вы делаете? – спросил Пенсиас.
– Снижаю ход, чтобы вы пассивным локатором идентифицировали эту лодку. Стрелять мы в нее не будем, пока не узнаем, что это такое.
– Но…
– Подумайте, Пенсиас. Это точно не Дюфрен; даже если мы его еще не убили, он не мог так быстро оказаться сзади.
– Саранча уже близко. Если она может каким-либо образом обезоружить нас…
– Капрал, мы не будем стрелять по неизвестной цели. Идентифицируйте субмарину.
– Combat, – сказал Пенсиас. – Pouves-vous classer le sous-marin?
– Oui. Le sous-marin est de la classe Virago Terrible. C'est un batiment d'attaque britannique[303]303
Компьютер, можете распознать тип подлодки?.. Да. Это подводная лодка класса «Ужасная Мегера». Британский боевой корабль (фр.).
[Закрыть].
– «Страшная Девственница»? – спросил капитан Бейкер, опознав кое-какие французские слова.
– «Ужасная Мегера», – поправил Пенсиас. – Британская ударная субмарина… Combat, parez à lancer Chandelles Sauvages sur la Virago[304]304
Компьютер, приготовиться к запуску «Диких Свечей» по «Мегере» (фр.).
[Закрыть].
– Отставить! – скомандовал капитан. – Что вы, блядь, себе позволяете?
– А вы как думаете? Или вы считаете, что другая подлодка оказалась тут случайно? Британцы наверняка работают с Дюфреном. А если мы его еще не убили и позволим этой «Ужасной Мегере» уйти…
– Мы не вступаем в перестрелку с британской ударной субмариной!
– Но они могут помешать нам прикончить его!
– Paré à lancer[305]305
К запуску готов (фр.).
[Закрыть], – сказал компьютер.
– Нет! – сказал капитан Бейкер. – Нон, компранде-ву?[306]306
Нет, понимаете? (искаж. фр.).
[Закрыть]
– Combat, – начал Пенсиас.
– Нет! – Капитан Бейкер достал из кобуры пистолет. – Капрал Пенсиас, вы освобождены от должности. Отойти от панели!
ОЧИ Пенсиаса повернулись на Капитана и уставились ему в лицо, но сам он с места не встал.
– Я не шучу, мистер… – Капитан поднял пистолет, держа его для верности двумя руками.
– Ага, – кивнул Пенсиас. – Похоже, что нет. – Он поднял руки и вышел из круга экранов и приборов.
– А теперь велите ему выключиться, – приказал капитан Бейкер. – Данная операция завершена.
– Если ударная субмарина развернется и вернется…
– Выключайте.
– Sonnez collision[307]307
Включить сирену «опасность столкновения» (фр.).
[Закрыть],– сказал Пенсиас.
Вой ревуна испугал капитана Бейкера только на секунду, но Пенсиасу этого хватило. Рука сжалась в кулак, между средним и указательным пальцем выступало листовидное лезвие; он прыгнул вперед и быстро сделал два пореза, один – на внешней стороне запястья, второй – над глазом. Капитан Бейкер выронил пистолет и рефлекторно дернулся назад; Пенсиас подошел ближе и ударом в пах сложил его вдвое. Затем ловко подхватил ладонями стремительно опускающуюся голову капитана и боком ударил ее о штурманский стол.
– Stoppez l'alarme[308]308
Выключить ревун (фр.).
[Закрыть], – велел Пенсиас. Ревун замолчал.
Включился интерком.
– На связи мостик, Надзимэ. Кто включил аварийную сирену?
– Глюк компьютера, – объяснил Пенсиас. – Капитан проверяет.
– А. Ну слушай, Тагор только что высунул голову и говорит, что у вертолетной площадки драка. Наверное, какие-то проблемы с потерпевшими, которых мы подобрали.
– Скажи Тагору, чтобы не беспокоился. – Пенсиас наклонился к лежащему у ног телу; ключ от шкафчика с оружием висел у Бейкера на ремне. – Я поднимусь через минуту и разберусь, что там.
ЛЮДИ ЗА БОРТОМ
– Сукин сын!
ДРУГ Бобер вцепился в голову Саттера, словно меховая шапка, натянутая на стальной обруч, и принялся долбить хвостом ему по носу. Подносчик снарядов упал на панель управления одного из бомбосбрасывателей; с кормы «Сьерры» скатился черный бочонок и взорвался в кильватере.
Сэйлз опустился на четвереньки, чтобы поднять уроненную Саттером винтовку; голая нога выбила ее у него из-под рук. Сэйлз поднял глаза и увидел, что над ним стоит Двадцать Девять Названий с резиновой рыбкой в руке.
– Откуда она у тебя? – поинтересовался Сэйлс.
– Из озера Виннатонка, – ответил Двадцать Девять Названий и измутузил его форелью.
Поплатившись волосами, Саттер отодрал ДРУГа Бобра от головы и принялся долбить его о палубу, пока тот не прекратил кусаться. Подносчик выпрямился, с трудом сопя распухшим носом. Он повернулся и предстал лицом к лицу с голым эскимосом в наступательной позе кунг-фу.
– Ты, блядь, шутишь, что ли? – сказал Саттер. Но Двадцать Девять Названий был вполне серьезен – гол, но серьезен. Он вздернул руки в первую позицию – «сражающийся кузнечик».
– Ну ладно, пидор! – зарычал Саттер, сам встав в стойку спиной к перилам корабля. – Ну, давай! Покажи, что там у тебя!
– Ладно, – ответил Двадцать Девять Названий. – Если хочешь. – Он крутнулся, нагнулся и помахал своей широкой задницей перед лицом у Саттера. Тот заморгал и утратил бдительность. Двадцать Девять Названий пригвоздил его задним пинком. – Самый старый трюк, – пояснил Двадцать Девять Названий, когда Саттер вывалился за борт. После чего выхватил из бункера на палубе спасательный плот, дернул за шнур, чтобы плот надулся, и перекинул через леера.
Носовая пусковая установка выстрелила двумя «Дикими Свечами»; зажигание сработало, они зашипели и понеслись над волнами на север. Когда «Свечи» выскочили, тут же подлетела саранча – ее пластмассовые крылышки шелестели, как конфетные обертки на ветру.
По большей части насекомых делали на Тайване. Дешевые роботы новой модели, их продавали сотнями, и в крохотных чипах было отпечатано несколько простейших команд – в данном случае: найти самый высокий объект и сбиться на нем в кучу. Такая саранча была безвредна – за исключением того, что ее покрытие отражало радиоволны, и задача ее заключалась в том, чтобы ослепить надводные сенсоры «Сьерры». Но среди этих тысяч была чертова дюжина насекомых поумнее – Моррис Каценштейн изготовил их вручную и назвал Сурово Антисоциальным Батареечным Отрядом Термитов-Саботажников, или САБОТСом. САБОТСы влетели в надстройки противолодочного корабля, выискивая уязвимые цепи управления, которые обеспечивали живучесть судна.
А остальная саранча уселась снаружи – на радиолокационных мачтах, антеннах, дымоходных трубах, крыльях мостика, иллюминаторах, орудийных стойках, клетке лемуров и на прочих вертикальных предметах. Одна акрида, у которой были проблемы с глазомером, попыталась устроиться на носу потерявшего сознание Сэйлза, поскольку он торчал из лица, словно клюв; подносчик снарядов резко очнулся, вскочил и с воплем:
– Господи! Иисусе! Жуки! – бросился в море.
– Люди за бортом, – констатировал Двадцать Девять Названий, выбрасывая второй спасательный плот.
«ГОРОД ЖЕНЩИН»
– В море «Дикие Свечи», пеленг 2–0—9, – сообщила Гвинэвир Бесподобли. Выпущено две торпеды, дистанция 1800 и 2100 метров.
– Полный право руля! – приказала Уэнди Душегуб. – Полный вверх, до 50 метров! Контрмеры – на повороте выстрелить хлопушкой!
– Есть, капитан, полный право руля, полный вверх!
– Хлопушка в воде!
– Обе торпеды продолжают тем же курсом, – доложила Бесподобли. – Отвлекающий маневр.
– Рулевой, две трети вперед, право руля до курса 1–8—0. Управление огнем, готовность к внезапной стрельбе.
– Поворачиваю, капитан!
– Бесподобли, дай дистанцию и пеленг «Робеспьера».
– Пингую, Капитан… Пеленг «Робеспьера» – 1–9—2, дистанция – 7000 метров.
– Заполнить трубы один и три! Открыть внешние запирающие клапаны!
– Внешние запирающие клапаны открыты!
– Выровнять пеленг и огонь!
– Стреляю первой… стреляю третьей. Капитан, первая неисправна! Мотор не провернулся! Третья выпущена, ход нормальный.
– Чертовы «Шантеклеры»! Закрыть внешние запирающие клапаны и перезарядить.
– Капитан, «Дикие Свечи» сделали круг и пытаются снова взять цель! – предупредила Гвинэвир Бесподобли. – Пеленг «Диких Свечей» в данный момент – 0–0—6!
– Огонь еще одной погремушкой! Макалпайн, дергай влево!
«СЬЕРРА МИТТЕРАН»
Серафина вскарабкалась по одной из подпорок к лемурам. В клетке из плексигласа – кубе со стороной десять футов – была квадратная дверца, закрытая на два засова; стряхнув саранчу, Серафина отодвинула их и открыла дверцу. Один лемур высунул голову. Маленькое животное размером с крупную домашнюю кошку по виду напоминало обезьяну с мордой енота и большими желтушными глазами. Пушистый хвост с черными и белыми кольцами был длиннее самого тела.
Лемур закусывал листьями баобаба. В виде неуклюжего приветствия он попытался засунуть листик Серафине в ухо. Та со смехом отвела голову, и пуля прошла в дюйме от горла, а не насквозь.
Серафина услышала выстрел и почувствовала, как пуля пролетела мимо, но именно лемур – говоря строго, менее развитый примат – первым заметил опасность. Только проследив за его взглядом, Серафина заметила снайпера, расположившегося на ходовом мостике, – и он целился снова. На нем были причудливые выпуклые очки, и казалось, что рот у него измазан кровью; саранча кишела у него в волосах и сыпалась с плеч.
Лемур – для находящегося на грани вымирания вида он демонстрировал недюжинный инстинкт самосохранения – снова нырнул в клетку и закрыл дверцу. Серафина подождала еще три секунды, и на этот раз Пенсиас ее бы точно убил, если бы не возникшая перед прицелом саранча, из-за которой выстрел оказался неудачным.
– Лови меня! – крикнула Серафина, когда у ее уха прожужжала вторая пуля. Она отпустила подпорку и полетела вниз; Двадцать Девять Названий Снега – из него выйдет отличный бойфренд – подбежал и поймал девушку, пока она не успела удариться о палубу. Не сбавляя шагу, пронес ее вперед и опустил на ноги, когда они оказались за какой-то надстройкой, отделяющей их от снайпера. Пенсиас с досады выстрелил еще раз; пуля рикошетом отлетела от клетки, покрытой пуленепробиваемым плексигласом. Лемуры сбились в кучку и посмотрели друг на дружку, будто бы недоумевая, чего они такого сделали, чтобы заслужить столь недружелюбное отношение.
– Думаю, нам лучше спрятаться, – сказал Двадцать Девять Названий, когда ставил Серафину на ноги.
Она поцеловала его в губы и сказала:
– Думаю, ты прав. Где?
Вопрос не из легких. Можно втиснуться под бомбосбрасыватель, но там их точно будет видно. Прыгать за борт – тоже не самая разумная идея. Оставалось три варианта: бежать вперед вдоль левого борта, бежать вперед вдоль правого борта либо войти в надстройку через люк справа от них. Пока они раздумывали, люк распахнулся; Двадцать Девять Названий напрягся, готовясь к сражению, но это оказался лишь Белый Негр, который вышел драить палубу.
– Извините, – обратилась к нему Серафина. Белый Негр поставил швабру с ведром и выжидающе посмотрел на нее. Серафина показала на правый планшир. – Вы можете там минуточку постоять?
Белый Негр выполнил ее просьбу; как только он завернул за угол надстройки, Пенсиас отстрелил ему голову.
– Думаю, туда не пойдем, – сказал Двадцать Девять Названий. Открытая палуба по левому борту казалась не безопаснее, посему они зашли в люк, из которого появился Белый Негр. – Замка нет, – заметил Двадцать Девять Названий, прикрывая дверь за собой.
Они оказались в коротком коридорчике с несколькими выходами, включая узкий трап вниз с надписью «Chambres des Machines»[309]309
Машинное отделение (фр.).
[Закрыть]. Казалось, от человека с дальнобойной винтовкой как раз лучше всего прятаться в крохотном и забитом пространстве под палубой, но гул двигателей звучал как-то инфернально, а на трапе было темно, поэтому они замялись. Дальше по проходу открылся еще один люк – на этот раз из него вышел не Белый Негр, а человек с пистолетом.
