Текст книги "Река времени Книга 9"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 45 страниц)

Глава 2 Приглашение в Баден

Званный ужин оказался утомительной затеей. Едва раздевшись, Ольга отослала Шарлоту и рухнула на постель.

Весь вечер она провела в напряжении. Гости оказались разношерстной компанией. За столом сидели госпожа Берг и Матильда фон Лейдендорф, барон фон Лейдендорф и князь Рушель, Хофманы и Теодор, Ванхоффер и Диана. И весь этот комок противоречий оказался в одной столовой за ужином. Она не представляла прежде, что люди, которым в сущности нечего делить могут создать вокруг такую напряженную атмосферу. Суета на ужине у Ванхоффера ее не коснулась, но напряжение того дня в сравнение не шло с днем сегодняшним.

И с чего бы ей так переживать, ужин затевали от имени графа. Это у Эл и Алика хватило хладнокровия вести себя непринужденно и делать вид, что все идет должным образом. Она поминутно ловила фальшь и хотела сбежать. Не лица, а маски, в речах искренности не сыщешь. Меньше всего она бы желала жить в этом обществе. Игорь общался со своим банкирами, и, как усмотрела Диана успел сказать что-то барону фон Лейдендорфу. Дмитрий крутился рядом Хофманами и Дианой на глазах у Ванхоффера. А ей достался Теодор, от общества которого, она смогла укрыться только рядом с инженером Хоупом, которого любезно пригласил граф. Лучше слушать об английских традициях, погоде и преимуществе паровых котлов, чем о своих изысканных манерах и нежнейшей душе.

Душа у Оли надо сказать была истерзанной. За два дня она несколько раз порывалась пойти к Игорю с объяснениями. А он точно нарочно был занят то на своей бирже, то у Хофмана, то с Франсин, ей не оставалось ни минуты. Он зевал уже за ужином и уходил к себе.

Она с трудом понимала к чему все это? Истории свитков они так и не узнали. Собирались штурмовать какой-то дом.

В конце вечера к ней подошла баронесса и, склонившись, смущенно спросила:

– Как дела у графа?

– Я не понимаю.

– У графини и графа не вышло ссоры?

Она не понимала, что хочет Матильда фон Лейдендорф.

– Едва ли они могли поссориться. Не возьму в толк, отчего вы так переживаете, госпожа баронесса? Быть может, Элизабет вам лучше объяснит.

– Мне очень неловко перед ней. На днях случился конфуз, я хотела бы сгладить неловкость, но пока не могу отважиться на разговор с графиней Элизабет.

– Да что случилось?

Оля ощутила, что она не знает какой-то кусок из истории последних дней. Ей не рассказали, что Матильда попала в неловкое положение.

Хельга Карлсон решительно потянула баронессу фон Лейдендорф в оранжерею на том же этаже. Для организации ужина сняли этаж роскошного особняка, где была картинная галерея, статуи, два зала, и оранжерея с тропическими растениями.

Присев на мраморную лавочку Хельга Карлсон решительно заявила:

– Я готова вам помочь, если у вас вышла неловкость с графиней, но объясните мне, в чем дело?

– Ах, мне так не ловко.

Ольга чуть не поморщилась, эти пустые условности ее порядком раздражали. В самом начале она думала, что вежливое обхождение, витиеватая речь, красивые фразы, учтивость и такт – это характерные черты людей населяющих это время. На самом деле она видела изрядную долю фальши во всех этих обычаях. Люди так же недолюбливали друг друга, при этом улыбались и говорили друг другу комплименты, делая учтивый вид. Они называли себя образованными людьми, не будучи таковыми, а суждения их были далеки от истины, скорее бытовало мнение, чем правда о событии. Всякий пустяк мог стать поводом для всеобщего обсуждения, а нечто важное не попадало в поле зрения.

– Элизабет – человек широких взглядов, она не придает такой важности всяким пустякам. Так что у вас вышло? – спросила она снова.

– Я спутала ее с ее кузеном. Ужасная оплошность, она, должно быть, решила, что я выжила из ума, – трагическим тоном сказала баронесса.

– Ах, вот в чем дело! Не только вы попадались на эту шутку. Это любимая шутка Рагнара!

– Хорошо, что вашего Элберета нет на ужине. Я просто в полуобморочном состоянии, барон хотел меня отсюда увезти. Мне не следовало приезжать.

– Я слышала, что Элберета намереваются увезти в Швейцарию, а на ужине ему было бы скучно. Здесь нет интересного ему общества, ни молодых людей его возраста, ни девушек. Элберету больше по душе свежий воздух и стрельба.

Она не понимала, откуда у нее берутся эти фразы и интонации.

Баронесса заерзала.

– Так вы считаете, извинения будут приняты?

– Не нужно извинений. Вы попали под заблуждение. Элберет промолчал, что вы приняли его за женщину, а графиня вовсе не предаст этому значения, для нее все выглядит, как невинная шутка. Успокойтесь, прошу вас, хотите я позову Элизабет?

– О боже! Я сейчас упаду в обморок.

– Сидите здесь, я принесу вам воды.

Она вернулась с водой, Элизабет и Александром Константиновичем. Баронесса побледнела.

– Хельга нам все объяснила. Госпожа Лейдендорф, немедленно выбросьте из головы эти глупости! – заявила графиня.

– Это действительно пустое, – сказал граф из-за плеча жены. – Скорее это я оказался в неловком положении из-за знакомства с вашим супругом в игорном доме. Элизабет сделала мне примерный выговор, и я вынужден был уступить ее требованию поехать в Баден на ярмарку.

Баронесса еще не пришла в себя.

Александр Константинович опустился на лавочку рядом с Матильной, она смутилась ужасно.

– Госпожа баронесса, – протянул он заискивающим тоном. – Я разрешил Элизабет принять участи в турнире.

Матильда преобразилась.

– Граф, – выдохнула она.

Она посмотрела на Элизабет, та, приподняв бровь, изобразила самодовольную гримасу и кокетливо подняла к потоку глаза.

Оля так и замерла, Эл была похожа на добившуюся своего, хитренькую женушку. Аж, холодок пошел по коже. Впечатлительная Оля до конца вечера видела эту маску в своем воображении. Эл превзошла ее ожидания. Замечание Дианы, что Эл вертит людьми, неоднократно всплывало в памяти.

Домой она вернулась, как под защиту крепостных стен. Забившись под одеяло, она начала сбрасывать напряжение, периодически передергивая плечами. Наконец, она выпила воды и успокоилась.

За дверью послышалось шуршание шагов и тихий шепот. Оля различила голосок Франсин. Мужской голос мягкими интонациями что говорил, Франсин тихо засмеялась. Оля боролась с собой, чтобы не встать под дверью и подслушать. Ей показалось, что она слышит Игоря. Шаги двинулись именно в сторону его комнаты, скрипнула дверь, потом закрылась и наступила тишина.

Оля залезла в постель, зарылась в подушки и сильно зажмурилась. Ей стало тошно. Потом она решительно вскочила и пошла к двери, забыв про пеньюар, потом по коридору. Она открыла дверь его комнаты без стука и оказалась на пороге в одной ночной рубашке.

В двух шагах от двери стояли еще одетые Франсин и Алик, а в глубине комнаты Игорь в халате.

Оля поняла высказывание "провалиться сквозь землю".

– Разбудили? – спросил Алик. – Все нормально, доктор, ничего не случилось. У нас тут маленький заговор.

– А я не смогу помочь? – спросила она.

– Если ты знаешь, как увеличить грузоподъемность и скорость монгольфьера, добро пожаловать, – заметил Игорь с той самой снисходительно улыбочкой, которую она видела последние дни.

– Нет, – ответила она.

– Спокойной ночи, – кивнул он.

Она опять оказалась в своей комнате и вспомнила совершенно растерянную Матильду фон Лейдендорф сегодня вечером. Оставаться одной было невыносимо, и пусть Эл отругает ее, она нуждается хоть в какой-то компании.

Эл сидела у зеркала и рассматривала себя, склонив на бок голову, не глядя, она играла накладными кудряшками, раскиданными по столешнице.

– Ты еще не спишь? – удивилась Эл. – Вечер-то оказался непростым. Очень интересная сегодня собралась компания, не будь нас, они бы никогда не собрались вместе.

– Эл, ты-то знала, что эти люди не просто не общаются, они ненавидят друг друга! А Матильда! Госпожа Берг, эта старая матрона просто пожирала баронессу взглядом. Что там было делать Ванхофферу и Диане? Как скорпионы в одной банке.

– Какое точно определение, моя дорогая Хельга Карлсон! Вы начали разбираться в нюансах отношений в приличном обществе. Это большая подвижка на поприще наблюдений за человеческими типами.

– Что это за затея со стрельбой? В оранжерее мне было противно на тебя смотреть, самодовольная кокотка.

– Оля, не кокотка, а кокетка. Это несколько разные понятия, первое неприличное в этом времени, а второе характерно женское качество, сексуального характера. Я графиня, могу обидеться, – с улыбкой намекнула Эл. – При посторонних такого не скажи. Эх, как мы отлично сегодня поработали. Вы с Лукашем молодцы, отлично все устроили, залы – просто класс! Подарок судьбы, что ты затащила нас в оранжерею. Сегодня был вечер нашего политического триумфа. Карлу Ванхофферу было на что посмотреть.

– Мне не случилось разделить твои восторги, я видела жуткую атмосферу, недовольные мины, расстроенную до слез Матильду и липучего Теодора.

– Иди сюда я тебя утешу.

Эл встала с пуфика, уступая место Ольге. Оля села и нахмурилась.

Эл развалилась на кровати и с удовольствием потянулась, потом подкинула вверх маленькую подушку, поймала ее и, запрокинув голову, глядя на изголовье кровати, шутливо стукнула нарисованного там амурчика.

– Твоя работа? Нет нам от тебя покоя.

Оля не сдержала улыбку. Эл довольна вечером. Ей хотелось понять, почему она ликует?

После выстрела и объяснения между Дианой и Дмитрием Эл немного изменилась. Оля ощутила, как она с удовольствием реагирует на ход событий. Прежде Эл словно обдумывала, кукую сторону показать, что и когда произнести, удивиться, отвернуться, показать недовольство или пошутить. За эти дни ее реакции стали спонтанными, как заметила Ольга глазом опытного врача-диагноста, словно сняв простреленный корсет, Эл сняла и панцирь, который сдерживал ее реакции.

– И что сегодня такого случилось? – спросила она.

Эл посмотрела на ее взглядом заговорщика.

– Господин Берг вздумал за нами проследить. Его люди пытались ходить за мной и за Аликом. Ну и человека подкинул нам Ванхоффер! Рагнар на правах знакомого намекнул на это князю Рушелю. Берг использовал связи в министерстве тайной полиции для личных целей, чтобы следить за приглянувшейся женщиной, а Рушель имеет к этому касательство и непременно наступить Бергу на хвост, вступившись за симпатичную ему даму. И госпожа Берг смогла догадаться, что мой супруг не без оснований ревнует меня к ее мужу, который за мной волочился совершенно открыто. Господин Хоуп получил интересное предложение от человека, который собирается открыть производство паровых двигателей. Он же, банкир, которому Лейдендорф должен, и наш добрый Грэг поспособствовал, чтобы Лейдендорф избавился от части своего долга, пообещав участвовать в предприятиях банкира за границей, в качестве консультанта. И последнее, уже твоя толика работы. Вызвав баронессу на откровенность, ты открыла нам путь в дом Лейдендорфов в Бадене, который мы можем теперь без труда обследовать. Мы приглашены погостить у них неделю в Бадене, посмотреть ярмарку, посетить настоящий бал, который устраивает семейство Лейдендорфов. А за одно съехать из этого дома, отдохнув от городской суеты. Мы будем иметь отличное алиби в день, когда влезем в министерское здание.

Оля задержала дыхание. Разумеется, она ничего такого не предполагала. Ей верилось с трудом, что подобное сотворила их компания. Со времен Амадея она не участвовала в столь продуманных манипуляциях. Ольга посмотрела на Эл с искренним восхищением. Масштаб событий впечатлял.

Она подошла к постели и присела на краешек.

– Я ничего не поняла, – печально взглянув на Эл, сказала она.

– Ложитесь пациент, чую, вам снова не здоровиться, – с участием в голосе пригласила Эл.

Ольга легла рядом и посмотрела на потолочную лепнину. Эл соскочила с постели, приглушила свет, оставив гореть один светильник на столике у кровати, и комната погрузилась в уютную полутьму. Стало по-особенному тихо. Эл вернулась, накрыла Олю пледом и улеглась рядом.

Оля смотрела на потемневший потолок и узоры на нем утратили четкие линии, пропала стройность рисунка, тени исказили орнамент.

А потом пришел покой, ровное дыхание Эл говорило о том, что она не одна, что можно молчать сколько угодно. Рядом человек, который видит мир с такой перспективой, которая ей не доступна. От этого ей стало спокойно. Эл престала быть источником тревоги и превратилась в защитника, который требуется маленькому ребенку от ночных страхов.

Такого не бывало со времен академии. Раньше они вот так же могли уснуть на одной кровати в доме Тома на острове. Ольга ясно вспомнила то детское состояние таинственности и непонятных надежд, ночных разговоров и рассказов Эл о прошлом. Никакого будущего она себе тогда не воображала. Завтра было очень далеко. Она мечтала оказаться вместе с Эл в другом времени.

Мечта осуществилась, хотя никаких надежд на ее воплощение Оля не питала много лет. Ей удалось навести мостик между детством, довоенным прошлым и настоящим, вернее этим прошлым. И она удивилась. По меркам этого времени, она еще не родилась. Не было ничего, что было в ее жизни, и ее жизни еще нет, словно время и верно река, а она стоит где-то далеко от знакомых берегов, далеко вверх по течению. Наступила особенная минута, когда Ольга почувствовала свободу. Прошлого нет! Она уже не вернется в то свое будущее, его больше нет!

***

Она проснулась. Не сообразив поначалу, что спит в другой кровати. Она свесила ноги и открыла глаза. Перед зеркалом стоял Алик с торжественным видом. Он завязывал галстук.

– Ой, – Ольга метнулась назад под одеяло.

– Прости, мои вещи тут. Доброе утро. Напугал?

– Доброе утро. Я уснула здесь.

– Ничего, я выспался в твоей комнате.

– Куда ты?

– Мы идем в Хофбург, договорились вчера с Хофманом. Доберемся таки до подлинников. Ради четырех листов такая суета.

Ольга постепенно пришла в себя, вечернее состояние вдруг вернулась, и она улыбнулась довольной улыбкой.

– Не тушуйся, все в порядке. Еще минута и я уйду.

– Это правда, что нас пригласили в Баден к Лейдендорфам?

– Почему ты засомневалась?

– Я хотела спросить, когда мы едем?

– Завтра.

– Уже?

– У нас осталось мало времени. Завтра пятница, в субботу начинается ярмарка. В воскресенье Лейдендорфы дают бал, я не знаю, на сколько он будет масштабным. Среди гостей Штраус, не больше не меньше. Сразу по завершению бала мы едем в Вену и лезем в наш таинственный дом, вернемся в понедельник на рассвете, а в среду вы уже отбываете домой. Пакуй чемоданы, – он улыбнулся. – А точнее, их уже пакует Шарлота. Мы будем пребывать за городом до конца нашей экспедиции.

– А это когда?

– О-оля, хорошо, я подумаю, что ты еще не проснулась. Последняя дата в книжке Дубова – пятое октября. Ты, Игорь и Эл уйдете в следующую среду, остальные двенадцатого. Я готов, иду.

Александр Константинович удалился, а за дверью превратился в хитрого Алика. Он припер собой дверь и подал знак Дмитрию, тот просунул голову в другую дверь. Из комнаты Игоря на цыпочках выскочила копия Элберета и тихой рысью промчалась по коридору к выходу. Элизабет Шеховская уже ждала внизу в экипаже.

– Конспираторы, – покачала она головой.

– Эл, мне не жить, если она узнает.

– Да с чего ей тебя подозревать. Я не думаю, что Ольга рассталась с остатками здравого смысла.

– Да кто ее знает! Куда бы подевался ее здравый смысл, – вздохнул он.

К ним присоединились граф и Рагнар. Экипаж покатил в сторону дворца.

***

Неожиданностей от визита в Хофбург никто не ждал. Посещение дворца было своего рода развлечением для четверки исследователей. Профессор Хофман уже ожидал их и был рад, что компания большая. Это выглядело как светский визит, князь Рушель с галантностью хозяина сопроводил их по коридорам до библиотеки. Он не ушел, остался в общей компании. Научная беседа над старинными листами продолжалась три часа. Хофман объяснялся с ними, как со знатоками, а князь был удивлен такой образованности новых знакомых. Служитель библиотеки не отходил от них ни на минуту, потом вклинился в разговор с видом знатока. Скоро перед ними лежало три папки с похожими рукописями.

На огромном столе было разложено не менее двух десятков документов, компания "водила хороводы" вокруг.

Хофман заметил, как господин Гаруди довольно облизнулся.

– Что скажете? – обратился он к Рагнару.

– Я скажу, что это больше, чем я ожидал увидеть здесь.

– Вы ни разу не спросили о Лейдендорфе, – переходя на тихий шепот заметил профессор.

– Я их вижу, но они мне стали менее интересны, чем, например, вон тот, – Рагнар указал на край стола.

– Ваш Элберет не случайно так тщательно изучает его, – улыбнулся профессор. – Выбор этого юноши весьма примечателен.

– Давайте спросим?

Рагнар подошел, склонился к Элберету.

– Не поделитесь впечатлениями, господин Макензи младший? – спросил Рагнар с ирогией.

Элберет выпрямился и снял очки.

– Охотно. У ряда документов на столе есть схожие элементы, и все они расположены не в теле текста, а в орнаменте на краях или вокруг. Я вижу в этом устойчивую форму передачи информации.

– Выражайся проще, – сквозь зубы, почти одними губами процедил Рагнар.

Хофман приблизился и склонился над листом.

– А вы правы, я прежде и не видел сходства. Да орнамент очень схож.

– Он содержит устойчивые комбинации символов, но ни где не повторятся дважды.

– Молодой человек, вы делаете успехи и ваша наблюдательность выше всяких похвал. Я определенно готов просить вашего старшего брата оставить вас в Вене. Наш университет может стать хорошей школой для вас, как ученого. Подумайте.

Элберет в ответ печально вздохнул.

– Быть может, вам не придется оставаться одному. Господин Гаруди, кажется, тоже имеет повод остаться.

Глаза профессора блеснули интересом.

– Вот как? Отчего же? – спросил Рагнар.

– Тому есть самая веская причина, которая способна удержать мужчину.

Глаза Рагнара округлились. Профессор не стал продолжать, заметив, что Рагнар нахмурился.

– Так что вы там еще увидели, господин Макензи? – вернулся к прежней теме профессор.

***

В столовой к обеду накрывала одна Шарлота. Ольга вызвалась помочь.

– Разве ваша очередь сегодня? Франсин я что-то не видела.

– Она помогает господину Макензи.

– Опять научные изыскания?

– Не знаю, у них какие-то свои тайны, – Шарлота потупилась.

Видимо Франсин не рассказывает ей о Грэге, Ольга опять заразилась подозрениями. Она закончила накрывать на стол и ринулась наверх, чтобы успокоиться. На подоконнике в коридоре сидел Дмитрий и хмуро смотрел во двор.

– Эй, ты чего пыхтишь, как бычок на красную тряпочку? – спросил он еще издали.

Ольга оперлась на тот же подоконник.

– Только ленивый в этом доме не знает, что у нас размолвка с Игорем, даже слуги, – сказала она недовольным тоном.

– Это не слуги, они наблюдатели, как и мы. Экая пустяковина. Вот у меня проблема так проблема, черт бы побрал все эти чувства.

– Что-то с Дианой?

– С Дианой, – кивнул и тут же продолжил. – Мне сегодня профессор уже на это намекнул. Значит, и Ванхоффер заметил.

– Надо было сразу ему сказать.

– Оля, из тебя политик, как из меня балерина.

– Вообще-то, это же ваши личные отношения.

Дмитрий в ответ только хмыкнул.

– Нужно просто ему признаться. Он нам уже помог.

– Оль, – он поморщился. – У нас осталась последняя фаза работы. Элька правильно решила, надо проваливать отсюда за город.

– А кто будет готовить тут ваше проникновение?

– А уже все готово.

– Тогда какой смысл уезжать?

– Алиби, Оля. Берг натравил на нас тайную полицию. Из свитков, Лейдендорфа, русского происхождения графа и моей мистики можно такое соорудить. Зря Эл потрепала его. Вся надежда теперь на князя Рушеля. Одни перевертыши. Вот с самого начала не пошло, словно специально. Прав, что ли, Арнольд, и эти свитки проклятые?

Оля повела плечами, да, ее заботы блекли.

– А мы что-то предприняли?

Он вздохнул и посмотрел с наивным выражением.

– Конечно, дитя мое. Это у нас с тобой туман в голове, а вот некоторым любовь мозги не заклинила и этих некоторых в нашей компании, слава небесам, – большинство.

– А где Грэг, я не видела его с утра?

– А где ему быть? Тут. У себя. Чертит с Франсин схемы.

– Я к обеду собиралась всех позвать.

Оля, было, направилась к двери Игоря, но Дмитрий потянул ее назад за рукав.

– Обед в три. Они сами знают.

– А почему они в его комнате занимаются?

– Оля, – угрожающе зашипел Дмитрий. – Не превращайся в маразматичку. Думай, что делаешь. Ты убьешь остатки чувств. Вчера влетела в спальню, сегодня собралась. Чего ты добиваешься? Отказала уже как могла, во всех видах. Если бы он что-то испытывал к Франсин, я бы уже это знал. Леший тебя понеси, это не так. Дай людям работать, а то я тебя отшлепаю, ей Богу. Как он еще любит тебя до сих пор! Это же свихнуться можно!

Ольга остолбенела. Дмитрий разозлился в серьез, глазищи сверкнули, Оля поняла, чего в нем боится Ника. Представив, как Ника узнает о Диане, Оля рефлекторно втянула голову в плечи.

– Ника тебя съест, – выдохнула Ольга, выдав свой ход мыслей.

– Я сам ее съем, – усмехнулся он. – Но лучше Эл держать ее подольше в будущем.

Оля ощутила холодок. А потом поняла, что опять лезет не в свои проблемы. Эл в таких вопросах смыслит больше. Она печально вздохнула и подумала, что до отправки осталось пять с половиной дней и ей нужно достойно их прожить. Быть может дома, ей удастся все решить.

– Как думаешь, если я попрошу Эл разрешения осмотреть дом Лейдендорфов, она мне позволит?

– Думаю с радостью. Искать что-то тебе не в первый раз, а с твоей дотошностью ты все до пылинки проверишь. Дерзай, я только за, у нас полно хлопот.

Тут из комнаты Игоря выпорхнула довольная Франсин и он следом. Увидев Олю, он неожиданно смутился. Ольга лишь теперь придала значение его виду, он сбрил усы несколько дней назад, стал похож на себя прежнего и всячески ее избегал. Он прижал руку сначала к щеке, потом к губам, Франсин хихикнула.

– Нас зовут к обеду, – совершенно иным тоном сообщил Дмитрий, словно только что болтал о пустяках.

Обедали они впятером, Лукаш был отпущен на отдых после вчерашнего вечера, ассистенты были заняты подготовкой поездки. За столом обсуждался только Хофбург, Ольга ждала, когда заговорят о Бадене.

Игорь молчал. Они договорились скрыть от Ольги трюк с переодеванием, участвовать в обсуждении ему не следовало.

Он сидел, впитывал суть разговоров и наблюдал за каждым по очереди. Рассел Курк научил его простому упражнению, если не участвуешь в беседе – наблюдай, лови изменения, делай выводы, запоминай свои ощущения. Он по очереди оглядывал каждого. Дольше других его взгляд задержался на Дмитрии, вот кто был на себя не похож. За эти дни куда-то подевалась его бравада и манера все выставлять пустяком. Игорь попробовал понять причину. Это могла быть история с Франси Хофманом, и Диана могла подвигнуть его на перемену. В стремительной смене событий с десяток дней назад произошло Димкино перерождение. Игорь ощутил, что у него язык не повернется назвать его теперь Димкой. Человек перешел некую границу и вырос в его глазах. Потом он нашел еще одну причину и перевел взгляд на Эл. Он решал, затронули ее еще какие-то перемены после свадьбы. Эл выглядела прежней, он помнил ее такой еще на Щите-14, он привык с тем временем как с меркой подходить к себе и друзьям. Все что он ясно помнил из тех лучших времен, так это посиделки в каюте Эл, которые они устраивали в свободное время. Эл обычно сидела в углу и оттуда за всеми наблюдала или спорила. Теперь она сидела во главе стола, это место прочно за ней укрепилось. Она стала центром компании по всеобщему желанию. Например, свитки обсуждались с таким пылом, будто это всем нужно и важно, а, между прочим, они были нужны даже не Эл, а Тиамиту.

Он вспомнил остров, понял, что события их экспедиции на столько затушевали его впечатления о таинственном месте, что возвращение туда показалось бы большей фантастикой, чем сейчас признать, что ты восседаешь за еще не ставшим музейной редкостью столом, на настоящем венском стуле. Он уже привык к не неудобной обуви, к странной многослойной одежде, к шляпам, к бородатым лицам Алика и Дмитрий, к расстояниям, к людям с их черепашьим ритмом жизни, к бесконечным условностям, к бумаге и чернилам, к кофе и урокам музыки. Он посмотрел на Ольгу и с облегчением подумал, что теперь знает наверняка о ее чувствах. Казалось бы, вырванное признание должно было облегчить его душу, только окрылило не надолго. Напротив, он хоть сейчас на коленях готов просить ее стать его женой снова. Он поймал мельком ее взгляд, она как обычно сидела справа от него, что избавляло его от прямых взглядов. Завтра они вместе едут в Баден.