Текст книги "Река времени Книга 9"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 45 страниц)

Этот вечер с пустыми разговорами и ненужными условностями оставил тягостное впечатление. Ей пришлось изображать не то, что она есть на самом деле. Это не ее мир, протест перерос в недовольство, настроение испортилось, никакими напоминаниями о долге и службе она не могла привести себя в равновесие. Она осмотрела всех еще раз, и чувство фальши заставило зажмуриться. Уж если кто смотрелся натурально, так это Алик. Он перенес в этот новый облик все свои достоинства, начиная от осанки и благородства и заканчивая любовью к жене. Хоть в джинсах, хоть в летном костюме, хоть во фраке – он вел себя одинаково.

Эл посмотрела на нее, мягко улыбнулась и погладила руку Алика.

– Так было за что, – ответила она.

Они помолчали.

– Давайте завтра объявим день свободным. Мне нужно подумать. Сколько у нас в конюшне лошадей? – спросила она.

– Восемь, – ответил ей Алик.

– Ты? В дамском седле? – улыбнулся Дмитрий.

– А почему нет? Поедем в Пратер. Устроим пикник.

Глава 11 Пикник

Верховая езда лишь с виду казалась занятием приятным. Пока они проехались через город, потом по лесу, почти до самой удаленной окраины в поисках места для пикника, удовольствие сменилось усталостью.

– Боже. Это просто издевательство над телом, – пожаловалась Ольга. – Зато без корсета.

Эл молчала, чуть морщась разминала спину, дамская посадка ей тоже пришлась не по вкусу.

По местным меркам было еще утро, они уехали из города, едва начинался рассвет, лошадей седлали сами.

Сквозь желтеющую листву тянулись струйки солнечного света. Было свежо.

– Грэг, ты согласен, не думать сегодня о деньгах? – спросила Эл заискивающе.

– Конечно.

– Тогда я забираю нашего технического эксперта на прогулку, – заявила она и взяла Игоря под руку.

– А я? – возмутился Алик.

– Почему это он? – поддержал его Дмитрий.

– Потому что я так хочу, – сказала она.

– Ну и ладно, не очень хотелось, – сказал Дмитрий, сбросил свой пиджак для верховой езды, постелил себе коврик и развалился под деревом, глядя через крону на клочки неба. – Набегался я с вами всеми. Покоя хочется.

– Тогда сторожи лошадей, а мы с Олей тоже пройдемся. Мне хочется подвигаться, – предложил Алик.

– Проваливайте, жертвы куртуазного поведения. У меня там, в седельной сумке книга, брось, – просил он.

Он остался один, выбрался из тени на залитую солнышком полянку и расположился там, подставив лицо солнцу, читать он не спешил, лежал блаженно с закрытыми глазами, вдыхая чистый воздух. Ему было отлично известно, зачем Эл утащила Игоря, а Алик – Олю, он обо всем узнает позже, а сейчас и поваляться не грех.

Эл так и держала Игоря под руку, пока они шли по узкой тропе, другой она придерживала край платья.

– Как тебе вчерашний гость? – спросила она.

– Спасибо, что предупредила. А я уж было расслабился, все получалось неплохо. Я бы меньше удивился, если бы Самадина увидел. Эл – это провал?

– Я не знаю. Что сказал Дубов? Ты с ним разговаривал.

– Он передал тебе это. Лично тебе. – Игорь достал из потайного кармана узкую тонкую книжечку в жестком переплете, на вид совсем новую. – Он сунул ее прямо в дверях, когда уходил.

– А на словах.

– Его текст был странным..

– Дом Ванхоффера, как и база, прослеживается от фундамента до крыши. Значит, вы говорили о технике?

– Он говорил со мной и приводил в пример один экспонат из коллекции Ванхоффера. За основу взята идея Леонардо да Винчи, по виду мышку летучую напоминает. Это остро запало в память. Что он хотел этим сказать, я не знаю.

Эл отстранилась, отпустила его руку и перелистывала книгу страница за страницей. Игорь не мешал. О технической стороне можно было говорить когда угодно. Эл остановилась.

– Все так плохо? – спросил он. – Если является сам глава историко-археологического отдела.

– Не имеющий касательства к этому времени, – добавила Эл. – Он специализируется на древних цивилизациях. Какой из него технический эксперт. Дубов ради нас рисковал. Трехдневный экстренный проход. Торопился Дубов. У нас три дня у них сутки или у них три дня – у нас сутки? Сколько у нас времени?

Эл стала перелистывать книжку.

– Он ничего не говорил про три дня, – сказал Игорь. – Эл, что твориться?

– Три дня, что-то должно произойти за эти три дня. Сегодня понедельник, двенадцатое. Крайний день – среда.

Эл опять стала пролистывать книжку.

– Нет. Это все равно, что пальцем в небо. – Эл сняла перчатки и взяла его за верхние части кисти. – Давай постепенно. Движение, за движением, слово за словом. Как он стоял, как двигался, что говорил.

Игорь медленно снял свои перчатки.

– Ты сможешь увидеть? – спросил он.

– Я попытаюсь. Ника у меня переняла способность задолго до того, как это смогла я. Тихо.

***

– Ну, молодой человек, давайте рассмотрим вашу проблему, – сказал Шарль Боссе и заботливо улыбнулся. – Задача выглядит на самом деле не такой сложной, как вам кажется. Тут я вижу по сути одну трудность – точное определение объекта исследований. Где именно находится искомый объект?

– В Хофбурге.

– Спасибо, мне это уже известно.

– Мы там еще не были, где точно – мы не знаем.

– Вот следует с этого начать.

Тут Боссе подошел к макету здания, который демонстрировал систему газового отопления и отсоединил фасад.

– Представим себе здание. Несколько этажей, десятки комнат. Вы не можете обойти все и везде расположить анализаторы.

– Поэтому мы думали о мобильной системе слежения.

– Как вы собираетесь попасть в здание?

– Через крышу.

– Спуститесь с небес?

– С воздушного шара.

Господин Боссе от удивления подался вперед, а потом расхохотался.

– Оригинально! Вам придется сделать массу расчетов, провести десяток испытаний – ради одного сомнительного результата! А если вас заметят? Идея не такая уж экстравагантная, если бы речь шла о пространстве где-то над городом, а тут императорский дворец. Вас повесят, если попадетесь. И тут нужен ветер, какой-то определенный, какой-нибудь северо-западный или восточный. Ваша затея выглядит наивной.

Тут Ванхоффер подошел к Боссе.

– Не такой уж наивной. Их командир так не считает, – сказал он.

– Их командир – женщина, меня это немного удивило, – ответил Боссе. – Мужчина бы затеи с шаром не одобрил по причине большого риска. Если я могу вас переубедить, то есть вашего командира, то готов потратить остаток времени на это. Четверть девятого. Я должен успеть на вокзал. Напрасно вы ее отпустили, господин Ванхоффер.

– Она званая гостья.

– Она может отвлечься еще раз?

– Я приведу ее, – неожиданно согласился Ванхоффер.

– Попросите к выходу мой саквояж.

– Сию минуту, – кивнул Ванхоффер.

Они остались вдвоем.

– Посоветуйте тогда что-то иное, – попросил Игорь.

– Посетите Хофбург легальным путем, а воздушные шары оставьте для прогулок с девушками над менее значительной частью Вены.

И господин Боссе превратился в веселого Дубова, которого Игорь видел на острове Тома.

Он улыбнулся в ответ Дубову. О выходках Дмитрия Королева известно в будущем.

– Будь вы менее склонными к архаике, я бы не верил в вас. Я не против шаров, – смягчился Дубов. Он потер шею, засунув палец за жесткий воротник. – Ужасно плохо спал, не привык к местным постелям. Шея, как каменная. – Он поправлял воротничок. – Передайте вашему командиру, что я поспособствую вашим поискам. Ванхоффер не передал ваши свитки, но передал вензель. Бхудт очень благодарил Эл. В знак моего расположения я бы обратил ваше внимание на эту комнату. Здесь интересные модели. Третья справа от лестницы и шестая от модели паровоза.

– Наша работа затрудняется? – спросил Игорь обтекаемо.

– Найдете свитки – измените ход событий, – ответил Дубов.

– Это командиру решать, – ответил он.

– Правильный ответ. Слишком правильный, – улыбнулся Дубов. – Проводите меня к выходу, Грэг Макензи. – Они двинулись из комнаты. Дубов пошел медленно, устало. – Вот чтобы я посоветовал: используйте нетрадиционные для решения задачи способы с таким размахом, на который только способны. Каково главное оружие вашего командира в экстренных ситуациях?

Дубов дал ему подумать и у выхода повернул ручку, управляющую освещением, оно стало тухнуть и погасло.

– Интуиция, – сказал Игорь.

– Эк, вы замахнулись.

Они встали в проеме двери, между освещенным холлом и темнотой комнаты. Дубов сделал серьезное лицо, опять становясь Боссе. Он взял Игоря за плечи и посмотрел в глаза, словно делал замечание.

– Дерзость, – тихо сказал Дубов.

У выхода из дому дворецкий протянул ему саквояж. Дубов почти вышел, но словно вспомнил что-то, на полкорпуса высунулся в проем двери.

– Да, господин Макензи!

Игорь подошел близко. Дубов сделал какой-то незаметный жест, и Игорю пришлось зажать под мышкой плоский предмет.

– Я не простился с хозяином. Уже спешу. Передайте лично от меня поклон господину Ванхофферу. Жаль, что у меня мало времени осталось, не смог вам толком помочь.

– Жаль. Счастливой дороги, – ответил Грэг и сам прикрыл дверь за Шарлем Боссе.

***

– Это все что я могу воспроизвести. Эл, я волновался, не смог запомнить разговор целиком.

Шум в голове и расплывчатый силуэт лица напротив. Ее качнуло, Игорь заботливо придержал ее за плечи. Она молчала, он терпеливо ждал, опасаясь, что прервет это действо. Прошли мгновения. У Эл был сонный и отрешенный вид. Она закрыла глаза, подняла вверх брови и покачала головой.

– Какое тут густое пространство, – сказала она. – Как обухом по голове.

Он перестал держать плечи, но рук не опустил, готовый подстраховать ее.

– Что плохо выгляжу?

– Никогда не участвовал в таком процессе, – сказал он.

– А когда-то мне мгновений хватало, чтобы увидеть,– посетовала она. – У тебя очень четкие образы, совсем, как у тренированного на такие вещи человека.

– Я запоминал как смог, я специально побыл один минут десять и прокручивал разговор в голове. Потом я специально вернулся и сделал вид, что осматриваю коллекцию Ванхоффера. Я что-то волнуюсь. Болтать начал.

– Да. Лучше помолчи, – посоветовала она.

Она пошла по тропе одна, не прибегая к его помощи. Он шел сзади, шагах в трех-четырех. Эл ушла в себя.

Она, не оборачиваясь, протянула ему книжку.

– Взгляни, тебе же любопытно.

– Конечно.

– Ты у меня за спиной и я чувствую, как ты ерзаешь.

Он открыл первую страницу и увидел какой-то невнятный рисунок, ему пришлось вертеть лист, чтобы уловить ракурс. Он пролистал несколько страниц, и там тоже были похожие рисунки. Страницы дальше содержали надписи на русском написанные латинскими буквами. На всякий случай он пролистал все и заметил вверху страничек даты. Одиннадцатое сентября было перечеркнуто. Потом страничка с шестнадцатым, девятнадцатым сентября и вторым октября. Все надписи заканчивались пятым октября.

Эл продолжала брести вперед, она даже не придерживала платье, шаг ее стал тверже. Тут она остановилась.

– Мы далеко ушли. Надо вернуться, – решительно сказала она.

Игорь повертел в руках книжицу.

– Занятное чтиво, – сказал он. – Ничего не понял. Скажешь что-нибудь?

– Что скажу, – развела она руками. – Самадин с Дубовым торопились нам помочь, я теряюсь. Если Ванхоффер ближайшие дни свяжется с парижским отделением – мы пропали. Нужно коллегиально решать, что мы будем с этим делать. Может быть, не только у нас с Аликом возникли подозрения. Иди вперед, собери ребят, пусть подойдут к лошадям, а я минутку пройдусь.

***

Ольга и Алик вели беседы далекие от предвкушения беды. Они придавались воспоминаниям.

– Ты расслабилась, – заметил он. – Теодор на тебя подействовал.

– И ты издеваешься! Не ждала.

– А что удивительного. Другой мужчина, ты переключила внимание и отпустила ситуацию с Игорем. Вы уже смотрите друг на друга спокойно, не фальшивите в общении.

– Слащаво выглядело?

– Было немного. Нарочито. Специально.

Она вздохнула.

– Может, дело и в Теодоре. Вот с ним мне было и слащаво, и нарочито, – согласилась она. – Я ощутила разницу. Не захотела больше притворяться. Чтобы не творилось между нами с Игорем, но какой-то уровень доверия у нас есть. Можно я у тебя спрошу? Мне больше ни к кому не хочется обращаться. Ты мне как-то ближе в таком вопросе.

– Спрашивай, ради Бога.

– А если это очень личное?

– Очень-очень? – он улыбнулся ей подкупающе. – Спрашивай.

– Что-нибудь изменилось, когда ты и Эл стали мужем и женой? Я не об обещаниях, не о церемонии.

– Ты в том смысле хорошая ли Эл любовница?

Оля округлила глаза.

– Алик! Ты набрался местного жаргона?!

– Тиамит тоже нас так назвал. Он не сказал, что мы поженились, он сказал, что мы стали любовниками, – Алик ничуть не смущаясь, не сердясь, продолжал улыбаться. – Я понял, о чем ты спрашиваешь, можешь дальше не краснеть, а то закипишь. Я без оглядки под присягой скажу, что она для меня самая желанная женщина. И изменилось все очень значительно. Ощущения такие будто ты стрела, которую долго держали в натянутом луке, а потом отпустили. Как можно такое описать. Что уж тут таить. Я ждал этих времен очень давно. Я счастливый, влюбленный и теперь женатый человек.

– А Эл?

– Эл? – он опять улыбнулся. – Эл занимается тем, что меня изучает. Для Эл страсть – одно из множества колебаний в этом мире.

– Что же это получается? Эл относиться к страсти, как любой другой сфере жизни?

Алик улыбнулся широченной улыбкой, а потом просто засмеялся.

– Да. Она швыряет в меня свои полные нежности взгляды, как монетку в стенку. Ее любовь такая же, как все что она делает в жизни. Она проявляется с той же энергией, как все, что она творит.

– Эл любит так же, как стреляет? Или летает? – Оля улыбнулась, но как-то натянуто.

– Так же как учит боевому искусству, – добавил он, усиливая ее неуверенность и непонимание. – Для простого обычного человека кульминация его чувств зависит от спектра его возможностей, от его сознания. Чем оно выше, тем шире спектр восприятия. Поэтому скольких людей не спроси о любви, всяк скажет свое слово, а страсть порой вообще – нечто неосознанное, из области инстинктов. Кто как способен, так и понимает. А если речь идет о существе иного порядка, то тут все проистекает от его силы, от осознания себя частью некоей волны, от созвучия с тем, кто именуется любимым существом. Принцип похож, но спектр гораздо шире. Я не понимал, что значит погрузиться в любовь до самозабвения. С Эл я пережил состояние, когда ты теряешься, перестаешь существовать отдельно. Это нельзя описать, такое нужно пережить.

– Со мной такого никогда не произойдет, – вздохнула она.

– Не произойдет, если ты сама не захочешь, – согласился он с сожалением в голосе.

– Я всего лишь простой человек. Ты думаешь, что я смогу пережить подобное с Игорем?

– Не пугайся моих слов. Но почему же с Игорем? Если здесь тупик, то не упирайся в стену, обойди ее.

– И это говорит человек, который нам обоим друг.

– Именно, потому что друг. Я и при Игоре такое повторю. Если ты не можешь в этом случае хотя бы потерять голову, то возможно случай не тот.

– От тебя такое услышать, я никак не ожидала. Эл мне сказала почти теми же словами.

– Ты спрашивала, что изменилось? Я, – ответил он. – Я по другую сторону реки. Ты на одном берегу, а я на другом, и ты пытаешься узнать, что за вода нас разделяет. Не попробуешь – не узнаешь, как любит повторять Тиамит. И еще тут вопрос в желании, – вспомнил он вопросы все того же Тиамита. – Насколько сильна жажда? Мы с Эл бросились в объятия друг к другу, потому что иначе уже существовать не могли.

Оля посмотрела на него глазами восхищенного подростка. Даже не осталось поля для размышлений. Он был убедителен хотя бы тем, с каким порывом говорил. Само вдохновение.

Ольга с удовольствием шагала рядом с ним и в шутку поделилась вчерашними наблюдениями, будто он в любом виде держится одинаково.

– И в чем же тут секрет? В твоем новом спектре? Или в чем-то другом? – спрашивала она.

– Сами приучили, – улыбнулся он, глядя себе под ноги. – Всегда соответствовать.

– Как это? – спросила она. – По-моему ты с детства такой.

Она посмотрел вопросительно.

– Сколько я тебя знаю, – уточнила она. – Ты всегда старался компенсировать дерзкий Элькин нрав своим благоразумием. Будь ты поблизости, она не натворила бы столько всего. Димка не умер на войне благодаря тебе. И мы тоже. Алик, я всегда буду именно тебе благодарна за то, что ты был рядом. Ты заслужил любовь. Слава Богу, Эл это оценила. Ты смог ее обуздать, что ли. Она выбрала тебя из всех мужчин, кто на нее претендовал. Нет, пожалуй, Димка на нее никогда не претендовал. Странно, при его любвеобильном нраве. Надо же, я делаю такое простое открытие! Наш Димка видел и видит в Эл друга! – Она провела рукой по голубому небу. – Надпись крупными буквами.

– Эл для него – святое. Брось шутить. Ты тоже в категории друзей, так что он не на всех дамочек расставляет свои сети. Это у него от войны башку снесло. Он таким образом компенсировал свой воинственный нрав.

– И сейчас компенсирует. До сих пор.

– Повзрослеет когда-нибудь.

– От него не требовалось чему-то там соответствовать, – заметила она. – Он не стал нами командовать, а ты смог взять на себя этот труд.

– Ты поставь себя на мое место. Я был вторым после Эл на щите. На меня свалилось капитанство вместе с пропажей Эл. Я что угодно был готов сделать, что бы сохранить жизнь вам, найти ее, сохранить дружбу, команду. Я не знаю страшнее времени в своей жизни. Вот тогда мне пришлось соответствовать. Я занял место Эл.

– Ты занял свое место. Уж простите, капитан класса Д, человек с врожденным чувством долга и благородством. Димка никогда не стремился командовать, а Элли Светлова – пират не по званию, а по сути. Пират с размахом, от души, – сказала Ольга то, что думала. – И не потому, что я еще как-то там на нее сержусь, а потому что она по-другому уже не может. У нее методы, от который порядочные люди в ступор впадают.

– Ты так думаешь?

– Да. Это неисправимо. Вон как она вчера зацепила всю мужскую компанию! Совсем как Нейбо когда-то. Работает механизм. Было мирно, Эл – само обаяние. Потом что-то меняется и события походят на взрывную волну. Они вчера о войне говорили. Это ее так разговорами развлекали? У Дианы был шок. По-моему так выглядит пространство, когда Эл приходит в состояние боевой готовности.

– Кстати о готовности. Чувствую, что нам пора вернуться. Эл уже с Игорем поговорили.

– О чем же? Ты знаешь?

– О вчерашнем визите технического эксперта.

– Я то думала, они решили пошептаться о нас.

– Очень ей надо, – улыбнулся Алик. – Она уже все сказала. Пошли, после этого пикника забот у нас прибавиться, некогда будет заниматься танцами и шутками.

– Мы выехали сюда по делу? – вздохнула Ольга разочарованно.

Он улыбнулся.

– Что не мешает нам гулять, дышать свежим воздухом и говорить о любви, – заключил он.

Они вернулись на полянку к лошадям. Дмитрий беззаботно валялся на солнышке без пиджака и жилета в одной рубашке, а недалеко виднелась не пара, возвращающаяся с прогулки, а бредущий в одиночестве Игорь. У Алика чуть екнуло сердце, он встревожился, а потом усмехнулся уголками губ. Он уже ловил за хвост свое беспокойство, и неоднократно. Эл должна была попасть в поле зрения и не попала. Быть может, он неосознанно уловил, что женщина в этом времени слабее и беззащитнее, будь она хоть "пиратом", как выразилась Оля, а может быть, в нем заговорило с новой силой его желание защищать ее и покровительствовать ей. Естественное мужское чувство. Алик остановился, пытаясь осмыслить свои ощущения. Оля натолкнула его на размышления о том, откуда проистекают его качества. Он мог бы с ней согласиться.

Эл показалась из-за кустов, и беспокойство пропало. Он подошел. Игорь в задумчивости прислонился к дереву.

Алик заботливо постелил коврик. Эл кивнула ему с улыбкой, удобно устроилась на коврике и легким жеманным жестом вытащила шляпную булавку, отбросила шляпку в сторону. Дмитрий, который уже сидел в ожидании начала главной части пикника, начал аплодировать.

– Ты это репетировала? – спросил он и хлопнул себя по колену. – Отличный жест, командор!

Алик сел на тот же коврик, спиной к Эл, предлагая ей опереться на него. Так они и расположились спиной к спине.

Дмитрий встал, потянулся и подошел к корзинке с едой. Он доставал яблоки и бросал их каждому, потом сам, громко хрустнув, откусил кусочек и вернулся на место.

Игорь опять протянул Эл книжицу, которую по дороге спрятал в карман.

– Это нам передал Дубов, – сказала она, демонстрируя записную книжку. – Отпечатано во Франции в парижской типографии. Дубов – старый подпольщик. Учел. Где он ее купил?

– Дубов? – спросил из-за ее спины Алик.

– Да, Алексей Дубов, мой любимец в службе времени. Из-за симпатии ко мне или к нам этот человек рисковал вчера. Это он вчера выступил в роли технического эксперта, хоть ничего не смыслит в той области, где вызвался помогать. Видимо подозрений он не вызвал. Это меня утешило. Будь у Ванхоффера подозрения, он бы его не оставил с Игорем наедине и из здания бы не выпустил. Я ничего толком сказать не могу, пока не прочту каракули Дубова. – Эл повертела книжечку. – С сегодняшнего дня, господа и дамы, мы ведем уже не двойную, а тройную жизнь. Придется вербовать агентуру.

– Эл мы многого можем не знать, по порядку расскажешь? – предложила Оля. – И, господа и дамы, у меня просьба ко всем, хватит относиться ко мне так, будто я – кукла с фарфоровой головой. Мне неприятно, как минимум.

Все заулыбались.

– Книжку я вам потом прочитаю. Кое-что я должна рассказать. Хорошо. Дело уже давнее, – согласилась Эл.

– У тебя все дела срока давности не имеют, – Игорь скривил губы в усмешке.

– Вот и Хёйлер так сказал, только по поводу службы времени, – согласилась Эл.

– Эл, каким боком тут оказался Дубов? Он к нашей работе, с какой стороны не возьмись, – ни при шей, ни при стегни, – спрашивал Игорь.

– Его Самадин послал.

– Хм. Одно светило науки посылает босса отдела древних цивилизаций, чтобы предупредить нас об опасности. Щчас нос задеру, – заметил Дмитрий.

– А мне не до гордости,– вздохнула Эл. – Самадин что-то увидел в своих прозрениях и с помощью Дубова нас предупредил. Тут другого вывода не сделаешь. Теперь нам остается напрячь мозги и понять их замысел.

– Самадин Бхудт увидел? Можно подробнее, – попросил Алик из-за спины Эл.

– Подробнее, – повторила она. – Самадина Бхудта знают как человека наделенного способностью или способностями созерцания картин прошлого. Картин достаточно точных, чтобы они сходились с результатами исследований службы времени. Поэтому, когда возникает явление, выходящее за рамки возможностей подразделений службы, и патруля в том числе, то есть аномалия, им начинает заниматься Самадин или его ученики. Самадин – бессменный глава службы исследований и предотвращения аномальных явлений вот уже двенадцать лет. Глава патруля Хёйлер – как раз такой ученик. Не очень способный, как говорил о нем Самадин, но преданный, честный и настырный.

– Ну, совсем как Рассел когда-то, – заметил Игорь. – Не случайно Курк на него внимание обратил, увидел родную душу.

– История повторяется, – усмехнулась Эл. – Но у меня не хватило уже безрассудства, чтобы подружиться близко с главой патруля. Перед отправкой сюда произошло событие, о котором я умолчала. Я только Алику сказала, от него такое скрыть трудно, потому что с него все началось.

– С меня? – удивился Алик.

– С твоей догадки по поводу промежутков переброски.

– Ах, это?

– Пришла пора внести тут ясность. Мне указали перечень событий в датах, когда я, вроде бы побывала в прошлом, причем с вашим участием. Тут всплыла моя грязная репутация, и меня сочли нарушителем. Мне удалось успокоить Хёйлера и убедить, что этих событий пока не было. Тут пригодились кое-какие наши аналитические изыскания, расчеты событий по временной шкале, которые называются "точки переброски". Я вызвалась доказать свою невиновность, а заодно и новую модель расчетов отработать. Так вот это время и место – Вена, 1887-й – одна из точек заявленных мне в претензию. А поскольку мы в прошлый раз во время патруля искали свитки тут, в Вене, но не добрались до них, мы знали, что они значились в библиотеке Хофбурга до второй мировой войны, вот решили убить не двух зайцев, а трех. Неделю мы продержались на высоте, пока Дубов не появился. Вчера утром мне казалось, что все хорошо, к середине дня, что-то мне уже не нравилось, а к вечеру жизнь пошла наперекосяк. Сначала Алик замечает второй патруль, потом чиновник из министерства образования шепчет мне на ушко, что мы не там ищем, а заканчивается все визитом Дубова с этой книжицей. Последняя дата стоит – пятое октября. В связи с этим объявляю наше положение критическим.

– Найдем свитки – изменим историю, – напомнил Игорь. – Так сказал Дубов. При этом требовал, чтобы мы их нашли.

– Эл, как это объяснить? – спросил Дмитрий. – Я понимаю, что время непрямолинейно.

– Да, оно как река, у которой есть повороты, омуты, рукава и дельта, – стала рассуждать Эл.

– А, иногда, водовороты, – добавил Алик. – На этой гипотезе построена теория перемещений во времени.

– Самадин увидел один из вариантов развития событий, – добавила Эл и показала руками жест, словно держит коробку, она сделала руками круг и воображаемая коробка оказалась в другом месте. – Но если этот набор событий изменить, то не обязательно измениться будущее. Нужно знать событие, которое является ключевым.

– Свитки, – твердо сказал Игорь.

– Дмитрий, прости, тебе придется расспросить Диану о пребывании этого эксперта на базе. Нам нужно максимально точно знать, чем был занят Дубов, – сказала Эл.

Дмитрий согласился кивком.

– Я не задет. Они используют нас, значит, нам придется использовать их. Диана не то чтобы шпионит за нами, но через нее Ванхоффер получает о нас информацию, – сказал он.

– Нужно проверить дом, – сказала Ольга. – Хоть мы практически не обсуждаем наши действия дома.

– Он напичкан датчиками, как база. Лукаш мешает мне искать центр системы, – сообщил Алик.

– Не спрашивали себя, почему я не координирую наши действия? – спросила Эл.

– Этот вопрос задан нам с Олей? – спросил Игорь. – Не считай нас детьми.

– Не считаю. Вы же люди опытные, знаете мои причуды, я вас щадила, первая неделя все-таки была насыщенной. Чем свободнее все себя почувствуют, тем натуральнее мы попадаем в ту схему событий, которая уже существует в будущем. Я знала заранее, что за нами будет таскаться патруль. Я смолчала, чтобы вы головами не крутили, выискивая нетипичные лица прохожих.

– То есть, тебе там, в будущем предъявили вариант нашего пребывания здесь, когда мы тут еще не были. Мы теперь здесь. То есть мы сейчас оправдываем их ожидания? – уяснил еще раз Дмитрий.

– Оправдывали, пока второй патруль не объявился. Сначала было трое, теперь пятеро, одного я так и не засек, – сказал Алик. – Мы с вами часто рассыпаемся в разные стороны, они не могут за нами уследить.

– Я видел только троих, – смутился Дмитрий. – И в доме следят? На базе нас не проверяли.

Алик кивнул.

– Я могу утащить у Франсин ее приборчик, – предложил Игорь. – Мы обследуем дом. Для этой штучки любое неприродное поле – аномальное, найти анализатор – дело не сложное.

– Лучше я возьму прибор. Я в более тесном контакте с Франсин, – предложила Оля.

– Если украдем прибор, нас начнут пасти тотально. Нельзя подавать виду, что мы знаем, – предостерегла Эл. – У нас есть старые проверенные способы.

– У нас есть я, – спокойно сказал Алик. – Я чувствую датчики. Я знаю, где установлены анализаторы, я даже знаю, как они отключаются. На время, конечно. Наблюдение ведется в деликатном режиме, без тотальной слежки. Они отключаются при некоторых условиях. Опять же энергия не всегда стабильна. Сбить с толку систему – можно.

– Ты что уже проверял? – спросил Игорь. – Поделись как?

– Это неприлично, – сказал Алик и посмотрел на Ольгу.

– А вдруг сработает и с нами, – сказал Игорь.

Эл и Алик засмеялись.

– Вас было двое. Вдвойне интересно, – заметил Дмитрий. – Поведайте новичкам, как работают профессионалы.

– Для этого, применительно к нынешнему времени, желательно жениться, – сказал Алик.

Его хитрую ухмылку видел только Игорь, потому что ко всем остальным Алик сидел спиной, подпирая спину Эл.

– Система уходит в спящий режим, если мы начинаем увлекаться друг другом, – обтекаемо сказала Эл. – Замечание нам не сделают, только в том случае, если Ванхоффер не даст информацию. Я не думаю, что нам попадет за аморальное поведение.

– У нас медовый месяц, – напомнил Алик и нахмурился.

Игорь повалился на бок и захохотал.

– Черт побери! Ну, вы даете! – он схватился за живот.

Дмитрий старался сдержаться, но, глядя на него, тоже расхохотался.

– Отлично!… Пять баллов!… Я вас обожаю! – выдыхал он между приступами смеха.

Оля улыбнулась и посмотрела на командира.

– Ну, вы даете, – повторила она фразу Игоря.

– На войне и в любви – все средства хороши, как гласит пословица, – смог сказать Алик, но заразительный хохот Игоря и Димки раззадорил и его.

Они с Эл засмеялись тоже.

Оля не могла скрыть улыбку и смущение, она закрыла лицо руками.

– Как вы можете, – выдохнула она.

Они не могли успокоиться, глядели друг на друга, смех как цепная реакция захлестывал всех пятерых.

Дмитрий, вытирая с глаз слезы, смог сказать:

– Ну, ребята, в этот раз вы меня перещеголяли.

– Знай наших, – ответила ему Эл и разразилась новой серией хохота.

Эл сидела по-турецки, широты юбок хватало, Алик больше не подпирал ее спину, а повернулся лицом к Ольге и Дмитрию. Постепенно они успокоились.

– Возникает естественный вопрос, что нам с этим делать? – сказал он и поцеловал Эл в плечо. – Этим утром мы удачно улизнули от слуг, от слежки, от поисков.

– Но не отдыха ради, – заметила Оля.

Эл пролистала первые страницы книжки.

– Рисовать Дубов не умеет, – сказала она. – Писал он, наверняка, в поезде. Спешил, кириллицы не знает, но успел выучить русский. Торопился, используя, что умеет. Тут перечеркнуты некоторые даты. Дубов не то чтобы решил поиграть с нами в загадки, но ради пользы дела не высказался в открытую. Так просто, с наскока, его замысел не поймешь. Какие предложения, дамы и господа?

– Предлагаю все от этой книжки, до последнего слова Дубова на встрече считать информацией, – предложил Игорь.

– Согласен. – Дмитрий лег на спину и стал рисовать на небе пальцем. – Ванхоффер перестарался нам помогая. Раз. Этот факт неоспорим, поскольку Эл, Алик и я тоже подметили его страстное желание участвовать в наших поисках. Тем самым он мог поддерживать тесные контакты с нами и быть в курсе наших дел. Я практически завербовал Диану. Эх, она мне предлагала познакомиться с этим экспертом, я отказался, потому что хотел отдать инициативу Игорю. А мы могли получить информацию сутками раньше. Если бы я послушался ее.

– А если обманывает? Если уловка? – спросил Игорь. – Допускаешь?