Текст книги "Река времени Книга 9"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 45 страниц)

– Люди осторожны. Они правы. С неизвестностью нужно быть "на вы", – ответила Эл. – Человек красивое произведение природы, сгусток материи, энергии и духа, но не всесилен, он встроен в более мощный механизм названный им Природой, каждый его шаг зависит от ее милости, она как заботливая мать поправляет штанишки на спотыкающемся дитя.

– Попрошу на личности не переходить, – заметил Дмитрий. – Где мы опять Олю бросили?

Эл на его взгляд слишком откровенна, у Дианы и так истерика, она же решила довести ее до обморока. Он сам еще нервничал, и монолог Эл так остро резонировал внутри, что весь смысл он перевел на себя.

– Она осталась с Матильдой у Хофманов.

– Вы пришли сюда, Эл, уже зная, что произошло? – оживилась Диана.

– Хасима не пришла на встречу. Баронесса, как истинный покровитель всех сирых и убогих, решила прояснить ситуацию и помчалась к Хофманам. Пришлось ее сопроводить. Интуиция ее не подвела. Мы застали взбудораженное семейство, услышали удивительную историю, потрепали по волосам героя дня – Франси, отвлекли Хасиму от ее переживаний, за что нас очень благодарил профессор. Оля осталась контролировать ситуацию, а я поехала сюда. Где еще искать Димку, после такого?

– Игорь сказал, что вы придете, – усмехнулась Диана.

– Замечательно.

– Что мне сказать Карлу? – с недоумением спросила Диана.

– Ничего, – с улыбкой ответила Эл. – Ближайшие три для. Если метка на карте Франциска Рудольфа Хофмана измениться, он сам это заметит.

– Но он уже сегодня увидит, что кто-то смотрел досье на Хофманов. На ребенка. Он проверяет центр вечером.

– Диана, сосредоточьтесь. Пожалуйста. Хотите оставаться нашим куратором, должны ловить такие тонкости. Я вас в прошлый раз пыталась, просветить на сей счет. Вспомните. Кто выключал систему информационного центра?

– Ваш Игорь.

Эл коварно улыбнулась.

– В следующий раз не позволяйте ему этого делать, – посоветовала Эл.

– Но как? – спросила Диана, обводя глазами обоих.

Дмитрий опустился на колено, чтобы ему было удобно, и поцеловал ей руку.

– Я обожаю эту женщину, за ее чистейшую наивность, даже Оля с ней не сравниться. Эл тебе не стыдно? Мне – ужасно.

– С реестрами данных центра работает специальный инженер, – нахмурилась Диана. – Их невозможно исправить вот так запросто.

– Так за то мы его в команде и держим, потому что наш Игорь специальнее, – перебирая ее пальцы и потупившись в пол, заметил Дмитрий. – Он менял информационную начинку моего корабля начисто за два часа. Он у нас кудесник. А сколько раз он доносы на меня из реестров Космофлота стирал. Не поймали. Ваш информационный центр по сравнению с этим – игрушка. Наш музыкант по совместительству – гений информационного терроризма.

– Он чудесный друг, – добавила Эл, намекая, что Игорь опять оказал ему услугу.

Эл взяла со стола терминал и безжалостно стрела данные о младшем Хофмане.

Диана сложила руки лодочкой и взмолилась.

– Это невыносимо, – простонала она. – Вы обещали ничего не нарушать, и который раз я вижу обратное. Мои нервы не выдерживают вашего бандитского поведения. Я требую объяснения. От обоих.

Дмитрий встал. Строго посмотрел на нее.

– С кого начнем? И по конкретней, пожалуйста. Каких именно объяснений ты жаждешь?

– Дмитрий, тон по мягче, – попросила Эл.

Диана посмотрела на нее.

– Изволите объясняться, тогда поехали к нам. Не хочу, чтобы вы, Диана, в таком состоянии встретились с Карлом.

– А если я не поеду.

– Я дождусь Ванхоффера и поцелую тебя у него на глазах, – заявил Дмитрий.

– Ты невыносим! – гневно заявила Диана.

– Пожалуйся на меня Александру Константиновичу. Он страшнее Ванхоффера, – парировал Дмитрий. – Так поедешь?

– Нет.

– Что ж. Тогда ждем Ванхоффера. Дмитрий, поцелуи – запрещаю, останься порядочным парнем. Будем выкладывать карты на стол, – уверенно сказала Эл.

После чего наступила тишина.

Диана смотрела в пустоту. Дмитрий на нее. Потом он отошел к окну, но будто отступил куда-то далеко, навсегда, безвозвратно. Диана ощутила ужас. Она всем своим существом почувствовала, как он исчезает из пространства ее души. Ей захотелось забиться в угол и заплакать.

– Эл, ну-ка, подойди, – попросил Дмитрий, переходя на русский.

Эл сделал три шага к окну.

– Занавеску не трогай, – предупредил он и указал пальцем во двор.

Эл присвистнула.

– Шестой, – сказал Дмитрий.

– Похоже, – согласилась она. – У-у-у. Что-то будет. Почему он один? Зачем он здесь?

Половина окон библиотеки выходили во двор, узкий, прямоугольный. Ни одного жилого здания кроме базы не выходило сюда окнами. На противоположной стороне двора стояла группа мужчин. Трое обступили одного. Двор был пуст. Окружающие помещения и конюшня были уже заперты, рабочие мастерских Ванхоффера ушли по домам. Район был рабочий, окна жилых помещений не выходили во дворы. Вдоль прямоугольника двора был длинный ряд складских и рабочих помещений с навесами.

– Эл, это нападение. Если его заведут под навес, парню – конец, – предупредил Дмитрий.

– Он стоит правильно, спиной к стене. Почему дежурный не вышел?

– Значит, у него датчика нет.

– Я быстро.

– Эл, осторожно, у них ножи, – предупредил Дмитрий.

– У меня револьвер, – на ходу хватая свою сумочку, сказала она, потом от двери. – Через тридцать секунд отодвинь занавеску, чтобы он тебя увидел.

Диана думала, что они совещаются перед встречей, но слово "револьвер" в переводе не нуждалось. Она вскочила, когда Эл мелькнула мимо нее, говоря на ходу, и исчезла в дверях.

Она подошла и требовательно дернула Дмитрия за рукав.

– Что происходит? Что вы затеяли?

– Наших бьют, – ответил Дмитрий по-немецки, но колорита у этой фразы от перевода на другой язык поубавилось.

– Что?

– Двадцать семь, двадцать восемь, – просчитал Дмитрий и отодвинул занавеску. – Смотри.

Диана выглянула в окно и увидала, как Эл быстрым шагом движется через двор.

– Кто они? – спросила она. – Знакомые?

– Угу. Познакомятся. Трое молодцов прижали одного нашего патрульного. Забавный сегодня день.

– Почему ты не пошел? – возмутилась Диана.

– Я в таких случаях ломаю руки, ноги и разбиваю физиономии, а Эл умеет пугать.

– Она одна.

– Там патрульный есть, вдвоем они справятся. Да, помолчи ты.

Эл вышла во двор и, делая вид, что копается в сумочке. Она шла через двор, не глядя по сторонам.

Увидев разодетую девушку, мужчины приостановили выяснение отношений. Патрульный попытался отойти в сторону, но ближний к нему грабитель, приставил нож к его боку.

Эл сократила расстояние шагов до десяти и заворчала:

– Да, где же этот ключ?

Она продолжала рыться в сумке, и сделала еще два шага, потом подняла глаза.

– Ой, – она сделал вид, что заметила мужчин.

– Вам помочь, фройлен? – заискивающе спросил один и стал обходить ее, отрезая путь к бегству.

– Нет, – опасливо отходя на шаг, разворачиваясь к нему лицом, сказала она.

Он резко подскочил ближе.

– Я буду кричать, – заявила она.

Он достал нож.

– Горло перережу. Сумку отдай.

Он попробовал подойти. Эл достала револьвер, тут же наотмашь ударила его сумкой по голове, а поскольку такого от девушки он не ожидал, то не отстранился. Он застонал и стал валиться. Эл направила револьвер на одного из грабителей, взводя курок. Патрульный разоружил другого, выкрутив у него нож.

– Сами уйдете или полицию позвать? – рыкнула она, потом сказала патрульному. – В здание, быстро.

Он перешел на ее сторону.

Двое бросились бежать без оглядки, а третий с разбитым лицом старался их догнать и ругался, он не был оригинален, назвав Эл змеей и обещая подкараулить обоих снова. Их никто не преследовал. Дежурный, сдерживаемый Дмитрием, вышел на крыльцо, когда они уже убегали в арку, ведущую на улицу.

– Ворота не заперли, – посетовал дежурный. – Рабочие забыли.

– Так заприте, – ворчал Дмитрий.

– С парнем что делать?

Патрульный и Эл подходили к крыльцу.

– Что делать, – заговорила она, обращаясь к нему. – Пойдете по своим делам или загляните в гости к коллегам?

– Что у тебя в сумочке, кроме оружия? – поинтересовался Дмитрий.

– Томик "Путешествий по Тунису" Матильды фон Лейдендорф, – ответила она.

Он засмеялся.

– Тяжелый, должно быть. Револьвер заряжен?

– Полный барабан.

Патрульный повернулся к Эл.

– Спасибо, вам.

– Вы наш? – спросил у него дежурный.

– Не совсем, – ответил ему Дмитрий. – Пошли, что на пороге стоять.

Диана стояла в коридоре у запасного выхода и слушала их переговоры. Дежурный ушел запирать ворота, а остальные вошли в дом.

– Вы не ранены? – спросила Диана у патрульного.

– Он немного порезал мне сюртук ножом, вот, сбоку и рукав, но это ничего, – сказал он.

– Я подберу вам другой, – сказала она.

Они смотрели друг на друга рассеянно. Диана мерила его взглядом с головы до пят, он ее. Он был молод, невысокого роста, крепкий, похожий на сына богатого лавочника. Потом он виновато посмотрел на Эл. Эл, даже не глянув, сказала:

– Я, конечно, хочу объяснений, но если вам тяжело, коллега, то мы можем вас просто отпустить.

– Командор, – недоверчиво заворчал Дмитрий.

– Я в вашей власти, командор, – заговорил патрульный, – раз я оказался разоблачен. Если вы мне помогли, значит, знали обо мне. Я предупрежден, с кем имею дело, что в случае моего обнаружения с вами нужно договариваться.

Эл улыбнулась.

– Экий вы, однако. Провалили задание и ждете моей милости? – удивилась она.

– Двое моих товарищей тоже, полагаю, обнаружены, – сказал он.

– А вы из какого патруля? Из первого или второго? – спросила Эл.

– Патрулей два? – спросила Диана.

Патрульный кивнул.

– За что? – удивилась она.

– По той же причине, по которой вы хотите раскрыть нас шефу, Диана, – сказала Эл. – Мы очень деятельные люди, и наша деятельность не всем нравиться.

– Отделение о нас не знает, – предупредил патрульный. – Карл Ванхоффер – порядочный человек. В нашем появлении виноват не он. Не вините его в ошибке.

– В какой ошибке? – спросила Диана.

Дмитрий стоял на пороге и заметил, как возвращается дежурный.

– Поднимайтесь все наверх, – предложил он. – Там разберемся. Чую дело дурно пахнет, командор.

Эл обратилась к вернувшемуся от ворот дежурному.

– Можно нам чаю в столовую, – попросила она.

– Сейчас распоряжусь, – кивнул он.

В столовой они расселись у стола и с минуту молчали. Диана растерянно сидела рядом с Дмитрием, чувствовала общее напряжение, ей хотелось вцепиться пальцами в его рукав, найти в нем защиту. Она плохо понимала, что происходит, и совершенно не представляла, чем все закончиться. Патрульный сидел напротив Эл и молчал. Эл расстегнула верхние пуговицы своего платья. Вид у нее был слегка помятый и небрежный, притом, что на ней было дорогое платье легкомысленного вида. Она вдруг отошла от образа милой дамы, которую играла неделю и изумленная переменой Диана впервые заметила, как она не втискивается в эту изящную одежду. Эл смотрела на патрульного волком. Лицо было мрачным, строгим. Чувствуя холодок опасности, Диана хотела вскочить и под любым предлогом уйти из столовой. Дмитрий под столом железной хваткой стиснул ее кисть. Это был приказ – сидеть на месте, пришлось повиноваться.

– Как к вам обращаться? – спросила Эл, положила руки на стол, словно давая понять, что намерения у нее мирные.

– Мое кодовое имя – Эдвин, – сказал он.

Эл стиснула руки в кулаки, согнула в локтях, обхватила сжатый кулак другой кистью, зажала себе губы, словно собиралась что-то сказать, а потом остановила себя. Она исподлобья смотрела на патрульного. Он не выдержал взгляда и склонил голову.

Вежливый дежурный открыл дверь и вкатил тележку с чайными принадлежностями, чайником и сладостями, а потом закрыл дверь. Никто не встал из-за стола.

Эл убрала руки от губ и выдохнула.

– Как вы меня заметили? – спросил Эдвин.

– Диана, как антрополог, объясните, – попросила Эл.

– Ваш тип лица и манеры, походка, одежда. Можно определить в вас чужака, если знать физиотипы людей относящихся к какой-либо эпохе. Житель этого времени счел бы вас, обычным, может быть иностранцем, провинциалом, но для подготовленного исследователя службы времени вы – приметный персонаж, – объяснила Диана, будто отвечала на школьном уроке. – Вы сами должны знать.

– Я не об этом спросил. Командор, ответьте вы. Я хочу знать.

– Не достаточно? – спросила Эл и чуть улыбнулась. – Диана приучила меня быть внимательной к нюансам мужского платья. Меня смутил ваш жилет. Жертвой нападения грабителей вы тоже стали по своей вине. Кто же ходит по рабочему району с золотыми часами и цепочкой напоказ, с жемчужиной в галстуке. В такой экипировке нужно брать извозчика, а не пешком ходить.

Патрульный улыбнулся обескуражено.

– Если не хотите отвечать прямо, так хотя бы не издевайтесь. Я приехал сюда в фиакре. Я не мог потерять вас из виду. Вы не могли меня видеть.

– Грабители помогли. Как же вы сами попались?

– Они вычислили меня в банке утром, когда я обналичивал чек. При мне деньги. С того момента я не мог отделаться от преследования. Я пошел на риск, потому что стоит вас упустить на минуту, и вы исчезнете, я не найду вас до завтрашнего утра. Мне пришлось ехать сюда за вами, я рассчитывал, что избавлюсь от них по дороге.

– Некоторые мошенники дадут вам фору по уму, наблюдательности и терпению, – сказала Эл. – Тогда сами знаете, каково чувствовать слежку, зачем же меня спрашивали. Сколько лет вы в патруле?

– Десять месяцев.

– Кхе. Над нами издеваются. Они выставили новичка против такого зубра, как ты, Эл. Давай его отпустим, а, – улыбнулся Дмитрий.

– А он небезнадежен, господин Гаруди. Он водил вас за нос неделю. Потому что был один и работал отдельно. Он следил только за мной. – Эл скосилась на Дмитрия с ухмылкой. – Вы с Аликом его не заметили как двух других. Осторожный мерзавец. Он вежливо исчезал, когда появлялись вы, поэтому остался дольше всех инкогнито. Я его только вчера заметила. Его выдал жилет и любопытство. Он знает о наших способностях.

– Я знаю, что ваша чувствительность, командор, ниже, чем у ваших друзей. Я знал, как оставаться незамеченным. Я даже датчик с тела снял.

– Интересно-интересно, – протянул Дмитрий. – Где вас так натаскали?

– Врожденная способность, – ответил Эдвин.

– Нас могли побить нашим же оружием, если бы не случай. Похвально. Из какого вы времени, молодой человек? – спросила Эл.

– Я не имею права отвечать на этот вопрос.

– Боюсь, у вас выбора нет, – предупредила Эл. – Вы провалились. Есть три варианта. Вы говорите сами. Мы вышибем из вас ответ самым мерзким образом. Или я порошу господина Ванхоффера проверить ваш статус. Он мне не откажет. Тогда вам – конец, как патрульному. Я узнаю время переброски. Ванхоффер отправит отчет, вы пройдете по всем отделениям, по всем временам. И вы пожалеете, что мы не стали вас бить. Все зависит от того, на сколько сильно вы меня сейчас разозлите.

– Меня предупреждали, что припираться с вами – опасно.

– Это кто ж такой предупредительный? – заерничал Дмитрий.

– Мой отец и его товарищи. Вы учили их летать, командор.

– Ну, нельзя же быть таким наивным! – воскликнула Диана. – Вы себя выдали.

– Браво, Диана. Вы учитесь на лету. Эдвин, у вас есть сентиментальный адвокат, – сказала Эл, кивая на Диану. – Дим, этот упрямый малый служит в патруле от года до десяти лет после нас. Когда Служба Времени начала официально приглашать в штат людей из Космофлота?

– Мы первые. Нет. Две тысячи пятьсот девяноста восьмой, – вспомнил Дмитрий дату из книжки Дубова. – Через год после нас. О-о-о, кажется, я что-то начинаю понимать. Ему двадцать три, двадцать пять. Экзотизм врожденный, значит, не врет, сын пилота или навигатора не среднего уровня. Сам он не летал, по реакциям видно. Значит, специалист-аналитик. Его папа знает тебя лично и предупредил, что ты за птичка, и как круто ты летаешь. Папа твой характер знает. Пилотажников не обманешь, они лично убедились, что ты человек порядочный, но получить от тебя нагоняй можно очень серьезный. Состав Космофлота среднего ранга в твою мерзкую репутацию никогда не верил. И Академия за тебя была горой. Уважают. Значит, это не оттуда влияние. Отзывы папа дал хорошие. Тут что-то изнутри. С некоторых пор о тебе информацию добыть не так-то просто. Ушлый нам клиент попался. Что ж там случилось? Извини, дружочек, но я передумал тебя отпускать.

Эдвин посмотрел на него круглыми от удивления и страха глазами. Дмитрий улыбнулся ему.

– Не надо смотреть на меня так, юноша. Я хочу утопить тебя в Дунае.

– А что еще сказал твой отец? – спросила Эл.

– Он сказал, что вас не существует. Что меня вводят в заблуждение или проверяют мою подготовку. Да, я – аналитик. Я проверил по совету отца реестры поисковых групп и экспедиций. Я действительно поверил, что такой группы быть не может. По косвенным данным, которые добыл отец, ваша команда частично погибла, а вы, командор, управляете бывшими пиратскими территориями, – Эдвин теперь упрямо смотрела на Эл. – Я только тут понял – либо существует ошибка, либо умысел.

– Кто, кроме вас лично, Эдвин, знает об этом? – спросила Эл.

– В пределах тройки – только я. Мои исследования не являются общедоступными.

– Ух, как все запущено, – Эл помолчала. – Дим, а мы повстречали их командира.

– Можно я спрошу? – осведомился Дмитрий.

– Давай.

– Скажите нам, добрый Эдвин, а сколько времени прошло с того момента, как не вернулась наша группа? – Дмитрий заметил, как патрульный упрямо смотрит в стол и краснеет от напряжения. – Да полно вам, розоветь, как девица. Повторный патруль отправляют по двум причинам: или по запросу шефа отделения, или, если группа не возвратилась в расчетный период.

– Первый патруль вернулся. Что ж случилось? – добавила вопрос Эл.

– Я искал их, чтобы расспросить о вас и об этом деле, но никого в свое время из состава первого патруля не нашел.

Эл очень строго на него посмотрела.

– Не путаете?

– Они числились в отправке.

Эл уперлась лбом в кулаки и замолчала.

Эдвин с красными от напряжения и переживаний щеками, не поднимая глаз, смотрел на рисунок скатерти. Наступившая тишина стала благословенной. Его ненадолго оставили в покое. Он не раз уже вспомнил отца и его рассказы о командоре Эл. Он называл ее не иначе, как "командор", говорил только хорошее. Дмитрий верно заметил, что ее имя уважали. Друзья отца помнили ее добром, говорили, что уровень ее знаний просто не определить, она даже выглядит милой, но в деле человек она жесткий и беспощадный. Эдвин при подготовке к патрульному заданию был вынужден обратиться к отцу, потому что зашел в тупик, пытаясь навести об Эл справки. Ее не существовало. Ее связь с Космофлотом была единственной зацепкой. Отец устроил ему неприятный допрос и назвал его неопытным мальчишкой, который умудрился спутать данные во временном интервале. По мнению отца Эл на Земле давно не было. Эдвин раздобыл информацию о генетической модификации командора, и тут же усомнился, что модифицированный человек был допущен к временным переброскам. Он понял, что может прояснить запутанную историю только в патруле при личной встрече.

Увидев Эл на венской улице, он испытал недоумение и холодок в спине. История приобретала для него невообразимую форму. На человека нет данных, но он живет и существует в реальности. Мысль о проверке его навыков, каверзность ситуаций, игривое поведение ее подопечных, то, как они стремительно пропадали из виду, – все было словно подстроено специально. Он понял, что без прямого контакта, не сможет узнать истину. Почему обманули отца и десяток его товарищей? Почему сложно узнать о человеке, которого предстоит ему найти? Каким запутанным казалась ему история вначале, и какой практически линейной была в действительности. Группа Эл существовала, была обнаружена сразу же, первый патруль тоже, а потом началась кутерьма, и через неделю Эдвин был уверен, что исследователи знают о первом патруле и о втором. Они так виртуозно пропадали из виду, что только глупый не разгадает их осведомленности. Они избавлялись от слежки в течение получаса. Чем и как они занимались в течении дня, оба патруля знали относительно. Нет, Эдвин знал, с кем имеет дело, что обставить командора, Дмитрия или Алика, людей не только с патрульным опытом, им вряд ли удастся. Эдвин принял решение себя обнаружить, счел, что личный контакт приведет к разгадке. Его желание исполнилось слишком быстро. Нападение стало нелепой случайностью, но привело его прямиком к контакту.

Напротив сидела строгая, недружелюбная Эл и ее не менее злой товарищ, энтузиазм от такого знакомства улетучился. Он чувствовал себя в опасности. Естественное в таком случае недоверие, которое он ждал, оказалось ненавистью.

Диана решила любым способом помешать Эл и Дмитрию увести патрульного с базы. Провал очевиден. Угрозы выглядели реально. Он не избежит последствий разоблачения, но она может избавить его от прессинга и грядущего разбирательства, которое собрались устроить эти двое. Диана хотела бы знать их намерения.

– Чего мы ждем? – спросила она.

– Карла, – ответила Эл. – Не мешайте, я думаю.

Ответ был неожиданным. Эл решила все же сдать патрульного Ванхофферу. Диане было жаль его. Все совершают ошибки, она посмотрела на Дмитрия. Он тоже погрузился в размышления. Зачем этот мальчик так неосторожно рассказал о своих поисках? Изначально они хотели посмеяться над ним и отпустить. Он не воспользовался ситуацией, подал им повод стиснуть его в кольцо.

– Эдвин, хотите отдохнуть? – спросила она. – Я организую вам комнату.

– Нет, спасибо. Я не прочь сдать сюртук в починку.

– Давайте сюда, я заменю его. Проверьте рубашку и жилет, – с заботой в голосе сказала она.

Эдвин снял сюртук, внимательно себя оглядел. Он предал одежду Диане, и она ушла. Дмитрий почесал бородку и сверился с часами. Он подкатил к столу тележку, налил чаю в чашки и расставил их перед Эл, Эдвином, одну взял себе, чашку Дианы оставил пустой, она не поторопиться вернуться сюда.

– Спасибо, – поблагодарил Эдвин.

– На здоровье.

Эл машинально взяла в руку чашку, но не за ручку, а за края, чай не был уже горячим, она отпила и так же поставила на стол. Она потерла рукой лоб, будто от трения мысли побегут быстрей. Дмитрий понимал, что она не знает, как поступить. Они ждут Ванхоффера. Дмитрию тоже на минуту стало жаль Эдвина, он желал бы его проучить, как-нибудь по-свойски, в шутку, посмеяться и забыть. Что греха таить, если первый патруль они щадили, то второму досталось побегать эту неделю. Первая тройка, если понимает, что их вычислили, то виду не подает, а вторая, еще нетертый молодняк, настырно перебегали дорогу первым, путали карты и вынуждали исчезать из виду. Он посмотрел на Эдвина. Жаль. Парень не глупый. Забавы сегодня закончились. Эдвин, командир, пойманный глупым образом.

Диана дуется не только за то, что они вцепились в парня, но и за то, что он не по джентельменски послал Эл его защищать. Не понимает, что появись во дворе он, все закончилось бы для Эдвина банальной поножовщиной и, вместо напряженного разговора, он валялся бы теперь с колотой раной в лазарете базы, если бы в сердце не ткнули, он снял датчик, значит, защиту не носит. Как просто с ней любезничать и как трудно работать, не зная повадок друг друга. О чем он? Они знакомы от силы десять дней.

– Эдвин, ступай в коридорчик, проветрись. Чай можешь с собой взять. Ванхоффер придет через полчаса не раньше. По базе не шастай, – попросил он.

Эдвин был рад избавиться от их компании. Он вышел, Дмитрий поближе придвинул свой стул к стулу Эл.

– Элька, жалко парня, – сказал он, – надо что-то придумать. Утопим – его год до работы не допустят.

– Ты меня уговариваешь что ли? Я же не сволочь. Он щенок по сравнению с нами. За что ж их так?

– Может, отпустим?

– А Диана?

– По-моему, она не против. Давай я его умыкну, а ты пиджак заберешь, он деньги в нем забыл. Он не все рассказал, допросим где-нибудь. Отпускать его так нельзя, но и тут держать… А. Его ж видел дежурный.

– То-то и оно. Если бы все было так просто. Мерзкая ситуация. Не знаю, что и думать.

– Что тут думать! Явно дал кто-то команду нас потерять. Он же зеленый совсем, ты посмотри на него. Умница, конечно, но что он с нами может сделать, чем помешать? Тот, кто его слал, знал, что они проваляться. Эл, зачем?

– Вот и я думаю, зачем. В любом ведомстве есть интриги. Он первого патруля не нашел. Случайность? Первая группа должна бы проконсультировать вторую, нормальная практика. Он мог бы вступить в контакт с первой группой здесь, предупредить, что мы пропали. Не стал. Почему? Значит запретили. Командир первой тройки мне почему-то очень симпатизировал, про кольцо напомнил. Он не знал, что был второй патруль. Эдвин знает всех. У него есть какая-то своя логика. Хитрость с одиночной разведкой ему удалась. Я чувствовала, что не нужно мне ничего делать, что выходит за рамки поисков. То, что он до моих тайн докопался – это уже совсем паршиво.

– Он умненький, ну совсем, как ты когда-то, – попытался шутить Дмитрий. – Но каков! Его папа тебя знает. Эл, события просто крутятся вокруг тебя. Такая каша. Если он отцу скажет, что тебя видел?

– Как не крути, а придется сдавать его Ванхофферу. Ключи от каналов экстренной переброски только у него. Без ведома шефа отделения нам отсюда не уйти. И даже если уйдем из этого времени, то куда? А именно этого от нас и ждут. Да, положение. Он ведь не сказал точно время отправления, упрямый. Не бить же его действительно. Я бы на его месте тоже не сказала. Придется его сдавать, за одно узнаем, кто вызвал патруль.

– Что-то он там обронил по поводу честности Карла Ванхоффера.

Дмитрий поднес палец к губам и показал на свое ухо.

Диана тем временем возвращалась с новеньким сюртуком для Эдвина. Заметив его у окна в коридоре, она поспешила подойти и, всучив ему сюртук, заговорила тихо:

– Ваши деньги я положила в потайной карман.

– Спасибо.

– Бегите, я попробую их отвлечь. Я не скажу, что вы тут были, поговорю с дежурным, он тоже не скажет. Они не станут вас преследовать, это не в их интересах.

– Я не могу.

– Поймите, Эл не просто суровый человек, у нее иные взгляды на общечеловеческие принципы. Ради своих друзей, уходите, она вас не пощадит. Вы угрожаете ее людям и планам, она вас в клочья растерзает.

Эдвин вдруг улыбнулся.

– Вы как отец говорите. Я нервничал сильно. Тогда он и сказал: "Если почувствуешь, что запутался, или произошел сбой, кидайся прямо к ней. Не бойся, она поможет, она за своих горой стоит, горло перегрызет". Он считал, что я для них свой.

– Уходите, пожалуйста, Эдвин, я умоляю. Исчезните.

Она увидела тот же упрямый взгляд, которым он смотрел за столом.

– Это унизительно. Бежать.

– Эл не шутила. Если придет Ванхоффер, вам грозит высылка отсюда. Эдвин, вы не глупый, вы – ученый, а не патрульный, это видно. Скройтесь, и у вас появится шанс продолжить свою работу.

– Как вы собираетесь защитить меня?

– У меня есть, что им предложить, – тихо, но твердо сказала она. Потом достала из кармана ключ. – Прямо, потом по лестнице вниз, там черный ход, он ведет в переулок, из переулка на параллельную улицу и до скобяной лавки, там всегда стоит фиакр.

Эдвин двинулся по коридору, Диана сделал строгое лицо, подождала мгновение, собирая волю в кулак, и вошла в столовую. Эл и Дмитрий сидели рядышком, совсем близко, казалось, они заняты друг другом, как влюбленные. Эл что-то рисовала карандашом на листке бумаги, водила по одной линии из стороны в сторону, не зная, куда еще двинуть грифель или зачеркивала то, что там было. Диана подошла. Первым побуждением было гордо заявить, что она отпустила патрульного. Побоялась, что они его быстро нагонят вдвоем.

– Что вы решили? – задала она вопрос вполне уместный в такой ситуации.

В ответ они молчали. Эл подняла на нее глаза и вдруг слабо улыбнулась. Диане показалось, что ей известно, что произошло только что, за этой улыбкой прячется гнев, глаза Эл были какими-то особенно темными.

Диана поняла, что пора переходить к делу.

– А с какой вы планеты, Эл? Как называется ваш мир?

Эл подняла брови.

– Это система миров. Не такое образование, как наш. С названием – трудно, – Эл замолчала, ожидая следующего посыла собеседницы.

– А почему вы не там?

– О, это длинная история.

– Эл, я понимаю, что вы иначе мыслите, мне теперь это особенно понятно. У меня к вам предложение. Я не стану ставить Карла в известность о вашей осведомленности, странных происшествиях, ошибке Дмитрия, обо всем, что я знаю, а вы оставите Эдвина в покое.

Эл снова улыбнулась. Она опять молчала, рассматривая Диану слишком внимательно, зная, что парализует ее своим взглядом. Дмитрий подозрительно молчал, Диана ничего не видела вокруг кроме лица Эл, хотела понять его молчание, глянула и увидела, как он тоже наблюдает за ней, закусив свою по мальчишески пухлую нижнюю губу, готовый разразиться очередной непредсказуемой ее умом выходкой. Они знают.

– Это в чем же я не так мыслю? – спросила Эл.

У Дианы не было конкретного ответа на этот вопрос, вернее она не могла себе позволить обвинить Эл в неэтичном поведении. Или вернее она чувствовала, что ее попытки объясниться не будут поняты. В Эл жила какая-то упрямая убежденность в собственной правоте. Диана не чувствовала, что может пробить эту стену, не хотела тратить силы.

Почему они медлят? Или не знают.

Заскрипела дверь, и Карл Ванхоффер с приветствием вошел в столовую. Не накрыли к ужину, Диана встрепенулась, она забыла отдать распоряжение. Она нервно обернулась к нему и увидела за плечом Ванхоффера фигуру Эдвина. Она содрогнулась, чувствуя, как кровь отливает от лица. Карл посмотрел на нее немного озабочено.

– Диана, ужин, пожалуйста, – попросил Ванхоффер.

Ужин прошел в напряженном молчании, говорили натянуто. Диана едва смогла что-то съесть, Эдвин ради вежливости сидел за столом, смотрел в тарелку, но съесть тоже ничего не мог. Дмитрий нервно уплетал за обе щеки, не уделяя много внимания этикету за столом. Эл с достоинством молчала, спокойно пережевывая пищу. Диане казалось, что пространство вот-вот взорвется. Она не смотрела на Ванхоффера, с каждой минутой ощущая приближение чего-то страшного.

Ужин закончился. Ванхоффер поблагодарил, встал из-за стола и стал кланяться каждому, отдавая распоряжения.

– Диана, проверьте работу Эрика, он должен был получить новую сбрую для конюшни, узнайте у него, все ли в порядке. Вы, молодой человек, – сказал он Эдвину, – побудьте здесь. А вы Эл, поднимитесь со мной для беседы.

Он собрался уйти.

– Я могу пойти с вами? – спросил Дмитрий, он рассчитывал, что Эл привлечет его к делу.

– Нет, – мягко отказал Ванхоффер. – Вы вообще можете быть свободны. Эл доставят домой, можете не беспокоиться.

Холодная распорядительность Ванхоффера задела Дмитрия, он сделал вид, что уходит, но чуть не оскалился у дверей, так был зол. По сценарию такой ситуации Ванхоффер поступил, как предписано, разделив участников возможного заговора. Дмитрий заскочил в потемневший уже лестничный пролет и затаился там. Он не собирался уходить. В прохладе и темноте лестницы, он смог остыть и задумался над своими действиями. Он думал не о возможном будущем, а о прошлом. В голове то и дело возникала, как сигнал фраза: "Ну и денек!" Милые утренние наставления Эл по поводу возможных событий дня не сулили и десятой доли того, что стряслось. Дмитрий опять помрачнел. Он ощутил жесткость записной книжки в кармане, вспомнил, что читал ее в библиотеке и не прочел до конца, а день уже почти кончился. За оставшиеся три с половиной часа не может случиться больше, чем уже произошло.