Текст книги "Душа Демона (СИ)"

Автор книги: Маруся Мусина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 33 страниц)

– Давай, в двух словах о вампирах, и спать.

– Хорошо… Эй! Какое спать?! – возмутился Нолан. – Ты обещала мне тоже кое о чем поведать! Забыла?!

– С тобой забудешь… – проворчала я. – Ты на часы смотрел?!

– Время еще детское, – небрежно отмахнулся от второго часа ночи принц. – Мы все успеем. Итак… в двух словах о вампирах: последний раз их видели сто лет назад. Все.

– Совсем «все»?!

– Совсем.

– А как же всякие там сказки о чесноке, святой воде, отражении в зеркалах и прочем?

– Это наполовину сказки большей частью относящиеся к упырям. Я думал, ты спрашивала меня об истинных вампирах, как расе. Они покинули людские территории уже давно.

– А… хм… как ты думаешь, мог бы Риан Керш быть вампиром? – осторожно спросила я.

– Опять Риан Керш! Да что ты к нему прицепилась?! – Нолан недоуменно пожал плечами. – Конечно, Наблюдатель не слишком приятный тип, но все же не до такой степени, чтобы быть вампиром. У него клыки есть? Я что-то не видел, чтобы он улыбался…

– Нет у него клыков, – буркнула я.

– Значит, не вампир, – уверенно произнес Нолан. – И не потомок. Если только очень-очень дальний, потому что клыки передаются по наследству в пяти поколениях.

– М-да… Опять не подходит…

– Что?

– Спать ложись.

– А Изгой? – напомнил Нолан.

– Изгой-Изгой… Будет тебе Изгой, – проворчала я, перекладывая книги с кровати на пол. – Значит так… В некотором царстве, в некотором государстве жил был мальчик. Был он, надо полагать, неглупым и неслабым, – так как иных в Ученики не брали, – и наверняка здоровым, – так как дожил все таки до своего восемнадцатилетия. Как нашел он Учителя Даор-Цзы, история умалчивает, но в один совсем не прекрасный день появился сей отрок пред светлыми очами Величайшего из учителей и заявил о своем желании стать Охотником.

– А это так просто? – удивленно спросил принц. – Приходишь и говоришь: хочу быть Охотником?

– Минус один поцелуй, – провозгласила я и сладко улыбнулась. – Я тебе рассказываю, как было с Изгоем.

– А с тобой как было? – штрафные санкции не возымели настолько сильного действия, чтобы предотвратить дальнейшие расспросы.

– Про меня история отдельная. А ты хотел про Изгоя.

– Ладно-ладно, – проворчал принц. Продолжение, состоящее из: «я тебе это еще припомню», он благоразумно опустил.

– Так вот… Свое желание обучаться юноша доказал не только словами, но и делом. В течение трех часов, вместо положенных трех дней, прошел он все испытания Учителя.

– А ты за сколько прошла?

– Минус два.

– Ну, Диана-а-а… – проныл мальчик.

– Ну, Нола-а-ан, – передразнила я.

– Что тебе, жалко?!

– Минус три.

– Это тайна?.. Я никому не расскажу!

– За полтора, – я поняла, что проще будет сказать.

– За полтора часа?! – глаза принца восхищенно засияли.

– Дня, конечно, – усмехнулась я. – Изгой действительно был очень одаренным. Мне до него далеко…

– А где вообще обучают Охотников? Это в Орнизане?

– Не знаю. К порогу Учителя ты никогда не найдешь дорогу просто так. Туда может привести только сердце.

– Это как? – не понял Нолан.

– Это так, что ты попадешь туда, лишь в случае очень сильного искреннего желания, – я откинулась на подушки и вытянула ноги.

Ох, хорошо-то как…

– Ладно, – кажется, принц не понял все равно, но решил больше не прояснять этот вопрос. – Вот пришел он… и?! Что было дальше?

– Он стал лучшим из Учеников. Самым сильным, самым быстрым, самым ловким и самым умным. Правда, оказалось, не слишком разумным… Так вот… когда до его инициации оставалось всего несколько дней, Изгой, – еще не будучи на тот момент Изгоем, – по никому не ведомой причине, вдруг вздумал призвать демона. Хотя каждый Ученик знает, что до получения своего знака и имени, делать это категорически запрещено. Однако тот юноша пренебрег одним из правил учения и пошел на поводу у своей гордыни, решив, что закон написан не для него. Он призвал демона, безжалостно принеся ему в жертву одного из своих братьев, и пустил в свое тело. Учитель Даор-Цзы почувствовал неладное, но подоспел слишком поздно. Против сильного демона в теле ученика он не мог справиться сам, и ему тоже пришлось призвать иные силы. Бой был жестоким и кровопролитным. Учитель был серьезно ранен, но все же ему удалось одержать верх и провести обратный ритуал. Точнее тогда он думал, что ему это удалось… – Я вздохнула. В памяти всплывали просторные светлые комнаты старого, но крепкого дома. Большие, едва ли не круглый год, распахнутые настежь окна. Крошечные пылинки, танцующие в солнечных лучах. Теплые деревянные половицы и ступени узеньких лестниц… Несколько лет моей жизни… Я продолжила: – Через два дня выяснилось, что Учитель не смог изгнать из юноши демона. Даор-Цзы лишь ограничил его силы, а еще, случайно запер чужеродное существо в хрупком человеческом теле. И тогда вместо того чтобы пройти инициацию Изгой был приговорен к смерти. Однако хитрому демону, поглотившему сознание юноши, удалось избежать смерти. Он напал на Учителя и бежал… Вот так Изгой и стал Изгоем.

– А почему ты так не хотела о нем рассказывать? – принц тоже успел освободить свою половину кровати от книг и подноса с остатками ужина и уютно устроился рядом.

Я снова вздохнула.

– Изгой – горький урок, напоминание и боль каждого Охотника. А еще это наша ошибка, которую пока никому не довелось исправить… Изгой – это демон среди нас.

– И где он сейчас никто не знает?

– Я – нет.

– А давно это случилось?

– Давно…

– И что, с тех пор Изгой никак себя не проявлял? – изумился принц, перекладывая голову мне на колени.

– Демоны очень хитры. Не забывай об этом, – я рассеяно погладила мальчика по голове. – Кстати, откуда ты узнал об Изгое?

– Мне Тиро рассказала. А она узнала от Нагори. Он считает, что Изгой – это ты.

– Ого! – только и смогла ответить я.

– Ага, – усмехнулся принц. – Но у тебя есть татуировка, – я видел. Так что ты – вне подозрений.

– Да уж… Теперь хорошо бы узнать, откуда Нагори известно об Изгое…

– В данный момент спросить его об этом может только Наблюдатель, – сказал Нолан и вдруг замер. – Диана! – Парень подскочил на кровати и схватил меня за руку. – А что если Наблюдатель и есть Изгой?!

– О, нет! – ужаснулась я.

– О, да! – радостно воскликнул Нолан. – Он и ведет себя странно, не как человек, и сильный, и быстрый. Все сходится!

– Если это так, то это еще хуже, чем я думала…

– Почему?

– Потому что тогда мне придется его убить.

Столь радикальная мера принца слегка расстроила.

– А по-другому нельзя?

– Нельзя, – я печально покачала головой.

– Но если ты убьешь Наблюдателя… – начал Нолан.

– …Аджей убьет меня… – тяжело вздохнула я.

– …Потому что его сразу отстранят от власти, – закончили мы вместе едва ли не хором.

– М-да… – протянул принц. – И что же мы будем делать?

– Сейчас мы будем спать, – улыбнулась я и весело подмигнула парнишке. – А завтра – искать доказательства.

Мысль о том, что Риан может оказаться Изгоем, уже не раз забредала в мою голову, так что предположение принца не стало для меня неожиданностью. Однако я усиленно гнала свои подозрения прочь, прекрасно понимая, во что это может вылиться. Теперь же судьба в лице Нолана фактически приперла меня к стенке, и ничего более не оставалось, как покорно начать внимательно разглядывать то, во что меня так упорно тыкали носом. Ко всему прочему у меня оставалась надежда на то, что мы ошибаемся, или хотя бы на то, чтобы подготовить себя к мысли об убийстве Риана. В любом случае подобные размышления требовали свежей головы, и единственно правильным сейчас было только завалиться спать.

Правда, у принца были совсем иные мысли на этот счет. Точнее думал он вообще совсем о другом.

– Ты обещала меня поцеловать, – в его голосе дрогнувшей ноткой прозвучал едва заметный страх, что я откажусь, и звонкая струнка готовой зародиться обиды.

Бедное дитя. Я ведь действительно обещала.

– Сколько там с меня? – спросила я, с трудом сдерживая улыбку.

– Десять, – выдохнул Нолан, до конца не веря в свое счастье.

– Лгунишка! – мои губы все же разъехались в улыбке. – Ведь было восемь. Минус три – за перебивание, и минус один – за туфлю. Остается всего четыре.

– Так не честно! – возмутился парень.

– Тебе и четырех будет достаточно, – возразила я и потянулась к нему. – Иди сюда, малыш…

Губы Нолана оказались мягкими и нежными, словно лепестки цветов. Мне даже чудился исходящий от них тонкий цветочный аромат. А еще от принца пахло молоком и медом: домашний, уютный, сладкий запах… Сладкий запах. Сладкий мальчик. Невероятно родной и близкий в эту минуту. Я провела языком по его верхней губе, чуть прикусила нижнюю… Под моей рукой, лежащей на шее Нолана, словно вздрагивали и трепетали тонкие крылья бабочки, или маленький пушистый птенчик, или еще что-то столь же трогательное и хрупкое. Меня вдруг захлестнуло волной невероятной, нестерпимой и совершенно несвойственной мне нежности… Легкие невесомые прикосновения, неловкие и в то же время необыкновенно чувственные. Завораживающее движение упругих мышц под гладкой бархатистой кожей… Рубашка?! Куда подевалась рубашка?!.. И халат медленно, но неотвратимо скользит с плеча… Странное ощущение глубокого исключительного чувствования, словно один продолжение другого… Как танец, как переплетение теней. Слияние дыханий, слияние тел, слияние душ. Сладость с привкусом горечи… Рука в руке, пальцы переплетены, сжаты. Костяшки побелели… Жаркий огненный бутон разрастается с каждым движением, готовый вот-вот распуститься огромным ослепительно-ярким цветком… Ползущая по виску капля пота… Еще совсем немного… секунда… две…

Тихий всхлип… крепкие объятья…

– Я люблю тебя, – выдыхает Нолан.

– Я люблю тебя, – эхом повторяю я, прижимаясь лбом к его горячему плечу…

В этот момент я его действительно любила…

* * *

Утро началось пробивающимися сквозь портьеры лучами солнца и звоном разбитой вазы. Еще не успев до конца проснуться, я слетела с кровати, сжимая в руке нож, и бесшумно метнулась к двери. Там у порога как раз заканчивался пушистый мягкий ковер, и соприкосновение голых пяток с холодным каменным полом вернуло мне связь с реальностью, а заодно и способность мыслить. Я благополучно вспомнила, как накануне самолично устраивала в соседней комнате ловушку, а непосредственно перед сном запирала дверь спальни на ключ, и значит, незамедлительно нарушить наше уединение никто не мог. Успокоившись, я опустила оружие и вернулась на ковер.

Нолан, проснувшийся от моего энергичного подъема, а точнее от удара локтем по ребрам(не специально, разумеется), сидел на постели и по совиному хлопал глазами. В тот момент, когда он открыл рот, чтобы что-то сказать, раздался стук в дверь.

Столь прозаичный звук почему-то напугал принца настолько, что он побледнел и бросил на меня затравленный взгляд. Я сурово нахмурилась, всем своим видом призывая давить малодушие в зародыше. Может поэтому, а может и потому, что мальчик, наконец, пришел в себя, в ответ на повторившийся стук он хрипло спросил:

– Кто там?

За дверью послышалась возня, после чего оттуда жалостливо проблеяли:

– Альберт, Ваше Высочество… – Камердинер – вспомнила я. – Нижайше прошу меня простить, Ваше Высочество, что позволил себе вас разбудить… но время уже позднее… и Его Светлость герцог Рагдар о вас спрашивали…

– О, да, Альберт… спасибо. Я встаю, – отозвался принц.

На часы мы с ним посмотрели одновременно, после чего молча переглянулись.

Время было не просто позднее, а очень позднее – десять часов утра. И учитывая тот факт, что Рагдар обычно вставал с рассветом, ничего хорошего при встречи с Аджеем меня не ожидало. С другой стороны я прекрасно отдохнула и замечательно выспалась. И если уж быть совсем откровенной, то, засыпая в пятом часу утра, я даже не собиралась пытаться вернуться в покои герцога к моменту его пробуждения.

В конце концов, лишение невинности наследника престола достаточно ответственная задача, – я бы даже сказала важная миссия в масштабах страны, – чтобы пускать дело на самотек, а уж тем более решать его впопыхах. Всю ночь мы очень вдумчиво и усердно закрепляли пройденный материал с перерывами на короткие лекции в моем исполнении, в которых я(со всей возможной деликатностью, учитывая возраст и положение моего партнера) поясняла суть взаимоотношений между мужчиной и женщиной.

Что и говорить, было не просто. То есть с практикой-то как раз проблем не было никаких, а вот лекции… Пришлось очень постараться, чтобы не обесценить физическую сторону любви до прозаичного: «постель не повод для знакомства», но в тоже время и не превознести до небес, как «самое прекрасное, что есть на свете», означающее глубокое чувство и верность «до гробовой доски». Не знаю, насколько хорошо мне это удалось, но мое заявление о том, что повторение нынешнего аттракциона данным составом команды вред ли состоится, Нолан воспринял весьма спокойно, огорошив фразой:

– Я рад уже тому, что ты есть… была… что ты была первой. Мне повезло…

Акцентировать внимание на этом утверждении я, конечно, не стала, сделав вид, что ничего необычного не услышала, однако сердце на мгновение сжалось, дышать стало труднее, а взгляд на минутку словно подернулся рябью.

М-да… Как бы не хотелось это признавать, но с возрастом я становлюсь сентиментальной…

В дверь снова робко постучали.

– Ваш чай, Ваше Высочество…

– Ах, да, – принц выпутался из одеяла и слез с кровати. – Сейчас…

Пара минут ушла на поиски халата и туфель.

– Я скоро вернусь, – прошептал юноша мне на ухо, отодвигая от двери(причем его руки недвусмысленно прошлись по моему телу от ключиц до бедер). – И, пожалуйста, оденься, а то я не могу сосредоточиться…

Напоследок я удостоилась легкого шлепка по заду.

Однако!

Вернулся Нолан действительно скоро, – я только и успела, что найти и натянуть его рубашку. В руках принц держал дымящуюся чашку.

– Я отослал Альберта за чистыми полотенцами и свежими булочками, – сообщил он. – Пока он спуститься в бельевую, пока зайдет на кухню… Так что немного времени у нас есть…

С этими словами принц пристроил свою ношу на каминную полку, обнял меня и жадно прижался губами к моей шее. Хмыкнув, я ловко вывернулась из его рук и отошла к окну.

Яркое солнце больно ударило по глазам, заставляя зажмуриться. Нолан за спиной что-то протестующее промычал, но я уже распахнула окно, вдыхая свежий утренний воздух.

Эх, благодать!

Птички поют, кроны деревьев шелестят под озорным легким ветерком. Можно даже подумать, что ты не в центре большого многолюдного города, а где-то на окраине затерявшейся в лесу деревушки. Красота…

Идиллию нарушило громкое бряцанье оружия, – внизу под стенами замка прошагал отряд воинов.

– Мне пора, – я повернулась и снова оказалась в объятиях принца.

– Как же я не хочу, чтобы ты уходила, – его пальцы зарылись в мои волосы.

Я тоже обняла его за талию, прижалась щекой к груди.

Всему свое время. Наше с ним время уже закончилось…

Я вздохнула.

– Кстати, а что это за чай ты пьешь с утра? – отпустив мальчика, я направилась к камину и завладела чашкой.

– Обычный чай, – Нолан пожал плечами.

– Кто тебе его готовит? – я подозрительно принюхалась к напитку. От него шел едва уловимый травяной дух.

– Не знаю, – похоже, принца это вообще не волновало. – Альберт, наверное… Раньше Роза готовила.

– Роза?! – будь я собакой, у меня шерсть встала бы на загривке.

– Да, Роза. Служанка. Бывшая…

– Она уволилась? – как можно непринужденнее спросила я.

– Умерла. Совсем недавно. Несчастный случай…

– Вот как, – я сделала маленький осторожный глоток.

Действительно обыкновенный чай, только на языке катается какое-то странное послевкусие.

Может, показалось?!

Я отхлебнула еще.

Нет, не показалось.

– Нолан, – я была сама серьезность, – скажи, то, что было между нами, для тебе что-нибудь значит?

Принц удивленно вытаращился на меня и медленно кивнул.

– Отлично, – порадовалась я. – Тогда клянись всем тем, что между нами было, что никогда, подчеркиваю, НИКОГДА ты не будешь пить и есть что-либо СПЕЦИАЛЬНО приготовленное для тебя, даже если тебе подаст это сам Председатель совета Альянса Сиятельный Шадагар. Ты будешь есть и пить только то, что едят и пьют все остальные люди в твоем присутствии. Клянись!

– Но… – Надо признаться, растерянный вид шел Нолану несказанно, так и хотелось подойти и поцеловать. – Ладно… Хорошо… Я клянусь.

– Прекрасно, – я счастливо улыбнулась.

– А как же?!.. – принц вопросительно уставился на чашку.

– А вот так! – хмыкнула я, выплескивая содержимое в окно.

Снизу раздалась приглушенная ругань. Кому-то не повезло…

– Ты не будешь отказываться от того, что тебе принесли. Ни в коем случае! – наставляла я мальчика. – Ты будешь искренне благодарить и… отставлять в сторонку. А потом незаметно от этого избавляться.

– И что, мне теперь каждое утро выливать чай в окно? – в голосе принца проскользнуло едва заметное огорчение.

– Если хочешь жить долго и счастливо, то – да!

– В этом чае был… яд?

– Яд – не яд, но какая-то дрянь точно присутствовала, – скривилась я. – Если получится, я узнаю, что это было…

В соседней комнате послышался шум.

– Вернулся?! Так быстро?!.. – Нолан недовольно нахмурился. – Черт побери! Надо услать его еще за чем-нибудь…

Открыть дверь принц не успел. Она сама без стука распахнулась ему навстречу…

Та-да-да-дам!

Знакомые все лица!

На этот раз физиономия Лагри все-таки вытянулась, у Аджея был такой вид, как будто его неожиданно и очень сильно ударили сковородной по голове, а Риан замер застывшей от взгляда василиска чуркой.

Сегодня мне было не до веселья, но я все же нашла в себе силы громко и бодро пожелать всем доброго утра, прежде чем Нолан задвинул меня к себе за спину(от неожиданности я даже не стала сопротивляться произволу наследника).

– Ваше Высочество, – Рагдар понятное дело отмер раньше остальных, – прошу простить за вторжение, но вестники епископа Харжело уже в городе. Менее чем через час правитель ТарнОнлаид будет здесь.

– Благодарю за известие, Ваша Светлость, – вежливо ответил принц. – Однако, вам совершенно не было нужды столь утруждаться. Подобную новость вполне можно было передать и через слуг.

– Еще раз прошу покорнейше меня простить, – выглянув из-за плеча Нолана, я увидела, как герцог низко кланяется(явно чтобы скрыть искаженное бешенством лицо). – Я не предполагал, что вы заняты.

– Теперь будете… «предполагать», – холодно заметил принц.

Ого! Вот дает мальчишка! Так-то, Аджей! Знай наших!

У поднявшего голову Аджея дернулась щека.

– Можете идти, – тоном: «вы все еще здесь?!» сказал юный наследник. – Я вас больше не задерживаю…

Мужчины быстро откланялись и потянулись на выход. Я уже было обрадовалась, что про меня забыли, как прозвучало громоподобное:

– Диана, за мной!

Я фыркнула. Надо уж тогда командовать: «ко мне» – идентичность с собакой была бы полная.

Уже от дверей я обернулась и продемонстрировала Нолану поднятый вверх большой палец, означающий, что я очень горжусь своим принцем.

«Все будет хорошо!», – одними губами прошептала я и послала мальчику воздушный поцелуй…

* * *

От затрещины я все-таки успела увернуться. Перекатилась через стол, сверкнув босыми пятками, и отскочила в сторону.

Конечно, я ожидала, что как только за нами закроется дверь герцогских покоев, Аджей попытается выместить на мне свою ярость. Однако то, что он прибегнет к рукоприкладству, стало для меня не слишком приятной неожиданностью.

– Что ты себе позволяешь?! – за неимением достойного кандидата(а точнее возможности до него добраться) гнев Рагдара пал на ни в чем неповинный стул.

Служащий совсем для других целей этот предмет мебели со свистом пронесся над моей головой(хорошо, я присесть успела) и влетел аккурат в стеклянные дверцы миленького шкафчика, стоящего в углу. Раздавшийся грохот был весьма впечатляющим.

– Ты!.. Как ты посмела?!.. – голос Аджея срывался на рык. – Я запретил его трогать!

Вслед за стулом в меня полетел массивный письменный прибор. На этот раз в осколки превратилось зеркало.

Ай-яй-яй! Как нехорошо получилось! Особенно если учесть, что я босиком.

Рагдар тяжело покрутил головой, как бык готовящийся взять старт при виде самоубийцы с красной тряпкой в руках, и запустил в меня огромной напольной вазой.

Произведение неизвестного, но явно мыслящего масштабно гончара, оказалось слишком увесистым для долгого бреющего полета, и упало на стол, но не разбилось, а угрожающе покатилось в мою сторону. Отступать было некуда, так как весь пол устилали осколки, и мне ничего не оставалось, как нырнуть под стол и ползти навстречу озверевшему Аджею, надеясь на чудо.

Чуда не случилось. Ваза, грохнувшись на пол, сдавленно крякнула и осела грудой черепков, а со стороны беснующегося герцога ухо уловило до боли знакомый и почти родной звук покидающего ножны клинка.

Ой-ой-й-й…

В следующий момент у меня над головой затрещало дерево, – Аджей рубил стол.

О, Всемогущий! Прости свое глупое чадо! Я понимаю, что мне не спроста даны такие прекрасные экземпляры больных на голову людей. Я заслужила. Но выпускать меня с пустыми руками против вооруженных идиотов все-таки слишком жестоко.

Сверху посыпались труха и опилки.

Крак-крак… Хр-р-р…

И… и все.

Кажется, Бог услышал мои молитвы, – меч герцога застрял в столе.

Та-а-ак. Теперь у меня появился маленький, но шанс: быстро проскочить мимо Аджея и выбежать из комнаты.

Занятый своим оружием, Рагдар не заметил, как я выкатилась из-под стола, но покинуть опасную территорию мне все же не удалось. Над ухом раздалось угрожающее рычание: «Куда?», и сильные руки сгребли меня в охапку.

«Вот и смерть моя пришла», – отрешенно подумала я и даже не стала сопротивляться.

Добегалась… Ну и пусть.

Однако Аджей не пытался переломать мне кости или свернуть шею, а просто держал на весу, уткнувшись лицом мне в затылок.

– Зачем? – через какое-то время простонал он. – Диана, зачем?.. Я могу понять Керша… даже Гвиоля! Но этот щенок… Почему?.. Ты готова лечь с кем угодно, но только не со мной.

Аджей встряхнул меня как куклу, развернул лицом к себе и усадил на остатки стола. Выглядел герцог довольно страшновато, и я непроизвольно отпрянула, когда он наклонился ко мне.

– Не бойся, – обхватив мое лицо ладонями и прижавшись лбом к моему лбу, прошептал Рагдар. – Я тебя не трону. Ты мне нужна… Девочка… Такая маленькая… такая хрупкая… Слишком слабая, чтобы мне противостоять.

Я смотрела на расплывающееся перед глазами лицо Аджея. Меня била крупная дрожь. Тело налилось тяжестью и жаром. О сопротивлении и речи быть не могло.

Я только жалко всхлипнула, когда герцог порвал на мне рубашку принца…

– Ваша Светлость! – голос Лагри слышался, как из бочки. – Ваша Светлость!!!

– Отстань!

– Ирье герцог!

– Отвяжись, я сказал!

– Аджей, оставь ее.

– Квентин! Какого черта, ты так не вовремя?!

– Аджей, Харжело со своими фанатиками уже на подходе. Надо идти.

Герцог, наконец, отпустил меня. Тут же стало холодно и пусто.

– Диана, подъем! У нас пять минут на сборы.

Хлопнула дверь.

Я лежала на столе и бесстрастно пялилась в потолок.

Аджей в отличие от Риана, совсем меня не напугал. Его претензии относительно принца и вовсе оставили меня равнодушной, так как я была точно уверена, что в действительности гнев герцога был направлен не на меня. Я всего лишь удачно подвернулась под руку. Да и не верилось, что Аджей может причинить мне вред. Риан – легко, Аджей же – нет, никогда. Однако нельзя было оставить без внимания мою полную деморализацию от прикосновений и объятий герцога. Будучи минуту назад целиком подчиненной его воле, я впервые подумала о том, что близость Аджея вызывает у меня слишком сильное чувство, настолько большое, что его вряд ли может вместить мое существо. Не зря же интуиция мешала мне сделать шаг на встречу.

Я медленно сползла со стола и завернулась в остатки рубашки.

Всемогущий, спасибо тебе. Никогда еще чье-либо появление не было столь своевременным, как приход Лагри.

* * *

Яркое, жизнерадостное солнце пыталось пробиться сквозь унылую болотную зелень витражей, волшебством лучей превращая тоскливую мертвенную топь в благословенный лесной полог. Все-таки прорвавшиеся в едва заметные щели у самих стыков стекол и рам световые нити паутинками выплетали на серых плитах пола замысловатые узоры. Все это, увы, не делало тронный зал привлекательнее, но хоть как-то примиряло с его угнетающей мрачностью. А вот возбужденно-восторженные лица собравшихся освещение определенно красило, и если раньше люди больше походили на выпущенных на свободу после десятилетнего пребывания под землей узников, то теперь всего лишь на жертв халатной работы дворцовой кухни. Впрочем, за последние несколько дней к этому все уже привыкли, и даже старались подбирать одежду в тон оттенку кожи, отдавая предпочтение синему и зеленому, немного облагораживая общую картину сапфирами и изумрудами.

Очередная торжественная встреча очередного правителя не обошлась без столпотворения, хотя с моей точки зрения смотреть здесь было абсолютно нечего. Последнее время мероприятия, проводимые в тронном зале, были похожи друг на друга, как витражи его окон: картины может немного и отличаются, но по сути все равно одна и та же тусклая нуднятина. Вполне достаточно было посетить одну встречу, а время, отведенное на все остальные, проводить в другом месте с гораздо большей пользой. Хотя с другой стороны у каждого своя работа: у меня – охранять, у придворных – толкаться у престола, благоговейно вздыхать и жадно пялить глаза на вновь прибывших.

Нынче правящая династия, в лице принца(слегка рассеянного и растерянного), действующая власть, в лице Рагдара и Керша(хмурых и злых), сила, в лице Лагри и воинов охраны(невозмутимых до одеревенелости), «сочувствующие» в одном моем лице(которому я пыталась придать вид серьезный и глупый одновременно) и обязательная массовка, в полном составе благородного общества, принимали дорогого гостя в лице властителя ТарнОнлаид уважаемого Ирсо Харжело.

О ТарнОнлаид следовало бы рассказать особо, уже хотя бы потому, что название ее дословно переводилось с древнего, как Небеса Благословенные. Однако, несмотря на гордое именование, сия держава отличалась от остальных входящих в Альянс государств не как жар-птица среди приземистых пеструшек, а скорее как индюшка в стае лебедей.

Территория ТарнОнлаид была мала до неприличия и охватывала часть негостеприимных суровых каменистых земель граничащих с принадлежащим гномам горным хребтом Вобараст. Растениеводство в Благословенных Небесах само собой было в зачаточном состоянии. С охотой и рыболовством дела также обстояли весьма грустно. Зато эти минусы с лихвой компенсировались бесчисленным поголовьем горных коз, благодаря которому ТарнОнлаид прорывалась на общеальянсовый рынок и занимала там не последнее место по сбыту шерсти, молока и сыра.

После чудом прибившихся поселений некрупного рогатого скота, благосклонно относящегося к одомашниванию, «небесное» государство славилось количеством монастырей на один пеший переход, а злые языки поговаривали, что поголовье монахов не слишком сильно уступает поголовью коз, причем не только количеством, но и качеством(тут зубоскалы явно имели в виду умственное развитие служителей Истинной Веры).

Я побывала в ТарнОнлаид лишь однажды, и эта страна оттолкнула меня своим аскетизмом, холодностью и бедной растительностью почвой, но и очаровала утренними туманами, потрясающе красивыми закатами и необыкновенным прозрачно-чистым воздухом. Весьма скудное население королевства, прячущееся за стенами монастырей, оправдывая ядовитые шутки, огорчило простотой близкой к убогости и обеспокоило несоизмеримой с кругозором фанатичностью. Монахи же иступленную веру в Бога подкрепляли превосходным владением всех видов оружия и при желании вполне могли составить мне конкуренцию. В виду совокупности всех этих факторов, туманами и закатами я наслаждалась недолго, благоразумно простившись с Благословенными Небесами сразу же по завершении своих дел.

Столицей ТарнОнлаид был тот самый Галивер, где, как справедливо заметил Дамиэн, толерантность в отношении выходцев из иного мира стоила жизни. Да что говорить, там могли сжечь за одно только слово «демон», произнесенное с неправильной интонацией. Вот уж чем следовало Риану меня пугать, так это ТарнОнлаид, и то опасность угрожала только на территории этого государства: фанатики его населяющие, слава Всевышнему, «в чужой монастырь со своим уставом не ходили».

Ирсо Харжело, правитель Благословенных Небес, имевший также сан епископа, был фигурой значительной в первую очередь за счет своей комплекции. Высокий, грузный с широкой окладистой бородой(скрывавшей, как я подозреваю, круглые хомячьи щечки) он сразу занимал слишком много места и притягивал к себе взгляд, где бы не находился. Даже для огромного тронного зала он казался слишком крупным, и вид его неприятно царапал какой-то неправильностью, особенно на фоне своих телохранителей, которые выглядели рядом с ним щуплыми подростками.

Лично с епископом Харжело я знакома не была, и совершенно по этому поводу не расстраивалась, так как, во-первых, он слыл человеком неуравновешенным, жестким и даже жестоким, а во-вторых, что-то мне подсказывало, что, даже не будучи служителем Всемогущего, Ирсо все равно предпочитал бы мужское общество.

Оказалось, я весьма опрометчиво уровняла сегодняшнюю встречу со всеми предыдущими: она определенно от них отличалась. В первую очередь потому, что больше походила на похороны. Никаких ярких цветов парадных одеяний, никаких, пусть и фальшивых, но улыбок, даже следа закономерного облегчения от окончания долгого и не слишком комфортного путешествия не читалось на лицах прибывших. Одна лишь непримиримая суровость и настороженность.

Нет, все же с похоронами я погорячилась(в последний путь с таким количеством оружия не провожают), скорее это была делегация, прибывшая с ультиматумом в стан врага.

Шестнадцать из двадцати сопровождавших Харжело мужчин одетые в простую не стесняющую движения одежду весьма отдаленно напоминали послушников, зато оставшаяся четверка по всем правилам была облачена в длиннополые мешковатые одеяния. Эти последние не отставали от епископа ни на шаг, заключив своего патрона в ровный, чуть ли не вымеренный по веревочке, квадрат. Их лица, наполовину скрытые капюшонами, были смиренно опущены, утонувшие в широких рукавах балахонов руки сложены на животе, – поза общепринятая для демонстрации кротости и послушания.

Голос у епископа оказался низким, глубоким и потрясающе красивым, для выступлений на публике подходившим идеально. Невозможно было слушать и не попасть под особую гипнотическую магию этого голоса. Харжело произнес всего лишь короткую(на каких-то полчаса) и не слишком интересную речь(постоянно съезжая то к божественному проведению, то к проискам дьявола), а принимающая сторона, включая охрану, уже пялилась на него с благоговейным обожанием, едва ли не кивая в такт его словам.