Текст книги "По воле тирана (СИ)"
Автор книги: Марина Бишоп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)
– Я не страдаю от ее отсутствия.
– Разве? Значит ли это, что вы отпустите меня?
– Не вижу никакой связи, – обронил Ролл, насторожившись.
– Я внимательно слушала вашего рассказчика до того, как вы заставили меня танцевать.
– То была сказка, принцесса. Не принимай на веру вымыслы и небылицы. – Все сказки имеют под собой реальную основу, – возразила принцесса.
Ролл недовольно скривил губы, ему неприятна эта мысль. С периодичностью в несколько зим эта сказка изменялась, коверкалась отточенными языками легендеров. Но все они имели единый источник и несли один смысл: когда-нибудь потомок первого Кронула галерей изменит положение всех земель.
– Ты больше не попытаешься бежать. Я не хочу угрожать или запугивать тебя. Пойми, что я в хорошем расположении духа не опасен для тебя, – поучительно сказал воин.
Он опустил ее под дерево и обернул плащ вокруг ее мокрого платья.
– Я искренне надеюсь застать тебя на этом же месте, как только выйду из воды.
– Я разделяю ваше недоверие к моей персоне, и даю слово, что не собираюсь повторять ошибки, – смиренно уверила его принцесса, стерла капельки влаги с ресниц, плотнее заткнув шерстяную ткань под озябшие ноги.
– Это именно то, что я хотел, чтобы ты поняла, – благосклонно ответил Ролл.
Долго ли продлится их временное и очень хрупкое перемирие?
Он расстегнул перевязь с мечом, сбросив с себя всю одежду, и оставил на берегу аккуратной стопкой; с головой погрузился в прохладную воду крошечного водоема. Он вынырнул, бесшумно выпустив воду из легких, скользя взглядом по волнистой поверхности воды в сторону шалфейи. Она сидела, оперевшись на ствол дерева, наверняка вознося про себя молитвы своей богине. Он заметил, как шевелятся ее губы. Разве он не запретил ей взывать к небесной справедливости? О чем, интересно, она просит сейчас? Роланд раздраженно смыл оскал с лица и выбрался из водоема. Он оделся и позвал за собой принцессу, потом вспомнил, что ее нужно вести. Не дожидаясь, пока великан предложит ей руку, она сама нашла его ладонь, что приятно удивило его, но Ролл воздержался от комментария, чтобы не отпугнуть ее. Она начинает принимать его условия. И Ролл соврал – у нее никогда не было выбора, как и у него.
В шатре принцесса переоделась и вернулась к своему занятию, вежливо попросив передвинуть светильник из дальнего угла поближе к ней. Она быстро закончила со штанами. Когда встал вопрос, что надеть вместе со штанами, воин распорол еще одно платье, правда, в этот раз принцесса почти легла на сундук с одеждой, защищая его от вторжения фарлала. Она нашла самое невзрачное, в замке мужа она была одета не лучше уличной оборванки и платья, которые ей подарил предатель, были слишком ценны. Но дать возможность шалфейе влиться в облик принцессы никак не входило в планы фарлала, поэтому он не церемонился с тряпками. Она безнадежно вздохнула и приняла две части платья: из верхней части получится туника, а нижняя часть вернулась в сундук.
Воин ненадолго ушел из шатра и вернулся с Хоутом. Они тихо переговаривались, и как ни напрягала слух Лисица, до нее доносились отдельные, ничего не значащие фразы. Монотонные стежки и купание в озере сморили принцессу. Поддавшись приятной тяжести, она опустилась на кровать, положив голову на ворох шкур, свесив ноги вниз. В такой неестественной позе она позволила себе задремать.
– Отдыхай, – мягко прохрипел голос.
Она повиновалась, открыв глаза на какое-то мгновение, и тепло накинутой на нее шкуры помогло ей вернуться в прерванное сновидение.
Ролл старался не разбудить принцессу, пока мастерил для нее обувку – в бриллиантовых пещерах простые кожаные башмаки так же бесполезны, как и колчан стрел против ножа в ближнем бою. К середине ночи он затушил светильники, кроме одного в самом дальнем конце шатра – шалфейя спала, и свет мог потревожить ее сон. Ему тоже не мешало отдохнуть. Перед тем, как прилечь рядом с Лисицей, он перенес ее ноги полностью на кровать из шкур, шумно втянув носом запах ее волос. Веки подернулись в ответ, и она уютно углубилась в шкуры, пробормотав что-то на своем языке. Воин поймал себя на том, что смотрит на нее вновь, прокручивая в голове образы, связанные с появлением шалфейи в своей жизни. Они соприкоснулись при неблагоприятных обстоятельствах, он – обуреваемый местью и желанием уничтожить ее вид, а она – неискушенная жертва игр родной расы.
Он лег рядом на бок, поддерживая голову на локте. Ему нравилось смотреть на нее, незачем отрицать очевидное. Ролл коснулся губами ее волос, раздвигая локоны кончиком языка и подбираясь к атласу изящной шеи. Сжать до хруста или ласково прикусить, кровь шалфейи была такой сладкой. Картинка Дормиро опять прожила своей первобытностью, и грубая похоть вспыхнула с новой силой.
– Нееет, – протянул воин, улыбаясь сам себе. Он легко удержался от порыва подмять ее под себя. Он не хотел ее принуждать, уверенный, что она воспылает желанием к нему и без применения силы.
Шнуровка платья поддалась опытным рукам фарлала. Вслушиваясь в ровное дыхание принцессы, он отодвинул один край ткани и прижал второй к шкурам. Его сиплый вздох запутался в ее волосах и тонким дрожанием пробежал мурашками к кончикам пальцев. Два глубоких шрама – два полумесяца расчертили свои владения рваными линиями и неровными буграми. Ролл долго исследовал каждый крошечный кусочек ее спины, неосознанно начиная считывать какое-то скрытое послание. Проложенные рукой палача борозды превратили спину в четкие буквы. Без сомнения – он узнал буквы из древнего алфавита фарлалов, которыми только пользовались Хранители ордена. Перевернув пробудившуюся от шума Лисицу на живот, он вел пальцем по шрамам на ее спине, поражаясь открытию. Он соскочил с походной кровати и достал остро заточенную палочку и кусок кожи, осторожно копируя символы.
– Что вы де....?
– Шшш.
– Мне неприятно... – сонно пожаловалась принцесса. Она приподнялась на руках.
– Лежи тихо,– приказал Ролл.
Лисица рухнула на стопку шкур, запутавшись в непослушной гриве влажных волос. Дремота и неудобная поза боролись между собой, что делало тяжесть в голове неподъемной, теперь она понимала, как чувствуют себя камни.
Роланд скопировал вторую букву, третья же пока не добавляла никакого смысла, а точнее, вообще была не буквой, а каким-то неизвестным ему символом. Он еще раз попытался посмотреть на спину под другим углом, но пришел к выводу, что все таки буквы были более различимы как раз между лопатками по горизонтали.
– Хм... – Ролл сузил глаза, рисуя в воображении все известные ему буквы древнего алфавита
Он провел рукой по спине шалфейи, словно смахивая невидимые пылинки и разглаживая кожу. Под его прикосновением Лисица охнула и бросила на него полный негодования взгляд, который сразу сменился гримасой унижения. Ей почему-то стало стыдно от того, что фарлал рассматривает ее изуродованную спину. Колкие зрачки великана царапали шрамы, и кожа опять заныла, вынудив принцессу стиснуть зубы и напрячь каждый мускул, чтобы приготовиться к новым мучениям.
– Если я спрошу, имела ли ты представление, что за узор у тебя на спине, то зря потрачу время.
– А если я скажу, что кое-кто, видимо, знает?
– Я слушаю.
– Сначала, уберите руки, пожалуйста, мне неприятно.
Обе ладони взмыли вверх, наглядно демонстрируя выполнение просьбы. Любопытство было сильней его желания вытрясти из нее всю известную информацию ни разу не подводившим способом – силой.
– Вы не первый, кто выразил своё восхищение того, что некогда было моей гордостью. Мой..., – Лисица сглотнула и потянулась к шее, не обнаружив привычного кольца, с облегчением продолжила – Верховный Жрец выказал желание рассмотреть своё творение в деталях. Так вышло, что он оставил меня в живых только из-за шрамов на спине.
– Что еще тебе известно?
– Ничего... потом он опоил меня сонным зельем, и я очнулась как раз к приему незваных гостей.
– Незваных гостей? Моих воинов? И ты предпочла бы закончить с мужем на дне моря?
– Еще несколько темных дней назад я бы ответила утвердительно.
Лисица смелее ворочала языком, говоря с кроватью, нежели обращаясь прямо к фарлалу. Лежание на животе неудобную позу превратила в выгодную.
–А сейчас? – решительно спросил Ролл, тут же забыв о странных письменах.
Он положил пальцы на щиколотку шалфейи и провел вверх по икре к бедру. По его телу прошла знакомая и болезненная судорога от соприкосновения с желанным телом. Он помнил, какой горячей и влажной она была для него. С губ фарлала слетело низкое прерывистое рычание. Несдерживаемый порыв смел защитные преграды между двумя чужими друг другу существами. Он жаждал ощутить под собой податливую теплоту ее тела. Запах ее возбуждения доводил до безумия, лишал рассудка.
В полутьме фарлал казался даже больше и страшнее. Лисица в замешательстве вжалась в кровать, ее тело откликнулось на всего одно единственное прикосновение; как будто он последняя надежда, и испытывать жажду по грубым ласкам было ее предназначением. Тяжелое томление внизу живота, короткий горячий прилив лизнул шею и распалил щеки принцессы.
Нет, нет, нет. Пролегла вереница отрицания, но узел затягивался, сводя их в едином желании.
Лисица влилась в объятия фарлала, трудно было ошибиться в призывном силуэте ее движений. Он хотел держать ее в руках: целовать, кусать, требовать и брать.
– Отдайся мне по своей воле, – тихо прорычал он ей на ухо, его ноздри раздулись в нетерпении, втягивая ее аромат. Он хотел смешать свой запах с ее.
– Вы все равно это сделаете... и я больше не хочу сопротивляться, – на одном дыхании признала свое поражение Лисица.
Ролл потребовал подтвердить ответ поцелуем. Погрузившись языком в ее рот, он уложил принцессу на спину. Продолжая исследования в глубине ее рта, он гладил ее через платье. Его рука проскользнула под юбку, и горячей дорожкой пальцев и острых когтей он провел по знакомому пути от щиколотки до бедра. Она выгнулась, призывая фарлала не останавливаться и продолжить сладкую муку.
– Дотронься до меня, – произнес он таким голосом, который принцесса никогда не слышала.
Она открыла глаза. Поддерживая свой вес на локтях, над ней наклонился фарлал, дарившей ей дурманящие разум поцелуи. Влага на губах и напряженные соски свидетельствовали о реальности происходящего. Лисица прикоснулась к твердым рукам великана, не отводя взгляда: он – завершенная коллекция ее страхов и пригубленный сосуд желания с ядом, уже бегущим по венам.
– Перевернись на живот.
Увидев волнение на ее лице, он добавил:
– Не бойся, я не собираюсь воспользоваться тобой сзади.
Она вспыхнула от стыда. Предательская краска опять залила ее лицо и шею. Ульф не раз запугивал ее этим, слава Лантане, он никогда не привел угрозу в исполнение. Ролл поцеловал напрягшийся уголок рта принцессы и быстро удалил дискомфорт своей просьбы:
– Если передумаешь, то ты в любой момент можешь сказать "нет". Даю слово я – остановлюсь.
Лисица слабо улыбнулась, чтобы успокоить скачущее сердце. Она легла на живот и положила голову на руки, зарывшись лицом в мех. Она затрепетала, почувствовав, как фарлал полностью ослабил шнуровку на платье и ловко стянул его через ноги. От соприкосновения обнаженной кожи с прохладным воздухом Лисица издала неясный звук смеси негодования и стона.
– "Нет" – и я остановлюсь, – услышала она шепот Ролла. Он собрал ее волосы и переложил огненную копну на одну сторону. Горячий язык коснулся ее уха, а раскаленная ладонь накрыла спину.
– Я не могу ... – всхлипнула Лисица.
Он не оставил на ее теле ни единого места, где бы не прошли его губы и язык. Изысканные ласки начались с кончиков пальцев, защекотали ямочки под коленками, жесткие губы прикусили тонкие щиколотки и потянулись к ягодицам. Каждое подрагивание и удовлетворенное постанывание шалфейи раздували возбуждение Ролла. Его плоть болезненно набухла в тесных штанах. Но он не спешил освобождаться от сладко-горького давления в чреслах. Сначала он должен убедиться, что Лисица томится в том же нетерпении, и только тогда он сольется с ней в долгом и древнем танце.
– Тебе нечего стыдиться, – все еще чувствуя ее внутреннюю борьбу, коротко шепнул Ролл.
Он протиснул руки под ее груди и сжал соски; протяжный стон счастья излился из принцессы чистейшим эликсиром наслаждения.
– Ты хочешь, чтобы я прекратил?
Неужели он сейчас насмехается? Она завыла, и ее голова взметнулась вверх, она посмотрела на своего мучителя через плечо. Она вынырнула из под него и встала на колени к нему лицом. Ее руки неуверенно потянулись к шнуровке его штанов. Она не так скоро справилась с ней, но была вознаграждена за терпение, когда увидела силу его желания.
– Святые сады! – вздрогнула принцесса, засвидетельствовав восставший жезл фарлала. Два противоположных желания родились одновременно: бежать прочь или прикоснуться к страшному инструменту и исследовать его величину. Ее руки осторожно сомкнулись на кончике его плоти, отчего низкий рык оповестил ее о чреватости подобных манипуляций. Он оценил ее любопытство, но больше сдерживаться не хотел.
– Я буду осторожен.
С этими словами он немедля опрокинул ее обратно на спину и терпеливо разъединил коленки шалфейи. Она опять была напряжена. Он поднял ее правую ногу и, наклонившись, поцеловал ступню принцессы, не сводя глаз со своей неопытной любовницы.
– Доверься мне.
Спускаясь губами по ноге, он прокладывал новую линию мурашек, клыки процарапали бедро, и шалфеяй сызнова погрузилась в опасный мир наслаждения.
– Такая сладкая.
Он прильнул ртом к ее цветку, приподняв левую ногу вверх, широко развел ее бедра и с упоением продолжил уводить шалфейю из шатра к перекрестку соединения Стихий.
– Я не могу больше! – протянула принцесса в полубессознательном состоянии, находясь на шатком мосту между спазмами освобождения и желанием навсегда заблудиться в тумане сладострастия.
Лисица не сдержалась и закричала, ерзая на губах фарлала, продлевая оргазм. Он опустил ее бедра на кровать и едва коснулся распахнутых губ, впитывая ее наслаждение. Как только волна сошла, фарлал осторожно протолкнулся в ее узкий бутон. Не ожидая внезапного вторжения в неостывшее лоно, очередной спазм заключил плоть великана в плотный капкан мускулов.
– Нет? – тихо уточнил Ролл.
– О, Бог...!
– О да, моя маленькая принцесса, я буду твоим богом.
Он вышел из нее, чтобы остановить неимоверное желание пролить семя.
– Пожалуйста! – выкрикнула Лисица, не зная, о чем просит, по лицу потекли неожиданные слезы. Боль от проникновения и желание ощутить его внутри боролись между собой.
Ролл приподнял бровь и опять протиснулся в ее тесноту, и опять полностью покинул напряженный центр ее наслаждения. Он лизнул ее грудь и прикусил кожу вокруг соска.
– Я хочу, чтобы ты привыкла, ты такая узкая, Лисса.
Роланд вытер ее слезы, молясь, чтобы не лишиться самообладания. Он понимал, что если возьмет шалфейю сейчас, как хочет он, то искалечит ее.
– Что мне сделать, чтобы Вы не останавливались? – вдруг взмолилась шалфейя, ловя его за волосы, щекотавшие ее подбородок.
– Просто попроси.
– Я хочу, -взмолилась Лисица.
– Вот так?
Ее ноги взлетели к груди великана, увлекаемые его рукой, и он проник внутрь немного глубже, все же сумев проконтролировать глубину проникновения. Выражение его лица не изменилось, только бровь поползла выше.
– Или так?
Он подхватил ее под спину и подсадил на себя, поддерживая ее ягодицы, попробовав другой угол проникновения. Шалфейя всхлипнула и обвила его талию, прижавшись к горячему стану великана. Но он отодвинул ее, чтобы посмотреть вниз, где его плоть скрывалась в ее распустившемся и влажном бутоне. Ролл двинулся назад и снова вперед, назад и вперед, зарываясь в нее.
– Покажи, как глубоко ты можешь принять меня? – хриплым шепотом попросил фарлал, устанавливая ритм.
Лисица приняла его темп и расслабилась, позволяя ему с каждым толчком продвигаться дальше.
– Вот так... – зарычал воин, поглаживая ее спину и крепко сжимая ее бедра, принимая долгожданный дар шалфейи.
– Такая узкая... такая горячая...
Лисица дерзко ускорила движения, сомкнувшись вокруг него. Фарлал отреагировал глухим шипением и просунул руку между ними, дотронувшись до ее заветного бугорка. Шалфейя вскрикнула и содрогнулась в экстазе, неосознанно усилив давление на жезл великана. В очередной раз он еле сдержал порыв пролить семя. Ему пришлось остановиться и дать шалфейе прийти в себя, чтобы с новыми силами отпраздновать начало бессонной ночи.
Ролл нехотя потер глаза. Он безошибочно определил, что за шатром уже правил слепой рассвет. Хоть он и задремал на какие-то мгновения, усталость не успела замять предстоящее напряжение перед походом. Опасный переход через пещеры может стать последним – он позволил себе заняться любовью с шалфейей, дать почувствовать им обоим острую нужду друг в друге, без упреков и ненависти. Кто бы мог подумать, что шалфейя окажется такой отзывчивой и готовой к экспериментам любовницей.
Воин потянулся и ущипнул переносицу, посмотрев на спящую рядом принцессу, завернутую в шкуры до самой макушки.
–Просыпайся, уже утро, – велел он и сдернул покрывала вниз, полностью обнажив ее тело. На ее бедрах уже проступили синяки от его ласк. У воина промелькнула мысль о том, что в будущем нужно тщательнее себя контролировать с такой хрупкой любовницей, но потом голова его прояснилась – следующего раза может быть уже никогда и не быть.
Она недовольно заскулила и, не открывая глаза, натянула мех обратно. Фарлал оделся, зажег масляные лампы и вышел из шатра. Он быстро вернулся, сдернул мех и вывернул ковш с холодной водой прямо не нее. Принцесса свалилась с кровати и заверещала, почти оглушив Ролла.
– Я редко повторяю, – спокойно сказал он.
– Вы не дали мне спать ночью...
– Я не помню, чтобы ты возражала в процессе!
Получив в ответ довольную ухмылку великана, Лисица облачилась в недошитые накануне штаны с туникой. Обыскав покоившееся на полу платье, она переложила камень в предусмотрительно сшитый карман.
– Надень это.
Она приняла длинную шерстяную накидку с большой черной фибулой.
– Вам доставляет удовольствие смотреть на меня, когда я одеваюсь?
– Нет, напротив, я бы предпочел, чтобы на тебе вообще ничего не было.
Фарлал говорил совершенно серьезно, поэтому принцесса невольно поежилась. Ночь блаженства ничего не изменила. Он по-прежнему холоден и раздражителен. Характер великана вообще – мутный омут. Нет, он просто упрямое своенравное животное, – заключила Лисица.
– Нам пора, давай пошевеливайся!
Изнеможденная она последовала за ним. За шатром их дожидался Эвель с двумя протаврами и факелом, освещая непроглядную тьму утра. Факел предназначался для шалфейи, чтобы избежать паники темноты. Фарлалы обменялись приветствиями. Эвель коротко кивнул в сторону шалфейи и ловко запрыгнул на спину животного.
– Подойди, – потребовал Ролл от Лисицы.
Шалфейя послушалась без пререканий. Он подсадил ее на Рута, не подав виду, что услышал глухой стон. Лисица поморщилась от неприятной ломоты между ног. Ролл задержал руки на ее талии, но только из-за того, что он в то же время проверял содержимое дорожной сумы. Сняв пояс с мечом, воин вытянул его прямо перед собой и посмотрел на черное небо, мысленно попросил Мараву сопровождать их в этом путешествии. Он обмотал ремешок с оружием вокруг талии, подложив рукоять под левую руку.
Воин оседлал протавра и сразу же направил его вперед, придержав Лисицу. Та беспрерывно зевала.
– Сколько дней уже нет утра?
– Я не считал.
– Значит, и правда, это начало... – неопределенно подтвердила принцесса.
– Чего именно?
– Среди преданий и былин у моей расы есть упоминание о таком дне, когда вечная ночь накроет все наши земли, и правление перейдет к другой династии.
– А при чем здесь затмение? Это явление одной из Стихий вполне объяснимо и без ваших бездарных преданий.
– А может, ваши объяснения бездарные, а не наши предания?
– Может, и так, – на удивление равнодушно согласился Ролл. Они выехали из лагеря и нагнали умчавшегося вперед Эвеля.
– Мм, дорогая, вы выглядите ...уставшей, – обеспокоенно заметил Малыш.
Лисица напряженно всматривалась в темноту, пока белые пятна придуманного света не замелькали перед глазами. Она хотела пропустить комментарий фарлала мимо ушей, но, подумав, решила, что небольшой диалог отвлечет ее в дороге, уже в самом начале казавшейся бесконечной.
– Вы счастливчик, что мое зрение не так остро в темноте, как ваше, иначе, я уверена, на вашем лице было куда больше следов от меха.
Принцесса беззвучно зевнула в ладонь.
– Если бы вы остались со мной в шатре, я бы ни за что не побеспокоил ваш сон, – с широкой улыбкой заверил Эвель. – Красота требует отдыха, пересядьте на моего протавра, и я гарантирую, вы сумеете не только выспаться в дороге, но и получить массу удовольствия.
– Я готов пересесть на твоего протавра на этих условиях, – вмешался Ролл. – Только сначала обговорим "детали" удовольствия, чтобы сразу расставить все по местам.
Лисица хихикнула и уперлась затылком в фарлала.
– Не настолько мои предпочтения изменились. Но что ни сделаешь для своего правителя.
Роланд скривился.
– Я разделяю твое желание развлечь шалфейю, но лучше побереги силы.
Эвель присвистнул.
– А наш строн, по-моему, ревнует, – стратег подавился смешком.
– По-моему, у вашего строна полностью завяла часть, которая отвечает за другие эмоции, помимо не проходящего раздражения, – улыбнувшись, поддержала Лисица. Неловкая пауза перемешалась с шагами животных, успев неоднократно донести упрек до ушей великанов. Лисица напряглась, приготовившись к толчку или замечанию. Ну какой же надо быть безрассудной, чтобы бросаться такими словами? Принцесса опустила голову.
Ролл промолчал, а Эвель щелкнул языком, ухмыльнувшись в противоположную сторону.
– Хоут уже, наверное, собрал лагерь, – с досадой в голосе заявил Кроха. – Я дал себе слово больше не заводить тебя, тогда у меня есть шанс выжить.
– Негоже мне сулить нам безопасный путь, но даю слово Кронула, что пожалую тебе титул вождя, и впридачу отпишу одно из моих самых богатых месторождений, если мы пройдем пещеру.
– Роланд, я вовсе не...
– ...и разрешу покинуть должность до окончания договора и жениться, пусть Марава будет свидетелем, – стальным тоном заключил Ролл.
– Принято.
Эвель благодарно кивнул, направив протавра перейти на скорый шаг, немного оторвавшись от строна.
– Не ерзай!
– Мне неудобно, – пожаловалась принцесса, не выпуская из головы щедрость великана по отношению к простому оружнику. Ее раса никогда ничего не обещала кушинам – слугам шалфейев. У кушина был выбор: стать безвольным, как каменщики, или добровольно продавать себя в услужение.
– Терпи, – равнодушно посоветовал Ролл.
– Ваши слуги, они свободны?, – спросила Лисица, наконец, устроившись удобнее. – У меня нет слуг на рабских условиях, есть договор, и с каждым новым оком Навалеха ладони воинов заполняются рубинами,– нехотя пояснил великан. – Мне нужны крепкие оружники, чтобы уничтожить шалфейев.
Ее не смутил ответ, она, наверное, начинает привыкать к его ненависти к ее виду. Вместо этого, принцесса нашла более комфортную позицию, отметив некоторое преимущество необычного наряда. Она могла безбоязненно разделить ноги. Хотя после ночи, устроенной ей великаном, это самое деление вызывало некоторый дискомфорт.
– Чем моя раса вам мешает? – решилась на вопрос шалфейя.
– Ты уверена, что сама не знаешь ответ на этот вопрос? Как насчет порабощения других рас, включая трусливые нападения на мой народ? Или принуждение кушинов служить твоей расе ради... сохранения собственных жизней? Этого не достаточно?
– Мы живем по наставлениям наших Богов. И не вам судить наши законы.
– Шалфейи впрыснули достаточно яда в верхние земли, теперь их цель – мои галереи.
– Разве? Это неразумно.
– Что именно?
– Полагать, что моя раса хочет спуститься вниз – абсурд. Из пепла и грязи...
– Грязи? – подхватил Ролл. Принцесса ощутила, как он напрягся и опасно ласковым голосом попросил, – договаривай.
–Я имела в виду, что никто из моей расы никогда не спустится вниз и...
– Нет, нет, принцесса, начни предложение с "грязи", – перебил Ролл.
– и темнота никак не... – намерено не обратив внимание на требование, продолжила Лисица, а сердце сжалось в крошечный комок от нехорошего предчувствия. – Продолжи предложение!! – гаркнул фарлал.
Лисица мотнула головой.
– Не буду.
– Вот одна из причин, почему я хочу видеть каждую голову шалфейев, нанизанную на колья вокруг храма тех Богов, которые призывают ко лжи, убийствам и непроходимой трусости.
Помолчав он добавил:
– Ты – не исключение.
Веки свело, и глаза Лисицы защипало от проступивших слез. Она хотела что-то ответить, но не смогла извлечь звук из горла. Пораженная собственной реакцией на заключение великана, принцесса попыталась разобраться прежде всего с собой. С явным влечением к фарлалу можно бороться его же оружием и с той же легкостью.
– Если я не исключение, то за чем дело стало? Начните с меня, прямо сейчас. Возможно, это поднимет вам настроение.
– Всему свое время, – холодно изрек Ролл.
Их маленькое перемирие подошло к концу.
Эвель поравнялся с ними, но, оглядев обоих и быстро оценив обстановку, решил увести своего протавра вперед. Ничего не говоря, их малочисленное предприятие начало продираться через высокий папоротник. От земли стал исходить отвратительный смрад. Лисица уткнулась носом в сгиб локтя, вдыхая через раз – настолько омерзительным становился привкус во рту от воздуха.
– Что за запах? – с зажатым носом прогнусавила принцесса.
– Усыпальница этого леса. Марава приглашает животных к себе в колодцы Галерей, чтобы слиться с началом их происхождения, когда приходит время, для нового перерождения, – пояснил Эвель.
–То есть вонь исходит из-под земли? – изумилась принцесса и зажмурилась; испарения стали проедать глаза.
–Тихо! – оборвал их Ролл.
Малыш настороженно притормозил своего протавра и тихо присвистнул животному строна. Рут повел одним ухом и вытянул шею, словно осматриваясь.
– Я чувствую запах порошка, – встревоженно объяснил фарлал и браслеты забренчали на запястьях фарлала, он рассек воздух и вдохнул его поглубже. – Оттуда.
Ролл кивнул влево, и Эвель принудил своего протавра приклониться и скрыться в высоких зарослях. Воин последовал за ним, прижав шалфейю к шее Рута.
– А я ничего не чувствую, кроме вони. Боги, я не выдержу.
Принцессе стало дурно. Дышать через одежду стало почти невозможно. Еще чуть-чуть, и она до костей пропитается мертвечиной.
– Неужели нельзя было обойти это место? – не унималась Лисица.
Грубая ладонь накрыла рот принцессе, и она шмыгнула носом, тут же выдохнув через него, с размаху ткнула локтем в живот великана. Без толку.
– Янемогудышать, – прогнусавила она в ладонь, убедившись еще раз, что Ролл не собирается выпускать ее.
– Кушины, – прошептал Эвель.
Они замерли под покровом темноты за плотной стеной кустов Птичьей смерти и густого папоротника. Перед ними суетилось несколько десятков кушинов с маленькими мешочками за плечами. Небольшая очередь выстроилась к раздающему порошок. Каждый пополнял запасы и проверял сухость выдаваемого взрывчатого оружия. Небольшую вытоптанную поляну по краям освещали наскоро выструганные длинные фитили с жиром.
– Как могло случиться, что они не прячутся по светлым домикам? – шепотом спросил Эвель. – Что они тут делают?
– А вот и ответ на твой вопрос.
Один кушин отличался от других одеждой: кожаные ремни образовали крест на его спине, на перевязи висело тонкое длинное лезвие. Он явно не имел при себе множество мешочков, как его соратники. К нему подошел сокол, только что выступивший на свет и что-то проговорил. Ни Ролл, ни Малыш не расслышали ни слова, Лисица громко сопела в ладонь великана, норовя укусить.
– Твоя жизнь будет зависеть от того, насколько точно ты будешь выполнять мои указания, – голос великана зазвучал со всех сторон сразу гневным шепотом. – Значит, ничего не изменилось, – ляпнула Лисица, почувствовав свободу. Ее губы взмокли, и она вытерлась рукавом.
– Нам сейчас не стоит ввязываться в битву – оставим их для Хоута.
– Ты говоришь это с тактической точки зрения или как воин? – уточнил Ролл. – Если ты хочешь, чтобы от меня что-нибудь осталось целым после схватки с вооруженными до зубов кушинами и их отменными взрывчатками, то лучший способ сохранить меня не по частям – обойти отряд или по крайней мере выждать, пока они уберутся отсюда. Они остановились на время, наверное, чтобы встретиться с соколом. Вот уж где настоящая натура крылатых проявляется.
– Н-да... сколько ж с них затребовал Фалькор за помощь. Выработанная веками лояльность определенно дает свои плоды.
– Сокрушаешься о сундуках?
Лисица с любопытством ждала ответа, но, к ее сожалению и Эвеля, строн не снизошел до них. Стараясь не шуметь, Ролл сверился с картой.
– За стоянкой будет река и холм, а за ним вход в пещеру.
– Значит, будем обходить?
– Нет.
– Роланд, ты серьезно?
– Совершенно. В ближнем бою эти порошки – детская забава. Не заботясь о шуме, Ролл убрал карту и вложил в суму.
– Вас обоих убьют, – спокойно вынесла приговор принцесса в предвкушении то ли скорой смерти, то ли освобождения.
Кушины – преданные слуги – они отпустят ее и, возможно, даже проводят до замка. Однако она не могла ничего определенного сказать о Соколах.
– Пригнитесь, ваше высочество, или не сносить вам головы, – засмеялся Ролл, со зловещей ухмылкой обнажил меч и громко присвистнул протавру, стремглав бросившись вперед.
Звуком рога Эвель разогнал кучку кушинов, скопившихся у большого мешка с порошком.
– Фарлалы!!
В отличие от своего строна, он незаметно очутился возле троих зевак и сбил с ног, затаптывая протавром костер, лишая их возможности поджечь порошки. Оббежав вокруг и собрав большинство шестов, он затушил об землю, погрузив стоянку в полутьму. Смерть кушинов – вопрос нескольких мгновений. Паника темноты уже посеяна в их головах. Они перекликают друг друга и сжимают заклятое негодное оружие.
Огрызаясь и пугая огромными клыками, Рут ворвался в круг стоянки, сбив с ног сокола и предводителя небольшого отряда, который встретил свою смерть под лапами протавра. Лисица стала громко молиться. Ролл злобно рычал или смеялся, она так и не могла разобрать. Она увидела удивленную голову кушина, полетевшую на землю. Его зрачки увеличены, а изо рта продолжал вырываться крик. Лисица закрыла рот ладонью, задерживая рвущуюся наружу тошноту. Открыто взывая к Лантане, умоляла наслать смерть врагам, не осознавая, за кого именно просит.
–Эвель!
Кушины засуетились и рассыпались в разные стороны, поджигая свои смеси единственным горевшим факелом. Эвель пощадил один шест с искрой и подкинул его в сторону Ролла.
