Текст книги "Гражданство магической реальности (СИ)"

Автор книги: Максим Сабайтис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 43 страниц)

А ведь хороший вопрос, промелькнула невольная мысль.

– Имярек ничего не рассказывает про браслет, – улучив момент. пожаловалась на меня Алиса. – Но все вокруг что-то о нем знают. Можете рассказать хоть немного, чтобы не подставить невольно кого-то из вас?

Я вздохнул. Подбирать слова для рассказа про авалонский ключ – тот еще квест. Он и сам не позволяет о себе рассказывать. Да и обязательства гражданства…

А вот у бабушки нет такой заморочки. Ну и да, небольшой шанс, что узнаю что-нибудь новое…

– Пространственный карман, а в нем какая-то тайна, знание о которой не относится к числу полезных, – отрезала бабуля. – Там привязка к Имяреку, потому ему приходится носить источник тайны с собой. Пока не созреет.

Созреет… болт или я? А может это такая вялотекущая гонка, кто созреет раньше?

Глава 60

– Аспект с демиургом игнорировать, – не позволяя задать новые вопросы, Алладо перешла к распоряжениям. – Не наш масштаб и уж совсем не наша проблема. Слишком много неизвестных переменных для того, чтобы активно заниматься этим вопросом пока не решены предыдущие. Сейчас акцент развития Имярека делается на овладении практическими навыками, способствующими выживанию, а не на авантюры, в которых решает случай.

Сначала надо разобраться с нашим противником, желающим лишить нас перворожденного – или максимально его дискредитировать.

К счастью, противник так же скован ограничениями жадной зоны и контроля со стороны безопасников, как и мы. Времени на подготовку изощренных ловушек у него тоже не осталось. Следовательно, инструменты конфликта станут более линейными и примитивными. К этому и готовимся.

– А как встречать инспектора? – подал голос отец, по видимости отвлекаясь от каких-то расчетов. – Имярек хоть и имеет четкое алиби на время убийства своего инициатора, но с ним могут захотеть встретиться. А это уровень Метрополии, глубинное считывание памяти плюс ярко выраженная нелюбовь к мигрантам…

– Аристократы не любят тратить свое время на рутину, немного подумав ответила бабушка. – С высокой долей вероятности к Имяреку придет не сам инспектор, а один из его ассистентов. Много ему чести, встречаться с уроженцем жадной зоны. Но встретить его надо в вашей новой квартире. Чем меньше там будет локальных обновлений, тем лучше. Светить высокую заинтересованность диаспоры в перворожденном сейчас не стоит.

– Но я там поставил защиту на дверной проем и окна…

– Этим и ограничимся. Все остальное, типа подключения расширенного пространства, после отбытия инспектора. А еще лучше, встретиться с ним и вовсе вне дома! Если найдутся идиоты, которые решат обставить свои грязные делишки в присутствии представителя Метрополии, нам же меньше возни с ними. Но в такой идиотизм верится с трудом. Надеюсь, нет необходимости разъяснять почему?

Алладо выразительно посмотрела на часы, затем на то место, где уже вновь начал потихоньку проявляться дверной проем. Изоляция гостиной истончалась, а это означало, что через несколько минут мы перейдем на малозначимую светскую болтовню.

– Что с обучающими программами?

Удивительно, но вопрос, который я не решался задать, прозвучал со стороны мамы.

– Имярек лишился учителя, ему необходима хоть какая-то замена. До получения гражданских прав, он был неплох в самообразовании, – пояснила мама после того как словила небольшую паузу. Отец молчал, Алладо о чем-то размышляла, мы с Алисой затаили дыхание в ожидании.

– Ты же знаешь, что предварительную программу, адаптированную к нашей расе, готовили исходя из графика Орлаты, – хмуро напомнила бабушка. – Так что у нас на руках восемь полуфабрикатов, каждый из которых очевидно не идеален. И, понятное дело, ни один не проверен. Считалось, что не на ком проверять.

– Мне бы сейчас хотя бы полуфабрикаты…

Алладо оценивающе посмотрела сквозь меня. То ли оценивала какие-то невидимые характеристики моей ауры, то ли просто задумалась о чем-то своём.

– Без наставника, который покажет приемы и предупредит об опасных ошибках, толку с этих бумажек немного. Но если это удержит тебя дома хотя бы на пару месяцев, то три методики принесу завтра к вечеру.

Мне оставалось лишь утвердительно кивнуть. После всех приключений, свалившихся на мою голову следом за авалонским ключом, перспектива мягкого домашнего ареста выглядела крайне привлекательно.

Единственное дело, которое требовало небольшой прогулки по городу можно было запланировать и на завтра. А затем хотя бы немного волшебно прекрасного однообразия!

Может быть, это прозвучит странно, особенно из уст того, кто жадно стремился к изучению эзотерических тайн, но я ещё от боевых действий не отошёл – мне бы после них хотя бы месяц покоя. Пускай даже относительного – взаперти с нежитью и под угрозой нападения невесть кого, тоже ведь не самый худший вариант. Особенно, если сравнивать с атакой ванильной медузы.

– Тогда у нас остался только один вопрос, – подытожила бабушка. – Твоё переселение в новое жилье. Рисковать прибытием инспекции в это место мы не можем никак.

При этом взглянула Алладо сначала на проступающую в стене дверь, а затем в мою сторону. Причем в мою – так, что сразу стало ясно: во сне опять увижу очередной пакет инструкций.

– Сегодня перетаскиваем вещи. У Алисы почти все еще в чемоданах.

– Какое-то время, детишки, вам предстоит пожить в почти автономном формате.

Бабушка обращалась в основном ко мне, понимая, кто тут основной источник потенциальных проблем.

– Это значит, что хоть родительская квартира и будет у вас под ногами, но бегать в нее по несколько раз на дню не стоит. Тут выше плотность маны, есть удобства, которые там пока что не организованы, но у любого, кто будет следить за вами должно сложиться ощущение, что вы живете на пятом этаже, а не на четвертом. Все понятно?

А что тут непонятного? Старшее поколение решило ловить своих противников на живца – то есть, на меня. Кто у нас живее всех живых, кроме товарища Ленина? У кого под боком нежить в качестве спутницы жизни?

Но раз надо, значит поживем немного самостоятельно. Ворчуна пригласим на новоселье, может еще кого из практиков позовем в гости. Глядишь и клюнет какая-нибудь рыбка. А коли клева на этой рыбалке не будет – получу столь желанную передышку. Впрочем, кого я обманываю?

Оставалось лишь кивнуть в ответ. Пустая формальность, Алладо и без неё всё прекрасно видит, а родители и вовсе, знают меня лучше, чем я сам себя знаю.

На том наши “секретные” посиделки и завершились.

Больше чем уверен, параллельно с разговорами вслух родители активно использовали свою телепатию. Но сделаю вид, будто ни о чем не догадываюсь. В таких вопросах одно неосторожно сказанное слово может серьезно навредить чьим-то планам. Захотели бы, чтобы я оказался в курсе – подключили бы меня к этой шифрованной сети.

– Сейчас, заново чайник поставлю, чуть переигрывая на мой взгляд, мама поднялась и огляделась по сторонам.

– Все за стол! – вторя ей махнул нам рукой отец, будто скидывая с себя мимолетную дрёму. Меня он тоже одарил оценивающим взглядом, но уже через минуту вновь вернулся к сосредоточенной замкнутости.

– У нас все-таки семейный праздник, а не абы что, добавила мама, выходя в профанную часть квартиры.

Кажется, столь резкий переход в поведении моих родственников удивил Алису. Она робко перевела взгляд на меня, но я уже вставал с дивана и подавал девушке руку.

Да, мы ненормальные, так уж получилось. Извини.

Ты единственная пока что нормальная в нашей психиатрической лечебнице, дорогая. Но это, увы, временно. Скоро и ты втянешься в этот эзотерический карнавал. Магическое мышление затягивает, радикально изменяет взгляды на мир.

О каких-то некогда повседневных вещах, я почти позабыл. Даже интересы и вкусы не остались прежними – хотя это, возможно, банальное взросление и, в кои-то веки, магия не при чем.

Мама вскоре вернулась с пирогом. То, что до этого стояло на столе оказалось иллюзией – реальность заняла её место, наполнив гостиную приятными ароматами.

Внезапно, буквально в доли секунды вокруг все настолько прониклось семейным духом, что я по своей дурной привычке заподозрил какой-то коварный подвох.

Или сговор, в лучших традициях параноидального мышления с теориями заговоров. Пришлось украдкой ущипнуть себя за ногу чтобы прошло. Не прошло. Затихло. Смирилось.

Это так по-человечески, с ноткой ностальгии по совсем еще недавнего прошлого подумалось мне, когда нам с Алисой положили лучшие куски пирога.

Моя подопечная была смущена и тронута таким вниманием, а я украдкой посматривал на нее и думал, что это очень и очень правильно.

Сегодня у девушки состоялось не только прощание со старой жизнью, но и торжество вхождения в новую. Настоящее символическое перерождение с переходом из одного рода в другой.

Нежить? Но быть может Медея и тут угадала со своей баянистой репликой про холить и лелеять? С какого момента начинается жизнь, как не с полной противоположности?

Быть может, у меня хватит ума и воли для того, чтобы подарить той, которая спасала меня в параллельной реальности, возможность обрести достойный её путь.

Стоило доесть пирог, как отец встал и, произнеся ироничную речь, вручил мне связку ключей. Брелок в виде медвежонка слегка отсвечивал муаровым, да и в самих ключах тоже что-то было – в праздничной суете не было возможности как следует к ним присмотреться.

– Самая обычная квартира, такая же планировка как здесь, только без трирей и прочих пространственных фокусов. Незначительно, в рамках разрешенной управой для жадной зоны, укреплена входная дверь и стены с окнами. Средняя плотность маны для тренировок, но снизу может что-то немного просачиваться, не обращай внимания.

Ремонт, если захотите, сделаете сами, мебель не самая новая, но надежная. Из техники все нужное есть, а холодильник мы заполнили еще сегодня перед работой. Автоплатеж за коммунальные услуги настроен.

– Разберемся, пап…

– А если что, вам только спуститься на этаж или позвонить, – вклинилась в разговор Алладо. Посмотрела она при этом на нас так, что я буквально ощутил, как Алиса предпочла позвонить.

Смутился даже отец, то ли под влиянием своей матери, то ли оттого, что не чувствовал себя готовым отпускать сына в относительно свободное плавание. Даже с учетом того, что между нами будет только два стандартных лестничных пролета.

Но в остальном, обычное торжество в честь отселения молодой семьи: не зная подробностей и на что обращать внимание – и не заметишь подвоха.

Первой засобиралась бабушка. Она деловито распрощалась с нежитью, подмигнула мне, о чем-то напомнила в прихожей родителям, когда те вышли из гостиной её проводить.

Если кто-то всерьез расстроился её уходу, так только Алиса. Остальные – и я не был исключением – испытал лишь облегчение, когда за этим фальшивый тинейджером захлопнулась дверь.

Ничего не имею против своей бабушки, но стоит пообщаться с нею дольше четверти часа и понимаешь, насколько ей чуждо все человеческое вокруг: урезанные возможности тел, условности социума, даже сами физические законы.

Если мама с папой прибыли в это мироздание совсем еще детьми, то тело вечно бунтующего подростка носила личность, целиком и полностью сформировавшаяся где-то очень и очень далеко отсюда.

Личность, на которую наложил несмываемый отпечаток, ужас войны и утрата родины. В глубине души я сильно гордился такой бабушкой – но от этого с нею не становилось легче общаться. Даже с учетом того, что внутри этого тинейджерского тела жил самый настоящий ангел.

Мама начала уносить на кухню посуду, папа извинился и ушел то ли в спортзал, то ли на склад, проверять, не забыл ли он чего организовать.

Несколько минут мы с Алисой сидели в дополнительном пространстве гостиной. Я пытался проникнуться ощущением того, что переезжаю. Вне комнат, в которых прошла почти вся моя сознательная жизнь, получалось не слишком хорошо.

– Пошли смотреть на новую квартиру?

Алиса только и ждала моего предложения. Мне же вдруг захотелось побыстрее перебраться. В голове уже крутились планы на следующий день.

Для того, чтобы у меня имелась возможность свободно выйти в город, без конвоя из нежити, следовало перетащить вещи уже сегодня. Я планировал воспользоваться классическим рецептом против нечистой силы – оставить девушку разбирать и приводить в порядок содержимое чемоданов, пока меня не будет дома.

Подняться на два лестничных пролета, на последний этаж – вопрос нескольких секунд. С поиском квартиры тоже не было вопросов, над квартирой родителей, значит, точно так же свернуть налево.

Сложнее всего оказалось отпереть дверь. Я протупил больше минуты пока не додумался совместить поворот по часовой стрелке с актом свободной воли.

Да, Алисе придется нелегко. Интересно, можно научить магическому волеизъявлению того, у кого собственной воли нет из-за его статуса? Или хватит банального приказа с моей стороны?

Сразу же захотелось позвонить маме, но это было бы слишком по-детски. Так что я решил, разобраться самостоятельно. При случае. Все равно пока что Алисе лучше оставаться дома.

Свет в прихожей включался там же, где я привык с рождения. Еще один плюс одинаковой планировки, не придется привыкать к тому, что все не на своих местах.

Странное ощущение дезориентации возникало, видимо множеством мелких различий, которые стали вдруг отчетливо видны на каждом шагу.

Все такое похожее на дом – и одновременно непохожее. Секунд через двадцать этим чувством прониклась и Алиса.

– Там дальше тоже будет все… почти такое же? – перейдя на громкий шепот спросила девушка. – Это отчего-то меня нервирует.

Пришлось собраться и быстро пройти в свою… в комнату, которая располагалась там же, где и моя.

К счастью, совпадение было не столь точным. Немного другая кровать, шторы другого цвета, абажур похожий, но оно вместе уже не производило того же эффекта, что в прихожей.

Какую-то часть предметов родители явно взяли со склада. Я, например, помнил эти шторы, они висели в моей комнате, когда я получил аттестат о завершении школы.

Но что-то они скопировали, точно так же как это случилось с компьютером. Включив его, я увидел привычную заставку и иконки рабочего стола.

– Вашу маму и там и тут показывают, – задумчиво пробормотал я, тут же пожалев о сказанном. Как-то совершенно иррационально по чувствам ударило разлукой.

Похоже, перетаскивать вещи мне совсем не требовалось. Подойдя к платяному шкафу я уже знал, что увижу, распахнув его. Угадал и не удивился.

– И мои вещи тут уже, только еще не распакованы!..

Алиса быстрее меня перешла в большую комнату, аналогичную родительской. Там все оказалось чуть аскетичнее чем этажом ниже. Похожий раскладной диван, немного другая модель телевизора. знакомые книжные полки.

Захотелось пересмотреть все книги чтобы узнать, чем же руководствовался отец, выставляя их здесь. Очень многие тома эзотерической литературы узнавались по внешнему виду, еще от дверей. Мои любимые тома…

– Ты не возражаешь?

Алиса смущенно показала на какой-то уж очень аномальный по своим габаритам чемодан.

– С чего бы мне возражать? Это такой же твой дом, как и мой.

Запрещать что-то девушке, которая и так ограничена в собственных желаниях? Я что, изверг какой-нибудь?

– Сегодня уже поздно, а завтра устрою тебе небольшой концерт, – пообещала мне подопечная.

На свет был извлечен электронный синтезатор. Да, точно, Алиса же рассказывала, что участвовала в молодежных музыкальных группах.

– Проверю пока кухню, – извинился я, оставляя девушку наедине с ее сокровищем.

Кухня отличалась от привычной только отсутствием магнитиков на холодильнике и написанной от руки запиской на столе.

Вам стоит продержаться около двух недель, писал отец. Личные контакты с нами придется минимизировать. Если что-то потребуется сказать приватным образом, включай микроволновку и говори в неё. Записку после прочтения тоже клади в микроволновку.

Вот и очередные странности в стиле “Некогда объяснять…”. Но квартира действительно неплохо подходила для тренировок, а если бабушка принесет еще программы по обучению, то запрусь здесь надолго.

Продукты едва помещались в холодильник, квитанции об оплате убеждали, что следующие платежи меня ждут только осенью. Тем более, родители говорили про автоплатеж.

В голову отчего-то полезли печальные воспоминания. Чтобы отвлечься от них, я заставил себя думать о будущем.

Да, пусть будет период изоляции. Но завтра все равно надо встретиться с одним… а черт его знает кем. Кем бы он ни был – мне он представился как Сверчок.

Глава 61

Спать мы легли ближе к полуночи. Алиса распаковывала вещи (этот процесс не удалось отложить до завтрашнего дня), а я сложил два и два в событиях своего недавнего прошлого, еще раз почувствовал себя дураком.

В самом деле, что должен чувствовать перворожденный, если родители говорят ему, что необходимо съездить в торговый центр и прикупить вещей на лето?

Для обычного парня, живущего с родителями и не слишком любящего всякий шоппинг это не самая приятная, но достаточно необходимая обязанность.

Мама говорит надо, отец соглашается, а самому возражать как-то неловко. К тому же, несколько новых футболок действительно не лишние.

Но это ситуация номер раз. Взгляд с того ракурса, который не предполагает никакой магии, потому как мои родные иномиряне к тому моменту еще шифровались от своего сына.

Как итог: мы едем на машине в торговый центр, закупаемся и я встречаю сначала Сверчка, а затем Медею. Двух сильных практиков, причем с разницей в несколько минут. Медея устраивает мне незабываемую прогулку на трамвае после которой я уже не слишком задумываюсь о странностях, которые имели место до встречи с ней.

А теперь ракурс номер два. У семьи есть обширный склад одежды и обуви. Количество футболок к лету измеряется кубометрами. При том, что я не любитель каких-то новомодных принтов и всем им предпочитаю однотонную фактуру.

Особой необходимости в закупках к лету нет. Да и появится она, даже при не самом бережном отношении к вещам – лет через десять минимум.

Следовательно, шоппинг был только предлогом для поездки. Если вспомнить, что у меня тогда в кармане болтался ничем не экранированный авалонский ключ, понять родителей не трудно.

Им требовалась помощь, чья-то консультация, взгляд со стороны. А к кому они раз за разом обращаются в случае столкновения с проблемами?

К свекрови. Вот и думай после этого, не мелькала ли где-то по соседству с теми магазинами, где я присматривал себе футболки и джинсы хипповатая девчонка?

А ведь наверняка мелькала – и не одна! Как ни крути, в таких местах, да особенно в мае это достаточно часто встречающийся на улицах контингент.

Опять же, всегда можно прикрыться иллюзией от тех, кто не обладает гражданскими правами. С учетом беззвучной речи и сближаться друг с другом не обязательно.

Короче говоря, где-то там, помимо Сверчка и Медеи за компанию еще и Алладо болталась.

Но как меня отпустили оттуда одного – вот вопрос. Или же мне только показалось, что отпустили? Слишком благоприятная почва для теорий заговоров и приступов паранойи.

Отвлекла меня от этих размышлений Алиса. Она, видимо, еще не пришла в форму после тех боевых действий, а потому утомилась, успев распаковать и разместить по шкафам лишь половину своих вещей.

Мы неторопливо выпили чаю, безуспешно прощелкали телевизионные каналы в поисках красивого фильма не про войну, а затем как-то незаметно перешли к разговорам о магии.

За последнюю неделю девушка увидела столько чудес, что ее буквально разрывало на части от любопытства. Но она сама была не в состоянии их осознать, затем последовательно на ее мозги капали мои родственники, а сегодня утром и вовсе не до того было или контракт не позволял обсуждать эту тему на улице.

Вот и получилось, что подходящий момент выдался лишь сегодня к ночи, когда мы остались тет-а-тет в большой квартире.

Пришлось на скорую руку пролистать в голове свой гражданский контракт, взять пару обязательств с подопечной и только после этого начать люто кэпствовать.

– Обучение начинают с навыков накопления маны…

Я рассказывал и вспоминал Росомаху, как она вопросительно смотрела мне в лицо, как показывала ману или удивлялась моему читерскому прогрессу.

Алиса устроилась рядом со мною, прижалась к левому боку и терпеливо слушала.

Я рассказал о своих скромных успехах, продекламировал, сопроводив декларацию командой “Запомни, пожалуйста” все известные рабочие мантры, поделился лайфхаком с прослушиванием плеера.

Требовалось выговориться, но после рыбалки моя история обзавелась дичайшим количеством моментов, не подлежащих огласке.

Из-за этого пришлось рассказать про то как Ворчун пересекся с Колди, как меня отловил Крокодилыч после похода к Медее.

Если Алиса и догадалась о том, что в каких-то местах есть лютые несоответствия и пропуски, то на её реакции это никак не сказалось. Мне порой даже казалось, что для нее куда важнее были звуки моего голоса нежели то, о чем шла речь.

– Нас сюда отправили учиться?

– А еще удерживать от неприятностей. Излюбленная игра, убивать нескольких зайцев одним выстрелом. Чертовски трудно удержаться от игры в нее. Сам за собой периодически замечаю склонность к такому. После того как получил гражданство, она отчего-то усилилась. Совпадение или нет, но что есть, то есть. Если заметишь за мной такое, выгадай момент, когда нас никто не слышит и сообщи, пожалуйста.

– Хорошо.

– Я смогу оставить тебя тут на несколько часов? Надо завершить одно дело, не требующее отлагательств.

– Связанное с той погибшей девушкой? Это сильно опасно?

Нехорошо думать такое, но порой очень удобно, когда тебе безоговорочно верят на слово.

– Всего лишь разговор с одним из тех, кто знал Росомаху еще до знакомства со мной. Настолько безопасно, насколько вообще могут быть безопасны воспоминания о тех, кого уже нет с нами.

Сказал и сам неожиданно понял, что вновь не соврал. Воспоминания такого рода могут быть просто безумно опасны – но молодой и пока что практически не знакомой с магией девушке знать такие вещи не положено.

Но колода, оставленная мне на хранение до невесть каких времен, должна была обрести отчего-то утраченную полноту.

Неизвестно, что заставило Росомаху расстаться с двумя картами старших арканов, а Сверчка – поделиться одной из этих карт со мной. Это тоже предстояло выяснить при встрече.

– Я… не знаю.

Алиса непроизвольно напряглась и сильнее прижалась ко мне.

– Мне кажется… я еще не готова. Может, я пойду с тобой?

Я попытался представить себе встречу Алисы со Сверчком. Потом предпринял еще одну попытку.

Безрезультатно.

Добавлять в сценарий избыточные переменные в виде нежити, не обладающей помимо категории Эн и поражения свободной воли ничем примечательным – тоже показалось не слишком привлекательной идеей.

К тому же, если встреча вновь состоится в мужском туалете…

– Тогда я попрошу тебя поспать до моего возвращения, хорошо?

Вопрос был нечестным, но до меня весь подвох дошел с запозданием.

Алиса помолчала.

– Я буду похожа на спящую красавицу, – решила она после непродолжительного размышления. – Ты главное не забудь вернуться…

Мне пришлось мысленно дать себе пинка. Что так, что этак – всюду нехорошо получается. Надо на будущее что-то придумать.

Оставлять девушку одну дома, не имеющую собственной воли – стремно. Оставлять при себе в качестве перманентного “хвоста” – неудобно. Обеспечить ей какое-то задание на то время, пока я буду где-то вдалеке?

Скатываясь в банальное подражание я уже начал придумывать для Алисы программу шопинга, но вовремя остановился.

За мною самим нужен глаз да глаз. А если я еще буду отвлекаться на девушку, заботиться о том, чтобы с нею ничего не случилось – жди беды.

Где ей будет безопаснее, в непосредственной близости от меня, который не в состоянии отвлекаться сверх меры, или же в квартире, расположенной этажом выше дома моих родителей?

– Нам надо набираться сил как можно скорее, – вздохнул я. – Пойдем, наконец уже спать.

Мы шли с Алисой по центральному проспекту и болтали о какой-то чепухе. Дул не по сезону холодный ветер, облака обещали разродиться дождем. В какой-то момент я начал доставать зонтик из сумки, отвлекся на мгновение – и меня кто-то толкнул в плечо.

Я поднял голову и увидел, как с небес на проспект падает множество печально знакомых стержней. Мне удалось набрать побольше воздуха, чтобы своим криком предупредить прохожих, но в этот момент Алиса вдруг превратилась в бабушку, и я понял, что едва не стал жертвой очередного кошмара.

– Уныленькие какие-то у тебя сны, – флегматично заметила бабушка, поглядывая по сторонам. – Мало красок, скудный набор перцепции. Не удивительно, что твое подсознание так цепляется за возможность обогатить себя чем-то более адреналиновым.

Так, стоп…

– Это же вроде как запись, как запись может воспринимать окружающий сон? Или ты в тот раз что-то не договаривала?

Алладо пожала плечами.

– Запись, конечно. А сны твои проглядела пока её формировала. Тебе когда-нибудь надо будет научиться защищать подсознание от просмотра со стороны. Появляется риск стороннего влияния. Это же элементарно, подсмотреть с десяток якорей, которые обладают для тебя повышенной значимостью, включить их в сценарий…

Нейро-лингвистическое программирование на магической инструментальной базе, блин. Вот и не знаешь после этого, как реагировать на бабушкино поведение.

С одной стороны, дичайшая бесцеремонность, но с другой – она же мне добра желает! Пускай и неуклюже по человеческим меркам, но добра. Нечеловеческого, правда, отчего иногда становится крайне дискомфортно.

– На самом деле, эта реплика была нужна для того, чтобы выдернуть тебя из сюжета сновидения. Некоторые сценарии обладают чрезмерной субъективной ценностью, порой даже откровенно иррациональной. Вот и надо одернуть человека, чтобы он посмотрел на то, что проживает достаточно отстраненно, – чуть улыбнулась Алладо.

– Теперь можно начинать всерьез.

Мы по-прежнему стояли на проспекте, но уже на совершенно пустом. Отсутствовали прохожие и работающие ходячей рекламой люди, по проезжей части не проезжали автомобили – их не было даже в качестве припаркованных.

Во всем сновидении оставались только я и бабушка-тинейджер.

– Как ни прискорбно признавать, но Мадам целиком и полностью права. Разборки мигрантов. У нас есть все основания считать, что нашим противником является либо другая партия самелиан, либо и вовсе локальная группа отщепенцев, ставящая свои интересы выше интересов нашего народа.

Алладо замолчала. То есть, конечно же, замолчала её запись, очевидно, ожидая от меня какой-то реакции, запускающей продолжение – по заранее намеченному сценарию или сказанному ключевому слову.

Я не торопился, надо было подумать.

Если под удар меня подставили самелиане, кто-то из них автоматически подпадает под прицел контрразведки. Это же потенциальная связь с силами вторжения. Следовательно, будут копать, вызнавать, допрашивать, ставить под гласное и негласное наблюдение. Ну и подъем по категориям для потенциально причастных лиц окажется на долгое время затруднен.

Не зная внутренних раскладов по партиям диаспоры сложно о чем-то говорить. Меня, видимо, недаром держат в стороне от всех этих разборок. Да и я сам не стремлюсь лезть туда прежде времени. Хватит с меня и бабушкиного обещания преждевременной смерти

– Что это означает персонально для меня?

– Необходимость немного поработать приманкой, – тут же отозвалась запись.

На ней Алладо вздохнула и зачем-то поправила челку.

– Из-за того, что это наши внутренние дела, мы лишены возможности подключать к делу печатников. После того как виновников покарают, наступил период серьезного передела влияния. Если справимся самостоятельно, получим куда большее влияние в диаспоре. Сейчас мы пока выглядим выскочками, но после того как продемонстрируем способность не выносить мусор из избы, к нам начнут прислушиваться.

Выскочками, насколько мне было известно, партия Алладо стала по моей вине. Следовательно, мне же и рисковать.

– А что там за горизонтом?

Вопрос задавался с подвохом, в основном чтобы проверить, насколько качественно сделана запись. И запись ли это, отчего-то меня начали одолевать подозрения.

С бабушки станется притвориться собственной записью и словить от этого свое извращенное удовольствие.

– Что дальше? Год или два относительного спокойствия, – не моргнув и глазом среагировала Алладо. – Если правильно все разыграем, то лет десять-пятнадцать. Диаспора будет гадать, что же мы из себя представляем. Ты резко смешал все карты. Так что какое-то время к нам будут присматриваться. Затем начнут осторожно договариваться и засылать в твое окружение невест.

– У меня есть Алиса, – отмахнулся я.

– Нежить это отдельная тема для разговора, – Алладо внимательно посмотрела мне в глаза, прикоснулась к моему плечу. – Обстоятельства, которые привели её к тебе, вызывают подозрения. Ты считаешь ее своей подопечной, но слишком неопытен для полноценной проверки владения. Есть вероятность, что перед тем как ты принял на себя обязательства, Мадам или кто-то еще в управе, внедрили в её подсознание несколько шпионских блоков.

– А как это проверить? Ведь если оно так, то как-то наверняка защищено от прямых вопросов или того, что я могу предпринять для проверок.

– Оттого ваша временная изоляция оказывается наилучшим решением. Без какого-то условного триггера это самая обыкновенная неопытная нежить. Я не понимаю, зачем Мадам провернула этот трюк.

Она могла с той же легкостью задействовать другие законы и выдать девушке категорию О-Плюс. С тем набором знаний и навыков, которые сейчас есть у Алисы, она к одаренным гораздо ближе. Но одаренного не подсадишь в твое ближайшее окружение – вот и вся разница.

Хоть ветра в моем сне уже не было, я все равно поёжился.

– Вы не доверяете Алисе, – пришлось констатировать мне, потому что бабушкина запись снова остановилась и уставилась куда-то в облака.

– Отсутствие кровного родства, – образ Алладо картинно развел руками. – Если мы даже своим по происхождению в текущей ситуации не в состоянии доверять, то вынуждены проявлять здоровый консерватизм применительно ко всем остальным. Когда за тобой не стоит мощь целого мироздания, приходится перестраховываться. Не извиняюсь, потому как не в состоянии тут что-то изменить.

– Хорошо, какие будут инструкции и распоряжения? Наверняка же что-то придумали, не станете ведь без этого городить огород со всеми этими записями в сон.

Алладо посмотрела на меня с интересом.

– Не без того. Дело близится к финалу. Против тебя не смогут выставить никого с категориями Ка, они все уже под контролем. Маловероятно, что твоим противником станет кто-то из самелиан с гражданством Эль.