Текст книги "Гражданство магической реальности (СИ)"

Автор книги: Максим Сабайтис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 43 страниц)

Глава 56

Хорошо, что времени до встречи с подопечной оставалось достаточно. Я успел привести в порядок свои эмоции и даже немного посидеть в летнем кафе.

Погода располагала к неге, но в душе все равно царил капитальный разлад, пускай по верхам все удалось более ли менее пригладить и успокоить.

По чуть более зрелому размышлению выходило, что существует какой-то фундаментальный баг в моем инстинкте самосохранения.

Не в том смысле, что он не работает – если я все еще жив, то формально к нему не может быть претензий. Удручало то постоянство, с которым я оказываюсь в ситуациях повышенной опасности.

А началось все это… да, черт побери! С того момента как я сунул руку в чужой карман и сумел достать оттуда проклятый болт.

На редкость неподходящий момент для таких признаний, но теперь стали намного понятнее сказки в духе конька горбунка, в которых из-за одного опрометчивого поступка вся жизнь главного героя превращается в череду необычных и опасных приключений.

А еще это прекрасно объясняет причину моего аномального везения – я сказочный дурак, если не сказать более резко.

Согласился на предложение Михея, но опять умудрился выставить себя махровым эгоистом. А ведь от меня теперь зависит еще один человек – Алиса.

Перечитал я пункты магического контракта на попечительство нежити, не поленился. И теперь знаю, что моя смерть приведет к прекращению жизненных функций подопытной в следующие сорок суток.

Мало было девчонке того, что мы едва не сгорели в этом чертовом парке, так я в новую петлю наши шеи сую!..

Сообщение от Алисы пришло лишь в начале третьего. Как мы и договаривались, девушка взяла совсем немного вещей.

Три чемодана и четыре огромных сумки – довольно скромный результат. К тому моменту как я подошел и заказал такси багаж уже вынесли на улицу.

Сама подопечная стояла неподалеку и мрачно курила сигарету.

– Ты же вроде не куришь, – удивился я, подходя ближе. – Или что-то пошло сильно не так?

– Просто чувствую себя паршиво. И мир вокруг насквозь дерьмовый. Они же за меня беспокоились, переживали. Мама валокордин пила, ночами не спала. А я, вместо того, чтобы поблагодарить за их любовь, пришла и цинично промыла мозги собственным родителям!

Сигарету, к счастью, она быстро затушила и выкинула. Видимо, прихватила одну у отца, когда тот помогал дотащить чемоданы.

– Полтора дня назад точно так же мозги промыли тебе, – напомнил я, нажимая на кнопку вызова такси.

– Более того, почетную в кавычках обязанность промывать твои мозги возложили на меня. Так устроена долбанная магическая реальность. Кто не имеет гражданства, тот не имеет прав. А если даже есть гражданство, все равно может нагрянуть кто-то с более высокой категорией.

Алисе мои слова явно не понравились.

– Тебя поставили в безвыходное положение. Или спасти мою жизнь, или почувствовать себя подлецом.

Она подошла ко мне и обняла за шею.

– Поэтому ты, благородный рыцарь, а я… сама уже не знаю кто.

– А ты, моя благородная леди.

Я невольно фыркнул, поскольку волосы Алисы норовили залезть мне в нос. Легкий майский сквозняк активно помогал им в этом начинании. Чтобы фырканье не оказалось принято на счет девушки, пришлось продолжить фразу.

– У тебя же тоже не было другого выхода. Раскрыть существование магии и всего, что с нею связано не дает гражданство и благоприобретенная категория Эн.

Я подозреваю, что это у всех граждан так с ограничениями. А без этого объяснить, где ты пропадала и что с нами стряслось – невозможно.

Убедить, что тебе надо ни с того ни с сего переселиться в квартиру к незнакомому парню – еще сложнее.

Какие нехорошие подозрения могут у твоих родителей при этом возникнуть – сама понимаешь. А если они начнут копать в этом направлении, промывать мозги им начнут уже по более жесткому варианту.

Так что уж лучше сделать это тихо и по-семейному. Чтобы они хоть и оказались в заблуждении, но оставались бы спокойны за свою дочь и счастливы оттого, что у нее все в жизни хорошо. Понимаешь?

В ответ меня обняли еще крепче. Да к тому же, видимо встав на цыпочки, начали шептать прямо в ухо.

– Все я понимаю, было время обдумать ситуацию со всех сторон. Но одно дело понимать умом и совсем другое – собственноручно влиять на своих родных.

Спасибо тебе, это совсем скоро пройдет само, можешь не отдавать дополнительных распоряжений.

Это такой этап взросления в новом для меня мире.

Наверное, на такую реплику требовалось как-то ответить, но меня спасло подъехавшее такси.

Следующий час мы занимались перевозом вещей, их подъемом и временным размещением. Затем Алиса попросила немного времени на переодевание, а я отстучался в мессенджере Ворчуну, назначив место и время нашей встречи.

Говорить дважды о смерти Росомахи и её последствиях – сначала Алисе, а затем другу, не хотелось.

Каждое лишнее упоминание представлялось чем-то вроде кощунства. Не поминай всуе и все такое.

К тому же где-то в глубине души жила трусливая мысль, что Ворчун уже в курсе происшествия и ничего не придется объяснять.

Опять же, старые грабли, ограничения на озвучивание грозят превратить даже трагедию в нелепую шараду.

Так что я планировал ознакомить друга с последними изменениями в своей жизни, а затем отправиться втроем к Медее. В роли переводчика с эзопова языка она куда опытнее Алисы, да и сама по себе не будет лишней.

Ворчун пришел к назначенному месту заранее. Увидев, как мы приближаемся, он приветливо помахал нам рукой с банкой пива и с широченной улыбкой на лице гаркнул “Совет да любовь”!

Алиса смутилась, а меня от его шуточек защищала перспектива говорить про Росомаху.

– Дедуктивный метод подсказывает, что все опять намного сложнее чем выглядит, – прокомментировал моё мрачное лицо Ворчун, протягивая нам по пиву.

– Магия?

Вместо ответа я приложился к банке, осушая ее наполовину.

– Доброго дня, Вова, – нанесла коварный удар Алиса.

– Ворчун, – поправил ее мой лучший друг. – И, хотя я привычно не понимаю, что происходит, должен хотя бы попробовать спросить напрямую. Как получилось, что вы теперь вместе и как называть этот тип отношений?

Удивительно, но сработала моя закладка. Перед встречей я попросил Алису помочь с объяснениями, но без нарушений ограничений. Как-то не хотелось конфликта между магическим ограничением из-за гражданства и приказом владельца нежити.

– Личный вассалитет.

В ответ на недоуменный взгляд Ворчуна мне оставалось лишь утвердительно кивнуть.

– Это какое-то читерство, – мой друг начал оправдывать свое прозвище.

– Нет, читер в нашей паре я, – Алиса сверкнула озорными глазами и адресовала мне улыбку, которую иначе как персональной было не назвать. – А Имярек, благородный страдающий рыцарь. Между прочим, он спас мне жизнь!

– И теперь мы с нею почти что неразлучная пара, как минимум на десять следующих лет. Безальтернативно, – подхватил я, надеясь, что мы не окончательно шокировали друга и он правильно расшифрует намек на безальтернативный брак.

Ворчун не подвел. Ему понадобилось всего два глотка пива на разгадку.

– Вассалитет… я боюсь представить, что на этот счет скажут Росомаха или Медея…

Ну вот, а ведь все так ладно начиналось. Думал, что найдется какой-то более удобный случай.

– Росомаху убили, Ворчун. И мы сейчас поедем к Медее, потому что это была очень нехорошая смерть.

Алиса недоуменно посмотрела мне в глаза, пришлось отвести взгляд. Охотницу за силой нежить не знала, но новость была тревожной, а бой и пожарище закончились не так давно.

Сколько смертей видела девушка тогда? И к каким последствиям привели бы эти воспоминания, не получи она моего приказа?

А вот Ворчун выглядел потерянным. Да, Росси ему тоже нравилась, но узнав о её роли в магическом мире он не стал к ней подкатывать.

– Детали знаешь? – процедил он сквозь зубы.

– У Медеи, – подтвердил я.

На том и сошлись. Допив пиво, мы дошли до трамвайной остановки и стали ждать подходящего транспорта.

– А еще родители организовали нам с Алисой квартиру, – чтобы хоть чем-то разбавить молчание рассказал я другу.

– В том же доме, но чуть выше. Нам какое-то время совсем нельзя расставаться надолго. Почти как в “Солярисе”.

Ворчун с опаской посмотрел на Алису. Та пожала плечами. Я очень надеялся, что никак не обидел девушку, озвучив это сравнение. Она ведь даже огрызнуться в ответ не может. Всерьез, по крайней мере.

– Пригласишь на новоселье?

– Обязательно. Как обустроимся.

Дом Медеи встретил странной распечаткой на двери. Лист А4, прикрепленный синей изолентой, наполняли какие-то абстрактные каракули и фраза, напечатанная крупным жирным шрифтом: “Этот день не для радости”.

Ворчун насупился и помрачнел. Ему явно не хотелось внутрь, быть может как раз из-за этих каракуль. Пришлось выйти вперед, повернуть ручку и переступить через порог.

– Опаздываешь примерно на час, – хмуро кивнула Лямбда, отрываясь от какой-то головоломки на своем телефоне.

– Проходи на кухню.

Не дожидаясь пока мы снимем обувь, Лямбда вскочила на ноги и удалилась в ванную.

– Мне немного рассказывали про это место, – прошептала Алиса. – Но я представляла его малость иначе.

– Когда тут людно, совсем другая атмосфера, – уточнил Ворчун.

На кухне стоял полумрак. Верхнее освещение отсутствовало, зато чадило несколько десятков свечей, да вечный ноут Медеи отбрасывал блики на её лицо.

На кухонном столе стояла початая бутылка красного сухого вина и пепельница, наполненная с горкой окурками.

Я мельком отметил, что лишь половина принадлежала марке, которую предпочитала Медея. Вторую составляли печально знакомые биди.

Вместо приветствия Медея взялась за бутылку и стала разливать вино по бокалам. Когда бокалы на столе закончились, подошла Лямбда и принесла еще два. Теперь их хватило на всех собравшихся.

Выпили молча, стоя, не чокаясь.

– Ты умел удивлять её, Имярек, – сказала Медея хриплым голосом. – Это редкое свойство, которое я не берусь объяснять.

С тобой у нее просыпалась наивная надежда на то, что будущее существует. Наверное, в самом деле существуют ангелы-хранители, пусть даже самелиане и обижаются, если их так называть.

Я не обиделся, но ощутил себя виноватым за смерть Росси.

Да, вряд ли мне удалось бы спасти её от убийцы, но хоть что-то сделать все равно следовало. И это глупое расследование… его было слишком мало для того, чтобы воздать погибшей охотнице за силой должное.

– Вчера тут был инспектор.

Все-таки Медея профи. Одна достаточно нейтральная реплика – и по моей реакции ей уже многое понятно. Она знает, что я понимаю о каком инспекторе речь. Следовательно, мне кто-то успел сообщить не только про Росомаху. Кто-то не под магическими ограничениями на распространение.

Алиса с Ворчуном ничего не поняли, а все мои сегодняшние тайны уже раскрыты, причем мимоходом.

Как все-таки мне повезло, что Медея мой друг. Магала – это слишком серьезно для такого неопытного перворожденного как я.

Сейчас моя реплика, значит пора рассказать про кладбище.

– Она назначила мне встречу в два. Там.

Где именно, можно было не уточнять. Медее достаточно даже обрывка информации. Это не я должен идти по следам убийцы, а такие вот охотницы за головами. Тренированные убийцы магов. Первые подозреваемые для инспектора из Метрополии, насколько можно было догадаться.

Ворчун задумчиво прищурился. Деталей для составления цельного образа ему не хватало, но я планировал исправить это упущение.

– Тогда тебе очень сильно повезло.

От этой реплики Медеи меня передернуло. Привести на верную смерть почти тысячу человек и едва не сгореть заживо – вот как выглядело это везение в кавычках.

Но подписка Кантидию не позволяла высказать это вслух.

Впрочем, даже если бы не было её, пока в компании оставался Ворчун, поделиться своими переживаниями не позволило бы само гражданство.

– Засунуть бы это везение куда подальше, – только и смог пробурчать я. – Там было не сильно лучше. Так что, если увидите какую-то неадекватность в моих реакциях, заранее прошу прощения.

Попробую справиться с травмами психики самостоятельно, но не ручаюсь, что выйдет быстро и качественно.

– Мы попали в ловушку, затем воевали, – пояснила Алиса.

Поскольку нежить использовала самые общие слова, без подробностей, ограничения на них не сказывались.

– Имярек несколько раз меня спас, был ранен. Если бы не какие-то обстоятельства, которых я не понимаю, мы сгорели бы заживо.

Теперь я его подопечная и это действительно везение. По мне так, на грани возможного. Но совсем недавно выяснилось, что мои знания об окружающем мире ничтожно малы, так что могу ошибаться.

Медея одобрительно посмотрела на девушку.

– Нежить, холить и лелеять, – задумчиво пробормотала хозяйка квартиры. – А ты просто феноменально везучий как я погляжу.

– Как хоть выглядел представитель Метрополии? – мне показалось, что будет лучше сменить тему.

Лямбда поставила бокал в раковину и ушла обратно в коридор.

– Опасно он выглядел, – тщательно подобрав формулировку ответила Медея.

– Сопоставимо с тем, кто напал на Росомаху. При необходимости его полномочий хватит для того, чтобы все живущие в этом континууме завтра жили в средневековом феодальном государстве, говорили на совершенно другом языке и считали, будто так и было последние полтора миллиона лет.

А это уже мне подсказочка. Вот отчего печатники недовольны и хватаются за соломинку в моем лице.

Кто его знает, к каким выводам придет этот инспектор? Что прикажет изменить в нашем местном мироздании?

Медея подошла к подоконнику, повернула пару горшков с кактусами против часовой стрелки. Мир за стеклом подернулся рябью. Через пару секунд рябь ушла, сменившись рядом могильных плит. Изображение захватывало также несколько деревьев, невысокие могильные оградки.

Могила моей фальшивой бабушки оказалась вне зоны видимости, чуть правее окна.

Ворчун старался выглядеть невозмутимым, однако его явно впечатлили возможности жилища Медеи.

Алису же после трирей в квартире моих родителей такими фокусами было не пронять.

– Печатники не сумели прочесть историю преступления.

Я немного удивился, когда удалось произнести эти слова. Отчего-то казалось, что безопасность не даст их озвучить, тем более в присутствии Ворчуна.

– Не удивительно, – фыркнула Медея.

– Они тут слишком расслабились. Семьдесят лет без серьезных прорывов и масштабных происшествий. Глушь и ленивый экспериментальный полигон для социальных конструктов. Даже изотопный анализ не провели, лентяи.

– Изотопный анализ?

Ворчун решил перестать изображать безмолвного свидетеля и решил переспросить, услышав знакомое словосочетание.

– Данное место было полностью развоплощено и создано заново, уже после убийства, – прокомментировала Медея.

– Потому и нет никакой истории. Это заплатка на мироздании. Следовательно, убийца владеет печатью на уровне локальной демиургии. Да, курить никто не хочет?

После таких новостей закурили все. Даже Лямбда вернулась на кухню дымя табаком из курительной трубки.

Я, в память о Росси, взял индийскую сигаретку. Разница в весовых категориях между неумехой и демиургом не оставляет мне никаких шансов в открытом противостоянии. А тут у нас таких могущественных личностей даже двое.

– Потому и отправили такого инспектора.

Медея не читала моих мыслей, но хорошо понимала, о чем я стану думать.

– Это какая-то очень старая тайна, – пришел к выводу Ворчун. – Несопоставимый масштаб нынешних дел, с которыми была связана Росомаха и размах, с которым действовал убийца. Она же не местная, я прав?

Мой друг был прав. Охотницу за силой настигло то прошлое, из-за которого та скрывалась в нашем захолустье.

Глава 57

После боев в параллельной реальности я начал потихоньку понимать, насколько жизнь в “жадной” зоне проще и спокойнее вовне.

– Некоторые тайны настолько опасны, что от них не в состоянии спасти даже неведение – ответила Ворчуну Медея.

– Не наша лига, мальчики и девочки. Увы, но совсем не наша лига. Потому выпьем еще немного и оставим образ Росомахи в своей памяти. Что-то большее… опаснее чем вести перестрелку из тяжелого вооружения на складе некондиционной взрывчатки.

– С учетом этой опасности все, кто хоть как-то был связан с Росси, попадают под особый контроль, – предупредила Лямбда.

– Духи-наблюдатели, допрос гениев места, считывание вашей ауры – это все станет на год или два рутинными процедурами.

Так что попробуйте изобразить из себя законопослушных граждан. Тренируйтесь, медитируйте, но никаких авантюр. Тебя, Имярек, не предупреждаю. За тобой еще с прошлого раза такой контроль установлен, что впору “Шоу Трумана” переснимать.

– В одну сторону благие намерения, в другую – благие деяния, – кивнула Медея.

Каким образом вновь наполнилась полупустая бутылка? Чудом, наверное. Нас на кухне было пятеро, на два круга в естественных условиях её бы не хватило.

– Я еще месяц назад жила совершенно обычной жизнью, – призналась Алиса. – Но затем кто-то запрограммировал меня на встречу с Имяреком, на коварную ловушку с гарантированным смертельным исходом. И понеслось все вокруг с такой скоростью, будто кто-то спихнул меня вниз по горнолыжному склону. А я совсем ничего не знаю, не понимаю и не умею. Очень дискомфортно.

– Росомаха показала мне первый магический фокус. Начала учить меня самым-самым основам…

Я замешкался, пытаясь подобрать правильные слова.

– Поделилась достаточным количеством подсказок к тайнам, благодаря которым ты еще жив, – подсказала Медея.

– Это было полезное для каждого из вас сотрудничество. И да, познакомь со своей нежитью, наконец…

Эпичный прокол. Привык к тому, что Медее известно все и обо всех и не сообразил, что это не распространяется на девушку без гражданства, которую инициировали в другом секторе.

– Нежить? – моментально отреагировал Ворчун, еще до того, как я повернулся к Алисе.

– Нежить. Невольник. Негр, – процитировала по памяти Лямбда. – Гражданин категории Эн. Условно ограниченный в проявлениях воли практик, обладающий той же полнотой доступа, что и его контролёр.

– Личный вассалитет, – повторно напомнила Алиса.

– На самом деле тут все намного сложнее, – извинился я перед другом, который оказался единственным не имевшим представления о нежити.

– И да, позволь представить тебе Алису. Начало ее магической карьеры чем-то напоминает историю из книжки. Тоже упала, только не в кроличью нору, а вместе со мной. И да, мы только вчера вышли, сильно помятые, из управы. Так что с навыками и представлением о том, как устроен мир, что у меня, что у нее проблемы. Но мои – капитальнее!

Лямбда хохотнула. Медея вежливо улыбнулась. Алиса прижалась к моему плечу в поисках поддержки. Неэффективно, зато доходчиво.

– Ты не мелочишься, Имярек, признаю, – развел руками Ворчун. – Но не стоит и об осторожности забывать. В последнем приключении тебя женило, например.

– Это называется остепенило, Ворчун, – поправила моего друга Лямбда. Чуть позже поймешь на своей шкурке.

Отчего-то эта пикировка напомнила о свидании, которое не было свиданием. Решено! Больше не буду приглашать девушек на кладбище. Очень дурная примета.

Для обучения лучше на природу выезжать. Куда-нибудь на электричке и туда, где поблизости никаких захоронений! Сам знаю, что нет в нашей области таких мест, но так дальше нельзя. У меня же никаких учителей больше не осталось. Родственники учить не могут, а кому угодно доверить свои секреты я не готов.

– У меня есть то, что Росомаха наверняка захотела бы передать тебе на память.

Медея обогнула нашу компанию, каким-то образом, не врезавшись ни в Ворчуна, ни в мойку.

– Мы ненадолго удалимся, не скучайте без нас, – предупредила она Ворчуна с Алисой.

– Все в порядке, подожди меня тут, – на всякий случай продублировал я.

И мы пошли туда, где началась моя беспокойная карьера мага – в спальню.

Пока Медея крутила ручку фальшивой двери изолируя континуум от прослушки, я с ностальгией вспоминал тот вечер, когда меня затащила сюда Росси. Меньше полугода прошло, а сколько всяких событий уместилось в этот незначительный промежуток времени! И это при том, что до болта все шло чинно и размеренно.

– На самом деле, мы с Росси говорили об этом буквально за несколько дней до ее гибели, – начала тем временем хозяйка спальни. – Она что-то знала или предчувствовала, сейчас уже не важно. Но кое-какие распоряжения оставила, попросив сохранить это в строжайшей тайне. Я сейчас рассказываю тебе лишь оттого, что ее последняя воля напрямую касается тебя.

Я осторожно сел в то кресло, сидя в котором прикоснулся к магии, попробовал вспомнить ощущения. Как же прискорбно много мы забываем – даже того, что так судьбоносно…

– Во-первых, Имярек. Запомни внимательно. Если еще раз увидишь Росомаху, постарайся выжить. Возможно, это будет труднее чем кажется.

Увидеть Росси? Неужели магия способна на воскрешение мертвых или где-то помимо соседних секторов и других мирозданий печатники соорудили потусторонний мир?

С этой магией ни в чем нельзя быть окончательно уверенным.

– Во-вторых, держи колоду. Типа на память. Береги её. Росомаха очень просила, чтобы ты, если когда-то и где-то еще раз ее встретишь, вернул её в целости и сохранности. И не спрашивай, что это значит, сама не понимаю.

Медея протянула мне хорошо знакомые карты. Только вот…

– Но это же Таро! Не те самые, я же хорошо помню, что тогда это была обычная колода в пятьдесят две карты!..

Я проверил несколько раз, но старшие арканы ни с чем не спутаешь. Кроме Джокера в обычной колоде нет ничего, что могло бы их напомнить.

– Ты тогда был простецом и потому ничего не замечал, – пожала плечами Медея. – Росомаха использовала для инициаций только эту колоду. Более того, она работала с нею и по другим вопросам.

И тут обман. Я сложил карты в упаковку и убрал в карман брюк. Теперь у меня есть странная последняя воля охотницы за силой, и не менее странная колода, на которую наложен неизвестный мне морок. Очаровательно.

– И в-третьих, Росомаха просила у тебя прощения. За что, так и не сказала. А я решила, что это какие-то ваши личные разборки. Теперь оно больше напоминает шифр или предупреждение.

– Судьба, видно у меня такая, – проворчал я. – Спасать миры от вторжения и прекрасных принцесс от смерти. Ну а не получается спасти, так хоть что-то еще учудить.

– Так тебя в сектора соседней управы занесло? – моментально заинтересовалась Медея.

– А то пропал неожиданно с радаров, и никто даже определить не мог. Дошло до того, что твоя мать мне звонила, интересовалась. Представляешь, коренная самелианка сама заговорила с Магалой!

Перворожденный ты или нет, но с твоим участием мироздание определенно меняется. Жаль, аккумулятор не успел зарядиться с прошлого раза, не получится расспросить о деталях. Ну да ладно, это сплетни и слухи. Главное, не расставайся с колодой. Мало ли.

Я задумчиво посмотрел на свой браслет. Когда-то у меня уже был предмет, с которым никак не получалось расстаться. Ох уж и натерпелся я от него. Интересно, карты внутрь браслета запихнуть можно или нет? А если можно, то как потом их оттуда доставать? Я же и этого не умею.

Вокруг меня с грохотом падают один за другим величественные рояли, от кустов осталось одно название, а играть на свежевыпавших музыкальных инструментах я так и не умею. Даже “Собачий вальс”. Черт побери, даже где у них клавиши не определю…

– Полагаешь, она могла каким-то чудом уцелеть?

Тратить драгоценные секунды приватности на обсуждение не хотелось. А вот Росомаха… если вдруг…

– Во внутренних секторах и Метрополии нашли множество способов обмануть смерть.

Медея задумчиво посмотрела в потолок, затем на плотно занавешенное окно.

– Какой-то из этих способов мог найтись и у нее. Только вот…

Громкий щелчок возвестил о том, что мы снова в обычном континууме.

– Мне достоверно известно, что в “жадной” зоне не работает ни один из них.

Мама пользовалась телефоном лучше, чем отец. Потому я не удивился, когда получил от нее сообщение: “В семь вечера ждем бабушку. Не опаздывайте”

– Семейные посиделки, – пояснил я, оценивая оставшееся до встречи с Алладо время. – Так что примерно через час придется отсюда выруливать.

Алиса послушно кивнула, принимая реплику за распоряжение. Надо будет как-то построже регламентировать команды, а то ляпнешь что-то и жди потом последствий.

– Тогда пьем чай!

Для небольших компаний у Медеи имелся специальный заварник, о котором в тусовочных кругах ходили неправдоподобные байки.

Тем не менее, после её чемодана, окна и странного устройства в спальне уже не поручусь, что это обычный, пускай и очень красивый предмет кухонной утвари.

– Постарайся не уходить из этого мира подольше, – выставив на стол профитроли попросила Медея.

– Ворчуну оно не актуально. Ему до полнолетия сидеть и учиться, Алиса не выбирает, а следует за тобой, Имярек. Мы с Лямбдой сидим до тех пор, пока не получим приказ сверху, или же не нас не захватят злобные пришельцы.

В этом месте мы с Алисой синхронно содрогнулись. Не знаю, работает ли моё ночное внушение на полное снятие последствий или же только позволяет спокойно спать по ночам.

А может быть, для того, чтобы оно работало как следует, подопечной не хватает собственной маны. Приедем домой, надо обучить её мантрам.

Это же я мучился без гражданства, принимая бонусы от повторов в подготовленной родителями квартире за свою талантливость – а у нее-то сразу категория Эн, с которой мана легче прокачивается!

– “Жадная” зона сравнительно безопасное место, – подтвердила Лямбда. – Тут совсем другой тип угроз для жизни, технику безопасности соблюдать намного легче. А еще организм адаптируется к тяжелым условиям и потом гораздо быстрее развивается в областях, которые куда богаче маной.

– А еще тут, видимо в качестве компенсации за магические неудобства, неплохо продуманный комплекс технических приспособлений. Это все прекрасно работает и там, но такой продуманной инфраструктуры там не найдешь, – поддержала Медея.

– С едой тут грустно, зато фильмы, книги, фантастика забавная.

И тут меня прорвало. Обида была давняя, но вот повода поделиться не имелось.

– Забавная? И про космос тоже? Мне, например, было обиднее всего именно оно. Зачем все так?

Ворчун нахмурился, а вот Алиса меня и вовсе не поняла. Зато Лямбда с Медеей уставились сочувствующим взглядом.

– Так мироздание же в осаде, – напомнила Медея таким тоном, каким обычно говорят о времени года за окном. – Надо, по возможности, отодвигать подальше области перехода армий вторжения. А там прямая завязка на то, что здесь принято называть ноосферой и точками перехода во внутренние сектора.

Раньше точки перехода помещали на недоступную простым смертным высоту – так вторжение из-под земли начиналось, породив богатую мифологию относительно ада и нечисти.

Подземную точку вторжения занулить не так просто – вот и решили изменить схему, чтобы вторжения начинались на высоте от 15 километров и дальше.

Где пятнадцать километров – там мечты и о сотне, тысяче, миллионе… Вот тебе и космос в полный рост.

Только туда с помощью магии летать нельзя – специальное печатное ограничение введено.

На побочных эффектах печати люди максимум на орбиту выбираются, к ближайшему радиационному барьеру.

Если сумеют обжить Луну, мы получим дистанцию в полмиллиона километров на которой можно будет свободно уничтожать противника.

Но никаких коротких путей и меридианов к лунным городам все равно не будет, как и сверхсветовых путешествий, гиперпространства и прочих фантазий.

В идеале границу отодвинуть хотя бы на несколько световых часов – за это время можно очень качественно подготовиться. Но там свои риски.

Я вспомнил вторжение, как обычные люди превращались в однозарядные пушки-камикадзе.

Нет, в таком разрезе можно даже понять зачем людям так заморочили голову космосом. Маги заниматься технологическими разработками не могут, они понимают всю эфемерность работы современных технологий, превращающихся в мусор от мельчайшего изменения одной-двух переменных в мировой печати.

А кому-то все равно надо делать планету безопаснее, вынося всевозможные варп-прорывы и прочую ересь за пределы атмосферы.

– Перспективная стратегическая разработка, – подтвердила Лямбда. – Куда безопаснее чем атомное оружие на случай, если попадется противник, полностью неуязвимый к местной магии.

– А это не слишком откровенно? Как же протокол безопасности? – на всякий случай, я решил поосторожничать.

– Тебя крышует Мадам. Мы, с Лямбдой, родом не отсюда, а Ворчуну мы мозги промоем, он и не вспомнит об этом разговоре, – с серьезным лицом пояснила Медея. – Алису же ты сам попросишь забыть.

– То есть как мозги промоем? – возмутился мой друг. – Это же совсем нечестно. Я думал, мы друзья, а вы…

– Тут все всем мозги промывают.

Я поспешил успокоить его пока он не наломал дров.

– К примеру, наши с Алисой отношения на этом буквально базируются. И ничего, как-то приспособились… А тут, просто шальная мысль. Ты завтра и не вспомнишь, что мы о космосе трепались.

– У тебя, Ворчун, на днях будет категория О, – перебила меня Медея. – Об этом все уже в курсе. Вот протокол и не срабатывает. Все же свои, пусть даже О – всего лишь предгражданин. Совокупность признаков не дает печатному принципу ограничения сработать.

Но относительно промывания мозгов, все равно держи порох сухим. Если в городе убивают охотниц за силой, то покопаться в мозгах новичка злоумышленникам и вовсе раз плюнуть. Штраф настолько мал, что его за глаза называют не штрафом, а тарифом, если понимаешь, о чем я.

Алиса снова вспомнила своих родителей и неодобрительно поджала губы. Но смолчала, за что и заслужила мой одобрительный взгляд.

А вот мне неожиданно показалось будто я начал понимать внутреннюю логику происходящего. Как говорится, картинка сложилась.

Есть осажденная крепость, которую долгое защищает гарнизон. Защитники каждый день ждут убийственных атак. Иногда эти атаки даже происходят.

Командование будет жестко контролировать дисциплину в той части, которая чревата утратой боеспособности, но оно же готово смотреть сквозь пальцы на азартные игры, небольшие драки, легкие формы коррупции – лишь бы не падал боевой дух защитников.

А чтобы ситуация оставалась под контролем, строгие наказания заменяются формальными штрафами.

– Ага, – подтвердила Медея с легкой улыбкой. – Нет, мыслей не читаю, просто узнаю этот огонек понимания во взгляде. Кажется, кто-то начал понимать, что специфика жизни на военной базе может серьезно отличаться от того, к чему привык обычный гражданин.

Это уникальный уровень бардака и рисков. За пределами нашего более-менее уютного уголка безопасное становится опасным и наоборот. Так что не уходи отсюда как можно дольше. Просто дружеский совет.

– Я не настолько вжился в образ безбашенного героя, чтобы бросаться в незнакомые места при первой же возможности туда попасть.