Текст книги "Гражданство магической реальности (СИ)"

Автор книги: Максим Сабайтис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 43 страниц)

Глава 12

Вытерев руки бумажными полотенцами, я вышел наружу… и едва не столкнулся с той, кого вспоминал буквально за пару минут до этого. Она тоже выходила из туалета – только из женского.

– Ты весьма изменился, – выдержав небольшую паузу заметила Медея. – Это очень ощущается. Только вот я не верю в столь стремительный прогресс новичка. А потому будь умен, ответь мне – кто или что выпинало тебя из пятой любительской лиги в третью полупрофессиональную?

Мозг словно обхватило что-то мягкое и пушистое, вроде сибирского котика. Медея внимательно изучала мою реакцию, а я откровенно тупил, не зная, что ответить. К счастью, протокол безопасности разрешал сказать ей о наличии артефакта.

Безрассудством больше, безрассудством меньше, подумал я. Раз уж судьба столкнула меня с этим человеком, положусь на свою удачу.

– Леоника… – выдохнул я, внутренне готовясь к тому, что это имя ничего не скажет содержательнице клуба для кандидатов в практики.

– Эта история для более укромного места, – нахмурилась Медея, поправляя ремешок своей сумочки. – Ты тут с кем-то или свободен в перемещениях?

– Пара минут и буду свободен.

– Тогда выходи к трамвайной остановке. И постарайся вести себя благоразумнее. Ты выделяешься на фоне окружающих как Санта-Клаус в рабочем костюме на июльском нудистском пляже под Самарой.

К счастью, сеанс шопинга был к тому времени уже завершен. Да и оставить родителей тет-а-тет показалось хорошей идеей.

Спускаясь по эскалатору, я вдруг понял, что не знаю где карта, оставленная Сверчком. Он лишь упомянул её, но даже не показал. Впрочем, и сам тоже не показался.

Быстрый осмотр карманов выявил посторонний предмет в кармане джинсов, соседнем с болтом. Карта оказалась изображением двенадцатого аркана Таро. Правда, отнести этого Повешенного к какой-либо известной колоде не удалось. Решив, что изучу её уже дома, я засунул карту туда, откуда вытащил и бодрой походкой двинулся в сторону трамваев.

Упускать шанс внести хоть немного ясности в ситуацию было никак нельзя. Да и не верилось как-то в то, что Медея может мне навредить.

Медея стояла чуть в стороне от остановки, делая вид будто курит. То есть, девушка действительно держала в руке сигарету, периодически поднося её к губам. Но вряд ли кто-то кроме меня замечал, что от затяжек длина сигареты не сокращается ни на миллиметр, а дым и вовсе иллюзорный, не имеющий инфракрасной составляющей.

– Ждем красный трамвай, – как только я подошел ближе, объявила Медея. – И ради нашего благополучия, не выкинь какой-нибудь фокус ближайшие десять минут.

Я встал неподалеку и постарался не мешать. Народ на остановке как-то поднапрягся. Это ощущалось даже без особых способностей к эмпатии. Практически все, кроме трех пожилых женщин, уткнулись в свои гаджеты. Медея продолжила свои манипуляции сигаретой. Муаренго стекало с её пальцев и наполняло неповторимым ультрафиолетовым оттенком сталь рельсов.

Первый трамвай был синего цвета. Он загрузил в себя всех ожидающих, оставив нас вдвоем.

– Если ты до сих пор все еще ничего не понимаешь, у нас хотя бы есть шанс, – бросила Медея. – Потому что нет ничего более разрушительного чем иллюзии. Неведение на втором месте. Оно хотя бы легче искореняется.

– Все настолько плохо?

– Представь, что в глухую африканскую деревушку на берегу Атлантического океана случайно приплыл айсберг размером с авианосец. Только не изо льда, а из чистейшего кокаина.

– Образно. Доходчиво. Пушистый северный зверек записывается к дедушке Фрейду, лечить комплекс неполноценности.

– У тебя есть какие-нибудь незавершенные дела? Вряд ли ты составлял завещание. Детей тоже не оставлял…

– Только сессия. Только хардкор.

– Считай, что диплом уже получил. А вот будет он в золотистой рамочке или в черной – только от тебя зависит. Потому что ждет тебя, касатик, дорога дальняя, хардкор лютый, да лис заполярный…

Трамвай подъехал аномально тихо. Я ухитрился не заметить его приближения, если оно вообще имело место.

– Тут вообще восемнадцатый маршрут разве ходит?

– Красный? Красный! И не занудничай.

Внутри сидело человек десять, все старше нас с Медеей и какие-то все однообразные. Но последнее соображение я оставил при себе.

– Где же он? Ага, вот, подгрузилось…

Медея повозилась со своим телефоном, а затем протянула его мне.

– Вот. Вставай посреди вагона и художественно продекламируй стихотворение.

И ведь даже не улыбнулась, зараза! А ведь это, между прочим Гумилев! Тот самый “Заблудившийся трамвай”, по которому не один мастер городского фэнтези прокатился в своих текстах. Но вариантов у меня действительно не было.

Шёл я по улице незнакомой

И вдруг услышал вороний грай…

Кажется, трамвай делал остановку пока я декламировал.

Поздно. Уж мы обогнули стену

Однообразные личности, не сговариваясь, монотонно вышли, оставив нас с Медеей одних.

Стоило упомянуть Индию Духа – движение возобновилось. Мы даже как-то ускорились, если верить моему вестибулярному аппарату. Трамвай шел мягко и тихо, но с тем стилем и достоинством, которое порождалось сочетанием салона и строк Николая Гумилева.

Когда я дочитал стихотворение, Медея вскочила с кресла, схватила меня за руку и потащила на выход. Меньше чем через четверть минуты, двери распахнулись.

Какие-то остатки строгой рациональности подсказывали, что мы не могли уехать далеко. Но не узнать единственный в городе буддийский храм я не мог. А это означало, что всего за несколько минут мы пересекли половину города. Причем оказались севернее стартовой точки, хотя ехали на юг и ни разу не повернули.

– Молчи, – коротко распорядилась Медея. Следуй за мной.

Мы перешли дорогу, обошли храм, воспользовались подземным переходом чтобы оказаться у входа в парк культуры и отдыха. Несмотря на выходной день, вокруг не было ни души. Это настораживало, но не более чем расплывчатые контуры автомобилей на проспекте. Как будто кто-то сначала нарисовал их акварелью, а затем забыл холст под дождем.

Мост в парк мы так и не преодолели, остановившись на самой его середине.

– Текущая вода, малонаселенный план города, – подытожила Медея. – Минимум, сорок минут нас никто не побеспокоит. Из того, что можно организовать на скорую руку, это самый безопасный вариант.

Я огляделся по сторонам. Артефактный болт продолжал трансформировать зрение, отчего за пределами моста наблюдалось что-то совсем уж расплывчатое. Достаточной детализацией обладал лишь сам мост и мы с Медеей.

Попытка вглядеться в воду под мостом вызвала и вовсе приступ головокружения. Там протекал еще один ранее неопознаваемый цвет, которому мозг затруднился подобрать вербальный ярлычок.

– Не будем тратить времени, – поторопила меня Медея, прислонившись к ограждению моста. – Последнее, что я узнала про Леонику меня отнюдь не обрадовало. Девочка польстилась на легкие монеты и вступила на путь случайных связей с не слишком разборчивыми практиками. Не в курсе, доходило ли там до биологического секса или же ограничивалось прокачкой энергии, но это весьма сомнительный во всех отношениях путь.

– Кто-то неизвестный, с которым она встретилась несколько дней назад, передал ей на временное хранение некий артефакт. Цель такой передачи мне тоже неизвестна, но Леоника успела сообщить, что ей поставили строгое ограничение по времени владения этим предметом – около двух суток, на исходе которых произошел бы несчастный случай с гарантированным смертельным исходом.

Медея понимающе хмыкнула, но перебивать не стала.

– Этот неизвестный таинственно исчез, без каких-либо следов. И никто, по словам Леоники, кроме неё самой, не помнил о том, что такой вообще когда-то существовал. Не найдя никого лучше, девушка обратилась ко мне. Мы встретились, и она показала мне этот артефакт. Попыталась проверить меня на способность взять его в руки. А затем точно так же исчезла. Мгновенно и бесследно. Даже стекло, разбитое за долю секунды до её пропажи вновь целое.

– А теперь ты разгуливаешь с неизвестным артефактом непонятной природы, фонишь на десяток метров во все стороны и хронически не понимаешь, что происходит, – подытожила Медея.

– Только в самых общих чертах, – признался я. – Это конкретное попадалово. Если ограничения по допустимому времени владения действительно существуют, меня может в любой момент разнести на кусочки.

– Могу предложить тебе другой сценарий. Я говорю тебе, что ты прав и спасаю тебя от смерти, обретая задарма могущественный артефакт. А ты мне еще и благодарен ко всему прочему. Все эти страшилки – классическая палка о двух концах. Так что доставай свою волшебную хреновину и хвастайся. Будем соображать на двоих.

Нашарить в кармане болт удалось только со второй попытки. Он словно запоздал с материализацией, прилипая к пальцам руки только убедившись, что это не случайность. Куда сложнее оказалось разжать пальцы, стиснутые в кулак по протоколу безопасности. Медея откровенно забавлялась, глядя на мои гримасы.

– Расслабься и попробуй просто приказать ему, – посоветовала она. – Заодно узнаем, насколько он подчиняется приказам.

В этот раз никаких проблем с протоколом безопасности не возникло. Рука благополучно разжалась, явив на свет артефактный болт.

Медея поспешно сощурилась и отступила на два шага.

– А складной Звезды Смерти или атомной бомбы на сотню мегатонн у тебя в кармане не завалялось?

Она пробовала шутить как ни в чем ни бывало, но голос слегка подрагивал. Да и фальшивая сигарета как бы случайно появилась в ее руках, указывая одним из концов на мою ладонь.

– Тебе знаком этот артефакт?

Реакции Медеи вызывали двойственные чувства. Если болт для неё слишком силен, то мне от него так просто не избавиться. Что с одной стороны, вгоняет меня в глубоко затаенную от всего внешнего мира панику, а с другой – дарит чувство облегчения. Наверное, что-то похожее ощущал Горлум, падая с кольцом в жерло вулкана. Больше никто не отнимет мою прелесть…

– Только общий класс. Это “авалонский ключ”, Имярек. Ты таскаешь в кармане портативную вселенную со своими законами. Размеры этой вселенной, судя по тому какой фон, не меньше нашего города.

– Чем это грозит для меня? В смысле, могу ли я самовоспламениться или неожиданно исчезнуть без следа?

– Да на оба вопроса. Ты теперь почти всё можешь. Этот ключ наполняет тебя энергией. Не справишься с потоком – спалишь тонкие каналы, через которые идет управление маной. А как лишишься способности отдавать излишки… лопнешь, короче. А вот исчезнуть… только если передашь ключ кому-то постороннему до того, как будет соблюдено некое условие.

Или если у тебя его отнимут, потому как обладание авалонским ключом такой мощности соответствует дворянскому званию. С твоими знаниями об устройстве мира даже из профанных слоев не выйти, а уж за пределами нашего “лягушатника” ты как бесхозный слиток золота на видном месте.

Как ни странно, после слов Медеи на меня нашло какое-то умиротворение. Болт отправился обратно в карман. Стоять в дурацкой позе, удерживая его на ладони совсем не хотелось. И так все ясно. Хронический дефицит знаний по всем фронтам.

Ключи, тонкие каналы, планы – то, что походя озвучила моя собеседница указывало на большой мир, лежащий за пределами известного мне по школе, институту и активному копошению в сети.

Если подавляющая часть моего предыдущего жизненного опыта может утратить свою актуальность, это очень неуютное ощущение. Но, к счастью, первая реакция психики все-таки не панический ужас, а что-то вроде головокружения.

– Чувствую себя до неприличия невежественным. Как обитатель палеолитических пещер в роботизированном цеху. Ты можешь помочь мне эволюционировать хотя бы до уровня идиота?

– Власть имущие не любят, когда кто-то из дикарей становится на их уровень, – отрезала Медея, до этого момента думавшая о чем-то своем. – Мне потребуется получить разрешение семьи. Наш род под печатью нейтралитета, одно неосторожное движение и мой портрет украсит унылая черная рамочка. Тут ходи, а там не ходи. Стоит ли вмешательство в практически безнадежную историю такого риска, будут решать старшие.

Вот и открылось, что моя собеседница не одиночка, а входит в некую семью. К тому же под некоей печатью нейтралитета. Похоже, они в наших краях наподобие ссыльных, раз даже передача знаний может вызвать карательные меры.

И ведь не спросить, кто придет карать, потому что ответ наверняка лежит за пределами моего текущего миропонимания. А полученная рекомендация формата “не политурить” не стоит риска.

– Я хоть не самовоспламенюсь до тех пор, пока вы там будете решать?

Немного подумав, пришел к выводу, что капитальные проблемы с безграмотностью все-таки на втором месте. Безопасность своей тушки сейчас актуальнее.

– У тебя же есть Росомаха. Ей твой локальный переизбыток маны как подарок от Деда Мазая. Не только ценный мех, но и три-четыре килограмма легкоусвояемого…

– Понял-понял! Освоить сброс маны штатными средствами. А какой-нибудь просто добрый совет, чтобы не фонить этим болтом на каждой прогулке?

– Металлическая коробка, толщина металла не менее пары миллиметров. Герметичная. Предпочтительно серебро или платина, но дюраль тоже подойдет.

Порыв ветра с залива заставил нас синхронно вздрогнуть и поискать глазами менее продуваемое место.

– Тогда более прагматичный вопрос: как отсюда до привычных мест добираться? Я догадываюсь, что пешком до метро – не вариант, а фокусы с трамваем проделывать не обучен.

– Примерно через полчаса нас вынесет в стабильную фазу, а там уже и до метро можно дойти. Не будь поблизости дацана, минут за десять синхронизировались бы. Просто стой на месте и наслаждайся первым в жизни путешествием в смежные фазовые пространства.

Медея вытащила из сумочки пачку тонких “дамских” сигарет с ментолом, показательно прикурила одну из них от пальца и затянулась.

– Гумилев в трамвае был действительно необходим?

– Момент инерции. Психической, в основном. Ты был отвлечен на декламацию и не отреагировал на смещение. С непривычки четыре человека из пяти впадают в бессознательное состояние до возвращения к стабильной фазе. Не хотелось рисковать.

– Но почему именно Гумилев?

Медея пустила табачный дым колечком, перевела взгляд с моментально разорванного ветром сизого кольца на меня.

– А это, мой милый Имярек, уже называется перформансом.

Глава 13

Чуть более суток назад я встречал рассвет на одной из рек нашей области. Возвращение к тому состоянию, которое Медея назвала стабильной фазой чем-то напоминало тот рассвет.

Машины, снующие по проспекту, неторопливо возвращали четкость. Появились, и поначалу немного испугали, хоть я и не подавал виду – блуждающие человекоподобные тени, некоторые из них прошли прямо сквозь нас.

Впрочем, минут через десять и эти блуждающие тени стали походить на людей. Одновременно с этим прекратилось и их хождение сквозь нас.

– Как мы сейчас видимся с той стороны?

Я не мог не задать этого вопроса.

– Тем, кто вообще без активной маны, никак. Затем они подсознательно начнут нас обходить. А в какой-то момент сочтут, что мы тут были уже долгое время. Тем более, так оно и есть. Ну а попадется кто-то практикующий, получит шанс полюбоваться как сгущаются и материализуются наши тени.

Медея видимо приняла относительно моей судьбы какое-то решение. Куда-то ушло то внутреннее напряжение, которое сопровождало её с момента нашей случайной встречи.

Нет, стилистика её речи не изменилась ничуть. Все те же шутки между делом, нестандартные сравнения, все такая же легкая улыбка и чуть “рваная” динамика некоторых движений, поразительно ровный, но при этом не безэмоциональный тембр голоса.

Только теперь между нами пропали какие-то внутренние барьеры. Настолько, что я во второй раз в своей жизни посмотрел на нее как на представительницу противоположного пола.

Первый раз был, когда Ворчун притащил меня на её квартиру, куда сам попал благодаря Леонике.

По твоему профилю, сказал тогда мой друг. Будешь отвлекать внимание и трепаться на любимые темы. Да и познакомиться там есть с кем…

Но тогда все подобные мысли благополучно выветрились из головы, стоило только Медее произнести мой псевдоним и посмотреть прямо в глаза. Или это тоже была магия? Не исключаю. В той среде, которая сформировалась вокруг медеевской тусовки, только воздыхателей и поклонников хозяйке квартиры и не хватало.

Да, она старше не только основного контингента, приходящего в гости – старшеклассников и студентов младших курсов. Ей около двадцати пяти, хотя сейчас в этом можно усомниться. Все-таки магия на то и магия чтобы творить чудеса. В теории Медея может оказаться ровесницей бабушки, даром что ли Сверчок упоминал о своих веках во множественном числе?

– Все, дальше сам доберешься, – заключила девушка, ориентируясь по каким-то неочевидным для меня приметам. Десять минут выжди и свободен. А мне пора. К тому же, не стоит чтобы нас с тобой видели дольше чем уже получилось. До поры до времени.

– Как мы свяжемся?

При мысли, что придется лишиться магической поддержки на неопределенное время, стало как-то неуютно.

– Я тебя найду, – пообещала Медея и озарилась радужной аурой. Благодаря авалонскому ключу удалось различить целых одиннадцать четко различимых цветов.

Растворялась она в своем сиянии секунды три, я приветливо помахал ей рукой.

Тени посетителей парка уже выглядели как полноценные призраки. Им не хватало только естественных цветов для того, чтобы стать неотличимыми от обычных людей. Ах да, за некоторыми тянулся небольшой шлейф, подобный кометному. Метра на три, не больше. Этот факт отправился в копилку вопросов на обдумывание.

Я чувствовал себя дико уставшим. Слишком многое свалилось на мою неподготовленную психику за последние сутки. Двадцать четыре часа назад мы с отцом разбирались с уловом. С тех пор я увидел на порядок больше чудес чем за всю свою предшествующую жизнь.

Металлическая коробка, напомнил я себе. А то, впрямь, сгорю от перенапряжения. Одно только расширенное зрение чего стоит. Как только мозг ухитряется обрабатывать всю эту чертовщину и не протестует?

Десять минут пролетели быстро. На всякий случай я выждал еще пять и только потом отлип от ограждений моста. Обычный майский, не самый теплый день, неторопливо клонился к вечеру.

Семьи с детьми и молодые парочки активно двигались мне навстречу. Измененное зрение никуда не пропало, но я уже как-то адаптировался к нему. То, что казалось расплывчатостью для дальних объектов оказалось разгрузкой для глаз.

Сосредоточив внимание на чем-то вдали, я мог видеть с той же четкостью, будто поднес к глазам хороший бинокль. Правда, в этом случае такой же “акварельный” эффект наблюдался для всего остального.

Попытка сжульничать и попытаться увидеть то, что за спиной привела к короткому приступу мигрени, моментально пропавшей возле буддийского храма. Свою норму по чудесам я перевыполнил на пару лет вперед, а потому исследовать свойства храма не стал, просто проскочил мимо него, пересек дорогу и быстрой походкой направился к метро.

Тут-то меня и отловил звонок Ворчуна.

– Со мною тут такое произошло…

Тут я не выдержал и расхохотался. Скопившееся напряжение таки вырвалось наружу.

– Извини… нервы…

Ворчун сделал вид, что обиделся, но трубку не бросил, а значит внял моим словам.

– Все, я в порядке, – наконец выдохнул я. – Рассказывай.

– Этих охотников за силой оказывается много. Я попался и теперь понимаю, о чем ты тогда рассказывал.

– И как тебе эта щекотка изнутри?

– Больше похоже на какую-то ломку. Или на жажду секса после первого раза. Теперь буду таким же как ты бубнилой себе под нос. Поделишься своими мантрами и прочим инструментарием?

– Если доживу до встречи, обязательно. А не доживу, скажешь родителям, что я завещал тебе свой телефон.

– О как! Все настолько серьезно? Чем-нибудь смогу помочь? Фаерболов не обещаю, но мои возможности ты знаешь.

– Мне тут очень нужна металлическая коробка, толщина стенок не меньше двух миллиметров. Дюраль, люминь, нержавейка, серебро. Размер… чтобы можно было три сигареты запихнуть,

– Серебро… заинтриговал. Но есть такая, в ней канифоль хранится. Сейчас вытряхну её в другую емкость и готов притащить. Ой, ты дома или где-нибудь в волшебной стране, в которой чудом ловится сигнал Мегафона?

– Почти угадал, к дому доберусь через час. Если встретишь во дворе, будет замечательно. Там и поболтаем по душам.

– С меня пиво, – с энтузиазмом заключил Ворчун, а затем немного замялся.

– Последний странный вопрос, Имярек… Меня тут спросили, а я не знал, что ответить. Короче, тебе не попадалось в литературе или еще где такое имя как Леоника?

По спине пробежали мурашки.

– Нет, Вовка, не помню, чтобы встречал это имя. Погугли, может найдешь. А я пока буду очень ждать нашей встречи. И да, я тут подумал, коробку можешь не тащить, обойдусь как-нибудь.

Ворчун с детства не терпел этой формы своего имени. Настолько, что я еще в четвертом классе торжественно пообещал ему не называть его Вовкой. Если он такие намеки не поймет, значит охотники за силой ему вместе с маной и мозги высосали.

– Блин, у меня тут тоже дела, забыл совсем. Обещал энциклопедию символов одной девушке. Может завтра?

Не высосали. История с девушкой и энциклопедией мистических символов случилась со мною два года назад. Намек за намек.

Это было самое настоящее свидание. Не первое, но предыдущие прошли столь гладко, что я просто сгорал от чувства влюбленности. Стыдно сказать, даже пробовал писать стихи в её честь.

Встретиться договорились в небольшом парке, у фонтана. Рядом полукругом стояло несколько белых скамеек, гуляли голуби, выпрашивали еду наглые воробьи.

Тогда еще совсем потерявший голову Имярек приперся с букетом, за четверть часа до назначенного времени. Дело было после пар, реагируя на сумрак зажглись фонари, а девушка задерживались. Не находя себе места Имярек бродил по дорожкам, бросая взгляды то на площадку у фонтана, то на вход в парк. Спустя какое-то время ходить из стороны в сторону надоело, сидеть и изображать из себя дурака с букетом у фонтана тоже казалось плохой идеей.

И тогда он нашел скамейку, которую практически не освещали фонари. Тот, который должен был образовывать круг света рядом с нею, частично перекрывала одна из ветвей, все еще богатая листвой.

С этого места Имярек и увидел опоздавшую девушку. Она самозабвенно целовалась с каким-то парнем неподалеку от входа в парк. От фонтанов выбранная ею позиция была не видна, лишь игра ландшафтного дизайнера, устроившего подобие небольшого холма да проплешина одного из кустов дала возможность распознать её пальто.

Я не любил вспоминать эту историю, закончилась она тоже не слишком красиво – так что по болезненным тычкам мы с Ворчуном восстановили дружеское равновесие.

В метро между станциями то и дело мелькали какие-то скрытые от не обладающих магическим зрением надписи, но сейчас мне было не до них. Я ехал в парк за обещанной коробкой и думал о том, что мы уж слишком сильно перестраховываемся.

Или не слишком. Озвучить имя мог лишь обладатель развитых магических сил. Для всех остальных девушки отдавшей мне артефакт, никогда и не существовало. Незнакомец знал о былой связи Ворчуна с Леоникой, но не учёл того, что исчезновение девушки сотрет память моему другу.

Возможно, если бы Лика встретилась бы с ним после того как стала хранителем ключа, не было бы никакой амнезии. Только этот сценарий нравился мне меньше прочих. Он прямо указывал на то, что незнакомец ищет именно болт.

Сколько социальных связей ведёт от Леоники к тем, кому она могла его передать? Кто из практикующих не только в состоянии взять артефакт в руки, но и настолько глуп, чтобы оставить его у себя?

От Ворчуна до меня, открыто фонящего характерными эманациями – один логический шаг. Только его еще надо сделать. Он выглядит очевидным лишь с моей стороны, да и то пока я не спрячу авалонский ключ в коробку.

На выходе из метро мне позвонила Юля. На меня снова не сердились, а всего лишь дулись, намекая на необходимость галантно извиняться и приглашать её на увеселительные прогулки.

Вот будет фокус, если меня разорвёт на кусочки от переизбытка маны аккурат во время встречи, подумал я и договорился на завтрашний день.

А ведь еще надо как-то с Росомахой договариваться, промелькнула мысль, когда нужная мне маршрутка уехала прямо из-под носа.

Намек Ворчуна не предполагал четкого сценария. В зависимости от времени прибытия мне требовалось сыграть одну из двух ролей: наивного романтика или коварной изменщицы. К счастью, с тех пор мы неоднократно посещали с другом тот парк.

Сначала я прошел мимо, на несколько секунд останавливаясь там, где заметил целующуюся парочку. Если Ворчун пришел раньше, он непременно заметил бы меня и отреагировал бы.

Купив в небольшом продуктовом магазине бутылочку зелёного чая, вернулся к главному входу в парк и продолжил движения за "девушку". Скамейки у фонтана не пустовали, на дальней сидел и изображал ожидание мой верный друг. Разумеется, я не стал к нему подходить, заблаговременно свернув к своему наблюдательному посту из истории.

Тесен наш город, хоть давно уже миллионник. Так что ничего удивительного в том, что мы с Ворчуном ходим рядом, но не пересекаемся. Только вот… блин!

Подойдя к скамейке, я вдруг ощутил себя идиотом. Подозрительно часто настигает меня в последнее время такое чувство. Это “жжжж” явно не к добру. По-хорошему, мне сейчас появляться рядом с Ворчуном вообще нельзя.

Даже вот так, рядом и случайно. Потому как фон от болта выдает меня с головой куда более явно, чем выдавал бы Штирлица в Берлине орден Красного Знамени на груди.

Коробочка… На самой скамейке Ворчун оставить её не мог. Это палево, причем примитивное. Значит…

В истории с девушкой урне достался букет. Я приготовился выбросить туда же пустую бутылку и потому заметил, что возле урны лежит та самая коробка.

Сложности начались при попытке поместить внутрь артефакт. Протокол безопасности сопротивлялся попыткам вытащить болт из кармана. Пришлось исхитриться, открыть коробочку и запихнуть ее в полуоткрытом виде на свидание с ключом. Звучит оно куда проще, чем реализовывалось.

Более чем уверен, в тот момент я выглядел так нелепо, что мог бы занять призовые места в городском конкурсе в данной номинации. К счастью, у меня получилось.

Три четверти дополнительного зрения тут же отключилось. Это было очень печально, потому как я начал к нему привыкать.

Зато теперь меня можно было принять за обычного практика, разве что более опытного, нежели я был в самом деле.

Теперь пришло время для бумажки, обнаруженной внутри коробки. Разумеется, это была записка. Шифрованная.

Пояс, жемчуг и кинжал

Генерала идеал.

Еще одна отсылка к нашему с Ворчуном прошлому. Одиннадцатый класс, когда он подхватил ветрянку и скучал дома.

Бутылка из-под зеленого чая таки отправилась в урну. Я встал со скамейки, потянулся и пошел домой. Общаться со своим другом в приватном чате онлайн-игры.