Текст книги "Драконья погода"

Автор книги: Лоуренс Уотт-Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

Он справился с собой и снова огляделся по сторонам, пытаясь сообразить, как же забраться наверх.

Потом, в порыве вдохновения, бросился к дровяному сараю, вытащил громадное бревно и взвалил его на плечо – только сейчас сообразив, что это дуб или что-то вроде того и весит, наверное, не меньше пятидесяти фунтов; впрочем, он легко с ним справился. Затем Арлиан вскочил на бочку, взобрался на бревно и начал подтягиваться.

На сей раз ему удалось лечь грудью на подоконник и ухватиться за его внутреннюю поверхность. В самый последний момент незнакомка отошла от окна, чтобы он не сбил ее с ног, но потом ухватила за рубашку, помогая забраться внутрь.

Оказавшись в комнате, Арлиан понял, что она не обнажена, а одета в кружевную юбку с разрезом спереди и золотистый корсет. Незнакомка стояла на коленях на скамейке у окна. Изящная лампа из стекла и меди, закрепленная на стене, заливала ослепительным сиянием ее лицо, поразившее Арлиана своей красотой.

Он лежал на роскошном паркетном полу, глядя на женщину и прозрачную занавеску у нее за спиной. В следующее мгновение юноша понял, что в комнате очень тепло. В воздухе витали какие-то сладковатые ароматы, к которым примешивался запах пота, горящего в лампе масла и еще чего-то неузнаваемого.

– Где я? – спросил он.

– У меня в комнате, – заявила незнакомка с шаловливой улыбкой, против которой никто не сумел бы устоять. Затем она уселась, подобрав под себя ноги, и посмотрела на Арлиана сверху вниз. – А ты кто такой? Какое существо, оказавшееся в отчаянном положении, я только что к себе впустила?

– Меня зовут… не важно, – проговорил Арлиан, пожирая глазами невероятную, роскошную красавицу.

Он успел остановиться в последнюю минуту. Скорее всего его имя ничего ей не скажет, но он не хотел рисковать. Известие о беглом рабе, которого зовут Арлиан, могло добраться и до этих мест.

Глядя на незнакомку, Арлиан впервые обратил внимание на то, какая она крошечная и хрупкая – среди рудокопов таких не водилось, даже Крысолов был заметно крупнее. Он уже успел забыть, какие бывают женщины и как приятно на них смотреть. Кожа ее казалась на удивление гладкой и мягкой, а лицо и грудь были совершенно лишены растительности. Женщина снова рассмеялась.

– Ну хорошо, Не Важно, – проговорила она, – добро пожаловать в мой скромный дом! Может быть, мне следует называть тебя как-нибудь покороче? Например, Младший или Никто?

– Нет, Младший не годится, – заявил Арлиан, для которого это слово почему-то ассоциировалось с его недавним прошлым в руднике.

Он понимал, что должен придумать какое-то имя, но в голове плыл туман, мысли путались.

– А Никто тебя устраивает? Давай я буду звать тебя Ник?

– Отлично, – пробурчал Арлиан и с трудом сел.

Он задыхался, и не только потому, что ему пришлось приложить определенные усилия, чтобы забраться в окно.

Арлиан попытался сесть, но штаны в паху вдруг оказались неприятно тесными и мешали двигаться.

Незнакомка устроилась поудобнее, и Арлиан не сдержал восхищенного восклицания.

– Расскажи мне о себе, – попросила она.

– Я не… – начал Арлиан, а потом спросил: – Куда я попал? Это гостиница?

– Гостиница? – Женщина опять расхохоталась. – Нет, не гостиница.

И тут Арлиан услышал снаружи крик и звон упряжи – экипаж, стоявший у боковой двери, отъезжал. Женщина подняла глаза и выглянула в окно.

– Ты видел других лошадей или экипажи? – спросила она.

– В конюшне видел лошадей.

– Сколько?

Арлиан смущенно заморгал и ответил:

– Я не считал.

Женщина слегка нахмурилась.

– А экипажи заметил?

– Нет, – удивленно пробормотал Арлиан.

– Хорошо. В таком случае у нас есть немного времени.

Женщина закрыла окно, набросила щеколду и поправила занавеску.

Арлиан наблюдал за тем, как колышется пухлая грудь, когда она поднимает руки, и с трудом заставил себя остаться на месте и не шевелиться.

Затем незнакомка повернулась к нему и спустила ноги – теперь она сидела на скамейке выпрямившись.

И тут Арлиан с ужасом увидел, что обе ее ноги возле щиколоток заканчиваются аккуратными розовыми обрубками.

– Ну, что же мне с тобой делать? – проговорила незнакомка. – Ты ответишь честно хотя бы на один мой вопрос?

– Я не… – снова начал Арлиан, затем замолчал, сглотнул и уставился на женщину.

Это уже слишком. Он не мог найти нужных слов, запутавшись в своем смущении и желании.

Она рассмеялась:

– Я думаю, мысли у тебя сейчас заняты другими проблемами и ты просто не в состоянии сказать что-нибудь членораздельное. И еще – я знаю, как тебе помочь. Если ты отнесешь меня на кровать, мы все исправим. – Она махнула рукой себе за спину.

– Кровать? – выдохнул Арлиан.

Повернувшись, он увидел огромную розовую пуховую перину, поверх валялось розовое покрывало. Розовые кружевные занавески роскошным водопадом стекали с шелкового розового балдахина. Круглые серебряные зеркала, установленные так, чтобы в них отражалась кровать, украшали четыре угла комнаты. Еще одна стеклянная лампа стояла на столике среди каких-то флаконов и баночек, проливая на них свой теплый свет.

Арлиан издал едва различимый звук, не имеющий никакого отношения к человеческой речи.

– Пожалуйста, – проговорила женщина и протянула к нему свои тонкие руки.

Арлиан неуверенно поднялся на ноги, потянулся к ней – а потом, коснувшись бархатной кожи и увидев ласковую улыбку, потерял над собой контроль. Он схватил красавицу на руки и быстро уложил ее в постель. Прежде чем он успел последовать за незнакомкой, она уже развязывала его штаны.

А потом Арлиан потерялся в неизведанном, но таком восхитительном море ароматов, плоти и ощущений.

Глава 10
КОНФЕТКА

Арлиан с удовольствием выдохнул и несколько мгновений лежал, уставившись в потолок. Затем повернулся и взглянул на улыбающееся лицо женщины. Незнакомка устроилась рядом, подперев голову рукой.

– Где же я все-таки? – повторил он. – Кто ты такая?

Он хотел спросить, почему она его соблазнила, но не мог придумать, как бы поприличнее сформулировать свой вопрос.

– Ты в «Доме плотских утех», – ответила незнакомка.

– Где? – удивленно спросил Арлиан.

Она фыркнула и пояснила:

– В борделе, дурачок! Неужели не понял?

Арлиан смущенно посмотрел на нее и спросил:

– А что такое бордель?

– О боги… откуда ты такой взялся? Ладно, не важно, потом объяснишь. Бордель… ну, среди прочего, мужчины приходят сюда, чтобы заплатить за то, что ты несколько минут назад получил в подарок.

Наконец до Арлиана дошло. Он слышал мужские разговоры в руднике, только там все это называлось гораздо грубее, но не имел ни малейшего представления о том, сколько в мире подобных заведений и где они могут находиться. В его родной деревне таких не было.

– А, понятно. А ты…

– Я здесь живу, – ответила женщина. – Меня зовут Конфетка. – Она очень мило склонила голову набок. – Можешь сам судить, подходит ли мне это имя.

Арлиан, глядя на нее, улыбнулся. Впервые за последние несколько дней ему удалось согреться, да и вообще он чувствовал себя просто превосходно, хотя по-прежнему был грязным и ужасно хотел есть.

– По-моему, оно тебе очень подходит.

– Ну и хорошо. Спасибо. Так, а теперь скажи, кто ты такой и как сюда попал?

Арлиан поколебался несколько мгновений.

– Я из деревни, которая находится в Курящихся Горах.

Конфетка удивленно на него посмотрела.

– А разве там есть деревня?

– Была, – пояснил Арлиан. – Но ее уничтожили драконы и вся моя семья погибла.

– А, так ты из Обсидиана? – вскричала Конфетка. – Но ведь это случилось семь лет назад! Я думала, все погибли! Тебя не было в деревне, когда напали драконы?

Арлиан покачал головой. У него дрогнул голос, когда нахлынули воспоминания о том страшном дне. Он не говорил о гибели своей семьи вот уже много лет – с тех пор как умер Хэтет. Кое-кто из рудокопов начинал над ним потешаться, когда Арлиан говорил о прошлом. Они отказывались верить в то, что он видел драконов и остался в живых. Некоторые из них даже считали, что он никогда не был свободен, да и вообще не знал своих родителей. Поэтому, чтобы не слышать насмешек, Арлиан перестал вспоминать свое детство и жизнь в Обсидиане.

Но Конфетка знала о нападении драконов, даже слышала название его родной деревни. И сказала, что с тех пор прошло семь лет.

Семь лет на руднике. Значит, ему сейчас восемнадцать?

– Я спрятался в подвале, – сказал он.

– И остался в живых? Драконы тебя не заметили? Как здорово!

Арлиан посмотрел на нее, увидел искреннюю радость и интерес и понял, что Конфетка намного моложе, чем он сначала подумал, наверное, не старше его самого – совсем девочка.

– А как же ты сюда попал? – спросила она. – Что ты все это время делал?

– Я был… работал на руднике под названием Глубокий Шурф, – ответил он, не считая необходимым упоминать о том, что находился там не по собственной воле.

Впрочем, Конфетка скорее всего знала, что на рудниках работают рабы, но Арлиан не хотел говорить об этом первым.

– Значит, вот почему ты такой бледный там, где нет солнечных ожогов, – догадалась она.

Арлиан кивнул.

– Но ты решил оттуда уйти?

– И пришел сюда, – снова кивнув, сказал Арлиан.

– В Вестгард? Зачем?

– А чем здесь хуже, чем в другом месте? – пожав плечами, ответил он вопросом на вопрос.

– Наверное, ничем, – с сомнением произнесла Конфетка.

– Тебе тут не нравится?

Она насмешливо фыркнула.

– О, разумеется, я просто обожаю свою работу! Выполнять дурацкие прихоти мужчин, которые платят за то, чтобы их ублажали…

– Значит, ты здесь не по собственной воле?

Неожиданно Арлиан почувствовал, как теплое чувство удовлетворения исчезло без следа. Он сел на кровати и посмотрел на девушку.

– Нет, конечно! – сердито проговорила она и отодвинулась от него. – Мы все рабыни. Разве ты не заметил этого? – Она подняла ногу и показала ему на обрубок.

– А что случилось с твоими ногами? – задал Арлиан дурацкий вопрос, прекрасно понимая, что произошло.

– Хозяева не хотели, чтобы мы убежали, – с горечью в голосе пояснила Конфетка, – и отрубили нам ступни. Будь мы свободны, они не смогли бы этого сделать. Теперь я никуда не денусь от клиента, какими бы ужасными ни оказались его требования. Я вообще не могу убежать. Да и зарабатывать на жизнь я теперь в состоянии только одним способом. Вот что со мной произошло.

– Мне очень жаль, – проговорил Арлиан, понимая, как глупо звучат его слова. Все сжалось у него внутри.

Кто-то совершенно сознательно изуродовал эту красивую девушку! Разве можно так ужасно поступать с другим человеком?

«В мире нет справедливости», – сказал Кровавая Рука, вот еще одно подтверждение его словам.

– Извини, что я причинил тебе боль, – проговорил Арлиан. – Если хочешь, я уйду.

– Ты мне не причинил никакой боли, – ответила Конфетка. – Просто ты ничего не знал – хотя мне трудно себе представить, что кто-то может быть таким наивным.

– Я провел под землей семь лет, – печально пояснил Арлиан. – Наверное, я многого не понимаю.

Конфетка кивнула.

– Ты был рудокопом?

– Рабом, – ответил Арлиан. – Как и ты. Только если бы нам отрубили ноги, мы не могли бы добывать руду, поэтому нас держали глубоко под землей, где мы не видели солнца и забыли, что такое свежий ветер. Нас там было больше двух десятков.

Собственные слова эхом отозвались у него в сознании – «не видели солнца и забыли, что такое свежий ветер». Ветер оказался злым и холодным, но Арлиан все равно радовался ему.

– Ты сбежал? – спросила Конфетка.

Арлиан кивнул.

Неожиданно она все поняла.

– Так вот почему ты босиком, да еще без куртки!

– Я убежал всего несколько дней назад, – снова кивнув, проговорил Арлиан. – Ты первое живое существо, с которым я разговариваю после того, как ушел из рудника.

– Ну, ты со мной не только разговаривал, – заявила Конфетка и улыбнулась.

– Ты первая женщина, которую я увидел с тех пор, как семь лет назад умерла моя мать, – извиняющимся голосом проговорил Арлиан.

Конфетка от удивления раскрыла рот, затем снова ухмыльнулась и соблазнительно потянулась.

– Надеюсь, тебе нравится то, что ты видишь, – проворковала она.

– Зачем ты меня позвала? – спросил спустя несколько секунд Арлиан.

– Каприз, – ответила Конфетка. – Захотелось глотнуть свежего воздуха. Мой последний клиент отвратительно вонял и поливал себя духами, чтобы заглушить запах. Когда я открыла окно и заметила, как ты на меня глазеешь, то позвала тебя, чтобы ты мог разглядеть меня получше. Хозяева твердят, что нас могут видеть только те клиенты, что платят деньги, поэтому я всегда стараюсь себя показывать – когда у меня появляется возможность. – Конфетка пожала плечами. – Кроме того, мне стало любопытно – по улицам не часто бродят грязные оборванные незнакомцы. Стража их не пускает.

Арлиану вдруг снова стало холодно.

– Стража? – переспросил он.

– Ну разумеется, лорды и леди держат стражников во всех городах, окружающих Мэнфорт, чтобы те поддерживали порядок и охраняли их имущество. Тебе повезло, что тебя не схватили.

– Ой! – выдохнул Арлиан и посмотрел на окно, которое, к его великой радости, было плотно закрыто.

– Не волнуйся, – успокоила его Конфетка. – Я спрячу тебя. У меня есть шкаф или можешь забраться под кровать. А потом мы приведем тебя в порядок, и ты станешь похож на благопристойного горожанина. Стражники не обратят на тебя никакого внимания.

– А зачем тебе… мы?

Конфетка весело заулыбалась.

– Ну конечно же, мы, – сказала она. – Я уверена, что мои подруги с удовольствием с тобой познакомятся.

Неожиданно раздался стук в дверь.

– Десять минут! – услышал Арлиан женский голос.

– Фу, клиент, – проворчала Конфетка. – Помоги мне привести все в порядок. А потом, боюсь, придется тебе отправиться в шкаф.

Арлиан удивленно на нее таращился.

– Ты…

Но Конфетка его не слушала, придирчиво оглядывая комнату.

– Совсем неплохо, – проговорила она наконец. – Лорда Дришина интересовала только я, моя постель и его мерзкие духи. Поправь, пожалуйста, занавеску и помоги мне расстелить покрывало.

Арлиан бросился к окну, чтобы поправить занавеску, которая чуть сдвинулась после его появления. Затем, повернувшись, увидел, что Конфетка стоит на коленях на подушке и тянет на себя покрывало. Он поспешил к ней на помощь.

– А теперь, будь любезен, дай мне накидку, – попросила она, когда кровать была приведена в относительный порядок.

Конфетка показала на что-то из белого шелка, лежащее на полу возле кровати. Пока Арлиан выполнял ее просьбу, она взяла со стола щетку для волос и принялась причесываться, глядя на себя в ручное зеркальце. На столике стояла целая куча самой разной косметики, и Конфетка начала открывать маленькие бутылочки.

– Сурьма, румяна, пудра…

Арлиан откашлялся.

Конфетка повернулась к нему, и его охватил такой восторг, когда он снова увидел ее милое, тонкое лицо, что в горле у него перехватило, и он не смог произнести ни слова.

– Что, Ник? – спросила Конфетка.

– Шкаф, – наконец выговорил он. – Вдруг я открою не ту дверь?

– О! – Конфетка показала ему на кусок стены, затянутый розовым шелком. – Вон там. Внутри есть табурет, так что тебе не придется стоять. Ты, наверное, ужасно устал.

Арлиан собрался спросить, зачем там табурет, затем решил, что, наверное, этого вопроса задавать не стоит, и поспешил к шкафу.

По своему прошлому опыту, ограниченному жизнью в горной деревне, он знал, что «шкафом» называют маленькую кладовку. В его семье такого не было, но два самых больших дома в Обсидиане могли похвастаться собственными шкафами, расположенными рядом с гостиной. Арлиан с удивлением обнаружил, что здесь «шкаф» означает совсем другое.

Он действительно оказался маленьким, не больше буфета для посуды, и невероятно тесным из-за безумного количества одежды, которая висела внутри на крючках. На задней стене располагалось около дюжины огромных ящиков.

И все – стенки, ящики, внутренняя поверхность дверцы, даже потолок – было обтянуто роскошным красным бархатом. Пол покрывал толстый ковер – таких крошечных Арлиану до сих пор видеть не доводилось, – украшенный вышивкой из цветов самых разных оттенков красного. Два изящных позолоченных подсвечника с не зажженными, но наполовину сгоревшими свечами красовались на задней стене, по обе стороны от ящиков.

А по центру действительно стояла табуретка – обтянутая, как и стены, красным бархатом. Черные деревянные ножки украшала позолоченная резьба.

Арлиан таращился на табурет, пытаясь понять, кому может взбрести в голову променять драгоценную возможность оказаться в одной постели с такой великолепной женщиной на то, чтобы просидеть в тесном помещении без окон, потом сообразил, что так и стоит на пороге, и шагнул внутрь. Повернувшись, чтобы закрыть дверь, он замер на месте.

Оказывается, в шкафу все-таки имелось окошко – совсем небольшое, скрытое снаружи розовым шелком. Конфетка пояснила:

– Некоторым клиентам нравится смотреть.

– Понятно, – пробормотал Арлиан, пытаясь осознать услышанное. Слова девушки его озадачили; он медленно опустился на табурет и закрыл дверь.

Тут же выяснилось, что он может видеть сквозь щель в шелке кровать и девушку на ней. Благодаря розовому шелку возникало ощущение, будто спальню окутывает легкий туман, покрывало терялось где-то в тенях, в то время как белая кожа и черные волосы Конфетки казались особенно яркими.

Она улыбнулась Арлиану, затем поправила накидку, в последний раз пригладила волосы и стала ждать, сидя на кровати.

Арлиан решил, что она ослепительно хороша – черные локоны спадают на плечи, белая шелковая накидка, кружевная юбка и золотистый корсет.

В следующее мгновение дверь открылась, и в комнату вошел мужчина в роскошном костюме, с кольцами на всех пальцах и перьями в волосах. Конфетка склонила голову и пробормотала:

– Милорд.

Мужчина влепил ей пощечину.

– Я не давал тебе разрешения говорить, – заявил он. Арлиан вскочил на ноги, но успел вовремя взять себя в руки, сжал кулаки и медленно сел на место.

Конфетка больше не произнесла ни слова, пока клиент находился в комнате, – а тот, в свою очередь, обращался к ней только с короткими приказами, которые она поспешно выполняла.

Арлиан наблюдал за происходящим, охваченный болезненным изумлением – порой он был не в силах смотреть и отворачивался, плотно закрыв глаза, пытаясь не слышать звуков, доносящихся из спальни. Он до крови прикусил нижнюю губу – так отчаянно ему хотелось закричать, возмутиться, потребовать мерзкого типа убраться восвояси. Костяшки пальцев побелели, ногти впились в ладони.

Арлиан вдруг понял, что молится ушедшим богам, чтобы страшное испытание поскорее закончилось. Если бы Конфетка позвала на помощь, он знал, что, не теряя ни секунды, выскочил бы из шкафа и отделал клиента, даже если бы за подобное безрассудство пришлось заплатить жизнью.

Но она его не позвала, и в конце концов мерзавец надел штаны, поправил бархатную куртку и ушел, не говоря ни слова.

Арлиан вывалился из шкафа и, спотыкаясь, подошел к кровати, пытаясь придумать, как бы утешить девушку после нанесенного ей оскорбления. Он никак не мог отыскать подходящие слова и просто протянул руку, чтобы погладить ее по щеке.

Конфетка села, удивленно глядя на него широко раскрытыми сухими глазами.

– Он тебя обидел, – проговорил Арлиан.

– Не больше, чем обычно, – спокойно ответила она. Затем взяла зеркало со столика и принялась изучать царапины, которые оставили на ее лице кольца посетителя. – Хозяйке это не понравится. Скорее всего она возьмет с него дополнительную плату.

Затем она взглянула на Арлиана и увидела выражение его лица.

– О Ник! Ты удивлен! А чего ты ждал?

Арлиан видел, что она с трудом сдерживает смех. Казалось, ее совершенно не расстроило то, что произошло несколько мгновений назад.

– Тебе понравилось?

– Нет, конечно, – фыркнула Конфетка. – Если бы мне понравилось, ему не пришлось бы платить, верно? Мне совсем не понравилось, но я не такая хрупкая и утонченная, какой кажусь.

– Да, я уже понял, – проговорил Арлиан, стараясь справиться с охватившими его противоречивыми чувствами.

Конфетка смотрела на него несколько секунд, и вдруг ее глаза наполнились слезами.

– Ты такой чудесный, ты за меня беспокоишься! – сказала она. – Это тебя следует называть Конфеткой, а меня – Никем!

– Никогда, – возмутился Арлиан. – Ты никогда не будешь пустым местом, ничего не значащим существом…

– Ой, какой ты глупый! – вскричала Конфетка. Потом сморгнула слезы и взяла себя в руки. – Прежде чем еще кто-нибудь придет, у нас есть немного времени. Может быть, вся ночь. Давай приведем тебя в порядок!

Глава 11
РОЗА

В шестнадцати комнатах на верхнем этаже «Дома плотских утех» жили шестнадцать рабынь. Инвалиды, постоянно вынужденные доставлять удовольствие клиентам, они редко видели друг друга.

Присутствие Арлиана все изменило. В первую ночь в Доме, сильно за полночь, после того как фонари у двери и лампы в коридорах погасли, стража заняла свои посты, а Хозяйка, наводившая на всех ужас, отправилась спать в свои апартаменты на первом этаже, Конфетка обняла Арлиана за шею и попросила отнести ее в холл, а затем к первой двери на третьем этаже.

– Я могла бы и сама, – сказала она. – На коленях – обычно я так и делаю. Но это трудно и очень медленно. Так намного приятнее.

Осторожно, пытаясь не шуметь, они пробирались к цели в полнейшей темноте. К счастью, каменные ступени не скрипели в отличие от деревянных. Впрочем, Конфетку соблюдение тишины не особенно беспокоило. Она была у себя дома и являлась большой ценностью. Если бы их поймали, она всегда могла сказать, что ее захватили против воли.

Однако они благополучно добрались до нужной двери, и Конфетка, убрав одну руку с плеча Арлиана, постучала, а потом еще раз.

Ответа не последовало. Тогда по просьбе Конфетки за дело взялся Арлиан, и вскоре они услышали голос:

– В такой час?

– Это я, Роза, – прошептала Конфетка. – Открой.

– Конфетка? Что случилось? – сонным голосом спросила Роза, но в следующее мгновение дверь распахнулась и в коридор пролился яркий свет.

В первый момент Арлиан удивленно уставился на пространство над головой Розы, но почти сразу напомнил себе, что она женщина, а следовательно, меньше его ростом, к тому же у нее отрублены ступни. Он опустил глаза и увидел, что она стоит на коленях на пороге – рыжеволосая, немного выше и старше Конфетки, пухленькая, с зелеными глазами на красивом овальном лице. Она была одета в прозрачную ночную сорочку и держала в руке свечу.

– А это еще кто такой?

– Роза, познакомься, это Ник. Ник, Роза моя лучшая подруга, мы можем во всем ей доверять, – ответила Конфетка. – Ты нас впустишь, Роза?

– А что он здесь делает? – поинтересовалась Роза, но сдвинулась в сторону, пропуская в комнату Арлиана, который посадил Конфетку на кровать.

Комната Розы была отделана темно-красным бархатом. В отличие от спальни Конфетки, которую освещали четыре стеклянных светильника, здесь в самых разных местах стояли толстые свечи. Арлиан быстро огляделся по сторонам и спросил, обращаясь к Розе:

– Тебе помочь?

– Ты не клиент, верно? – проговорила она. – И не стражник, судя по костюму.

Она не ответила на его вопрос, просто протянула к нему руки, причем сначала ту, в которой держала свечу.

Арлиан понял, что она имеет в виду, взял свечу и поставил ее на ближайший столик, затем отнес Розу на кровать, посадив рядом с Конфеткой – та тут же потянулась к ней и нежно обняла.

– Нам так давно не удавалось поболтать! – сказала Конфетка. – И зачем только тебя перевели сюда?

– Что он здесь делает? – повторила Роза, не обращая внимания на вопрос Конфетки. – Он твой друг?

Арлиан решил, что дополнительный свет не помешает, и начал зажигать свечи от той, которую взял у Розы.

– Я подошла к окну, чтобы немного подышать свежим воздухом, и увидела его во дворе, возле конюшни, – ответила Конфетка. – Знаешь, я предложила ему забраться наверх, и он забрался! – Она хихикнула.

Роза повернулась и оценивающе посмотрела на Арлиана.

– Если тебя здесь поймают, у тебя будут серьезные неприятности.

– А у меня уже серьезные неприятности, – заявил Арлиан, поднимая голову от третьей свечи.

Роза вопросительно взглянула на Конфетку.

– Он беглый раб, – пояснила Конфетка. – Работал на руднике Глубокий Шурф.

– Надеюсь, ты понимаешь, – нахмурившись, проговорила Роза, – что, если кто-нибудь спросит, он залез сюда сам, его никто не приглашал. А мы, бедные калеки, не смогли ему помешать.

– Естественно! – решительно кивнув, заявила Конфетка. – Конечно. Мы даже позвать на помощь не могли, стены здесь такие толстые – нас бы все равно никто не услышал. А еще он меня изнасиловал. – Она снова фыркнула.

Роза взглянула на Арлиана и спросила:

– Правда?

– Скорее наоборот, – призналась Конфетка.

– Но я не возражал, – вмешался Арлиан и вернул пятую свечу на место, решив, что этого достаточно.

– Ладно, – сказала Конфетка, снова став серьезной. – Я подумала, что мы могли бы его отмыть и найти приличную одежду, чтобы ему больше не пришлось прятаться.

– Возможно, – согласилась с ней Роза.

– Может быть, я тоже смог бы вам как-нибудь помочь, – заявил Арлиан и поставил на место свечу, от которой зажигал остальные.

– Помочь нам? – насмешливо переспросила Роза. – Каким образом? Если только ты не волшебник и не в силах вернуть нам ноги, ты ничего не можешь для нас сделать. – Она покачала головой. – Нет, мы останемся здесь, пока не состаримся. И тогда нас скормят собакам.

Конфетка прикусила губу.

– Не говори так.

Арлиан удивленно уставился на женщин.

– Скормят собакам? На самом деле? – спросил он.

– Не хочу даже слушать, – заявила Конфетка и зажала уши руками.

– Такая возможность существует, – проговорила Роза.

Арлиан стоял и таращился на них с глупым видом, не в силах найти подходящие слова.

Наконец Конфетка взяла себя в руки и сказала:

– Давай начнем с волос.

– Конфетка, – поколебавшись немного, заявила Роза, – впустить его сюда – это одно. Можно сказать, что он нас заставил. Но заниматься волосами… А если нас поймают?

– Пойдем собакам на корм значительно раньше, – проговорила Конфетка. – Какая разница, если нам все равно уготована такая судьба? Слушай, давай, будет весело!

Роза разглядывала Арлиана и хмурилась.

– Никто не станет проверять, что мы сейчас делаем, – начала уговаривать подругу Конфетка. – Они никогда не проверяют. Зачем было тогда отрубать нам ноги? Стража следит за тем, чтобы сюда никто не влез, они не знают, чем мы тут занимаемся.

– Хозяйка знает.

– Она спит у себя в комнате на первом этаже! А Ник здесь, не можем же мы выгнать его на такой ужасный холод, верно? Если мы услышим, что кто-то идет, он спрячется.

– Где?

– Где угодно. Под кроватью, в шкафу…

– На чердаке?

Глаза Конфетки широко раскрылись от удивления.

– А здесь есть чердак?

Роза показала на панель в потолке своей комнаты, края которой скрывали золотые фестоны.

– Она поднимается, – сказала Роза. – Хозяйка хотела устроить там небольшое окошко для клиентов, чтобы они могли подсматривать, но потом передумала. – Она взглянула на Арлиана. – Сможешь туда забраться?

– Думаю, да, – ответил он, прикидывая высоту панели. – Если будет на что встать. Вот это подойдет, – добавил он, показав на стул.

– Поставь стул так, чтобы было удобно, – посоветовала Роза. – На всякий случай.

Арлиан кивнул и установил стул под панелью. Пока он занимался делом, подруги о чем-то тихонько шептались. Убедившись в том, что все в порядке, Арлиан к ним повернулся.

– Идем, – позвала его Конфетка. – Мы тобой займемся. И скоро ты станешь самым красивым мужчиной в Вестгарде!

– По меньшей мере, – согласилась с ней Роза. – Помоги мне, ладно?

Арлиан довольно быстро выяснил, что у Розы возле кровати нет маленького столика с баночками и флакончиками, как у Конфетки. Один из углов ее комнаты украшало роскошное трюмо с двумя табуретками, тремя зеркалами и огромным количеством косметики. Две медные лампы заливали его ровным ярким сиянием. Арлиан посадил женщин на табуретки и опустился между ними на колени.

Роза развязала кожаную ленточку и начала расчесывать его спутанные волосы. Конфетка действовала более решительно и схватила ножницы.

– Мне нравится прическа лорда Интиора, а тебе? – спросила она.

Роза отвернулась от спутанных волос Арлиана и, нахмурившись, взглянула на подругу.

– Ты имеешь в виду, если зачесать назад, а с боков коротко подстричь? Ну, не знаю… – Она принялась изучать Арлиана, взяла его за подбородок и чуть приподняла лицо.

Разумеется, Арлиан не имел ни малейшего представления, о чем идет речь. Он никогда не слышал про лорда Интиора и, уж конечно, не разбирался в прическах. Впрочем, он был на все согласен и не собирался сопротивляться. Оказавшись наедине с двумя прекрасными женщинами, в теплой комнате, окутанной восхитительными ароматами, он чувствовал себя так замечательно, что с трудом верил в реальность происходящего. Если бы еще удалось чего-нибудь поесть и не приходилось беспокоиться о том, что его могут поймать, он был бы на седьмом небе.

Роза повернула его голову, и он вдруг обнаружил, что смотрит в ее серьезные зеленые глаза.

Вне всякого сомнения, она была очень красива, но Арлиан вдруг поймал себя на том, что замечает мелкие недостатки, которых не находил у Конфетки.

– Хорошо, пусть будет как у Интиора, – улыбнувшись, наконец вынесла приговор Роза. – Думаю, тебе понравится, Ник.

Она повернулась к столу, нашла металлическую расческу и вручила ее Конфетке.

Та уже начала отрезать торчащие в разные стороны пряди, но взяла расческу и принялась помогать себе, пытаясь их хотя бы чуть-чуть расчесать. Роза тем временем занялась бородой Арлиана.

Спустя некоторое время она отложила в сторону ножницы и при помощи разных тряпочек и мазей стала отмывать лицо Арлиана. Конфетка продолжала заниматься его волосами. Они потратили на него целый час, множество раз принимались спорить и даже ссориться, но в конце концов обе уселись на пол и объявили, что закончили.

– Посмотри, – предложила Роза, махнув рукой в сторону самого большого из зеркал.

Арлиан послушно повернулся к зеркалу.

У него возникло ощущение, что он смотрит на незнакомого мужчину. Борода аккуратно подстрижена и смазана неизвестным ему составом. Вместо лохматых зарослей, свисавших до самой груди, которые он видел, когда осмеливался взглянуть на свое отражение в оконных стеклах или прудах, появилась изящная треугольная бородка, украшающая подбородок. Волосы острижены и зачесаны со лба назад, посередине пробор, на висках – ничего. Темные локоны убраны за уши. Пудра и другая косметика скрыли солнечные ожоги, и кожа показалась ему неестественно гладкой и чистой.

Сильное лицо с карими ясными глазами, немного пухлыми, но красивыми губами и длинным прямым носом, совсем как у его деда. Глаза он взял от отца, а губы – от матери.

Арлиан больше не походил на деревенского мальчишку, каким себя помнил; он превратился в настоящего аристократа.