Текст книги "Подменная дочь (СИ)"
Автор книги: Лора Лей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)
Глава 17
Традиции устройства садов и парков в поместьях богатой прослойки древнего китайского общества берет начало в раннем средневековье (если соотносить хронологию с Европой). Обязательные элементы таких рукотворно-природных ансамблей – это вода, камни и растения.
А вот как всё будет сочетаться, определял организатор пространства, садовник, хотя, правильнее назвать его ландшафтным дизайнером. Мастер, следуя замыслу, разделял территорию выкопанными прудами и каналами, устраивал водопады, формировал рукотворные холмики, насыпи или причудливо укладывал из камней горки и продолговатые гряды, размещал там и сям беседки, домики, павильоны, открытые площадки и тд.
Цветы и травы занимали отведенные места, исходя из принятой символичности и в соответствии с концепцией сада и парка, например, лотос – символ долголетия, орхидея – совершенства и равновесия, пион олицетворяет страсть, процветание, удачу. Деревья подбирались по тому же принципу, при чем, востребованными были как обычные, так и мини-представители типа бонсай: плакучие ивы, растущие на берегах разных водоемов, навевали мысли о женственности, а цветущие китайские сливы знаменовали собой любовь, красоту и нравственность.
Размеры садово-парковых ансамблей варьировались в зависимости от территории усадеб: могли быть компактными, а могли по площади занимать сотни квадратных метров. Но всегда, можно смело сказать, становились произведениями искусства и носили весьма поэтичные названия, например, «Лес львов», «Сад Уединения», «Сад Томления» с «Прудом Созерцания Облаков», «Холм тигра» (Хуцю), где пришедший из ниоткуда белый тигр якобы три дня охранял место упокоения императора Хэ Лу, и ничего больше…Но народ увековечил сей факт в своей памяти.
К сожалению, «Сада скромного чиновника/правителя» (Чжочженюань), который я всегда рекомендовала туристам как классический образец китайского сада, в столице империи Тансун не было!
Легенда из прошлой жизни гласит, что когда-то чиновник по имени Ань Сиань Чен обвиненный во взяточничестве и лихоимстве, отстранился от мира и отдался воплощению в жизнь мечты о самом великолепном саде в империи. На это у него ушло семнадцать лет, прорва денег и последнее здоровье.
В результате его стараний появилось небольшое искусственное озеро, вокруг которого расположились разно-оформленные павильоны, а также уникальный крытый мост «Маленькая летящая радуга». «Зал орхидеи и снега», «Зал далекого благоухания», «Зал тридцати шести уток-мандаринок» и другие, разбросанные по территории, были предназначены для отдыха, размышлений, занятий каллиграфией, музицирования.
Сад считается красивейшим среди прочих в современной версии Сучжоу, признанным шедевром. Увы, это не помешало сыну бывшего чиновника, очевидно не разделявшему страсть отца к прекрасному, избавится от доставшегося наследства за карточным столом сразу после объявления о кончине господина Ань, как донесла молва. Такое нефилимское поведение!
* * *
Особая деталь садов Сучжоу – камни тайхуши, то есть, камни из скальных окрестностей озера Тайху. Некоторые были результатом взаимодействия сил природы и становились плодами ее фантазии, изобилуя бороздками, изгибами, дырами причудливой формы, а некоторые несли на себе отпечатки работы людей: от скалы откалывался кусок, в нем просверливались отверстия, после чего камень надолго помещался на дно водоема, где, годами омываясь водой, под ее воздействием приобретал неповторимую форму. И не рукотворный, и не естественно-природный!
Но самым интересным для меня лично был даосский храм Таинства (храм Сюаньмяогуань в моем прошлом), первоначально – древний «Даосский храм Цин у дороги».
В главном зале храмового комплекса (там несколько залов – больших и малых), деревянном Сан-Цин Диан (зал Чистой Троицы), шестьдесят колонн поддерживают двойную крышу, под которой установлены семиметровые глиняные статуи богов Чистой Троицы – Джейда Чистого (в центре), Верхнего Чистого и Великого Чистого (по бокам), на поверхность которых нанесен тонкий слой золотой амальгамы.
Помимо Троицы размещены здесь статуи Нефритового Императора – Владыки небес и вершителя человеческих судеб, многочисленных божеств-покровителей профессий и ремесел, чудотворцев и прочих святых – им поклоняются страждущие. Потолок зала покрыт росписью, среди рисунков можно увидеть облака и животных, а также изображения Восьми Бессмертных (ба сянь) – призванных помогать людям мифических героев.
Одной из достопримечательностей храма является размещенная (кстати, до сих пор) во дворе курильница со множеством свечей, которые не горят, а тлеют! Почему? Тайна сия великая!
Масштабы храма поражали. Я видела его раньше, в той жизни, но сейчас он произвел на меня еще большее впечатление, а уж про местных я вообще молчу: они замирали в религиозном экстазе и благодушии, терялись перед величием постройки и вот точно уверовали в божественное присутствие!
* * *
Вообще, во время хождения по городу, я наслаждалась всеми видами, а не только знакомыми и нет достопримечательностями. Сами улицы, каналы, магазины и прочие строения, известные и аутентичные, радовали глаз, завораживали и притягивали к себе постоянно. Я так жалела, что не могу запечатлеть все на камеру или телефон! И зарисовать настолько, чтобы предать всю прелесть и красоту городских пейзажей, даже со способностями этого тела (были, были!), у меня не получалось. Это так расстраивало, вот честно!
Пока осматривала столицу изо дня в день, во мне крепло желание написать путеводитель, как в той жизни! Вот прям рвалась душа к этой затее! Я приходила в особняк и руки тянулись к бумаге – записать впечатления! Но кисть…
Мысли обгоняли руки, я злилась, пока не вспомнила, как однажды в Таиланде видела тамошних молодых монахов, пишущих заостренными палочками типа древнегреческих стилусов! Потом в голову пришла картинка использования гусиных перьев как инструментов для письма в европейской истории, и понеслась!
Я строгала бамбуковые палочки, притупляла их, выпрашивала на рынке перья, экспериментировала с густотой чернил, видами бумаги…Шеньки разве только у виска пальцами не крутили, но, как обычно, не комментировали мои действия.
Могу сказать – я молодец! Нашла и угол заточки перьев и палочек, и степень густоты чернил, и сорт бумаги, так что к концу лета заметки путешественника во времени стали обретать плоть: я почти каждый день записывала свои мысли и впечатления.
Пока в стол, но идея красочного путеводителя по столице меня не оставляла, а за ней тянулась и авантюрная мысль о туристическом бизнесе в этом мире. Сначала я сама ужаснулась революционности, так сказать, идеи, но с течением времени, присматриваясь к жизни аборигенов и гостей столицы, изучая поведение, вкусы, нравы местных, перестала считать организацию подобного дела здесь такой уж невозможной.
Новинка – да, но в целом…Если подойти с умом, найти единомышленников, то очень даже может быть… Может, не прям на днях или раньше, но со временем… Надо хорошенько подумать, скопить первоначальный капитал…Ладно, пока отложу, а там… Время покажет!
Глава 18
За время прогулок по имперской столице довелось увидеть много чего, помимо достопримечательностей, и увиденное поражало не только меня, но и Шенек. По сути, они тоже в некотором роде были туристами, хоть и родились в этом времени.
До меня и моих затей их жизнь, как и у большинства слуг, протекала внутри особняка, с внешним миром они мало соприкасались, будучи привязаны к господам и своим обязанностям по обслуживанию последних. Выход за пределы усадьбы контролировался хозяевами и правилами поведения слуг, нормами общественной морали и правами в рамках социума.
И госпожи, и их прислуга были рабами многочисленных запретов и ограничений, накладываемых на женщин традициями и жестким патриархатом. Поэтому внешний мир для девчонок был такой же «терра инкогнита», как и для меня – попаданки. Мяо немного отличалась, но и для неё знакомство со столицей было приключением, от которого замирало сердце и фонтанировало воображение. Наша троица сплотилась на фоне авантюры, и меня это грело несказанно.
Хоть я и была старше, но, перелезая через стену и вливаясь в суету древнего города, я как-будто сбрасывала несколько десятков лет и становилась рисковым подростком, желающим познать мир без страха и сомнений.
Мне даже приходилось одергивать себя, чтобы не ввязаться в прямо уж криминальную историю, когда мы оказывались в ремесленных кварталах или засиживались на пристани, наблюдая за иноземцами, или когда задерживались до темноты, желая увидеть выступления бродячих артистов и сказителей, поучаствовать в ночных гуляниях в праздник Циси (китайский День влюбленных, «двойная семерка» – седьмой день седьмого месяца, или Сорочий праздник).
Вот манили меня тайны узких окраинных улочек, тихих каналов и протоков, тенистых укромных местечек в садах и парках, берегов озера Тайху: вдали от шума города я рисковала купаться, а девчонки тряслись от страха и желания присоединиться ко мне, одновременно обмирая от запретности такого действа.
Ой, да много чего ставило меня на грань авантюры! Но бог миловал, все наши «хотелки» исполнялись без лишних проблем, хотя несколько раз мы сбегали от недружелюбных нищих, злых стражей порядка и даже горластых торговок! После таких случаев мы отсиживались в особняке пару дней, обсуждали происшествия, смеялись, а потом снова выходили на охоту за адреналином.
Несмотря на реальность происходящего, я ощущала себя участником массовки на съемках псевдоисторической дорамы. Вот как хотите! Вроде и звуки, и запахи, и усталость, и виды воспринимаю нормально, а в голове все равно толика неверия присутствует.
Ведь уже год я живу как Чень Ю и приняла себя такой, а нет-нет да и забредет в голову мыслишка: «А вдруг это закончиться? Или – когда?». Портила она настроение, погружала в депрессию, вселяла неуверенность. И сказать-то некому, поделиться страхами!
Приходилось по ночам проводить сеансы аутотренинга, а утром увеличивать продолжительность спортивных тренировок или работ на огороде, дабы ценой физической нагрузки прочищать голову от мрачных дум.
Кстати, растительность на грядках радовала: мы уже давно ели свои огурчики, сняли первые кабачки, подоспела и капуста. И я решила сделать кимчи! Пришлось прикупить небольшой горшок и кучу специй, но задумка удалась: остренькая, сочная капустка зашла «на ура»! Шеньки не могли оторваться, и общим решением стало внесение корейского пищевого шедевра в повседневную кулинарную жизнь тансунской реальности.
Одним из приобретений стали кирпичи, из которых я сложила небольшой садовый мангал, и еще одно блюдо вошло в наше меню: шашлык! Мы и небольшие шампуры заказали, и решетку. На пристани можно было всегда купить свежую рыбу и даже морепродукты, привозимые торговцами по каналу. Дороговато выходило, но пару раз я все-таки покупала крабов, тигровых креветок и осминогов, сама готовила, поражая подруг новыми талантами.
Этим летом мы, вообще-то, питались в основном в городе, перепробовали многие местные деликатесы, но предпочтение отдавали простым сытным блюдам в нескольких облюбованных едальнях.
* * *
Кухня Сучжоу – отдельная достопримечательность этого региона, несомненно! Её особенность – сочетание сладкого-кислого-острого (но больше – сладкого) и обязательно из свежих продуктов с минимальным временем приготовления. Для тех, кто любит сладкое тут настоящее раздолье! Китайцы (да все азиаты, собственно) гурманы не меньше французов: им надо и вкусно, и красиво! Практически каждое блюдо – пиршество для глаз и языка: сочетание цвета, формы, вкуса поражают. Мне вот «рыба-белка» нравится в этом плане: мясо нарезается так, что при жарке в кипящем масле встопорщивается наружу, как ежик, потом поливается красно-рыжим соусом и делается похожим на белку. А костей в тушке нет – их заранее извлекают!
В ресторанах столицы – а их немеряно – повара искусны и артистичны в части сочетания ингредиентов и оформления блюд, за что порой и берут дороже, что справедливо, по–моему. Про владение ножом я и не говорю: всегда этому удивлялась – теском, по сути, и почистит, и нарежет тонюсенькими пластами, и порубит в фарш…Одного не пойму никак – уровень железодельной индустрии до стали не дошел, а ножи изготавливают острейшие!
Но вкусно поесть можно и в недорогих забегаловках, в чем мы с девчонками смогли убедиться: всевозможная лапша, вонтоны, булочки на пару стали нашими постоянными кушаниями. Дешево и сердито – девиз этого «отпуска»! Вкупе с плодами огорода и моими периодическими экспериментами типа шашлыка, плова, салатов в дождливые или отсыпные дни такое меню не приедалось, а многочасовые прогулки не давали калорийным продуктам откладываться на талии.
Времени на рукоделие не оставалось, но мы решили, что оставим зарабатывание денег на осень и зиму, и отрывались по полной! Это лето было одним из лучших в обеих моих жизнях.
Глава 19
Из каждой прогулки мы приносили в особняк какую-нибудь покупку, ну, что на глаза попадалось. Помимо очевидных расходников для рукоделия и писательства, тратились на некоторые предметы гардероба, по хозяйству закупались, да и просто, что на будущее могло пригодиться.
Была у меня такая дурная черта и раньше: вот иду по магазинам, вижу вещичку или тряпочку, понимаю, что сейчас не нужна, а в голове рождается мысль о возможном её использовании когда-нибудь. Хорошо, что времени на шопинг у меня было мало, а то, наверное, я с такими способностями все деньги бы на глупости тратила! То бусинки покупала в надежде сделать украшения, то горшок с джутом для рекламируемой в видео вазы, то набор для лоскутного шитья, то пряжу красивую… Короче, всякую мелочь хватала и складировала на антресолях до лучших времен, которые, естественно, не наступали.
Хотя совсем уж бесполезными мои спонтанные покупки были не всегда. Например, я как-то схватила на распродаже набор для «ловца снов», сосредоточилась и собрала его, отправив в подарок брату. Помню, родня удивилась и похвалила.
Был опыт с валянием: смастерила от нечего делать сидушку на табурет на балконе, благо, времени это заняло немного. Однажды даже носки навязала всем домашним, поспорив с дедом, заявившим, что такой я стала китаянкой, что не смогу проявить русские женские гены и не справлюсь. Дед проиграл, а я гордилась собой!
На развлечения, покупки и еду потратила принесенные Мяо пятьдесят лян за те месяцы туризма влегкую, даже пришлось залезть в кубышку. Жаба не давила, но добавила азарта к планам на зиму: требовалось восполнить стратегические запасы, а, значит, писать и рукодельничать придется более интенсивно.
На что ушли деньги конкретно? Хозяйственные покупки типа кирпичей, железяк, посуды, расходников – это я уже упоминала. Еще сама приоделась и девчонкам обновила «мужской» гардероб.
Частые прогулки по городу в жару требовали смены костюмов, поэтому, присмотревшись к городской моде, мы нашли небольшое ателье, где за скромную плату набрали по паре простых, но удобных штанов и рубах в духе «парень сельский, простой, но аккуратный» из грубоватого хлопка, в котором, как ни странно, было довольно комфортно в летний зной.
Цвета, конечно, оставляли желать лучшего: тусклые, темноватые, не то, что шелковые платья знати. Еще пришлось взять по нескольку пар соломенных туфель типа лаптей, ну и что-то вроде сапог на прохладные дни или дождь.
Относительно моды…По фильмам и сериалам разные эпохи представлялись как череда сменяющих друг друга фасонов, цветовых сочетаний, причесок и прочее. А здесь был какой-то фейерверк: и платья в стиле Тан с натянутой на грудь юбкой, и знакомое ханьфу, и блузкикуртки с юбками, и удлиненные халаты и короткие с рукавами до локтя и узкими штанами у слуг-мужчин. Вот все даже не могу описать! Смешение стилей и эпох…
Может, у знати было иначе (я-то за год затворничества судить о новинках прет-а-порте не могла), но на улицах царило разнообразие вариантов одежды и обуви, благодаря чему мы с девчонками особо не выделялись.
Пожалуй, было только одно правило: шелковые ткани и яркие цвета – прерогатива богатых, не только аристократов. Купцы, чиновники, ученые с достатком носили одежды из качественных материалов, и крапивы или конопли среди них не было.
Среди многочисленных прохожих довольно часто мелькали иностранцы. Их было видно сразу, прежде всего, по одежде и внешности, но и поведением гости столицы отличались от местных: с любопытством осматривались, ходили группами и в основном молчали. Мне иногда такие компании напоминали тургруппы, которые я водила в прошлой жизни, что только укрепляло мое желание наладить и здесь подобный бизнес.
Сучжоу впечатлял, что и говорить. Речь не только о садах и храмах. Сами улицы, мощеные тесанным камнем, многочисленные лавки и таверны, чистота(признаю!), большие и малые каналы и ровные белые стены домов рядом с водой, огромная пристань, где ежедневно разгружались и загружались величественные и не очень корабли типа фелюк и джонок, разноголосье толпы, несколько больших рынков в разных концах города, где торговали диковинками и привычными местными продуктами и изделиями, патрули из городских стражей, следящие за порядком, шумные красочные заведения в «цветочном квартале», неспящие даже ночью, уютные чайные домики и беседки на берегах озера Тайху. Необычное и непривычное для чужих глаз зрелище!
Я видела японцев, арабов, индусов, тайцев, монголов (или их предков-кочевников), пару раз даже мелькнули очень светлокожие лица, но не успела четко рассмотреть, видела и явно представителей Океании (в наше время)!
Чаще всего такие группы иноземцев сопровождал кто-то из местных, видимо, переводчики или гиды, но, увы, не всегда. С одной мне и не повезло столкнуться в небольшой чайной на улице Шаньтан в районе Гусу (или «улице в семь ли», потому что её длина составляет семь ли – 3829,6 метров), что чуть не стоило раскрытием себя как попаданки перед Шеньками.
* * *
С утра нагулялись до безобразия, солнце находилось в зените, идти домой по жаре уже не было сил. Поэтому мы решили пересидеть самое пекло в уютном номере чайной «Цветение сливы» – милом заведении с демократичными ценами и приятным интерьером.
Номера, как таковые, ими не являлись, просто внутренний двор состоял из несколько павильонов, отделенных друг от друга невысокими бамбуковыми перегородками и расположенных вокруг прудика с искусственным мини-водопадом в центре. Обстановка располагала к неспешной беседе за чаем под журчание воды и тихую нежную мелодию гуциня в паре с флейтой где-то в глубине двора.
Я ожидала официанта, чтобы сделать заказ, а девчонки удалились в «соломенную хижину». Наискосок от нашей беседки (сразу я их и не заметила – так мечтала присесть и вытянуть гудящие от усталости ноги) разместилась компания мужчин, к которым спешил паренек-подавальщик с пустым подносом – видимо, за расчетом.
Я лениво проследила за ним глазами, поэтому увидела и услышала разгоревшийся там скандал. Что точно произошло, от моего взора ускользнуло: то ли парень споткнулся, то ли гостям что-то в его поведении не понравилось, но блеск меча над головой оказавшегося на коленях служки и его крик ужаса заставил меня подскочить и в два шага оказаться рядом.
Картина маслом: три мужика с перекошенными рожами и оголенными мечами стоят над сжавшимся от страха парнем, и в глазах читается их явное желание убить несчастного. На меня был брошен полный гнева взгляд ближнего мечника и резкое «Не лезь!» на японском.
«Вот те раз» – подумала я и по инерции заговорила на нем же:
– Не делайте глупостей, господа! Убийство жителя империи в столице, недалеко от дворца императора, вряд ли пойдет на пользу межгосударственным отношениям! Остановитесь, прошу вас! Уверен, мы сможем разобраться в том, что случилось, без лишнего кровопролития! – и поклонилась со всем возможным смирением в традициях Страны восходящего солнца, даже не задумываясь о собственной безопасности.
Потом я поняла, что нас с парнем спасла внезапность моих действий и японская речь, которую гости никак не ожидали услышать в этом заведении. Даже хваленое хладнокровие мечников-островитян спасовало перед моей отчаянной смелостью: на меня посмотрели удивленно и с явным интересом.
– Откуда тебе известен наш язык, мальчик? – не опуская смертоносный клинок, спросил самый ближний ко мне воин. Он только слегка повернул голову в мою сторону, что я смогла заметить, немного подняв глаза, но не изменяя почтительной позы.
– Ты знаешь его? – Мужчина кивнул на стоящего слугу.
– Нет, господин! Я просто посетитель, как и вы. Но не хочу проблем для вас, как и смерти для него. Простите и позвольте помочь разобраться в том, что случилось. Прошу вас, уберите мечи! Пожалуйста! – и склонилась еще ниже.
Спустя томительные секунды, минуты, часы – время замерло, как и я – меч над головой парня был отведен в сторону, как и остальные, и мужчины отступили вглубь беседки.
Я распрямилась и выдохнула, а слуга свалился кулем на пол.
– Спасибо, господа! – искренне поблагодарила воинов и снова поклонилась. – Прошу вас, скажите, чем этот слуга оскорбил вас?
Они были похожи на самураев, но без характерных для этого сословия моей истории причесок. То есть, волосы в пучки собраны, но выбритой полосы ото лба к затылку я не увидела: просто зачесанные кверху гладкие черные пряди, обвязанные кожаным шнурком. Одеты в кимоно и хакама, вооружены парными мечами. Не бедно, но без вычурности. Лица темные, с маской безразличия и надменности.
– Он подал нам холодный чай! Это непозволительно и грубо! Мы гости, и мы платим! Так в империи демонстрируют гостеприимство?
Не буду вдаваться в подробности, но конфликт мне удалось погасить до того, как вернулись мои девочки. Уж точно – их задержка была устроена небесами. Короче, дело было в элементарном недопонимании, проистекающем из разницы вкусовых пристрастий и национальных особенностей чайной церемонии.
Оказалось, что в жару в этой чайной гостям вначале подавали холодный зеленый чай с охлажденными закусками, а потом уже – обычный или специально приготовленный по заказу горячий. Объяснить этот ньюанс парень-официант и не смог, и не успел. И если бы я не вмешалась, лишился бы или руки, или головы.
Удивительно, но, несмотря на иной мир, мой японский позволил договориться с гостями, прояснить ситуацию, свести к минимуму взаимные претензии и разойтись полюбовно. Пришедший в себя подавальщик поспешил на кухню за основным заказом и бонусом от хозяина, слушавшего, оказывается, наш диалог из-за угла, японцы сменили гнев на милость и приступили к трапезе, а я вернулась за свой стол, где уже сидели девчонки, пропустившие веселье. Хозяин лично принес наш заказ и молча положил передо мной небольшой сверток, глазами показав, что благодарит.
Шеньки ничего не спрашивали до самого дома, где я смогла пересказать лайтовую версию инцидента. Вряд ли поверили, но выяснять подробности не стали. Вот и славно! А презентом от трактирщика стали вкусные миндальные печенья – его фирменное блюдо.
Уходя, японцы попрощались со мной легким поклоном. Спасибо, что не заговорили!
