Текст книги "Подменная дочь (СИ)"
Автор книги: Лора Лей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)
Глава 47
«Вечер перестает быть томным» – эта фраза из прошлой жизни не пойми как сохраненная моим подсознанием в полной мере описывала события того приема. Кажется, это из старого советского фильма, любимого родителями и дедами. Чудно, но здесь я чаще использовала именно русскую часть своей души и памяти, чем китайскую, хотя по времени эти составляющие прошлого были равны.
Не знаю, почему так, но некоторые черты характеров китаянок – показная и не очень покорность старшим, умение льстить и улыбаться в любой ситуации, прагматичность и самолюбование даже при отсутствии приемлемых внешних данных, а еще граничащее с бесстыдством (на взгляд многих экспатов, конечно) любопытство и тяга к сплетням в отношении чужих жизней – раздражали меня всегда.
По-моему, последнее, вообще, присуще проживающим в этом регионе народам, и происходящее в их национальных шоубизах – тому пример: пристальное внимание к публичным личностям, нездоровая активность комментаторов по любому поводу, бурное обсуждение в сети разных скандалов и откровенная травля айдолов (и не всегда заслуженная), приводящая к потерям ими работы, репутации, ажно к суицидам – это просто жесть! При чём, даже при существующей цензуре, в китайских и корейских дорамах сплошь и рядом такие моменты вводятся в сюжеты, что свидетельствует о признании самими местными подобных явлений как части современной реальности…
Наблюдая подобное каждый день в сети и вне её, я и подруг-то отчасти из-за этого не заводила – знала, что не смогут удержаться, будут пытаться влезть в душу и кошелек (это нормально – в лоб спросить, сколько лет, сколько зарабатываешь, почему одна, есть ли и какое жилье и прочее) и, при случае, используют полученные сведения в своих интересах, даже не охнув. Было такое… Или просто мне так повезло? Впрочем, дело прошлое…
* * *
Не суть! Пока мы с Мяо приходили в себя в «закулисье» (за горкой), в павильоне разгорались нешуточные страсти, судя по поднявшемуся там шуму и гаму.
Группа разноформатных гостий, составивших компанию хозяйке приёма, озабоченной состоянием пострадавших подопечных, обнаружила колоритное «трио бандуристов» и впала в ажиотацию: кто-то визгливо проклинал мужчин-развратников, кто-то сокрушался о погубленной девичьей репутации, кто-то поражался смелости «членов преступной группы», кто-то требовал сатисфакции и компенсации. Короче, дурдом на выезде!
За столь возмутительными подробностями про меня забыли, что дало нам с Мяо возможность тихо прошмыгнуть в кухню, а оттуда – бегом домой. Старушки сидели в беседке, и мое «неформальное» одеяние не заметили. Уф!
Пока переодевалась, решила назад не возвращаться, присоединилась к пожилым дамам, сославшись на головную боль с непривычки пребывания в толпе, и в течение нескольких часов наслаждалась общением с весьма интересной подругой бабушки.
Госпожа Фэй Му Жуань была вдовой старого маркиза Фэй и наперсницей матриарха в далекой юности. Спокойная, умная, немного ироничная, она мне очень понравилась, а бабушка при ней явно чувствовала себя прекрасно. Момо Го тоже пребывала в хорошем настроении, вспоминая былое.
Мы посмеялись, слушая остроумные характеристики гостей, узнали некоторые тайны великосветских будуаров, матримональные сплетни аристократических кругов и тому подобное.
– Ах, милая Сяо Ю, мне так жаль, что твой отец выбрал столь неравный союз с этой женщиной! Мужчины… С годами они явно теряют разум, даже такие, как твой отец…Бедная первая госпожа! Но меня радует, что они с твоим братом прекрасно устроились на юге. Мальчик успешен, император повысил его, и теперь младший Гу замещает губернатора провинции. Это говорит о его талантах и смелости! – поделилась соображениями Фэй-фурен.
Бабушка согласно кивала, а я надеялась, что сказанное – правда. Чисто из человеколюбия – этот парень был для меня незнакомцем, как и приёмная мать тела, по сути.
В какой-то момент меня окликнула Мо Лань, проводившая разведовательную операцию в главном доме. Извинившись, пошла узнать новости.
– Госпожа, там такоооой скандал! Такой, ох… – служанка, запыхавшись от бега, торопилась рассказать.
– Лань, что-то обо мне? – было любопытно, чего скрывать.
– Нет, госпожа, про Вас и не вспоминают!! Ужас, что творится, такие страсти разгорелись! Генерал лютует, и наложнице Нин совсем не до Ваших поисков! – замахала руками отчего-то довольная служанка и начала рассказ.
* * *
Действительно, всем было не до меня. Куда там! Вопли матерей Ма Шен Ли, Хэ Ки и Жунь Фань, отчаянные крики и рыдания самих «свингеров» привлекли внимание гуляющих по усадьбе гостей-мужчин (хотя, думаю, без расторопных слуг не обошлось).
Узрев разврат в своем доме, хозяин рассвирепел аки дикий зверь, наорал на жену, не стесняясь в выражениях и не обращая внимания на многочисленных свидетелей «конфузии», после чего оперативно избавился от гостей (со всевозможной вежливостью, хотя зубами скрипел, отметила Мо Лань), и начал «следствие по телу».
Очнувшиеся женихи и «невеста без места» были разведены по дворам, и генерал принялся опрашивать их поодиночке. Наложницу Нин с горе-матерями заперли в её дворе, где они меж собой жестко повздорили и, в конце концов, подрались! Какая прелесть!
Мое отсутствие было обнаружено только во время допроса Жунь Фань, но генерал оставил сей казус «на закуску», поскольку на повестке дня были более важные вопросы. Выяснили главное: после отправки в Закатный павильон меня никто больше не видел, а служанка, приставленная ко мне, ничего путного сказать не смогла.
Что решено по факту «тройничка», Мо Лань не узнала, но все герои эпичной мизансцены с сопровождающими их лицами уже в темноте были отправлены по домам.
Не успела я переварить новости, как меня вызвали в главный дом. Что ж, предсказуемо…
Госпожа Фэй осталась у нас, отговорившись усталостью (думаю, она лукавила малость, но и пусть – бабушке с ней спокойнее будет). В дом маркиза «сгоняли» Мо Линь с охранником – уведомить тамошних обитателей о ночевке вдовы в генеральской усадьбе, момо Го устроила пожилых женщин спать, а я пошла к отцу Гу.
Дорогой любовалась ночным небом и хихикала про себя, представляя творившееся ранее в стенах «благого дома» безобразие, в очередной раз убеждаясь в справедливости поговорки «в тихом омуте черти водятся» и заранее настраиваясь на явно непростой диалог с роднёй. Хотя? Ведь главное – что? А главное то, что я здесь совершенно не при чём! И всё равно было немного…стремно.
Глава 48
В кабинете батюшки горели светильники, наличествовали братья и какой-то ну очень красивый парень… Вот просто ВАУ, как по мне! Несмотря на испытываемую тревожность, я не смогла отвести от него глаз: как вошла, увидела, так и подвисла!
Ни разу в жизни так не впечатлялась чьей-то внешностью! В прошлом актеров-красавчиков живыми людьми я не воспринимала – рациональность не давала разгуляться мечтам, да и возраст диктовал разумное отношение к мужским особям подобного типа. Здесь вообще супер-пупер самцов не попадалось, да и где бы? А тут как молнией ударило!
…Он сидел за шахматным столиком напротив младшего брата – субъект с прямой спиной и струящимися по ней черными гладкими волосами по пояс. По вискам спускались тонкие пряди, придавая лицу некую шаловливость, губы изгибались в легкой отстраненной улыбке. Ханьфу цвета ночного неба с серебряной вышивкой и белоснежной внутренней каймой облаком прикрывало ноги, длинные пальцы одной руки зависли с фишкой над партией на доске, другая придерживала широкий рукав одеяния (чтоб не мешался).
«Сфоткать, и готовый плакат к сериалу о небожителях» – размечталась я и…очнулась. – Нашла время, Юлия Шеновна, блин, слюни пускать на малолеток!'
Мое замешательство вроде никто не заметил: игроки смотрели на доску, первый брат и папаша задумчиво пили чай, погруженные каждый в себя. «Умаялись разгребать нечаянное дерьмо, бедные!» – подумала со смехом и…
– Вы звали, отец? – спросила негромко, обозначив свое присутствие. Взоры мужчин тут же обратились на меня. Братья и гость смотрели с интересом, а генерал – устало и обреченно.
– Где ты была, Чень Ю? Почему тебя не могли найти…до сих пор? – задал вопрос папенька, а мне захотелось рассмеяться уже вслух: «Он недоволен тем, что меня не было в гуще событий? И кто меня искал и где, если до двора добрались только сейчас?»
– Я была в Бамбуковом павильоне, с бабушкой и мадам Фэй, – ответила спокойно.
– Когда ты ушла с приема? – снова генерал.
– После того, как служанка вылила на нас с какой-то девушкой, Жунь Фань, кажется, напиток, нало…вторая госпожа отвела нас в Закатный павильон, хотя я желала переодеться у себя. Наложница Нин…простите, вторая госпожа, однако, настаивала на своём варианте, велела слугам принести чай, а мне – оставаться в комнате и ждать. Служанка, приставленная ко мне, вышла и пропала. Мне надоело сидеть, я вылезла в окно, перебежала за кухней к ограде и вдоль неё дошла до своего двора. Меня никто не видел, отец! Я переоделась, поговорила с бабушкой и… решила не возвращаться – гости меня утомили. А что случилось? Вы меня искали? Но я же дома, куда я могу деться из особняка? Мне, наверное, нужно было вернуться… Но я устала от людей, они такииие шумные… Простите, отец, что доставила Вам неудобства…
Мужчины смотрели на меня с усмешкой, но я не меняла положения тела и выражение лица «прелесть, какая дурочка».
– Ты видела сегодня Ма Шен Ли и Хэ Ки? – спросил генерал-батюшка, и тон его был…странным: то ли недовольным, то ли заинтересованным.
– Да, отец, братья могут засвидетельствовать, что эти господа крайне невоспитанные и грубые молодые люди. Неужели именно их Вы видели моими мужьями? То есть, ког о из них Вы прочили мне в супруги? Наглого и пошлого толстяка Ма, готового использовать меня в качестве свиноматки, или нищего карьериста Хэ, чьи родители видят во мне источник финансового благополучия? Неужели я настолько Вам мешаю самим фактом своего существования, что Вы готовы кинуть меня в огненную яму, лишь бы избавиться от приемной дочери? Что я сделала не так? – добавила драмы в голос, открыто глядя на главу семьи (увы, слез выдавить не получалось).
– Отец, признаю, я была неправа в прошлом, но я старательно работала над собой эти три с лишним года! Я никуда не выходила, ни с кем не общалась, только со слугами в поместье, я ухаживала за бабушкой, занималась рукоделием и огородом, я не требовала больше, чем Вы выделяли на мое содержание! Если уж Вам столь ненавистно мое присутствие в семье, исключите меня из родословной, и я покину клан Гу в тот же день! – мне удалось-таки вырулить на нужный тон и эмоциональную волну.
– Единственное, о чем прощу: позвольте бабушке уйти со мной! Мы привыкли друг к другу, кто еще станет заботиться о ней? Ваша новая жена или невестка-чужеземка, не говорящая на нашем языке? Судя по поведению наложницы…простите, второй госпожи, ей нет дела до матриарха, как и Вам, впрочем! Простите, но это так! Можете наказать меня, избить или еще что, но не лишайте будущего, отдавая замуж за таких…В монастырь… да, Вы можете отправить меня и туда, но не боитесь, что люди осудят Вас как жестокого человека, избавившегося от смиренной раскаявшейся приемной дочери просто потому, что она рождена в крестьянской семье? – я повысила голос почти до крика, что вполне соответствовало и накалу собственного гнева (я ведь правду говорила), ну и образу отчаявшейся сиротки, непроизвольно разыгранный мной.
Брови братьев лезли на лоб, отец сидел, ошарашенный моим напором и аргументами, а красавец уставился с явным любопытством. «Кто он, вообще, и почему сидит здесь?» – пронеслось в мозгу. В кабинете повисла тишина, нарушаемая моим тяжелым дыханием (ну, я же в образе?).
Наконец, генерал пришел в себя, кашлянул в кулак пару раз (стыдно стало?) и заговорил:
– Чень Ю, ты очень изменилась… – «Открыл Америку, надо же!»
– Но ты неправа – я не желаю тебе зла! – «Ага, просто не знаю, как избавиться».
– Сегодня произошла неприятность, кхм… – «Мягко сказано».
– Хорошо, что ты не попала…в беду… – вздохнул батюшка и отвел глаза.
«Так-так-так, с этого места поподробнее!»
– Что-то случилось? Слуги по дороге сюда отворачивались от меня и шушукались… На приеме произошло нечто…необычное? Почему Вы ничего не говорите? – прикинулась обеспокоенной. – Первый брат, я в чем-то виновата? Но Вы же слышали, что нес этот Ма? Да и второй не лучше…
– Ты ни в чем не виновата, Чень Ю – уверенно заговорил старший младший Гу. – Побудь несколько дней дома, а лучше – поезжай в деревню…
– Вы все-таки хотите меня прогнать! Отец, к чему эти танцы с бубном? – «Черт, вырвалось!» – Хорошо, давайте разорвем семейные связи и расстанемся! Вычеркните меня из родословной, я уеду, перестану мозолить вам всем глаза, и мы заживем каждый своей жизнью! – я опять экспрессировала, но я же нервничаю, реально!
– Не говори глупости, Чень Ю! – рявкнул генерал. – Признаю, я поторопился с этими женихами, но ты все равно выйдешь замуж, и не спорь! Пока отложим этот вопрос. Иди, на сегодня – всё.
Вот и поговорили. Упертый козёл! Стиснула зубы, опустила смиренно голову, попрощалась со всеми и вышла, распрями гордо плечи и чувствуя спиной чужой взгляд. Красавчик?
Интерлюдия
У Жунь Фань сидела на кровати, в темноте, и её ощутимо потряхивало от целого спектра эмоций: паники, возбуждения, стыда…Руки и ноги были ледяными, а вот лицо горело, сердце колотилось, и в голове стоял звон. Но девушка сдерживалась, чтобы не стучать зубами и в то же время не визжать от…счастья?
О, да! Несмотря на то, что ей пришлось пережить сегодня, она была счастлива! У неё получилось!!! Пусть её и будут осуждать, пусть о ней и будут сплетничать, даже презирать – рано или поздно это прекратиться, всё забудется, а вот её замужество отныне перестало быть просто фантазией нищей провинциальной родственницы второй жены знаменитого имперского генерала Гу, и совсем скоро станет реальностью! Ради этого стоило рискнуть всем…
А что до выплаканных слез, опухших глаз и носа, превративших её личико в свиную морду, испытанных страхов при беседе с грозным хозяином дома и услышанных оскорблений в свой адрес – разве это не малая цена за сытое и определенно лучшее будущее в качестве законной жены столичного аристократа и государственного чиновника (пусть и нищего, и низкоуровневого)? На такую партию нетитулованная провинциальная простушка У Жунь Фань вряд ли могла бы рассчитывать, не поступи так, как предложила ей тетка Нин Тинг, когда излагала свой план подставы приемной дочери генерала, по отношении к которой у второй госпожи Гу был зуб еще с давних времен?
* * *
Эту родную сестру матери Жунь Фань в семье почитали как богиню. Еще бы! Дочь бывшего командира военно-полкового подразделения была взята служанкой в дом известного генерала, где сумела втереться в доверие к его жене, была приближена ею, обласкана-обучена, после чего, предав госпожу (об этом говорили шепотом), пробралась в его постель и стала наложницей, а дальше, воспользовавшись раздором между супругами, и вовсе закрепилась в семье в качестве второй жены, родив генералу дочь, которых в клане Гу ценили даже больше сыновей!
Мать Фань-эр одновременно восхищалась удачливой сестрой и ненавидела, считая, что та отняла у неё возможность изменить судьбу – Тинг когда-то выдала себя за Нин Мин и уехала с посланником генерала, пока родня работала в поле, только письмо оставила, что позаботится о них в будущем.
Как говорила мать Жунь Фань, Нин Тинг всегда была красивой, но ленивой, эгоистичной, лицемерной и при этом недалекой, однако ей многое сходило с рук, поскольку нынешняя госпожа Гу умела пользоваться своей внешностью, льстить, лгать, прикидываться слабой и несчастной скромницей, что особенно хорошо действовало на добросердечных женщин и падких на женские уловки мужчин.
Нин Мин попыталась уехать в столицу вслед за Тинг, но отец, благоволивший младшей дочери, пресек эти поползновения и быстро выдал её замуж за сына старосты деревни, в которой они тогда жили…Счастья и мира в семье Жунь Фань не случилось: она была единственным ребенком и не-сыном, и им с матерью доставалось больше других работы и унижений.
Правда, её сломленная тяжелой жизнью мать всегда принимала на себя побои и ругань старших, отдавала девочке свою еду, выпрашивала лишнюю одежду, как могла, баловала, оберегала, учила грамоте, поскольку умела, что удивительно, и всячески наставляла приспосабливаться, изворачиваться, чтобы нравиться другим членам семьи, позволяя даже пренебрегать собой, что Фань-эр, в конце концов, научилась делать, мечтая вырваться из опостылевшего дома и повторить успех легендарной тетки.
Более того, желая единственному ребенку лучшей доли, Нин Мин переступила через обиду и гордость и поддерживала контакты с сестрой-предательницей в надежде, что та когда-нибудь выполнит своё обещание и поможет племяннице устроиться в жизни также удачно, как и сама.
* * *
Спустя много лет Нин Тинг сдержала слово и забрала племянницу на обратной дороге в столицу, одела-обула и привлекла к участию в заговоре против давнего врага – приемной дочери генерала Гу, от которой тетка желала избавиться сразу по приезде в Сучжоу. За помощь в устранении занозы в сердце родственницы барышне У посулили помолвку с кем-нибудь из столичных (или просто приличных) подчиненных генерала…
Сладкая морковка замаячила перед взором амбициозной провинциалки, и договоренность была достигнута! Осталось разыграть уже готовый сценарий – его разработали по переписке и благодаря давнему знакомству тетка Нин и мать одного из отобранных генералом кандидатов в супруги ненавистной падчерице.
* * *
Оказалось, что, еще будучи первой барышней Гу, подмена сильно доставала будущую вторую госпожу, строя ей козни и подвергая унижениям из-за недостаточного образования, умений, навыков, да и просто потому, что могла. Эта злобная маленькая фурия прознала, как скромная служанка её матери превратилась в наложницу отца, воспользовавшись добротой благодетельницы, особым отваром и мнимой беременностью, а также долгом генерала по отношению к воину, спасшему военачальника на поле боя и ставшего впоследствии инвалидом. Узнала, паршивка, секрет и шантажировала даму Нин, заставляя выполнять унизительные поручения, требуя деньги на свои хотелки и аккуратно настраивая против наложницы родителей, слуг и знакомых, вхожих в дом, в результате чего дни в особняке Гу у тетки Тинг были несладкими даже после того, как девчонку отселили в Бамбуковый павильон.
И только «лошадиный скандал», раскол в семье и последовавшая ссылка дала наложнице шанс на реванш, выразившийся в рождении дочери, что было неожиданно как для генерала, так и для самой наложницы Нин, и приведший её на вершину клановой иерархии…Настало время для мести!
Вообще-то, Жунь Фань не очень понимала, зачем тетке понадобилось непременно осрамить падчерицу – ведь генерал уже настроен выдать ту замуж за кого бы то ни было и как можно скорее! Ну и шла бы она, а тетка осталась бы хозяйкой в доме, и кто бы ей тогда мешал?
Но Нин Тинг решила, а кто такая Жун Фань, чтобы вставать у неё на пути, тем более, если в результате сама может получить большую выгоду? Да и какое ей дело до этой подменной дочери, которую барышня У и в глаза не видела? Своя-то рубашка завсегда ближе к телу! Кто просил эту Чень Ю путаться под ногами у родственницы? Вот пусть и расплачивается, а Жунь Фань негоже отказываться от возможности, плывущей в руки!
По плану Нин Тинг, барышне У всего-то надо было прикинуться жертвой, посидеть в комнате некоторое время и, убедившись, что опоенная подмена находится в одном помещении с выбранным женихом в компроментирующем положении, поднять тревогу и привлечь внимание гостей, чтобы те засвидетельствовали грехопадение приемной дочери генерала и, тем самым, не оставили той выбора, кроме как пойти замуж за того, кто оказался с ней рядом в тот момент. Ну и ославить её, конечно, чтобы дать будущей родне власть над дискредитированной невесткой, а генерала принудить к большей лояльности по отношению к семье зятя.
Однако произошло немыслимое и незапланированное! Жунь Фань не поняла, почему и как она из стороннего наблюдателя превратилась в непосредственного участника устроенного Нин Тинг спектакля, и вместо сочувствия за испачканные чужим блудом глаза невинной девы превратилась в ту, кого судили за этот самый блуд? Она же всего лишь сделала глоток принесенного служанкой чая, потому что от предвкушения скандала и волнения за исход представления у неё пересохло в горле! Потом ей захотелось посидеть – ноги подкашивались…И…всё! Темнота…
Пробуждение было…Бррр, лучше не вспоминать! Крики, презрительные взгляды, преувеличенные срадания и завывания тетки, суета вокруг, слезливое нытье какого-то толстяка и ошарашенное молчание изящного парня, похожего на ученого… Жунь Фань никогда так не боялась! Но, слава богам, одна из служанок пожалела девушку и поведала на ушко, что генерал очень зол на новую госпожу Гу, сейчас опрашивает всех причастных лично, и пусть барышня подумает, как ей лучше себя вести с ним, когда очередь дойдет и до неё…Жунь Фань смекнула: у неё есть шанс выбраться из ловушки обстоятельств, надо только правильно повести себя с тем, в чьих руках нечаянно оказалась её судьба…
Так и случилось: уроки лицедейства, и показательного слезоразлива, полученные в семье, не пропали даром, а пример тетки только вдохновил на игру, в которой ей была отведена роль безжалостной злодейки, толкнувшей юную родственницу в пучину разврата, несмотря на кровные узы!
Генерал был страшен в гневе, суров при разговоре, но податлив на девичьи рыдания, заверения в невиновности и намеки на долги перед спасшим его когда-то подчиненным, внучкой которого и оказалась жертва коварства наложницы Нин! Жунь Фань чуть не подскочила от радости, когда хозяин дома заявил о согласии молодого Хэ жениться на ней, дабы избавить от позора, при условии, что она уедет с ним на запад (на пару-тройку лет) после свадьбы, приданым к которой генерал её обеспечит…
Услышав речь Гу-дарена, Фань-эр с большииим трудом удержалась в образе кроткой пострадавшей, принявшей свою судьбу безропотно и с благодарностью за милость спасителям её доброго имени, поклялась в вечной преданности и прочее, после чего сумела, сохраняя вид попавшей в беду красавицы, добраться до своей комнаты, и уже там, оставшись в одиночестве, предаться воспоминаниям, осмыслению случившегося и мечтам о будущем…
* * *
Что будет с остальными вовлеченными в скандал товарищами, ей было абсолютно всё равно! Она получила желаемое, пусть и не совсем так, как предполагала изначально, но разве это важно⁈ Не прикладывая практически усилий, она в одночасье взлетела на высокое дерево, и теперь только от неё зависит, какой будет её жизнь! А в том, что она будет прекрасной, Жунь Фань не сомневалась – уж она-то сумеет угодить и мужу, и его родне, и вообще… Она – победительница! Боги на её стороне!
А еще она обязательно напишет матери и расскажет о глупости её сестры, не разглядевшей истинное лицо падчерицы и так бездарно профукавшей свой дебют в качестве хозяйки генеральского особняка! Слуги уже шепчутся по углам про оскандалившуюся бывшую наложницу…Вряд ли Нин Тинг ждут счастливые дни в столице… А если вернется первая госпожа Гу?
Впрочем, какое ей, почти Хэ-фурен, теперь дело до этой малознакомой родственницы? Жунь Фань просто учтет её промахи и не допустит подобного в своем замужестве… Самоуверенность, гордость, надменность – их в миску, как рис, не положишь! Так ли они важны? Нет, Жунь Фань будет умнее, покладистее, скромнее, угодливее, гибче…Она добьется уважения, если не любви, в семье мужа, потому что знает, как использовать слабости других…Здесь у неё просто не хватило на это времени…Но в будущем…
* * *
Девушка раскинулась на кровати, глубоко вздохнула, улыбнулась широко своим мыслям, рассмеялась довольно и подрыгала в воздухе ногами, потом резко одернула себя (вдруг кто услышит?), вытянулась, благопристойно сложив на животе руки и успокоив распиравшее изнутри чувство ликования, и…уснула, так и не стерев с опухшего лица мечтательно-блаженное выражение.
Ей снилась свадьба, собственный дом, красивые наряды, богатый стол, пухлые дети и покорный успешный муж…Короче, У Жунь Фань снилось СЧАСТЬЕ.
