Текст книги "Записки рыжей эльфийки"

Автор книги: Лиза Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 34 страниц)

   Понимать нечего. Я такой... тьфу ты, такая, какая есть.

   "Вредная?"

   Из коридора донеслись чьи-то крики, звук удара – то ли волной хаоса, то ли звуковой волной, – и недовольное стражниково "Куда прёшь?". Куда-куда... меня с днём рождения поздравлять, обещался же!

   Парадные двери, украшенные барельефами в виде горгулий, со свистом распахнулись.

   Не удержавшись, присвистнула:

   – Эффектно!

   В ответ – широкая улыбка от уха до уха.

   – Вот, улыбка до ушей – хоть завязочки пришей! – добавила бессмертную фразочку из "Чучела".

   "Только стричься не стоит!" – хотела крикнуть, но передумала. Сам поймёт.

   Ден Асмир немного нервно переводит взгляд влево от меня, и его брови взлетают на середину лба. Оп-па, знакомы!

   Искоса гляжу на Тарье (косоглазой с Ледяными стану, чесслово!), ухмыляюсь. У Энгена то же самое выражение лица, что и у целителя.

   Кирстен молчит. Меня это жуть как пугает – кто знает, что выкинет эта Выдра в следующий момент?

   Не спеша встаю, подхожу к дракону и позволяю себе надуться:

   – Ты говорил, что постараешься прийти К тринадцатому, а не НА тринадцатое.

   – А ты не говорила, что знакома с моим младшеньким. – Закатил глаза.

   Не поняла. Повторите, пожалуйста, для тугодумов.

   – Что значит "с моим младшеньким"? – спрашиваю и разворачиваюсь к хитрому Лису, то есть Тану. – Вы же непохожи.

   – Мамы разные, – пожимает плечами тот. – Моя с детства жила в этом монастыре, так что обо мне никто слыхом не слыхивал.

   – Ещё один бастард в нашей разношёрстной компании? – интересуюсь. – Удивительно. Росс, мы с тобой, оказывается, похожи больше, чем я думала.

   Янтарные глаза потеплели.

   – А ты не думай.

   И снова улыбнулся. По-домашнему так, как будто в обеденной кроме нас никого больше нет.

   Я фыркнула и приоткрыла ментальные щиты, позволяя связи восстановиться.

   "Я скучала", – первой сказала я и с удовольствием пронаблюдала изменение выражения лица мага-целителя с радостного на ошарашенно-довольное.

   Ради таких моментов можно сделать первый шаг самой и не ждать, когда красноволосый снизойдёт до меня.

   "Я тоже, не надейся. Знаешь, если бы этих двух здесь не было, я бы точно не удержался".

   Настала моя очередь изумляться и краснеть, ибо я поняла намёк.

   "С каких-таких пор, лорд Асмир, Вы стали позволять себе фривольное общение со мной?"

   "С тех самых, когда одна маленькая ведьмочка позволила мне дотронуться до русалочьего гребня".

   Я не сдержала вскрика.

   Я точно помнила наш разговор с Ашей, ундиной: "Расчеши им волосы тому, кого полюбишь. Если на следующий день гребень почернеет – не того ты выбрала, останется неизменным – неизвестно ничего, но вот если на гребне цветы вырастут и почки появятся – есть надежда. Использовать его можно только один раз и смотри, Лиза, как бы его у тебя не украли. Спрячь или храни всегда рядом с собой – мало ли чего. На свете много людей, хорошо разбирающихся в наших артефактах". – "А если кто-то возьмёт да и воспользуется им? Что тогда?" – "Беде быть с этим человеком, нельзя чужой русалочий гребень в руки брать. И сама, смотри, не пользуйся. Только по назначению бери, не дело это, с нашими артефактами шутить. Потом, после использования, сожги. Лучше всего тогда, когда рядом никого не будет. Пепел оставь себе и высыпи в любую маленькую тару. В таком виде им можно пользоваться, как пыльцой фей". Как такое могло получиться, что с Россом всё в порядке? Как?

   Наверное, на лице вашей покорной слуги отобразилось беспокойство – ден Асмир обхватил длинными пальцами мои предплечья и хорошенько встряхнул.

   "Что такое?", – спросил он опять ментально.

   Правильно, не хватало мне проблем с госпожой Выдрой, не дайте боги, она узнает ещё и о гребне!

   Передав дракону разговор с русалкой, буквально завопила:

   "Когда ты брал его в руки?"

   Он взлохматил пятернёй короткие волосы, мигом вставшие ёжиком.

   "Когда? – Выдохнул. – В то утро, когда Рю-Тецуо притащил меня к тебе и сказал лечить кое-кого в скором порядке".

   Почти три года назад. И до сих пор никакого эффекта. И гребень... в порядке. Неужели?..

   "Я обескуражена, – честно призналась я, пошатываясь, будто пьяная. Росс на всякий случай обхватил рукой мою талию и притянул к себе ближе. – Быть этого не может. Хоть на Селрун отправляйся..."

   "Не надо на Селрун. Хоть с годик дома посиди".

   "Это к чему?"

   "К тому, что я устал за тебя бояться. У тебя же своё собственное чувство самосохранения отсутствует!"

   Р-р-р!

   "Не рычи. – Прикоснулся губами к виску. – Отдохни хотя бы раз в жизни. Хотя бы раз в восемнадцать лет. Не мотайся никуда, я сам всё сделаю".

   Друг от друга нас отвлёк неожиданный крик Кирстен:

   – Мгла!

   Ден Асмир недовольно рыкнул. И кто из нас рычит?

   – Слушайте, сколько раз повторять – меня зовут Лиза, а не Мгла. Именем моей бабули редко кто зовётся, ибо не хочет навлечь на себя кару небесную и несколько кроносовскую. Или тартарианскую. Так что не стоит вспоминать богиню-первоначало, договорились? – Встала в позу "руки-в-боки".

   – Отойди от него!

   – Почему? – облизнулся целитель. Ы-ы-ы, посмотрели бы на его мордашку остальные монахи!

   – Устроили тут разврат! – продолжала визжать Кира.

   – Да в чём дело-то? – взбрыкнул Тан, подбегая к нам и мимолётно обмениваясь рукопожатием с братом.

   Прорицательница наставила обвиняющий перст в сторону Росса и меня и объявила:

   – Между братом и сестрой не должно быть таких чувств!

   Я аж слюной подавилась. Между кем и кем, простите?

   – Очень удачная шутка, госпожа Вы... Кирстен. Насмешили. – Я рассмеялась.

   – Я не шучу, – оскорблённо буркнула Кира и подошла к нам. – Делился кровью? Метку на ауре оставил? Теперь расхлёбывай.

   Меня тряхануло.

   – Вы врёте! Нет такого ритуала братания! – Я едва не сорвалась на ультразвук.

   – Нет, это точно. Но между вами двумя связь, как у брата с сестрой. Поздравляю с пополнением в семействе, Илзиэль. – И, пока наша троица пребывала в состоянии шока, позвала стражу: – Яр, Лем уведите эту... ведьму и заприте в келье. Не забудьте надеть железные наручники – на эту вредительницу больше ничего не действует. А ты, мой дорогой сын премьер-министра Дрэгэндэра, останешься здесь, – глядя, как Росс сжал мою ладонь, пропела Выдра. – Нам стоит обсудить с тобой твоё поведение.

   – Какой выдрой ты была, Кира, такой и осталась, – ошарашил меня ден Асмир обращением. И тем, что они знакомы. – Что полвека назад, что сейчас.

   "Не волнуйся, мы вместе. Потерпи с полчасика".

   "Окей. Только... не опаздывай, сам знаешь, что железо выкачивает из ведьм силу".

   Тридцать минут канули в Лету давным-давно, а дракона-мага-целителя – и кем он там ещё является? – всё не было. Наручники уже не горели, кожа устала обжигаться, магии осталось с ноготок. Я тихо-мирно посапывала и досматривала пятый по счёту кошмар, как вдруг железо спало, и затёкшие руки из подвешенного состояния мгновенно перешли в лежачее.

   Сквозь дрёму и тупую боль поняла, что меня несут на руках.

   – Долго...

   – Прости, эта Прорицательница ни в какую не хотела тебя отпускать.

   – Отпустила?

   – Нет.

   Я лениво приоткрыла глаз и насмешливо посмотрела на подбородок друга.

   – Похищение! Как прозаично!

   Брат? Не-а. Не чувствую.

   Помните, я говорила, что никогда не воспринимала дракона как некоего Росса Альтер Ден Асмира? Что интуиция приказывала не верить? Сейчас вновь то самое чувство – не брат он мне.

   Но если вдруг?..

   – Готова полетать?

   – На чём?

   Маг обиделся.

   – Не на чем, а на ком.

   Дёрнулась, но спрыгивать с рук не стала. Удобно же.

   – А я и сама могу полететь или побежать, если магией поделишься, – заявила самодовольно. – У меня поширьше круг ипостасей будет.

   Намеренно и неправильно произнеся слово, я будто бы показывала другу – со мной всё в порядке, лапами двигать смогу.

   Но драконы, они ж упрямые. Так что некоторые их представители только щёлкнули по носу:

   – До Мрачного Леса ты не долетишь и, тем более, не добежишь.

   Вцепилась ногтями в рубашку Росса.

   – Куда? В смысле, до чего я не долечу и не добегу?

   – Я был у Кейт. Настоящей. И мы вместе разузнали, чего добивается Карла.

   Всего лишь имя, которое сорвалось его губ, а я уже ревную. Что со мной?

   – И... чего же?

   Он вышел на улицу и посмотрел в пасмурное небо. Нет людей... удивительно. Неужели Кира всё-таки поняла, что удерживать меня нет смысла?

   Слезла с рук дракона, покачнулась, но не упала.

   – Не тяни, пожалуйста, – тихо сказала я, не переставая комкать ткань на плече. – Хоть Карла и враг, но она моя крёстная, понимаешь? Крёстная. Мы перед богами мать и дочь, и в случае чего там именно она будет рядом со мной.

   Наступила густая, вязкая тишина. Даже Лихостенье не вмешивалось, хотя ощутимо напряглось за моей спиной. Крылья, подаренные им, дёрнулись и опали, не став материализовываться.

   – Война, Лиз, – наконец сказал он, в третий раз за всё время назвав настоящим именем. Тем, что я произносила в клятве. – Она подписала договор с Кхашеном. Теперь фейри, восставшие против своих Наследников Тёмные и орки объединятся против всех остальных рас. Что Кхашен, что королева фейри использовали тебя, твою наивность, и твой договор номер два, чтобы потом вместе же и закопать под главными воротами Теслы. Тебя обвели вокруг пальца.

   – Договор расторгнут?

   – Да. Нет. Практически. Выбирай любой вариант, все правильны. Одно знаю точно – больше Владыка Тёмных к тебе не сунется.

   – Почему?

   Одновременно вздохнули.

   – Потому, что с этого момента ты официально преемница Колдуньи, а трон Алмодрая вновь вакантен.

   Сегодня день удивлений, это точно.

   – Как так – вакантен? Как ты этого добился? – Я вернула нижнюю челюсть на место.

   – Легко и просто.

   Улыбнулся. Потянулся.

   – Что-то ты недоговариваешь, дорогой.

   – Я-а? Вредина.

   – Ланнан-ши.

   – Шляпа-из-обрезков.

   – Красный колпак.

   – Огнёвка.

   – Грим. И не обзывайся.

   – Сама такая. Готовься!

   И в небо рванул огромный гранатово-красный дракон. Я восторженно вскрикнула.

   Краси-и-ивый! Нереально краси-и-ивый!

   Но моя Адел лучше.

   Янтарные глаза ехидно взглянули на мою радостную мордашку, и Росс приглашающе мотнул головой. Прищурилась и слеветировала ему на спину. Горячий, чёрт возьми! Сразу видно – огненный. Не то, что ледяной дракончик.

   – Только не урони меня, дракон! – весело крикнула я и вновь покачнулась – в глазах резко потемнело. – Я тут аки пьяная, хоть и магии нету, и в рот капли не брала.

   Росс кивнул, и мы сорвались с места.

Глава восемнадцатая. Обман. И холодный мрамор.

Сначала это было выдумкой, потом суеверием, а потом непоколебимой верой. Это была... блуждающая фантазия.

Но кончилось всё это плохо. Очень плохо...

Стивен Кинг.

   Темно-о-о.

   Ду-у-ушно.

   Стра-а-ашно.

   – Ты специально растягиваешь слоги и подхихикиваешь? – бросил дракон, ведя меня к Колдунье через дебри Зачарованного Мрачного леса. – Такое ощущение, что у меня в мозгах карлик злобный затесался.

   – Ну тебя. – Я толкнула друга в плечо и истерично хихикнула уже по-настоящему. – Я тут, понимаешь, в первый раз в жизни с самой Кейт Вебстер разговаривать буду, а он!.. Ржёт!

   – Жалко мне... себя. Твои мысли надо слышать со стороны, может, тогда у тебя хотя бы совесть появится.

   – А зачем тут совесть нужна? Чтобы что-нибудь позаковыристей повыдумала?

   На меня посмотрели глазами, полными ехидства напополам с возмущением.

   – Куда уж тут позаковыристей? Ладно, проехали.

   Я вздохнула и наступила на что-то мерзкое – пищащее и мягкое. Подняла ногу, присмотрелась...

   – Нет, это издевательство! – воскликнула я и испуганно вжала голову в плечи, когда с ближайшего дерева слетела стайка птичек. – Кобра! Откуда?

   Змея недовольно воззрилась на меня, показала мне язык и, шипя чего-то на своём языке (ругательства на меня, бешеную, наверное), поползла в кусты.

   – Я смотрю, тебя даже змейки всерьёз не воспринимают, – выгнул бровь Росс. – Знаешь, что она сказала?

   – Не-а, но примерно догадываюсь. – Я обошла кустарник по широкой дуге.

   Дракон невинно улыбнулся.

   – Примерно она сказала: ...! ...! ...!

   – Ей определённо стоит поболтать с Кларисской – чую, они найдут общий язык. – Ден Асмир демонстративно кивнул, продолжая улыбаться. – А ты не радуйся, не радуйся. Как домой вернёмся, так я тебе язык с мылом помою – чтоб неповадно было. – И сама в этот момент напоролась на какую-то колючку: – Твою ж мать!

   – Кому, говоришь, язык с мылом помоешь?

   Я, было, открыла рот, чтобы ответить по всем ведьминским правилам, как прямо передо мной появилась...

   – Какие люди, мадам Авалонская! – всплеснула я руками, прожигая дыру в крёстной ненавидящим взглядом. – Ты чего здесь забыла, поджигательница?

   Фея замахнулась на меня, однако её рука так и зависла в воздухе. Ден Асмир, реакция у тебя отменная.

   "Да завсегда пожалуйста, Эль. Обращайся!"

   – Так ты ответишь на вопрос, Та-Которая-Украла?

   Я намеренно использовала прозвище – мне просто было жизненно необходимо её подначить.

   – Отвечу, – Карла поморщилась. – Я проведу тебя к Кейт. Там, на месте, мы решим, что делать с тобой.

   И действительно повела. Через сожжённые дебри – повела. Не обманывая.

   Даже удивила, если честно.

   Сама Колдунья ждала нас на полянке – если так можно выразиться. И это место мне было определённо знакомо.

   Я стою на том месте, откуда подглядывала за разговором Кейт и Карлы в своём видении.

   Оглядываюсь.

   Дрожь пробегает по телу.

   Теперь мне воистину страшно.

   Замечаю, как мурашки покрывают руки, как ладони мелко-мелко подрагивают.

   Интуиция кричит: что-то будет.

   И оно мне не понравится.

   И я буду жалеть об этом.

   И я буду виновата в этом.

   Знакомое чувство липкого панического страха медленно, будто та самая кобра, поднимается от ступней и заполняет всё существо.

   В глазах темнеет.

   Уши закладывает, и будто издалека слышится писк – комариный, противный.

   Кажется, меня кто-то за плечи трясёт. Отчаянно хочется крикнуть: "Я не кукла! Со мной всё в порядке!", но губы склеиваются, язык как свинцом налит.

   Я проваливаюсь в очередное видение.

   И я вновь не... я настоящая. Я просыпаюсь рано утром. Проспала я всего несколько жалких часов, потому что после бурной ночи на меня накатило осознание того, что может случиться на следующий день. Росс (кто-о?) успокаивал меня, говорил, что у меня просто истерика, но я просто не сказала ему правды.

   Маг, обнявший меня за талию, мерно посапывает... Как раз этого-то он и не делает! Я резко разворачиваюсь к нему лицом и смотрю на оголённый торс (Чёрт бы тебя побрал, ден Асмир! Если это не ты – я уже не знаю! С кем я связалась? С бабником!). Грудь от вздохов должна подниматься, но тут не тот случай.

   – Росс, – шепчу я и прильнула ухом к груди парня напротив сердца.

   Пульса нет (А... как такое может быть?).

   – Росс! – говорю я намного громче и трясу мага за плечи. Ни-че-го.

   Не может быть! Я так и знала, что нельзя было делать этого! Нельзя! (Спать с ним?)

   – Росс! – чуть не плача, вою я и затихаю. Маг шевелится, сгребает меня в охапку и сонно выдыхает в макушку:

   – Ты чего будишь? Рано ещё.

   Я вырываюсь и ставлю на него указующий перст:

   – Ты меня напугал! – шепчу вновь я, чувствуя, как бешено бьётся его сердце. – У тебя пульса не было! Дыхания – ноль! Я тут понимаешь ли просыпаюсь, а он... Гадина!

   Ден Асмир счастливо смеётся.

   – Сильно испугалась? – участливо спрашивает он и подмигивает: – Да не бойся ты, это всего лишь способность всех менталистов. (Что-то не слышала я о такой способности, месье Асмир. Ничего-ничего, ты мне всё-о расскажешь!)

   Я сажусь и кутаюсь побыстрее в простыню, наблюдая, как темнеет взгляд мага.

   – Росс, знаешь, почему я испугалась? – Я говорю несколько резко. – Потому что надо мной, моей мамой, бабушкой и другими уже умершими прабабушками висит проклятие, венец безбрачия. Всякий мужчина, кто проведёт с нами хоть одну ночь, на следующий день умирает. Когда я поняла, что ты не дышишь, подумала – вдруг издеваешься? Но когда я не обнаружила у тебя пульса – было страшно. По-настоящему. Я не хочу быть убийцей.

   Ден Асмир серьёзно кивает, переваривая всё, сказанное мной. А затем бесшабашно улыбается, потягивается и садится рядом со мной.

   – Со мной всё в порядке, не видишь, что ли? Хотя что-то сердце покалывает... – Парень кладёт руку на середину груди, но так и не даёт мне действительно поверить: – Но ответ я знаю – я просто, кажется, влюбился. Прочно и бесповоротно. В одну маленькую, беленькую птичку, улетевшую от меня два месяца назад и скрывавшуюся ещё сколько-то там лет.

   Я машинально киваю (Р-р-р!), а потом вдруг подскакиваю и испуганно смотрю на мага-целителя:

   – Ты же прекрасно знаешь, Росс! – почти на ультразвуке кричу я. – Я никогда не стану твоей! Никогда! Потому что она уже есть!

   – Кто она, Мила? – Маг (дракон он! Самый что ни на есть дракон! У-у-у, морду всю твою улыбчивую расцарапаю!) усмехается. – Эта маленькая рыжая девчонка, которая приснилась тебе однажды? Брось, из неё ничего путного не выйдет. Да и не влюблюсь я в такую безумную, как она. Кто в трезвом уме и светлой памяти будет учится у самого кровожадного наставника всего Мира, а? Да я и разговаривать с ней не стану, с такой-то дурой!

   (Значит, это уже во времена моего девятилетия было? У, скотина бесчувственная!)

   – Да, она. Лиза. Она.

   Я отшатываюсь от мага ещё дальше и продолжаю шептать:

   – Она... Не отвертишься... Она...

   – И Имя её Истинное. Лишь Лизой зови, никак иначе, ибо уйдёт тогда... А уйдёт – не вернёшь... Один всю жизнь мучиться будешь...

   И как бы благодарна я не была – всё равно обида на дракона захлестнула выше крыши.

   Я сижу на коленках на жухлой траве, пытаюсь удержать слёзы, но не получается. Всеми силами, всеми фибрами и швабрами души пытаюсь, стараюсь, а не получается. Крупные капли сами по себе скатываются из глаз, текут по щекам и капают на травку.

   Магия... Там, где упали слёзы, травы зеленеют. Это как в "Пиратах Карибского Моря: На краю Света", когда Уилл Тернер стал капитаном "Летучего Голландца", и вся команда помолодела.

   Я точно не помню, но Кейт Вебстер же ушла в Мрачный Лес от того, что её любимый предал?

   Вот. У меня тоже самое.

   Глупо пытаться саму себя обмануть – люблю. Люблю и потому ревную. Не хочу верить, что он мог поступить со мной так! Ведь он всегда взвешивал свои решения, думал, как поступить правильнее, а здесь... Неужели он действительно любил её?

   Эх, ден Асмир... Как тебя понять? Ты крутил шашни с моей крёстной, с этой Милой... С кем ещё? И почему ты всё-таки начал называть меня по имени?.. Эх, ден Асмир...

   Больно... было давно, а сейчас душу рвёт на части просто осознание того, что, не зная меня, не зная, какая я на самом деле, Росс называл безумной. И клялся, что никогда в жизни не заговорит со мной...

   Спешно проверила, стоят ли щиты на мыслях.

   "Я подсуетилось, – сказало, будто погладило по голове Лихостенье. – Терпи, девочка. Всё будет хорошо. Но ты прекрасно знаешь, насколько тернист путь любой ведьмы. Хотя-а... Даже не ведьмы – просто влюблённой".

   В последний некрасиво шмыгнула носом и решительно встала с колен. Когда перед глазами реальность перестала расплываться, и пелена слёз испарилась в никуда, я улыбнулась.

   Дракон кинулся было ко мне, но я, и не посмотрев на него, сказала:

   – Не подходи. – И собственный голос кажется чужим. Стальным. Холодным.

   Среди кучи обиженных мыслей пробегает одна: "Как бы волосы вновь не поседели". И эта мысль меня настолько отрезвляет, что я смеюсь. Громко. Счастливо. Несколько истерично и... полубезумно.

   Псих.

   Не он.

   Я.

   Иду к Колдунье, сочувственно глядящей на меня. Понимает ведьма. Всё понимает и знает. Чувствует. Слышит. Верит. Сочувствует. Жалеет. Злится.

   В общем, на моей стороне Кейт. На его... оправдания, и какими бы они не были, не поверю. Ни единому слову.

   "Эгоистка", – вздыхает Лихо. Ну и пусть! Что с того, что я эгоистка?

   "Ты неисправима, молодая Мгла. Но зато теперь я понимаю, почему Тиалас просила тебя назвать себя Истинным Именем".

   Да, я тоже поняла. Но я что-то уже не горю желанием оставаться Лизой. Может, вернуться в Теслу? Осесть в Ан'Тесле? Заняться, наконец, делами дезертиров?

   Млин, классное совершеннолетие у меня! Постой – что это я? – мне же только пятнадцать исполнилось! В том, реальном мире! А... нет. Когда я приняла условия игры Тецуо, то пообещала, что стану взрослой. Эх...

   Кейт кладёт тонкую длань мне на плечо – невесомую, странно блёклую, и я вдруг остро ощущаю – не она! Всего лишь...

   – Фантом! – кричу я, но на запястьях уже появились антимагические наручники, а ноги стали ватными.

   Карла рассмеялась:

   – Поздно, моя дорогая крестница, поздно. Теперь смотри!

   Я перевожу взгляд на дракона и с ужасом понимаю – опоздала.

   "Прости..." – мысленно шепчу я и плачу.

   Росс передо мной связанный цепями по рукам и ногам, но не сломленный. Карла плотоядно растягивает губы в улыбке. Она открывает внезапно появившийся из подпространства футляр, и оттуда выползает василиск. Боже! Я думала, что уничтожила их всех!

   Я, как последняя трусиха, реву, ибо смотреть на него невозможно и сделать ничего тоже нельзя – магию блокировали. А когда решаюсь поднять на Росса заплаканные глаза, вижу лёгкую улыбку и губы, медленно-медленно складывавшие слова:

   "Я люблю тебя..."

   И в тот же миг на месте любимого – мраморная статуя...

Глава девятнадцатая. Темнее некуда.

Ад, оказывается, не один, правда? Их может быть множество.

Стивен Кинг.

   «Я люблю тебя...» А дальше тишина. И я просто поверить не могу в то, что сейчас родной красной головы рядом нет. Что сейчас всё, что от него осталось – это безликая, мраморная, холодная статуя. Как тошно на душе! Я помню серебристую кровь василиска на своих руках, которого разорвала в клочья тогда. Помню неспешную волну магии, ушедшую из окаменевшего тела ден Асмира. И его слова, так и не произнесённые вслух – лишь их отголоски, движения губ. Помню. Слишком остро и хорошо, чтобы забыть...

   «Я даже не влюблюсь в неё». Больно! Он не мог так говорить! Не мог! Ведь он не такой!

   Но видения никогда не ошибаются – никогда. Я – глупая, эгоистичная, вредная, самовлюблённая – короче, дура, затолкавшая собственные чувства к дракону куда подальше, но и он не лучше...

   Идиотка...

   Потом – лист бумаги, карандаш и видения. Джи рядом. Кларисса держит за руку. Брат Росса, Тан, стоит за спиной, держит руку на моём плече. И чёрная дыра – рисунок, притягивающий взгляд и одновременно отталкивавший, – как напоминание о моих собственных грехах. Что даже за спасение магии и способностей надо платить. Платить по счетам, кои выставляются не здесь, грешной земле, а в высших инстанциях. Или нижних. Как посмотреть...

   Ночь, слёзы, вспышки воспоминаний из детства. И вновь он рядом, всего лишь призрак, отголосок настоящего, но рядом – успокаивает, гладит по спине, целует в лоб, пытается понять мои проблемы, на некоторое время отодвинув на второй план собственные. Как я могла быть настолько слепа? Как я могла до сих пор отчаянно верить, что дракон – мой дракон! – считал меня своим другом? Как я могла пожертвовать тем, кого любила? Как я могла пожертвовать свои родным и близким человеком? Как я смогла поверить в видение?..

   Эгоистка...

   День. Василиск. Призрак Колдуньи кладёт свою бледную длань мне на плечо. Росс передо мной связанный цепями по рукам и ногам, но не сломленный. Карла плотоядно растягивает губы в улыбке. Я, как последняя трусиха, реву, ибо смотреть на него невозможно и сделать ничего тоже нельзя – магию блокировали. А когда решаюсь поднять на дракона заплаканные глаза, вижу лёгкую улыбку и губы, медленно-медленно складывавшие слова. И в тот же миг на месте дракона – камень...

   Следующее утро, взрывы, плач детей. Дым, огонь, магия и технологии. Всё смешивается в памяти до сих пор, а он вновь рядом – вот, стоит, держит за руку и улыбается, будто бы даже начавшаяся война для него не страшна. Улыбается открыто, светло, без намёков и подтекстов. Не так, как обычно. А я отворачиваюсь, как бы давая понять: «Мне всё равно», и яркая улыбка сходит на «нет», счастье теряется из глаз, и возвращается привычное высокомерно-насмешливое выражение лица...

   Всего лишь видение, отголосок, отпечаток...

   На память...

   На совесть...

   Сволочь...

   Я ударила кулаком по каменной статуе, возвращаясь в наш мир, выходя из пучины собственных мыслей. Рука мгновенно отозвалась тупой ноющей болью, но мне было плевать.

   – У тебя ничего не выйдет, – замотала головой я, смаргивая слёзы. – Слышишь меня, ден Асмир? Ни-че-го не вый-дет! – Я посмотрела в белые каменные глаза: – Прячься от меня в Аду, сбегай от меня к Хель – всё равно найду, слышишь? Найду! Спасти Тецуо я не смогла – а тебя с того света достану! Клянусь! А когда воскрешу – самолично убью!

   Мраморная статуя ден Асмира всё так же улыбалась.

   Я всегда понимала, что Росса Альтер Ден Асмира не существует. Что это просто легенда, которую придумали мои и его родители, чтобы не в меру любознательная дочка и слишком уж умный сынок не встретились – кто знал (да и знает), чего мы учудим вместе? Есть только ден Асмир – примерный сын премьер-министра Дрэгэндэра, единственный выживший огненный дракон, тот, кто может восстановить свою страну. Он никогда не был для меня кем-то другим.

   И братом он мне никогда не станет.

   Почему?..

   На плечо легла тёплая, тяжёлая ладонь. Я и не сомневалась в личности пришедшего.

   – Уйди, – приказала я. Тарье Айнар Энген за моей спиной ощутимо напрягся. – Я не хочу никого видеть. Убирайся!

   Зря ведь нагрубила. Этот... отмороженный на всю голову любитель покататься верхом грубость не терпит, уж я-то знаю.

   – Я только хотел напомнить Вам, ваше высочество, – раздался в ответ над головой леденящий душу голос, – что сегодня приезжает делегация с Авалона. Его высочество, принц Дельвиг, не любит, когда его заставляют ждать. После того, как Вы прилюдно проди... отвергли его несколько раз подряд, боюсь, он начнёт более яро выступать против Вас.

   Я взвыла раненым снежным барсом. И сбежать нельзя...

   – И что с того? Плевать я хотела на его "любит-не любит".

   Буквально кожей почувствовала, как Тан презрительно ухмыляется и собирается сказать что-то язвительное.

   – Не надо, пожалуйста, – шепнула я. – Ты прекрасно знаешь, что мне сейчас не до работы. У меня из рук всё валится.

   Меня подняли с колен и, обняв за плечи, прижали к себе. Уткнувшись носом в шею ледяного дракончика, я поняла, как соскучилась по Ледяным Чертогам. Пусть Прорицательницы не особо вежливо вели себя со мной, но там я смогла обучать сущности. Разрушила связь между собой и Архаром-Аидом. Они помогли мне, как бы я этого не хотела.

   – Всё будет преотлично, ваше высочество. Не смейте вешать нос.

   Я шмыгнула выше названным.

   – Я-а... – начала было говорить я, но братишка Росса остановил меня. Обхватив ладонями моё лицо, он взглянул на меня. Серые, аки стальные подшипники, перекрестились с моими сине-зелёными.

   – Не стоит, ваше высочество, – проговорил будущий ректор Института. Я в который раз утвердилась в мысли, что этот мой шаг верен и продуман. – Мы вытащим нашего братца, я уверен.

   – Не называй его так, пожалуйста, – шепнула я, привставая на носочки. – Он мне не брат, ты прекрасно это понимаешь.

   ...Его губы были мягкими, тёплыми.

   – Что ты делаешь? – воскликнула я, разгневанная, и отпихнула ледяного в сторону. – Ты... Ты в своём уме? Боги, с кем я связалась?

   – А ты думаешь, что если вернёшь его, он останется тем же, кем и был? – Тарье тоже разозлился. – Наивная! Он половину забудет!

   Указующий перст упёрся в статую.

   Ты врёшь!

   – Он даже твоего имени не вспомнит! – продолжил пугать меня друг. Или больше не друг? – Максимум, что амнезия не тронет, так это его умения в магии! Всё!

   – Пошёл ты, знаешь, куда? – выплюнула я.

   Я его убить хотела. Чесслово. Но мне помешали.

   В комнатку залетела запыхавшаяся Лееска. Она держалась за сердце и испуганно таращила глаза. Привидение, что ли, увидела?

   – Ил... Ил... Илзи, – старательно выговаривала она, выдыхая часто-часто, – та... там (фу, давно не бегала) Кхашен... при... пришёл.

   Не удивила – я давно ждала Тёмного. И, уже занеся ногу над порогом и приготовившись хорошенько вмазать мерзавцу, довольно улыбнулась. Счас мы у него всё-о выведаем...

   Так получилось, что война началась раньше, чем я думала. Что восставших против Поли и Алекса Тёмных намного больше, чем две трети всех живущих архонтов и вампиров. Что моих самых близких друзей свергнут с престола, отправят ко мне, а некоторые Ален и Дэрек Минер Рей встанут по главе Царства. И орки оказалась настолько гадами, что горные тролли по сравнению с ними – одуванчики, любимые девочками и мальчиками.

   Я не хотела таких поворотов событий.

   – Стоять, ваше высочество! – гаркнули, перекрывая собой путь. – Куда собралась?

   – К самому любимому, самому красивому и самому ожидаемому мужчине в мире! – не осталась в долгу я, первым делом вспоминая похожую характеристику в сторону Торнадо, оставшегося на Земле. – А ну, брысь отседова, ледышка чешуйчатая!

   Кхашен ждал. Высокий, поджарый, черноглазый, имеющий длинные, каштановые волосы – кажется, я начинаю понимать, почём служанки кидают на него заинтересованные взгляды.

   И – нет, не улыбающийся, – лыбящийся мне.

   – Моя дорогая! – мурлыкнул он, заключая меня в крепкие объятия. – Как выросла-то за то время, что мы не виделись! – Окинул взглядом. – Целый сантиметр.

   Показываешь зубки? И я тоже с удовольствием к тебе присоединюсь.

   – Дюйм, если быть точнее, – заверила бога я и вырвалась. Фух, хоть вздохнуть можно... – Чем обязана, о великий Владыка?

   Спинку ровнее, ведьма, иначе книксен получится не настолько издевательским.

   Улыбку шире, или догадается, что с тобой не всё в порядке.

   В глазах ехидца, чтобы совсем с правильного пути сбить.

   И всё будет окей!

   Тёмный склонил голову набок, задумчиво пожевал губами.

   – Милый, – проворковала я, внутренне бурча на всех и вся, – у меня сегодня в очередной раз Дельвиг приезжает. Думаешь, мне приятно с ним проводить время? Правильно, нет. С тобой тоже самое.

   – Выдра.

   – Не-а. Выдра – это Главная Ледяная Прорицательница, я так... нечто среднее. Вредное. Рыжее. Так зачем пожаловал?