Текст книги "Любовница короля (СИ)"
Автор книги: Клик Квей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)
Офелия пожала плечами, придерживая край одеяла.
– Принесу горячей воды, – сказал он. – Тебе нужно принять ванную. Через несколько часов все проснуться. Тобис положил твои бриллианты в банк, Ливия вызвала портного, который снимет мерки и пошьет платья.
– Бал-маскарад… – тяжело вздохнула Офелия.
– Верно, – пройдя к двери, кивнул Ярп. – Вчера приходил человек короля. Тебя желают видеть при дворе. Тобис пытался возразить. Говорил, что ты болеешь. Но король неуступчив. Он потребовал твоего присутствия, и никакие отговорки тут не помогут.
Когда Ярп вышел, Офелия заметила на туалетном столике книгу, оставленную матушкой. Понимая, что эти труды нужно прочесть, Офелия откинула одеяло, пододвинула ширму к туалетному столику и села на стул с мягкой обивкой. Она собиралась принять душ и только потом одеться. А благодаря ширме так никто не сможет увидеть её без одежды.
Пока служанка и северянин носили воду для бадьи, она перелистала желтые страницы дневника некого человека из рода Остин, открыла первую страницу и прочитала вырезку, оставленную то ли для друзей, то ли для заклятых врагов.
– Ярп, что такое инцест? – спросила она его, когда тот вошел с ведрами горячей воды.
Ярп вылил два ведра и посмотрел на ширму, за которой сидела семилетняя девочка, говорящая о таких недетских вещах.
– Это если бы твоя матушка переспала с твоим дядюшкой, тетушкой, отцом, матерью, или даже с тобой, – спокойно ответил он.
– Любовь? – уточнила Офелия.
– Lust, – ответил Ярп на языке северных кланов. – В этом нет никакой любви. Это lust, debauchery, perversion och synd.
– Synd… – задумчиво повторила Офелия. – Грех…. Чей грех, Ярп? Кто отвечает за грехи?
– Каждый человек сам отвечает за свой грех, – сказал Ярп. – Если совершила что-то запретное, ответишь точно так же, как и тот, с кем ты это сделала. Сказал бы больше, но боюсь, что сам никогда не был ярым приверженцем веры. Я грешил, но никогда не делал это с членом семьи. На севере такие грехи смываются только кровью, Офелия. Никогда не опускайся до такой грязной похоти. Эта дорога может принести удовольствие, но ты будешь несчастлива.
– Я не собиралась грешить.
– Все совершают грехи, Офелия. Люди склонны убивать, воровать, врать, предавать, насиловать. Вопрос лишь в том, кем ты предстанешь перед богами. Если грехи перевесят все добродетели, тебе откроется дорога в небытие. Инцест открывает именно эту дорогу.
– Значит, эти люди заслужили смерть?
– Каждый человек заслуживает смерти, Офелия. Кто-то заслуживает её в меньшей, кто-то большей степени. Итог всегда один.
– Какой?
– Все мы сдохнем.
Маска шутника
***
На Офелии было надето ярко-желтое платье с длинной юбкой в пол из фатины. Полупрозрачный кружевной лиф с короткими рукавами превосходно подчеркивал стройные аристократические руки. Приталенный плотный покрой скрывал грудь и живот, а спину дополнял изящный атласный пояс, завязанный в виде большого бантика. Пышная многослойная юбка сочеталась с кружевным верхом, идеально ложилось по стройной фигуре и прекрасно оттеняла пышные белокурые волосы, миловидные голубые глаза и достаточно увесистые серьги с небольшими сапфирами в оправе. Лицо скрывала маскарадная маска, изготовленная из белого кружева и подчеркнутая бесцветными дешевыми камнями.
Маска бы могла скрыть лицо, однако Офелия выделялась возрастом, цветом глаз и обществом Тобиса Холла с супругой, приглашенных в королевский дворец. Её сразу признали остальные гости, а вот сама она терялась в догадках, пытаясь признать хотя бы одного человека дворянского происхождения.
Тронный зал искрился всеми цветами радуги. Придворных короля собралось так много, что просторное помещения, лестницы и верхние этажи были переполнены людьми в вечерних платьях, в дорогих костюмах и масках. Везде были эти маски, приковывающие внимание своими пестрыми оттенками. Король сделал все, чтобы этот вечер был незабываем. Во дворец пришли музыканты, по залу ходили слуги с подносами, предлагающие гостям выпить и чем-нибудь перекусить, чуть дальше, прямо рядом с троном короля, где музыка была слышна намного громче, танцевали прекрасные пары.
Пока Офелия пыталась сориентироваться в толпе незнакомых масок, Тобис и Ливия куда-то пропали. Глава дома Холл был в маске волка, а его жена облачилась в ярко-оранжевое платье и примерила маску лисицы. Вот только волков и лис в зале было так много, что девочка невольно попятилась к выходу, чтобы выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Она задыхалась в этом обществе, потому что раньше никогда не принимала участие в таких церемониях. Это мир был чужд, чужой, не тот, где Офелия привыкла жить и выживать.
Она уже добралась до выхода, когда её кто-то бесцеремонно схватил за руку и потянул на себя. Взвизгнув от испуга, Офелия крутанулась на мягкой туфельке, сжала кулак и приготовилась со всей силы ударить в живот. Но вместо живота перед ней предстала разрисованная маска клоуна.
– Ты чего? – склонив голову, спросил маленький клоун, который был чуть выше её, но ни капли не старше.
– Простите… – ослабив кулак, Офелия сделала реверанс. – Я немного испугалась.
– Боишься клоунов?
– Не знаю…
Перед ней стоял невысокий мальчик в маске шутника с большими карими глазами, которые можно было угадать через два выреза на маске и пышными каштановыми волосами. Кроме неё на бал-маскарад могли пригласить только ещё одного юношу, поэтому Офелия сразу признала этого семилетнего мальчика. На нём был надет черный фрак, белая рубашка и бант – последний писк моды портных королевства Фрагиль, который стоит столько, что денег на такую дорогую и красивую одежду хватит только у герцога или короля.
– Меня зовут Адам де Дюрап, – представился клоун.
– Добрый вечер, Ваше Высочество, – ещё раз сделала реверанс Офелия. – Я Офелия Аль Салил де Оран.
– У тебя очень длинное имя. Откуда ты?
– Из империи Шадаш-Тарза.
– Тебя так отец назвал?
– Нет, матушка. Она сделала меня наследницей твердыней Оран и рода Масур.
– Выходит, ты та самая королева, о которой говорил отец, – почесал затылок Адам. – Думал, ты выше и старше.
– Ну, прости, – робко улыбнулась Офелия. – Ты тоже сын короля, хоть и не выделяешься высоким ростом.
– Мне позволительно, – гордо задрал подбородок Адам. – Я не наследник трона, а обычный бастард. Ты ведь тоже незаконнорожденная дочь Алексы Масур?
– Ага… – растерявшись, кивнула Офелия.
Адам помотал головой и схватил её за руку.
– На нас уже смотрят, – едва слышно сказал он. – Идем танцевать, Офелия.
Она одернула руку.
– Но я не умею…
– Не умеешь? Или не хочешь?
– И то, и другое.
– Брезгуешь танцевать с бастардом?
– Нет, конечно. Я ведь тоже бастард.
– Тогда пошли, – Адам снова схватил её за руку и потащил сквозь толпу взрослых гостей.
Они проскользнули к самому трону, где Адам, как настоящий джентльмен, поклонился и пригласил даму на танец. Офелия, обратив внимание, что остальные гости тоже танцуют, приняла приглашение, позволила партнеру положить руки на талию, а сама осторожно уложила хрупкие ладони на плечи. С первого шага бастард короля понял, что она попыталась его одурачить. Девочка с голубыми глазами умела танцевать и делала это намного лучше, чем служанки, с которыми Адам учился. Возможно, все дело в росте. Рядом с Офелией он чувствовал себя превосходно, смотрел партнерше по танцу прямо в глаза, исполнял плавные движении, а она, влекомая танцем, охотно ему отдавалась, предоставляя вести себя так, как должно быть.
Они кружили рядом с троном короля Фрагиля, вслушивались в музыку и были поглощены танцем настолько, что даже не заметили, как остальные пары расступились, предоставляя им больше места для маневренности. Больше никто не танцевал. Только эти двое двигались в совершенстве, не обращая ни на кого особого внимания.
– На нас все смотрят, – заметила Офелия.
– Стесняешься? – бросив взгляд в сторону, спросил Адам.
– Нет, – улыбнулась Офелия. – Кстати, на кого ты посмотрел? На своего отца?
– Вообще-то на матушку, – Адам закружил партнершу так, чтобы она увидела служанку в толпе, держащую поднос.
Эта красивая женщина была обычной служанкой, но выглядела очень красивой. Даже форма слуги не могла испортить выразительный цвет карих глаз, пышные каштановые волосы и изящную фигуру, прикрытую пышным передником.
– Твой отец влюбился в служанку? – уточнила Офелия.
– Нет, конечно, – пожал плечами Адам. – Моя мама служанка только для подданных короля. Для моего отца она фаворитка.
– Моя матушка тоже была фавориткой отца. Её назначили главной женой, когда я появилась на свет. Получается, твоя матушка тоже главная жена короля?
– Не совсем. Главной женой короля остается королева. А фаворитка становится главной любовницей.
– Что это значит?
– То, что моя мама много времени проводит с отцом. Пока королева ждет ребенка, именно матушка спит с ним в одной постели.
– Тебя это не злит? – поинтересовалась Офелия.
– Таков порядок. Почему меня это должно злить?
– Ты ведь сын короля, а трон займет кто-то другой. Меня вот очень злило, когда мы с матушкой покинули отца. Злило, потому что она спала с другим мужчиной, а не отцом. Это очень обидно, ведь папа ничего плохого нам не делал.
Адам заметил, как партнерша расстроилась.
– Если соскучилась по отцу, почему осталась в этом городе? – спросил он. – Ты бы могла оставить Тарлатан и вернуться в столицу. Вернуться к своему отцу.
– Ничего не получиться, – тяжело вздохнула Офелия.
– Почему?
– Матушка сказала, что убила отца…
Музыка стихла, танец остановился, главный зал утонул в громких овациях гостей, аплодирующих прекрасной паре двух маленьких сердец.
– Прости, Офелия, – несколько нахмурился Адам. – Мне очень жаль.
Она собиралась открыть рот и сказать, чтобы он не лез в чужие дела. Но к ним подошла та самая фаворитка короля, матушка Адама де Дюпона, предложившая им кубки с малиновым компотом.
– Идем со мной, – Адам выпил компот, поставил кубок на поднос и, схватив девочку за руку, потащил её куда-то в гущу толпы.
Офелия даже не успела напиться, обронила свой кубок, несколько раз запнулась в платье и одернула его, когда они добежали до лестницы.
– Куда ты меня ведешь? – спросила она.
– Идем, – снова одернув её руку, Адам помчался дальше. – Я кое-что покажу.
***
Они добежали до задников королевского замка, где поздно вечером никого не было. Очень странно, ведь задники для того и служат, чтобы отсюда умыкали слуги королевского дворца, однако основное предназначение у этого места кроиться в том, что именно на здесь хранят живность, которую используют в приготовлении пищи для самого короля. Раз уж королевский совет тщательно подбирал рацион своего короля и при этом не притеснял нужды обычных людей, живности позади дворца было много. Если бы у Офелии было время оглядеться, она бы заметила, что курятник поставили недалеко от двери, а там где хранят мясо, расположился большой склад, который готовили для загона лошадей. Лошадей ещё не было, либо они просто закончились.
Они проскочили просторные кухни, где готовили закуски, миновали ненужного внимания королевской гвардии, уже почти добралась до нужной двери, как налетели на служанку, сбили женщину с ног и рванули дальше.
Пока они неслись в сад, спешно проносясь под сводами огромных залов с латными доспехами и стойками с оружиями, Офелия задыхалась и постоянно запиналась, пытаясь вырваться из хватки бастарда, ведущего её непонятно в каком направлении. Но стоило им оказаться в саду, где стояла личная королевская гвардия, Офелию охватила паника, рассудок помутился, началась истерика, которая чуть не вырвалась наружу. Но Адам, крепко сжав её руку, прогнал солдат своего отца, пригласив её сесть под яблоню, где стояла корзина фруктов и кувшин с вином. Столика и стульев не было, зато накрыли довольно милую поляну. Офелии тоже пришлось сесть прямо наземь, терпеливо ожидая, когда он что-нибудь объяснит.
– Тебе здесь нравится? – разливая компот по кубкам, спросил Адам.
Офелия окинула взглядом сад, обратив внимание на яблони, старый дуб, кусты с малиной и клумбы с разнообразными цветами. Летом все цвело и пахло. Даже вечером, когда до заката оставалось несколько часов, пчелы и бабочки продолжали опылять цветы. Прекрасный оазис посреди пыльного города чем-то напоминал выматывающее путешествие в пустыне империи Шадаш-Тарза. Сад стоил того, чтобы оббежать весь дворец вдоль и поперек, но Офелия в этом не призналась.
– Зачем ты позвал меня сюда? – спросила она.
– Мы ведь танцевали, – позволил себе напомнить Адам. – Думал, ты захочешь отдохнуть, посидеть на мягкой траве. Разве это плохо?
– Нет, но это странно, – призналась Офелия.
– Что странного в том, что мужчина пригласил женщину в сад? Взрослые всегда так делают. Мой отец постоянно приглашает маму в спальню, а свою королеву на прогулку в этом саду.
Офелия скривила губы.
– Ты ещё не мужчина, Адам, – заявила она. – А я ещё не женщина. И вообще-то ты говоришь с законной королевой Шарджа. Мне не следует принимать приглашение от незнакомца.
– Хотела сказать, от незнакомого мужчины? – улыбнулся он.
– Сейчас ударю, – буркнула Офелия.
– Нечестно, – теперь уже нахмурился Адам. – Отец сказал, что мужчина не должен поднимать руку на даму. Если ты меня ударишь, я не смогу ответить.
– Ты не мужчина! – закипела Офелия.
– Тогда я могу тебя ударить?
– Нет, не можешь!
– Все равно нечестно, – захохотал Адам, вызвав у девочки бурю злости. – Выпей и хватит на меня злиться.
Офелия устала танцевать и бегать, поэтому выпила кубок с компотом залпом.
– Сюда все равно никто не придет, – добавил Адам. – Все гости будут допоздна веселиться в главном зале, а потом закидывать моего отца прошениями.
– Какими прошениями? – поправив подол платья, спросила Офелия.
– Не знаю, – пожал плечами Адам. – У короля всегда много дел. Даже в такие праздничные дни отца заваливают какими-то глупыми просьбами. Сегодня вечером вот к нему подошел советник Ричард Дориан. Они говорили о тебе.
Офелия вскинула брови.
– Почему обо мне?
– Ну, о тебе весь двор говорит, – признался Адам. – Матушка сказала, с тобой хотят заключить выгодный брак.
– Со мной? Или с моей матушкой? – уточнила Офелия.
– Может быть, с твоей матушкой. Не знаю. Но разговоры о замужестве во дворце частое явление. Вот только с твоим визитом каждый придворный уже успел об этом поговорить с отцом. Может, они хотят попросить твоей руки, а? – он расплылся в улыбке, чем вызвал ещё большее недоумение.
– Мне семь лет! – заявила Офелия. – Я не могу стать чьей-то женой.
– Женой ты точно стать не можешь, а вот невестой запросто.
– А в чем разница?
– Ну, – почесал затылок Адам, – невесту ссылают в храм до церемонии свадьбы, а вот жена сразу идет под венец.
– Ты тоже собрался под венец?
– С ума сошла, что ли? – выпучил глаза Адам. – Это женщины идут под венец. Я мужчина.
– Ты ещё ребенок, – засмеялась Офелия.
Адам выпил компот и наполнил кубки по второму разу.
– Скажи, а у тебя уже есть невеста? – поинтересовалась Офелия.
– Я пока не уверен, – робко признался Адам.
– Почему?
– Она ещё не родилась, – ответил Адам. – Видишь ли, в королевстве Фрагиль браки заключаются с самого рождения. Отец сказал, моей женой станет дочь генерала, если леди Лилиана Рэнделл подарит мужу девочку. Так сын бастарда и влиятельный род герцога заключат союз. Я стану маркизом, а моя жена маркизой. У нас даже земли есть. Твердыня Дюпон называется.
Офелия нахмурилась пуще черных туч.
– Ты чего? – спросил её Адам.
– Не женись на дочери леди Лилианы Рэнделл, – холодно ответила Офелия.
– Почему? – задумчиво спросил Адам.
Вспомнив слова матушки, Офелия решила поправить некоторые факты.
– Выбери себе другую жену, Адам, – промолвила она.
– Но почему?
– Просто выбери другую жену, – настояла Офелия.
Он махнул рукой и сделал несколько глотков.
– Отец говорил, что ты немного странная. Вот и проявились все эти странности. У тебя голова болит?
– Нет, – спокойно ответила Офелия. – С чего ты взял?
– Ну, мама сказала, что у людей, говорящих странные вещи, больная голова.
Офелия тяжело вздохнула.
– Леди Лилиана Рэнделл обманывает мужа, – едва слышно сказала она. – Этот ребенок причинит только боль тем, кто его окружает.
– С чего ты это взяла? – задумался Адам.
– Когда мне было три, к нам домой приехал дедушка Орлан де Месс, – призналась Офелия. – Мне снились страшные сны, которые всегда становились правдой. Я видела во сне, как попаду в дивный сад, а через месяц мы с матушкой поехали в сад императора. Потом мне снилось приключение и снежные горы. В империи, где мы жили в доме отца, никогда не бывает снега. Я даже не знала, как он выглядит. Мама сказала, что мне это не могло присниться. Но вскоре мы отправились в путешествии на корабле, пересекли большую пустыню и увидели снег. Я видела то место, которое мне приснилось, Адам. Дедушка Орлан сказал, что все мои сны будут сбываться.
– Ты не шутишь? – нахмурился бастард короля Леонида Гордона. – А если тебе присниться дракон? Настоящий дракон.
– Мне никогда не сняться драконы, – улыбнулась Офелия. – Честно говоря, последние несколько лет мне вообще ничего не снилось. Это началось, когда мы приплыли на этот материк. С самого первого дня я начала видеть во снах войну, убийство и боль людей. А в ту ночь, когда мы встретились с твоим отцом, мне приснилась леди Лилиана Рэнделл. Я никогда не видела её раньше, но сразу узнала.
– А что тебе приснилось? – заерзал на месте Адам.
– Её ребенок, – тяжело вздохнула Офелия. – Хотя нет. Это были её дети. Леди Лилиана подарит жизнь мальчику и девочке. В том сне они быстро выросли, стали королями и пошли по полю подсолнухов. Земля за ними сгорала, превращалась в пепел, а под ногами хрустели кости. Они убили меня, мою матушку, твоего отца и всех людей, чтобы стать королями.
Адам проглотил.
– Куда они шли?
– Не знаю, – пожала плечами Офелия. – Когда поля вокруг превратились в пепел, они остановились и начали…
– Что, Офелия? – настойчиво спросил Адам, когда она замолчала. – Что они начали?
– Целоваться… – нехотя сказала она. – Брат и сестра целовались. А потом они…. В общем, они занимались любовью.
– Ты знаешь, что такое любовь? – выпучил глаза Адам.
– Знаю, но никому не говорю, – кивнула Офелия. – Адам, если Лилиана Рэнделл родит, её дети станут нашей погибелью.
Карл Масур
***
Зеленые поля были идеальным местом для проведения турниров и рыцарских поединков, служившие королевству Фрагиль на протяжении несколько поколений. Идеальное расположение, находящееся в шаговой доступности от форта и города Милам, позволяло прийти сюда любому желающему. Путь занимал не больше часа, даже пешком. Эта низина, названная Зелеными полями, была окружена зелеными лугами со всех концов света. К сожалению, последние годы выдались очень трудными не только для королевства Фрагиль, но и для целого материка, поэтому трибуны для дворян и королевской семьи полностью пришли в негодность.
Вот только эта ерунда не сильно пекла пятитысячную армию, идущую с северной части материка. Они двигались плотным строем, не взирали ни на дождь, ни на грязь под ногами. В начале колонны ехало несколько всадников – генерал Маршалл Рэнделл с женой, Алекса Масур и десяток командиров подразделений; позади них не спеша двигались обозы с провизией, оружием, запасным снаряжением и оружейниками, а окружали полосу с телегами всадники в тяжелых латных доспехах, ехавшие по бокам, держась в шеренге по три человека; после всех необходимых припасов двигались обычные пешие солдаты, облаченные уже не в такую качественную броню. Замыкала строй ещё одна конница из сотни лошадей. Ингрид и Мина ехали на телеге, а Костин был пешим солдатом, поэтому сливался среди тысячи точно таких же мужей.
Миновав Зеленые поля, Алекса попросила генерала остановить армию, а сама поехала на возвышенность, под которой скрывался форт Милам, расположенный на утесе. Чуть поодаль должен быть город с точно таким же названием. И добравшись до вершины холма, Алекса окинула взглядом то, что осталось от могущественного форта, который армия Фрагиль никак не могла захватить. Вскоре её догнал сам генерал.
– Всевышние силы… – растерялся он. – Это и есть ваша армия? Где вы нашли этих безумцев?
Алекса расплылась в улыбке, возгордившись тем, что за месяц северные кланы разложили форт на кирпичи, не оставив ни одной целой стены. Все, что некогда напоминало защищенную крепость, лежало у кромки воды и только полуразрушенная лестница, осыпающаяся прямо на глазах, ещё что-то значила. В город хлынула обезумевшая армия северян. Даже с вершины холма угадывались их силуэты, заполонившие небольшой морской городок, не имеющий ни стен, ни предводителя. Старая колокольня и та была разрушена на мелкие куски, хотя Милам в целом не пострадал. На горизонте оставались маячить корабли, стоящие в нескольких милях от порта, а к городу причалила ни одна сотня лодок, приведшая в город Милам только боль, смерть и разрушения.
– Генерал, вашим людям стоит занять Зеленые холмы, – предложила Алекса. – Мы ведь не хотим, чтобы из-за какой-нибудь бабы наши армии начали драться друг с другом?
– Согласен, – закивал Маршалл. – Армии вообще не стоит объединять. У нас одна общая цель, но задачи разные. Предлагаю обустроиться, разведать обстановку и собраться в городе, чтобы провести небольшое совещание.
– Вас пригласят, когда все будет готово к встрече, – сказала Алекса. – Я же проверю своих людей и обсужу с ними детали строительства лодок. До конца месяца мы должны добраться до реки Тхеок и твердыни Влора. Это наша первостепенная задача.
– Значит, у нас всего шесть дней, – тяжело вздохнул Маршалл. – Ну, хорошо. Мы поставим небольшой лагерь, чтобы люди отдохнули до рассвета, а с утра выступим к твердыне.
Проводив генерала взглядом, Алекса одернула поводья и направила лошадь в город. Но не успела она отъехать слишком далеко, как на возвышенности, где она стояла минутой ранее, появились Костин, Ингрид и маленькая любовница воительницы. Алекса пришпорила коня и выждала, когда они её догонят.
– Нас забыла? – улыбнулась Ингрид, держа девочку за руку.
Алекса ответила улыбкой, а сама взглянула на деревенского друга. Костин был по пояс в грязи, испачкан настолько, что лицо, одежда и оружие покрылись толстым слоем грязи, в спутанных, грязных волосах угадывалась трава и куски грязи, вылетавшие из-под колес телег, ехавших впереди. Глаза у него выглядели настолько уставшими, а тело так мягко пошатывалось из стороны в сторону, что, по всей видимости, он ждал момента, когда рухнет в теплую постель и уснет.
– Ты ужасно выглядишь, – сказала ему Алекса. – Что с тобой? Устал?
– Заболел… – холодно буркнул Костин, пройдя мимо неё. – Идемте в город. Генерал потребовал у меня полного отчета до начала собрания.
– Что он сказал? – проводив взглядом грязного солдата, спросила Ингрид.
– Маршалл приказал ему следить за нами, – спокойно ответила Алекса.
– Вот же, – Ингрид высморкалась, взяла свою маленькую любовницу на руки и пошла вслед за солдатом. – Это так заведено в армиях? Или генерал нам не доверяет?
– Сама как думаешь? Твой отец и конунги разворотили форт Милам, который простоял на этом месте два столетия. Разумеется, после такой выходки положение и мирное соглашение будет подорвано из-за обычного пустяка. Ты должна приструнить отца, Ингрид. Не хочу проиграть из-за того, что два мужика не поделили пару золотых монет или бабу.
***
В городе воняло кровью, гнилью и потными мужиками. Даже публичный дом, расположенный недалеко от центральной улицы, был захвачен воителями из северных кланов. Разумеется, незваные гости не собирались платить за утехи, а брали то, что хотели. На городской площади, всего в нескольких шагах от разрушенного храма, в землю были вбиты двадцать кольев, на которых возвышались несколько священников, обычных мужиков и пару старух, посаженых на кол, видимо, для забавы.
Все улочки города были переполнены воителями, но большая часть скопилась в порту и на центральной площади, где расположился один единственный трактир. Те, кто не смог попасть внутрь, пили и ели прямо на площади, соорудив своеобразное место для ночлега. Там и тут были разведены костры, кто-то готовил похлебку из рыбы, некоторые жарили мясо либо домашней скотины, либо пойманного дикого зверя. На одном из верителей красовался молодой олень, с которого тотчас сняли шкуру, вырвали рога и отрубили голову.
Судя по положению в городе и отсутствию местных жителей, армия Предвестницы убила или отпустила большую часть людей. Но Алекса знала повадки своих людей, поэтому была уверена, что в большинстве домов воители делят женщин, награбленное золото или просто спят мирным сном младенца. Это в природе северных кланов. Они приехали сюда, чтобы разбогатеть, повеселиться и вдоволь изнасиловать женщин. Военный конфликт их не волновал. Если им позволяют кого-нибудь убить, обокрасть, изнасиловать, эти люди покорно будут выполнять приказы и не задавать лишних вопросов. Алексе оставалось донести эту информацию до солдат генерала Маршалла Рэнделла и под корень пресечь лишние потасовки двух совершенно разных армий.
Она выехала со спутниками на главную площадь и сразу же подметила в толпе рыжую гриву, сидящую у костра. Это был Бьорн, который соревновался со своими людьми в употреблении алкогольных напитков, не задумываясь над тем, что пиво в этом городе когда-нибудь закончиться. Алекса подозвала его рукой и спешилась.
– Дочь и Предвестница, – раскинув руки, Бьорн подошел к ним и захохотал, явно прибывая навеселе. – Как все прошло? Этот глупый король поможет?
– Мы привели армию, – ответила Алекса. – Они остались за холмом. Бьорн, прекрати пить и угомони своих людей. Вечером у нас намечается совет и обсуждение плана, а завтра утром мы беремся за дело.
– Война! – растер руки рыжеволосый конунг. – Я всегда готов, ты же знаешь.
– Знаю, поэтому беспокоюсь.
Ингрид окинула взглядом площадь, пытаясь найти свободный угол.
– Отец, в городе ещё остались свободные дома? – спросила она. – Я бы хотела принять ванну, помыть Мину и отдохнуть перед собранием.
– Ступайте вон в тот дом, – указав на двухэтажную постройку, сказал Бьорн. – Алекса, ты тоже можешь там отдохнуть. А это кто?.. – спросил он, покосившись на грязного Костина. – Твой новый мужчина?
– Возможно, – улыбнулась Алекса, когда Ингрид с любовницей прошли в дом. – Ревнуешь?
– К нему? – ткнув пальцем в солдата, конунг заржал ещё громче. – Ты меня решила спровоцировать? Брось, Алекса. Что ты нашла в этом мальчике? Тебе нужен сильный мужчина, который способен утолить все женские капризы. А не это недоразумение…
Алекса, поглядев на деревенского друга, ответила ухмылкой.
– Успокойся, здоровяк, – похлопав конунга по плечу, она пошла вслед за воительницей. – Ты навсегда остался в прошлом.
– Куда ты? – бросил вслед Костин. – И что он сказал?
– Сказал, что ты ему понравился, – расхохоталась Алекса. – Идем, Костин, тебе нужно помыться и отдохнуть.
***
Заняв свободную комнату, Алекса приняла ванну, постирала грязные вещи, развесила всю одежду у окна и, надев тонкую сорочку, вышла на балкон. Сначала она напивалась вином и наедалась мясом на балконе, любуясь невообразимо прекрасным алым закатом, ставшим предвестником страшной бури, которая обещалась начаться только под утро. Но шум и бесконечные гуляния северян под окнами так надоели, что Алекса вернулась в комнату, посидела немного на кресле и обдумала предложение короля, окончательно убедившись, что в любой момент может потерять любимую дочь.
Когда и эти мысли стали совсем уж тоскливыми, она опростала второй кувшин и принялась за третий, на этот распивая вино на просторной постели, укутанная теплым одеялом и окруженная пуховыми подушками. Испытывая приятную истому и восхитительную слабость, затягивающую в омут крепкого сна, Алекса ослабила руку. Кубок упал на каменный пол, ничуть не отвлек и тут же закатился под кровать. Она задремала, почти уснула, но тут в дверь раздался тихий стук, который в дремоте раздался очень громко.
Она быстро пришла в себя, резко вскочила с кровати и с серьезным настроем направилась к двери, чтобы высказать все нежданному гостю.
– Что ещё?.. – распахнув дверь, Алекса увидела того, кого не ожидала увидеть. – Я сплю… – она выпучила глаза, теряясь в догадках. То ли это сон, то ли кошмар, от которого невозможно избавиться.
– Не спишь… – все так же холодно и серьезно ответил он.
Он выглядел старым, истощенным и очень больным. Возраст дал о себе знать тогда, когда этого совсем не ждешь. Некогда лысая голова покрылась короткими волосами, впалые щеки и обвисшая кожа на подбородке и в области шее покрылась жесткой щетиной. В глазах была кромешная пустота. Остекленелый взгляд был настолько пустым, что ей показалось, будто бы он совсем ослеп.
– Впустишь? – спросил он.
Когда приступ удивления прошел, Алекса сжала кулак и, замахнувшись, попыталась ударить его по лицу. Но первый порыв ярости оказался ошибочным и мог стать фатальным. Он схватил её за запястье и сжал так сильно, что кости захрустели под мощью старых обвисших ладоней.
– Выродок! – плюнув в лицо, закричала Алекса. – Почему ты ещё не сдох, Карл Масур?!
Он отпустил руку, вытер слюну с лица и ухмыльнулся.
– Может быть, впустишь?
– Впустить? – Алекса метнулась в комнату, схватила с тумбочки два пистоля и без раздумий разрядила оба в сторону двери. – Я тебя так впущу, что никогда не забудешь, выродок!
Обе пули прошли мимо, хотя Карл даже не думал от них уклоняться. Разумеется, выстрелы услышали в соседних комнатах, на улице, даже в трактире. В двухэтажный дом сбежалось столько народу, что через несколько секунд старый герцог был окружен северянами. Но он не сдвинулся с места.
– Döda honom! – указав на мужа, приказала Алекса.
В толпе возник Костин, который тоже выпучил глаза, увидев старого герцога. Он тут же прижался к нему спиной, пытаясь заступиться за мужа своей деревенской подруги.
– Стойте! – крикнул он. – Этот человек нам не враг.
– Уйди с дороги, Костин, – заряжая пистоль, огрызнулась Алекса. – Из-за этого ублюдка погибла вся моя семья.
– Да… – хладнокровно подтвердил Карл, оттолкнув от себя Костина. Он ворвался в комнату, хлопнул дверью и повалил огромный шкаф, чтобы им с женой никто не помешал.
Алекса, все ещё пытаясь зарядить пистоль, боролась с трясущимися руками, которые не могли толком насыпать в дуло достаточно пороха. А он смотрел и молча взирал, пока у него за спиной северяне пытались выломать дверь. Вокруг происходила настоящая давка, а он просто стоял и ждал, когда жена в него выстрелит. Наконец-то Алекса сдалась и бросила пистоль с порохом на пол.
– Зачем ты пришел, Карл? – сдержано спросила она. – Я уже потеряла из-за тебя все, чем дорожила. Не вынуждай переживать весь этот ужас заново.
