Текст книги "Любовница короля (СИ)"
Автор книги: Клик Квей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)
Море огня
***
Алекса отправила весточку на корабль, обозначила время нападения на столицу королевства Шарджа, получила ответ и начала детально планировать нападение. Тем же днем, когда её армия остановился в двух днях пути от расщелины в горе, ведущей в дворянский квартал, до неё дошли сведения, будто бы некая светловолосая девочка, воспользовавшись помощью империи, свергла короля Леонида Гордона, устроила в городе Тарлатан массовые беспорядки и выдвинула свою кандидатуру на трон. Как мать, Алекса была искренне рада и в тот же время обозлена, что Офелия действует безответственно, подставляет себя под удар и заключает сомнительные союзы с императором. Как Предвестница, она мысленно благодарила дочь, что именно Офелия, ставшая причиной смерти Тобиса, свершила месть и отомстила за дядюшку.
В последние дни Алекса сама не находила себе угла. Она колебалась. Даже близость с фаворитом Костином не вызывали наслаждения, как это было раньше, а скорее было неким обязательным ритуалом, чтобы не замерзнуть в холодную ночь. В эти часы Алексу терзали сомнения. После твердыни Гордон, после разговора со старым герцогом Стивеном Остином в голове все перемешалось. Она уже не могла определить, что правильно, а что нет. На одной чаще весов были невинные люди, которые погибнут во время штурма столицы: крестьяне, купцы, не в чем неповинные дворяне, дети, женщины, старики. И все же вторая чаща перевешивала, когда речь заходила о том, что сделал проклятый род. И что они ещё сделают, если их не остановить.
За несколько часов до нападения Алекса сместила армию дальше на восток, на земли Ямы, бывшие владения Роберта Холла. Прошло всего десять лет с того дня, как она бывала тут в последний раз. К сожалению, деревня исчезла с лица земли. Та старая мельница, казавшаяся непомерно огромной, была единственным уцелевшим зданием на широком поле. Колесо более не крутилось, не использовалось в работе, а стояло безжизненно, как и все вокруг. Пепел сгоревших домов давно унес ветер. То, что осталось, было погребено под сугробами, а усадьба Холл, которая вроде бы когда-то существовала, и в ней жили люди, испарилась в анналах времени. Даже храм и тот был разобран на камни.
В отличие от Костина, который воспринимал изменения нормально, Алекса не могла найти себе места. Полагая, что дом даст ответы, наделит мужеством и придаст уверенности, Алекса побудила в себе воспоминания давно забытых лет. Она больше не могла смотреть на свой дом глазами ребенка. Её терзала боль утраты. Ни семьи, ни дома, которого больше не существовало. Осознав, что время летит, люди становятся старше, а в мире не существует ничего долговечного, Предвестница помолилась у разрушенного храма, хотя давно перестала верить в Богов, отдала распоряжения и пошла маршем в столицу.
– Настал час возмездия, – говорила она себе, стоя на перепутье двух дорог ведущих в два совершенно разных мира. Она крепко сжимала в руке рукоять шпаги, свободной рукой поглаживала рубец на правой щеке и уже представляла, что сделает с Иваром Остином.
Раздался пушечный залп. Столица королевства Шарджа, пребывая в некой дреме, проснулась ото сна. Люди не сразу поняли, что случилось. Только со вторым пушечным залпом стало понятно, что война Предвестницы добралась до их дома. На кораблях флота знали, как нужно действовать в этой ситуации. Возникнув посреди ночи, корабли Предвестницы первым делом нанесли холостой выстрел, а после этого начали крушить остатки флота, что были в порту столице. Когда на пристани вспыхнуло пламя, прогремел громкий взрыв, а флагман корабля короля превратился в груду щепок, люди, используя подаренный шанс, обернулись обезумевшими животными, которые начали метаться из стороны в сторону, пытаясь спасти себя, детей, нажитое имущество и отыскать в этом мире место, где можно спрятаться от войны.
Наблюдая за всем со стороны, Предвестница видела, как обычные люди выбегали из домов, порой они выскакивали в чем мать родила и неслись по узким улочкам, затаптывали холодную землю босыми ногами, сметали все на своём пути, чтобы найти шанс на спасенье. В этой толпе не повезет тому, чьи ноги не удержат на твердой поверхности. Напуганная толпа сметала прилавки, топтала людей, которые запнулись и упали под ноги, били соседей, прогрызали себе путь к свободе и уже начали грабить. Вся эта орда перепуганных людей бежала прочь из города. Алекса стояла у них на пути.
Первые добежавшие до выхода из ущелья увидели, что перед ними встала бескрайняя армия суровых воителей с топорами. От жутких взглядов многие люди рванули обратно в город, чтобы найти прибежище где-то ещё. Алекса смотрела на темноволосого юношу перед собой. Ему едва ли исполнилось пятнадцать, а он уже вооружился кухонным ножом и готов убивать, лишь бы выжить. Когда позади него, прямо в порту, прогремел очередной взрыв – это взорвался склад пороха, а небо озарилось вспышкой света и стало светло, будто бы днем, он бросил нож на снег и побежал в город.
– Стой! – крикнула ему и многим другим Алекса.
Многие не услышали, а бежали со всех ног домой. Некоторые остались и с опаской обернулись, чтобы услышать, что скажет по-своему красивая и жутко опасная светловолосая женщина, подвязавшая светлые волосы в конский хвост. Тот юноша тоже остался.
Окинув взглядом напуганные глаза, Предвестница подняла руку и указала воителям направление. К большому удивлению обычной черни, армия суровых мужей прошла в ущелье и направилась в дворянский квартал, где был храм и королевский дворец.
– Мы пришли за королем, – Алекса смотрела на напуганных людей, наблюдала за тем, как воители ворвались в дворянский квартал и начали сметать городскую стражу.
Алекса пошла вместе с остальными и напуганные люди, наблюдая за действием Предвестницы, посмотрели в сторону порта. Там горели пожары. Казалось, горит само море. Вода обернулась огнем, и стало светло, как во время кровавого заката. В небо поднимались клубы дыма, в городе продолжалась паника, но корабли Предвестницы стояли в нескольких милях от берега и больше не стреляли.
***
Прорываясь сквозь толпу малочисленных солдат города, воители врывались в богатые дома, особняки и делали все, что душе угодно. Они крали все то, что блестит, срывали дорогие картины, не подозревая об их первоначальной цене, отбирали драгоценности и уже опускались до уровня животных, в котором важен только один низменный инстинкт – похоть.
Дворец, к которому они направлялись, находился на другом конце огромного поля, усыпанного усадьбами герцогов, маркизов и графов. Сравнивая свою жизнь с бытом дворян, Алекса стала осознавать, чего лишилась из-за дара королевы. Она могла жить в одном из этих особняков, холить себя до конца своих дней, кушать дорогие блюда, пить самые лучшие вина, носить самые совершенные платья. Да и плата, если подумать об этом сейчас, была не столь велика. Отдать ребенка королеве, чтобы тот стал королём. Невольно задумываясь о том, что случилось со дня знакомства с королевой Роксаной Остин и к чему все это привело, Алекса начала себя ловить на мысли, что в какой-то момент совершила ошибку.
Возможно, старый герцог был прав и всему виной непомерно раздутое эго, из-за которого Алекса потеряла связь с миром. Если бы она не полезла в политику, и не взбунтовалось, все сложилось иначе. Она бы родила мужу ребенка, отдала бы первенца королеве, немного поплакала бы в подушку и начала все сначала. Возможно, боги бы наградили её ещё одним, а может быть, даже несколькими детьми, которых она бы любила до конца своих дней. Никто бы не узнал о том, что они с Карлом родственники. Они бы просто жили в счастливом браке, где-нибудь в особняке, а может, в твердыне Оран, где по холодным коридорам бегала бы веселая орава кричащих и визжащих детишек.
Вместо волшебных иллюзий, от которых Алекса улыбалась как дитя, она ударялась лицом о жестокую реальность, где ей приходится спать на холодной земле, заниматься любовью с нелюбимым мужчиной и убивать, убивать, убивать. Она мечтала о большой семье, но уже потеряла мужа и теряет ребенка. Она мечтала о красивой жизни, а питается холодным мясом, спит в шатрах и несколько дней к ряду бредет по сугробам, чтобы во время привала лечь в теплую постель и понять, что ноги насквозь промокли, одежда воняет помоями, а в двадцать шесть лет кости ноют так, будто бы она давно не молодая женщина, а старуха, вечно недовольная жизнью и телом, которое начинает отвергать саму сущность.
Даже в сумраке ночи двенадцать башен королевского дворца, увенчанных золотом, переливались всеми оттенками драгоценного металла. Крытые колоннады окружили его со всех сторон, словно оберегая под своим пристальным взором двуглавых львов, которыми украсили их из чистого мрамора. Каменные мосты повисли над землей, проводя путь от одной башни к другой, а всем великолепием стал огромный купол с большими окнами, которые Алекса смогла увидеть даже на таком большом расстоянии.
Это была конечная цель её долгого и мучительного путешествия. Ещё один шаг, ещё одна смерть, последний рывок и все будет кончено. Она сможет вернуться к нормальной жизни, стать простой герцогиней. Даже сейчас столь величественный титул, каким награждены только избранные люди, кажется таким незначительным, что Алекса была рада стать хоть фрейлиной королевы, выносить по ночам горшки монарха, лишь только все это закончилось. Сил больше не было.
Шаг за шагом они приближались к дворцу. На прошлом собрании, когда она объясняла стратегию битвы, а воители по своей безразличной манере пили, ели, подтирали зад и ковырялись в носу, было решено, что первым делом всех дворян следует собрать в главном зале королевского дворца, где сама Алекса отсеет членов рода Остин, которых хочет убить лично. Пройтись по всем особнякам и собрать всех дворян – вроде бы ничего сложного. Но даже с этой простой задачей воители справлялись лениво. Время было позднее, поэтому многие графы и маркизы уже грелись в теплых постелях. А мужчина до самого конца остается животным. Увидев какую-нибудь красивую даму в ночных одеждах, воители плевали на приказ Предвестницы, чтобы заняться утолением низменных желаний. Все это сильно раздражало Алексу. К счастью, во всей этой суматохе находились те, кто исправно подчинялся приказу. Вломившись во двор двухэтажного особняка, Костин и ещё несколько воинов северных кланов без особого труда вломились внутрь и уже через мгновение вытащили на освежающий холодный воздух хозяев дома, которых, по всей видимости, вытащили из постели.
Штурм дворянского квартала продолжался и через несколько часов, делая все наобум, воители выволокли всех придворных из домов, обчистили ни одну кладовую, выгребли сундуки с золотом и драгоценностям и волокли по холодному стену полуголых графов, графинь, да маркизов. Среди гущи толпы было несколько баронов.
Добравшись до конечного пункта назначения, Предвестница приказала выбить позолоченные двери. Когда проход во дворец распахнулся, Алекса, промедлив лишь на миг, первая вошла внутрь и увидела, что королевская гвардия бросила оружия, подняла руки в знак капитуляции и выстроилась в два ряда перед троном короля Шарджа, на котором восседала женщина с трехлетним ребенком на руках.
– Заводите их! – приказала Ингрид, и воители стали загонять в тронный зал дворян.
Помещение с большими окнами и высокими потолками заполнилось до отказа. Теперь там собрались сдавшиеся солдаты, воители северных кланов, дворяне, которых вытащили из постели в нижних одеждах, сама Алекса Масур и королева с наследным принцем. Предвестница прошла к трону и взглянула на эту женщину вблизи.
Все внимание короля приковала к себе королева, но не ребенок. Взгляд цеплялся за миловидное личико, обрамленное пышными светлыми волосами, колосящимися от дуновения ветра из окна, как золотистая пшеница на полях. Большие зеленые глазки, заключавшие в себе буйство диких лесов королевства Шарджа, были окаймленные пышными ресницами и подчеркнуты двумя тонкими, слегка вздернутыми линиями бровей на белом высоком лбу. Маленькие, четко очерченные губки скрывали в своих недрах острый язычок и белоснежные, ровные зубки. Жена Ивара не могла отметиться ни высоким ростом, ни хорошим телосложением. Она выглядела хрупкой, однако было заметно, что о ней хорошо заботились, изрядно кормили, доставляли зимой фрукты и делали все, чтобы Её Величество оставалась прекрасной в глазах короля.
– Я Дороти де Пинас дю Оран Остин, – гордо сказала королева.
– Дю Оран? – поморщилась Алекса. – Я так не думаю.
– От чего же? Ваш муж предатель, вас больше восьми лет считали мертвой. И говоря вас, я лишь отмечаю перед собой сильную женщину. По итогу вы никто, обычная деревенщина, осмелившаяся поднять руку на власть.
«Вот у кого чрезмерно раздутое эго», – подумала про себя Алекса.
– Чувствуется твердая рука и воспитание Ивара Остина, – Алекса схватила королеву за руку, стараясь не потревожить спящего принца, одернула рукав и увидела на запястье следы колодок. Дороти де Пинас поморщилась от презрения и отмахнулась. – Вы так строптивы, Ваше Величество, потому что вашего мужа нет рядом, да? Кто бы мог сомневаться, что этот садист сможет проявлять чувства любви.
– Убирайтесь! – крикнула королева. – Вон из моего дома!
Алекса улыбнулась, вытащила из-под теплой куртки пистоль и приставила дуло к голове наследного принца.
– Где Ивар Остин? – выпучив озлобленные глаза, спросила она. – Мне плевать, что наследник ещё ребенок! Я выстрелю, королева, ибо вы все равно уже мертвы, хоть и не знаете этого.
По всей видимости, Дороти не поверила, что Предвестница выстрелит и ухмыльнулась. Алекса улыбнулась в ответ и без сожалений нажала на курок.
Раздался громкий хлопок, дуло пистоля изрыгнуло сталь, железо и искры. В просторном зале появилось оглушающее эхо, от которого у всех зазвенело в ушах. Королева, которая ещё секунду назад не верила, что Предвестница выстрелит, выпучила обезумевшие глаза, увидела у сына в голове зияющую дыру, почувствовала, как кровь стала медленно вытекать из раны на её дорогие одежды, на трон, на полированные полы и завизжала от ярости. Крики, вопли и ярость вмиг заглохли, когда раздался очередной громкий хлопок. В зале снова раздался оглушающий звон, после чего последовал грохот. Мертвая королева с сыном были сброшены с насиженного места, которое без страха и сожалений заняла сама Алекса Масур.
Она сидела, молча заряжала пистоли и смотрела на людей перед собой. В глазах воителей и усталых лицах воинов читалась ухмылка. Наконец-то их Предвестница пролила королевскую кровь, думали они. В глазах сдавшихся солдат читался страх, в лицах перепуганных дворян презрение и ужас, а Костин и Ингрид никак не реагировали на происходящее, ибо они оба знали, чем все закончиться.
– Где Ивар Остин? – зарядив пистоли, Алекса стала тыкать пальцем в толпу дворян и воители, начав громко хохотать, подводили к ней новую и новую жертву.
Первой стал какой-то вшивый граф Остин, у которого Алекса да не стала ничего спрашивать, а выстрелом из пистоля уложила его рядом с королевским отпрыском. Дальше ей выводили и остальных членов этого проклятого рода. Дворяне думали, что она выбирает наугад, однако после долгого и очень серьезно разговора со старым герцогом, который состоялся после подписания всех документов, Алекса сделала уйму записей о том, как выглядят члены семьи Остин, в каких домах они живут и что из себя представляет.
Убив очередного члена семьи Остин, Предвестница заметила суету. Сначала она решила, что кто-то собирался сбежать, однако потом заметила, как к ней пытается прорваться молодая особа.
– Пустите, – позволила Алекса.
Когда молодую бунтарку подвели, Предвестница, окинув взглядом черные, как смола волосы и заглянув в глубокие черные глаза, слегка удивилась. Эта молодая особа помнилась ей маленькой фрейлиной из семьи жалкого барона, которая пришла к ней посреди ночи в розовом платье с красивыми кружевами, чтобы попроситься на службу.
– Вы помните меня, госпожа? – спросила немного взволнованная Андриана.
– Помню, – убрав пистоли, Алекса улыбнулась. – Ты Андриана Куик, моя маленькая фрейлина. Поговаривали, будто бы тебя забрали в империю в качестве наложницы императора.
– Это пустые сплетни, – призналась Андриана. – На самом деле после вашего отбытия и окончания войны с империей меня насильно отдали замуж. Я стала графиней Андрианой Остин.
– Вот как… – нахмурилась Алекса.
– Всевышние силы не подарили мне детей, госпожа, – призналась бывшая фрейлина. – Но я видела и знаю, что вытворяли эти ужасные люди. Это столь омерзительно, что я больше не могла молчать…
Андриана сняла туфельки и показала, что у неё на ногах недостает нескольких пальцев. На правой ноге отсутствовали почти все, кроме большого пальца, а на левой остался безымянный и мизинец.
– Ивар Остин сбежал! – заявила Андриана. – Он знал, что вы придете, поэтому подготовил ловушку. Я сама слышала, как они обсуждали это с моим мужем.
– Твоим мужем? – уточнила Алекса.
Андриана ткнула пальцем в одного из графа, что лежал трупом в сторонке от трона.
– Госпожа Масур, это ловушка! – продолжила она.
– Что за ловушка? – пожала плечами Алекса.
– После смерти прежнего архиепископа король Ивар Остин отдал место преосвященства одному из членов своей семьи. Теперь религия знает и скрывает все, что происходит в спальнях этой семьи. Ивар знал, что вы придете и уже сообщил людям, будто бы вы вышли замуж за своего дядю. Архиепископ и король покинули столицу. Они отбыли на восток, а оттуда на юг в какую-то твердыню, где собираются все последователи.
– Оран… – догадалась Алекса.
– Что они собираются делать? – спросил Костин.
– Крестовый поход, – обернувшись, ответила Андриана. – Король и архиепископ собрали армию, чтобы пойти крестовым походом на одного человека. Эта армия была создана, чтобы уничтожить Предвестницу. Они говорили о немыслимо огромной армии. Говорили, будто бы под их знамена встало около тридцати тысяч человек. Там нет ни воинов, ни опытных солдат. Это обычные люди, которые вооружены вилами и серпами. И они будут защищать своего короля до самого конца, ибо ослеплены верой и словами из писаний всевышних сил.
Слушая бывшую фрейлину, Предвестница ещё держалась. Но когда Андриана закончила, Алекса больше не смогла сдерживаться и громко захохотала.
– Крестовый поход? Против меня? Это забавно!
– Алекса, здесь нет ничего смешного, – нахмурился Костин. – У короля нет армии, поэтому он окружил себя обычными людьми. Мы не можем…
– Да мне плевать! – Алекса вскочила с трона и направилась к двери. – Чтобы убить клятого короля, я буду сражаться хоть со всевышними силами!
Провожая Предвестницу взглядом, дворяне, солдаты и воители слышали неудержимый хохот.
ЧАСТЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ: КРЕСТОВЫЙ ПОХОД
***
Сначала их было двое, но через час стало двести, а до конца дня уже три тысячи. За несколько недель Ивар Остин собрал под свои знамена, окрашенные красным крестом, тридцать тысяч и число с каждым днем увеличивалось. Обычные люди, гонимые словами из писаний, взялись за вилы, чтобы защитить своего короля и истребить заразу малых земель. На юг шли со всех краёв света, даже оттуда, где побывала армия Предвестницы. Чернь, поверившая в проповеди архиепископа и потерявшая на войне все самое дорогое, готовилось выступить в священный крестовый поход. Это армия была создана для одной цели: захватить власть. Даже в королевстве Фрагиль понимали, что после смерти Алексы Масур, Ивар Остин, мечтающий захватить весь мир, ударит по незащищенному городу Тарлатану, а потом поведет скот в империю. Бастард создал идеальные условия, собрал совершенную армию и почти достиг желаемой цели, не потеряв при этом ничего ценного.
Омовение
***
– Крестовый поход? – растеряно проговорил Ричард. – Ваше Преосвященство, вы уверены?
Архиепископ королевства Фрагиль, приглашенный на королевский совет и занявший почетное место за столом, вытащил из маленькой кожаной сумки связку бумаг. Развязав веревку, он рассыпал их на столе.
– Это письма из соборов, – известил он. – Порядка пятнадцати домов всевышних сообщили, что паства не пришла на службу. Многие деревни опустели. Я получил донесение из города Бровер. Целина, насчитывавшая порядка десяти тысяч человек, собралась и ушла. Город почти опустел. Боюсь, настали темные времена, милорды. До меня дошли сведения, что многие соборы тоже были закрыты. Люди, поверившие в лжепророка Ивара Остина, бросили дом, кров и направились на юг. Среди этой паствы есть и мои люди, которые пытаются вразумить людей. Они утверждают, что в Оран каждый день приходят новые лица.
– Это правда, – Карл вытащил из кармана два письма. – У меня есть сторонники в городе Оран. Неделю назад пришло донесение, что там собралось порядка тридцати тысяч человек, сегодня утром пришло второе письмо, где указано тридцать три тысячи. Армия растет по часам.
– Ивару Остину стоит отдать должное, – тяжело вздохнул Бомонд. – Он использовал смуту, войну Предвестницы, гибель людей на переправе Тхеок и созвал всех людей под свои знамена. Король очень умен.
– Ум в этом деле не самое главное, милорд, – заверил архиепископ. – Нужен превосходный оратор и горе, которое сплотит людей. Король Шарджа предложил людям кров, цель в жизни, а сам прикрывается ложными пророчествами. Мне больно знать, что к этой войне приплели всевышние силы. Боюсь, даже я не смогу ничего сделать. Эта паства хочет крови. Если Предвестница каким-то образом передумает нападать на твердыню Оран, король поведет людей сюда. Этот крестовый поход не остановить, пока все зачинщики живы.
– И что же делать? – спросила Офелия.
– Вы уже сделали достаточно, Ваше Величество, – сказал Карл. – Благодаря вам временный император вернулся в Шадаш-Тарза. Если бы господин Кабыл стоял на своём, эта война обернулась бы настоящей бойней. Так мы хотя бы сохранили мир с империей и предотвратили ненужные жертвы. Теперь все в руках Алексы. Мы все равно не сможем вступить в бой, даже если бы захотели. У нас нет армии, ни на битву с Предвестницей, ни на бой с армией крестового похода.
– И что же вы предлагаете, милорд? – спросил Ричард. – Сидеть без дела? Город Бровер был третьим по численности населения в королевстве Фрагиль. Если донесения Его Преосвященства верны, там никого не осталось. Десять тысяч человек просто встали посреди обеда, и пошли на войну. А что если и жители Тарлатана решат, что нужно взять все в свои руки? Мы и их отпустим на войну?
– На этот счет не переживайте, – сказал архиепископ. – Я удвоил количество месс. Священники ходят по улицам и несут благие вести. Мы уже отправили все имеющиеся силы на то, чтобы остановить людей от глупости. Малые города и деревни Фрагиль услышат мольбы и не станут ввязываться в войну. Только ситуация не изменилась. Армия есть, и она готовится к войне. Вам, совету Её Величества, нужно придумать, как предотвратить бойню на нашей земле.
Офелия никому не говорила, но два дня назад ей приснился самый странный и глупый сон, какой только можно представить. Она видела белого коня, окрашенного в красный крест, на котором восседал какой-то человек в белой рясе архиепископа. В этом сне человек в белом тоже окрасился в красный свет, а конь, зашедший в море и смыв с себя краску, вернулся на пастбище, где его встретила сама Офелия. Это мудрое животное позволило себя оседлать и маленькая королева, заливаясь смехом, поскакала по облакам.
– Пусть приходят! – хлопнув по столу, Офелия встала и прошла к окну. – Мы не можем остановить эту армию. Сражаться с ней тоже глупо. Когда зима закончиться, люди должны будут засеять поля. Если всех убить, кто будет работать? Королевство Фрагиль просто умрет от голода? Этого нельзя допускать.
– Каково ваше решение, Ваше Величество? – спросил Ричард.
– Советник Карл Масур знаком с теми местами, – ответила королева. – Вы, милорд Масур, должны отправиться в Оран, чтобы докладывать о каждом передвижении армии крестового похода. Если Предвестница вступит в схватку и погибнет, мы об этом узнаем прежде, чем армия пойдет на Тарлатан.
– Предлагаете просто следить? – спросил Бомонд.
– У вас есть другие идеи? – спросил его Карл. – Возможно, мне удастся вразумить хоть кого-то и начать смуты в рядах людей. А ещё я буду регулярно писать доклады. Так вы хотя бы узнаете, когда армия пересечет Тхеок.
Офелия отошла от окна и прошла к столу.
– Это ещё не все, – промолвила она. – Ваше Преосвященство, я родилась в империи, где поклоняются иным богам. Не скажу, что религия так важна для меня, однако, прочитав несколько священных писаний, я узнала, что были короли, которых записали в анналах истории, как священных людей. Это правда?
– Да, Ваше Величество, – подтвердил архиепископ. – За долгую историю малых земель находились те, кто посвящал всю жизнь всевышним силам. Были и пророки.
– Кто это?
– Те, кто слышал и разговаривал с всевышними силами при жизни. Их было так мало, что я и не упомню, когда рождался последний пророк.
Офелия серьезно задумалась о своих снах. Орлан де Месс нашел этому феномену научное объяснение. Королева задумалась о том, что пророки тоже были своего рода сновидцами, которые верили в разговор с богами. Она точно не собиралась становиться пророком, да и вера не сильно её волновала. Когда речь заходит о благе людей, религия и вероисповедания отходят на другой план. Однако это можно использовать в своих целях.
– Хочу, чтобы меня омыли! – заявила она, чем вызывала удивление у членов совета.
– Боюсь, это невозможно… – растерялся архиепископ. – Вы…
– Я королева, – перебила Офелия. – Если королева, рожденная в империи, отречется от старых богов и примет веру всевышних сил, люди увидят в этом знак. Я надеюсь, что стану для людей примером. С моими амбициями и целями заключения мира мы сможем использовать это на благо жителей королевства.
– Ваше Величество, это ответственный шаг, – сказал Карл. – Возможно, омовение поможет, но сильно усложнит вам жизнь. Вам придется изменить самой себе, подстроиться…
– Ваше Величество, – перебил архиепископ, – мы, люди веры, держим пост три раза в год. Если вы пройдете омовение, вам придется голодать во время поста, питаться только один раз и кушать кусок хлеба. Вы уже были в соборе и знаете, что это такое. Только посты длятся месяцами. В храмах не бывает искушения выпить вина, съесть яблоко, а в королевском дворце соблазн будет велик. К тому же вам придется каждый месяц проходить обряд очищения. За все мои годы служения всевышним силам ни один дворянин не проходил обряд омовения.
– Меня это должно напугать? – пожала плечами Офелия.
– Нет, но…
– Приготовьте все необходимое и омойте меня, Ваше Преосвященство. Я желаю этого. Я хочу посвятить жизнь миру. Что такое мир без всевышних сил?
– Тут вы правы… – робко улыбнулся архиепископ. – Что ж, я все подготовлю и помолюсь за вас, Ваше Величество.
***
Карл собрал все необходимое в дорогу: чистое бельё, постельный мешок, лежанку, запасные рубахи, два стилета, а шпагу вложил в ножны и вышел из комнаты. Прямо на пороге он столкнулся с Сарой, фрейлиной королевы.
– Почему ты здесь? – спросил он, по обыкновению холодным тоном. – Королева готовится к обряду омовения. Ты должна быть рядом с ней.
Сара несколько нервничала, боялась поднять глаза, а в руках теребила платочек.
– Слышала, вы покидаете дворец, – промолвила она. – Хотела с вами поговорить, пока…
– Мне некогда, – Карл отстранил женщину и собирался пройти мимо, но она схватила его за рукав.
– Постойте, милорд, я должна вам кое-что сказать, – призналась она.
Карл обернулся и поправил походный мешок.
– Говори.
– Дело в том…
– В чем? – спросил он, когда она замолчала. – Сара, у меня нет…
– Милорд, я жду ребенка… – едва слышно призналась она.
Карл вроде бы расслышал, а вроде бы и нет. Он растерялся и не до конца понял, что она сказала.
– Повтори…
Она подняла глаза.
– Я жду ребенка, милорд, – похлопав ресницами, сказала она.
– Как? Когда?
Сара впала в недоумение от слов герцога.
– Что значит, когда? Милорд не знает, откуда берутся дети?
– А ты уверена… – погладив рубец на затылке, Карл был смущен. – Это точно мой ребенок?
– Ваш ребенок, конечно, – недоверчиво ответила Сара. – Почему вы об этом спрашиваете? Хотите прогнать меня?
– Нет, нет! – пребывая в растерянности, пробубнил Карл. – Я просто удивлен.
Подумав, что герцогу ребенок ни к чему, Сара отстранилась.
– Если прикажете, мы дочерью сегодня же съедем из усадьбы, – сказала она.
– Не прикажу, – улыбнулся Карл. – Прости, если кажусь странным. У меня было столько женщин и с женой мы много раз занимались любовью, а она понесла только однажды. Признаться, я не ожидал, что на старости лет стану отцом.
– Я говорю правду, милорд, – настойчиво подтвердила Сара. – Это ваш ребенок. У меня никого не было кроме вас в последнее время.
– Верю, – Карл взял её за руку, стараясь удержать тяжелый походный мешок за спиной. – Послушай, Сара. Я никогда не умел проявлять чувств, да и ты должна была заметить, каким черствым я бываю. На самом деле я очень и очень счастлив. Теперь, когда у меня появился шанс стать отцом, я никогда тебя не отпущу.
– Правда? – с надеждой спросила Сара.
– Клянусь честью, – поцеловав её руку, сказал Карл. – Сейчас мне нужно выполнить приказ королевы. Меня не будет какое-то время в городе. Но когда вернусь, мы обязательно об этом поговорим ещё раз. Слуги в доме получили все необходимые распоряжения. Живите с дочерью там. Вас никто не прогонит.
– Долго вас не будет?
– Не знаю, – тяжело вздохнул Карл. – После этих новостей я бы не хотел уезжать, но приказ есть приказ. Может, пройдет несколько месяцев. Может быть, это займет полгода. Я не могу сказать, потому что сам не знаю. Но ты будешь подле королевы. А если что-то случиться, живи в доме до моего возвращения. Я обязательно вернусь, даю слово.
Сара глубоко вдохнула и с трудом улыбнулась.
– Пусть за вами присмотрят всевышние силы, милорд.
– За тобой они тоже приглядят, – он поцеловал женщину в лоб и помчался по лестнице на первый этаж, откуда выскочил на улицу, окрыленный прекрасными новостями, запрыгнул на гнедого коня и помчался во весь опор на юг.
***
– Признаться, вы меня удивили, Ваше Величество, – сказал архиепископ.
Офелия шла в тапочках с тонкой подошвой по снегу, с трудом балансировала на дороге, стараясь не упасть. На улице было довольно холодно. Люди, которые сопровождали королеву и архиепископа к пруду, были одеты в теплые меха, пока сама Офелия шла в одной плотной белоснежной сорочке. Под довольно приятную ткань задувал ледяной ветер, от которого кожа белела и покрывалась гусиным слоем, пальцы на руках королевы уже замерзли, а ноги промокли.
