Текст книги "Любовница короля (СИ)"
Автор книги: Клик Квей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)
Она как раз проходила мимо окна и невольно заглянула в дом, заметив, что ни герцога, ни любовницы короля за столом уже нет. Прижавшись к стеклу, Офелия увидела их на своей кровати.
Карл бросил Хлою на кровать, вцепился в щиколотку и резко потянул на себя. Казалось, женщина не сопротивлялась, однако он на этом не успокоился и, задрав все юбки подола разом, ударил её по ягодицам. Семилетняя девочка за окном уже знала, что такое занятие любовью, но ничего в этом не смыслила. Офелия подумала, что герцог в ярости, поэтому начал бить любовницу короля. Однако его порыв сменился в тот момент, когда он стянул штаны и взял женщину сзади.
Он вошел так резко, что Хлоя громко вскрикнула от боли. Она даже попыталась вырваться, что-то кричала, но Карл не собирался отдавать инициативу, поэтому схватил её за запястье, скрутил за спиной руку и ткнул Хлою лицом в подушку, после чего начал двигаться очень сильно и грубо, из-за чего в избе раздались приглушенные крики.
– Если такова мужская любовь, я лучше останусь одна, – Офелия отошла от окна, продолжая слышать притупленные выкрики Хлои. Она прошла чуть вперед, остановилась возле рябины, вытащила из кармана платья кусок хлеба и стала кушать. – Как матушка могла полюбить такого ужасного человека? Как она могла променять его на отца? Не понимаю и не хочу понимать. Это отвратительно.
Офелия прошла ещё немного вперед. Она всегда оглядывалась, чтобы не потерять дом, но хотела уйти как можно дальше. Ей казалось, что она до сих пор слышит женские крики, хотя изба осталась далеко позади. Впереди показался яркий просвет, к которому Офелия не спеша прошла и оказалась на вершине склона.
Перед ней открылось бескрайнее море, прекрасный песчаный пляж и пасмурное небо. Оглядевшись, Офелия поглядела вперед и увидела на горизонте силуэт красного паруса. Дракон! Неужели это флот Предвестницы, что скрывался от кораблей Ивара Остина? Не похоже.
– Офелия! – у неё за спиной раздался громкий выкрик герцога, который, по всей видимости, закончил и потерял будущую королеву.
– Я здесь! – откликнулась она.
Вскоре к ней подбежал Карл Масур, который собирался её отругать. Но герцог подошел ближе и застыл. Он тоже увидел красный парус.
– Империя… – сжав кулаки, промолвил он. – Дракон…
– Они пришли за любовницей короля, – едва слышно сказала Офелия. – Я была права. Все закончится именно здесь.
Натянутая струна
***
В нескольких днях от твердыни Шубас был устроен привал. Замок казался неприступным, поэтому генерал Маршалл Рэнделл настоял на совещании. Предвестнице тоже было, что высказать этому человеку, напомнить, так сказать о том, что он забыл упомянуть смерть графа Тобиса Холла. В конце концов, этот разговор должен был состояться.
Они встретились в поле. Солдаты генерала подготовили шатер, под крышей которого можно спрятаться от надоедливого дождя. Под занавесом накрыли два стола. Первый столик накрыли яствами, угощениями и разного рода блюдами. В тарелках угадывались вареные устрицы, прожаренные в муке и на чесноке куриные крылышки, почищенные фрукты, а в кувшинах теплилось согревающее вино. На втором столе разложили карту континента, а рядом положили довольно дотошный рисунок твердыни Шубас, нарисованный с такой щепетильностью к деталям, что диву даешься.
Алекса пришла на собрание не одна. Раз уж её армия расположилась в низине, в часе пути от этого места, а солдаты генерала были в полдне пути отсюда, она взяла с собой только Костина, своего состоявшегося любовника, или, как говорят в королевстве Фрагиль, фаворита; следом за деревенским другом Предвестницы шел явно подвыпивший конунг Бьорн, который никак не мог оторваться от бурдюка с пивом; рыжеволосого воителя придерживала дочь Ингрид, понимающая, что от него всякого можно ожидать.
Маршалл тоже был не один. С ним приехала свита из сорока всадников, облаченных в латные доспехи. Среди воинов не было только той, с кем генерал скреплен узами брака. По всей видимости, Лилиана Рэнделл находится на том сроке, когда не может примерить латную броню. Кстати говоря, срок подходящий. Сейчас герцогиня на шестом месяце беременности.
– Надеюсь, нас вытащили не просто так, – Бьорн увидел кувшин с теплым вином и схватился за него обеими руками. Потом он заметил еду, выхватил из-под Алексы стул, которая собиралась сесть и сам развалился перед столом, подтянув к себе все угощения.
Маршалл закатил глаза, что-то буркнул под нос и предложил своё место. Но и он опоздал. Костин уже пододвинул табурет с высокой спинкой своей госпоже. Ингрид всыпала отцу подзатыльник и отошла в сторону.
– О чем будем говорить, генерал? – спокойно, с полным безразличием к конунгу спросила Алекса.
– Взгляните, миледи, – покосившись на рыжеволосого северянина с презрением, Маршалл собрался с мыслями и показал рисунок. – Это неприступная твердыня Шубас.
Алекса взяла листок и улыбнулась.
– Неприступная твердыня, говорите? Девять лет назад, когда я жила в столице королевства Шарджа и посещала балы королевы Роксаны Остин, этот замок принадлежал Фрагиль. Раз она такая неприступная, как вы заявляете, как же вы отдали её Ивару Остину?
– Я руководил этой твердыней, – нехотя признался Маршалл. – Я был тем, кто сдал её врагу. К сожалению, у меня не было выбора. Противник предложил сдать замок и спасти солдат, либо умереть от голода.
– Видите, генерал? Идеальных твердынь не существует.
Алекса посмотрела на добротный рисунок и отметила несколько деталей: большие стены, которые невозможно пробить тараном; одни единственные ворота, защищенные со всех сторон подхода двумя высокими башнями на стене; просторный гарнизон, построенный из камня и расположенный на противоположной стороне реки, протекающей сквозь твердыню; глубокий ров под стенами, где протекает река. Судя по тому, что нарисовал художник, эта твердыня и впрямь неприступная.
– Генерал, вы сказали про голод, верно? – спросила Алекса.
– Да, – кивнул он. – Видите ли, твердыня Шубас расположена в нескольких днях пути от города Бровер, откуда к нам поставляли провизию. Во время осады армия Ивара Остина лишила нас этих поставок, поэтому мои солдаты начали голодать. В самом начале у нас был доступ к воде и рыбе, однако через несколько месяцев враги построили дамбу, перекрыли доступ воды, из-за чего река пересохла, а еда закончилась.
– Мы не сможем построить дамбу, – вмешался Костин. – Даже если попытаемся, на это уйдут месяцы работы. В преддверьях зимы такую работу сделать ещё сложнее. Вода все равно будет поступать за стены. А там где есть вода, можно выжить во время любой осады.
– К тому же мы почти настигли пересечение реки Тхеок, – добавил Маршалл. – Прямо за ней находится армия Ивара Остина. Если осадим твердыню, он пошлет подкрепление. Под стенами Шубаса начнется кровопролитная схватка, и преимущество будет на их стороне. Миледи, ваша армия сможет незаметно проникнуть за стены?
– Незаметно? – нахмурилась Ингрид. – Мы не невидимки, генерал. Одна лодка ещё способна добраться. Вот только какой от этого прок? Двадцать солдат смогут отвлечь на себя внимание, но ворота опущены, а мост поднят. Пока воители будут умирать внутри, вы все равно не сможете пробить основную защиту.
– Я очень рада, что вы нашли общий язык, – улыбнулась Алекса. – Но, как я уже сказала, неприступных крепостей не бывает. Главная слабость Шубас в том, что она зависит от города и поставок, которые оттуда идут. А что бывает, когда приходит караван?
– Мост опускается, а ворота поднимают, – ответил Маршалл, догадавшись, куда ведет Предвестница. – Вы собираетесь захватить караван, и под предлогом поставки провизии открыть ворота? Но это не сильно поможет. Основной акцент идет на том, сколько людей можно будет отправить с караваном. В мирное время поставками занимаются двадцать вооруженных солдат, охраняющих обоз из пятнадцати телег. Если учесть военное время, охрану можно увеличить до ста человек. Этого недостаточно, чтобы удержать ворота настолько, насколько это возможно, дабы армия смогла ворваться внутрь.
Алекса покосилась на пьяного Бьорна и ударила его в бок.
– Что? – подняв голову, спросил задремавший конунг.
– Сколько людей тебе нужно, чтобы удержать небольшой коридор в узком пространстве? – спросила Алекса на языке северных кланов.
Конунг поднял голову, осмотрел рисунок и обратился к генералу.
– Что он спрашивает? – спросил Маршалл.
– Хочет узнать, как от ворот попасть к рычагам и как много там места, – перевела Алекса.
– Места там немного, – указывая на рисунок, Маршалл начал говорить так медленно и внятно, будто бы воитель его поймет. – Как только попадете за ворота, нужно будет пойти сразу налево. Там, прямо под каменной лестницей, есть деревянная дверь. Её можно выбить, если возникнут проблемы. Вот только внутри места немного. Это небольшая комната с колесом, которое натягивает цепь и рычагом, способным сорвать цепи с решеток. Если кто-то доберется до этого рычага, решетка опуститься. Вам придется держать и колесо и следить за тем, чтобы никто не попал внутрь. Как я сказал, места там немного, а вся площадь хорошо видна со стен.
– Если на стенах есть арбалеты, щиты станут бесполезны после нескольких выстрелов, – нахмурилась Ингрид. – Нас задавят количеством.
– Может, отвлекающий манёвр? – предложила Алекса.
– Тут помогут только лодки, – тяжело вздохнул Маршалл. – Нужно идеально подгадать момент нападения. Караван с людьми, способными продержать ворота открытыми, туман, который позволит лодкам подойти достаточно близко, чтобы вовремя подойти на выручку. И многочисленная армия, готовая нестись во весь опор.
– Сколько там солдат? – поинтересовался Костин.
– Твердыня обладает большой вместимостью. Если не вдаваться в подробности, за стенами может находиться около трех тысяч вооруженных и готовых вступить в бой солдат.
Пока Алекса переводила конунгу, Ингрид поглядела на карту и пожала плечами.
– План опасный, – сказала воительница. – Многое зависит от случая. Генерал, чего нам ещё ожидать за стенами?
– О чем вы? – уточнил Маршалл.
– Золото, выпивка, женщины, – перечислила Ингрид.
– Про выпивку не скажу, – ответил генерал, – а вот с остальным проблем не возникнет. Сразу же после захвата твердыни король Ивар Остин послал туда кровную сестру.
– Кто она? – заинтересовалась Алекса.
– Сандра Остин. Это младшая дочь герцога Остина, ставшая маркизой твердыни Шубас. Муж этой женщины давно умер, поэтому все бразды правления приняла она. У неё есть два сына и дочь, но они ещё не готовы править. К тому же твердыня очень большая. Когда там правил я, моя жена и жены многих высших чинов солдат жили и работали в отдельной казарме. Детей за стенами нет, потому что беременных жен сразу отправляли домой или в город, а вот женщин хватит, и золота там столько, что хватит построить дюжину кораблей.
«Ещё бы… – подумала Алекса. – Сама дочь герцога правит этой твердыней. Даже королю Оскару Остину приходилось считаться со своим младшим братом. Когда доберусь до Сандры Остины и её детей, нужно будет отправить Ивару весточку. Интересно, как он отреагирует на смерть той, с кем долгое время жил и рос в твердыне Гордон».
– Нам нужно захватить караван, – сказала она вслух. – Ничего страшного, если поставка задержится на несколько дней. Сообщим, что из-за армии Фрагиль и войны возникли кое-какие проблемы. Остается вопрос в том, где оставить армию, готовую в любую секунду рвануть к открытым воротам твердыни и выбрать тех, кто пойдет в авангарде, чтобы отстоять проход.
– У меня две сотни лошадей, – сказал Маршалл. – Могу отправить их. Но если в будущем придется сражаться в открытом поле, на всадников рассчитывать не придется.
– Без твердыни Шубас мы все равно далеко не продвинемся, – сказал Костин.
– Он прав, – согласилась Алекса. – Нельзя оставлять три тысячи солдат в тылу. У нас могут возникнуть проблемы с переходом Тхеок. А если Ивар Остин пойдет в лоб, отступать будет некуда. Впереди армия, сзади тоже. Поддержки ждать неоткуда. Я предлагаю закрепиться здесь, в двух днях пути от твердыни, выждать подходящего момента для нападения, захватить караван и подготовиться к битве. У нас один шанс, поэтому с этого момента будем работать одним целым.
– Дело твоё, но я бы ему не доверяла, – сказала Ингрид на языке северных кланов.
– Я им не доверяю, – сказала Алекса. – Из-за короля погиб мой брат и сестра Костина. Но выбирать не приходится. Доверься мне, Ингрид. Развязка близка.
– Что-то задумала? – спросил Бьорн.
– Скоро мы преподнесем псу Леониду приятный сюрприз, – улыбнулась Предвестница. – Это наша последняя твердыня на этой стороне реки, после которой останется захватить только город, пересечь Тхеок и ударить по твердыне Гордон.
– А остальные замки?
– Они мне ни к чему. Если Леонид хочет завоевать три оставшихся замка, пусть сам надрывается. После перехода через реку нам нужно будет пройти по реке, рядом с которой нет ни одного подходящего города.
– Лодки бросать нельзя, – заметил Бьорн. – Они нам ещё пригодятся.
– Именно поэтому мы плюнем на план и будем действовать по-другому.
– Как понимаю, генерал об этом не знает, – покосившись на Маршалла, Ингрид улыбнулась.
– Ему это знать ни к чему. Он все равно не доживет до окончания штурма твердыни Гордон. Честно говоря, если все пойдет по плану, его там и не будет.
***
Алекса оставила своих спутников, а сама предложила генералу прогуляться и поговорить наедине. Он принял приглашение, приказал своим людям остаться в стороне и пошел вслед за Предвестницей. Дождь прекратился, поэтому погода позволяла пройтись.
– О чем вы хотели поговорить? – спросил Маршалл Рэнделл, когда они поднялись на холм.
– Думаю, вы уже знаете, – Алекса остановилась и посмотрела ему в глаза. – Мой брат, генерал. Почему вы не сказали, что герцог Тобис Холл был убит?
Судя по взгляду генерала, он об этом знал. Обманывать было бессмысленно, поэтому Маршалл тяжело вздохнул и обратил внимание на рощу на севере, позади которой стояла его армия.
– Меня там не было, миледи, – промолвил он. – Вы и сами знаете, что я не имею никакого отношения к убийству вашего брата.
– Кто его убил? Король? Королева? Герцог? Только не пытайтесь обмануть, милорд. Я не в настроении.
– Простите, но я не знаю.
– Я ведь попросила, – нахмурилась Алекса. – Вы знаете, кто убил Тобиса. Знаете, но покрываете. Это ведь был король? Леонид приказал убить Тобиса, да?
Генерал сделал несколько шагов в сторону и остановился возле небольшого камня.
– Это была королева, миледи, – едва слышно сказал он. – За эти сведения меня могут приговорить к смертной казни, однако я должен защищать своего короля. Это был не он. На курок нажала Мирцелла Гордон.
– Офелию тоже она убила?
– Нет, миледи! – бросил Маршалл. – Клянусь честью. Никто до конца не понял, как погибла Офелия. Все винят маркиза Бомонда Колера. Он пропал сразу после пожара в соборе, поэтому король объявил его вне закона. Королева не имеет к этому никакого отношения. Честно говоря, Мирцелла хотела, чтобы ваша дочь осталась при дворе. Её Величество рассчитывала, что так сможет повлиять на будущую королеву Шарджа, сделать вашу дочь своей союзницей.
– Убийцы, шантажисты, лжецы и манипуляторы, – тяжело вздохнула Алекса. – Я пришла к вам с миром, а вы убили всех членов моей семьи. Тобис, невинная Ливия, которая не имела никакого отношения к политике и моя дочь. Как я могу вам доверять, милорд?
– Никак, миледи, – спокойно ответил Маршалл. – Окажись я на вашем месте, я бы тут же развернул армию и отомстил убийцам семьи.
– Возможно, так и стоит сделать.
– Будьте благоразумны. Мы на войне. Развернетесь сейчас, окажетесь в клешнях. Я все равно не позволю пройти к Тарлатану. Быть может, моя армия не сможет вас одолеть, но в этой бойне погибнут многие хорошие люди, а вы потеряете большую часть солдат, пока будете пытаться отомстить Фрагиль.
– И что вы предлагаете?
– Закончить войну, миледи, – решительно ответил генерал. – Давайте объединим усилия, свергнем Ивара Остина, а потом начнем междоусобицы. Это избавит от бесчисленных сражений. Вы ведь не глупы. Знаете, что он воспользуется нашей слабостью. Разумеется, вы, Алекса Масур, можете развернуть армию, уничтожить меня, уничтожить войско маркиза Бомонда Колера и даже захватить столицу королевства Фрагиль. Но кто вас защитит? У вас не хватит людей, чтобы отстоять захваченные твердыни, ни говоря о том, что вы не сможете защитить Тарлатан. И раз уж вы прибыли сюда ради мести, стоит задуматься о том, как действовать в данный момент.
Алекса была далеко не дурой и понимала, что её собираются использовать. По всей видимости, Леонид Гордон считает, что Офелия де Оран и вправду мертва. А когда Предвестница уничтожит Ивара Остина, некому будет занять трон Шарджа. Он использует её в своих целях, после чего сможет запросто избавиться. Когда северные кланы покинут земли, король Фрагиль без труда захватит всю власть на материке, провозгласит себя полноправным правителем континента и убьет всех неугодных.
– Он умен, – нахмурилась Алекса. – И убийство моей дочери сыграло на руку. Скажите, генерал, как мне вам верить? С чего мне доверять словам того, кто хочет меня использовать? Может быть, это Леонид убил мою дочь? Вы лишь прикрываете своего монарха, потому что знаете, что после смерти Ивара Остина, я единственное препятствие. Если меня не станет, королевство Шарджа исчезнет.
– Вашу дочь убил не король! – настоял Маршалл. – Клянусь жизнью своего ребенка, что находится в чреве жены, миледи! Это был не Леонид Гордон! Я готов поклясться чем угодно.
Предвестнице оставалось делать вид горюющей матери и сестры, а заодно притворится, что доводы генерала Маршалла Рэнделла на неё повлияли. Скоро все решиться.
– Мне не нужны ваши клятвы, – холодно сказала она. – Однако я не потерплю предательства. Кредит доверия вашего короля исчерпан, милорд. Если не хотите скорой войны, будете выполнять все мои приказы, иначе я плюну на свою месть и разверну армию в тот момент, когда вы этого не ожидаете.
Маршалл одобрительно кивнул.
– Чего вы хотите, миледи?
«Сработало! Этот глупец попал в сети. Может быть, Костину даже не придется пачкать руки», – подумала Алекса.
– Захватим твердыню и город, – сказала она вслух, – а после, когда будем пересекать Тхеок, вы и ваша армия пойдете в авангарде.
– Отправляете нас на бойню? – нахмурился генерал.
– Нет, конечно, – ответила Алекса. – От вашей смерти нет никакой пользы. Без вас я все равно не смогу захватить оставшиеся твердыни. Если основная армия Ивара Остина за рекой, в чем я не сомневаюсь, вы и ваши люди станете отвлекающим маневром, наживкой. Но обсудим это в другой раз. Сейчас следует заняться твердыней.
– Согласен. Всего доброго, миледи.
– И вам, милорд.
Под стенами
***
Обоз выглядел внушающим: двадцать телег под отказ груженные продовольствиями, насколько это позволяли крепкие колёса; впереди ехали пять всадников, остальные пятнадцать замыкали группу, вытянувшуюся в два ряда по два солдата; по бокам от припасов шли пешие воины, укутанные в теплые плащи.
Они ехали медленно, делая вид намеренной задержки продовольствия в твердыню Шубас. Кучер, управляющий передней телегой, груженной мехами и снаряжением, так устал, что клевал носом и засыпал. На самом же деле это был конунг Бьорн, который успел выпить перед началом штурма, но не настолько, чтобы пропустить самое интересное. Он так хотел ринуться в бой, что наплевал на все упреждения генерала Маршалла Рэнделла, который прямым текстом заявлял о том, чтобы северяне не шли напролом, ибо не знают языка малых земель. Конунга проблема с языковым барьером не пугала. Он обещал вести себя тихо. А раз уж Алекса и тощий Костин станут приманкой, чтобы удержать ворота и мост, он подавно не может остаться в стороне. Чуть позже он кое-что добавил лично Предвестнице. Когда они отошли, Бьорн намекнул, что не отпустит её с людьми генерала. Ей будет лучше, чтобы он находился всегда рядом.
Оглядевшись, Предвестница вспомнила слова этого рыжеволосого любовника. Ей и вправду было намного спокойнее от того, что Бьорн, сидящий рядом с ней на козлах и Костин, идущий немного впереди, находятся на расстоянии вытянутой руки. Наверное, глупо было идти в авангарде. С этой задачей бы справились и люди генерала. Но Алекса тоже не могла полностью довериться этому человеку. В отличие от воительницы Ингрид, которая вскоре ворвется в твердыню на лодках вместе с большей частью армии, Маршалл может что-нибудь учудить, подстроить какую-нибудь гадость, из-за чего все нападение полетит к чертям. Лучше уж самой рискнуть жизнью, за то все будет сделано правильно.
А чтобы точно никаких проблем не возникло, Алекса настояла, чтобы Маршалл тоже участвовал в нападении и удержании главных ворот. Вон он, едет впереди обоза на своём вороном коне. Генерал был далеко не трусом, поэтому взял на себя обязанности переговоров. Посреди ночи и проливного дождя мало шансов, что какой-нибудь солдат на посту признает в нем генерала враждующей стороны, а его ораторские качества и лидерские задатки однозначно помогут открыть ворота и попасть в твердыню.
Этот план рассчитывали и переделывали дюжину раз. Всегда находился кто-то, кто вставлял своё мнение и пытался навязать его остальным. В конечном итоге каждый солдат получил ответственную миссию. Одно дело добраться до ворот, скрывая свои намерения по доставки груза в твердыню, самый кошмар начнется, когда Алекса, Маршалл и их люди окажутся внутри. Придется действовать быстро, слаженно, ибо одна ошибка может стоить не только возможности захватить гарнизон, что, вроде бы не так страшно, но и жизней тысячи человек. Предвестница точно не собиралась умирать под стенами Шубаса.
Обоз добрался до рва и остановился. На высоких стенах показались факелы и силуэты людей. Слово взял Маршалл, поднявший руку и назвавший кодовое слово, из-за которого пришлось до смерти избить прошлого провожатого обоза. Солдаты услышали пароль и подвесной мост начал опускаться. Генерал продолжал держать руку поднятой. Когда мост под лязг цепей опустился и мягко коснулся промокшей от дождя земли, он подогнал коня и подъехал к решетке. Прозвучало второе кодовое слово, и завязался разговор.
Алекса не слышала, о чем говорил Маршалл. Судя по интонации и нытью солдат на посту в гарнизоне, они заждались провизию и теплой одежды. Генерал посетовал на то, что обоз задержался из-за внеплановой остановки и ему поверили. Остальные солдаты, в том числе и Костин, стали нервничать. Беседа явно затягивалась. Только один рыжеволосый конунг молча допивал пиво и не обращал внимания на то, что происходит вокруг.
Раздался протяжный скрип – настолько мерзкий и отвратительный, что по спине у многих пробежали мурашки. Это поднимали главные ворота твердыни. Решетка и механизмы от дождя окончательно проржавели с годами, работали из последних сил и поддавались с огромным трудом. Проход открывался так медленно и долго, что Бьорн успел доесть сочный кусок курицы, позаимствованный из телеги, выпить бурдюк теплого пива и рыгнуть так, что его услышали даже на городских стенах. В рядах солдат послышались бранные слова. Ещё не хватало, чтобы из-за отрыжки весь план полетел насмарку.
Но ворота все же открылись, а мост остался опущенным. Генерал дал отмашку, и обоз направился за стены твердыни Шубас. Первым въехал сам Маршалл, за ним последовали всадники, несколько телег и пешие солдаты. Как и было обговорено, Бьорн направил телегу левее и в этот момент Костин со всей силы одернул за толстый канат, подвязанный к колесу. Это было сделано намеренно, к этому были готовы все, но Бьорн, потеряв равновесие, все равно грохнулся на землю, а заодно повалил за собой Алексу. Она оказалась на грязной земле, повалилась на спину. К счастью, плащ и капюшон не спали, и никто не увидел её лица или волос, завязанных в конский хвост.
Костин подошел к ним, помог деревенской подруге подняться, а Бьорн, выругавшись отборным матом на всеобщем языке, которому его стала учить дочь, поднялся сам. Алекса приятно удивилась, что конунг выучил только бранные слова и проговорил их так, что ему поверили. Пока он вытирал лицо и бороду от грязи, ибо ткнул в землю сразу носом, к телеге подошли солдаты.
– Как я и сказал, держалась из последних сил, – сказал им генерал, пока Костин незаметно отвязал от колеса прочный канат.
– Да уж, – нахмурился караульный гарнизона. – Ничего не поделаешь. Ладно, отправляйте остальные телеги вперед, сразу к главному зданию, а эти мои ребята сами сейчас перетащат.
Костин бросил канат в грязь, посмотрел на Предвестницу и кивнул в сторону каменной лестницы, под которой была дверь в помещение, откуда можно получить доступ к воротам и мосту. Нужно было немедленно захватить это место, но до него двадцать шагов, не меньше. А на стенах и рядом с лестницей находятся солдаты.
– С тобой все нормально? – поинтересовался у конунга караульный гарнизона.
Бьорн покрыл его парочкой отборных фраз и, делая вид, что хочет умыться, пошел в сторону лестницы. Алекса, Костин и Маршалл были удивлены, однако конунг сработал так отменно, что можно только поаплодировать.
Обоз рассредоточился на главной площади твердыни, занял важные пункты и все были готовы начать штурм. Солдаты гарнизона ничего не подозревали. Пока конунг умывался в бочке, всего в двух шагах от нужной двери, Алекса и Костин делали вид, что проверяют колесо. Маршалл пытался до одури заговорить несколько солдат. И вскоре на реке, скрытый в сумраке высоких стен, появился нос лодки. Все было готово к нападению.
Алекса дала отмашку Костину и деревенский друг, поднявшись с земли, подошел к Маршаллу.
– Нам пора, – сказал он, что и было знаком для начала операции.
– Куда пора? – поинтересовался караульный гарнизона. – Мы думали вы…
Бьорн решил выступить на бис и, выхватив из-под плаща два малых топора, бросил их в тех, кто стоял на лестницах. Оба умерли беззвучно, но грохот тел, закованных в доспехи, услышал тот, кто стоял перед Маршаллом. Он пытался отреагировать, даже собрался выхватить меч, но Костин перерезал ему глотку и рванул к нужной двери. Алекса помчалась следом за ним.
Без какой-либо команды люди генерала начали рассредоточиваться по стенам твердыни. Начался хаос. На воде появились первые лодки северных кланов, под отказ заполненные воителями, жаждущими пролить кровь. Ингрид была в авангарде. Пока солдаты Маршалла вели сражение на южной стене, а Бьорн в одиночку убивал всех подряд на противоположной стороне, она отдала несколько указаний и отправила воителей на запад и восток. Главные ворота гарнизона подперли телегой, поэтому выход был только один – из конюшни. Туда-то и отправился сам Маршалл, возглавив нападение остальных северян.
Алекса с деревенским другом ворвались в нужное помещение, убили двух солдат и закрыли за собой дверь. Пока Костин держал тяжелое колесо, отвечающее за решетку ворот, сама Предвестница караулила дверь, изредка выглядывала и следила за тем, как проходит сражение.
– Шум битвы должен был настигнуть основную армию, – тяжело дыша, сказал Костин.
– Не волнуйся, – выглянув за дверь, сказала Алекса. – Бьорн своё дело знает. Он подаст сигнал, который увидят даже в Тарлатане.
– Хороший мужик, – констатировал Костин. – Ты поэтому с ним спала?
Алекса выпучила глаза и покосилась на него.
– Серьезно? Хочешь поговорить об этом прямо сейчас?
– Я бы не только поговорил, но и чем-нибудь ещё занялся, – расхохотался Костин.
– Что с тобой? – не скрывая улыбки, спросила Алекса.
– Прости, это от нервов. Всегда смеюсь, когда напуган.
Алекса не стала обращать внимание на странный панический смех друга, а снова выглянула за дверь. Главную площадь гарнизона озарила яркая вспышка пламени. У конунга получилось добраться до стены и поджечь там сигнальный костер, который оставляют там только в том случае, если хотят подать сигнал о капитуляции. Маршалл не думал, что армия Ивара Остина соберет его снова, поэтому эта часть плана была не самой идеальной. Алекса рассчитывала только на шум боя, однако костер будет виден издалека, что привлечет основную армию генерала и начнет полномасштабное вторжение.
В какой-то момент она обрадовалась, что все идет по плану, но радоваться было рано. Южная стена, на которую она смотрела, осталась за солдатами твердыни. Это означало, что люди Ингрид там не справились и погибли. Вскоре оттуда начали поливать арбалетными болтами. Ещё хуже стало в тот момент, когда телега у главных дверей не выдержала и упала под напором солдат. Из гарнизона хлынула река озлобленных воинов, готовых убивать все, что движется.
– Это плохо… – Алекса хлопнула дверью и вытащила из-под плаща два пистоля.
– В чем дело? – забеспокоился Костин.
– Ничего, – направив дуло на дверь, ответила Алекса. – Твоя задача держать это клятое колесо. Я справлюсь.
Снаружи раздался громкий выкрик, который был слышен так хорошо, что стало понятно: кто-то сражается в нескольких шагах от помещения, где стоят Костин и Алекса. Ещё через миг в дверь вонзился тяжелый топор конунга. Предвестница вздрогнула, не сдержалась и ударила в дверь ногой. Та распахнулась и она разрядила оба пистоля, после чего увидела, что в приступе паники застрелила солдата враждующей стороны, а Бьорн, расплывшись в улыбке, свернул голову второму.
– Молодец, женщина! – он громко расхохотался. – Когда все закончится, у тебя будет прекрасная ночь любви с Бьорном!
Алекса увидела, как к берегам подплыла ещё одна группа северян, а где-то вдалеке послышалось ржание лошадей. Помощь была в пути. Это ни могло не порадовать. Вот только радость быстро сменилась ужасом, когда Бьорн вскрикнул от боли и громко зарычал, а ей в лицо брызнула кровь. В плечо конунга попал арбалетный болт. Но он не собирался сдаваться. Хлопнул дверью, выхватил свой топор и, когда дверь снова открылась, Алекса увидела, как он побежал к южной стене, откуда в него попали. Он успел добежать до моста, как ему в бедро прилетел ещё один снаряд, прошивший кожу и мясо насквозь.
– Алекса! – закричал Костин, и она пришла в себя. – Дверь!
Понимая, что на войне может погибнуть любой, Алекса закрыла помещение и стала перезаряжать пистоли. Нужно было сосредоточиться на поставленной задаче. Конунг не маленький. К тому же, северяне принимают смерть с улыбкой и никогда не бояться умереть. Возможно, Бьорн умрет сегодня, а может быть, это случится завтра. Она должна сосредоточиться, чтобы самой не стать хладным трупом.
Перезарядив оружие, она снова открыла дверцу и увидела, как на площадь хлынули всадники генерала. Долгожданная помощь пришла. Помещение сразу окружили всадники, а пешие воины, ворвавшиеся в твердыню через миг, помчались к мосту, где проходила главное сражение. Один из солдат заменил Костина и вцепился в колесо, чтобы остальная армия прошла без особых усилий.
