Текст книги "Любовница короля (СИ)"

Автор книги: Клик Квей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)

– Офелия рассказала моему сыну Адаму, что её дедушка тот самый Орлан де Месс.

– Вы серьезно?! – удивился маркиз. – Получается, что она и вправду больна?

– Дождемся результатов обследования.

Через несколько мгновений дверь покоев фрейлин открылась. Из комнаты вышел лечащий врач королевской семьи. Пожилой мужчина огляделся и неторопливо подошел к королю и маркизу.

– Я закончил, Ваше Величество, милорд, – отчитался он.

– Что с ней? – обеспокоенно спросил маркиз.

– Illa virgo, – гордо сказал врач.

– Что это означает? – уточнил король.

– Она девственница, – дал дословный перевод врач.

– Разумеется… – закатил глаза маркиз. – Всевышние силы, мы в курсе, что семилетняя девочка девственница. Тебя про её здоровье спрашивают. Почему леди Офелия упала? Что с ней происходит?

– Усталость, милорд, – спокойно ответил врач. – Как миледи сама призналась, ей не удавалось поспать на протяжении последних нескольких дней. Insomnia. Бессонница. Я бы посоветовал попить успокаивающие травы…

– Эти? – сунув бумагу, спросил Бомонд.

Врач прочитал и утвердительно кивнул.

– Это то, что прописал я. Откуда у вас это?

– От Орлана де Месса, – холодно ответил король. – Это он прописал Офелии травы.

– Вот как… – задумался врач. – Если это так, девочка очень больна. Знаю, что у вас была намечена церемония, но боюсь вас огорчить. Офелия может встать и пойти в главный зал. Вот только не удивлюсь, если она снова упадет без сознания. Её здоровье нарушено постоянными бессонными ночами.

– И что мне делать? – спросил Бомонд.

– Дать ребенку поспать. Сейчас вашей невесте нужен полный покой. Я бы настоятельно посоветовал отказаться от прогулок и выходов в свет. Откройте в покоях все окна, впустите свежий воздух, накормите девочку фруктами. Нужно чтобы она пришла в своё привычное состояние. Ещё ей следует регулярно пить травы, пока все не нормализуется.

– Долго ждать? – спросил Леонид Гордон.

– Несколько недель, не меньше. Решать вам, Ваше Величество. Однако ж позвольте предупредить, что последствия невыполнений предписания врача могут оказаться фатальными. Рано или поздно Офелия Аль Салил де Оран просто начнет медленно сходить с ума. Разум помутится. Она будет уставать так сильно, что перестанет различать сон и реальность.

Отослав врача взмахом руки, Бомонд Колер посмотрел на короля. В его глазах читалась обеспокоенность, и Леонид Гордон это видел.

– Волнуешься за невесту? – улыбнулся король. – Вы ведь только что познакомились.

– Разве это имеет значение? – нахмурился маркиз. – Ваше Величество, я многие годы служу вам. Вы ни разу не поставили под сомнения мою верность. Даже когда королева решила связать меня узами брака с семилетней девочкой, я охотно согласился выполнить этот приказ. Хотя вы и сами понимаете, что это богохульство. В моей семье все были приверженцами веры. Я тоже молюсь всевышним силам. Молюсь за ваше здоровье, за здоровье всех детей, за державу и за мирное небо над головой. Однако я не противился и в любой момент готов выполнить столь неподобающий приказ. Но какой от этого прок, если моя невеста в любой момент потеряет сознание и разобьет голову, скатившись с лестницы? Ваше Величество, мы и так пошли против Предвестницы, убив её брата раньше положенного срока. Что если она одолеет Ивара Остина и вернется? Думаю, мы сможем списать смерть её брата на несчастный случай, а вот смерть своей дочери она нам не простит.

– Считаешь, что Алекса Масур одолеет армию Остина и сохранит достаточно сил, чтобы напасть на Фрагиль? Ты в это веришь?

– Я только сопоставляю факты. Нам не стоит действовать необдуманно, потому что случится что угодно. Следует обезопаситься.

– Да, ты прав, – нехотя согласился Леонид Гордон. – Ну, хорошо. Пусть будет, по-твоему, маркиз. Купи все необходимые травы невесте. Проследи, чтобы Офелия их пила. Она поживет при дворе несколько дней, и отправиться в храм, где благодаря молитвам и свежему воздуху поправит здоровье. Отслужит несколько месяцев, а когда вернется, я дарую ей титул графини и отдам тебе на растерзание. Сам решишь, что с ней делать.

– Как прикажете, Ваше Величество, – поклонился маркиз.

Король направился к лестницам, но по дороге остановился.

– Бомонд, я ценю твою службу, – сказал он. – Однако королева всерьез решила избавиться от Офелии. Не знаю, что ты изберешь. Но моя королева хочет присутствовать во время вашей первой брачной ночи.

– Ваше Величество, девочке всего…

– Знаю, – кивнул король. – Поэтому не попадайся на глаза моей королевы. Я тоже не в восторге от бурной фантазии жены. Сделай так, чтобы после церемонии свадьбы Офелия навсегда покинула королевский дворец. Навсегда, понял?!

Молитвы

***

Офелия подошла к воротам старого собора, что покоился в ущелье, и почувствовала, как сердце начало громко стучать в груди. Она не могла понять, то ли она была напугана, то ли просто волновалась. Её сопровождение дальше не пошло, а развернулось и направилось обратно в город. С другой стороны калитки появились две женщины, облаченные в белые закрытые одежды с платками на голове. Обе полнотелые, нерасторопные – они не спеша перебирали ногами и шли к ней.

Когда старая решетка открылась, Офелия обратила внимание, что одна из них прошла мимо и направилась в сторону города. Вторая женщина остановилась и улыбнулась. Девочка поразилась, насколько фальшивые эмоции может выдавить из себя человек, которому поручили за ней следить.

– Меня зовут мать настоятельница Грейс, – спокойно сказала она. – Добро пожаловать в собор целомудрия, дитя. Следующие три месяца ты будешь здесь жить, молиться, учиться смиренности и искать покой в своём сердце. Как тебя зовут?

– Офелия Аль…

– Этого достаточно, – улыбнулась мать настоятельница. – В стенах собора нет ни титулов, ни власти. Все будут обращаться к тебе только по имени, и ты будешь поступать точно так же. Мы поняли друг друга? – девочка не успела открыть рта, как Грейс продолжила: – Идем, я покажу тебе твой новый дом.

Зная, какие ужасы ожидают в этих старых стенах, Офелия посмотрела назад и не спеша проследовала за матерью настоятельницей. Они прошли небольшой сад, клумбы с цветами и вошли внутрь. Офелия увидела великолепный главный зал, возведенный таким образом, что каждому желающему помолиться найдется тут место. Длинные скамьи, выстроенные в два ряда, начинались от самой двери и заканчивались у дальней стены, куда поставили какой-то каменный алтарь, на котором горело больше сотни свечей. Воск давно начал стекать на пол, образовались застывшие лужи, но никому не было дела. Прямо у неё на глазах одна из девушек поставила свечу на место той, что недавно потухла, сложила ладони, что-то пробубнила под нос и ушла восвояси.

– Здесь ты будешь молиться, – сообщила мать настоятельница Грейс. – Молитвенный час начинается с восхода солнца. У нас не принято опаздывать, Офелия, понимаешь? Если к моменту начала молитвы ты не успеешь заправить постель и присоединиться к остальным послушницам, последует наказание.

Женщина свернула в небольшой коридор и начала спускаться по лестницам. Офелия пошла вслед за ней и оказалась в просторном помещении, больше напоминающем холодную ванную в империи Шадаш-Тарза, что была в доме Грез. В этом месте сделали какое-то подобие бани, в центре помещения было углубление по пояс, а вдоль стен стояли скамейки. В помещении было довольно прохладно, поэтому сразу стало понятно, что даже здесь принимают холодную ванну. И это было странно, ведь в королевстве Фрагиль намного холоднее, чем в той же империи.

– После молитвенного часа послушницы идут мыться, – сказала мать настоятельница. – Будешь ходить вместе со всеми. После молитвы ты должна будешь сходить в комнату, взять полотенце и искупаться. Все свои вещи послушницы стирают самостоятельно. В дальнем помещении, – указывая на дверь, не успокаивалась Грейс, – есть все необходимое для стирки.

Дослушав до конца, Офелия пошла вслед за женщиной, которая поднялась по лестнице и сопроводила её на кухню. Это тоже был довольно просторный зал, где кроме скамеек стояли длинные прямоугольные полы. Мать настоятельница сообщила, что после приема ванной все послушницы идут завтракать. Пищу в монастыре выдавали два раза в день. Если не успеешь позавтракать или поужинать, придется лечь с пустым желудком. Грейс сказала, что здесь, в этом храме, первостепенную значимость имеют только молитвы всевышним силам, остальное зависит от самих послушниц. Они должны научиться смирению, хотя вся эта экскурсия и уроки походили на школу выживания, что проходят мальчики в северных землях империи, когда их подготавливают к обряду мужества.

– Ты меня слушаешь? – нахмурилась женщина, заметив, что девочка явно витает где-то в облаках.

Офелия кивнула и пошла следом. Они поднялись на второй этаж, и оказались в лабиринте коридоров, в котором было порядка тридцати дверей. За каждой дверью была комната – настолько маленькая, что из мебели внутри стояла только кровать и старая тумбочка. На стене висела полка, под отказ забитая книгами религиозного содержания. А из источников света можно было полюбоваться видом из маленького окошка под потолком, из которого в комнату попадал солнечный свет. Ну и свеча на тумбе. Куда без неё?

– Располагайся, Офелия, – сказала мать настоятельница. – Перед дневной молитвой тебе принесут несколько одеяний послушниц. Свою одежду придется отдать. Получишь платье, драгоценности и фамильные вещи, когда будешь покидать стены собора.

– А это? – спросила девочка, вытащив из кармана часы.

– Что это такое?

– Подарок отца…

– Тоже отдашь, – нахмурилась женщина. – Я ведь сказала…

– Позвольте оставить, – настояла Офелия. – Эти часы – все, что осталось от него на память. Мой отец умер. Я бы не хотела потерять и этот подарок.

Мать настоятельница нахмурилась ещё сильнее.

– Ладно, оставь. Но часы не должны покидать эту комнату, поняла? Если увижу их у тебя в руках во время молитвы или за столом, накажу. У тебя остались ещё вопросы?

Последнюю неделю Офелия выполняла предписания королевского доктора, который приходил к ней в покои по три раза за день и проверял самочувствие. В первые дни она охотно принимала травы, потому что намеревалась увидеть сны. Это был единственный способ понять, что ждет впереди. Но после того как истина открылась, она больше не могла пить лекарства, потому что её начали преследовать жуткие кошмары. Вот только назойливый врач, маркиз Бомонд Колер, король и королева настаивали на приеме. Два дня назад Офелию привязали к кровати и насильно затолкали в рот снадобья, из-за которых она проспала весь следующий день. Это было ужасно. И все же самое страшное ожидает впереди, в стенах этого собора.

Офелия знала, что нужно делать. Оставалось только в совершенстве выполнить задуманное, перетерпеть всю боль и унижение, что позволит навсегда покинуть этот ужасный город. Она готовила побег. Если из королевского дворца невозможно было сбежать по причине постоянной слежки, то в этом храме за ней будут наблюдать не так пристально. Следовало воспользоваться этим шансом раньше, чем королева захочет её вернуть ко двору, чтобы отдать замуж за маркиза Бомонда Колера.

– Матушка настоятельница, а послушницам разрешено писать письма? – спросила Офелия.

Женщина скрестила руки на груди.

– Дитя, твою мать собираются сжечь на костре после войны, – промолвила она. – Даже если бы тебе позволили написать ей письмо, куда бы ты его отправила? Я слышала, что фронт растянулся на всем западном побережье. Там каждый день идут кровопролитные бои. Письмо просто затеряется, когда гонца убьет шальной арбалетный болт.

– Но я не собиралась писать матушке, – возразила Офелия. – Она предательница королевства Тарлатан. Разве вы не слышали, что я вскоре стану женой маркиза?

– Хочешь написать маркизу Бомонду Колеру?! – удивилась женщина.

– Да, – охотно закивала Офелия. – Милорд много говорил о том, куда мы поедем после свадьбы. Я бы очень хотела узнать об этом месте чуточку больше. Это ведь не запрещено?

Мать настоятельница дала своё позволение и ушла. Перед уходом она сообщила, что почту отправляют каждое утро воскресенья, сразу после утренней молитвы, ванной и завтрака. И раз уж сегодня воскресенье, а посылки уже ушли, следующее письмо Офелия сможет отправить только через неделю. Это была прекрасная возможность осмотреться, и найти способ сбежать. Когда же маркиз Бомонд Колер получит весточку, нужно будет действовать незамедлительно.

Закрыв дверь, Офелия села на жесткий матрац одноместной кровати и серьезно задумалась о том, куда побежит. В Тарлатане ей неоткуда просить помощи. Она увидела во сне, что маркиз Бомонд Колер хороший человек. Но он не поможет, потому что боится гнева королевы, которая в свою очередь может в любой момент пожаловаться королю. Леонид Гордон тоже не хочет перечить жене. А герцога Ричарда Дориана волнует только власть и деньги. Офелия не может ему предложить ни того, ни другого. Матушка ещё этого не знает, но в королевстве Фрагиль на неё готовиться покушение и король Леонид Гордон никогда не позволит иноземке занять трон Шарджа. Дочь Предвестницы уже поняла и увидела во сне, что никогда не станет королевой. Единственный шанс выжить – сбежать. Бежать так далеко, как это только возможно. Туда, где никто не сможет её найти, даже матушка Алекса Масур.

***

Прошла ровно неделя с того дня, как Офелия попала в храм. За это время она вкусила новой жизни и мечтала как можно скорее сбежать из этого отвратительного места. Ужасным здесь было все.

День начинался с того, что Офелию и остальных девушек с первыми лучами солнца будил громкий колокол. За окном было ещё темно, а ей приходилось вставать с неудобной кровати, надевать отвратительного качества белое одеяние послушницы, из-за которого под вечер все тело начинало чесаться, а в некоторых местах появлялись красные следы от пота, подвязывать платок и идти в главный зал, где началась часовая утренняя молитва. Все послушницы сидели на скамейках и молились: кто молился шепотом, кто-то повышал голос, однако все молились, после чего зажигали свечу и шли в баню. Купаться приходилось в ледяной воде, из-за чего первые два дня у Офелии был сильный насморк. После купания начинался завтрак. Послушницам выдавали по куску ржаного хлеба и по кружки воды, который они должны были съесть и терпеть до ужина. Остальные девушки сказали, что в среду выдают пшеничный хлеб и кружку молока. И это было правдой. Хоть какое-то разнообразие.

Позавтракав, послушницы возвращались в свои комнаты и занимались своими делами. Кое-кто в это время читал, некоторые предпочитали заниматься стиркой, ибо ужасное одеяние всегда должно быть белоснежным. Офелия так же заметила, что до полудня в главном зале проходят уроки для необразованных девушек. Мать настоятельница сама учит послушниц грамоте, старается донести до всех новые знания, иногда переплетая уроки какой-нибудь историей. Офелия однажды посетила такой урок и узнала, что империя теперь заклятый враг королевства Фрагиль, ибо в Шадаш-Тарза проповедуют другую религию. В храме отрицали существование другой веры, потому что все в руках всевышних сил, как считала сама мать настоятельница.

В полдень начиналась ещё одна молитва, которая продолжалась уже не один час, а все три. Вплоть до вечера послушницы молились в главном зале, после чего возвращались в свои комнаты, чтобы заняться самими собой. Некоторые до заката спали, остальные проводили это время в чтениях. Многие девушки собирались в группы и выходили в сад, где ухаживали за цветами. Это было полностью свободное время, когда Офелия могла заняться тем, чем хочет. Она несколько раз открывала книги, что лежали на книжной полке, пыталась прочитать хоть что-нибудь, но язык священных писаний был очень сложен. В книгах порой переплетались такие фразы, что одно предложение могло состоять из пяти, а то и всех шести языков, на которых говорили в древние времена.

Вечером всех послушниц собирал ещё один удар колокол. Наступал час молитвы, после которой девушки ужинали и ложились спать. На ужин всех кормили кашей, иногда это был вареный картофель, в самых редких случаях давали гороховую похлебку. Но чаще всего это были самые обычные, плохо сваренные каши, кружка воды и кусок ржаного хлеба. Офелия в первый же день поинтересовалась, почему их так плохо кормят, на что получила довольно строгий ответ. Сама матушка настоятельница сказала, что девушка должна оставаться стройной, ибо всевышние силы любят только красивых дам.

К утру воскресенья Офелия облазила каждый угол монастыря, заглянула в каждую кладовую и получила достаточно сведений, которые помогут ей совершить побег. Она решила пойти по методу провокаций, ведь только так ей удастся оказаться в часовне, где запирают непослушных девушек. Небольшое помещение, больше напоминающее склеп, никто не охраняет. Именно оттуда можно улизнуть, оставшись незамеченной для окружающих. А раз уж послушниц закрывают в том жутком месте на несколько дней, она сможет совершить побег сразу. Мать настоятельница узнает об этом, когда девочка будет далеко от города.

После утренней молитвы, ванной и завтрака Офелия вернулась в комнату, чтобы взять из-под подушки письмо, адресованное маркизу Бомонду Колеру. Забрав маленький клочок бумаги, она быстро спустилась вниз и выбежала на улицу. Ещё одна настоятельница, которая каждое воскресение доставляет посылки и покупает запасы свечей, уже подошла к решетчатым воротам, поэтому девочка успела в последний момент.

– Можете доставить это маркизу Колеру, пожалуйста? – улыбнулась Офелия.

Мать настоятельница стояла рядом, поэтому она выхватила письмо, раскрыла его и принялась читать. У Офелии от стыда покраснели уши. Женщина окинула девочку взглядом, вскинула брови от удивления и передала письмо другой настоятельнице.

– Это было очень личное письмо, дитя, – заметила Грейс. – Ты уверена, что маркизу следует знать о твоих чувствах?

– Мы ведь поженимся, – пожала плечами Офелия. – Думаю, он поймет мои чувства лучше, чем кто-нибудь ещё.

На самом деле в письме не было ничего особенного, чтобы не могла написать семилетняя девочка. Офелия лишь отметила, как скучает по их беседам с маркизом и хотела бы скорее закончить службу, дабы вновь послушать его удивительные истории. Бомонд был не только прекрасным солдатом, но и хорошим рассказчиком, который даже кровопролитный бой мог описать так красиво и романтично, что даже у Офелии трепетало сердце. Не каждый день можно услышать историю о том, как доблестно сражаются друзья, которые поклялись в верности одной женщины. Двое мужчин скрепили себя с одной леди и обещали жениться на ней, когда война останется позади. Вот только жениться может один, поэтому второму придется умереть. Дружба, любовь и отвага – маркиз Бомонд Колер много говорил об этих качествах.

Офелия слушала его с трепетом в груди, ведь она родилась и выросла в местах, где женщин привыкли брать силой. В империи их покупали на невольничьем рынке, чтобы сделать наложницами, в северных землях из-за какой-нибудь «бабы» могли устроить набег и вырезать несколько деревень. Офелия жила среди этих ужасов и только в редких случаях слушала истории матушки о том, что где-то далеко за морем есть другой мир, с другими порядками. Оказавшись здесь, девочка была приятно поражена, что мужчины тоже говорят о таком искреннем чувстве как любовь. У северян и господ на уме только кровь, разврат и жестокость. В империи Шадаш-Тарза не умеют любить и чувствовать так, как в королевстве Фрагиль.

– Матушка настоятельница, а вы когда-нибудь любили? – поинтересовалась Офелия.

– Я до сих пор люблю всевышние силы, дитя, – улыбнулась женщина.

– Простите, но мне не знакома любовь к богам, – пожала плечами девочка. – Я родилась в другом мире, где поклоняются другим богам. В северных землях люди даже приносят жертву своим божествам. И они продолжают любить тех, кто их окружает: мужа, жену, детей. Мне ведь тоже вскоре придется полюбить мужчину, правда?

– Верно.

– Это значит, что я могу разлюбить всевышние силы?

Матушка настоятельница немного растерялась, но быстро нашлась.

– Именно поэтому ты здесь, Офелия, – промолвила она. – В этом соборе твоё сердце откроется всевышним силам. И когда придет время полюбить мужчину, в твоей душе всегда будет место Богу.

Проводив женщину взглядом, Офелия нахмурилась.

– Посмотрим, что скажет твой Бог завтра утром… – с презрением прошипела она.