Текст книги "Обитель душ 2. Эфемерность величия (СИ)"

Автор книги: Катти Карпо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц)

Аселин секунду помолчал, а потом сказал:

– Что ж, в кои-то веки это уже прогресс. Я рад, что мы с вами начали ладить.

Зарина моргнуть не успела, а правитель Весов с завидной энергичностью пронесся до самой двери и, бросив Хонору «оставайся тут, а я найду генерала Мореля», выскочил в коридор.

– Э! – запротестовал Хонор, но правителя уже и след простыл.

– «Ладить»? Кто сказал про «ладить»? – возмутилась Зарина, но, кроме Старшего Советника, ее выслушать было некому.

Хонор скрестил руки на груди и, повернувшись к дивану спиной, пошел в другой конец зала.

– О, моя голубая мечта сбылась, – ухмыльнулась Зарина. – Мы с тобой остались наедине, Бюрократишко.

– Ошибаешься, Змеюка. – Хонор остановился и полуобернулся к девочке. – Твоя новая знакомая тоже здесь.

Зарина завертела головой, ожидая увидеть позабытую до настоящего момента девушку в дорогущих побрякушках, которую она непонятно зачем протащила мешком через весь город, но увидела лишь тихий силуэт, свернувшийся комочком в ворохе одежды в соседнем кресле. Комочек не выглядел жизнеспособным, а потому внимание Зарины долгое время ускользало от него.

– Это кто? Сурок? – спросила она без особого интереса.

– Это воровка, стащившая у мэра его печать, – бросил Хонор, злобно косясь на неподвижный комочек. – Кстати, очевидцы говорят, что она помогала тебе топить человека в фонтане. Святая Земля, ты просто сумасшедшая! Как можно попасть в чужой мир и сразу же начать кого-то топить?!

– Да никого я не топила, – отмахнулась Зарина. – Я эту девицу вытащить пыталась, а вот этот сурок, – девочка ткнула пальцем в ворох одежды, в котором начала проглядываться голова с волосами цвета соломы, – мне вроде как помогал. Спасать ее, а не топить, – уточнила она в ответ на торжествующее выражение лица Старшего Советника. – Да и еще один момент: если девка в побрякушках дохлая – учтите, она была дохлой до того, как кувыркнулась в фонтан.

Хонор закашлял от возмущения.

– Да что ты за человек?!

– Я полагаю, тут все дело в практичности, – пожала плечами Зарина, – и реальном восприятии обстоятельств.

– Ты... ты... – Хонор захлебнулся в собственной слюне, которую начал разбрызгивать от праведного гнева, и снова закашлял. – Ты аморальна с ног до головы!

– Тсс, Бюрократишко, стресс вредит даже полному сил молодому организму.

– Я спокоен, – процедил юноша сквозь зубы.

– Верю, а теперь отпусти рукоять меча. Без резких движений. Тихо-о-онечко.

Хонор, осознав, что перестал дышать, резко вдохнул и отпустил рукоять. Он не помнил, как схватился за нее. Да, с этой Змеюкой нужно держать ухо востро.

Ворох одежды в кресле задвигался и начал издавать болезненный стоны.

– К слову, раз Коротышка тут кукует, значит, вы и ее успели приложить по затылку. Или чего похуже?

– Мы не... – начал было Хонор.

– Похоже, вы обожаете избивать маленьких беззащитных девочек. – Зарина кивнула в сторону ворочающейся в кресле Имбер.

– Вы обе этого заслужили! – вспыхнув, почти взвизгнул Хонор, который терпеть не мог, когда его в обвиняли в чем-либо. – Одна – воровка, вторая – психопатка. Моя бы воля – давно бы уже сидели за решеткой, составляя компанию друг другу.

– Я в восторге, что никто не додумался наделить тебя полномочиями в пенитенциарной системе. – Зарина качнула ногой в цепи. – По моему мнению, Бюрократишко, тебя вообще не стоит подпускать к власти. Ты ж беспредельщик. И невротик. Опасаюсь представлять, какие методы ты использовал при очистке Королевства Весов от публичных домов.

– Твое мнение никого не интересует! – вспылил Хонор.

– Ошибаешься, Роуланд. – Зарина и Хонор разом повернулись к только что вошедшему. – Меня ее мнение очень даже интересует.

– Ротшильд, – пробурчал Старший Советник. – Какого черта ты пришел?

Таддеус невозмутимо прошел мимо Хонора, мимоходом оттеснив того подальше от дивана с Зариной. Приземлившись рядом с ней, юноша вперил в Хонора недовольный взгляд.

– Почему я здесь? Может, для того, чтобы ты не причинил вреда моей правительнице? Может, я здесь, потому что я королевский служащий воинства Водолея и это замок Водолея? Какой ответ предпочтешь? Оба сразу?

– Не кипятись, Ротшильд. – Хонор глубоко вздохнул и со следующим выдохом взял себя в руки. – В принципе я рад, что ты пришел. Еще минута один на один с этой... – юноша закашлялся, таким образом выпуская возмущение, накопившееся внутри, – с этой девицей, и я бы за себя не ручался.

– Как у вас духу хватает выпускать его в общество? – осведомилась Зарина у Таддеуса. – Он же бешеный.

– Молчи, Змеюка! – Хонора передернуло.

– Сам помолчи, Хонор, – вмешался Таддеус. – Ты первый начал ее провоцировать.

Брови Старшего Советника подпрыгнули вверх. Он страдальчески воззрился на капитана; весь его вид вопил: «И ты, Брут!».

– Ну почему ты ее поддерживаешь, Таддеус? Ну почему?! – Похоже, данное обстоятельство безмерно обижало Старшего Советника.

– А чего ты ожидал? – Таддеус в тон собеседнику повысил голос. – Что я встану на твою сторону? В последний год мы с тобой неплохо ладили, не спорю, и даже вроде как стали приятелями, но, несмотря на это, я не позволю тебе оскорблять мою правительницу! Друзья друзьями, но верность превыше всего. У тебя у самого такие же правила и такое же отношение к правителю Клементу. Или будешь отрицать?

Хонор промолчал. Капитана Ротшильда его молчание удовлетворило. Отвернувшись от Старшего Советника, юноша почтительно склонил голову перед Зариной.

– Вы в порядке? – Таддеус с обеспокоенным видом оглядел девочку.

– Какой тут «в порядке»? – Зарина махнула ногой, демонстрируя цепь. – Я чертов бобик!

– Ох, сожалею. Наверное, вас уже проинформировали, что это...

– Вынужденная мера, – закончила за него девочка. – Да, местные птички уже спели мне эту гадскую песенку. И раз ты не удивлен, значит, ты в их компашке. Тащусь от мужской солидарности, а ведь я всегда полагала, что от женской солидарности урона куда больше. Видать, ошиблась.

– Простите меня. – Таддеус вскочил с дивана и преклонил колени. – Я бы никогда не позволил причинить вам вред.

– Таддеус, да прекрати ты унижаться перед ней! – вскричал Хонор.

– Она – моя правительница, – отчеканил капитан Ротшильд, не поднимая головы.

– Она – самовлюбленный подросток с полным отсутствием воспитания!

– Эй, Бюрократишко, считай, что упомянув воспитание, ты буквально наехал на моего родного братца. – Зарина потерла друг о друга костяшки пальцев. – Он меня воспитывал, а ты его смеешь ругать. Лаус, конечно, интеллигентный до жути – сначала словами будет отбиваться и в драку просто так не полезет, в отличие от той же меня. Но ты сильно не расстраивайся, я сама за него тебе рыльце начищу.

– Ты это слышал, Таддеус? – Хонор побледнел и начал как-то смешно подскакивать на месте, тыча пальцем в Зарину. – Она мне угрожала! Слышал?

– Прости, приятель, что-то оглох на оба уха. – Таддеус с озорной искоркой в глазах начал ковырять мизинцами в ушах. Зарина хихикнула.

Хонор застыл на месте.

– Да ты... – Старшего Советника одолела икота. – Ты... Подхалим! Таддеус подбоченился, а Зарина покатилась со смеху.

– Уж кто бы говорил, Бюрократишко! По-моему, ты у нас тут мастер высшего класса в лизании королевских зад...

– Моя госпожа! – вскричал вдруг Таддеус, и девочка настороженно глянула на капитана.

Оказалось, что, стоя на коленях и практически прижимаясь к той стороне дивана, где сидела Зарина, Таддеус нечаянно коснулся ее влажных после купания в фонтане джинсов.

– Почему вы вся мокрая?

Зарина задумчиво повертела в руках локон мокрых слипшихся волос.

– Длинная история. А если короче, – Зарина поймала взгляд Хонора и, узрев в нем панику, коварно улыбнулась, – меня ударили, и я свалилась в фонтан.

– Ты сама упала! – взвизгнул Хонор.

– После того, как меня ударили, – уточнила девочка, невинно улыбаясь.

Таддеус резко поднялся. На его лице не отражалось никаких эмоций.

– Кто вас ударил? – глухим голосом спросил юноша.

– Не я, – быстро сориентировался Хонор, маленькими шажками отступая в центр зала.

– Ну да, не он, – неохотно согласилась Зарина, и Старший Советник округлил глаза, не понимая, почему девчонка не воспользовалась шансом и не натравила на него Таддеуса. – Эй, капитан, скажи этому брутальному пытающемуся сбежать парнишке, что пора спускать девочку с цепей, а то она решит, что вы любители садо-мазо развлечений.

Стеснительный Таддеус мгновенно вспыхнул. Резко развернувшись к вздрогнувшему Хонору, он молча указал сначала на него, потом на оковы, украшающие щиколотку Зарины.

– Понял я, понял, – пробубнил Хонор, нервно роясь в карманах своих брюк в поисках ключа.

– Делай это нежно, – прошелестела Зарина, поиграв бровями. Она положила левую ногу на правую, чтобы Хонору было удобнее освобождать ее от цепи.

– Готово, – спустя пару секунд сообщил юноша и отошел, недовольно наблюдая, как Зарина медленно встает и потягивается.

– Ох, да здравствует воля! – Девочка хлопнула в ладоши.

В следующее мгновение ее освобожденная левая нога взметнулась в воздух, и мокрый белый кед с грязевыми разводами по бокам с глухим хлопком врезался в челюсть Старшего Советника. Хонор издал какой-то неразборчивый всхлип, прежде чем его тело врезалось в кресло, в котором совсем недавно восседал Аселин, и, опрокинув его, стукнулось о пол.

– Новое правило игры: ограничил свободу – получил в бубен, – сказала Зарина, опуская ногу.

Таддеус ошарашено охнул. Из-за валяющегося кресла возникли руки. Пальцы вцепились в обивку, а затем появилась раскрасневшаяся от натуги голова. Волосы Хонора выбились из аккуратного хвоста и, мотаясь из стороны в сторону при каждом рывке, рассыпались по плечам. Наконец Старшему Советнику удалось принять вертикальное положение, хотя при этом его все еще пошатывало.

– Как же... я... тебя... ненавижу, – с трудом выговорил Хонор. На его лице выступила испарина, а попытка нащупать наличие повреждений в челюсти привела к жалобному воплю.

– Не забывай, Бюрократишко, око за око. – Зарина нагнулась и потерла щиколотку. – Признаюсь, я адски злопамятна. Так что кончай злить меня, обаяшка.

– Ротшильд. – Хонор тяжело сглотнул и сделал неловкое жевательное движение. – Теперь-то ты лицезрел истинную сущность девицы, которую вы собираетесь посадить на трон?

Таддеус печально замотал головой.

– Ничего не видел.

Услышав его слова, Зарина прищелкнула пальцами и ухмыльнулась:

– Черт! А монархия – это круто!

Глава 3. Лживые и беспомощные

Время пришло, пора пазл собрать,

Где остальные мне части сыскать?

Картинка не цельна, деталей в ней нет,

И где же потери? – А это секрет!

Где тот человек, что нашел мою злость?

Я радостен слишком, пропитан насквозь

Счастьем бесцельным, но так жить нельзя —

Погибну, без тормоза-злости в пучину скользя.

Время пришло, устал я искать,

Но ты же поможешь мне пазл собрать?

Мы две половины, хотим мы стать целым,

А может, кажусь я тебе слишком смелым?

Ты моя злость, моя половина,

Радость моя вполне объяснима,

Найди же меня, принеси мне деталь,

Картинка не цельна, о, как же мне жаль!

Но вижу тебя! Ты смогла отыскать

Дорогу ко мне, а я не смел и мечтать,

Что сможем мы вместе мой пазл собрать,

Ведь радость у злости теперь не отнять!

Таддеус Ротшильд задумчиво наклонил голову к левому плечу. Затем он проделал тот же фокус, но уже в другую сторону. Кивнув какой-то своей мысли, он провозгласил:

– Успокойся, Роуланд, никаких внешних повреждений не просматривается.

Хонор оставил тщетные попытки рассмотреть свое отражение в гладкой поверхности столика и хмуро воззрился на капитана.

– Да, забей, нытик. Жаль, конечно, но даже после моего возмездия ты умудрился остаться конфетным красотулькой, – поддержала Таддеуса Зарина. Она успела полностью оправиться после пребывания в статусе пленника и теперь занималась тем, что разминала затекшие мышцы.

– Причем тут внешность? – вскинулся Хонор. – Плевать на внешность! Меня беспокоит другое! Вдруг бы ты сломала мне челюсть, Змеюка? И что тогда? Мне нужна моя челюсть, нужна речевая способность! Я же оратор! Я, черт побери, посредник между моим архэ и народом! Мне с людьми контактировать нужно!

– О, поверь, если бы твоя челюсть изменила местоположение и ты бы стал страшным, как смертный грех, то коммуникативные способности тебя бы не спасли – народ все равно бы с воплями разбежался, – миролюбиво заметила Зарина, за что удостоилась воистину демонского взгляда от Хонора.

– Ты еще и ехидничать смеешь? – Старшего Советника буквально распирало от злости, вдобавок пламя гнева подогревала нескончаемая боль в пострадавшей челюсти. – Тебе бы сидеть и в молчанку играть, а не умничать, Змеюка. В моих страданиях повинна ты!

– Эй, Капитанчик, а Бюрократишко – зануда каких поискать. – Зарина наклонилась и оперлась локтями о спинку дивана как раз за спиной Таддеуса.

Таддеус вздохнул и потер виски. У него не было желания вмешиваться в ссору.

– Не настраивай Таддеуса против меня! – Хонор рывком поднял опрокинутое им кресло и со стуком поставил его на все четыре ножки. – Эти твои кривляния, поступки в стиле «делаю что хочу, болтаю что хочу» и абсолютное неуважение к окружающим жутко меня бесят.

Зарина прищурилась.

– Эй, Бюрократишко, ты слишком активно психуешь. Прям баба с ПМС.

– Может, лучше займемся более насущными проблемами? – осторожно предложил Таддеус, которого слегка нервировало то обстоятельство, что он оказался между двух ужасающе несдержанных огней. – Ну или хотя бы сменим тему? Я слышал, общение помогает наладить отношения.

– По-моему, мы с ним офигительно общаемся, – отмахнулась Зарина. – К черту твои психологические тренинги.

Хонор гневно засопел, а Таддеус, сложив руки на столик ладонями вниз, укоризненно глянул на обоих спорщиков.

– Я имею в виду, приятное общение. То есть без ругательств и попыток унизить другого.

– Да я только ЗА. – Зарина обошла диван и плюхнулась рядом с Таддеусом, закинув ногу на колено в чисто мальчишеском стиле. – С чего начнем? Ага. Бюрократишко, я посылаю тебе радужные флюиды любви!

– Обойдусь, – скривился Хонор.

– Видишь, Капитанчик, – девочка ткнула в Старшего Советника большим пальцем, – этот обаятельнейший субъект в грубой форме отфутболивает все мои любвеобильные порывы и морщится так, будто ему под нос собачий сюрпризик подсунули. Моя инициативность дохнет в зародыше.

– Хонор. – Таддеус осуждающе глянул на юношу.

– Что за родительский тон? – оторопел Хонор. – Ты издеваешься, да? Она же чертов манипулятор! Строит из себя овечку, когда хочет чего-то добиться, а ты и ведешься. Да что за день сегодня паршивый такой?

– Она – моя правительница. – Таддеус пожал плечами, будто это был ответ на все вопросы разом.

– «Она – моя правительница», – передразнил капитана Хонор. – Да у тебя, Ротшильд, на все один-единственный ответ!

– Но я же правду говорю. – Таддеус кинул быстрый взгляд на ухмыляющуюся Зарину. – Я должен быть абсолютной поддержкой для моей правительницы.

– Он лапочка, не правда ли? – умильно заулыбалась Зарина. Таддеус застенчиво покраснел, Хонор тоже покраснел, но уже от ярости.

Грохнув кулаком о столик, Старший Советник резко опустился в злосчастное кресло и отвернулся от них, демонстрируя явное нежелание общаться.

– Обаяшка сдулась, – констатировала Зарина.

– Бог с ним. – Таддеус виновато посмотрел на разобиженного Хонора и перенес все свое внимание на девочку, сидящую рядом. – Желаете чего-нибудь?

Зарина на секунду задумалась.

– У меня голод. Голод разной степени, но информационный все же доминирует.

– И что вы хотите узнать? – Таддеус с готовностью прислушался.

– Для начала... – Зарина сделала паузу. – Расскажи-ка о Святой Инквизиции.

В голове девочки билась надоедливая мысль: а ведь она не в первый раз слышит о Святой Инквизиции. Первые упоминания о ней она услышала из уст Бездарности и парня-эльфа. Об одной ли организации шла речь? Может ли быть, что Братство Стихий, членами которой были пресловутые уничтожители червяков, находится где-то в Утопии? Значит ли это, что Аки Бардолф тоже в Утопии? Так, одним спасением от стирания памяти ему не отделаться – жизнь-то дороже стоит. Не предъявить ли мальчику должок?

Зарина так увлеклась заманчивыми мыслями, что пропустила начало повествования Таддеуса.

– Стоп, Капитанчик, я слегка отключилась. Давай по новой.

Таддеус, ничуть не обидевшись, кивнул.

– Так вот. Святая Инквизиция – это организация, созданная более сотни лет назад. Ее члены весьма набожны. Их цель – искоренить стихийников, второе же направление деятельности связано с ловлей зверолюдей. К слову, я слышал, что на Земле тоже когда-то существовала Инквизиция.

– Да, разные ее формы. – Зарина нетерпеливо тряхнула челкой. – Борьба с ересью, отклонением от догматов веры и тому подобное. Ты лучше скажи, кто такие стихийники.

При слове «стихийники» Хонор, пытающийся придать своим растрепанным волосам приличный вид, ощутимо вздрогнул. Девочка с любопытством глянула в его сторону, но ничего не сказала.

– Стихийники – люди, с которыми природа поделилась своими силами. Кто-то мог управлять воздухом, кто-то властвовал над водой, кому-то по силам было руководить землей, а кому-то благоволил огонь, но лишь одна стихия полагалась на каждого избранного. По легенде Утопия возникла по воле Первосоздателей – божественных творцов. Они создали двенадцать Королевств и подарили им Вечные Сапфиры, чтобы те выбирали истинных правителей и никто не боролся за трон, совращая самого себя на дальнейшее злоупотребление властью. Стихийники появились примерно в то же время, как возникла Утопия. Природа подобно Первосоздателям даровала людям свое благословение в виде невероятных по мощности сил. Говорят, первоначально народ радовался, что в их рядах есть личности со столь выдающимися способностями. Стихийники воздуха разгоняли ураганы, стихийники воды вызывали дождь, когда поля умирали от засухи, стихийники огня согревали целые деревни в жуткие морозы, стихийники земли благословляли почву, и урожай выходил на славу.

Таддеус смолк, и Зарина недовольно шевельнулась. Хонор в кресле, судя по виду, забыл, как надо дышать.

– Раз они такие чудо-людишки, то зачем Инквизиция пытается их сцапать? – поинтересовалась девочка, устав ждать продолжения рассказа.

– Да, стихийники были чудом. – Таддеус грустно вздохнул. – Но это было давным-давно. Каждый год народ нарадоваться не мог на помощь стихийников, но и радость их длилась недолго. Всеобщее счастье закончилось, когда людей обуяла зависть.

– Зависть? – Зарина приподняла одну бровь. – К силам стихийников?

– Верно. Все больше людей, глядя на чудотворные дела стихийников, думало: «А почему природа избрала его? Я разве хуже? Почему у него такая сила, а я столь беспомощен? Почему он, а не я?». Ненависть формировалась тайно, словно страшный огонек внутри стога сена, но столь же яростно, как огонь охватывает стог этого сена, обрушился на стихийников людской гнев, подпитываемой алчущей завистью. Некоторых стихийников застали врасплох, а потому справиться с ними смогли даже обычные люди. Другие сумели сбежать. Кстати, стоит отметить, что по внешности стихийники не отличаются от людей, а потому при побеге им очень помогла их способность узнавать друг друга при прикосновении.

Итак, кто-то сумел скрыться. Но не прошло и года, как сформировалась специальная Организация – Святая Инквизиция, призванная стереть с лица Утопии всех уцелевших стихийников. Свою деятельность члены Организации объясняют тем, что стихийники – существа, согрешившие перед Богом, ибо стали они злоупотреблять своими силами. А злоупотребление в Утопии неприемлемо. Как Первосоздатели изначально не позволили злоупотреблению проникнуть в светлое правление властителей Королевств, так и Святая Инквизиция намеревалась избавиться от тех, кто посмел злоупотреблять дарами природы.

– Чушь. – Зарина скривилась. – Источник всех зол – человеческая зависть, так с чего бы стихийникам расхлебывать кашу, которую заварили алчные людишки?

– Догматы Святой Инквизиции не подвергаются сомнению, а уж их заявления заведомо принимаются на веру. – Таддеус печально улыбнулся. – Эта Организация уважаема и почитаема в общественных кругах. Люди почти что молятся на нее.

– Фанатики повсюду, – пробурчала Зарина. – Допустим, что у этих стихийников положение не ахти и Инквизиция жаждет их в супе сварить, однако, есть одно НО. Братишка сказал... – Таддеус недоуменно заморгал, и Зарина уточнила: – Аселин сказал, что последний стихийник откинул копытца лет пятнадцать назад. Тогда почему Инквизиция до сих пор надрывается, пытаясь словить воздух?

– Члены Организации считают, что не все стихийники пойманы. – Таддеус завозился, будто ему вдруг стало неудобно сидеть на месте, и Зарина мысленно отметила это для себя.

– Полное искоренение стихийников уже наступило – чье это мнение?

– Общества, – незамедлительно ответил Таддеус.

– Но общество лопает то, что преподносит ему Святая Инквизиция, другими словами, верит тому, что она говорит. – Зарина откинула голову на спинку дивана и воззрилась в потолок. – Так с какого перепугу у общества такие противоречивые идеи? Типа насчет всего остального они единодушны во мнениях с Организацией, но утверждению о выживании некоторых стихийников не верят.

– Не знаю. – Таддеус сплел пальцы. – Может, это своеобразная ментальная защита людей. Знать, что якобы угрожающие твоему существованию твари погибли – чем не гарантия для спокойной, умиротворенной жизни?

– А ты, Капитанчик? У тебя тоже такая защита? Полагаешь, что стихийники окочурились в полном составе?

Таддеус нервно заерзал и спрятал глаза, а Зарина все напирала.

– Вот Братишка, например, считает, что они дохлые, как замороженные сомики на прилавке, а Бюрократишко напротив, души в них не чает – солидарен с Инквизицией по некоторым вопросам, но в то же время психует об одном упоминании стихийников.

– Неужели? – протянул Таддеус, окинув многозначительным взглядом сидящего с непроницаемым лицом Хонора. – Я затрудняюсь ответить. Возможно, кто-то и остался.

Зарина раздраженно вцепилась ногтями в обивку дивана. Ее безумно злили все эти выразительные переглядки и таинственные скрытые намеки.

Эти господа явно что-то недоговаривали.

– Ладно, со стихийниками более-менее что-то прояснилось. – Зарина провела рукой по волосам, с омерзением нащупывая с десяток узлов, в которые запутались отдельные успевшие высохнуть пряди. – А кто такие зверолюди?

– Рабы, – сказал, как отрезал Таддеус.

– В Утопии нет рабства, – кинувшийся в обиженки Хонор наконец-то удосужился принять участие в разговоре. Однако вид у него был такой, будто сделать его это заставили чрезвычайные обстоятельства.

– И кто же, по-твоему, зверолюди? – Таддеус вызывающе воззрился на приятеля. – Если не рабы, то кто?

– Рабства не существует в Утопии. – Хонор сверкнул глазами. – Признавая рабство, ты оскорбляешь идеальный образ нашей родной Утопии! Образ, который был создан стараниями благороднейших людей!

– Заканчивай накачивать нас пафосом, – одернула Старшего Советника Зарина. – Говори конкретику.

– Зверолюди – это слуги. – Хонор нарочито избегал встречаться взглядами с Зариной. – Слуги тех, кто может себе их позволить.

– Так все-таки они рабы? – не отставала девочка.

– Я же сказал: рабства в Утопии НЕТ! – гаркнул Хонор.

Зарина ехидно прищурилась и покосилась на Таддеуса. Тот испустил тяжелый вздох.

– Мнения наши на этот счет расходятся, – резюмировал юноша. – Большая часть населения Утопии, как и Хонор, считают, что зверолюди – обычная роскошь, которую могут себе позволить богатые слои общества. Зверолюди трудятся на них, но не получают за свою работу ни гроша. Так что это, если не рабство? Но с другой стороны, соглашусь, что признавая существование рабства, мы сильно пошатываем репутацию Утопии в целом.

– Раз страх за репутацию любимой Утопии столь силен, тогда давайте не будем называть вещи своими именами, – съязвила Зарина. – Подумаешь! Закроем глаза на правду!

– Я на это не закрываю глаза, – напомнил Таддеус.

– О чем вообще спор?! – вспылил Хонор, подаваясь вперед и задерживаясь на самом краешке кресла. – Испокон веков зверолюди – эти деформированные твари с конечностями животных – были на низшей ступени бытия! Я верю в легенды, повествующие, что их за грехи прокляли боги, наделив звериной внешностью, так почему сейчас я должен придавать значение тому, что эти низшие существа не получают плату за свою работу? Почему я должен им сочувствовать? Пусть знают свое место!

– Я не говорю, что ты обязан проявлять сочувствие к зверолюдям, – успокаивающе заговорил Таддеус, – но хотя бы признай, что их положение слишком уж похоже на рабское. Никаких прав, а лишь обязанности по услужению своим хозяевам – это ли не рабство во плоти своем?

– В Утопии нет рабства, – упрямо повторил Хонор.

– Думай, что хочешь, – сдался капитан Ротшильд и, повернувшись к Зарине, осведомился: – Вам, наверное, хочется узнать, какое отношение зверолюди имеют к Святой Инквизиции?

– Ты же уже сказал, что Инквизиция ловит беглых зверолюдей. – Девочка изобразила пальцами кавычки, говоря: – Они сбегают из-за их «рабского положения»?

– Да. Люди жестоки. И многие относятся к зверолюдям как к мусору. – Таддеус досадливо поморщился. – Немудрено, что побеги их столь распространены. Святая Инквизиция же занимается тем, что ловит сбежавших и возвращает хозяевам. Ах да, в некоторых Королевствах до сих пор встречаются свободные племена зверолюдей. Они кочуют с места на место, стараясь не попадаться на глаза утопийцам, а особенно членам правоохранительных структур. Святая Инквизиция излавливает и этих свободных зверолюдей, а затем находит им хозяев. – Таддеус на секунду замолчал, раздумывая, стоит ли сообщать последующее: – А точнее, Организация устраивает вполне легальные аукционы, где только что изловленных диких зверолюдей продают за бешеные деньги.

– Как рабов, – сделала вывод Зарина. Она ожидала, что Хонор произнесет свою коронную фразу о том, что как такового рабства в Утопии не существует, но Старший Советник на сей раз почему-то промолчал. – Значит, в нынешние времена ввиду отсутствия живых представителей стихийников Святой Инквизиции только и остается, что гоняться за зверолюдьми?

– Да, полагаю, отчасти так есть. – Таддеус переменил положение, пытаясь сложить ноги так же грациозно, как это делал Аселин, но у него ничего не получилось. Заметив его конфуз, Хонор громко фыркнул. – Теперь зверолюди у Организации в приоритетах. Наверное, поэтому Совет Старейшин попросил Святую Инквизицию заняться таможенным контролем. Ходят тут слушки, что завелось слишком много торговцев без лицензии. Совет Старейшин беспокоится, ведь торговцы такого типа занимаются распространением отнюдь не безопасного товара: магические штучки с минимальными зарядами мощности, волшебные травы, предметы, заряженные магией – все это, фактически, мелочь и существенного вреда не приносит, но Совет Старейшин уверен: то, что делает вас хотя бы чуточку сильнее и дает вам больше сил, чем вы имеете в своем обычном состоянии, неизменно приведет к злоупотреблениям. А всеобщая политика Утопии с начала времен направлена на избежание злоупотреблений.

– Жестко у вас тут, – заметила Зарина.

– Зато эти меры обеспечивают порядок и стабильность в обществе, – вскинулся Хонор. – Хотя вряд ли ты сумеешь понять это, Змеюка, ведь ты воплощаешь в себе источник наисильнейшего беспорядка.

– Я в жизни не получала столько комплиментов подряд за один час, – призналась Зарина. – Ты меня балуешь, Бюрократишко.

– Сгинь, – устало попросил Хонор и без сил откинулся на спинку кресла.

– К слову, функция таможенного контроля не особо обременит членов Святой Инквизиции, – задумчиво сказал Таддеус, возвращаясь к прежней теме разговора. Похоже, он уже привык, что Зарина и Хонор периодически скалятся друг на друга. – Прежде они уже имели опыт ловли ведьм, заклинателей и тому подобной шушеры, которая занимается производством запрещенных магических предметов, поставляемых в общество торговцами без лицензий. Эти личности для Организации, как и стихийники, – нонсенс, угроза, анархия, факторы, несущие в себе отпечаток злоупотребления, а потому подлежащие уничтожению.

– Понятно. Святая Инквизиция адски крута и круче только яйца. А что насчет Совета Старейшин? Он у вас тут типа высший орган власти?

Как по команде оба, Таддеус и Хонор, сморщились, будто им пришлось в одночасье сжевать целый лимон.

– Члены Совета Старейшин – мудрые люди, – медленно начал объяснять капитан Ротшильд, но видно было, что он сам не верит в свои слова. – Основная часть состава Совета включает бывших правителей Королевств, в свое время ушедших в отставку.

– В твоей речи, Капитанчик, ясно прослеживается большое жирное «НО», – усмехнулась Зарина. – Не поделишься мыслями об этих, как назвал их Бюрократишко, старикашках?

Таддеус испытующе глянул на вмиг побелевшего Хонора.

– Ты назвал членов Совета Старейшин «старикашками»? – недоверчиво спросил капитан Ротшильд. – Надеюсь, никто этого не слышал.

– Мэр Кромски слышал, – с удовольствием наябедничала Зарина.

Таддеус прикрыл глаза рукой.

– Господи, Хонор, ты идиот. Нашел перед кем мнение свое высказывать!

– У меня просто вырвалось! – попытался оправдаться Старший Советник, но Таддеус был непреклонен.

– Ты хоть понимаешь, что мэр Наркисса может на тебя донести? – сердясь, Таддеус почти кричал. – Считаешь, что он возлюбил вас безумно с правителем Клементом после того, как вы ему помогли в мэры выбиться? Да чушь собачья! Он вас презирает и при любом удобном случае ударит в спину!

– Как будто я этого не знаю. – Хонор вновь постарался защитить себя, но получилось у него как-то неуверенно.

А капитан Ротшильд и не думал усмирять свой гнев:

– А если Кромски уже на пути к Совету Старейшин? Вдруг они проверку сюда пришлют? – Таддеус нервно заерзал и испуганно глянул на столь же испуганного Хонора. – А вдруг они привлекут к проверке Святую Инквизицию? Мы не можем показать тебя Святой Инквизиции, ведь ты...

Таддеус осекся. Встретившись с безумным от страха взглядом Хонора, капитан отвернулся и с ужасом воззрился на Зарину, которая, чувствуя, что происходит что-то интересное, слушала, чуть ли не высунув язык.

– Кто? Кто он? – набросилась она с вопросами на Таддеуса. – Ты не закончил. «Ведь ты...». Кто он? Кто Бюрократишко?

– Вы не так поняли. – Таддеус неуклюже отпрянул от Зарины. – Мы просто волнуемся, что у нас могут возникнуть проблемы с Советом Старейшин. Все-таки это главнейший орган власти в Утопии, и все правители обязаны прислушиваться к нему. Я и Хонор беспокоимся, что из-за неосторожных компрометирующих высказываний вы или Аселин Клемент, пребывая в статусе наших правителей, можете пострадать.