Текст книги "Ковбой с Манхеттена (сборник)"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 36 страниц)

Глава 7

Когда Кларри пришел на следующее утро за мной, я взял с собой только самое необходимое: револьвер и пачку сигарет. Я поместился рядом с ним в его древний автомобиль и мы с шумом направились туда, где стояла на якоре его лодка.

– Вам повезло, Денни, – сказал Кларри, глядя на небо. – Если такая погода продлится, на море не будет даже ряби. Это будет стоить вам двадцать пять монет, старина, хорошо? Да, еще два бакса за жратву и напитки.

– Дело нужно сделать, – отозвался я. – А в каких монетах вы считаете?

– В ливрах. – Он презрительно фыркает. – Вы что, не понимаете по-английски?

Я буквально разинул рот, увидев его судно. Он говорил о сторожевой лодке, но, скорее, его можно было назвать миноносцем: совсем новое, с начищенной до блеска палубой.

Нам понадобилось около получаса, чтобы перенести на борт провизию (само собой и пиво) и приготовиться к поднятию якоря. Наконец мотор начал работать, палуба задрожала под моими ногами.

Я остался рядом с Кларри у руля, пока мы тихо отплывали от причала, и начал ощущать тихую радость при мысли, что мне сейчас нечего бояться «Общества по устранению Денни Бойда», о существовании которого известила меня вчера Бетти. Она покинула мою комнату сегодня утром, после того как долго умоляла меня не показываться в доме. Я спросил, за кого она меня принимает, и она ответила, что, конечно, я сам себя принимаю не за того, кто я на самом деле. Короче, это было нежное прощание.

Мы проплыли мимо стоявшей на якоре роскошной яхты. Какой-то тип у руля делал нам знаки, когда мы проходили мимо.

– Привет, Кларри! – кричал он во всю силу своих легких. – Не видел ли ты Джека Ромнея?

Кларри покачал головой.

– Нет.

– Он нанял на день мою старую посудину, – орал тип. – Сначала их должно было быть только двое, а теперь выяснилось, что придут четверо или пятеро. Хотелось бы мне знать, какого рода поездку он хочет организовать!

– День обещает быть хорошим, не правда ли? – во весь голос проревел Кларри.

После того что я услышал, у меня возникло впечатление, что будет не только хороший день, но и хорошая трепка Денни Бойду. И я сказал себе, что нужно с открытым сердцем поговорить с Кларри, прежде чем он превратится в могильщика.

Через час судно вошло в голубые воды рифов Большого Барьера. Солнце быстро поднималось по небу, а Денни Бойд закончил рассказывать свою историю, начавшуюся одним дождливым осенним утром на берегу Ист-ривер.

Когда я замолчал, Кларри задумчиво произнес:

– И вы думаете, что придется туго?

– У меня возникла неприятная догадка, что им легче освободиться от меня в открытом море, чем на твердой земле, – сказал я. – Теперь, если вы хотите отказаться, делайте пол-оборота и отправляйтесь обратно. Я не рассержусь на вас, Кларри.

– Но вы не хотели бы этого?

– У меня особые причины. И мне за это заплатили.

– Мне тоже, – говорит он. – Двадцать пять монет – не забудьте.

Птица кружилась над нашими головами, испуская хриплые крики. Кларри закурил, затем опять принялся чесать нос.

– Эта хлопушка, что болтается у вас в кармане, револьвер?

– Да, 38-й. А что?

– У меня в ящике есть старое оружие, – сообщил он с невыразительной миной. – И пятьдесят патронов. Но я очень удивлюсь, если будет какая-нибудь серьезная причина для беспокойства, Денни. – Он вытащил из кармана рубашки мою карту и в течение нескольких секунд изучал ее. – Этот риф несколько в стороне от основных маршрутов. Бывает, что здесь и кошки не увидишь… Подожди-ка… – он указал рукой направо. – Вы видите?

Я прикрыл глаза от солнца и заметил плывущий по морю серый треугольник.

– Серая акула, – говорит Кларри. – Что скажете относительно пива?

Вскоре после полудня мы замечаем на горизонте две возвышенности. После этого мне кажется уместным открыть второй ящик с пивом.

– Вот ваш остров, Денни, – сказал Кларри, покачивая головой. – И не наливайте так быстро – пена хороша только для стирки белья.

– Который остров мой?

– Налево. Согласно вашей карте, мы в двухстах метрах от этого берега. Спасибо!

Он взял у меня из рук налитый мною стакан и оглядел его критическим взором.

– Если бы видела моя Дарис, с ней случился бы приступ! – сказал он недовольно. – Она профессионалка.

– Кто?

– Она – девушка в баре.

– У меня пусто в желудке. Когда бы нам поесть?

– Прекрасная идея!

Когда мы покончили с едой, острова были уже совсем близко. Кларри заглушил мотор и протянул руку.

– Видите эту белую линию как раз перед островом слева от него? – Он презрительно фыркнул. – Ромней был совсем без ума, если не увидел этого ночью! Или заснул. Тут у нас всякий знает, что эта линия – прибой у самого рифа. На какое расстояние вы хотите приблизиться к рифу, Денни?

Я рассматривал другой остров справа от нас.

– На каком расстоянии друг от друга эти два острова?

Он прищурился.

– Около восьмисот метров. Может быть, немного меньше, но не слишком. Вы прибыли сюда для того, чтобы осмотреть этот риф, покрытый пеной, не так ли?

– Хорошо, предположим, что я изменил намерение, – медленно проговорил я. – Теперь я предпочел бы бросить взгляд на другой остров, Кларри.

– Хорошо, в конце концов, ведь платите вы. – Он с равнодушным видом пожал плечами и изменил направление.

Остров приблизился и показался мне гораздо больше; Кларри считает, что его площадь три километра. В центре три небольших холма, и весь остров покрыт густой растительностью, спускающейся почти до воды. В продолжение нескольких минут мы плыли вдоль берега, затем Кларри сказал:

– Есть маленький пляж в глубине бухточки, посмотрите!

– Туда!

Он аккуратненько направляет судно в бухту. Мать, баюкающая своего ребенка, показалась бы рядом с ним резкой. Нос мягко коснулся маленького пляжа.

– Теперь идите, – сказал мне Кларри. – И ждите моего сигнала. А мне что делать? Остаться на якоре, пока вам не надоест играть в Робинзона Крузо?

Я подумал и пришел к заключению: что бы ни случилось в ближайшие часы, место здесь идеальное.

– Да… Бросайте якорь и ждите меня. Когда появится Ромней с остальными, скажите им, что я сошел на берег, согласны?

– Хорошо, а потом?

– Потом – ничего. Ждите, пока я не вернусь на пляж и не подам вам знак.

– Советую вам сделать это дотемна, – проворчал он. – Иначе вы рискуете махать рукой до утра.

– Хорошо.

Я оставил его и двинулся вперед.

– Денни!

Я обернулся к Кларри, силуэт которого рисуется на фоне ослепительной синевы моря.

– А если будет драка? – спросил он.

– Может быть, и не будет.

– Я думаю, старина, что вы поступаете как сумасшедший, высаживаясь на этот остров. Вы даже не сможете бежать: он слишком мал. Мне нужно было бы потребовать авансом мои двадцать пять монет. Не оставайтесь там слишком долго, Бойд!

Я прыгнул через борт и оказался в воде, поздравляя себя с тем, что сообразил поднять мой 38-й над головой. Судно медленно удалялось от меня. Когда оно оказалось примерно в сотне метров, я увидел, как оно повернулось бортом и вышло в море. Я помахал рукой и Кларри ответил мне, поднимая руку над головой.

Я выбрался на пляж и вдруг почувствовал себя совершенно отрезанным от мира. Я выбрал камень, который показался мне симпатичным, уселся на него, чтобы просушить обувь, и закурил.

Я сидел и быстро подсыхал. Судно уже было только черной чертой на горизонте – не толще карандаша. Я потрогал ботинки, они уже высохли. Надел. Остров так спокоен! Я подумал, как прекрасно быть последним человеком на земле.

Но постепенно начал находить тишину давящей. Закурил вторую сигарету для того только, чтобы услышать чирканье спички.

Я спросил себя, как поживает Манхэттен в отсутствие Денни Бойда. Вспомнил, что осталось всего двенадцать дней до Рождества, и меня охватила ностальгия. Как хорошо было бы лакомиться в компании Фрэн Джордан жареными каштанами, глядя, как падает снег на деревья Центрального Парка!

И вдруг произошло то, чего я не ожидал: сначала послышался неуловимый шелест. Но я уже настолько привык к тишине, что он произвел на меня впечатление взрыва. Я услышал, как кто-то постепенно приближался, и, наконец, густая листва позади меня раздвинулась с легким шорохом.

– Вы нашли время, чтобы прийти сюда, Денни Бойд! Вот уже около недели, как я прикована к этому паршивому острову!

Лейла Жильберт вышла на песок и уставилась на меня, уперев руки в бедра. Ее белокурая шевелюра была еще более спутана, чем тогда, когда я увидел ее в первый раз, но теперь солнце ее почти совсем обесцветило, а лицо Снежной Королевы приобрело красивый медный оттенок. Только глаза не изменились: они были все той же кобальтовой синевы, и в них по-прежнему плясали адские огоньки. Голубой шелковый платок, небрежно завязанный на спине, почти не скрывал ее грудь, а шорты, когда-то белые, стыдливо прикрывали несколько сантиметров ее полных бедер. Ее длинные ноги, стройные, гибкие, были того же медного цвета, как и вся она.

– Где Джек Ромней? – спросила она своим хрипловатым голосом, от которого щекочет внутри.

– Он придет с остальными, я думаю.

– Они знают?

– Не думаю, если только он им не сказал.

Она наклонилась и вытащила из кармана моей рубашки пачку сигарет и спички.

– Уже два дня, как мои кончились, – объяснила она. – Теперь рассказывайте новости. Мне кажется, что я потерпела кораблекрушение в 1908 году.

– О! Ничего особенно интересного, – ответил я. – Ваша смерть заняла первую полосу во всех нью-йоркских газетах.

Она уселась рядом со мной и с наслаждением затягивалась сигаретой.

– Скажите мне, Денни, в какой момент вы поняли?

– Вчера вечером, когда Ромней нарисовал мне карту, чтобы указать риф, где его яхта затонула, и остров, где укрылись другие… Только он обозначил на карте два острова.

– Джек славный парень, – непринужденно сказала она. – Я знала, что вы достаточно хитры для того, чтобы сунуть нос сюда и пронюхать кое-что странное, Денни. Знаете ли, я для этого вас и ангажировала.

– Ваш отец часто пользовался услугами Дженнилса. Я думаю, что Барт познакомил их.

– Верно.

– Таким образом, после того как я вручил Барту ваше запечатанное письмо, ему оставалось только войти в контакт с Дженнилсом и поручить ему отнести магнитофон в мою контору. Дженнилс попробовал меня шантажировать, чтобы вытянуть из меня деньги. Идея принадлежала вам?

Она взяла в руку горсть песка и следила, как он течет между пальцами.

– Я полагала, что вы прибудете сюда быстрее, если у вас появится конкурент, – сказала она.

– Значит, Джек Ромней бросил свою яхту на риф с заранее обдуманным намерением, не так ли? Естественно, что вы оба заботливо выбрали время и место таким образом, чтобы в наступившей панике никто не заметил, что Лейла Жильберт, не имеющая себе равных в плавании, избрала противоположное направление. Но есть один пункт, который меня интересует. Какую историю должен был преподнести Ромней, найдя всех на острове? Она должна была быть очень убедительна, чтобы они ее проглотили всухую.

– Он заметил, что я не выскочила из каюты вместе со всеми… – Лейла разражается циничным словом. – Тогда он поспешно вошел и увидел, что я уже мертва, убитая ударом кинжала в сердце!

– Вы подумали, что они испугаются увидеть себя в списке подозреваемых, а тот, кто убил вашего отца, еще сильнее испугается при мысли, что ваше убийство приведет к новому расследованию обстоятельств той смерти.

– Конечно, – ответила она. – Должны были появиться вы и подогреть их добела, используя всю мерзость, которую (я была уверена в этом) вы привезете из Нью-Йорка. Джек должен был рассказать историю о рифе, которого он не заметил, и об акуле, которая сожрала меня, делая это таким образом, чтобы история показалась вам достаточно странной. Я знала, что остальные наложат в штаны при мысли, что вы можете вырвать у Ромнея правду, то есть то, что они считали правдой, – будто бы я убита. Мне оставалось сделать только одно, прежде чем Джек проговорится.

– Ликвидировать Денни Бойда? – тихо спрашиваю я.

– Очевидно. Они должны были действовать таким образом, чтобы устранить вас и бросить жребий, кому это сделать. Так и вышло: западня была хорошо поставлена. Тот, кто мог больше всех потерять, неизбежно должен был вызваться добровольцем. Разве это не элементарная логика?

– Однако доброволец мог бы и не ждать долго. Он мог бы решить действовать сам по себе, прежде чем остальные поймут опасность. Вы об этом подумали?

– Это был рассчитанный риск.

Она зевнула.

– В общем вы жертвовали Денни Бойдом?

– Но я была уверена, что худшего не произойдет. – Она повернулась ко мне, и ее громадные глаза пристально взглянули на меня. – О’кей, Денни, вы очень забавны! Теперь вы мне скажете?

– Что скажу?

– Кто?

– Что значит – кто?

– О! Полно! Перестаньте смеяться надо мной. Говорите, кто убил моего отца.

– Но откуда мне знать?

Лейла посмотрела мне в глаза и побледнела, поняв, что я говорю правду.

– Значит, это не кончилось? – грустно прошептала она. – Тогда почему вы здесь?

– Крошка моя, мне надоело быть всеобщей мишенью. – Я злобно улыбнулся. – У меня есть желание поменяться местами с той, которая поставила меня в такое положение.

В знак протеста она покачала головой.

– Но вы мне сказали, что Джек не замедлит явиться вместе со всеми остальными.

– Да, они могут появиться с минуты на минуту. Относительно Ромнея ничего не знаю, но остальные думают, что придут сюда, чтобы с полным спокойствием избавиться от опасности, которую представляет Бойд.

– Может быть, когда они придут, Джек будет знать кто именно, – с надеждой предположила она. – Но если он ничего не знает, и они найдут меня здесь живой…

– Ну что ж, без сомнения, они должны будут прийти к заключению, что вам предпочтительнее оставаться мертвой. Мне кажется, что рано или поздно вы кончите тем, что сами себя раскроете, душенька!

Она вскочила одним прыжком и буравила меня взглядом, вся дрожа от ярости.

– Вы… вы… хотите выдать меня?

– Вы, душечка, быстро соображаете. Интересная ситуация, как говорят в театре, вы не находите?

Она подступила ко мне, ее ногти угрожают впиться мне в лицо. Я схватил ее за кисти рук и заставил отклониться в сторону. Она уткнулась носом в песок и на минуту осталась в таком положении.

– Все не так серьезно, крошка. Согласен, что могу сделать из вас прекрасную мишень, но и себя подвергну такой же опасности. Если они захотят вас убить, то должны будут убить также и меня: они не могут позволить себе оставить живого свидетеля.

Я беру свой 38-й с камня, на котором сидел, и тихонько покачиваю его в левой руке.

– Есть чем защищаться.

Когда я произнес эти слова, дрожь пробежала у меня по позвоночнику. А если кто-нибудь другой выбрал меня мишенью, прежде чем я вступил на этот остров?

– Что с вами? – приглушенным голосом спросила Лейла. – Глядя на вас, можно подумать, что из-под вас только что выбили стул.

Она медленно стала на колени и еще медленнее подняла ко мне лицо.

– Что случилось, Денни?

Я смотрю на 38-й, лежащий на моей ладони.

– Слишком глупо, – говорю я, – я его проверял вчера вечером. И с тех пор не выходил из моей комнаты.

– Объясните же, ради Бога!

Я поднимаю правую руку и направляю револьвер на ствол дерева: нажимаю на курок, слышу легкое щелканье и все. Я рассматриваю револьвер, чтобы удостовериться в том, что уже знаю: он не заряжен.

– Забавное совпадение, милочка? – я слабо улыбнулся ей. – Вы наметили меня в качестве мишени… а я вас. И вот я только что заметил, что еще кто-то выбрал меня мишенью. Честное слово, можно подумать, что происходит игра в кошки-мышки!

Она прижала руку к губам и посмотрела на меня с ужасом в глазах.

– Это еще Джек Ромней, – сказала она, точно для того, чтобы меня успокоить. – Дорогой старый Джек! – Она глухо засмеялась. – Какими глупыми мы бываем!

– Спрашиваю из простого любопытства. Сколько Ромней зарабатывает на этом деле?

– Вы хотите спросить, сколько он уже получил? – Лейла сладострастным жестом поглаживает бедра. – Есть вещи, о которых дама не может говорить… Кроме денег, конечно.

– Представляю себе. Но скажите о практической стороне?

– Двести тысяч долларов, – говорит она. – На это можно купить флотилию новых яхт, если есть желание.

– Постойте-ка, мне приходит в голову… Барт мне сказал, что вы умерли, не оставив завещания.

– При условии, что я мертва, – напоминает она. – Но представьте, что я жива.

– Вы дали мне имена пяти подозреваемых, со всеми их тайными пороками, – проговорил я. – Но о Барте ничего. Дженнилс сказал мне, что ничего не мог открыть о нем. Я нахожу это странным. Вы знаете, чем ваш адвокат зарабатывает себе на хлеб?

– Джемс не дурак, – говорит она с улыбкой. – Он всегда зарабатывал на доверии, занимаясь частными делами моего отца!

– Так, так! Жильберт давал свои инструкции Барту, а Барт давал инструкции Дженнилсу. Все были довольны и все были прикрыты.

Лейла пожала плечами.

– Как я вам уже сказала, это человек закона.

Я случайно поднял глаза. Там вдали, на голубом море, искрящемся под солнцем, теперь уже два силуэта, похожие на карандаши, приближались друг к другу.

– Не желаете ли приготовить кофе или еще что-нибудь? – спросил я охрипшим голосом.

– Для чего?

Отяжелевшей рукой я указал на два судна на горизонте.

– Мне кажется, что скоро нам нанесут визит.

Глава 8

– Здесь, – говорит Лейла. – Я хорошо помню. Когда мы приезжали, Джек всегда бросал здесь якорь.

Мы в двухстах метрах от маленького пляжа, за ним голубое дно. Вода исключительно прозрачна, можно видеть стаи пестрых рыб странной формы, проплывающих на глубине более чем десять метров.

– Денни! – торжествующе воскликнула Лейла. – Смотрите сюда! – Она указала пальцем на толстый ствол дерева, на котором ясно видны следы веревки. – Здесь Джек привязывал яхту.

– Замечательно! – без особого энтузиазма согласился я.

Теперь я видел на горизонте только одно судно. Силуэт его теперь сузился, что, конечно, означало, что оно направляется прямо на остров. Это судно, нанятое Ромнеем. Но где же Кларри?

– Денни! – Лейла схватила меня за руку. – Они будут здесь через пять минут! Что нам делать?

– Вот разумный вопрос. Я буду принимать их, а вы спрячьтесь где-нибудь в стороне. Подождите показываться, пока они все не сойдут на землю. Вы стоите атомной бомбы, и она разорвется, если Ромней попытается использовать эффект неожиданности.

– Хорошо, – бормочет она. – Но я так боюсь, Денни!

– А я, вы думаете, сделан, – ворчу я, – из бронированной стали?

Взглянув на море, я увидел, что судно увеличивается. Я уже различал его детали.

– Вы хорошо сделаете, если тотчас же спрячетесь, – сказал я Лейле. – Кто-нибудь из ваших друзей, может быть, уже навел на нас бинокль.

При этой мысли Лейла завизжала и исчезла среди густой зелени, которая легко могла бы скрыть даже броненосец. Я достал сигарету, но прежде чем закурить, подождал несколько минут, опасаясь услышать вопрос, не предпочитаю ли я, чтобы мне завязали глаза. Револьвер в кармане кажется мне еще тяжелее от сознания, что он не может мне служить. Вот, что значит быть идиотом!

Ромней подводит яхту к берегу. Он вышел из рулевой рубки и бросил мне канат. Я еще тянул его, когда он уже оказался на земле рядом со мной.

– Дайте, я это сделаю сам, Денни, – сказал он.

– Узнали вы, кто…

Но я быстро замолк, увидя предупреждающий блеск в его глазах, еще прежде, чем в моих ушах раздался голос Ларри:

– Ну как, Бойд? – приветливо спросил он. – Разыгрываете роль одинокого пирата?

Я обернулся и увидел в двух метрах позади его неизменную сигару, торчащую между зубами. Позади него Феликс Паркер помогал Бетти спуститься на берег. Они подошли к Чамплину в то время, как Амброз Норман спрыгнул на землю с фацией лягушки.

У всех был веселый вид, можно было подумать, что они приехали на пикник.

– Мне хотелось бросить взгляд на этот уголок, – ответил я на вопрос Чамплина.

– Нашли что-нибудь интересное?

– Нет, – я бросил полный надежды взгляд на Ромнея. – Значит, вы изменили мнение?

– Все остальные нашли, что это прекрасная идея, – сказал он.

– А погода великолепная.

– Мне хотелось бы знать, кто приготовит нам выпить, – сказал Амброз, подходя к остальным.

– Один раз проживете без выпивки, – раздраженно бросила Бетти.

Я спросил:

– Вы не привезли с собой Соню?

– А! – Амброз со смехом обратился ко мне и Ромнею. – Понятно, вы не знаете, Бойд! У нее приступ! Сумасшествие настигло ее без предупреждения за завтраком, сразу за третьей чашкой чая!

– Сошла с ума? Каким образом? – удивился я.

– Она отказалась провести день на яхте с нами, – медленно проговорил Амброз, смакуя каждое слово. – Потому что у нее есть другие дела. Угадайте какие?

– Не знаю.

– Она внезапно решила отправиться в город в институт красоты! – с триумфом сообщил он.

– Соня? – переспросил я.

– Представляете, какие лица будут у людей, когда она войдет туда? – он разразился смехом. – Осел бы произвел меньше шума. – Болотная тварь, которая просит прополоскать ее и одеть!

Его охватил безумный смех, он не мог остановиться.

– Чувство юмора у Амброза, может быть, и ограничено, – угрюмо сказал Феликс, – но когда он понимает шутку, то извлекает из этого максимум удовольствия.

– Теперь, когда мы нашли Денни, – напряженным тоном проговорила Бетти, – не вернуться ли нам на судно? Не знаю, что нам здесь делать?

– Парень, у которого вы наняли’ лодку, сказал нам, где вас можно найти, Бойд, – сказал Чамплин. – Ему сообщено, что вы вернетесь с нами и ему нет надобности оставаться здесь.

Я широко улыбнулся ему:

– Вы все предусмотрели. Что же он ответил?

– Что это его устраивает. – Чамплин пожал плечами. – Что же вы хотите, чтобы он сказал?

– Ну, не знаю… может быть, до свидания?

Амброз встал с земли, усилие вызвало гримасу на его лице.

– Ах! Как только я подумаю об этой милой маленькой Соне, входящей в институт красоты… О господи!  Боже мой!

Все, в том числе, понятно и я, оборачиваются, чтобы увидеть, что случилось. В этот момент Лейла раздвинула заросли и вышла на маленькую лужайку.

– Лейла! – вскрикнула Бетти и вся кровь отхлынула от ее лица.

– Как дела, дорогая? – с нежной заботливостью осведомился Ромней. – Я не мог приехать раньше…

Два выстрела чуть не разорвали мои барабанные перепонки. Ромней застыл на месте. Струйка черной крови полилась из его груди, он повалился назад и упал в воду.

Лейла испустила вопль. Она бросилась к воде и застыла, точно окаменев, с широко открытыми глазами.

Все три подбородка Амброза задрожали в унисон: выражение полного изумления.

– Феликс, – его голос пресекся, он говорил с трудом. – Почему вы это сделали?

Паркер держал пистолет твердой рукой. У меня было впечатление, что он направлял его на меня.

– Я почти не сомневался, – сухо сказал Паркер, – что Лейла не умерла… Следовательно, Ромней не мог найти ее мертвой в каюте в известную ночь. Значит, Ромней был с ней в заговоре. Понятно?

– Но так как мы видим Лейлу живой, – задыхающимся голосом сказала Бетти, – нам нечего больше бояться. Не будет расследования и ничего больше… – Она повернулась и посмотрела на Паркера. – Зачем было убивать Ромнея? В этом нет надобности! Это глупо!

– А помните, что я говорил вчера вечером? Что это никогда не кончится! Всегда под той или другой личиной найдется какой-нибудь Денни Бойд, куда бы мы ни направились.

– Да, – проворчал Чамплин, – чертовски хорошо помню, потому что я думал то же самое. Пораскиньте мозгами, Бетти, и вы, Амброз, – говорит он едва слышно. – Разве это не началось с Дэймона Жильберта? Он начал с того, что унижал нас, и мало-помалу кончил тем, что ограбил наши души. Хотите знать почему? Потому что у нас никогда не хватало мужества дать ему отпор!

– Феликс! – завизжал Амброз. – Может ли быть, что вы…

– Что я убил его? Совершенно верно, я убил его. Если бы вы могли представить себе удовольствие, с каким я удерживал руками голову Жильберта под водой, пока он не захлебнулся!

Я услышал хриплое дыхание Лейлы, оторвавшейся от созерцания. Первый раз с той минуты, как был убит Ромней, ее глаза обратились на Паркера. Ее лицо стало похоже на маску с чертами, искаженными ненавистью.

– Вы понимаете, к чему я веду? – спросил Паркер тоном полнейшей искренности. – Я слишком долго ждал, пока наберусь достаточно мужества, чтобы освободиться от человека, который терроризировал меня даже во сне! Если бы у меня хватило решительности сделать это раньше, всего этого не случилось бы. Вот, почему я убил Жильберта.

– Не вижу причины, – мрачно проговорила Бетти. – Дэймона Жильберта, я еще понимаю, но Ромнея?

– Дэймон умер, но оставил дочь, и она, кажется, решила идти по стопам отца и пользоваться его методами, чтобы закрутить гайки всему своему окружению. Вы согласны с этим? Затем мы поверили, что совершилось чудо и она мертва. А затем кто появился?

– Бойд? – спросил Амброз.

– Вчера вечером мы все согласились, что необходимо отделаться от него, – заявил Феликс. – Для этого выбрали меня. Поэтому мы и здесь, не так ли? И что же произошло? Лейла Жильберт воскресла. Автоматически мы оказываемся в том же пункте, от которого отправились, кроме того, положение, может быть, еще хуже. И вот появляется Бойд, который знает достаточно, для того чтобы сорвать с нас последние клочья самолюбия и оставить голыми, как только у него появится желание открыть рот.

Чамплин, ворча, свирепо пережевывал свою сигару.

– Поэтому я и говорю, что нужно кончать, – продолжал Феликс. – И убив Ромнея, освободиться от Лейлы и Бойда.

– Вполне верное рассуждение, – спокойно подтвердил Ларри Чамплин.

– И что же… что вы теперь будете делать? – заикаясь, спросил Амброз.

– Вернемся к нашему первоначальному плану и освободимся от Бойда, – успокоительным тоном объяснил Феликс, как няня, успокаивающая ребенка. – В общем, ситуация остается неизменной, Амброз.

Бетти спросила:

– А Лейла?

Феликс широко улыбнулся:

– Лейла же мертва! Она съедена акулой, разве вы не помните? Ромней известил нас об этом.

– И приняв во внимание, что она уже мертва… – подсказал Чамплин.

Феликс закончил:

–…ей нет никакой надобности умирать во второй раз.

– Я увижу, как вас будут поджаривать на адском огне, вы убили моего отца и… – зловеще пригрозила Лейла.

– Заткнитесь! – закричал ей Феликс. – Трупы не разговаривают!

– А что вы скажете, когда мы вернемся? – спросила Бетти. – Как вы объясните исчезновение Ромнея и Бойда этому типу, нанятому Денни? Ведь он знает, что они были с нами. Вы потеряли голову, Феликс, если воображаете, что у нас есть хоть маленький шанс выйти из этого положения.

На наших глазах с Феликсом произошло внезапное изменение. Злобный, затравленный человек, борющийся за свою жизнь, снова превратился в героя с неотразимым обаянием. Казалось, что он вырос на 10 сантиметров и снова подавлял нас своей благовоспитанностью.

– Сейчас мне пришел в голову способ разрешения этой небольшой проблемы, дорогая Бетти. Бойд не проглотил историю с акулой, которую преподнес ему Ромней. Он пожелал произвести свое маленькое расследование на месте. Он нанял лодку и приехал на этот остров. Позднее мы, его добрые друзья, отправились искать его. Когда хозяин лодки, нанятой Бойдом, сказал нам, что он высадился здесь, ужасное изменение произошло с Ромнеем, он точно сошел с ума! – Феликс тихонько засмеялся: – Я думаю, что это понравится вам, Ларри! Едва мы сюда прибыли, как Ромней выпрыгнул на берег и исчез среди деревьев. Мы отправились его искать и через десять минут услышали два выстрела. В конце концов мы их нашли. И знаете что? Лейла Жильберт попала не в пасть акулы, а в руки полупомешанного сексуального маньяка. Он держал ее здесь, чтобы удовлетворять свои эротические фантазии вдали от мира и вполне безнаказанно, так как ее считали мертвой.

Бойд помог Лейле выйти на пляж, когда им навстречу попался Ромней, разъяренный до сумасшествия. Бойд сразу же это заметил, но Ромней уже всадил ему пулю в грудь. Думая, что Бойд мертв, Ромней повернулся к Лейле и убил ее. Но тем временем храбрый частный детектив сумел достать свой револьвер. – Феликс пародировал тон радиокомментатора новостей, и должен сказать, что ему это удавалось. – Перед тем как испустить последний вздох, Бойд направляет оружие на Ромнея и стреляет. Происходит то, что и произошло действительно несколько минут назад: он навзничь упал в воду.

– Феликс – вы гений, – воскликнул Чамплин с восхищением. – Замечательно!

Паркер принял воинственный вид:

– Теперь пусть каждый выскажется. Я знаю, что Ларри со мной. А вы, Амброз?

– Я? – Амброз проглотил слюну. – Хорошо… да… я с вами, Феликс. Но, знаете ли, мне все это не очень нравится.

– Я был уверен, что вы согласитесь, – сказал Феликс. Уголки его рта с презрением опустились. – Ну что же, Бетти, остаетесь только вы…

Она смотрела на него добрых десять секунд. Ее глаза, точно два черных отверстия в свинцовой маске.

– Нет, – проговорила она наконец. – Я не могу… и не хочу! – Она безнадежно покачала головой. – А знаете, Феликс? Вы хуже Дэймона Жильберта!

– Право, я огорчен, что вы так думаете, Бетти, – произнес он. – Вы абсолютно уверены, что это ваше последнее слово?

– Уверена, – почти беззвучно ответила она.

– Нельзя знать, сколько человек убьет безумец, забравшийся на такой миниатюрный островок, не так ли, Феликс? – сказал Чамплин. – Мне кажется, что общее число может и увеличиться на единицу.

Феликс кивнул.

– Совершенно верно. И я думаю, что нам нельзя больше терять времени. Вот что я предлагаю: я начинаю с того, что убиваю одного из них, затем в свою очередь каждый из нас убивает своего. Таким образом, вина будет разделена равномерно, и каждый из нас будет уверен, что остальные сохранят тайну. Возражений нет?

– Никогда в жизни не держал в руках револьвер, – захныкал Амброз. – Феликс, я не человек дела, нужно, чтобы вы…

– Не глупите, – оборвал Феликс, – я вас научу пользоваться пистолетом. Если понадобится, буду держать вашу руку.

Оружие в его руке поднимается на три сантиметра; на этот раз нет ни малейшего сомнения, оно направлено на меня.

– Выбираю я, – сказал он. – Признаюсь, что настаиваю на своем праве, потому что никому не хочу уступать удовольствие убить Бойда. Но успокойтесь, Денни… – он улыбается во весь рот. – Мы из вас сделаем героя легенды.

Раздался выстрел, и в ту же минуту Паркер согнулся от боли, пистолет выскользнул у него из рук, и он, покачиваясь, жалобно застонал.

Чамплин на четверть секунды опаздывает. Я разбил ему пальцы ударом каблука. Он взвыл и после этого больше совершенно не интересовался пистолетом.

Он медленно повернулся ко мне, втянув голову в массивные плечи, что придало ему вид злой гориллы. Я стремительно бросился на него и трижды ударил кулаком в желудок. Никакого результата – у этого парня желудок из бетона. Тогда я нацелился в его адамово яблоко. Но я недостаточно быстр, и его большая костлявая рука замыкается вокруг моей шеи и начинает ее сжимать.