Текст книги "Ковбой с Манхеттена (сборник)"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 36 страниц)

Глава 1

Деревья уже совсем белые, а озеро Центрального Парка превратилось в каток. Дед Мороз разгуливает по тротуарам Пятой Авеню, позванивая в свой колокольчик, и если я сейчас не найду клиента, мне придется последовать его примеру.

Вхожу в свое бюро и констатирую, что Фрэн Джордан, моя рыжая секретарша с зелеными глазами, погружена в чтение журнала.

– Добрый день, Денни, – бросает она мне, не поднимая глаз от страницы. – Как случилось, что я не слышала колокольчика?

Я смеюсь:

– Я его продал, чтобы уплатить за квартиру. В этом году вы можете забрать в оплату мебель из конторы. Если поторопитесь, можете опередить судебных исполнителей.

– Не думаете ли вы, что бывают дни, когда хорошо бы остаться в постели? – бормочет она мечтательно.

– Конечно, – отвечаю хриплым голосом. – Я каждый раз думал бы так же, просыпаясь на вашей подушке. Но оставим это… Что нового? Может быть, новый клиент?

– Что? – У нее откровенно удивленный вид. – Насколько я понимаю, вы думаете, что наступило время мне подыскивать новое место? А?

– Если вы это сделаете, я ограблю банк и убегу на юг загорать на пляже.

– Остерегайтесь, там полно акул. Вы можете кончить, как бедная Лейла Жильберт.

– Лейла Жильберт? Кто это такая?

– Разве вы не читаете светскую хронику? Это дочь Дэймона Жильберта, умершего шесть месяцев тому назад и оставившего ей пять миллионов долларов.

Фрэн протянула мне журнал.

– Читайте!

Во всю страницу большой заголовок: «Богатая наследница, проглоченная акулой!» и большое фото Лейлы Жильберт.

– Должно быть, Австралия – опасный уголок для тех, кто любит купаться и ловить рыбу. Поэтому, дорогой мой, хорошенько подумайте, прежде чем очищать банк, и выбирайте другое место, чтобы загореть! Этот заголовок не заставляет вас содрогнуться?

Если я не отвечаю, то потому, что рот мой широко открыт, а глаза прикованы к фото Лейлы Жильберт. Ее волосы – бесформенная масса, как будто она неделю не причесывалась, но с ее лицом она могла себе это позволить: безукоризненный овал, громадные глаза и откровенно презрительная улыбка.

– Денни, вы меня не слушаете? Что с вами?!

Я отвечаю сдавленным голосом:

– Думаю, что мы нашли клиента!

– Каким образом? Одним движением вашей магической палочки?

– Нет. На первой странице газеты.

– Лейла Жильберт? Но она же мертва, – удивляется Фрэн.

– И она меня наняла. Я удираю в город. Мне нужно повидать адвоката.

– Вы хотите сказать – психиатра?

– Жаль, что она умерла, – задумчиво говорю я. – Она была красивой, стройной девушкой.

– Жаль, что вы свихнулись, – отвечает она, грустно покачивая головой, – вы были красивым молодым человеком!

Часом позднее я сижу перед Джемсом Бартом. Я смотрю, как он распечатывает конверт и читает его содержимое.

Барт толст и лыс, как Ванька-Встанька, и, должно быть, проводит большую часть своих дней в созерцании второй пуговицы своего сюртука, находящейся как раз на уровне его пупа.

Пока он читает, я успеваю выкурить две сигареты и изучить все японские эстампы, украшающие его бюро. Затем Джемс Барт соединяет концы своих пальцев, поднимает голову и в течение нескольких бесконечно долгих минут меня разглядывает.

– Когда мисс Жильберт вручила вам этот документ, мистер Бойд?

– Шесть недель тому назад. Однако, в тот момент я не знал, что она и есть Лейла Жильберт.

– Не угодно ли вам детально рассказать о вашем свидании с ней?

Я рассказываю о раннем дождливом утре на берегу Ист-ривер, о белокурой чертовке и о ее предположениях, что она будет убита.

Он внимательно, не перебивая, слушает.

– Мистер Бойд, – спрашивает он, когда я окончил, – вы прочли детальное описание ее смерти?

– Нет, только бегло просмотрел. Яхта среди ночи наткнулась на риф: судно разбилось и стало тонуть. Все спаслись, кроме мисс Жильберт, и предположили, что она утонула. Один из спасшихся слышал, как она кричала, затем видел что-то, плещущееся в воде и решил, что на нее напала акула.

– Находите ли вы, что это похоже на преступление, мистер Бойд? – конфиденциально шепчет Барт, как хирург, готовящий вас к самому худшему.

Я пожимаю плечами.

– Судя по газете, это похоже на несчастный случай, но я думаю, что местная полиция уже произвела расследование.

– Вы понимаете, мистер Бойд, что, принеся мне этот конверт, вы освободились от ответственности в этом деле, за которое мисс Лейла Жильберт заплатила вам тысячу долларов.

– Я думаю, это несколько сложнее, мистер Барт. Она мне сказала, что ее могут убить и хотела, чтобы я нашел ее убийцу и чтобы вы возложили эту миссию на меня.

– Но мы знаем, что она не была убита, мистер Бойд.

– Пока я знаю только то, что прочел в газете.

– Я звонил по телефону в Австралию, сегодня в 8 часов утра, – беглая улыбка осветила его лицо цвета поблекшей бронзы. – Полицейское расследование окончательно установило, что смерть мисс Жильберт произошла в результате несчастного случая!

– А умела ли она плавать? – осведомился я.

– Она была чемпионкой своего колледжа, мистер Бойд. – Он все время слегка покачивал головой. – Судьба иногда проявляет иронию, как вы находите? Все остальные пассажиры спаслись. Нужно же было случиться, чтобы та, которая плавала лучше всех, стала жертвой акулы!

Я согласно киваю головой.

– Ну что ж, хорошо. И, видимо, дело уже сдано в архив, мистер Барт?

– Минуточку, – говорит он, – согласно инструкциям в этом документе, если смерть мисс Жильберт последует не от преступной руки, я должен вас поблагодарить за то, что вы исполнили свои обязанности, вручив мне это письмо…

– Но ничего более…

– …и компенсировать вам расследование, которое не придется вести, – продолжил он. – Да, извините.

Он вытащил из ящика бюро чековую книжку и твердой рукой вписал туда цифру. Потом осторожно оторвал чек и вручил его мне. Я три раза прочел, чтобы убедиться, что зрение меня не обманывает.

Но, нет, действительно, три нуля и перед ними цифра пять. Пять тысяч долларов!

– Можно сказать, что мисс Жильберт была эксцентрична, – пробормотал Барт. – Можно сказать также, что сегодня для вас хороший день, мистер Бойд.

Я покинул его бюро и зашел в первый же встречный бар, чтобы выпить за великолепную, страстную и филантропическую мисс Жильберт, затем поспешил отнести чек в свой банк.

Был уже полдень, когда я возвращаюсь в свою контору. Зеленые глаза Фрэн испытующе смотрят на меня, когда я подхожу к ней.

– Судя по вашему блаженному виду, в воздухе пахнет деньгами. Новый клиент?

– Была клиентка, – радостно говорю я. – И она уже уплатила. По этому случаю необходимо устроить празднование Рождества и все перевернуть вверх дном.

– Замечательно, – недоверчиво говорит она. – И кого вы пригласите?

– Вас, конечно!

– И кого еще?

– Голубка моя, – говорю я вкрадчиво, – вы же знаете, что, когда на вечере присутствуют трое, они наступают друг другу на ноги. Приходите и…

– И вы мне покажете свою коллекцию марок? Нет, благодарю вас, мистер Бойд!

– Досадно, что у вас потрясающе отсутствует оригинальность. Нет романтики даже на два цента. Неужели у вас нет ни малейшего стремления к обжигающему приключению, желания взорвать трепещущие границы женственной тайны и… что это там такое?

Вид тщательно запакованного пакета на моем бюро заставило меня потерять нить высокой лирики.

– Это прислано четверть часа тому назад со специальным курьером. Адресовано вам с указанием «Лично». Так как я хороший секретарь, я его не вскрыла. Впрочем, с вами никогда нельзя быть уверенной: там может быть бомба замедленного действия или отравленная карамель.

– Вы думаете?

Я приближаюсь к пакету с большой осторожностью.

– Тиканья не слышно, – говорит Фрэн, чтобы подбодрить меня. – Я внимательно прослушала.

– Не встряхнули ли вы его два-три раза? Могло бы засвистеть или заворчать, – я осторожно касаюсь пакета указательным пальцем. – А если там скорпион?

Фрэн вспылила:

– Как он смел, этот великий частный детектив! Не опустить ли вам его на две недели в ведро с водой?

Я принимаю вид оскорбленного достоинства, беру ножницы, вскрываю таинственный пакет и вытаскиваю магнитофон. И все. Никакой записки, ничего… Чувствую у своего локтя что-то теплое, одновременно твердое и понимаю, что женское любопытство увлекло ее за границы осторожности и что к моей руке невзначай прижалось тугое полушарие, в то время как Фрэн заглядывает в содержимое пакета.

– Магнитофон! – говорит она с веселым возбуждением.

– Без сомнения, Шерлок Холмс.

– Самое вероятное, мой дорогой Ватсон!

– Забавно, ведь я всегда думал, что вы носите накладные, – говорю я и тихонько прижимаю локоть к упругому и нежному полушарию.

Условный рефлекс заставляет ее отскочить и бросить на меня зловещий взгляд.

– Если вам это прислали, то, конечно, для того, чтобы пустить в ход. Чего же вы ждете?

Сколько ни ломаю голову, не вижу ничего другого, что бы я мог сделать. Некоторое время вожусь с аппаратом. Две-три секунды в комнате слышен глухой шум. Затем вдруг с удивительной четкостью слышны слова.

Волосы становятся дыбом у меня на голове, когда я слышу этот хрипловатый голос с его страстными интонациями.

– Когда вы услышите это, мистер Бойд, – произносит голос, – я буду мертва и вы будете знать, что меня зовут, или вернее звали, мисс Лейла Жильберт. А так как я уже мертва, не позволите ли мне называть вас просто по имени?

Глаза Фрэн расширяются уже до величины блюдечек.

– Это… это шутка? – заикаясь, спрашивает она.

– У меня возникло много затруднений, чтобы привести все в порядок, Денни, – продолжает голос Лейлы Жильберт, – но с большими деньгами все возможно, и когда вы получите эту бандероль, вы, без сомнения, уже повидали моего доброго друга Джемса Барта. Держу пари, он вам сказал, что вам нечего беспокоиться, и выдал вам в вознаграждение чек на пять тысяч долларов. Правильно ли я угадала?

Как я умру, Денни? Вероятно, это будет иметь вид несчастного случая. И все же не забывайте, что я буду убита. Эти пять тысяч долларов нужно заработать, как я уже сказала вам тогда у реки, найдя моего убийцу.

Может быть, я могла бы немного помочь вам. Мой отец умер не вследствие несчастного случая. Он убит одним из хищников, которые вертелись вокруг него в течение нескольких лет. Они хотели выманить у него кое-что, и так как не могли добиться этого, один из них подумал, что было бы легче добиться чего-то от дочери. Вот почему умер Дэймон Жильберт. Однако они ошиблись, так как не замедлили заметить, что дочь так же тверда, как и отец. Вот почему я умерла, Денни.

Посмотрите на этих хищников: они образуют тесную, связанную между собой группу. Среди них вы найдете того, кто в течение года убил двух Жильбертов. Возьмите карандаш, я продиктую вам имена.

– Амброз Норман – гениальный автор драматических произведений, Ларри Чамплин – коммерческий директор моего отца, Феликс Паркер, – его старый слуга, человек двуличный и лживый, Бетти Адамс – его секретарь и любовница, настоящий Иуда женского пола. И, наконец, его поверенный, которого вы уже знаете, старый мошенник Джемс Барт.

Именно один из них убил моего отца, а затем и меня. Не забудьте, что у них не было необходимости делать это самим, они могли и нанять убийцу! Эти пять тысяч долларов вам на расходы. Если вам удастся разоблачить убийцу, для вас есть еще десять тысяч долларов. Всего хорошего, Денни! – В ее хрипловатом голосе вдруг появился оттенок грусти.

Голос наконец замолкает. Я выключаю аппарат. Фрэн смотрит на меня пустыми глазами. Я принужден два раза щелкнуть пальцами у нее перед носом, чтобы привести в себя.

– Невероятно! Слушать этот голос… у меня мороз по коже…

– Где именно? – машинально спрашиваю я.

– Вас не касается. Что вы будете делать, Денни?

– Именно то, что просила Лейла Жильберт, – отвечаю я. – За десять тысяч долларов можно себе это позволить…

Глава 2

Я останавливаю аппарат и откидываюсь на спинку кресла.

Барт тихонько постукивает кончиками пальцев. В его глазах туман еще гуще, чем всегда.

– Очень интересно, мистер Бойд, – бормочет он.

– Неоспоримо, это голос Лейлы Жильберт, нет и тени сомнения. Признаюсь, что я в замешательстве. Есть у вас какие-нибудь соображения, относящиеся к делу?

– Она высказывает их уже не в первый раз, – говорю я. – Шесть недель тому назад она говорила, что ее убьют. Она, должно быть, подозревала эту банду перед отъездом в Австралию. Она говорила, что вы дадите мне чек на пять тысяч долларов, чтобы забыть эту историю, что вы и сделали. Может быть, она была права. Может быть, ее убили. Может быть, и отец ее также был убит.

– Совершенно не мотивированная гипотеза, мистер Бойд. – Его тон вкрадчив, почти нежен. – Вы не располагаете ни одним фактом, чтобы подтвердить эту версию.

– Она умерла, это уже факт. Ее отец тоже умер от несчастного случая?

– Дэймон Жильберт был человеком более, чем странным, – говорит Барт. Он пытается соорудить из пальцев пирамиду так тщательно, точно в ней хранится тайна вселенной. – Я часто думал, что слово «гений» недостаточно сильно, чтобы объяснить комбинацию артистической и финансовой интуиции, которой он обладал. И думаю, что такое соединение различных свойств делало из него существо разочарованное и ранимое, способное погрузиться в самую глубину депрессии.

– Я не интересовался вашим психологическим анализом, Барт. Только факт: как он умер?

– Он утонул в море возле своего имения. Коронер вынес решение, что смерть была случайной. Весь вечер он сильно пил, что засвидетельствовали все приглашенные, и внезапно у него возникло желание выкупаться в три часа утра. Он был первоклассным пловцом, как и его дочь, и у меня всегда было сомнение относительно причин его гибели.

Удивленный, я спрашиваю:

– Вы думаете, что его могли убить?

Он слегка покачивает головой.

– Я думаю, что Дэймон мог покончить с собой в припадке хандры, – бормочет он. – Но это только мое личное мнение.

– Кто там присутствовал из тех пяти, которых перечислила Лейла?

– Все.

– Не исключая вас. Узнав об этой банде сегодня утром, я внимательно прочитал статьи в газетах и журналах и узнал, что четверо других находились с Лейлой на яхте, когда она наткнулась на риф.

Губы Барта начинают вздрагивать, и мне кажется, что он улыбнется. Но он овладевает собой.

– Это делает меня менее подозрительным в ваших глазах, мистер Бойд?

– Как уже заметила Лейла, мог быть нанят профессиональный убийца, мистер Барт.

Адвокат склоняет голову на несколько миллиметров и бормочет, обращаясь к японскому эстампу на стене позади меня.

– Лейла была странной особой и имела много общего со своим отцом. Смерть Дэймона Жильберта вполне могла ей подсказать идею последней шутки, самой лучшей.

– Для этого она и бросилась в пасть акулы?

Он пожимает плечами.

– Кто наследует состояние после смерти Лейлы Жильберт?

– Она умерла, не оставив завещания. Я не раз уговаривал ее составить завещание, но она всегда отказывалась. Есть дальние родственники в Оклахоме, но доказать их наследственные права будет очень сложно.

– Представляю.

Барт вынимает из жилетного кармана золотые часы и изучает их так, будто на циферблате не цифры, а санскритские надписи.

– Через пять минут у меня важное свидание, мистер Бойд. Надеюсь, вы меня извините, если я перейду прямо к делу.

– Пожалуйста.

– Каковы теперь ваши намерения?

– Ну что ж, я буду делать то, о чем просила мисс Лейла Жильберт, – говорю я равнодушно. – Я поеду туда и постараюсь найти убийцу.

– Ассигнуете ли вы пять тысяч долларов на свои расходы? Если вы рассчитываете совершить путешествие в Австралию, мистер Бойд, я должен вас предупредить: этой суммы хватит не надолго.

– Я постараюсь ее растянуть, – говорю я скорее с надеждой, чем с убеждением.

– Почему вы не рассматриваете эти деньги как аванс в счет вашего гонорара, в качестве некоторой гарантии, пока вы не окончите расследование и не изобличите убийцу или придете к убеждению, что смерть Лейлы Жильберт была случайностью? – спрашивает он.

– Извините, я не совсем хорошо понял.

– Я готов оплатить все ваши расходы, мистер Бойд, – говорит он, снова водворяя свои часы в карман жилета. – Не кажется ли вам справедливым такое соглашение?

– Значит, вы будете моим клиентом?

– Нет. Я ничего не хочу знать о вас до конца расследования, каковы бы ни были окончательные выводы. Посылайте счета ваших расходов в мое бюро, и они будут немедленно оплачиваться.

Я недоверчиво спрашиваю:

– Почему вы это делаете?

– Я предупрежу о вашем приезде в Австралию, – продолжает он, не ответив на мой вопрос.

Я настаиваю:

– Зачем вам это?

Его губы начинают дрожать и наконец складываются в улыбку.

– Затем, – бормочет он, – чтобы предупредить, что смерть Лейлы становится предметом расследования. Таким образом, они приготовятся принять вас… как найдут наиболее удобным. Есть также и другая сторона вопроса. Предположим на минуту, что Лейла Жильберт была убита наемным убийцей. Если ваше расследование кого-нибудь потревожит, то Австралия – идеальное место для того, чтобы устранить вас, поверьте мне.

Он откидывается на стуле и смотрит мне прямо в глаза первый раз с той минуты, как я вошел в бюро.

– Видите ли, мистер Бойд, – признается он со вздохом сожаления. – Я не чувствую к вам большой симпатии.

Вот что дало мне повод для размышления на обратном пути. У меня уже возникло тягостное ощущение загнанного оленя, а я еще даже не покинул Нью-Йорка.

У Фрэн был утомленный вид.

– Надеюсь, вы едете в Австралию?

– Ну, конечно, – говорю я.

– Есть самолет завтра в восемь утра. Отправляется из Иддевильда, – она лукаво улыбается. – Придется вам подняться пораньше! – Она заглядывает в записную книжку. – Где же это?… Ах, вот! Тонсвилль, местечко, наиболее близкое к театру драмы. Вы могли бы взять билет до Сиднея. Хорошо?

– Ладно. Переведите мне телеграфом две тысячи долларов в Сидней.

– Хорошо. О! Я совсем забыла: вас ждет какой-то господин.

– Что ему надо?

Она пожимает плечами.

– Видеть вас. Очень необходимо, как он мне сказал.

– На кого он похож?

– Никогда в жизни не видела сутенеров, – говорит она задумчиво. – Увидев его, я, кажется, не смогу больше этого утверждать.

Я иду в свой кабинет, и тип, пачкающий одно из моих лучших кресел, обитых белой кожей, устремляет на меня пустой взгляд глаз цвета навозной жижи. В остальном этот персонаж подходит к описанию Фрэн: сутенер самого низкого сорта.

Я спрашиваю:

– Вам что-нибудь нужно?

– Конечно, – отвечает он как-то равнодушно.

– Послушайте, старина, я очень занят. Поэтому давайте поскорее.

– Вы – Бойд, – говорит он мне. – Я – Дженнилс, Пет Дженнилс.

Он роется в портфеле и подает мне засаленную карточку.

Читаю:

П. ДЖЕННИЛС Частный детектив Полная секретность Специалист по разводам

– Я рад бы побеседовать с собратом по профессии, но, как я вам уже сказал, у меня нет времени.

– Вы уезжаете в Австралию, а? – он вытаскивает из нагрудного кармана тонкую черную маленькую сигару и деликатно всовывает ее между зубов. – Я понимаю! Нужно быть очень ловким, чтобы подцепить десять больших бумажек, особенно за расследование среди веселящихся богачей.

Я сразу же перестаю быть излишне занятым. Я опускаюсь в кресло и закуриваю сигарету.

– У вас слишком большие уши для мелкого разгребателя навоза, специализирующегося на разводах.

– У нас с вами общий клиент, Бойд, – он улыбается. – Забавно работать для трупа, не правда ли?

– Расскажите-ка мне немного об этом.

– В свое время я делал кое-какую работу для ее старика. Пять недель тому назад она явилась в мою контору с видом проститутки ценою в 50 долларов, но готовой всегда снизить цену, если вы желаете сэкономить сорок девять долларов…

На минутку тень печали омрачила его отвратительное лицо.

– Короче говоря… «Сохраните это, – сказала она, кладя пакет на мое бюро. – И читайте газеты, потому что в один из ближайших дней может появиться сообщение о смерти Лейлы Жильберт». Сначала я подумал, что это вздор, но ничего не сказал. После этого она сообщила мне ваше имя и адрес.

– А когда вы узнали, что она умерла, вы не выпустили меня из вида до тех пор, пока не удостоверились, что я пошел повидаться с Бартом, ее поверенным. Тогда вы отнесли пакет в мое бюро. Не так ли?

– Она заплатила мне 500 долларов. Могу сказать, что первый раз за последние двадцать лет я так легко получил деньги.

– Кроме шуток?

Я начинаю кипеть от нетерпения.

– Именно так, как я вам сказал, коллега. Но откуда мне было знать, почему она мне всунула этот пакет. Может быть, в нем было двадцать граммов чистого героина и я заработал бы пять лет.

– Не рассказывайте мне ничего, – говорю я, сдвигая брови. – Дайте мне угадать. Вы открыли пакет. Правда или нет?

– Честное слово, вы медиум? – он еще и улыбается. – Вы думаете, она правильно угадала, что он один из пяти, которые убрали ее старика, а теперь и ее также?

– Я знаю только одно: стоит туда поехать и посмотреть.

– Да-а… – он медленно покачивает головой. – С пятью большими бумажками, которые дал вам Барт, и перспективой заполучить десять других, если вы наложите руку на убийцу… да-а… это стоит труда.

– С удовольствием вижу, что мы сходимся во мнениях. Я с большим удовольствием поговорил с вами. А теперь привет!

Он с важным видом улыбается и стряхивает пепел сигары на мой ковер.

– Я чувствую, старина, что не смог бы спать по ночам, если бы предоставил вам одному встречать все опасности этого расследования. Если бы с вами что-нибудь случилось, Денни, я никогда не простил бы себе.

– Что вы хотите этим сказать? – говорю я.

– Я хочу сказать, что кулич делится пополам. Согласны?

– Что за глупости приходят вам на ум? А теперь, если вы тотчас не уберетесь, я заткну вашу грязную сигару вам в глотку так далеко…

На мой ковер падает новая кучка пепла.

– Не будьте глупцом, Денни, – бросает он мне тоном упрека. – Над этим делом надо работать артельно. Понимаете ли, я мог бы стать очень полезным. Не забывайте, что я работал на ее старика. Немало дел обделал для него, и, случалось, они касались и людей из этой банды. Я многое знаю.

– Я не покупатель.

– Пораздумайте хорошенько, Денни. Эти люди там отнюдь не херумивчики! Вы не имеете понятия, на что они способны, когда предполагают, что кто-то чужой хочет сунуть нос в их дела!

– Все же я не покупатель. У вас есть пять секунд, чтобы очистить помещение.

Он грустно качает головой.

– Вы не хотите реализовать ситуацию, Денни. Все, что я говорю, это же для вашей пользы. Но если вы хотите разыгрывать скупого, то у меня нет выбора. Вы подумали о шпиках? Хотите, чтобы они зашли поболтать с вами?

Я принимаю презрительный вид и бросаю:

– Вы думаете, они станут терять время и слушать инсинуации такого фазанчика, как вы, Пет?

– Не знаю, захотели бы они меня выслушать или нет. Но они, конечно, поговорят с бандой, о которой я им намекну. Что вы на это скажете, а?

Тут он меня взял. Если шпики узнают список банды, они тотчас же навострят уши, и дело пойдет как по маслу. Они начнут задавать мне нескромные вопросы, например, почему я не предъявил им этот звучащий документ сразу же после того, как его прослушал. И я должен буду проститься с Австралией, даже не повидав ее.

Я вздыхаю и спрашиваю Пета:

– Вы хотите ехать со мной в Австралию?

– Я? Вы с ума сошли! Нет, но думаю, что вам нужен будет кто-то здесь, в Нью-Йорке. И как только произойдет что-нибудь интересное, я вам дам телеграмму. Согласны?

– Согласен, – ворчу я.

Он вынимает сигару изо рта и, улыбаясь, показывает обломки своих зубов.

– За удачу нашей кооперации, Денни! Но вы, наверное, очень заняты. Не буду больше отнимать у вас время. Отсчитайте мне 2500 долларов и я ухожу.

Я задыхаюсь.

– Две тысячи пятьсот чего?

Он принимает оскорбленный вид.

– Послушайте, Денни, мы уже говорили, что разделим грушу пополам, разве вы не помните? Половина пяти тысяч, которые дал вам Барт, и составляют две тысячи пятьсот.

– Это на мои расходы!

– Не думаете ли вы, что у меня не будет расходов?

Я зову Фрэн, и через несколько секунд она появляется с карандашом и блокнотом.

– Мистер Бойд?

– Выпишите чек на тысячу долларов на имя мистера Дженнилса, присутствующего здесь, – говорю я.

– На мистера Дженнилса? – Ее глаза округляются, затем она поворачивается ко мне с недоверчивым видом. – Что вы купили? Гарем?

– Он возьмет чек с собой, – говорю я, старательно избегая ее взгляда.

– Что это за овечка? – спрашивает Дженнилс, когда Фрэн вышла. – Конечно, вы используете ее еще для чего-нибудь, кроме стучанья на машинке, не правда ли?

Я бросаю на него взгляд, и меня распирает желание бросить в него что-нибудь такое… Но я сдерживаюсь и спрашиваю его сухим тоном:

– Вы говорили, что выполняли кое-какие поручения Дэймона Жильберта. Какого рода?

– О! Я совал нос то туда, то сюда. Приходится зарабатывать на хлеб. – Он разводит руками жестом фаталиста. – Молодчик любил почесать шерсть у тех, с кем водился. Чаще всего это была простая слежка. Время от времени небольшое мероприятие…

– А нельзя ли поточнее, а? Например, имена…

– А? Да, конечно, – у него шокированный вид. – Мы теперь союзники, не так ли? Ну, например, Амброз Норман, тип, пишущий для театра. Этот парень, как говорится, имеет экзотические вкусы. Мистер Жильберт хотел знать все детали: когда, где, имена его партнеров. То же самое относительно Чамплина, его коммерческого директора: сколько у него в банке, сколько он расходует в месяц, с кем встречается. Вспоминаю один случай, когда я открыл, что у него два счета в различных банках. Жильберт был очень доволен.

– В общем, это клиент такого жанра, какой вам нужен, не так ли, Пет?

Дженнилс воспринимает это как комплимент. Он улыбается и принимает притворно-скромный вид.

– Девушка Адамс, его секретарь, помните? Она была замужем, но у нее не ладилось с ее Жюлем. Однако она не разводилась. Затем я открыл, что она обделывает делишки с одним актером, мелкой звездой одного из театров, который Жильберт финансировал на Бродвее. Контракт парня кончился, и он не хотел его возобновлять. Вот там и я предпринял кое-что для Жильберта.

– Расскажите, – говорю я.

– О! Просто сноровка, знаете ли, я сделал несколько хорошеньких фото актера и девушки Адамс на койке, затем я показал им мои художественные снимки обнаженных тел, объяснив, что это будет некрасиво выглядеть в бракоразводном процессе. Ведь малый был женат. На другой день он возобновил свой контракт, и я опять получил на чай.

– А Феликс Паркер, его старый друг, двуличный друг, как говорит Лейла?

– Они много лет были дружками, вместе учились в колледже. – Дженнилс кудахчет. – Единственный тип на свете, которому Жильберт считал возможным доверять. – Дженнилс кудахчет. – До того дня, когда открыл, что Паркер спит с его дочерью.

– С Лейлой?

– А с кем же еще? Когда я сообщил ему эту новость, с ним сделался припадок. Я никогда не видел его таким. Кончил он тем, что успокоился и попросил сделать для него еще одно дело.

Лицо Дженнилса становится вдруг серьезным, он хлопает веками с таким видом, что ему не по себе.

– И что же вы сделали?

Дженнилс пожимает плечами.

– У Паркера была сестра, гораздо моложе его, незамужняя. Она работала преподавательницей в Нью-Джерси. Я устроил так, что она провела уик-энд с Жильбертом в его имении в Лонг-Айленде.

– Она согласилась без возражений?

Дженнилс внимательно изучает телефон.

– У нее не было выбора. После этого Жильберт сказал Паркеру, что каждый раз, как он проведет ночь с Лейлой, его сестра проведет ночь с ее отцом. Авантюра была окончена.

– А сестра? Она же могла обратиться в полицию… Или нет?

– В последний вечер уик-энда Жильберт пригласил Паркера обедать. У них что-то там произошло. И Жильберт сказал сестре Паркера, что, если она расскажет кому-нибудь о том, что с ней было во время этого уик-энда, он сделает так, что ее брат проведет остаток своих дней в госпитале. Она усвоила урок. Должно быть, она любит братца, как вы думаете?

– В общем, Жильберт был опасный маньяк, которому давно пора было исчезнуть? – осведомился я.

– Я никогда и не утверждал обратное, – сказал Дженнилс обиженно.

– Что же заставляло вас работать на него?

– Нужно ведь заработать на мясо, – он пожал плечами. – Не всегда имеешь выбор, не правда ли, Денни?

– Вы думаете, что Жильберта убили?

– Старина, я избегаю думать о том, что мне ничего не приносит. А вот относительно Лейлы, это другое дело, потому что под замком лежит толстый пакет для нас обоих, не правда ли?

– Я очень хорошо понимаю, что у кого-нибудь могло появиться желание ликвидировать Жильберта. Я даже в какой-то мере это оправдываю. Но Лейла? Почему захотели убить ее?

– Денни, мальчик мой. – Дженнилс медленно поднимается. Он стряхивает с пиджака пепел сигары. – В этом-то и вопрос. Будем надеяться, что в Австралии вы найдете ответ.

– У вас нет хотя бы какой-нибудь идеи?

– Нет. Но она была достойной дочерью своего отца, может быть, и этого достаточно. – Он идет к двери, затем оборачивается, на его губах скверная улыбка. – Желаю вам удачи, коллега!

Я жду, пока он уйдет из конторы, затем иду к Фрэн.

– Вам заказан билет на самолет, – говорит она равнодушным тоном. – В-601, в восемь утра, не забудьте!

– Благодарю, не забуду. Когда самолет вылетает из Сан-Франциско?

– В 14.30.

– Запросите кампанию завтра около двенадцати по нью-йоркскому времени, чтобы удостовериться, что самолет отбыл вовремя, хорошо?

– Зачем? Вы боитесь, что меня одолеет беспокойство о вашей особе, Денни?

– Когда вы будете уверены, что моя особа летит над волнами океана по направлению в Австралию, обратитесь в банк и опротестуйте чек, который я только что выдал Дженнилсу.

– С радостью, – говорит она. – Я чувствовала, что его мерзкие маленькие глазки ползали по мне, как тараканы, пока я выписывала чек.

Фрэн поднимает голову, и я читаю одобрение в ее взгляде:

– Значит, вы не покупаете гарем для компании на самолете?

– Ваше мнение о Дженнилсе совершенно правильное, моя душенька. Мне отвратительно иметь дела с таким мелким сводником.