Текст книги "Мелочи жизни"
Автор книги: Георгий Полонский
Соавторы: Максим Стишов,Аркадий Ставицкий,Эжен Щедрин,Юрий Каменецкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 38 страниц)
– Там, конечно, все знают, где я и почему? – настроение у Маши по-прежнему было не из лучших.
– Я никому ничего не говорил, так что если и да, то не от меня. Знаешь, кто меня на днях навестил? – решил сменить тему Шведов. – Твой бывший свекор.
– Анатолий Федорович? – Маша удивленно подняла брови. – Он что, к Саше приезжал?
– Да нет. Ко мне. В офис. Просил внука отдать.
– Юль. Я все понимаю, но это единственный выход, – заключил Биг-Мак.
– Нет!
– Идиотка! Да если ты с ним поговоришь, он нас всех отмажет! – Биг-Мак спохватился было, но поздно. Юля мгновенно сверкнула гневным взглядом.
– Всех?.. Как ты сказал?.. Всех?! Я думала, ты Костиковой помочь хочешь, а ты, значит, о своей шкуре печешься?!
– А что я...
– Убирайся!
Биг-Мак посмотрел на Юлю растерянно.
– Я тебе сказала, убирайся! Вон! Чтоб я тебя не видела. – Вскочив, Юля указала Максиму на дверь.
– Да я... – попробовал было пролепетать что-то Биг-Мак, но Юля была неумолима.
– Вон!!!
– Как – отдать?
– На воспитание.
– Ну а ты?
– Пришлось отказать. Хотя милейший старикан...
– Какой он старик! – Маша ехидно намекнула Шведову на его небольшую разницу в возрасте с Анатолием Федоровичем. – Только-только на пенсию вышел!
В дверь постучали.
– Да-да, – отозвалась Маша.
Дверь распахнулась, и с большим букетом цветов в руке появился Сергей. Шведова увидеть явно не ожидал, улыбка сползла с лица. Но все же вошел.
– Сергей?! – Маша явно обрадовалась. – Вот уж не ждала...
– Машенька, я давно хотел, но карантин же был... – Сергей протянул Маше цветы. – Сегодня первый день.
– Я подожду в коридоре, у меня есть время сегодня, – холодно уронил Игорь Андреевич.
– Нет-нет, Игорь Андреевич, – возразил Сергей довольно издевательским тоном, – вы такой занятой и важный человек. Это я никуда не тороплюсь, это я подожду, поговорю пока с врачом, узнаю, когда выписываться... Все-таки он спросит, кто да что, мне будет проще ответить. Какой-никакой, а муж.
– Бывший, – уточнил Игорь Андреевич жестко.
– У нас в СП девочки говорили: «Лучше бывший, чем никакого!» – быстро нашелся Сергей.
– Надо же, когда ты все успеваешь, мастер, и со своими девочками, и с моими!.. – не остался в долгу модельер.
– Молодость, Игорь Андреевич, – «умыл» Шведова Сергей, – страшная сила.
– Я бы сказал – сокрушительная. Но прежде всего для самого носителя, – молвил модельер с угрозой.
– Вы что, с ума сошли? – не выдержала наконец Маша. Хотя, как и всякой женщине, сцена эта, несомненно, доставляла ей удовольствие. – Еще подеритесь здесь!
– Чего же вы ждете? – спросил Шведова Сергей. – Вам ясно дали понять – уходите.
– Только после вас.
– Оба – и немедленно! – выкрикнула вдруг Маша. – Вон отсюда! Видеть вас не могу!!!
Чисто автоматически переглянувшись, мужчины молча встали и вышли из палаты.
Сергей оставил свой букет на стуле.
Как только дверь за ними закрылась, Маша горько зарыдала, уткнувшись лицом в подушку.
А Шведов с Сергеем не преминули снова сцепиться в коридоре.
– Не был рад вас видеть. И... не буду рад в следующий раз, так что до свидания говорить не хочу, – заявил модельер.
– А я бы не торопился попрощаться, – сказал Сергей. – Игорь, у меня к вам есть серьезный разговор.
– Это не нам с вами решать, – догадываясь, о чем собирается говорить Сергей, решительно оборвал Шведов. – Маша сделала свой выбор, и давайте не будем об этом.
– Действительно, – согласился Сергей, – Маша выбрала. Но я не об этом. Саша не мог сам принять решение. И сейчас он живет у вас без матери. И без отца. Это мой сын, я имею право... Да нет, я обязан заботиться о нем. Я хочу забрать Сашу домой.
– Сашин дом там, где дом его матери, – не желал идти на уступки Шведов.
– Маша уже дольше в больнице, чем была у вас. Что же ему, теперь сюда перебираться?
– Слушай, мастер, я же не уточняю, где ты ночуешь! Или ты думаешь, из Семендяевой мачеха лучше, чем из меня отчим? – осведомился модельер довольно агрессивно.
– Действительно гадюшник, – имея в виду дом моделей, хмыкнул Сергей.
– Не волнуйся, – сказал Шведов, – Маше я ничего не сказал. Не за чем. Ну что, вопрос исчерпан?
– Нет. Это не вопрос. Это живой и очень непростой мальчик. Я хочу с ним поговорить.
– Телефон знаешь?
– Скажите ему, пусть мне позвонит.
– Ну уж нет! Хватит. До сих пор я действительно иногда напоминал ему. Но теперь... Ты же говоришь, он взрослый, вот пусть сам и решает, с кем он хочет разговаривать, а с кем нет.
– Зря вы так, – заметил Сергей беззлобно. Шведов отмолчался.
Юля без труда отыскала Мадлен на скамейке.
– Ты? – Мадлен как-то не очень удивилась.
– Здрасьте.
– Я почему-то была уверена, что ты рано или поздно придешь.
Юля подозрительно огляделась по сторонам, ища глазами «сторожа» Мадлен.
– Думаю, что минуты три у тебя есть, – улыбнулась певица. – Сегодняшний караульный эстет. Его кустики не устраивают... Но вообще, они теперь совсем с меня глаз не спускают. Так что ты, конечно, зря пришла. Засекут.
– Мне это и надо, – сказала Юля, присаживаясь рядом.
– У богатых свои причуды. – Мадлен закурила. Юле почему-то не предложила.
– Я знаю, кто ты на самом деле! – проговорила Юля тихо.
– Торжество разума над силами природы! – Мадлен отнеслась к этой информации очень спокойно.
– Почему ты меня не выдала? Тогда, на очной ставке? – Юля задавала вопросы, как в плохом фильме про разведчиков.
– А зачем?
– Ну... Не знаю...
– И я не знаю.
Юля рассмеялась, но Мадлен не поддержала ее.
– Ты наверное подумала, что я к тебе как-то особенно расположена... Что ты мне так понравилась... Да?! – Мадлен на Юлю даже не смотрела.
– Ну в общем.. ;
– Не обольщайся! Я ко всем отношусь одинаково. Просто мне не было смысла тебя закладывать. Это не входит в наш с Иннокентием контракт. – Мадлен улыбнулась недобро. – А я выполняю только то, что в контракте.
– А разве вы не договаривались, что ты не будешь ни с кем откровенничать?
Мадлен не ответила.
– Раньше ты говорила об Иннокентии чуть ли не как о самом дорогом тебе человеке! – уличила Юля Мадлен.
– А теперь так, как он того стоит. Мы лучше узнали друг друга!.. Тебя засекли.
Юля обернулась и увидела невдалеке молодого человека, входящего в телефонную будку.
– Звонит Иннокентию, – сказала Юля уверенно. – Значит, у меня осталось минут десять?
– Что ты задумала? – спросила певица.
– Почему ты хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле? – Юле следовало бы, наверное, стать учительницей. Как мама.
– Мне вообще плевать, какой я кажусь.
– Так не бывает!
– Зачем ты сюда пришла? – спросила Мадлен с откровенной враждебностью.
– Мне нужен Иннокентий!
– Если ты думаешь, что он мне тоща поверил, то ты сильно ошибаешься.
– Они не должны наживаться на чужом несчастье! Я этого не допущу! – заявила Юля с пафосом.
– Ах вот в чем дело?! А ты меня спросила?! Разоблачительница! Ты со мной посоветовалась?!
– И все-таки мы могли бы друг другу помочь. – На такую реакцию Мадлен Юля явно не рассчитывала.
– Друг другу? Спасибо. А можно как-нибудь без меня?!
– Ты же не такая! Ну зачем ты так?! – Юле почему-то казалось, что она знает, какая Мадлен на самом деле.
– Ты знаешь, что такое терять друзей?! Терять близких?! Не хочу! Хватит! Как-нибудь сама!
– Что – сама?! Что – сама?! Тебя же не существует! Есть только твой голос! Твои мысли и чувства! А тебя нет! Они же купили тебя!
– А ты бы хотела, чтобы во имя торжества справедливости я прозябала где-нибудь в инвалидном доме?! Чтобы мне платили пенсию, которой хватало бы только на хлеб и воду?! Чтобы от меня воняло так, что даже собаки... предпочитали бы обходить меня стороной?! – Мадлен смотрела на Юлю с ненавистью. – Не надо делать человека счастливым. Это невозможно. Счастливым он должен стать сам.
Юля не знала, что сказать.
– Уходи, – велела Мадлен. – Уходи, это все может плохо кончиться.
– Они увезли мою подругу...
– Я не хочу ни о чем знать! Понимаешь?! Не хочу!
– Но так же нельзя!
– Нельзя?! А что можно?! С чего ты взяла, что у тебя есть право решать, как другим жить?! Да будь ты трижды умней других! Трижды добрее и лучше! Почему все должны жить по-твоему?! Добродетельная барышня! – Мадлен почти кричала. – В конце концов, и у добродетели должны быть пределы!
Не помня себя и глотая на ходу слезы, Юля бросилась прочь...
У выхода из больницы Сергея перехватила Ползунова.
– Здравствуйте, очень рада, что встретила вас здесь, а то уже собралась звонить вам домой.
– Здравствуйте, простите...
– Меня зовут Лена Ползунова, я подруга вашей Маши. Вы же Сергей, правильно?
– Правильно, но...
– Она мне о вас столько рассказывала, что я вас сразу узнала. Она становится удивительно красноречивой, когда речь заходит о вас! – Леночка знала, каким мощным орудием является лесть.
– Спасибо, но я все-таки не понимаю...
– Сейчас объясню. Дело в том, что Маше сейчас лучше не волноваться, а оставлять без внимания этого тоже нельзя. Мне нужно поговорить с вами о Саше.
– Что случилось?! – Сергей насторожился.
– Пока, слава Богу, ничего, но может... Давайте сядем и спокойно поговорим.
– Вряд ли мы сможем здесь поговорить спокойно.
–А я и не предлагаю говорить здесь. У входа моя машина. В ней можно и поговорить, и посидеть, и поехать кое-что посмотреть. Здесь недалеко, да и самое время сейчас, пять вечера.
– Простите, Елена...
– Давайте попросту. Я вас Сергей, вы меня Лена. Договорились?
Сергей кивнул.
– Ну вот и хорошо. Так что вы хотели спросить?
– Если вы что-то знаете о Саше, говорите сразу. Тем более если неприятное.
– Я не могу ничего утверждать определенно. Мне кажется, мой долг просто предупредить вас. Поверьте, Машенька мне не чужая, и ваш сын...
– Говорите! – Сергею дама почему-то очень не нравилась.
– Дело в том, что Саша подрабатывает тем, что моет машины на набережной.
– Так!
– По моим сведениям, это продолжается уже месяц. Я, правда, узнала только Два дня назад и поэтому еще не успела сообщить вам. Я не знаю, что толкнуло его на это. То ли недостаток карманных денег, то ли нежелание брать их у чужого дяди. А может быть, это такая форма протеста?
– Против чего?
– Как – против чего? Вы знаете, я врач. И я очень хорошо знаю, как сильно в этом возрасте может ранить... разъезд родителей. Бывает, мальчики уходят из дома. Бывает, перестают учиться. Бывает... Впрочем, что я вас пугаю. Я вам могу точно показать место, где все это происходит, и вы сами примете решение, как это все пресечь...
– Простите, я уже...
– Понимаю. – Ползунова решила, что Сергей забыл ее имя. – Конечно. Лена. Лена Ползунова. Не извиняйтесь. От такой новости можно забыть и что-нибудь поважнее.
– Простите, Лена, но я как-то не очень понимаю. Там что, опасно?
– Да нет, там их большая компания, но...
– Вы знаете, я не так давно оказался без работы.
– Что вы говорите! А по вас не скажешь! – Ползунова решила подпустить еще и женских чар.
– Это было полгода назад. – Чары на Сергея явно не действовали.
– А...
– Так вот, – продолжал Сергей, – некоторое время мне пришлось подрабатывать электриком, плотником, даже шабашить.. .Ивы знаете, я должен был себя переломить. Родители позаботились о воспитании во мне комплекса человека с высшим образованием, которому не пристало сверлить дырки. То есть в своей квартире – пожалуйста. А вот за деньги – нет! Это унизительно! Я не хочу, чтобы мой сын вырос таким же.
– Я вас не понимаю!
– Вырастет, выучится, сможет зарабатывать мозгами – я буду очень рад. Поверьте, я очень хочу видеть сына образованным и интеллигентным. Но пусть знает, что можно и по-другому зарабатывать на «сникерсы». И ничего страшного в этом нет.
– Но как же так! – не сдавалась Ползунова. – Ваш сын моет машины за гроши каким-то нуворишам!
– Что делать! – развел руками Сергей. – Свою я еще не приобрел. Вот куплю – будет мыть мне, и задорого!
– Но как же так! – Леночка никак не рассчитывала, что Сергей справится с ней так легко. Что называется, одной левой. – Неужели вам не страшно за мальчика, там же такие вокруг рожи... Их наверняка рэкетируют...
– Лена. Не драматизируйте. В наши времена считалось, что мужчина должен пройти через армию, а теперь – через рэкет.
Ползунова расстроенно молчала.
– Лена, мне кажется, вас моя реакция расстроила больше, чем Сашино занятие, – заметил Сергей.
– Ничего. За меня не волнуйтесь, – мгновенно взяв себя в руки, заявила Ползунова. – Я свое возьму!
Глава тридцать четвертая. СВАДЕБНЫЙ ПОДАРОК
Регина что-то писала, сидя за своим столом, когда в приемную дома моделей в буквальном смысле слова ворвалась Юля.
– Юля? Не ждала... Игорь Андреевич знает?
– Он у себя? – Юля даже не поздоровалась.
– Он выходил... Я сейчас посмотрю...
– Ничего, – своей бесцеремонной решительностью Юля чем-то отдаленно напоминала Ползунову.—Я сама посмотрю.
Не дожидаясь ответа Регины, Юля потянула на себя тяжелую дверь кабинета.
– Юля? – Шведов удивленно поднялся навстречу.
– Не ждали?!
– Признаться, нет.
– Да вы не волнуйтесь! Присаживайтесь! Чувствуйте себя как дома!
– У вас что-то случилось? – Игорь Андреевич на Юлино хамство решил не реагировать.
– У меня?! У меня все время что-то случается. Кстати, как же вы это мамочку-то мою не уберегли? Я думала, в хорошие руки отдаю...
Шведов напряженно молчал.
– Вы же мне клялись и божились, что любите ее! Что жить без нее не можете! И что?! Сплавили в больницу?!
– Юля, извините, – проговорил Игорь Андреевич как можно спокойнее и мягче, – но сегодня неудачный день. У меня возникли серьезные проблемы, и я не в состоянии сейчас все это выслушивать.
– У вас проблемы? У вас?! Невероятно!
Игорь Андреевич вздохнул только, но ничего не сказал.
– Вы, наверное, порезали за завтраком палец. Это случается с мужчинами, оставшимися без хозяйки!
Шведов с трудом сдерживал ярость.
– Да вы не волнуйтесь! Сделаете противостолбнячную прививку! Отлежитесь неделю-другую!..
– Вероятно, вам что-то от меня надо, – перебил Юлин монолог модельер. – Вряд ли вы пришли сюда поупражняться в остроумии.
–Мне? От вас?!
– Юля... Я не склонен сейчас к пикировкам. Я понимаю, что вам нелегко было сюда прийти. Нелегко со мной разговаривать... Но если вы ко мне пришли, значит, у вас действительно стряслось что-то серьезное.
– Какой же вы сообразительный!
– Юленька, я понимаю все, что вы ко мне испытываете, но...
– Да ничего вы не понимаете!
– Ну что?! Что я могу сделать?! Я люблю твою маму! – закричал вдруг Игорь Андреевич неожиданно для самого себя.
Загудел селектор, и голос Регины сказал:
– Игорь Андреевич, я выяснила, название этой фирмы – «ПОЛЕ».
– «ПОЛЕ», «ПОЛЕ»... – Шведов не спеша подошел к селектору. – А чем хоть они занимаются?
– Ничем. Они только что открылись. Вообще, у меня есть кое-какие соображения. Если вы помните, Лена Ползунова готова была нам помочь... Вы скоро освободитесь?
Шведов внимательно посмотрел на Юлю. Потом ответил:
– Нет.
– Игорь Андреевич, но...
– Я занят!
Регина послушно отключилась.
– У вас неприятности?.. – спросила Юля осторожно, как бы давая понять, что извиняется и сожалеет о свой бесцеремонности.
– Вот приходишь однажды в дом, в котором прошли лучшие годы жизни, и выясняется, что он уже принадлежит другим. Приватизирован по всем нормам и правилам... – сказал модельер с подтекстом. – Ты когда-нибудь слышала название такой фирмы – «ПОЛЕ»?
– Нет.
– И я – нет. – Шведов натужно улыбнулся. – Ну ничего. Как-нибудь. Справимся.
– Может быть, я могу чем-нибудь помочь?..
– Спасибо. Ничего-ничего... Вот когда твоя мама попала в больницу – это было тяжело. Мне вообще... без нее... тяжело... А это!.. Ладно. Что у тебя случилось?.. Это ничего, что я перешел на «ты»? – спохватился вдруг Шведов.
– Пожалуйста. – Юля окончательно решила сменить гнев на милость.
– Как-то само получилось... Так чем я могу тебе помочь?
– У меня подругу украли.
Регина уже битые полчаса разыскивала Ползунову. Звонила по разным телефонам, но нигде не могла застать.
– Будьте добры Ползунову... А когда она будет?.. Простите, вы не подскажете, как ее можно найти?.. Да, я подожду...
В дверь приемной просунулась голова одной из шведовских манекенщиц.
– Регин Васильна, Семендяева не появлялась?
Регина отрицательно покачала головой и сказала в трубку:
– Да-да...
Манекенщица скрылась.
– Никто не знает?.. Ну, извините... – Регина повесила трубку.
– Веселенькая история, – сказал Игорь Андреевич, выслушав Юлю самым внимательным образом. – Я действительно шью костюмы для Мадлен...
– Для лже-Мадлен!.. – уточнила Юля.
– ...И, естественно, знаю Иннокентия Михайловича, – продолжал модельер. – Он серьезный продюсер. Очень уважаем в музыкальной среде.
– Он бандит! – с присущей ей четкостью в формулировках заявила Юля.
– Я бы еще мог... хотя и с трудом... поверить в историю с подставной певицей... Но кража твоей подруги?! – Шведов посмотрел на Юлю недоверчиво.
– Значит, вы не будете ему звонить?
– Юленька! Ну посуди сама! Я звоню человеку и говорю: вы случайно не вор? Нет? А может быть, вы тоща убийца? Тоже нет?! Надо же, какая досада! А кто же вы тогда?!.. Куда же мне теперь обращаться? Да он же меня на смех подымет!
– Извините, что побеспокоила! – Юля быстро встала и повернулась к двери.
– Стой. – Шведов поймал ее за руку. – Ну разве я не прав?
Юля молчала.
– Юля!
– Правы. – Юля смотрела куда-то в потолок.
– Может быть, никто ее не крал? Может, она под машину попала? Или с сердцем плохо стало. Ты по больницам звонила? Мало ли! Выскочила в магазин, пока ребенок спал и...
– Вы правы, Игорь Андреевич! Каждый должен уметь сам отвечать за свои глупости.
– Да не то! Не то ты говоришь!
– У вас и своих проблем мало не покажется... – Юля высвободила руку, чтобы уйти.
– Черт подери!!! – воскликнул Шведов в сердцах. Удивленная несвойственной Шведову бурной реакцией,
Юля замерла. Растерянно посмотрела на модельера.
– Я позвоню Иннокентию! – пообещал Шведов. – Позвоню.
Сергей столкнулся с Семендяевой на автобусной остановке, недалеко от дома.
Конечно же поверить в случайность встречи было трудно. Лена просто-напросто подкараулила его.
– Оу?! Не ожидал! Откуда в наших краях?! – деваться было некуда, и Сергей заговорил первым.
– Я шла мимо, смотрю вот...
– Я не думаю, что нам стоит долго разговаривать. – Сергей переживал, что пропустил автобус. Когда еще другой появится...
– Но я не могу... Я не понимаю... Неужели мы вот так расстанемся, и все? – надежда все еще не покидала Лену.
– Лена, мы уже расстались. – Сергей был сух.
– Но почему? Почему? Ты напрасно не хочешь меня выслушать. Я не верю, что тебе будет с кем-нибудь так же хорошо, как со мной! Я же для тебя буквально все готова сделать! Все, что захочешь, все, что скажешь... Или даже не скажешь, а еще только подумаешь! – Лена смотрела на Сергея с обожанием.
– Лена, не надо!
– Что не надо? Тебе неприятно?
– Мне неприятно, когда ты притворяешься.
– Я?! Я притворяюсь?! – Семендяеву как будто по лицу ударили.
– Я все знаю. Я не хотел об этом говорить, но ты сама виновата. Я не могу не отметить большой актерский талант. И умелое руководство опытного режиссера. Зрители, то есть единственный зритель был в полном восторге. Еще немного, и он бы закричал «бис», требуя, чтобы представление повторили. Он бы поверил в картонные декорации и акварельные чувства, как в самые настоящие и живые...
– Сергей, я не понимаю! О чем ты?!
– О том самом. О задании, которое ты с таким блеском выполнила. Охмурила бедного, не избалованного вниманием инженера. Да еще бы не выполнить! Красавица, актриса, тряпки от Шведова! Да еще опыт. Опыт, я тебе скажу, великая вещь! Знать, когда пора обидеться и заплакать, когда сделать большие удивленные глаза и все отрицать, как сейчас, когда пора уйти, хлопнув дверью, а когда броситься на шею и, все признавая, все же твердить о любви... – Сергей был безжалостен.
– Я ничего не понимаю! Ты что, мне не веришь?
– Ленк, хватит кривляться, а?! Я уважаю твой профессионализм. Ты борешься до последней секунды, как канадцы в хоккее, но мне все подробно объяснили. Как Шведов добивается всего, чего хочет. Например, при помощи своих неотразимых манекенщиц. Поверь, я уже даже никого не осуждаю. Это вчера я хотел всех перестрелять. Сегодня уже пришло мудрое понимание, что и такие люди, наверное, нужны. Только я не хочу с такими общаться. И с тобой, соответственно, тоже.
Но это же чушь! Кто тебе это сказал?!
– Какая разница? Важно, что источник оказался достаточно «компетентный».
– Но это же ложь! Ложь! Неужели ты не понимаешь!
– А почему, собственно, ложь? Разве не в интересах Шведова мой роман с тобой? Разве не сообщили об этом немедленно Маше? Разве не помогали тебе какие-то люди в этом мнимом моем похищении?
– Но это же просто стечение обстоятельств! Так бывает! – Лена была просто убита такой несправедливостью.
– Это не тот случай. – Уже не надеясь дождаться автобуса, Сергей стал голосовать. – Лен, я устал...
– Но, Сереженька!..
Перед Сергеем тормознул какой-то «жигуленок». Сергей открыл дверцу, сказал шоферу адрес. Шофер кивнул. Сергей забрался в машину.
– Я люблю тебя!.. – Из Лениных глаз полились слезы.
– Хватит валять дурака! – Сергей захлопнул дверцу. Машина тронулась.
– Регина, еще раз спокойно и последовательно, что там с Семендяевой произошло? Скоро показ начинается... – Шведов усталым жестом потер виски.
– Дело в том, Игорь Андреевич, что показ действительно начнется вот-вот, а ее нет.
– Что значит – нет?!
– Вот так – нет.
– Что еще за чушь! Она должна быть не позднее, чем за час до начала! Ей же краситься, причесываться, одеваться...
– Я еще полчаса назад звонила ей домой – никого. Думала, значит, выехала, скоро будет... Но пока нет. – Регина хранила спокойствие.
Шведов вдруг нервно засмеялся.
– Хороший день. Очень хороший день. Дом отобрали. Модель пропала. Подругу украли.
– Какую подругу? – не поняла Регина.
– Так! Все! Последний раз показ на среду назначали, – сказал Шведов скорее себе, чем Регине и, достав из бара бутылку коньяка, налил себе изрядную порцию. – Запомни, солнышко, отныне, что бы ни случилось, среда – не для показов!
– Я помню, вы никогда не любили среду. Вот пятница – другое дело. – Регина с ужасом смотрела на полный бокал коньяка в руке модельера.
Шведов опрокинул коньяк залпом, как водку.
– А что еще ты помнишь?
– Помню, что старший модельер фабрики имени Клары Цеткин знакомился с девушками только по пятницам, а все неприятности валились на его талантливую, красивую голову исключительно по средам.
– И когда ты обратила на это внимание?
– Когда он расстался со мной.
– В пятницу?
– Нет. В среду.
– Не так все просто. И ты это знаешь. – Шведов снова налил себе коньяку.
– Знаю. И знаю, что сегодня среда. И поэтому считаю себя обязанной сказать тебе, Игорь, то, о чем молчу пятнадцать лет.
– Интересно. Сегодня просто день неожиданностей. Какая-то просто-таки королевская среда!
– Я очень любила тебя тогда. Хотя тогда все было наоборот. Это я была известной моделью в престижном доме, а ты просиживал штаны на фабрике, адаптируя чужие идеи к случайно завезенной на комбинат ткани. Это я ездила по миру и снималась для журналов. Но я поверила тебе, твоему таланту, я стала работать с тобой. Я полюбила тебя. – Регина взяла со шведовского стола бутылку и налила себе.
– Регина, солнышко, у нас показ на носу, – Шведову не очень хотелось продолжать этот скользкий разговор. – Тебе еще надо Семендяеву найти... Сейчас не до воспоминаний!
Но Регина была полна решимости договорить до конца.
– Тебе никогда не хотелось вспоминать об этом. И я послушно молчала. Но сегодня не могу. Ты же губишь себя! Вспомни, как тяжело тебе все доставалось! Вспомни, как мы по ночам шили твои модели. Как ты уговорил меня сниматься в них для твоего первого самиздатовского альбома. А как я потом вывозила слайды в Париж?! На себе прятала. Дрожала, как дура, в Шереметьево. Контрабандистка! Все ради того, чтобы показать тебя миру. И показала. И они узнали. И заговорили. «В России гибнет мощный талант!» Лучше бы они молчали!
– Ну, это еще как сказать! – модельер слегка захмелел.
– Да нет! Тебя выгнали с фабрики. Но ты получил известность. А меня без труда опознали на снимках и выгнали из дома моделей. Сделали невыездной. Лишили профессии...
– Я помогал тебе, – возразил Игорь Андреевич вяло.
– Но время мое кончилось. Я не могу больше ходить по подиуму. Возраст вышел.
– Поэтому ты тогда вышла замуж!
– А что ты мне мог предложить?
– Все, что у меня тогда было, я делил с тобой.
– А была одна сплошная среда. Плюс надежды на будущее. Но в этом будущем меня как раз не было. Ты даже не упоминал о возможности такого союза, как брачный. Деловой, любовный, дружеский, интимный, профессиональный, какой угодно, но только не брачный!
– Я до сих пор холост, – как бы в оправдание заметил Шведов.
– Не вполне, – парировала Регина ядовито.
– Я не мог тогда на тебе жениться.
– Потому что не хотел.
– И поэтому тоже. Но ты не слишком долго переживала. Я тоже кое-что помню. Не прошло и месяца, как ты уже была замужем, а я в мыле бегал по городу в поисках кого-нибудь, кому будут впору сшитые на тебя модели.
– Да. Я думала хоть так заставить тебя проявить себя. Ревность! – проговорила Регина мечтательно. – «Если и не любит, то хоть ревнует!» – так я тогда думала.
– И ошибалась.
– И жестоко ошибалась.
– Но ты же вернулась ко мне.
– А куда мне было деваться? С мужем я не могла. Одна? А что я умею? Да и потом, тебе, Шведов, этого не понять никогда, но женщина должна быть рядом с тем, кого любит.
– Неужели ты хочешь сказать...
– Ой, только не прикидывайся! Не такой ты дурак, каким хочешь иногда казаться! Ты прекрасно знал все эти годы, что я люблю тебя. Уже почти совсем не как женщина, а как мать или даже бабушка. Оберегать тебя, помогать тебе, заботиться о тебе... И при этом ничему не мешать, не быть в тягость, не приставать, не обременять советами и расспросами... Идеал, а не секретарь. Признайся, ты хвастался мной?
– Регина, поверь, я очень тебя ценю...
– Ты хвастался мной? Ну?
– Ну, я тебя всегда хвалил... – Игорь Андреевич смутился.
– Да мне филиппинец все передал слово в слово. И не он один. Всем же понятно, через кого надо работать, все же хотят меня подкупить и использовать...
– Регина, на днях Маша выходит из больницы, – решил перевести разговор в деловую плоскость Шведов, – я хочу уехать с ней на недельку куда-нибудь. Предлагаю тебе тоже отдохнуть в это время, проветриться, прийти в себя...
– Ты на ней женишься?
В глазах Регины блеснули слезы.
– Не знаю, – сказал Шведов искренне. – Если она захочет. Наверное, да.
– Будь счастлив, – Регина подняла свой, еще не допитый бокал, и осушила его. Игорь Андреевич поднялся, обхватил Регину за плечи.
– Поверь, я отлично помню и никогда не забуду, чем тебе обязан. В первую очередь, теми месяцами, которые мы провели вместе. Тем, что меня узнали и признали. Ну что мне повторять тебе банальности? Что манекенщица – соавтор костюма? Особенно такая, как ты...
– Двадцать лет назад, – уточнила Регина с горькой улыбкой.
Шведов деликатно пропустил это самокритичное замечание Регины мимо ушей.
– Сейчас ты мне нужна как никто, – продолжал Шведов. – Ты ведь прекрасно знаешь, что ты не в меньшей степени здесь хозяйка, чем я... Я, например, понятия не имею, что сейчас делать. А ты наверняка легко найдешь выход. Что делать с Семендяевой?
– Я послала к ней Артюшу.
– Домой?
–Да.
– Но ты же звонила – ее там нет.
– У нее проблемы. Может, к телефону не подходит? – Регина Васильевна обладала завидной выдержкой и силой воли. Именно благодаря этим качествам она так свободно смогла перейти к обсуждению деловых вопросов после такого нелегкого разговора.
На шведовском столе зазвонил телефон. Игорь Андреевич кивком попросил Регину взять трубку.
– Да-да. Слушаю... Да... Господи, какой ужас! – Шведов увидел, как Регина побледнела. – Да... Возвращайся, конечно.
Регина медленно опустила трубку на рычаг.
– Кто?
– Семендяева... – проговорила Регина с трудом.
– Я ей такое устрою! Где она?!
– В больнице. Это Артюша звонил. Он чудом успел. Она вскрыла себе вены.
– О Господи!
– Артюша сказал, ее спасут, но она потеряла много крови...
Шведов закрыл глаза рукой.
– Я пойду исправлю программу и предупрежу девочек, – быстро проговорила Регина. – Зимнее кое-что можно будет показать на Танечке, а вот летнее только если на Гале, но это будет очень приблизительно...
Шведов обреченно махнул рукой.
Регина вышла.
Шведов снова налил себе коньяку. Выпил. Набрал телефонный номер.
– Иннокентия Михайловича, пожалуйста... Шведов. Иннокентий Михайлович?.. Да. Я. Нет-нет, с костюмами все в порядке. Ваша Мадлен будет просто неотразима! Уверяю вас!.. Кстати, тут про нее такие слухи ходят... Ну не слухи, но одна моя... Нет, практически родственница... Так вот, она рассказала просто фантастическую историю. Представляете, оказывается та красавица, на которую мы шьем, вовсе и не Мадлен!.. Что вы говорите?.. Бред?! Ну конечно, бред! Но до чего занимательный! – Игорю Андреевичу этот разговор почему-то доставлял удовольствие. – Оказывается, настоящая Мадлен – это парализованная, изолированная от общества бедняжка! Представляете!.. Ну что вы! Это только начало истории! Главное, что каждого, кто узнает эту тайну, – уничтожают! Вот сейчас, например, выкрали очередную девушку, разобравшуюся, что к чему. Что вы говорите?.. Не расслышал?.. Чтобы моя родственница не распространяла глупых сплетен?.. Неужели вам не нравится такая замечательная и, главное, бесплатная реклама?! А я грешным делом уже собирался рассказать об этом своим коллегам!.. Нет, ну что вы! Конечно, я ни на грамм не верю в эту чушь. Но... – Игорь Андреевич неожиданно заговорил ледяным официальным тоном: – Но в это верит моя родственница. Что?! Вы сможете доказать нам, что это ошибка?.. Буду очень обязан! Да... А что звоню?.. Да так. Настроение хорошее. – Шведов снова заговорил ласково. – Хочется поделиться с приятным человеком. Да...
В дверях кабинета возникла Ползунова. Шведов стал прощаться с Иннокентием.
– Ну до свидания. До свидания. – Модельер положил трубку, посмотрел на Ползунову вопросительно.
– У вас что-то не так? Вы плохо выглядите, – проявила беспокойство Леночка. – Как Маша, дети?
– Спасибо. Извините меня. Сейчас начинается показ, я должен кое-что сделать. Вы за пропуском? – Шведову сейчас только Ползуновой не хватало.
– Благодарю, но я больше в них не нуждаюсь.
– Вам перестал нравиться наш дом?
– Ну что вы! Дом действительно замечательный. Настолько, что я решила... – Ползунова выдержала паузу. – И теперь он мой!
– Не понял. В каком смысле? – проговорил Игорь Андреевич очень медленно и устало. Он чувствовал, что еще немного, и ему явно понадобится какой-нибудь успокаивающий укол.
