Текст книги "Мелочи жизни"
Автор книги: Георгий Полонский
Соавторы: Максим Стишов,Аркадий Ставицкий,Эжен Щедрин,Юрий Каменецкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)
Глава двадцать девятая. «СЕМЕЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ»
Сергей уже в который раз пытался дозвониться в больницу к Маше. Он настолько был уверен, что в трубке, как всегда, раздадутся короткие гудки, что даже не сразу нашелся, когда ему неожиданно ответили.
– Але! – Сергей испугался, как бы не бросили трубку. – Але! Это больница?.. Добрый вечер. Скажите, как самочувствие Кузнецовой из шестой палаты? Да, спасибо... Але, да! – выкрикнул Сергей снова после недолгого ожидания – информацию добыли на удивление быстро. – Без изменений? Спасибо... Скажите, а навестить ее можно?.. А когда будет можно?.. Спасибо.
Вздохнув, Сергей положил трубку. Но телефон тут же зазвонил снова.
– Да! – ответил Сергей. – Добрый вечер, одну секундочку... – Просили Костикову, которая уже несколько дней жила с маленьким у Кузнецовых.
Сергей заглянул в комнату.
– Насть, трубочку возьмешь?
– Иду!.. – раздалось бодрое из глубины комнаты. И Костикова тут же возникла, как и положено кормящей матери, с соской в руке. – Ну что? – бросила она Сергею на ходу.
– А... – Сергей только рукой махнул. – Отечественное здравозахоронение. Состояние удовлетворительное, без изменений, навестить нельзя.
Костикова сочувственно вздохнула и быстро схватила трубку. Через какое-то мгновение она уже в обычной своей манере трепалась по телефону.
Сергей постоял еще немного и медленно пошел на кухню. Настроение у него было – хуже некуда. Только гостей принимать... Однако выхода не было – гости уже пришли, вернее – гость, и нужно было его развлекать...
На кухне все было чин-чинарем: на столе – огурцы, помидоры, зелень и прочий «соответствующий закусон». Ополовиненная бутылка «Смирновской».
За столом восседал начальник Сергея, Николай Петрович, крепкий и простой с виду мужик лет сорока пяти. Чувствовалось, что двести граммов водки, «откушанные» Николаем Петровичем не так давно, не прошли бесследно. Глаза босса мутновато блестели, узел дорогого галстука был ослаблен, верхняя пуговица рубашки расстегнута.
– Ну что? Едем? – воскликнул Николай Петрович, завидев вернувшегося на кухню Сергея.
– Куда? – Сергей в задумчивости опустился на свое место.
– Как это – куда? – удивился забывчивости подчиненного шеф. – Ты же девочкам ходил звонить?
– А-а, нет, – проговорил Сергей медленно. – Сегодня не получится. Какой-то у них там выездной показ завтра. Вставать надо рано, – придумал он с ходу.
– Ой, люблю, грешным делом, манекенщиц!.. – заметил Николай Петрович мечтательно. – Слушай, Серега, что ты со мной делаешь? Чтобы Рокотов пил водку с сотрудником, в нерабочее время, да еще у него дома!.. Просто себя не узнаю!..
– Знаем, знаем ваш принцип, Николай Петрович: служебные отношения не должны носить личного характера, – подыграл начальнику Сергей довольно вяло...
– Ни под каким видом! Железно! Сначала на руководящей работе, потом вот в бизнесе – придерживался неукоснительно, – Николай Петрович поднял вверх указательный палец. – А тут что? Ладно, водка! Так уж ведь и по бабам собрались идти! Вот чем ты можешь объяснить такую неожиданную метаморфозу?!
– Не знаю, Николай Петрович, – в отличие от босса Сергей был трезв как стеклышко. – Вероятно, вашим особым ко мне отношением..
– Именно, Сергей, именно, дорогой. Потому что ты не только классный мужик, но и...
– Отличный специалист, – продолжил за начальника Сергей, разливая водку.
– А ты зря иронизируешь, между прочим! Если хочешь знать, такой спец, как ты, целого отдела стоит! – заявил Николай Петрович почему-то с гордостью. – Если не института!..
– Так уж и института... – Сергей поднял рюмку. – Ладно, Николай Петрович, давайте лучше выпьем. За успех вашего бизнеса.
– Нашего бизнеса, Сергей, нашего... – Николай Петрович поднял рюмку в ответ.
– Да нет, Николай Петрович. Вы у нас босс, хозяин, а я кто? Так... Наемная рабочая сила. Сегодня есть, завтра нет...
– Что значит – сегодня есть, завтра нет?.. Ты мне это брось! Я на тебя, между прочим, большие виды имею!.. Чтоб ты знал!.. – Николай Петрович приготовился выпить.
– Вы, может быть, и имеете... – проговорил Сергей загадочно.
Николай Петрович сначала вроде пропустил его слова мимо ушей, поднес рюмку ко рту, но не выпил, поставил обратно на стол.
– Что-то я не улавливаю, Серега? Ты это к чему?
– А к тому, уважаемый Николай Петрович, что ухожу я от вас.
– Что значит – уходишь?
– Увольняюсь.
– Чего-чего?
Вместо ответа Сергей достал из-под стола свой «дипломат», вынул из него лист бумаги и протянул недоумевающему начальнику.
Николай Петрович порылся в карманах пиджака, нашел очки. Нацепил на нос. Медленно прочел вслух:
– «Прошу уволить меня по собственному желанию»... – Николай Петрович снял очки, положил заявление Сергея на стол. – Интересная икебана... – Все же соображал Николай Петрович туговато. – Я не понимаю, Серега, ты что, шутишь? Напился?
– Трезв как стеклышко, – ответил Сергей. – Подписывать будете?
– Слушай, Серега, не валяй дурака! Объясни толком, что случилось?
– Долго объяснять. – Сергей не желал вдаваться в подробности. Хотя чувствовал, что придется.
– Тебя что, зарплата не устраивает? – задал Николай Петрович вполне резонный вопрос.
– Да нет. Отличная зарплата. Тут грех жаловаться.
– Ну а в чем же тогда дело? – пытался докопаться до истины Николай Петрович.
Сергей молчал. Видит Бог, не хотелось ему начинать этого разговора, но ясно было, что не отвертеться. Начальник хотел знать правду.
– А дело в том, Николай Петрович... – проговорил он наконец. – Вот вы тут дифирамбы мне пели, мол, какой я классный специалист, и все такое...
– Ну, положим, не пел, а говорил. И повторить могу, если надо... – начальник даже обиделся.
– Спасибо, конечно. Но только вы ведь не за это меня держите. Не за таланты мои особенные.
– Интересная икебана... – Николай Петрович искренне не понимал, о чем Сергей толкует. – На кой же ляд ты мне тогда сдался?
– В том-то и дело, что ни на кой. Не я вам сдался, Николай Петрович, а тот человек, который просил вас меня на работу взять. Влиятельный, со связями... Как говорится, без мыла в любую дырку... – проговорил Сергей почти с ненавистью. – Почему же не оказать услугу такому человеку, а, Николай Петрович?
– Я не понимаю: ты про Шведова, что ли? – не сразу сообразил босс.
– Ну а про кого ж еще? Или, может, скажете, он вам не звонил?
– Почему же? Было дело. Звонил, хлопотал. Не он, вернее, а Регина его... – Николай Петрович быстро трезвел – сказывалась «аппаратная» выучка. – Ну и что же в этом такого? Я, милый мой, не настолько богат, чтобы брать людей с Улицы... А потом, неужели ты думаешь, я бы стал держать тебя столько времени, если бы ты мне действительно не был нужен?
Даже при всей моей нежной любви к Шведову и его девочкам. Чего там говорить: он и вправду человек нужный. Но у меня, дорогой мой, не государственная лавочка. Это когда я в министерстве штаны протирал – там я мог платить кому угодно. Хоть твоей теще. Это были проблемы партии и правительства. А тут – извини. Из собственного кармана денежки отсчитываю. И, между прочим, немаленькие...
– Ну хорошо. Предположим, все это действительно так, как вы говорите. Оказалось, что я нужный и перспективный специалист. Бог с ним. Не в этом дело, в конце концов. Скажите, Шведов ведь просил вас, чтобы все оставалось в тайне. Ну, чтобы я ничего не знал о его хлопотах? Ведь просил?
Николай Петрович замялся.
– Ну что вы молчите? – Сергей словно допрос вел.
– Просил. – Николай Петрович признался. – Ну, Регина, в смысле, просила. От его, конечно, имени.
– Вот видите. А знаете, почему он об этом просил?
– Мало ли! Ты же вон у нас какой самолюбивый, оказывается! А он человек деликатный. Не хотел тебя травмировать.
Сергей нервно рассмеялся.
– Да-да, он деликатный!.. Он о-очень деликатный! Вот у вас, Николай Петрович, хватило бы деликатности устроить так, чтобы муж, сам того не зная, продал собственную жену? А, Николай Петрович?
– Черт его знает! – начальник уже начинал сердиться. – Какой муж?! Какую жену? Слушай, Серега, ты либо говори толком, либо не морочь голову! Водку позвал пить, называется!
– Вы что, правда ничего не знаете? – спросил Сергей недоверчиво.
– Да вот тебе крест, – Николай Петрович в сердцах перекрестился. – Господи Боже мой! Понятия не имею! – Тут Николай Петрович осекся, даже рот приоткрыл. Наконец дошло. Понял начальник, что у Сергея «за пазухой». – Подожди, так он у тебя что, жену увел, что ли?.. Прости, конечно, за...
– Увел, Николай Петрович, – ответил Сергей смиренно. – Увел. И не только жену. Он и сына заодно прихватил. Знаете, сейчас это модно. Не надо растить, ночей не спать. Берешь сразу, готовеньким...
– Черт его знает, ничего не понимаю! А зачем же он тоща за тебя просил? Вы же вроде как... враги, получается? – Николай Петрович чувствовал себя полным идиотом.
– Да в том-то и дело, что это не он просил. Нужен я ему как... Это Маша... Ну, жена моя. Бывшая. Я тогда без работы сидел, перспектив никаких... В общем, глухо было, как в танке. Ну вот Машка ему и сказала: мол, уйду к тебе, только когда Сережу на работу устроишь. Не могу ж я его вот так бросить, в общем, что-то в этом роде. Подробностей не знаю... Ну, он и устроил... Вот и получается, что я собственную жену, с которой двадцать лет прожил и двоих детей родил, за вашу комбинированную зарплату – продал... – Сергей не удержался, опрокинул рюмку.
– Да, интересная икебана получается... – проговорил медленно Николай Петрович и выпил тоже. Закусил огурчиком. – Ну так ты ж не знал!
– А какая разница? Теперь-то знаю!
– Кто ж это тебе доложил?
– Нашлись люди...
– Наверняка какая-нибудь баба удружила, – как в воду глядел начальник.
– Да какое это имеет значение! Вот вы лучше скажите, Николай Петрович, только так честно, по-мужски: могу я после этого у вас работать или нет? – поставил вопрос ребром Сергей.
Николай Петрович не ответил. Вздохнул, достал сигарету. В задумчивости закурил...
Как и любой мужчина, Анатолий Федорович конечно же много слышал о манекенщицах, но никогда их не видел. По крайней мере, вживую. Именно поэтому Анатолий Федорович не без интереса наблюдал, как репетируют на сцене дома моделей манекенщицы под руководством некой пожилой, но подтянутой дамы. Надо ли объяснять, что дело происходило не в каком-нибудь доме моделей, а в доме моделей Игоря Шведова.
Анатолий Федорович одет был вполне официально – в костюм и галстук.
Мимо, с платьем на вешалке в руке, пробежала какая-то девушка.
– Простите... – окликнул девушку Анатолий Федорович.
–Да?
– Мне бы Шведова. Игорь Андреича...
– Наверх – налево – по коридору. – Девушка умчалась.
– Спасибо.
Неуверенно оглядываясь по сторонам, Анатолий Федорович двинулся в указанном направлении.
Когда Анатолий Федорович наконец добрался до приемной модельера, у Регины на столе зазвонил телефон. Не глядя на посетителя, Регина Васильевна сняла трубку. Анатолию Федоровичу пришлось ждать, пока она закончит разговор.
– Салон Игоря Шведова, добрый день... – сказала Регина в трубку. – Да, я вас слушаю... Нет, к сожалению, мы не имеем возможности оказывать спонсорские услуги... Со временем – может быть, но сейчас нет... Я все прекрасно понимаю, но мы не благотворительная организация. Всего доброго. – Регина положила трубку и подняла глаза на Анатолия Федоровича: – Простите, что вы хотели?
– Добрый день... – решил поздороваться сначала Анатолий Федорович.
– Добрый. Я вас слушаю. – Регина всем своим видом показывала, что ее отрывают от очень важных дел.
– Мне бы Шведова Игорь Андреича... – проговорил Анатолий Федорович осторожно.
– Он занят.
– Но я по очень важному делу.
– У вас назначено?
– Нет, но...
– К сожалению, ничем не могу вам помочь. Игорь Андреич принимает только по предварительной договоренности, – отрезала Регина.
– Видите ли, я действительно по очень важному делу, – Анатолий Федорович старался звучать как можно вкрадчивее и мягче. – Если вы сообщите ему, кто я, уверен, что он меня примет.
– А вот я не уверена.
– Все-таки я вас очень прошу. Просто скажите, что пришел Сашин дедушка. И все... Ну а если он действительно откажет, тогда я не стану вас больше беспокоить. Тотчас же уйду, обещаю вам.
– Ладно, – Регина насторожилась. – Уговорили. Она нажала кнопку селектора.
– Ну в чем дело, Регина? – отозвался Шведов недовольно.
– Игорь Андреич, я прошу прощения, но тут к вам... Сашин дедушка, – доложила Регина.
– Кто-кто?
– Сашин дедушка...
– Ну, хорошо, – согласился модельер не сразу. – Пусть зайдет.
– Слушаюсь, Игорь Андреич. – Регина тут же указала Кузнецову-старшему на дверь кабинета. – Прошу вас. Только учтите – у него очень мало времени.
– Спасибо. Я обязательно учту, – пообещал Анатолий Федорович и исчез за кабинетной дверью...
Николай Петрович вздохнул, вынул из кармана пиджака ручку и молча подписал заявление Сергея.
– Все правильно, Серега. Кто-нибудь другой, может, и смог бы. А такой, как ты...
– Спасибо, Николай Петрович, – поблагодарил Сергей.
– Да уж за что «спасибо»... – шеф был искренне расстроен. – Ты прости, я не знал... Я ж ведь все эти интриги на дух не переношу, никогда в них не участвовал... Слушай, а давай я Гукасяну позвоню? Он же тебя с руками и ногами отхватит! А?! Давай! Сейчас, только записную книжку достану!.. – Николай Петрович потянулся за «дипломатом».
– Ладно, Николай Петрович, не надо, – остановил его Сергей. – Как-нибудь в другой раз.
– Ну почему, почему ты не хочешь?! Шведов-то тут уже ни при чем! Это мои кадры! Ну что ты, в самом деле, без работы, что ли, будешь сидеть?!
– Ну, без работы я, положим, не останусь... Слушайте, Николай Петрович, давайте лучше допьем, а? Я же вас всетаки в гости позвал, как-никак... – Сергей кивнул на бутылку. – Что тут осталось?
– Наливай!.. – согласился шеф. Сергей быстро наполнил рюмки.
– Но – с одним условием, – Николай Петрович поднял вверх указательный палец.
– Слушаю.
– Бру-дер-шафт, – проговорил Николай Петрович по слогам.
– Принимается. – Сергей поднял рюмку.
– Тогда – поехали!.. – Николай Петрович сноровисто захватил руку Сергея своей...
Анатолий Федорович вежливо кивнул с порога шведовского кабинета:
– Здравствуйте.
– Добрый день. – Подойдя, модельер протянул Анатолию Федоровичу руку. – Очень приятно. Шведов.
– Кузнецов. Анатолий Федорович, – представился в ответ Кузнецов-старший.
– Очень, очень приятно. – Игорь Андреевич улыбался, стараясь не показывать своей настороженности.
– Простите меня за неожиданное вторжение, – начал Анатолий Федорович, – но я, грешным делом, подумал, что на работе удобней, чем дома. Во всяком случае, есть вероятность вас застать.
– Не стану спорить. Дома я редко бываю... Проходите, пожалуйста, садитесь. – Шведов указал на кресло.
– Спасибо. – Анатолий Федорович сел. Шведов вернулся к себе за стол. Повисла неловкая пауза.
– Так чем могу быть полезен, Анатолий... – Шведов запамятовал.
– Федорович, – напомнил старик.
– Анатолий Федорович.
– Видите ли, Игорь Андреич... – Анатолий Федорович решил заходить издалека. – Кстати, как здоровье моей бывшей невестки? Я слышал, что она в больнице?
– Да... Она действительно еще в больнице, но дело идет на поправку, спасибо, – Шведов старался быть максимально любезным. – Надеюсь, в ближайшие дни ее выпишут.
– Угу... Рад это слышать... А как... мой внук?
– Саша? Замечательно. Учится, ходит на тренировки. Все хорошо. А разве он вам не звонит?
– Нет, он звонит иногда, но...
– Я обязательно скажу, чтобы он звонил почаще и... навещал, – пообещал Игорь Андреевич.
– Спасибо...
– Да не за что. Бабушка с дедушкой это, как говорится, святое.
Анатолий Федорович согласно кивнул.
– Если проблема в этом, Анатолий Федорович, – решил сворачивать беседу Шведов, – то, уверяю вас, я использую все свое влияние.
– А вы имеете на него влияние? – осведомился Анатолий Федорович ревниво.
– Несомненно. Впрочем, так же как и он на меня. Вообще, мы с Сашей большие друзья.
Анатолий Федорович молча кивнул.
– Все в порядке, Анатолий Федорович? Инцидент, как говорится, исперчен? – Шведов даже слегка привстал, показывая, что собирается закончить разговор.
– Честно говоря, не совсем... – проговорил Анатолий Федорович медленно,
– Ну что же... – Шведов совладал с раздражением. С самого начала разговора он чувствовал, что от старика так просто не отделаешься. – Тоща я вас слушаю...
– Видите ли, Игорь Андреич, мы с Анной Степановной, Сашиной бабушкой, люди пожилые, давно на пенсии... – Анатолий Федорович по-прежнему явно не собирался «брать быка за рога». Ну, само собой, домоседы... Наше дело стариковское, как говорится...
– Так-так, ну и?.. – Игорь Андреевич уже с трудом сдерживал нервы.
– Пенсия у нас приличная, – с буддийской невозмутимостью продолжал Анатолий Федорович, – даже остается немного. Так что в средствах мы не стеснены...
– Очень рад за вас. И что же?
– А вы человек занятой, много времени проводите на работе, и, учитывая то обстоятельство, что наша бывшая невестка сейчас в больнице, мы подумали, что... может быть, Саше будет лучше пожить какое-то время у нас. Ну, естественно, до тех пор, пока наша бывшая невестка окончательно не поправится... Вот я и пришел узнать, что вы думаете по этому поводу?
– Ах, вот оно в чем дело... – проговорил Шведов не сразу. – А я-то все думаю, что вы так издалека подбираетесь... Видите ли, любезный Анатолий Федорович... Я, конечно, уважаю ваши родственные чувства и понимаю, что вы руководствуетесь исключительно любовью к Саше, и ничем иным, но... выражаясь конторским языком, вряд ли смогу удовлетворить вашу просьбу...
– Почему, осмелюсь спросить? – осведомился Анатолий Федорович вкрадчиво.
– Потому что считаю, что Саша должен жить дома. Что бы ни случилось. А дом его сейчас там, где мы живем с Машей. То есть в моей квартире.
– Но, Игорь Андреич, ведь это совсем ненадолго. Я уверен, что моя бывшая невестка... – начал было Анатолий Федорович.
– Мария Петровна, – поправил Шведов.
– Что?
– Называйте ее лучше Марией Петровной, – попросил Игорь Андреевич со зловещей корректностью в голосе.
– Хорошо... – Анатолий Федорович слегка смутился. – Что Мария Петровна, Маша, скоро поправится и статус-кво, так сказать, будет восстановлен. Уверяю вас, мы не преследуем никаких тайных целей...
– А я вас ни в чем и не подозреваю, уважаемый Анатолий Федорович. Более того, я даже готов признать вашу частичную правоту. Да, без Маши действительно тяжело. А мальчику – в особенности. Просто хотя бы потому, что ему некому разогреть обед. Я, как известно, все время на работе да и, признаться честно, небольшой специалист по кулинарной части. Но я хочу, чтоб вы поняли, Анатолий Федорович: у нас семья. Во всяком случае, мне хотелось бы на это надеяться. А значит, что бы ни случилось, мы должны быть вместе. Я надеюсь, вы меня понимаете?
– Да, но бывают ситуации...
– Не бывает, Анатолий Федорович, – перебил Шведов довольно резко. – Не мне вас учить, вы пожилой человек и со своей женой прожили, наверное, лет тридцать по меньшей мере...
– Сорок два года и четыре месяца, если быть совсем уж точным.
– Ну вот видите. Так что вам лучше меня известно, что семья – она либо есть, либо ее нет. Либо все вместе, либо...
– А Саша? – не сдавался Анатолий Федорович, несмотря на всю убедительность аргументов модельера.
– Что, Саша?
– Может быть, стоит у него поинтересоваться? Что он думает по этому поводу?
– Анатолий Федорович, – заметил Шведов жестко, – Саша еще маленький мальчик и не всегда сам в состоянии решить, что для него хорошо, а что плохо.
– Но, может быть...
– Анатолий Федорович, – Шведов перебил. – До тех пор пока Маша в больнице, всю ответственность за Сашу несу я. А мое мнение вам известно.
– А Маша?.. – продолжал упорствовать старик. – Мне кажется, она бы с пониманием отнеслась...
– Вполне возможно. Но мне бы не хотелось ее беспокоить. Простите, но у меня сегодня еще очень много дел. – Игорь Андреевич поднялся, давая понять, что разговор окончен.
– Ну что же... Не буду вас задерживать. – Анатолий Федорович тоже встал.
– Всего хорошего. Приятно было познакомиться, – сказал Шведов.
Достав ручку, Анатолий Федорович что-то быстро написал на маленьком листочке бумаги. Протянул Шведову.
– Что это? – Игорь Андреевич взял листок.
– Наш телефон. На тот случай, если передумаете.
–Я не передумаю. А за телефон – спасибо. Мало ли что.
– Всего доброго. Честно говоря, надеялся на ваше благоразумие, – на прощание заметил Анатолий Федорович с укором.
– Сожалею, что не оправдал надежд, – ответствовал модельер невозмутимо. – Всего наилучшего.
Когда Анатолий Федорович ушел, Шведов вернулся за стол, посидел какое-то время в задумчивости. Разговором этим Игорь Андреевич был явно недоволен.
Нажал кнопку селектора.
– Слушаю, Игорь Андреич, – привычно отозвалась верная секретарша.
– Регина, солнышко, – проговорил Игорь Андреевич устало, – если вдруг придет Сашина бабушка, то меня нет, договорились?
Иннокентий в раздражении поглядывал на часы. Вот уже двадцать минут они с Крюком ждали Биг-Мака в условленном месте – на одной из скамеек Суворовского бульвара. Биг-Мак неприлично опаздывал.
Наконец его фигура замаячила невдалеке.
– Опаздываешь, – не глядя на Биг-Мака, бросил Иннокентий зло.
– Простите, босс, но с этим метро...
– Садись... – Иннокентий перебил. Биг-Мак послушно опустился на скамейку.
– У меня мало времени, – по-прежнему глядя куда-то в сторону, сказал Иннокентий. – Поэтому отвечай быстро и четко. Тебе известно, что Мадлен светить нельзя?..
– Понимаете, босс... – Биг-Мак не на шутку испугался.
– Да или нет?
–Да...
– Тогда я жду объяснений.
– Вас интересует...
– Да! Меня интересует, какого черта ты притащился к Мадлен с какой-то девкой?
Биг-Мак растерялся.
– Ты меня задерживаешь.
– Понимаете, босс, ко мне сестра приехала...
– Ты хочешь сказать, что это была твоя сестра...
– Да... – Максим был не очень уверен и сам чувствовал это.
– Что-то я не припомню, чтобы у Биг-Мака была сестра? – обратился Иннокентий к Крюку.
– Я тоже, – подтвердил Крюк.
– Да она двоюродная. Троюродная, вернее... – нашелся Максим.
– Ага, – Крюк хохотнул. – Из Урюпинска.
– Да не из какого не из Урюпинска! Из Плеса она! Город такой на Волге!
– Волжанка, значит, – заметил продюсер с окающим волжским говором.
– Пусть не гонит, – ухмыльнулся Крюк. – Никакая это не сестра. Я его сто раз с этой девкой видел. Юлька ее зовут.
– Да перепутал он! Юльки там и близко не было! – почти закричал Биг-Мак. – Просто они похожи немножко. Ну, в смысле маленькие, темненькие обе... Понимаете, девчонка первый раз в Москву приехала! Ну дикая совсем! Ее просто оставить не с кем было!.. – он фантазировал на ходу.
– Харэ горбатого лепить! – набросился на Максима Крюк. – «Маленькие, темненькие»... Юлька это была. Точно говорю, не слепой!
– Ладно, Крючок, не кипятись. Завтра в три, если мне не изменяет память, у нас встреча с Мадлен. Мальчик, – Иннокентий кивнул на Биг-Мака, – приведет с собой сестру. Надеюсь, она еще не уехала в Плес? Если Мадлен ее узнает, значит, ты, Крючок, прямо оттуда пойдешь к глазному доктору. Ну а если не узнает... – Иннокентий Михайлович сделал многозначительную паузу.
Биг-Мака бросило в холодный пот.
– Будь здоров, – бросил Иннокентий, вставая. – И не опаздывай завтра...
Иннокентий и Крюк ушли. А бледный от испуга Биг-Мак остался сидеть на скамейке...
Гоша был одет слишком торжественно: темный костюм, дорогой шелковый галстук. И не в кафе позвал, как всегда, а в дорогой ресторан. И цветы купил – когда Катя пришла, он их ей вручил, а потом уже вышколенный официант принес вазу, поставил букет. Очень все это Катю настораживало...
– Еще шампанского? – спросил Георгий.
– Нет, спасибо.
– Коньяку?
– Что-то не хочется.
– Тогда, может, вина? Здесь есть хорошее. Я закажу... Гоша поднял руку, чтобы позвать официанта.
– Спасибо, не надо, – проговорила Катя почти зло.
– Что случилось?
– Ничего не случилось.
– Тебе здесь не нравится?
– Да нет, очень нравится. Замечательный ресторан.
– Тогда... В чем дело?
– Вот это я и хотела у тебя спросить: в чем дело?
– У меня?
– Ну конечно. Ведь у тебя же есть ко мне какое-то дело, правда? Говори, я тебя внимательно слушаю.
– А... – Гоша как-то растерялся. – С чего ты решила?
– Ну, знаешь, тут не нужно быть большим психологом. То мы не видимся неделями, а то ты вдруг даришь мне роскошный букет, приглашаешь в кино, причем на мелодраму, которую, как известно, терпеть не можешь. Вдобавок ко всему еще ведешь в ресторан. Согласись, что все это несколько настораживает.
– Можно подумать, мы с тобой никогда не ходили в кино и не бывали в ресторанах, – Гоша улыбнулся.
– Ходили, Гошенька, ходили. И в кино ходили, и в ресторанах бывали. И даже цветы ты мне дарил. Когда вот только последний раз... Не припомню... То ли на день рождения, то ли на Восьмое марта... Не важно. Просто все это было как-то по отдельности... Фрагментарно. А тут вдруг такой каскад... Да еще вон галстук надел... Нет, Георгий, здесь что-то нечисто, – заключила Катя.
Гоша молчал, потупив взор. Катя потрогала Гошин лоб.
– Странно, температуры вроде нет... Что случилось, Георгий? Где ваши шутки? Куда подевался ваш искрометный юмор? Может, вы пьяны? Или, не дай Бог, скушали чтонибудь не то... Слушай, а может, галстук мешает?..
– Кать, послушай...
– Слушаю. Очень внимательно слушаю. Только давай сразу к делу, ладно? Без всяких этих...
– Я так не могу... – Гоша вздохнул.
– Учись, милый, учись... Ты же ведь уже большой мальчик...
Гоша молчал.
– Не томи, Георгий. Ну давай: она молодая, красивая. Без детей... Любовь с первого взгляда... – пыталась спровоцировать оробевшего Гошу Катя.
– Ну что ты несешь?
– Хорошо-хорошо. Старая и страшная. Четверо детей, восемь внуков...
Гоша вздохнул тяжело.
– Опять не угадала? Ну, тогда не знаю... – Катя развела руками.
– Слу-ушай, – Катя явно переигрывала, – а может, ты решил сделать мне предложение?.. Нет... Галстук, ресторан, цветы, все это не то. Вот в джинсовом костюме в лифте или гденибудь на лестничной клетке – это я еще могу себе представить... А так... Боюсь, что опять мимо.
– А если нет? – спросил Гоша.
– Что значит – если?
– Ну... Если я действительно решил сделать тебе предложение?
– Не морочь голову!..
Гоша ничего не сказал. Неожиданно налил себе чуть ли не полный стакан коньяку и опрокинул залпом.
– Ты же за рулем! – возмутилась Катя.
– Кать, выходи за меня замуж... – брякнул вдруг уже не совсем трезвый автомобилист.
– Ты считаешь, что это смешно? – спросила Катя не сразу.
– Черт возьми! – выкрикнул Гоша так громко, что привлек к себе внимание немногих посетителей ресторана. Они дружно оторвали взоры от тарелок и обернулись на Гошу. – Ты же, кажется, видишь, что я не шучу!
– Я вижу, что ты пьян. Вот это я действительно вижу, чувствуя себя неуютно под этими взглядами, – сказала Катя.
– Перестань молоть ерунду! Ты прекрасно знаешь, что я никогда не бываю пьян!
– Исключение только подтверждает правило.
– Ну хорошо. Поехали, – Гоша предпринял попытку встать.
– Куда поехали?
– В загс!
– Куда-куда?
– Кать, я серьезно. Мы едем в загс!
– Тебе сейчас только за руль садиться.
– Поехали, я сказал! – Гоша резко вскочил.
– Что значит – ты сказал? Ты кто? Господь Бог? Президент России? Или, может, ты мне муж? На худой конец... – Катя говорила презрительно. – Какое ты имеешь право так со мной разговаривать?
– Прости. – Гоша сел.
– Я подумаю, – ответила Катя сухо и подозвала официанта. – Будьте добры, – распорядилась она, когда официант не замедлил приблизиться – три... нет, четыре кофе. И, пожалуйста, – проследите, чтобы он все выпил, хорошо?
Официант послушно кивнул.
– Спасибо, – поблагодарила Катя и поднялась из-за стола.
– Ты уходишь? – спросил Гоша обреченно.
– И тебе тоже – огромное спасибо. Все было очень вкусно. – Катя быстро пошла к выходу.
– Кать, подожди! – закричал Гоша вслед. – А цветы? Катя?!
Но Катя даже не обернулась.
С четырьмя чашками кофе на подносе возник официант. Гоша молча помахал рукой: мол, не надо.
– А как же?.. – спросил официант растерянно. – Просили проследить, чтобы вы все выпили...
– А я и выпью, – кивнул Гоша и тут же добавил: – Коньяк.
– Сто? – осведомился официант понимающе.
– Сто пятьдесят.
– А как же кофе? —Я заплачу.
– Полминуты. – Довольный, официант исчез. Гоша остался за столиком один...
