Текст книги "Капитан Райли (ЛП)"

Автор книги: Фернандо Гамбоа Гонсалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц)

5

Вернувшись на «Пингаррон», вся команда собралась в столовой вокруг большого стола. Однако, в отличие от утра, атмосфера за столом была гнетущей и напряженной, а разговоры далеки от задушевных.

– Это всего лишь работа, такая же, как и любая другая, – заявил капитан, пытаясь их успокоить. – Мы просто выясним, в чем она заключается, потом решим, представляет ли она для нас интерес, и, если она нам не подойдет – расстанемся друзьями.

– С этим козлом в принципе невозможно расстаться друзьями, – ответил Марко, который всей душой поддержал своих товарищей, зная, чем закончилось предыдущее предприятие. – Он попытается нас надуть, ограбить, а то и убить... А скорее всего, проделать все это вместе взятое.

– На этот раз такого не случится, – заверил Райли. – Мы знаем, на что он способен, а кто предупрежден, тот вооружен.

– Вы дали нам слово! – напомнила Жюли, поднимая вверх палец. – Вы сказали, что никогда и ни при каких обстоятельствах мы больше не станем работать на этого человека.

– Я знаю, но нам нужны деньги, и мы не можем позволить себе роскошь отказываться от работы только потому, что нам не нравится заказчик.

– Что значит – не нравится? – француженка выложила руки на стол ладонями кверху, словно держа перед собой невидимый поднос. – Боже! Он же хотел нас убить!

– Вы, конечно, капитан, но нас – большинство, – заявил Сесар, жестом указывая на остальных. – Никто из нас не станет работать на этого человека, сколько бы денег он ни предложил.

– Сеньор Мурейра, – ответил Алекс, придав своему тону как можно больше суровости, – вы забываете, что это мое судно, и демократии здесь не место.

– Знаю, капитан, – сказал механик, немного понизив голос. – Но вы не можете вести судно в одиночку, без нас вам не обойтись, – заявил он, глядя на своих товарищей. – А мы не хотим браться за эту работу.

– Я не сказал, что мы непременно должны за неё браться, но почему бы хотя бы не узнать, что это? Ничего ведь с нами не случится, если мы это выясним, правда?

– Может и случиться, – сказала Жюли. – Завтра мы переправим на берег весь груз и сможем отправиться в другой порт – скажем, в Валенсию, а если нет, то...

– Жюли, – остановил ее Райли, – Каждый день, когда судно простаивает в порту с пустым трюмом, мы теряем деньги. А кроме того, напомнить тебе, какие расходы мы несём? Запчасти, горючее, продовольствие... Мы должны неустанно работать, чтобы не прогореть.

– Этот тип – настоящая продажная шкура, – в сотый раз повторил Джек. – Если мы снова с ним свяжемся, то будем об этом жалеть весь остаток жизни, хотя она вряд ли окажется долгой.

И тут из-за приоткрытой двери неожиданно раздался мелодичный женский голос с акцентом центральной Европы.

– Что за продажная шкура?

– Д... добрый день, сеньора Рубинштейн, – заикаясь произнёс Джек. – Ничего, все в порядке... Мы просто говорили об одном нехорошем человеке.

Алекс немедленно воспользовался возможностью воздействовать на самые слабые стороны человеческой натуры.

– Мы говорили об одном человеке, – объяснил он, к удивлению всех присутствующих, – который собирается предложить нам хорошую работу. Но, к сожалению, – произнёс он, театрально закатив глаза, – моя команда страшно боится его и наотрез отказывается иметь с ним дело.

– Ах, вот как? – спросила австриячка, с интересом наклонив голову.

– Ну ладно... – смущённо пробормотал Джек. – Боится – не совсем правильное слово, лучше было бы сказать, что...

– Вы его боитесь? – спросила она и подошла к столу, благоухая легкими духами, в белом льняном платье, выгодно подчеркивающем безупречную фигуру. Устроившись за столом между Марко и Джеком, Эльза положила руки им на плечи. – И как же зовут ужасного демона, который напугал таких просмоленных морских волков?

– Его зовут Хуан Марш, – пояснил Алекс. – Он уже почти старик.

– Да что вы говорите? – воскликнула она и прошептала, обнимая за плечи обоих: – Я-то думала, что все контрабандисты – закаленные и отважные парни, а они испугались какого-то старикашки...

Галисиец и югослав покраснели, как два подростка после первого поцелуя.

– Я тоже так думал, – пожал плечами Райли. – Но, тем не менее...

– Постойте, капитан, – перебил Марович, постучав по столу костяшками пальцев. – Я вовсе не это хотел сказать. Когда... когда вы собираетесь поговорить с этим человеком?

Услышав эти слова, Эльза обняла югослава за плечи, наградив его столь неотразимой улыбкой, что он, казалось, вот-вот растает и стечет со стула.

– Думаю, чем скорее, тем лучше, – воскликнул кок и старший помощник, спеша перехватить инициативу. – Мы встретимся с ним завтра же. Более того, – добавил он, гордо вскидывая подбородок, – я должен пойти на эту встречу один, чтобы не подвергать смертельному риску остальных.

Алекс крепился изо всех сил, чтобы не рассмеяться. Со всей возможной серьезностью он спросил, облокотившись о стол:

– Так значит... Значит, вы оба на моей стороне?

– Полностью, – ответил один.

– Почему бы нет? – пожал плечами другой, оскорбившись вопросом.

– Прекрасно! – воскликнул Алекс. – Я всегда знал, что могу на вас положиться. – И, повернувшись к Сесару и Жюли, которые наблюдали за этой сценой, не слишком придавая значения происходящему, насмешливо им подмигнул. – Ну вот, теперь мы в большинстве.

И прежде чем они поняли, что случилось, он поднялся из-за стола и направился в сторону трапа, ведущего на нижнюю палубу, где находилась его каюта.

– Сегодня уже поздно, – сказал он перед уходом. – Так что все детали обсудим завтра. Всем доброй ночи!

Не переставая улыбаться, словно лиса, пробравшаяся в курятник, он спустился к каютам. Но прежде чем войти в свою каюту, Алекс постучал в соседнюю, куда поселили пассажиров.

– Сеньор Рубинштейн? – окликнул он, деликатно постучав в дверь.

Несколько секунд спустя дверь приоткрылась, и за ней показался Хельмут Рубинштейн во фланелевой пижаме, сонно щуря глаза.

– Да?

– Сеньор Рубинштейн, я лишь хотел поблагодарить вас за то, что вы для меня сделали, – с этими словами Райли протянул ему контрабандную бутылку шампанского и добавил: – Скажите вашей супруге, что наша маленькая комедия прошла блестяще, и если бы она решила посвятить себя сцене, то стала бы великой актрисой.

Следующее утро встретило их моросящим дождем, затянувшим серым маревом улицы города. Обычно Алекс любил такие грустные дождливые дни, располагавшие к чашечке горячего кофе с изрядной порцией рома, несмотря на то, что из-за влажности у него начинали ныть старые раны; точнее, именно поэтому Алекс их и любил: как напоминание о том, о чем он не мог, не должен был и не хотел забывать.

В такие моменты капитан «Пингаррона» наслаждался своей глухой тоской, его спутницей на протяжении многих лет, словно пил сладкий яд своей памяти. Он сидел в рубке, слушая завораживающий перестук капель по крыше и стеклам кабины, глядя на серый горизонт, теряющийся в дымке дождя между небом и землей. В такие минуты ему казалось, что этот мир – самое холодное, мрачное и равнодушное место во вселенной, и, как ни странно, это горькое ощущение почему-то помогало ему почувствовать себя в мире с собой.

Однако этим утром ему не довелось насладиться дождем и воспоминаниями.

В сопровождении старшего помощника он шел через населенный рыбаками район Барселонета на встречу с Хуаном Маршем. Улицы здесь были более широкими и опрятными, чем в старом городе, находящемся менее чем в пятистах метрах отсюда. Яркие цвета, в которые рыбаки красили свои дома, используя для этого те же краски, что и для лодок, вездесущая герань на окнах и балконах и даже редкие прохожие, бегущие по улицам, спасаясь от моросящего дождя, придавали жизнерадостный вид расположенному между пляжем и портом кварталу, даже несмотря на серое небо над головой.

– Я по-прежнему считаю, что это дерьмовая идея, – проворчал Джек, не переставая оглядываться по сторонам, как будто за каждым углом их поджидала засада. – Уверяю тебя, этот козел сожрет нас и не подавится.

Алекс искоса посмотрел на него и улыбнулся.

– Вчера вечером ты так не думал, – заметил он.

– Черт бы тебя побрал! – выругался Джек. – Думаешь, я не понимаю, что это ты все это подстроил?

– Кто? Я? – спросил капитан как ни в чем не бывало. – Позволь напомнить, ты принял это решение по собственной воле.

– Ну конечно, по собственной воле! Ты хоть мне лапшу на уши не вешай! – возмутился Джек, словно не замечая циничного тона Алекса. – Ты же сам меня к этому вынудил. Воспользовался моей... моими чувствами к этой женщине, а уж про Марко я вообще молчу: у него все мозги в яйцах.

Капитан слегка похлопал его по спине.

– Не волнуйся. Вот увидишь, все будет хорошо.

– Да уж, – скептически пробормотал Джек. – То же самое Гитлер говорил полякам.

Спустя две минуты они уже шагали по площади Барселонета в сторону церкви святого Михаила из Порта, возле которой их ожидал чёрный берлинский «мерседес», рядом маячили две фигуры в габардиновых шляпах, плохо различимые из-за дождя. Незнакомцы тут же повернулись навстречу.

– Ещё не поздно смыться, – прошептал Джек, глядя, как открывается дверца автомобиля, зловеще приглашая войти.

– Мы уже добрались до моста, – ответил Алекс, нащупывая под курткой «кольт» в качестве успокоительного. – Остаётся его перейти.

Едва они сели в машину, им первым делом завязали глаза, не обращая внимания на протесты моряков и заверив их, что будет именно так, и никак иначе.

Затем они почти час колесили по Барселоне. Алекс подозревал, это чтобы их запутать, поскольку город был не слишком велик, а светофоры почти отсутствовали, за это время его можно было объехать несколько раз. Наконец, седан с визгом тормозов остановился, после чего их, по-прежнему с завязанными глазами, вывели из машины и провели в какое-то здание.

– Ну что ж, можете снять повязки, – послышался сзади чей-то насмешливый голос.

Сняв повязки, они обнаружили, что находятся в огромном, роскошно обставленном кабинете с широким окном с видом на цветущий сад. Перед большим столом красного дерева стояли два пустых стула и как будто именно их и дожидались. В углах кабинета возвышалась пара то ли греческих, то ли римских статуй, с десяток картин украшал кремовые стены, и, хотя Алекс не был экспертом в искусствоведении, он без труда узнал работы Моне и Ван Гога. У него не возникло ни малейших сомнений, что он видит перед собой подлинники.

Он огляделся по сторонам, стараясь не показывать изумления. Один из головорезов подошел к ним сзади и привычным жестом – очевидно, он имел в этом деле богатый опыт – в мгновение ока обыскал обоих. Они даже не успели опомниться, как у них забрали оружие, спрятанное под одеждой.

– Спокойно, – произнес второй громила, хотя его жутковатая улыбка ничего подобного не предвещала. – Перед уходом вам вернут оружие.

Потом головорез подал кому-то знак. Спустя несколько секунд открылась боковая дверь, и в кабинет вошел очень худой человек ростом не более ста семидесяти сантиметров, зато с огромным носом, в темном костюме из мягкой ткани, белой рубашке и полосатом галстуке. Без единого слова он размашистым шагом, несмотря на свои пятьдесят лет, подошел к столу, устроился в мягком кожаном кресле и даже не взглянул на гостей – лишь подал знак телохранителям. Те слегка подтолкнули Алекса и Джека в спину, вынуждая сесть.

Несколько долгих минут в кабинете стояла тишина, пока вновь прибывший изучал разложенные на столе документы, делая вид, будто не замечает присутствия гостей. Даже не верилось, что этот скучного вида клерк – один из богатейших и влиятельнейших людей в Европе, «банкир Франко», как его иногда называли, и что изрядная доля его состояния накоплена путем контрабанды, ростовщичества и крупных спекуляций во время войны.

Никто толком не знал ни о его происхождении, ни о том, как именно он стал этаким Аль-Капоне местного значения, однако все знали о его безграничном влиянии на испанское правительство, о контрактах на поставку нефти нацистам, о двойной игре, которую он постоянно вел с их противниками, а также о готовности в любую минуту предать тех, кто имел неосторожность ему довериться. Несмотря на его безобидную внешность, рядом с этим человеком приходилось постоянно быть начеку: стоит чуть зазеваться – и враз окажешься в порту, в цементных ботинках.

– Итак, мне сообщили, – пробормотал он тихим и невыразительным голосом, откладывая в сторону бумаги, – что вам когда-то уже доводилось на меня работать, – с этими словами он снял круглые очки и впервые взглянул на двоих моряков, словно приросших к стульям.

Алекс и Джек невольно переглянулись.

– Да, несколько месяцев назад, – ответил Алекс, который до последней минуты надеялся, что не придется ворошить эту неприятную историю. – Вы наняли нас через посредника для совершения... перевозки некоего груза.

Реакция Хуана Марша оказалась совершенно неожиданной.

– Ах, вот как? – спросил он, нахмурив брови. – Что-то не припомню. Надеюсь, все закончилось благополучно?

Алекс чуть было не соврал, ответив, что да, все прошло чудесно. И тут, заметив, как хитро блеснули глазки сидевшего напротив него человека, понял, что это был бы неверный ответ.

– Думаю, что вы тогда приказали нас убить, – произнес Райли, изо всех сил стараясь казаться невозмутимым.

– Ах да, теперь припоминаю. Но это лишь потому, что вы попытались меня надуть. Или я ошибаюсь?

– Тогда, – произнес Райли, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, – я объяснил вашему человеку, что у нас вышел из строя двигатель и придётся причалить в Оране для ремонта. Нашей вины в этом не было, но вы попытались потопить мое судно и убить меня.

Хуан Марш вздохнул с притворной усталостью, словно вынужден в сотый раз объяснять урок непонятливому школьнику.

– Поставьте себя на мое место, капитан Райли, – ответил он, не испытывая, видимо, ни малейшего чувства вины. – Или вы думаете, что я стану перед вами извиняться? В моем деле на первом месте – репутация, и если кто-то пытается меня кинуть или надуть...

– Я никогда не пытался вас обмануть, – ответил Алекс.

– Я знаю, – холодно ответил банкир. – Если бы попытались – уверяю, вы и ваша команда уже давно бы покоились на дне моря. Но оставим этот неприятный разговор, – произнёс он, отмахиваясь, как от назойливой мухи. – Мне сообщили, что вы способны достать любой предмет с затонувшего судна. Это правда?

Алекс нервно сглотнул, тщательно обдумывая ответ: в эту минуту каждое слово могло обернуться против него.

– В прошлом году мы поднимали груз меди с сухогруза, затонувшего у берегов Египта, – ответил Райли, стараясь говорить как можно точнее.

Хуан Марш удовлетворенно кивнул и продолжил:

– Мои сотрудники сообщили, что это сложная работа, для которой требуются специальное оборудование и высококвалифицированные специалисты.

И он перевел взгляд на объемистый живот Джека.

Галисиец уже открыл рот, чтобы высказаться, но тут Алекс незаметно пихнул его в бок, и он промолчал.

– У меня самые лучшие люди и лучшая команда, – ответил Алекс, вполне уверенный в своей правоте, – но здесь все зависит и от глубины, на которой находится затонувшее судно, от степени сохранности судна и от того, что именно требуется достать.

– К сожалению, – ответил Марш, постукивая по столу кончиками пальцев, – я не располагаю точными данными относительно первых двух пунктов, хотя могу предположить, что глубина едва ли больше пятидесяти метров. Могут ли ваши люди погрузиться на пятьдесят метров?

– Могут, – ответил Алекс и тут же спросил: – А как насчет других вопросов?

– Мы также не знаем, в каком состоянии судно, но, по всей видимости, в довольно приличном, поскольку прошло всего несколько дней со времени крушения.

– Вам известны причины крушения?

– Более или менее, – губы его тронула поистине акулья улыбка. – Но пока я не могу вам о них рассказать, как и сообщить и точного местонахождения судна, а также не могу сказать, что именно вам предстоит достать. Все эти подробности вы узнаете в своё время – если согласитесь взяться за дело, разумеется.

– Ясно, – Алекс коснулся шрама на щеке, наконец-то усомнившись, что приходить на встречу было хорошей идеей. – Ну а какие вы можете дать гарантии... какие вы можете дать гарантии, что не попытаетесь снова меня убить?

Услышав эти слова, банкир едва не рассмеялся.

– Гарантии? – воскликнул он, обернувшись к одному из своих телохранителей. – Вы слышали? Этот тип, видимо, думает, что покупает автомобиль.

Громила захохотал, но тут же заткнулся, едва Марш предостерегающе поднял вверх палец.

– Так вот, сеньор Райли, – произнёс он, вновь обращаясь к Алексу. – Моя репутация действует в обоих направлениях. Если вы хорошо выполните свою работу – получите вознаграждение сполна. Сделаете плохо – отправитесь на корм рыбам. Вот вам моя гарантия, – холодно отчеканил он.

Джек нарушил молчание – лишь для того, чтобы прошептать на ухо капитану:

– Этот тип водит нас за нос; это так же верно, как то, что меня зовут Хоакин.

– Это будет непросто, сеньор Марш, – ответил Алекс, исподтишка толкая друга, чтобы тот умолк. – Сколько денег вы готовы нам предложить?

Самый могущественный в послевоенной Испании человек наклонился вперёд, пожирая обоих гипнотизирующим взглядом.

– А я никогда и не говорил, что это будет легко, – голос его прозвучал, подобно шипению змеи, – однако вознаграждение стоит усилий. Вопрос стоит так: вы можете это сделать или нет?

6

– Что вы натворили, а? – спросила Жюли, вытаращив глаза.

Алекс уставился в потолок, прежде чем вновь взглянуть на возмущенную команду.

– Судите сами, – тяжело вздохнул он. – Объясняю ещё раз. После встречи с Хуаном Маршем мы решили...

– Мы? – ехидно уточнил Джек.

– Ну ладно, – согласился Алекс, искоса взглянув на своего помощника. – Я решил взяться за эту работу. Через два дня мы должны прибыть в Танжер, где нам разъяснят ситуацию относительно этого затонувшего судна. А уже затем мы определим, где именно находится искомый предмет, спустимся на дно моря и разыщем его среди затонувшего груза, чего нам делать ещё не приходилось. Чтобы отыскать этот предмет и передать его лично в руки Хуану Маршу, у нас есть две недели, начиная с сегодняшнего дня.

– Всего лишь двенадцать дней, чтобы найти эту штуку и достать ее со дна морского? – изумился Сесар. – Он что, с ума сошёл?

– Позвольте мне сойти на берег, – заявил Марко, качая головой. – Я не желаю ничего об этом знать.

Капитан прикрыл глаза, стараясь не слышать возмущенного шквала вокруг. Когда же команда в полном составе выпустила пар, высказав свое мнение при помощи не вполне цензурных речевых оборотов, Райли поднял вверх обе руки, призывая к молчанию.

– Я понимаю ваши сомнения... – начал он.

– Сомнения? – оборвал его Сесар. – Совсем наоборот, у меня нет никаких сомнений.

– Прошу, выслушайте меня.

– Капитан, – заявила Жюли не терпящим возражений тоном. – Этот человек – убийца. Я не желаю на него работать.

– Я тоже не хочу, – ответил Алекс. – Но это хорошая возможность для всех нас, и, если мы всё сделаем, как надо, можем хорошо заработать.

– Не вижу ничего хорошего в нашей смерти, – заявил Марко, которого горячо поддержали Жюли и Сесар.

Алекс поднялся со стула, оперся на стол и опустил голову.

– Ну ладно, – устало выдохнул он. – Сдаюсь. Я был уверен, что сумею вас убедить, но ничего не вышло. Ну что ж... жаль. – И уже у двери он обратился к Джеку: – Ты только представь, что мы могли бы сделать на миллион долларов!

Услышав эти слова, наемник подскочил, и его стул с грохотом упал на пол.

– Минуточку! – перебил он. – Повторите, что вы сейчас сказали.

– Я? – притворно удивился Райли. – Ничего особенного. Я всего лишь спросил у Джека, как бы он распорядился миллионом, обещанным за работу.

– Миллион?.. – изумлённо прошептал механик. – Миллион американских долларов? Он что, действительно собирается нам столько заплатить?

– Таков был договор. Этого с лихвой хватит, чтобы никто из нас больше ни единого дня не работал до конца жизни. Хотя... – добавил Алекс с написанным на лице сожалением, – верно сказано: лучше уж остаться в живых...

– Бросьте ваши шутки, капитан, – с серьёзным видом заявил Сесар. – Миллион долларов – это огромные деньги.

Марко, будучи подозрительным от природы, недоверчиво прищурился.

– Слишком много он обещает, я вам скажу. Даже не представляю, что придется сделать ради такой суммы. Захватить Германию, не иначе.

– Я же объяснил. Он не захотел рассказывать подробности, но думаю, что работа вполне выполнима. Нам не придется никого убивать, к тому же это как раз по пути к Лиссабону, куда мы должны доставить пассажиров. – По-прежнему стоя, он окинул взглядом команду – одного за другим. – Вы совершенно правы, утверждая, что Хуан Марш – продажная шкура, но он вынужден беречь свою репутацию и, насколько мне известно, всегда выполнял условия сделки – если, конечно, партнеры выполняли свои обязательства.

– На нашу долю, – произнес Сесар, повернувшись к жене с несвойственным ему алчным блеском в глазах, – мы могли бы купить собственное судно и больше никогда не работать на других.

– Даже не знаю... – с сомнением прошептала она. – Что такое желает получить Марш, если готов заплатить за это миллион долларов?

Райли пожал плечами.

– Он не захотел об этом рассказывать, но разве это важно? За миллион долларов я подниму хоть «Лузитанию», если понадобится.

– Это наверняка золото, – задумчиво произнёс Марко. – Много тонн золота.

– Возможно, – согласился Алекс. – Да пусть бы хоть тонны гороха. Наша задача – достать это с затонувшего судна и передать Маршу. А кроме того, – добавил он, выложив на стол толстую пачку купюр, – он выдал нам задаток в десять тысяч долларов на накладные расходы, и если мы успешно выполним работу, эти деньги не придется возвращать. В любом случае, – с гордостью заключил он, – мы останемся в выигрыше.

– От этой сделки плохо пахнет, – высказала свое мнение Жюли. – А еще больше мне не нравится человек, от которого исходит этот запах.

– Плохо пахнет – это мягко сказано, – заявил Джек. – Эта сделка воняет хуже моих грязных носков. Но это и правда уникальная возможность, и капитан желает знать, готовы ли вы взяться за эту работу. – Повернувшись к Алексу, он сказал: – Лично я считаю, что, несмотря ни на что, все же стоит рискнуть. Ну, что вы решите?

Сесар и Жюли переглянулись – и тут же молча кивнули.

– Мы готовы за это взяться, – сказал ее муж, по-прежнему полный сомнений. – Только как бы не пришлось об этом пожалеть.

Тогда все взгляды обратились на Маровича, который что-то сосредоточенно подсчитывал в уме, по-детски загибая пальцы, пока наконец не поднял голову.

– Кто-нибудь может сказать, сколько будет десять процентов от миллиона? – спросил он.

На следующий день, выгрузив оба груза – и легальный, и тайный, и заправив топливные баки, с утренним отливом они снялись с якоря в порту Барселоны, неторопливо пересекли бухту Моль-Ноу, и взяли курс на юго-юго-запад, оставив по правому борту приземистый силуэт горы Монжуик и зловещий замок.

Алекс отдал штурвал Жюли – на самом деле ее оказалось слишком сложно оттуда оттащить – и, оперевшись о планширь на носу, рассеянно наблюдал за кувырками и пируэтами дельфинов прямо по курсу «Пингаррона», пока небо начинало розоветь за его спиной. Потом он поднял взгляд и с облегчением обнаружил, что темная линия берега постепенно скрывается за горизонтом, он в очередной раз почувствовал – его место здесь, в море, как можно дальше от мира людей.

– Капитан Райли? – окликнул его из-за спины чей-то голос. – Можно вас на минутку?

Обернувшись, он увидел Хельмута Рубинштейна. Еврей-коммерсант в сером костюме с неуверенной походкой человека, никогда прежде не ступавшего на палубу корабля, выглядел здесь явно неуместно.

– Конечно, – ответил Алекс. – Я вас слушаю. Чем могу помочь?

– Видите ли... – начал тот, поднимаясь по трапу и хватаясь за борт, – сеньор Алькантара сообщил интересную новость. Он сказал, что мы направляемся к Гибралтарскому проливу.

– Именно так, – согласился капитан. – Мы следуем в нужном вам направлении.

– Верно, – пассажир многозначительно откашлялся и, с трудом подобрав слова, добавил: – Но старший помощник сказал также, что обстоятельства несколько изменились, поскольку вас наняли для какой-то работы, и ее выполнение займет около двух недель. Разве не так?

– Это тоже правда, – ответил капитан, понимая, куда тот клонит.

– Проблема в том, что это, несомненно, задержит наше прибытие в Лиссабон, и я хотел бы удостовериться, что вы выполните свои обязательства и доставите нас с женой на португальскую территорию.

Алекс почесал небритый подбородок.

– К сожалению, это невозможно. Нам назначены жесткие сроки для выполнения работы, и у нас просто нет времени, чтобы делать такой крюк. Так что простите, – изобразил он виноватую улыбку, – но мы вас доставим в Лиссабон на неделю или две позже. Надеюсь, это не доставит вам серьезных неудобств.

– Серьезных неудобств? – спросил потрясенный австриец. – Грозящие нам неудобства намного серьезнее, чем были бы у вас, если бы вы упустили этот контракт.

– Позвольте уточнить, – ответил Алекс, по-прежнему улыбаясь. – Вы наняли нас, чтобы мы как можно скорее доставили вас в Португалию. Именно это мы и делаем.

– Но вы же сами говорите, что доставите нас туда на четырнадцать дней позже!

– Увы, этой задержки избежать никак невозможно.

– Но вы... – начал австриец, поднимая палец в обвиняющем жесте.

– Видите ли, сеньор Рубинштейн, – перебил Алекс, меняясь в лице, но не повышая голоса. – Это не круизный лайнер, а грузовое судно. Я не знаю, почему вы решили добираться до Лиссабона морем, да меня это и не интересует, но денег, которые вы нам заплатили, едва хватило на горючее, необходимое для того, чтобы доставить вас в Лиссабон, а потому, нравится вам это или нет, нам приходится браться за любую денежную работу по пути к месту назначения. Независимо от того, придем ли мы в Португалию на неделю или на месяц позже, вы с женой будете спокойно сидеть у себя в каюте и наслаждаться плаванием. Я достаточно ясно выразился?

– Это просто... возмутительно!

– А если вы не согласны, – продолжил Алекс, кивая в сторону берега, – просто скажите, и мы высадим вас в первом же порту. Для меня это не проблема.

– Прохвост! – пробормотал Рубинштейн. – Вы нарушаете договор.

Алекс откинулся назад, облокотившись о борт.

– Это слово я уже не раз слышал, хотя и не знаю, что оно означает, – с улыбкой ответил Алекс. – Но, признаюсь, я впервые слышу его из уст мужчины.

Полдень еще не наступил, когда Райли вошел в рубку, чтобы сменить Жюли.

– Ну, как дела? – задал он обычный вопрос.

– Превосходно, капитан, – тем же тоном ответила француженка. – Мы следуем курсом два-ноль со скоростью в пятнадцать узлов и, если погода не подкачает, примерно через четыре часа увидим мыс Нау. А через пять часов, как я полагаю, мы... – тут она замолчала, и последнее слово повисло в воздухе.

Алекс, делая отметки в судовом журнале, ожидал, пока Жюли закончит предложение.

– Так где мы будем? – спросил он наконец, повернувшись к ней.

Однако француженка так ничего и не ответила, а на ее лице внезапно проступила тревога, смешанная с удивлением.

– Дерьмо... – чуть слышно выругалась она. – Это невозможно.

Удивленный Алекс поднял глаза и увидел менее чем в полумиле от них, в водовороте пены и волн, торчащую из воды уродливую серую конструкцию, ощетинившуюся кучей антенн.

А через несколько секунд из воды вынырнул стальной левиафан, взметнув фонтан воды. Стальной монстр обтекаемой формы имел семьдесят пять метров в длину, то есть вдвое превышал размерами «Пингаррон». На носу у него стояла грозная пушка, а на передней части надстройки отчетливо виднелся фашистский символ: белый круг на красном поле с черной свастикой в центре.

Не осталось никаких сомнений, что они видят перед собой грозную U-Boot немецкого флота – одну из сотен смертоносных нацистских подводных лодок, наводнивших едва ли не все моря, они отправляли на дно все попадающиеся на пути корабли и повсюду сеяли хаос и разрушение.

После секундного замешательства, парализовавшего его в точности так же, как и штурмана, Райли нажал на красную тревожную кнопку, и завывание сирены подняло на ноги всю команду. А резко дернув за рычаг управления двигателем, заглушил его, а потом приказал Сесару поддерживать мотор на холостом ходу.

– Боже, капитан... – испуганно прошептала Жюли. – Что им от нас нужно?

– Понятия не имею, Жюли, – ответил он, глядя, как через люк рубки одна за другой появляются человеческие фигурки. – Но полагаю, что очень скоро мы это выясним.

Выражение тревоги на лицах членов команды, собравшихся в кают-компании, говорили о том, что им известно о грозящей опасности. Пытаться уйти было бессмысленно: подводная лодка держала их под прицелом восьмидесятивосьмимиллиметрового орудия, а вдобавок лишь одной из десятка торпед, имевшихся в ее арсенале, хватило бы, чтобы разнести их жалкое суденышко на тысячу обломков и покончить с командой.

– Даже не знаю, что и сказать, – произнёс Джек, столь же растерянный, как и все остальные. – Нацисты атакуют только корабли стран Коалиции, а мы идём под испанским флагом.

– Если бы они собирались нас атаковать, – произнёс Алекс, – мы были бы уже покойниками.

– В таком случае, чего они хотят? – спросил Марович. – Может, с кем-то нас перепутали?

– Очень сомневаюсь, – ответил Райли. – Они всплыли прямо у нас перед носом: ясно, что они нас ждали.

– Уверен, что это как-то связано с заданием Марша, – проворчал Сесар. – Я же говорил, мы влипнем из-за этой шкуры.

– Не будь таким параноиком, – ответил Алекс. – Это не имеет никакого отношения ни к Хуану Маршу, ни к затонувшему судну... Нет, это не имело бы никакого смысла.

– Наши трюмы пусты, – сказал Джек, поднимая вверх обе руки, – так что груз тут ни при чем. У нас нет ничего, что могло бы их заинтересовать.

Алекс щелкнул пальцами.

– Точно, у нас нет груза, который мог бы их заинтересовать. А если их интересует не что-то, – он повернулся к двум пассажирам, молча сидящим в углу, – а кто-то?

– Я же говорил! – с готовностью подхватил Марович. – Говорил, что из-за этих чертовых жидов у нас будут проблемы!

– Заткнись, Марко.

– Я не собираюсь из-за них умирать! – воскликнул он, потянувшись за ножом. – Я вышвырну их за борт раньше, чем сюда придут немцы!

Но не успел он встать, над его ухом послышался хорошо знакомый щелчок. Обернувшись, он увидел, что Алекс держит у его головы «кольт».

– Клянусь, – процедил Райли сквозь зубы, – если посмеешь вытащить нож, я разбрызгаю твои мозги по стенам.

Югослав поднял руки, давая понять, что готов подчиниться.

– Капитан, – произнес он примирительным тоном, – неужели вы не понимаете? По какой-то причине немцы их ищут. Если они найдут их здесь, то подумают, что мы тоже замешаны в их делишках, и пустят нас всех в расход.