Текст книги "Капитан Райли (ЛП)"

Автор книги: Фернандо Гамбоа Гонсалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 36 страниц)

52

Как они и ожидали, едва «Энигма» оказалась в руках фон Айхайна, как все его сомнения моментально рассеялись. Чего, впрочем, нельзя было сказать о его помощнике Фромме, который по-прежнему бросал на них подозрительные взгляды на протяжении всей дальнейшей беседы.

Затем Хельмут остался с капитаном, чтобы обсудить некоторые подробности миссии, которых Райли и Джеку знать не полагалось, а их самих матрос проводил в маленькую комнатушку без вентиляции возле машинного отделения, где воняло машинным маслом, а сама она была сплошь заставлена стеллажами с запчастями и ящиками с инструментами. Матрос извинился перед ними, сказав, что кубрик для агентов и так переполнен, и эта комнатушка – самое лучшее, что он может им предложить. Бывшие интербригадовцы постарались изобразить разочарование, хотя на самом деле были очень довольны, что им предоставили отдельную комнату вдали от глаз и ушей тридцати пяти шпионов, толпящихся в одном кубрике. Чуть позже тот же матрос принес им одеяла и пару матрасов, а также рассказал, когда будет обед, как пользоваться гальюном и в какие места на корабле им ни под каким видом нельзя ходить. По всему выходило, что ходить им нельзя почти никуда.

– Ну вот... – произнёс Джек, устало растянувшись на полу, едва они остались одни. – Вот мы и здесь. Не так уж это оказалось и трудно.

Алекс поднёс палец к губам, указывая на дверь.

– Думаешь, нас подслушивают? – шёпотом спросил галисиец.

– Я бы на их месте непременно подслушал.

– Но если они нам не доверяют... Думаешь, нас снова запрут в карцере?

Алекс фыркнул, плюхаясь на матрас.

– Может, они хотят выяснить, что мы затеваем?

– А может, у тебя просто паранойя?

– Возможно, – согласился Алекс, растянувшись на матрасе. Он подложил сомкнутые в замок руки себе под голову и закрыл глаза. – Но если этот параноик немедленно не уснет, он просто умрет, так что будь любезен, выключи свет.

– Ты что же, собираешься спать? – спросил Джек.

– Если мы с тобой не собираемся заниматься любовью, то я не представляю, что ещё можно делать в такой час.

– Я серьезно, Алекс, – перебил Джек. – Разве мы не должны искать...

Но прежде чем он успел договорить, Райли его перебил.

– Может быть, ты наконец заткнешься и дашь мне поспать? Вот это мы действительно должны. Ничего другого мы сейчас все равно не можем сделать, Джек, – произнес он, подперев рукой голову, чтобы видеть своего друга. – Хельмут сейчас с капитаном, – добавил он шепотом, – и, если у него есть хоть капля мозгов, он раздобудет хоть какую-нибудь информацию. – А нам остается только, во-первых, хорошо отдохнуть, а во-вторых, не привлекать к себе лишнего внимания, пока не придет время действовать.

Старший помощник «Пингаррона», казалось, какое-то время раздумывал, но затем плюхнулся на матрас всем своим немалым весом и щелкнул выключателем, погасив свет.

– Ты думаешь, наш друг сумеет обвести их вокруг пальца? – прошептал он, снимая с себя пальто и подкладывая его под голову вместо подушки.

– До сих пор ему это прекрасно удавалось, – зевая, ответил Райли. – Этот тип проявил себя непревзойденным актером.

– Точно, теперь в нем трудно узнать того человека, боящегося собственной тени, который появился у нас на борту две недели назад.

– Да, конечно... – прошептал Райли угасающим голосом.

– Эльза тоже изменилась, – продолжал Джек тем же тоном, обращаясь в темноту. – Эта девушка проявила неожиданную смелость. Мне, конечно, тяжело это тебе говорить, но для меня это очень важно. Не знаю, что произошло между вами, но для меня это не имеет значения. На пути из Танжера в Лараче мы с ней много разговаривали и... нам было так хорошо... – тут он смущённо закашлялся. – Я думаю... – продолжал он, – думаю, что попрошу ее выйти за меня замуж, и мне бы хотелось, чтобы мы поженились на борту, где познакомились. – Джек снова помолчал, а потом спросил: – Ты ведь окажешь мне честь, Алекс, и проведешь брачную церемонию?

– Ммм...

– Я знаю, ты считаешь меня идиотом, – вздохнул Джек. – Ты, конечно, скажешь, что я тороплю события, и вообще, она скорее всего пошлет меня к черту. Но я все же хочу попытаться, поскольку знаю, что никогда не смогу быть счастливым, если ее не будет рядом.

– Ммм...

– Почему ты молчишь?

– Ммм...

– Алекс? – окликнул Джек темноту.

Но ответом ему было лишь долгое молчание, вскоре сменившееся громким храпом.

Пять часов спустя их разбудил гул голосов в коридоре. Когда они пытались пробиться в ближайший гальюн, чтобы умыться, к ним подошёл унтер-офицер и жестом пригласил следовать за собой. Вскоре выяснилось, что он привёл их в кают-компанию, где уже собралась на завтрак почти вся команда «Деймоса».

Алекс с Джеком озабоченно переглянулись при виде огромного числа матросов в рабочей форме, в дальнем углу же собралась горстка людей в штатском – судя по всему, те самые агенты. Так или иначе, все без исключения повернулись к вошедшим, храня гнетущее молчание. Капитан «Пингаррона» тут же почувствовал себя кроликом, попавшим в стаю койотов.

Кают-компания представляла собой огромное вытянутое помещение со стенами, обшитыми деревянными панелями, и двумя рядами столов со скамейками. На стенах висели фотографии заслуженных капитанов кригсмарине и лидеров Третьего Рейха, таких как Вильгельм Канарис, Карл Дениц и, конечно же, сам Адольф Гитлер подозрительно усмехался с дальней стены в свои смешные усики.

Не говоря ни слова и изо всех сил стараясь держаться независимо, Райли и Джек направились к буфетной стойке, где наполнили тарелки яичницей, ветчиной и сосисками, после чего устроились за первым попавшимся свободным столом и принялись молча поглощать еду, надеясь, что никто не станет докучать им разговорами.

Но их надежды не оправдались.

Не прошло и минуты, как с подносом в руках к ним подошёл мужчина в штатском и сел напротив.

– Доброе утро, – вежливо поприветствовал он их на безупречном английском с лёгким американским акцентом.

На вид ему было чуть больше двадцати; дружелюбное лицо и приятная улыбка внушали доверие. На нем была клетчатая рубашка, потертые джинсы «Ливайс» и высокие сапоги. Казалось, он только что из родео: не хватало лишь техасского сомбреро с загнутыми полями. Никогда в жизни Алекс даже помыслить не мог, что однажды встретится с настоящим немецким шпионом.

– Так вы и есть те двое, что прибыли вчера? – спросил он без лишних предисловий, протягивая руку. – Меня зовут Блант, Фрэнк Блант. Добро пожаловать на борт.

– Алекс Райли, – ответил тот, отвечая на приветствие.

– Хоакин Алькантара, – представился Джек, протягивая руку.

– Звучит не очень-то по-американски, – удивленно заметил немец.

– Это долгая история, – ответил галисиец с безупречным нью-йоркским акцентом.

– Понятно, – протянул агент, давая понять, что не нуждается в дальнейших объяснениях. – Я слышал, вы не говорите по-немецки. Как такое возможно?

В ответ оба смущенно развели руками.

– Нет-нет, не удивляйтесь, – поспешно добавил агент. – На корабле новости разлетаются быстро; уже через месяц в открытом море корабль становится чем-то вроде проходного двора, полного старых сплетниц.

Райли отлично понимал, что их история шита белыми нитками, и при ответе нужно быть предельно кратким, даже самая незначительная деталь могла все испортить. Однако выбора не было, и он, не вдаваясь в подробности, скупо пояснил, что сначала вступил в американскую партию нацистов, а впоследствии завербовался в СС.

– Ну, а вы, Фрэнк, – спросил он, в свою очередь, чтобы переменить тему разговора, – вы тоже родились в Соединённых Штатах?

– В Айове, – ответил тот, отхлебывая кофе. – У отца была маленькая ферма в окрестностях Де-Мойна, но он разорился во время кризиса двадцать девятого года, а поскольку моя мать – немка, мы решили попытать счастья в Аргентине, где есть большая немецкая колония и отец мог бы применить свои фермерские навыки. А потом, – самодовольно добавил он, – в тридцать пятом, когда Адольф Гитлер стал фюрером, мать настояла, чтобы мы вернулись в Германию. В конце концов мы обосновались в Мюнхене.

– Позвольте угадать, – перебил Джек. – Должно быть, именно тогда вы и вступили в партию?

– Я давно уже мечтал об этом, когда читал «Майн Кампф», – гордо улыбнулся он. – Уже через неделю после приезда в Германию я вступил в Гитлеровскую молодежную организацию. Но скажите, – неожиданно перевел он разговор в другое русло, – как обстоят дела у нацистов в Соединенных Штатах? Достаточно ли это мощная партия? Понимают ли они важность миссии, возложенной на нас историей? Признают ли бесспорное превосходство арийской расы?

Райли почувствовал, что Джек собирается что-то резко ответить этому юнцу, и незаметно пнул его под столом, улыбнувшись американцу самой очаровательной улыбкой.

– Разумеется, – ответил он. – С каждым днем нацистская партия обретает все больше приверженцев, и однажды мы изгоним всех евреев и коммунистов раз и навсегда.

– И негров! – с воодушевлением подхватил Блант.

– Разумеется, и негров тоже.

– А ещё цыган, – самодовольно подхватил Джек, не поднимая глаз от тарелки. – И дураков. И уродин.

Райли повернулся к нему, заметив краем глаза, как исказилось гневом лицо юноши.

– Вы что, герр Алькантара, не согласны с мнением Фюрера? – спросил агент, резко повысив голос и привлекая к ним внимание всех присутствующих.

Беспечный парнишка из Айовы в один миг превратился в безумного фанатика из рядов гитлерюгенда. Его улыбка из открытой и дружелюбной превратилась в холодную и беспощадную, как нож забойщика.

– Разумеется, согласен, – поспешил заверить Алекс. – Просто мой друг по происхождению – испанец, и не слишком хорошо знает наш язык. А потому он часто мелет всякий вздор, сам того не понимая.

Молодой нацист из Айовы подозрительно уставился на галисийца, который старался казаться невозмутимым, продолжая нарезать у себя на тарелке свиную сосиску.

– Понятно, – протянул американец ещё более подозрительным тоном. – А скажите, герр Алькантара, какая глава в «Майн кампф» вам больше всего нравится?

В эту минуту почти все головы повернулись в их стороны – и прежде всего, головы агентов в штатском, которые теперь с интересом следили за разговором.

– Мне они все нравятся, – пробурчал Джек таким тоном, как будто хотел сказать нечто прямо противоположное.

Однако матерый нацист, несомненно, прошедший обучение в рядах СС или гестапо, уже почуял запах крови и явно не собирался так легко отпускать добычу.

– Конечно, конечно, – кивнул он все с той же обманчивой сердечностью. – Но ведь наверняка там есть какие-то страницы, вдохновившие вас больше, чем другие... Скажем, то место, где говорится о великой победе Франко в гражданской войне в Испании?

– Да, это место мне особенно нравится, – выпалил Джек, не поднимая глаз от тарелки.

Но ещё не успев договорить, он понял, что попался прямо в расставленную ловушку.

– Вот только, насколько я помню, – произнес Блант, делая вид, будто и впрямь пытается что-то вспомнить, – Фюрер написал «Майн кампф», сидя в тюрьме, за тринадцать лет до начала войны в Испании. Так что там никак не может упоминаться Франко и его борьба с разными мракобесами.

Джек поднял взгляд, встретившись с ледяными глазами молодого нациста. В этих глазах читалось предвкушение удовольствия от разоблачения предателя, а возможно, сразу двоих.

Фрэнк Блант молча поднялся на ноги, и Райли уже знал, как дважды два – четыре, что этот мерзавец непременно привлечет к ним внимание сотен людей, и через считанные секунды его припрут к стене, приставив нож к горлу.

Рефлекторно сунув руку за пояс брюк, он пожалел, что при нем нет «кольта». Но тут знакомый голос из-за спины окликнул их по имени.

– Наконец-то я вас нашёл, герр Райли и герр Алькантара! Я уже целый час вас разыскиваю!

Обернувшись, они увидели перед собой доктора Кирхнера в форме штандартенфюрера. Улыбнувшись, он дружески обнял обоих за плечи.

– Штандартенфюрер, – вмешался Блант, повернувшись к нему. – Поверьте, эти люди – вовсе не те, за кого себя выдают. Они лгут, утверждая, что...

– Мне известно о моих агентах все, что необходимо знать, – резко перебил Хельмут, чеканя каждое слово. – Их выбрал сам Гиммлер и специально обучал, готовя к важной миссии. Так что кончайте ваши глупые инсинуации, и если я узнаю, что вы снова лезете не в свое дело, то позабочусь о том, чтобы капитан Айхайн приказал арестовать вас и судить по всей строгости закона.

– Но...

Учёный ударил кулаком по столу, пресекая этим властным жестом любые возражения.

– Я недостаточно ясно выразился, молодой человек?

Юноша огляделся по сторонам, ища поддержки у товарищей, однако те, увидев в кают-компании штандартенфюрера СС, дружно уткнулись в свои тарелки.

– Вполне ясно, герр штандартенфюрер, – ответил агент, почтительно кивнув и щёлкнув каблуками, после чего развернулся и отправился своей дорогой.

53

По узкому проходу, этакому позвоночнику «Деймоса», со снующими по нему вечно занятыми матросами, трое новоиспеченных нацистов держали курс к носовой части корабля. Там находилась каюта, которую, согласно званию, капитан фон Айхайн отвел Хельмуту, предварительно выселив оттуда своего старпома Карла Фромма к вящей радости вышеупомянутой троицы.

– Как прошла ночь? – спросил Райли, стараясь казаться невозмутимым.

Хельмут боязливо огляделся по сторонам.

– Прекрасно, капитан, – произнес он наконец. – Командир этого корабля – настоящий рыцарь.

– Рад за вас, Хельмут, но... я имею в виду вовсе не это.

– Я знаю, – ответил тот, пристально глядя на Алекса. – Но думаю, лучше поговорить об этом в моей каюте.

Корабль состоял из отсеков, разделенных стальными переборками, и каждые пятнадцать метров приходилось пролезать сквозь люк, который при необходимости можно было заблокировать. Они проходили через помещения с инструментами, приборами, рычагами и множеством механизмов, назначения которых они так и не смогли угадать. Даже потолок в хаотичном порядке пересекали трубы самой разной толщины, на которых через каждые несколько метров висели неразборчиво написанные разноцветные ярлыки.

На миг Райли подумал, что будет, если начать открывать все клапаны подряд: возможно, это повлечет за собой серьезные проблемы для корабля. Но в конце концов он все же отказался от этой идеи, поняв, что не зная назначения того или иного рычага, переключать их будет лишь пустой тратой времени. К тому же, пока он переключит хотя бы десятую часть всех рычагов, ему успеют пустить пулю в голову.

Очень скоро они пришли к неутешительному выводу, что потопить «Деймос» будет весьма и весьма непростой задачей.

– Корабль такой огромный, – пробормотал Джек, озираясь вокруг и полностью разделяя сомнения Алекса.

– И ничего не найдёшь, – подхватил Хельмут. – Капитан уверял, что здесь есть даже прекрасно оснащённый спортивный зал, а трюм для балласта можно использовать как бассейн.

– Вы шутите, – заметил Джек.

– Никоим образом. Он сказал, что бассейн прямо у нас под ногами, в нижнем трюме. Как мне объяснили, – продолжал он, расхаживая по каюте, – это не просто корсарский корабль, вооруженный торпедами. Поскольку он не занимается перевозкой грузов, на корабле достаточно свободного места, которое можно использовать для отдыха экипажа. Но вот нижний трюм почти полностью отдан для хранения боеприпасов и продовольствия.

– А вам не сказали, – спросил Райли, обуреваемый сомнениями с той самой минуты, как он впервые увидел «Деймос», – есть ли другие корабли, подобные этому?

Доктор Кирхнер искоса взглянул на него.

– Нет, «Фобос» и «Деймос» – единственные, – пояснил он к величайшему облегчению Алекса. – Или, правильнее сказать, были единственными. Сдаётся мне, что проект создания подобных кораблей отпал за ненадобностью после того, как появились подводные лодки – U-Boot.

– И что же случилось? – спросил галисиец. – Они решили, что подводные лодки лучше?

– Вообще-то, нет, – ответил Хельмут. – Дело в том, что вице-адмиралу Карлу Деницу из кригсмарине вдруг пришла в голову идея бросить все ресурсы, отпущенные на изготовление субмарин, на постройку «Фобоса» и «Деймоса». Он сумел убедить Гитлера, что выгоднее иметь несколько кораблей, подобных этому, бороздящих моря и вероломно нападающих на корабли Союзников, чем строить все новые и новые субмарины, которых у них уже и так достаточно.

– Будь я на месте Гитлера, он бы тоже меня в этом убедил, – проворчал Джек, опираясь рукой о стальную переборку.

– В таком случае, – не сдавался Алекс, – почему вы так уверены, что не существует других таких кораблей?

– Не думаю, что мне стали бы врать, – ответил учёный.

Пройдя чуть дальше, доктор Кирхнер остановился перед деревянной дверью и жестом пригласил их войти.

– Проходите, пожалуйста.

Переступив порог, они оказались в каюте, обставленной скромнее, чем каюта капитана фон Айхайна, но тоже просторной и роскошной.

– Не желаете выпить? – спросил Хельмут, закрывая за ними дверь. – Здесь есть небольшой бар, рядом с письменным столом.

– Пожалуй, нет, – ответил Джек, покосившись на Райли.

– Не будем терять времени, Хельмут, – сказал тот. – Расскажите, что вам удалось узнать.

Ученый сел на койку и расстегнул китель, после чего ответил:

– Вчера мы с капитаном до поздней ночи пили вино и говорили о политике. И должен признать, я был приятно удивлен, обнаружив, насколько это умный и глубокий человек, а его идеи весьма далеки от нацистской доктрины. Он просто военный моряк, в чьих жилах течет соленая морская вода, и как верный своему долгу солдат, исполнит любой приказ свыше. Но повторяю: он отнюдь не фанатик и не безмозглый поклонник Фюрера.

– А как еще можно назвать человека, который готов взорвать собственный корабль вместе с командой, чтобы уничтожить город? – возмутился Райли.

– Вот к этому я и веду, – сказал Хельмут, протирая платком пенсне и вновь цепляя его на нос. – Честно говоря, не думаю, что фон Айхайн осознает истинную природу своей миссии.

– О чем вы говорите? – спросил Джек, опускаясь в кресло. – Он гребаный капитан этого корабля, и никуда от этого не денешься.

– Да, конечно... – согласился Хельмут. – Но поверьте... Он офицер старой закалки, сын и внук прусских военных, которые даже мины замедленного действия считают грязным оружием, недостойным воинского искусства. Он так и сказал: «воинское искусство», именно этими словами. Если бы это от него зависело, не сомневаюсь, он бы предпочел по старинке вести морские сражения с парусными кораблями и брать их на абордаж. Так вот, он считает, что его миссия – высадить шпионов на территории противника, а затем вернуться в Германию.

– Итак, вы утверждаете, – недоверчиво спросил Райли, – что фон Айхайну известно лишь о высадке агентов? Сколь же могущественны должны быть ваши нацистские боссы, если они могут использовать его... в качестве дистанционного оружия?

– Что-то совсем в голове не укладывается, – высказался Джек.

– Понимаю ваши сомнения, – не уступал Хельмут. – Но, поверьте, в этом деле обнаруживается все больше аспектов, которые никак не укладываются в голове. Например, почему нацисты решили пожертвовать «Деймосом», заставив его команду взорвать себя, хотя могли бы выбрать для этого менее ценный корабль?

Алекс привалился к стене и устало провел рукой по лицу.

– Вы намекаете, – тихо спросил он, – что, возможно, мы все ошибаемся, никакой атомной бомбы нет, и немцы вовсе не собираются нападать на Соединенные Штаты?

В ответ на эти слова ученый решительно покачал головой.

– Нет, капитан, – веско ответил он. – Документы, которые мы подняли с «Фобоса», составляют лишь малую толику полного отчета, но нет сомнений, что миссия «Деймоса» состоит именно в том, чтобы напасть на вашу страну, используя для этого разрушительное оружие, которое, по мнению лидеров Рейха, поможет им выиграть войну. – И это вундерваффе не может быть ничем иным, как взрывным устройством, которое, конечно же, находится на корабле.

Джек устало закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Ну хорошо, Хельмут, – сказал он, помолчав, – допустим, вы правы. Допустим, капитан – достойный человек и не имеет представления об истинной цели операции «Апокалипсис», а кто-то в германской верхушке – не исключено, что сам Гитлер – использует его втемную. Что это меняет для нас?

– Я мог бы поговорить с ним, – предложил ученый без особого, впрочем, энтузиазма. – Рассказать ему о том, что нам известно, и попытаться убедить его отказаться от выполнения миссии.

На этот раз уже Райли покачал головой.

– Слишком рискованно, – возразил он тоном, не терпящим возражений. – А если вы ошибаетесь относительно преданности этого человека Гитлеру? В этом случае мы все станем покойниками прежде, чем успеем произнести «Отче наш», и уж точно ничего не сможем сделать, чтобы остановить корабль. Нет, Хельмут. К сожалению, мы не можем полагаться на добросердечие капитана.

– Тогда предлагаю придерживаться первоначального плана, – предложил Джек, повернувшись в кресле. – Найти и обезвредить бомбу, а если не удастся – потопить это корыто, прежде чем оно доберется до Соединенных Штатов.

– Согласен с тобой, Джек, – ответил Райли. – Но, к сожалению, это намного легче сказать, чем сделать. Пока мы даже не знаем, где именно находится бомба, ведь этот корабль такой огромный.

– На этот случай, – вмешался Хельмут, вынимая из кармана листок бумаги и раскладывая его на койке, – у меня есть информация, которая вас весьма заинтересует.

– Как вам удалось это раздобыть? – спросил Райли, изучая схематичный план «Деймоса», который показывал им Хельмут.

– Я попросил капитана нарисовать для меня этот план – просто чтобы знать, где что расположено и не заблудиться на корабле. Собственно говоря, именно благодаря ему я и нашел вас в столовой.

– Причем весьма своевременно, – напомнил Джек. – Боюсь, еще немного, и нас бы линчевали прямо на месте.

– А ведь и правда, – подхватил Алекс. – Мы еще не поблагодарили вас за это. Не появись вы так вовремя и не прояви решимость, нас бы отправили прямиком в ад.

Немец в ответ лишь небрежно отмахнулся.

– Ах, бросьте! – сказал он. – Так вот, я собирался вам сказать, что фон Айхайн жаловался, будто бы в носовой отсек трюма запретили ходить всем, в том числе и ему самому. Я, конечно, как штандертенфюрер СС, от души разделил его негодование по этому поводу.

– Вы серьезно? – недоверчиво спросил Райли. – На корабле действительно есть отсек, куда не может войти даже капитан? Трудно поверить.

– Боюсь, придется, – покачал головой Хельмут, – потому что это правда. А еще он сказал, есть приказ в запечатанном конверте, который он не должен открывать... пока они не достигнут американского побережья.

Джек и Райли обеспокоенно переглянулись, поняв, что это значит.

– Приказы взорвать бомбу, – прошептал Райли.

Хельмут задумчиво кивнул.

– Похоже на то.

– Прекрасно, – нетерпеливо перебил Джек. – В таком случае, мы должны как можно скорее найти эту бомбу. Так вы говорите, она в трюме? – он ткнул карандашом в план корабля.

– Он не сказал этого прямо, а я не решился расспрашивать, – признался Хельмут. – Но помнится, он упомянул о некоей закрытой зоне на нижней палубе, ближе к носу.

– Прекрасно, – воскликнул галисиец, рывком вставая со стула. – Теперь мы хотя бы знаем, где искать. Так что, начнём?

– Прямо сейчас? – удивился Хельмут. – Вот так, с пустыми руками?

– Лучше немного подождать, – согласился Райли. – Нас и так едва не разоблачили, так что пока нам лучше не шастать по кораблю и не дразнить гусей. Лучше выждать несколько часов, пока все о нас забудут, а после смены вахты уже отправимся.

– Думаю, пока еще рано. Не стоит спешить, – пробормотал немец, напоминая парашютиста, медлящего до последней секунды, прежде чем раскрыть парашют.

Алекс склонился к нему, положив руку ему на плечо.

– Доктор Кирхнер, – произнёс он, стараясь говорить как можно спокойнее. – Быть может, у нас не будет другой возможности. Так что придётся набраться смелости и, стиснув зубы, отправиться на разведку, иначе все наши усилия пойдут прахом. Понимаете?

Закрыв глаза, учёный растянулся на койке и вытянул ноги.

– Понимаю, – с похоронным видом ответил он.

– Мужайтесь, дружище, – сказал Джек, взял зеленую бутылку «Егермейстера» и вновь наполнил все три стакана. – В конце концов, у нас еще достаточно времени перед уходом, и никто не мешает нам немножко пограбить бар нашего приятеля старшего помощника.

Наполнив стаканы до краев, он взял один и поднял.

– Будем здоровы! – воскликнул старший помощник «Пингаррона».

– Прост! – поддержали Алекс и Хельмут.

Поднимая стаканы, все трое улыбнулись, но слишком много самых разных дум бродило у них в головах, и ни одна не предвещала ничего хорошего.