Текст книги "В поисках короля (СИ)"

Автор книги: Елена Бушаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 41 страниц)

Глава 46. Часть 4. Выбор варвара

А время поджимало. Все это казалось игрой, но она затягивалась и маленькая Тринидад не видела из нее выхода. Однажды она тонула, не рассчитав силы и набранного про запас воздуха, и утонула бы, если бы не сестра-лекарка, вытащившая ее на берег и извлекшая воду из груди. Тогда огромное пространство быстро сужалось до одной точки наверху, а потом эта точка схлопнулась и из нее брызнула тьма, заполняя сознание. И теперь снова пространство сужалось, и Рут уже видела, как тьма захватывает ее, убивает, и оставляет на поверхности пустой труп – леди замка Норвент.

Рядом был Хольт, такой же растерянный и точно так же не видящий выхода, но готовый оставаться с ней до конца. Рут не желала ему этого, после смерти все равно, сколько трупов всплывет рядом с тобой, на Дорогу Сна человек всегда ступает в одиночестве. Надо было что-то делать, но что она могла, одинокая надломанная ветка могучего и сильного дерева с многочисленными побегами и толстым стволом.

С такими мыслями Рут бродила по замковой оранжерее. Растения в ней цвели и плодоносили даже зимой, согреваясь под скупым зимнем солнцем, проходящим сквозь дорогое адское стекло. Слуги удобряли землю, отрезали больные ветки, собирали плоды, мазали чем-то тонкие стволы. Рут засмотрелась на одного из них, надрезающего ствол яблони и вставляющего в надрез обструганный прутик.

– Что ты делаешь? – Спросила она.

Слуга испуганно вздрогнул и уронил прутик. В замке Рут за глаза окрестили привидением, так она неслышно умела появляться на пути. Девушка старалась быть заметной, но эти люди не услышали бы и пронесшийся мимо них табун лошадей, по стойкому убеждению дикарки. Холодный неживой голос, которым Рут старалась убивать предательский акцент, только усиливал впечатление, как и пустой ничего не выражающий взгляд, которого пугался даже Хольт.

– Я прививаю грушу к этой яблоне, госпожа моя. – Засуетился слуга. – Скрещиваю два разных вида деревьев, чтобы получился новый сорт…

– Зачем?

– Чтобы увидеть, что будет, госпожа моя. Дерево даст удивительные плоды… то есть, я надеюсь, что даст.

– Ты хочешь изменить такое большое дерево таким маленьким прутиком?

– Да, госпожа моя, это уже проверено, уже есть образцы. Не желаете ли отведать?

– Нет. – Резко ответила Рут, не поняв последнего слова, но решив, что раз ее спрашивают, желает они или нет, то можно отказаться.

Слуга снова уронил прутик, и Рут поспешила сбежать, пока не предложили чего-нибудь еще, столь же непонятного.

– Видали? – Прохрипел слуга, поднимая многострадальную ветку. – Отказалась! Ничего не ест! Никогда!

– А как ходит? – Поддержали его. – Вот бы глянуть под юбку, говорят, у ней ног нету!

– Как это нету, а что есть? – Не поверили ему. – Как-то она ходит же!

– А вот и не ходит. – Огрызнулся слуга. – Кто ж так ходит? Эти поганые варвары и не люди вовсе, их же послал Сатана на поругание грешного мира, чтобы встали в его войско, как наступит Третье Пришествие! У нее и тела-то никакого нет. Сверху, над платьем, еще есть видимость, а там, под ним, пустота.

– Вот лорд брачной ночью расстроится. – Хихикнул молодой голос, но на него тотчас зашикали.

– Ты все ржешь, а вот заберет она твою душу, так запоешь по-другому!

– Да брось заливать!

– А чего заливать, вона за ней этот Хольт таскается, чуть не до отхожего места провожает! Это она пожрала его душу, и он теперь к ней привязан на всю жизнь, и все, что она скажет, сделает!

– Да ладно! – Снова возразил молодой голос. – Парень как парень, ничего в нем такого нет.

– Нормальный парень не спит под дверью у баб, тем более у проклятущих варварок! Позорище, известно, чем эти девки занимаются, и на глазах у лорда!

– Да не болтай! Что она, дура что ли, прямо перед свадьбой так Тринидада подставлять!

– Дура была бы, если бы не занялась с этим парнем, чем надо! – Непримиримо фыркнули в ответ. – Тяжко ей придется после такого красавца с лордом-то!

– Да ничем она не занимается! – Слуга с черенком натужно покраснел, и оттого его голос прозвучал противно и тонко. – Сказано же, у ней под платьем ничего нет! И лорд продал душу варварам в обмен на мир, а энта тварь ее высосет брачной ночью!

Хольт слушал, скрывшись за кадкой с фикусом, никем не замеченный, и качал головой. По всему замку бродили эти побасенки, одна другой глупее. Больше всего юного лорда задевали откровенные намеки на его связь с Рут. Ладно еще у Дона не было совести, а лорд Норвент собирался ограничиться только необходимой брачной ночью, а затем подождать несколько лет, когда невеста войдет в пору, но сам Хольт без боли не мог взглянуть на эту девочку, еще ребенка, которую сейчас разрывали в интересах государства двое мужчин. Что бы там варвары ни думали, как бы не отрицали существование особенного мира детей, с которыми надо обращаться как-то по-особенному, Рут была другой, не такой, как остальные, и ее сестры тоже. Они любили сладости, щенков, игры, цветы, обниматься, петь, смеяться и слушать сказки. Особенно страшные. Особенно когда Хольт рассказывал. Сюжет быстро сложился в голове, и Хольт отправился искать Рут, надеясь хоть так ее немного порадовать.

Навстречу ему попались две леди Норвент, его ровесницы. Хольт с показным равнодушием замедлил шаг и поклонился. Леди хихикнули и зашептались. Может, среди варваров Хольт был тощим заморышем, но среди лордов, еще покрытых юношескими прыщами, внезапно оказался крепким и сильным, и выглядел гораздо старше своих лет. Полузабытое уже клеймо бастарда и варварская одежда добавляли ему флера романтичности, что делало его вдвойне интересным, но не мешало леди откровенно его презирать. Все в замке Норвент прекрасно знали его мать и славный род Рендилл. Хольт пошел в материнскую родню: золотоволосых голубоглазых Рендиллов, разве что обладал не такой женственной красотой, столь ценимой мужчинами его рода, и не был таким тонким, рост и фигура у него были как у настоящего Хольта, а с годами юный лорд Рендилл обещал стать еще выше и сильнее.

– Где Рут? – Спросил он леди, с удовольствием опуская положенные приветствия и расшаркивания, пользуясь положением дремучего варвара.

– Мы не следим за этой грязной варваркой. – Надменно заявила одна из леди, подбирая подол и проходя мимо.

Хольт скрипнул зубами. Леди не положено потчевать плеткой, и даже пощечину он себе позволить не мог, хотя очень хотелось. Эти девушки даже не представляли, на что способна мужская сила, пусть даже еще не вошедшая в полную мощь. Ни одна варварка не посмела бы так разговаривать с мужчиной, зная, что в случае чего, не сможет ответить.

По коридору внезапно прошел ледяной сквозняк, задувая факелы и вздымая гобелены. Наступила тьма, и ветер тут же прекратился, оставив после себя только ощущение холода. Вдруг в этой тьме кто-то чиркнул кресалом и ближайший факел загорелся. Леди дружно завизжали, увидев белую и страшную Рут, факел подсвечивал ее лицо, скрывая во тьме глаза, казалось, что на их месте провалы пустоты. Вцепиться в Хольта с двух сторон они успели еще раньше. Варварка, не обращая на них внимания, вытащила факел и подошла к Хольту, взяв его за локоть ледяной ладонью и бесцеремонно отпихнув девушек.

– Пойдем. – Сказала она и увела друга во тьму коридора, оставив леди скулить от ужаса в темноте.

Хольт расфыркался, как будто ему в нос набилась тонна пыли.

– Ты чего? – Обиженно спросила расстроенная Рут.

– Ты где была?

– Эти дочери старухи, – теперь для Рут это было самым страшным ругательством, – заперли меня в пустой комнате! Там даже окно забито! Им это показалось смешно! Благословение Троеликой, что я варварка, а не одна из этих ходячих хворей, не то бы я умерла там от голода, потому что в тупых головах этих куриц памяти словно у рыб, и они бы забыли обо мне!

– И что ты сделала? – Полюбопытствовал Хольт.

– Я выдернула доски, вылезла из окна и прошла по карнизу до окна в коридоре. Пришлось вышибать его изнутри, а в этом проклятущем платье я чуть не упала несколько раз, только чудом удержалась, там снаружи все обледенело!

Рут зашмыгала носом, а Хольт расхохотался.

– Зато и напугала ты их чуть не до седых волос! Теперь все точно поверят, что ты привидение!

– Кто? – Не поняла, но обиделась Рут.

– Убиенец. – Пояснил Хольт. – Слыхала, что про тебя в замке говорят? Просто прелесть, слушал бы и слушал.

– Ну хватит. – Рут остановилась и выдернула руку. – Довольно. Говоришь, убиенец?

– Погоди, не хочешь послушать историю? – Спохватился Хольт. – Тебе понравится.

– Не теперь. Сегодня я сочиню свою историю. Только сомневаюсь, что она кому-то здесь понравится.

Рут тряхнула волосами, перекидывая их вперед, выдернула из куртки Хольта красный шнурок и завязала на волосах косичку весьма туманного для юного лорда назначения.

– Мне надо прогуляться. А ты ступай ко мне в комнату и говори всем, что я заболела. И никого не пускай.

– Долго у меня не получится. – Предупредил Хольт. – Ты же не убивать их собралась, ради Троеликой, Рут?

– Этих девок? – Фыркнула Рут. – Делай, что велено, Хольт. Твой вождь – Тринидад, а в этом замке единственный Тринидад – я. А мне нужно поговорить со своим советником.

Озадаченный Хольт остался один. Впрочем, приказ есть приказ, даже отданный такой малявкой, и Хольт не видел причин не подчиняться, тем более делать все равно было нечего. Подумав, он походил по замку, приглядываясь к служанкам, и схватил одну из них за подол. На Рут она была не слишком похожа, старше и шире, но такая же высокая и светловолосая, в темноте не различишь.

Он отвел ее в комнату и велел лечь в постель и укрыться одеялом, и пригрозил вырезать язык, если хоть кто-то узнает об этом. Служанка понятливо закивала, быстро сообразив, в чем дело. Не успела она нырнуть под одеяло, как в комнату постучали. Хольт, внутренне холодея, открыл дверь и ледяным тоном заявил, что госпожа Тринидад больна и никого не желает видеть. Никто и не горел желанием заходить в проклятую комнату нечестивой варварки и, удовлетворившись зрелищем привставшей на постели девушки, и послушав ее фальшивый кашель, слуги ушли. Хольт стер пот со лба и затворил двери. Теперь оставалось только ждать, и он решил заточить нож, чтобы чем-нибудь себя занять. Нож был и без того острый, и Хольт только его портил, но с нервами не удавалось справиться. Служанка лежала тихо, пользуясь удачно подвернувшимися минутами лени, потом села на постели, откинув одеяло. Хольт скосил на нее глаза и тут же отвел. Сколько раз уже приходилось видеть женскую наготу, варварки никого не стеснялись, а уж ради юного лорда еще и старались, забавляясь его смущением, но он по-прежнему краснел, не зная, как себя вести. И посмотреть хочется, и отвернуться.

– Ты чего разделась? – Рявкнул он.

– Дак разве госпожа Тринидад не голой спит, как принято у бесстыжих варварок?

– Спать голой в такую холодину принято только у безмозглых варварок!

– Мне не холодно. – Ответила служанка. – Вот, потрогай.

Она выставила плечо и не желала убирать, пока Хольт не потрогал и вправду теплую и мягкую округлость.

– А где госпожа Тринидад? – Спросила она, ненавязчиво пододвигаясь, так, что теперь Хольт чувствовал ее спиной.

Вместо ответа он показал ей нож. Служанка ничуть не испугалась и поднесла палец потрогать лезвие.

– Ты что, с ума сошла? – Хольт отдернул быстрее, чем она успела прикоснуться. – Он же острый!

– Подумаешь. – Фыркнула девушка. – У нас на кухне тоже острые ножи. Такие острые, что срезают волоски с мужской руки.

– На кухне! – В свою очередь фыркнул Хольт. – Нож должен быть таким острым, чтобы нельзя было прикоснуться, не порезав палец.

В качестве доказательства он прикоснулся пальцем к лезвию и продемонстрировал служанке выступившую каплю крови. Она ахнула.

– Больно?

И тут же взяла его за руку и сунула палец в рот, слизывая кровь.

– Да не больно, глупая ты женщина! – Непонятно с чего вскипел Хольт. – А смысл в том, что нож острый, и нечего его хватать!

– Это я-то глупая? – Засмеялась служанка.

– А кто, я, что ли?

– Конечно ты. – Убежденно ответила она. – Сымай рубашку-то.

– Зачем это? – Не понял Хольт. – Я же ее не запачкал, а кровь сейчас сама остановится…

Служанка тяжело вздохнула, лукаво блестя глазами, забрала у него нож, взявшись за рукоятку, и отбросила в сторону. Он с глухим стуком воткнулся в деревянный пол.

– Ты что делаешь? – Возмутился юный лорд. – Это же оружие, дурья твоя голова!

– Это нож. – Презрительно ответила девушка, во весь рост вставая на кровати и придерживая на себе одеяло. – А оружие – вот.

Одеяло упало к ее ногам. Хольт поспешно отвернулся. План, казавшийся таким удачным, таковым уже не казался. Девушка обняла его сзади за шею и засмеялась.

– Ну иди же сюда, дурашка, не бойся. Это только девушкам в первый раз больно, а тебе понравится. Меня зовут Мэрна, а тебя?

Совершенно деморализованный Хольт собрался уже ответить, но потом замолчал, стиснув зубы. Свое имя, данное при рождении, он не открыл никому, даже Рут, даже отцу, и все звали его просто Хольтом, по родовому имени.

– Уйди. – Грубо потребовал он, вырываясь от нее.

Мэрна не смутилась и проворно стянула с него рубашку, восхищенно провела ладонями по груди и плоскому животу.

– Ох, вот это да! А у нас на кухне ни у кого такого нет, сам понимаешь, чем ближе к еде…

– Может, хочешь историю послушать? – Обреченно прошептал Хольт, неловко отталкивая ее руки, развязывающие ему пояс. – Страшную.

– Потом. – Отмахнулась служанка, решительно сдирая с него штаны.

Старший советник Тринидада уже спал, слушая завывания ветра, бьющегося в толстые стенки палатки и умоляющего впустить. Молил он зря, варварское жилье хоть и казалось неказистым и маленьким, но было сделано так хитро, что не пропускало ни ветер, ни холод. Жаровня приятно светилась красными углями, тянуло сухим и уютным запахом дыма, а одеяло из шкур создавало ощущение гнезда, в котором советник устроился со всевозможным комфортом. Гибкая женщина укачивала на коленях дитя, напевая что-то без слов. Младенец не спал, но и не плакал, серьезно глядя вверх черными блестящими глазами. Женщина, улыбаясь, протянула ему палец, и ребенок схватил его и тут же потащил в рот, зажав беззубыми деснами. Вдруг она насторожилась и сунула ребенка отцу, взяла короткое копье и вышла из палатки.

– Харст!

Младенец завозился и пополз, разевая маленький рот и пытаясь удержать слишком большую голову. Варварка утверждала, что это точно его сын, хотя только дурак станет верить в таком деле варваркам. О сходстве судить было трудно, советник уже давно забыл, как выглядит его лицо. Женщина точно так же бесшумно вошла в палатку, подхватила ребенка на руки и исчезла в ночи. Не успел советник удивиться, как полог снова откинулся, впуская гостью.

– Шастаете, напустили холода. – Недовольно сказал мужчина, демонстративно зевая. – Чего тебе?

– Есть разговор, Скала. – Ответила гостья, присаживаясь на шкуры и снимая меховой плащ.

Дочь Тринидада советник узнал сразу, еще до того, как она заговорила. За то время, что он ее не видел, девочка сильно изменилась: стала старше, суше, суровей.

– Как ты пробралась сюда?!

– Шла из замка. – Пожала плечами Рут. – Шла и дошла.

– Одна? По лесу?

– У меня тайный разговор! – Закатила глаза девчонка. – Мне кортеж надо было собрать?

– Там же ночь!

– Лунная.

– Ветер!

– Не метель же. Дай мне сказать, Скала. Во имя Троеликой, твоя женщина и то сообразительней, и надо было разговаривать с ней.

Она тяжело вздохнула и замолчала. Советник тоже молчал, разрываясь между любопытством и правилами приличия, требующими гостю обогреть и накормить, чего ей явно не требовалось.

– Скажи, Скала, на кой нам союз с этим лордом? – Наконец тяжело выдавила она.

Лично Скале союз был не нужен, и он с большим удовольствием размазал бы Норвента по мраморным плитам его парадного зала.

– Тринидад сказал, так или иначе, а замок будет наш. Другим способом его не взять. Людей у нас мало, мы можем штурмовать его бесконечно, пока не поляжем под стенами. А просто пройти его невозможно, они ударят нам в тыл.

– Этот союз шит белыми нитками. – Шегольнула Рут новым лордским выражением.

– Верно. – Кисло согласился советник. – Но я уже все это сказал Дону. Он решил так, как решил.

– По сути, отцу нужен замок. – Рут стукнула ногтями по колену. – Верно? Любым способом. Даже если я становлюсь разменной монетой.

– Да. – Признался Скала, чувствуя стеснение и стыд.

– Ясно. – Бесстрастно подытожила девушка, продолжая барабанить по колену. – Приезжай ко мне на свадьбу. Мне будет радостно видеть твой отряд. Заодно может кого знакомого встретишь. Свадьба через четыре дня, а ты приезжай завтра. Я там совсем одна против них. Хольт не в счет, он еще сам не выбрал, кто он.

– А я выбрал?

– Ты – это ты. И ты не наш. И поэтому я зову тебя, понимаешь?

Скала медленно кивнул.

– И что ты понял? – Подозрительно спросила Рут.

Советник усмехнулся.

– То, что за месяц ты вполне освоила метафоры, дочь Тринидада. И позволь все-таки проводить тебя обратно. Пусть ты и варварка, но одну в лес я тебя не отпущу.

Над замком повисла тишина, особенно звенящая после беготни и криков. Хольт осторожно переступал через трупы, как будто мог их еще побеспокоить. Его сильно мутило, но не от ужаса или отвращения, а от неприятия всего этого. Рут куда-то исчезла, и он был рад больше не видеть ее выпачканного красным белого платья. Когда-то он был в ужасе от того, как ее сестра резала труп, но все это была ерунда по сравнению с тем, как Рут деловито счищала с топора чьи-то кишки и прилипшие волосы.

Он то и дело натыкался на мародерствующих варваров, которые приветствовали его и звали присоединиться, но Хольт не мог. Отряд одного из советников Тринидада приехал в замок на свадьбу и перерезал почти весь замковый гарнизон во сне. Оставшиеся сгруппировались и подняли тревогу, но было уже поздно. Хольт бросился на поиски Рут и нашел ее, но лучше бы не находил. Дикарка была в спальне молодой леди Норвент, сидела на ее постели и методично втыкала нож в уже переставшее дергаться тело. Она повернулась к Хольту, и лицо у нее было до жути спокойным.

Хольт медленно вышел и во дворе наткнулся на Скалу, резко раздающего команды. Советник Тринидада взглянул ему в лицо, крепко взял за плечо и отвел в сторону, а там несильно отхлестал по щекам и дал хлебнуть чего-то обжигающего. Хольт мигом обрел способность видеть и слышать, и проклятый звон из ушей наконец-то убрался. На глаза попался вход в замковую молельню.

– Не спас их Всеблагой. – Только и сказал юный лорд, глядя, как над молельней поднимается дымок.

– Мало что может устоять перед Железным богом. – Согласился Скала, поглаживая рукоять меча. – Иди в обоз, парень. Сиди там и не высовывайся. А мне еще предстоит серьезный разговор с Тринидадом.

До обоза Хольт не дошел, увидел пленную леди. Она злобно оскорбляла хохочущих варваров. Хольт почувствовал невыносимое отвращение. Она еще не знала, что все кончено, что она все потеряла, и лучше бы ей вести себя хорошо. Подумав, он шагнул к ней, прошел мимо варваров, забросил девушку на плечо и пошел в молельню, из которой уже вынесли все ценное, и она стояла пустая. Вслед загоготали и пожелали удачи.

Уходили быстро, на предстоящую свадьбу должны были съехаться гости, и нечего было попадаться им на глаза. Скала вез впереди себя сидящую очень прямо Рут, наконец-то нормально одетую в штаны и куртку. Она смотрела вперед пустыми глазами, и Скале было ее жалко, несмотря на то, что в случае неудачи полетела бы не только его голова, но и головы всех его людей. Рут предупредила честно. Он не был варваром, он понял ее. Но и она не была больше варваркой, не больше, чем он сам лордом, и страшно было смотреть на ее молчание.

– Война это гадость. – Сказал ей Скала. – И ты либо полюбишь эту гадость, либо умрешь человеком.

Она не ответила, только усмехнулась.

– Как ты? – Спросил, наконец, советник.

– Там я оставила свою невинность. – Неожиданно ответила Рут.

– И как? – Растерялся Скала.

Она серьезно посмотрела на него.

– Очень много крови. И очень больно.

Вопреки ожиданиям, Дон не стал ничего спрашивать. Он был умным человеком, и так все понял. И даже то, чего не понимала еще ни сама Рут, ни Скала. Если она позовет за собой войско, оно пойдет за ней, потому что варварам больше по сердцу резня, чем интриги. Дон холодно смотрел на дочь и думал, что не может так рисковать. Он не был особенно честолюбив, и как всякий варвар был бы не против подчиниться сильному вождю, если бы тот пришелся ему по сердцу, но не собственной дочери. А еще она была опасна тем, что была Тринидадом. Дон не обольщался и знал, что его имя значит больше него самого. И значило это только одно.

– Понравилось тебе брать замки, жабка?

Рут усмехнулась.

– Война – грязная сука.

– Прямо как ты. Однако мне понравился ход твоих мыслей. Дай я тебе кое-что покажу.

Он расстелил перед дочерью карту.

– Где-то через год мы выйдем к замку Эофаст. Видишь, как он стоит? Я рассчитываю, что к нам присоединятся племена Кроатон и Хореестор, но зачем тратить людей, когда можно предложить лордам союз?

Рут удивленно вскинула глаза.

– Именно, плесенька, именно. У тебя еще год на изучение хороших манер. Эофаст гораздо южнее Норвента, и там привыкли к культурному обращению. Так что ступай и ищи молодого Хольта. Пусть уже займется делом, а то у него после этого замка совсем с головой неладно.