Текст книги "Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц]"

Автор книги: Джон Кризи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 41 страниц)

Со всеми его заслугами и показаниями против него Темби совершенно созрел для виселицы, как цыпленок для печки.

Турнбал дружески хлопнул своего товарища.

– Иди скорей и расскажи все это помощнику комиссара, и он, может быть, представит тебя к награде.

– Подожди секунду, – со смехом возразил Роджер, – сейчас же побегу… А потом я хотел бы провести маленький разговор с Ребурном прежде чем повидаю Чартворда.

В этот момент дверь отворилась, и показалась красная физиономия вестового.

– Инспектор Вест, сэр… Помощник комиссара вас ждет. Он нагнулся, чтобы пробормотать конфиденциальным тоном: – В его кабинете Ребурн.

Роджер помчался.

Сэр Гай Чартворд, сидевший за грудой бумаг за своим письменным столом, курил трубку, укутанный сизым дымом. Напротив него, очень подтянутый и прямой, сидел в кресле Пол Ребурн с парой свежих кремовых перчаток в руке. Серебряная тросточка лежала возле него, и он, улыбнувшись с видом совершенного благодушия, сделал дружеский жест инспектору, но даже не попытался встать с места.

– А, Вест! – сказал Чартворд. Он остановился, чтобы посмотреть на выражение лица своего подчиненного, и, не увидев ничего, кроме спокойствия и безразличия, продолжал театральным тоном:

– Мистер Ребурн желает сделать заявление.

– Заявление? Очень хорошо, – безразлично проговорил Роджер.

Ребурн приблизился небрежной походкой.

– Я прежде всего желаю рассеять недоразумение, инспектор Вест. Я теперь понимаю, что наше поведение вам показалось подозрительным. Это вполне естественно. На вашем месте я поступил бы так же. – Ребурн краем глаза смотрел на Роджера и, не обнаружив никакой реакции на свои слова, продолжал:

– Я должен еще сказать, чтобы вы лучше поняли меня, что этот Темби в течение нескольких лет вымогал у меня деньги. Однажды, это было много лет тому назад, Уерендер учинил небольшое мошенничество на бегах, прячась за моим именем и моей репутацией. Я хорошо знал Георга и простил ему: теперь я вижу, до какой степени был наивен. Короче говоря, Темби, который работал на Уерендера, воспользовался всем этим, чтобы выкачивать из меня деньги. И в конце концов он снова пришел, чтобы продолжать свой шантаж, только в еще большем размере. На этот раз он требовал очень крупную сумму.

– На каком же основании он хотел заставить вас платить эти деньги? – осторожно спросил Роджер.

Ребурн улыбнулся.

– На том простом основании, что Ева Франклин давала ложные показания в суде: она не была свидетельницей того происшествия в лесу, в Клепем Коммон.

Вест и Чартворд должны были упасть в обморок от такого заявления. Или Ребурн был жертвой заранее рассчитанного удара, или он был преступным гением!

Ребурн глубоко вздохнул.

– Все это составляло часть плана Темби. О! Это было отлично состряпано… И я, как дурак, попался в его сети. Я любил Еву и женился на ней на прошлой неделе. Вы теперь понимаете весь его гнусный план? Вернее, их план. Они пришли к Еве, до смерти запугали ее, заставили говорить неправду перед судом. Даже – я поверил в то, что она говорила! А потом, когда Ева стала миссис Ребурн, они решили, что могут заставить меня платить им до моего последнего дыхания!

Роджер вытер лоб; Чартворд посылал к потолку клубы дыма и не говорил ни слова.

– А почему Уерендер пытался убить вашу жену? – тихим голосом спросил инспектор Вест.

– Да потому, что она, будучи сильно влюблена в меня, рассказала бы мне про все их проделки, рассказала бы мне всю правду. Я же немедленно обратился бы в полицию, и Уерендера с Темби арестовали бы.

Арестантская логика! Инспектор усмехнулся: согласился бы Георг Уерендер, даже если ему будет заплачено, просидеть в тюрьме долгие годы, не сказав ни слова?

А между тем Ребурн находился тут, сидя в кресле, с перчатками и тростью в руке, совершенно спокойный…

Телефонный звонок прервал нить его размышлений. Чартворд снял трубку, переменился в лице и переспросил резким тоном:

– Кто? Мелвил?

Роджеру показалось, что он уловил выражение триумфа в глазах гангстера.

Помощник комиссара с недовольным видом слушал, что ему говорили. Потом он резко повесил трубку.

– Абель Мелвил ходил к Уерендеру на свидание в тюрьму. После его ухода арестованного нашли мертвым, отравленным ядом. В одном из ботинок у него оказался полый каблук, и можно предположить, что там он и прятал яд!

Ребурн провел рукой по глазам, как бы для того, чтобы отогнать кошмар.

– Боже мой! Боже мой! Бедный Георг!

Он поочередно посмотрел на обоих полицейских. Взгляд его был грустен.

– Вот видите, господа, к чему приводит преступление! – проговорил он тихим голосом.

Глава 21
Некий Джо

Когда Ребурн вышел, Вест, дрожа от ярости, безнадежным тоном пробормотал, адресуясь к своему начальнику:

– Мелвил ли принес яд в тюрьму, или Уерендер держал его спрятанным в каблуке, ровно ничего не меняет. Мы ничего не сможем доказать, и судьи вынесут вердикт: самоубийство. Ребурн выигрывает по всей линии, сэр.

– Гм, – пробурчал сэр Гай Чартворд, более красный, чем вареный рак.

Оставались еще Темби и Ева Франклин.

Ева, ставшая миссис Ребурн, не могла быть привлечена как свидетель…

А Темби в один прекрасный день был срочно перенесен в госпиталь: вернее, перенесли его тело, потому что он умер по дороге в госпиталь. Смерть наступила от приема морфия…

– Шоколад!!!

– Какой шоколад?

– Темби вышел от Ребурна с коробкой шоколадных конфет под мышкой. Боже мой, сэр! Мне всегда это казалось странным… Если бы мне удалось разыскать эту коробку с остатками шоколада, она могла бы привести нас к Ребурну…

Чартворд, приросший к своему креслу, выпустил густую струю дыма, прежде чем ответить:

– Может быть, лучше подождать результатов вскрытия…

– Это верно, сэр, – с улыбкой согласился Роджер. – Но если в желудке обнаружат шоколад, это даст нам определенный след.

– Может быть, – согласился помощник комиссара полиции.

Когда Вест вернулся в свой кабинет, ему позвонил Турнбал; он был очень возбужден.

– Роджер! Я наконец обнаружил кое-что… Я нашел старшего сына мамаши Весли: его зовут Джо.

– Джо?

– Джо! Да, старина… дезертир, бродяга, подозреваемый в грабежах… Он последнее время жил в Ливерпуле: вот потому-то его в Лондоне никто и не знал. И держись крепче… Он приехал сюда специально для того, чтобы повидаться с матерью: они встретились с ней в одной таверне Мил-Энда. Хозяйка этого заведения узнала их по фотографиям.

– Замечательно! – с энтузиазмом воскликнул Вест.

Два часа спустя принесли результаты вскрытия: шоколадки оказались начиненными морфием.

Коробка от шоколадных конфет, подарок Ребурна, была найдена в коттедже, и каждая оставшаяся шоколадка подверглась тщательному анализу: многие из них были отравлены. Морфий был введен в конфеты при помощи шприца.

– Хорошенько просмотрите все отпечатки пальцев, – распорядился Роджер, – и пусть сделают их увеличенные оттиски. – Он заранее радовался, весь покраснев от волнения.

– Вероятно, все-таки найдут хоть один отпечаток пальца Ребурна!

Нимало не беспокоясь, Ребурн, очень гордый своими действиями, так блестяще себя оправдавшими, сидел на широком диване и улыбался мамаше Весли, которая, по своему обыкновению, сосала карамель. В открытое окно врывался уличный шум большого города.

Ребурн ласково проговорил:

– Мамаша, ты просто чудо.

– Я это знаю, мой дорогой Пол… – Она засмеялась, показывая свои желтые зубы. – Что бы ты стал делать без своей мамаши Весли, а?

– Ты действительно гений, – согласился тот. – Эта твоя идея – заставить работать на нас твоего сына – просто замечательна. Даже Уерендер верил, что все эти нападения были совершены Темби или, во всяком случае, были организованы им. Разделять, чтобы властвовать, – вот золотое правило. Темби думал, что мы хотим от него избавиться… А Георг считал, что Темби стал слишком много себе позволять, что ему дали слишком много свободы… И они прекрасно сломали себе шеи! Теперь нам остается лишь дождаться признания Джо. О! Я отсюда прекрасно вижу лицо Веста! Джо станет обвинять Уерендера в том, что тот подговорил его напасть на Брауна и его жену… К сожалению, еще этот револьвер! Почему, черт возьми, он носил оружие? И он стрелял в Веста! Это может обойтись ему несколькими годами тюрьмы.

– К сожалению! – Мамаша глубоко вздохнула. – Джо всегда был трудным ребенком, доставлял мне много хлопот и беспокойства… А я ведь всегда настоятельно рекомендовала ему не носить с собой оружия…

Отвратительная улыбка внезапно озарила ее жирное лицо.

– В конце концов… Пятьдесят тысяч фунтов, которые ты ему дашь, после того как он выйдет из тюрьмы, вознаградят его за испытанные лишения.

Неожиданно Ребурн и мамаша Весли одновременно подскочили на месте и воскликнули:

– Вест!

На пороге показались трое: Роджер Вест, Турнбал и Пил, с надвинутыми на глаза шляпами, в застегнутых на все пуговицы плащах…

– Убедительный разговор, мамаша. Все записано на пленку. И вы понимаете, что изображено на этой фотографии, мистер Ребурн?

Он достал фотографию отпечатка пальца.

– Это отпечаток вашего большого пальца левой руки, найденный на отравленной шоколадной конфетке.

– Это отвратительная ложь, – воскликнул Ребурн, побледнев, как мертвец.

– О нет! Под тяжестью неопровержимых доказательств Ева во всем призналась. Она не имеет ни малейшего желания быть замешанной в убийстве, даже если оно совершено ее собственным мужем.

Шаловливая мальчишеская улыбка озарила умное лицо инспектора Веста.

– Не хотите ли, чтобы я принес вам вашу газету, мистер Ребурн?

Наручники щелкнули, как челюсти капкана.

В тот же вечер инспектор Вест, сидя за столом, вскочил с полным ртом, чтобы ответить на телефонный звонок. Джанет бросила в него салфетку.

– Роджер! Если ты опять уйдешь, я немедленно подам на развод!

Инспектор, сняв трубку, улыбнулся жене.

– Возьми в адвокаты Абеля Мелвила!

Но это оказался Марк Лессинг, который собирался послать Джанет коробку шоколадных конфет.

Трепещи, Лондон
(Пер. с англ. О. Юрьевой)

I
Свадебный марш

Невеста, сияющее видение в белом, вошла в церковь Святой Маргарет, следом за нею вошли ее подружки. Снаружи осталась лишь толпа зевак.

Низко опустив голову, возле самой двери стоял человек со страдальческим выражением лица. Одет небогато, но чистенько. На нем не было шляпы, однако, когда жених с невестой и приглашенные гости входили в церковь, шляпа появилась, низко надвинутая на глаза.

У человека было бледное изможденное лицо с множеством морщин у глаз и рта. Волосы начали седеть, а глаза утратили свойственный юности блеск.

Почти напротив этого человека, смешавшегося с толпой уличных ротозеев, стоял второй мужчина, с широкими плечами и выправкой бравого вояки, облаченный в добротный коричневый костюм. Он отличался крупными чертами широкого лица и проницательным взглядом, который словно насквозь сверлил собеседника.

Он то и дело поглядывал на седовласого человека, но всякий раз, когда тот смотрел в его сторону, поспешно отводил глаза.

Человек с проницательным взглядом – детектив, сержант Джеймсон из Скотленд-Ярда. Было видно, что он чем-то сильно озабочен, но постепенно черты его лица прояснились. Он отвернулся от невзрачного человека и встретился взглядом с другим детективом – офицером, который тоже стоял посреди толпы, по другую сторону прохода.

Офицер прочитав призыв в глазах своего коллеги, протиснулся между скопившимися любителями красочных зрелищ и подошел к Джеймсону.

Двое или трое из числа опытных наблюдателей в толпе многозначительно подтолкнули друг друга локтями, немедленно признав в этой паре детективов. Но никто, кроме детектива-офицера, не слышал, как Джеймсон сказал:

– Этот невысокий тип, вот там, впереди, вы видите его, Пил?

– Да, – ответил Пил, тоже отличавшийся высоким ростом и богатырским телосложением. Эта пара могла сойти за родных братьев.

– Это же Артур Морлей, – прошептал Джеймсон, – я его хорошо помню. Лет 13 назад он был приговорен к смерти за убийство жены, но потом приговор был смягчен. Его выпустили всего лишь месяц назад. Следите за ним!

– Интересно, что он здесь делает?

Джеймсон ответил:

– А вам бы не хотелось взглянуть на свадьбу собственной дочери?

Из церкви донеслись торжественные звуки «Свадебного марша» Мендельсона.

Толпа зашевелилась, и человек, узнанный сержантом, снова натянул шляпу на глаза. Джеймсон, который вечно опасался какой-нибудь неприятности, подумал, что на этот раз здесь все будет спокойно. Если бы Морлей помышлял о скандале, он не стал бы прятать лицо. В том, что он не хотел быть узнанным, не было ничего удивительного. У него был вид симпатичного старика, хотя слово старик едва ли было в данном случае уместным: Морлею не было и пятидесяти.

Джеймсон смутно помнил обстоятельства дела Морлея. Произошла ссора из-за другого мужчины, и Морлей задушил жену. Судебное разбирательство было недолгим. Обвиняемый почти не защищался, разве что ссылался на сильное возбуждение. Самым трагическим оказалось то, что, как было совершенно точно установлено следствием, у жены Морлея никогда не было любовника, так что ревность его была беспочвенной.

Толпа оживилась, когда на церковных ступеньках появились жених и невеста.

Защелкали фотоаппараты. Стараясь ничего не упустить, Джеймсон одним глазом смотрел на лицо Кристины Морлей, теперь уже Кристины Грант, которая являла собой сплав красоты, возбуждения и счастья. Он редко видел, чтобы женщина выглядела такой сияющей.

Улыбка Майкла Гранта исчезла, когда он заметил направленные на него фотообъективы, но вскоре появилась вновь.

Он был высоким, стройным, внешне немного задиристым. Сын знаменитого отца, сумевший собственными силами создать себе громкое имя, несмотря на столь серьезную конкуренцию… Итон, Оксфорд, крупный капитал, авиация, летчик-истребитель, снова большой бизнес – такова была карьера Майкла Гранта. Ему было тридцать с небольшим, он был лет на 10–12 старше своей супруги.

Когда прошли молодожены, Морлей, стоявший совершенно неподвижно, стянул с головы шляпу. Он смотрел вслед своей дочери, пока она не уселась в лимузин марки «ролле бэнти», в котором Гранты должны были совершить первую часть свадебного путешествия. Им предстояло прожить недели две в Девоне, где у сэра Мортимора Гранта был очаровательный старинный особняк «Тайверн Лодж». Новобрачные отправились туда сразу же после брачной церемонии.

Хейдон, лакей Майкла Гранта, уехал в Девон заблаговременно с большей частью багажа.

Продолжая все так же сиять от счастья, Кристина с веселым смехом шла к машине. Теперь на ней был костюм от Дорио, цвета бутылочного стекла. Грант уселся рядом с женой, и машина тронулась.

Кристина сначала стряхнула конфетти со своих рукавов и колен, потом почистила и костюм мужа. Он с нежной улыбкой посмотрел на нее, но внимание его поглощал плотный поток машин на шоссе.

Когда они выбрались на большую дорогу, Грант разрешил себе чуточку расслабиться и взглянул в глаза Кристине.

– Все хорошо, любимая?

– Все изумительно! – воскликнула она, вкладывая в это слово всю полноту своего чувства.

– От всего сердца надеюсь, что ты всегда так будешь себя чувствовать со мной.

– Дорогой, иначе и быть не может. А где мы проведем сегодняшнюю ночь?

– Скоро узнаешь, – усмехнулся Грант.

– Ты ведь не будешь пытаться добраться до Тайверна?

– Не всегда же я бываю безрассудным. Да и потом это всего лишь машина, а не самолет. Нет, я разыскал небольшую гостиницу, совершенно потрясающую. Мы туда приедем как раз вовремя, чтобы отдохнуть и, если тебе захочется, переодеться к обеду.

– Значит, где-то в Дорсете?

– Холмистая окраина Северного Дорсета, – пояснил Грант. – Давай-ка посмотрим, нельзя ли выжать более приличную скорость из этого драндулета! Дорога свободна.

Кристине было безразлично, куда они едут. Она разговаривала как-то машинально. Она была в угаре счастья и думала: «Мне надо до него дотронуться, чтобы убедиться в его реальности».

Грант ей подмигнул:

– Не больше сотни, дорогая!

В этом месте дорога была ровная, окрестности малопривлекательные, но где-то впереди виднелись деревья, окаймляющие зеленые луга.

Грант посмотрел на Кристину тем обожающим взглядом, каким смотрят только на новобрачную.

– Счастлива?

– Очень.

И тут на самом повороте мимо них промчалась легковая машина – зеленый «мерседес».

Грант сердито нахмурился: он ненавидел лихачей и зевак-пешеходов. Кристина видела, как опустились уголки его рта.

Когда «мерседес», обогнавший их, рванулся вперед, пассажир, сидевший на заднем сиденье, оглянулся, и Кристина прекрасно рассмотрела его лицо: бледное, круглое, с какой-то застывшей, «китайской», улыбкой.

Машина исчезла за вторым поворотом. Кристина заговорила с возмущением:

– Никак не возьму в толк, почему люди сами стремятся нажить себе неприятности? Я…

Она не договорила.

Можно было подумать, что темная туча опустилась на лицо ее мужа. Сейчас оно стало таким мрачным, что казалось высеченным из гранита. В нем проглядывало злое упрямство, о существовании которого Кристина могла лишь догадываться, так искусно скрывал его Майкл.

«Мерседес» ушел далеко, так что теперь можно было лишь смутно различить очертание головы и плеч водителя.

«Почему так расстроился Майкл?» – подумала Кристина, но решила промолчать. В свое время он ей все расскажет.

По сути дела, они совершенно не знали друг друга. Им еще предстояло изучить привычки, вкусы, научиться распознавать настроение и не портить друг другу кровь.

Она не должна его торопить, не должна показывать, что заметила его состояние, и она вполне может пойти на это! Чего же хитрить с самой собой, она боготворит своего Майкла.

В этот момент он повернулся, чтобы посмотреть на нее, и она испугалась, ибо заметила то, что никак не ожидала увидеть: Майкл был напуган!

Грант смотрел на нее с таким видом, как будто бы не сознавал, что она сидит рядом. Однако постепенно выражение его лица изменилось, складка разгладилась, кончики губ загнулись вверх, лицо снова стало сильным и бесстрашным. Он оторвал на секунду руку от руля и стиснул ее колено.

– Мы хорошо проведем время! Как ты смотришь, если мы поедем вслепую – наугад? Ты не против, если нам придется вернуться?

– Нет! Ведь мог же произойти прокол или неполадка с мотором, но, конечно, я бы не хотела провести первую брачную ночь под стогом сена!

Он весело рассмеялся.

– Не уверен, что я был бы очень против, – сказал он, – но, вероятно, ты права.

Зеленый «мерседес» больше не был виден, дорога была превосходной, так что они снова могли ехать с максимальной скоростью. Казалось, Грант совершенно позабыл недавний инцидент, хотя Кристина не могла изгнать его из мыслей. Она лишь надеялась, что этого по ней не видно.

Они добрались до Солсбери через два часа после выезда из Лондона и въехали под арку XVI века, принадлежавшую старинному постоялому двору, где все стены обвил хмель, в окна до сих пор были вставлены бутылочные стекла, а ветви дубов покачивались над крепостными стенами.

– Чаю, миссис Грант?

Он помог ей выйти из машины и под терпеливым взглядом старика-портье стряхнул несколько блесток конфетти с ее костюма. Затем,   взявшись за руки, они двинулись к входу в гостиницу.

Огромная комната отдыха оказалась полупустой и приятно прохладной. Симпатичная официантка в черном платье и крахмальном чепчике приняла заказ. Они болтали весело и бездумно, так что Кристина совсем почти забыла про зеленый «мерседес». Но вскоре после того, как они поехали дальше, Кристина почувствовала, что Майкл насторожен и взвинчен.

Они успели проехать не больше двух миль, приближаясь к району новостроек Вильтона, когда их вторично обогнал зеленый «мерседес». На этот раз водитель не нарушил правила движения, и пассажир сидел, забившись в угол, не выглядывая наружу. Выражение лица Гранта не изменилось, но Кристина заметила, как его руки непроизвольно сжали руль.

Вскоре они свернули с главной магистрали на аллею, причем Грант ее не предупредил еще об одном повороте, и вот они уже остановились в небольшой рощице. Он притянул ее к себе, так что ее голова оказалась у него на плече, и губами провел по ее лбу.

– Дорогая, у меня темное прошлое, – объявил он с насмешливым торжеством.

– Я в этом не сомневалась!

Он собирался объяснить ей. Да, она была уверена, что это было наградой за ее ожидание.

– Это не исповедь, – заверил он ее, – а простая констатация факта. Или, может быть, нужно разыграть мелодраму?

– А ты сможешь?

С легким беспокойством Кристина ждала, что будет дальше.

– Смогу. Я могу быть невероятно мелодраматичным. Так или иначе, милая, но я должен поделиться с тобой величайшей тайной в моей жизни!.. У меня есть ВРАГ!

– Ага! – воскликнула Кристина, стараясь сохранить легкомысленный тон, но ее сердце екнуло. – Смертельный враг?

– Человек, который с удовольствием всадил бы мне нож между лопатками, – заявил Грант.

И хотя это было сказано с шутливыми ужимками, у Кристины по спине пробежал холодок страха. Но он быстро исчез.

– Человек, которого я несправедливо обидел. Во всяком случае, так он считает… Человек, который…

Он не договорил и улыбнулся.

– Собственно говоря, этим все сказано, любимая. Я вообразил, что дело, из-за которого я однажды поссорился с этим человеком, давно забыто, но я только что увидел его на дороге. Меня эта встреча потрясла, хотя, возможно, это было случайным совпадением.

– Человек с «китайской» улыбкой? – спросила Кристина.

– Я сразу подумал, что ты что-то заметила. Но мне и в голову не могло прийти, что ты его разглядела… Человек с «китайской» улыбкой. Весьма удачно!

– Благодарю вас, сэр.

– О, хвали там, где похвала заслужена.

Он снова был совершенно спокоен, шутил, улыбался. Ни тени тревоги.

– Это длинная история, любимая. Ты можешь назвать ее почти семейной враждой. Он потерял много денег и поклялся отомстить, но, так как он уехал за границу, я был уверен, что все давно забыто. Его угроза не заставила меня по ночам мучиться от бессонницы. Но надо же было ему показаться именно сегодня, черт бы его побрал со всеми потрохами.

– Вряд ли это было совпадением, – задумчиво протянула Кристина.

– Беру свои слова обратно. Скорее всего он захотел омрачить самый для меня счастливый день… Я рад, что не стал это скрывать от тебя.

– Я тоже, – тепло ответила Кристина.

Ей хотелось задать десятки вопросов, но она снова решила, что разумнее всего на него не нажимать. Он все расскажет, когда сочтет нужным. Поэтому она по-прежнему пыталась шутить.

– Придется сегодня на ночь покрепче запереть дверь.

– Он не может знать, где мы остановимся, – с заговорщическим видом сказал Грант, – и этот объезд я сделал специально для того, чтобы он не смог нас выследить. Еще 20 миль мы не будем выезжать на центральное шоссе.

Примерно с час они продвигались по проселочным дорогам, иногда веселые, иногда притихшие. Грант до сих пор не сказал, куда едет, но наконец подле десяти минут езды по шоссе он воскликнул:

– Вот мы и у цели!

Вдали от дороги раскинулось большое одноэтажное здание с низкой черепичной крышей, сложенное из желтовато-красного кирпича, окруженное садом, который казался собранием ярких красок.

Грант остановил машину за открытыми воротами.

– Вылезай, дорогая, – проговорил он. – Я поставлю машину в гараж и сразу же вернусь.

Он нагнулся над нею, чтобы открыть в машине дверцу, и в этот момент из особняка вышел мужчина в короткой белой куртке. Казалось, он совсем не спешит, но подошел к машине как раз вовремя, чтобы помочь Кристине.

– Могу ли я забрать багаж, сэр?

– Два чемодана в багажнике, прошу вас.

Грант подождал, пока не выгрузили объемистые дорожные чемоданы. Кристина остановилась у подножия невысокой лестницы.

– Ровно две минуты! – произнес Майкл и улыбнулся с такой страстью, что ей даже стало страшно.

Кристина посмотрела на раскинувшуюся впереди долину, окруженную холмами, и на несколько минут избавилась от неуверенности и смутной тревоги, но состояние счастливого экстаза уже не возвращалось.

Здание было выстроено на краю долины. По обе стороны подъездной аллеи раскинулись безграничные зеленые луга.

Кристине не хотелось без Гранта подниматься в отель. Он вскоре пришел, беспечно подбрасывая в воздух ключи и что-то насвистывая.

– Ну? – спросил он.

– Чудесно!

Грант довольно улыбнулся.

– Я был уверен, что тебе понравится. Этот загородный отель больше похож на клуб. Я на него наткнулся несколько лет назад, и мне всегда хотелось приехать сюда еще раз. Хочешь пробыть здесь неделю-другую?

– С восторгом!

Она не стала напоминать ему, что они собирались отправиться в Хайвери и отослали туда багаж, но ей было трудно примириться с его скрытностью.

Вестибюль оказался очень уютным, со стеклянными дверьми по обе стороны, ведущими в главную комнату отдыха и в столовую. Стены были отделаны панелями из светлого дуба, мебель удобная, современного стиля. На полу лежали толстые мягкие ковры.

На лужайке против главного входа расположились в шезлонгах несколько человек, а дальше играли в теннис две молодые девушки. Стук мячей о ракетки доносился до холла. Солнце сияло на воде, на зданиях, на клумбах и фонтанах. Еще дальше они различили группу всадников, приближающихся к гостинице.

Грант повел ее по широкому коридору с дверьми, расположенными на значительном расстоянии одна от другой. Из последней двери на правой стороне вышел портье.

– Если вам что-нибудь понадобится, сэр, дайте мне знать, хорошо?

– Да, благодарю, – улыбнулся Грант.

Он первым подошел к двери и распахнул ее перед Кристиной.

Комната была обставлена удобной мебелью. Вдоль обитых панелями стен тянулись полки, на которых стояли блюда, разрисованные цветными листьями, медные кувшины, горшки и вазы, бронзовые статуэтки.

– А теперь проверь-ка брачный покой, – с шутливой усмешкой сказал Грант. – Дверь вон в том углу ведет в ванную. Полюбуйся, какой отсюда открывается вид!

– Слушай, дорогой, это не сон? Мы действительно на земле?

Они стояли рядышком, возле самого окна, держась за руки. Необыкновенное чувство покоя и полной безопасности постепенно овладело Кристиной, а вместе с ним опять появилось невероятное удивление, что этот человек мог в нее влюбиться и стать ее мужем.

– Когда будет обед? – спросила она. – Я успею распаковать вещи?

– Мы поделим все домашние заботы пополам, – твердо заявил Майкл, – не то чтобы их было много, но…

Он открыл чемодан и увидел, что он набит до отказа.

– Хм, я бы не сказал, что тут всего одно вечернее платье, мадам. Может быть, помочь что-то развесить в гардеробе?

– Платьями я займусь сама, – проговорила Кристина, подходя к шкафу и открывая его.

Она громко вскрикнула.

Грант подскочил к ней и сразу же понял, что ее напугало. Внутри гардероба висело сделанное из картона лицо. Оно тихо покачивалось на веревочке, это было лицо ухмыляющегося китайца.