Текст книги "Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц]"

Автор книги: Джон Кризи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 41 страниц)

Джон Кризи
Инспектор Вест
Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц

Инспектор Вест в затруднении
(Пер. с англ. О. Юрьевой)

Глава 1
Роджер Вест на седьмом небе

Старший инспектор Роджер Вест из нового Скотленд-Ярда разговаривал по телефону с женой. Он сидел у себя в кабинете, который делил с четырьмя другими детективами одного с ним звания. На его красивом лице – он был настолько красив, что большинство сослуживцев называли его «Красавчиком» – застыла блаженная улыбка. По временам он издавал бессмысленные восклицания, вроде «ах!», «вот никогда не подумал бы!» или «ну!».

За три месяца сослуживцы привыкли к столь бурным проявлениям восторга. Обычно, когда звонила Джанет Вест, они быстренько испарялись, предоставляя Роджеру наслаждаться своим счастьем. Все, кроме Эдди Дейла. Впрочем, от Эдди никто и не ожидал проявления такта. Это был человек среднего роста, склонный к полноте, с несколько выдающимися вперед зубами и безвольным подбородком. Эдди был специалистом по подделкам. С его умственными способностями явно было не все в порядке, но в своей узкой области он был вне конкуренции.

Эдди проверял какие-то письма. Если они окажутся поддельными, полиция сможет привлечь к ответственности одного джентльмена, заподозренного в сочинении весьма искусных прошений и просьб. Эдди громко сопел, полураскрыв рот, целиком углубившись в работу.

В то мгновение, когда отворилась дверь, он бросил встревоженный взгляд в сторону Роджера Веста, выпрямился и выронил линзу, с помощью которой читал письма. Потом шумно отодвинул стул, привстал и очень громко приветствовал:

– Доброе утро, сэр!

– Доброе утро, вернее, день, – ответил сэр Гай Чартворд, помощник комиссара.

– Мой отчет еще не совсем готов, – пролепетал Эдди. – Мне нужно еще часика два-три.

– Не беспокойтесь, – сказал Чартворд, – я зашел поговорить с Вестом.

Вдруг Роджер, сотрясаясь от неудержимого смеха, выдавил из себя:

– Никогда…

Чартворд прошел вперед, остановился как раз позади Роджера, который и не догадывался о его присутствии.

– Великолепно, – кричал Вест, – и всего четыре месяца. Теперь уже осталось немного. Мне говорили, они всегда появляются парами.

– И у нас не было никаких хлопот, – подхватила его жена. – Но, мой дорогой, разве ты не занят?

– Ни капельки, – ответил Роджер, – сегодня самое пустое утро, которое мне выдалось за многие месяцы. Эдди Дейл только что исчез из отдела. Ну, так что же было потом?

Когда Джанет углубилась в дальнейшие подробности обсуждаемого ими вопроса, локоть Роджера случайно соскользнул со стола, и тут он заметил песочный жилет Чартворда с перекинутой через него цепочкой от часов. И то и другое что-то напоминало ему. Роджер опустил глаза и увидел мешковатые брюки и начищенные до блеска коричневые ботинки. Тогда он поднял голову и уставился на красную шею, круглую багровую физиономию и розовую блестящую лысину, обрамленную седыми кудряшками.

К его чести голос у него не дрожал, когда он заявил:

– Это великолепно, дорогая, но я должен идти. Мне кажется, со мной хочет побеседовать помощник комиссара… Что? Хорошо, я непременно передам. До свидания.

Он опустил трубку, выпрямился и взглянул на Чартворда с лучезарной улыбкой.

– Доброе утро, сэр.

– Доброе утро, инспектор Вест.

Глубокий голос Чартворда звучал подозрительно вежливо:

– Должен принести извинения за то, что вам помешал. Осмелюсь узнать, что вы должны мне передать?

– Искренний привет от моей супруги, она просила сообщить, что ваш крестник ведет себя превосходно.

На какую-то долю секунды в глазах Чартворда мелькнули опасные искорки.

– Рад об этом слышать, но намного меньше радуюсь тому, что вы, инспектор, себя ведете не столь превосходно.

– Мне просто нужно было подбодрить Джанет. Понимаете, я вижу малыша всего полчаса утром. Он весит уже свыше двенадцати фунтов. Такой толстяк, что и глазок не видно! А веселенький! Вы… – Он замолчал.

– Не знаю, было, ли разумно с моей стороны стать его крестным отцом, – проворчал Чартворд. – Если он вырастет похожим на отца, то это будет человек без совести. Независимо от того, что я вам только что сказал, вы ведь в данный момент не слишком перегружены, не так ли?

– Я подчищаю Галловейское дело, – ответил Роджер. – По правде говоря, сэр, я рассчитывал получить несколько выходных дней.

– Во время которых, собирались понянчить наследника? – спросил Чартворд. – Если ничего не случится, почему бы и нет. – Тут он положил письмо, которое держал руке, на стол перед Роджером. – Мне думается, надо посмотреть, что мы сумеем выяснить по этому поводу.

– Еще одно, сэр? – воскликнул Роджер, взглянув на конверт.

– Их всего пять за пять дней. Этот малый – напористый тип, и, возможно, он знает, о чем пишет.

Роджер вынул письмо и быстро пробежал его. Оно было напечатано на машинке, не имело ни адреса, ни подписи и гласило:

«Лучше бы вы не медлили и не дожидались, пока К, обнаружит свои намерения. Вы пожалеете, что не прислушались к моим предупреждениям».

Буква «к» в письме обозначала мистера Эндрю Кельхэма. Мистер Кельхэм был известным финансистом, его деятельность продолжительное время привлекала внимание полиции, которая присматривалась к его мероприятиям и даже кое-что уже проверила. Это был человек средних лет, умеющий внушить доверие, красивый и общительный. Он занимался проектированием благоустроенных усадеб в Большом Лондоне и в провинциальных городках. В этом не было ничего незаконного. Однако анонимки уверяли, что он намерен нарушить законы. Широкое поле его деятельности в области спекуляции земельными участками давало такие возможности.

Роджер показал указательным пальцем на письмо:

– Просто не представляю, с чего начать.

– Я бы поднял архивы и порылся в них. Это нисколько не нарушит вашего отдыха. Я – пришлю вам остальные письма. Разумеется, нельзя рассчитывать на чудо… – Он кивнул и вышел из кабинета, но как только Роджер снова принялся перечитывать письмо, дверь вторично растворилась и послышался голос Чартворда:

– Эй, Вест!

Роджер поднял голову:

– Да?

– Кто всегда появляется парами?

– Парами?

– Вы говорили по телефону, что кого-то «ожидают парами». Предупреждаю, вам придется искать другого крестного, если…

Роджер фыркнул:

– Я имел в виду зубы. У него вышел сверху один. Согласно всем учебникам, нижние всегда режутся парами. Но если дети появляются парами, их называют двойняшками.

– Вот как? – Чартворд вышел из кабинета.

Когда Эдди Дейл вернулся, Роджер подмигнул ему.

– Я пытался предупредить тебя, Красавчик, – сказал Эдди. – Я тебе давно говорил, что ты нарвешься на неприятности, если не будешь остерегаться помощника комиссара. Тебе здорово влетело? – спросил он с любопытством.

– Он был весьма дружелюбен.

Эдди печально покачал головой.

– Не знаю, как это тебе удается, – признался он, – просто не представляю, Красавчик. Если бы он застал меня за посторонними телефонными разговорами, как тебя, мне бы не обобраться неприятностей. А ведь у меня их пять штук.

– Чего, зубов?

– Нет, ребятишек. Какого черта ты заговорил о зубах?

Посыльный Чартворда принес анонимки. Роджер попросил его разыскать досье Эндрю Кельхэма.

Отправляясь домой на ленч, он забрал бумаги с собой. Все утро ушло на то, чтобы изучить и взвесить отрывочные данные, но ничего определенного он не нашел. Все обвинения против Кельхэма сводились к неясным намекам, что тот был связан с дельцами, ранее судившимися за спекуляцию. Двое из них сильно нажились на поддельных документах и на аферах с земельными участками. Вест решил составить список лиц, уличенных в подобных махинациях, из числа знакомых Кельхэма. Таких оказалось семнадцать.

Он позвонил по телефону инспектору Слоуну, которого по его рекомендации недавно повысили в звании, и сообщил ему эти сведения. Слоун ответил задумчиво:

– Мне кажется, что если поискать, то найдется немало других людей, связанных с мошенниками…

– Не знаю, не уверен. Но это внушительный список. Мне неприятно думать, что Кельхэм подсмеивается над нашей наивностью.

– Что вы хотите предпринять?

– Пока не придумал. Глупо было бы явиться к нему и забросать вопросами.

– Сказал ли вам помощник комиссара, почему он серьезно отнесся к анонимным письмам?

– Нет, не сказал. Вилл, не приедешь ли ты сегодня ко мне в Челси? Я забрал все бумаги домой. Если мы вместе над ними посидим, то сможем что-нибудь найти.

– С удовольствием.

– Молодец! – похвалил Вест. – Договоримся на семь часов. К этому времени наследник будет уже в кроватке.

Он дал отбой, а через несколько минут решил позвонить Джанет. Когда их соединили, Роджер отчетливо расслышал заливистый рев их первенца Мартина.

– Скажи, не будет ли тебе слишком хлопотно, если я приглашу поужинать Вилла Слоуна и Марка Лессинга? – спросил Роджер.

– Нет, я справлюсь, – ответила Джанет. – Я должна бежать, а то он свернет себе шейку.

Роджер снова набрал номер, на этот раз Марка Лессинга, своего близкого друга, отличающегося пытливым умом. Марк обещал приехать к Роджеру в Челси примерно в половине восьмого. В данный момент было около шести.

Роджер мог бы уехать немедленно, но тут появился взволнованный посетитель, который интересовался подробностями Галловейского дела, так что Вест собрался домой лишь без четверти семь. Все давно уже ушли. Наступили прохладные сумерки после типичного апрельского дня. В домах засветились желтые прямоугольники окон. Роджер надел непромокаемый плащ и шляпу, спустился с лестницы и прошел уже половину двора на Набережной, когда сзади раздался голос:

– Красавчик!

Он оглянулся и увидел одного из инспекторов. Тот спросил:

– Не ты ли занимаешься делом «К»?

– Да, а что?

– Убит сын Кельхэма, – сказал инспектор. – Тебе стоит туда съездить, не правда ли?

Глава 2
Убийство Энтони Кельхэма

Уже стемнело, когда Роджер добрался до квартиры Кельхэма на Парк Лейн. Вместе с ним были сержант и два детектива. Квартал роскошных домов светился притушенными огнями.

Роджер знал, что сына Кельхэма, двадцати одного года, через несколько месяцев после поступления выставили из Оксфорда за организацию вечеринок, которые были названы «оргиями». Его сексуальные наклонности, как установила полиция, носили животный оттенок. Поскольку Вест начал размышлять над проблемой отцов и детей, он был готов посочувствовать Эндрю Кельхэму.

Великолепно одетый человек с елейной улыбкой отворил двери. Блэр, личный секретарь Кельхэма.

– Инспектор Вест, не так ли? Рад, что вы так быстро приехали. Мистер Кельхэм сильно переживает.

– Естественно.

– Я понимаю, что вы не нуждаетесь в моих советах, но, по возможности, будьте как можно деликатнее. Я уверен, что он будет благодарен.

– Я не намерен причинять больше неприятностей, чем необходимо.

– Вы очень любезны.

Блэр был до смешного исполнительным типом. В ходе расследований Роджер уже несколько раз с ним встречался. У него сложилось мнение, что это превосходный секретарь.

– Я доложу, что вы приехали, – сказал Блэр.

– Прежде всего расскажите мне, что произошло, – попросил Роджер. Его люди поставили свои чемоданы, один начал привинчивать фотоаппарат на треногу. Огромная гостиная, в которую их привели, была обставлена богато и со вкусом. В квартире было необыкновенно тихо.

– Боюсь, что не смогу вам многого сообщить, – ответил Блэр. – Тони, то есть Энтони Кельхэм, находился в отцовской библиотеке. Сидел за столом. Мы с мистером Кельхэмом днем отсутствовали. Когда мы возвратились, Тони Кельхэм все так же сидел за столом. Мне кажется, вы придете к выводу, что его убили выстрелом в спину.

– Вы его перенесли в другое место?

– Нет.

– Вы ничего не трогали в его комнате?

– Все осталось в таком виде, как было.

– Были ли у Энтони Кельхэма основания находиться в библиотеке?

– Он имел право ходить и бывать всюду, где ему заблагорассудится. От него не запиралось ни одно помещение. – Блэр поколебался: – Вы задали весьма странный вопрос, инспектор.

Роджер пропустил его слова мимо ушей.

– Когда вы вернулись?

– Немногим позднее половины седьмого.

– Сейчас двадцать минут восьмого, – констатировал Роджер и подумал о маленьком сборище в Челси. – Можно воспользоваться вашим телефоном?

– Он находится в углу.

– Спасибо. Уиллис, позвони от моего имени миссис Вест и скажи, что я задерживаюсь и, возможно, не вернусь домой допоздна. – Он снова повернулся к Блэру: – Когда приехал Энтони Кельхэм?

– Должно быть, ровно в пять.

– Что говорят слуги?

– В доме никого не было. Здесь работает одна женщина и ее дочь, обе приходящие. Мы обедаем в ресторане. – Блэр закурил сигарету. – Боюсь, я не смогу точнее назвать время, когда приехал Тони, инспектор, и, уверяю вас, мистер Кельхэм тоже не сумеет.

– Понятно, – сказал Вест и повернулся к сержанту: – Спуститесь вниз и узнайте, не заметил ли швейцар или кто-нибудь еще, когда мистер Энтони Кельхэм возвратился домой.

Когда человек ушел, он добавил для Блэра:

– Я очень рад, что вы не теряли зря времени. Это может оказаться полезным. По-видимому, у вас нет еще собственной теории?

– В жизни своей не был так поражен, – ответил Блэр. – Может быть, вам лучше переговорить с мистером Кельхэмом?

– Он один?

– Да, миссис Кельхэм уехала.

Роджер кивнул и пошел следом за Блэром в холл. Тот остановился перед одной из пяти дверей и тихо постучал.

Изнутри раздалось хрипловатое: «Войдите». Когда Роджер вошел, Эндрю Кельхэм сидел перед бюро, читая что-то лежащее перед ним, и его поза говорила о подавленности.

– В чем дело, Блэр? – спросил Кельхэм, не поднимая головы.

– Инспектор Вест из Скотленд-Ярда.

– Ах да, конечно.

Роджер, который всегда видел его подтянутым, элегантным, уверенным в себе и благодушным, подумал, что за какие-то часы Кельхэм постарел.

Это впечатление усилилось, когда Кельхэм поднялся и повернулся лицом к Весту. Обычно он улыбался, сейчас его глаза выражали отчаяние и растерянность. Он все еще держал в руках письмо. Воротничок его был помят, прическа растрепалась, отдельные волоски пристали к костюму на плечах и спине.

– Рад, что вы приехали, инспектор. Блэр вам рассказал, что… произошло?

– Выражаю вам свое искреннее соболезнование, – ответил Роджер, – и заверяю, что не побеспокою больше, чем необходимо.

– Тревожьте меня столько, сколько потребуется. Вы слышите меня? – Голос его звучал глухо, руки дрожали. – Только найдите человека, убившего моего сына, больше мне ничего не нужно. Ни с кем не деликатничайте, особенно со мной.

Он замолчал и резко отвернулся, уставившись на цветную фотографию сына на стене.

– Я пойду вместе с вами, – глухо добавил Кельхэм.

– Мне кажется, вам лучше бы остаться здесь, сэр, – вмешался Блэр.

Однако Кельхэм на его слова не обратил внимания и первым вышел в холл. В холле их дожидались сержант Меллор с двумя детективами и Уиллис, вернувшийся из гостиной. Кельхэм даже не взглянул на присутствующих. Он прямиком направился к запертой двери. В замке торчал ключ. Кельхэм его повернул. С видимым усилием он отворил дверь и отошел в сторону, пропуская вперед Веста.

Роджеру редко приходилось видеть подобное, жуткое зрелище. Огромный письменный стол стоял примерно так же, как бюро в кабинете Кельхэма. За ним в естественной позе сидел Энтони Кельхэм. Его лица не было видно, и от дверей он как две капли воды походил на отца. Одна рука покоилась на столе, тело поддерживалось второй, вцепившись в край стола. Темные волосы спускались на лоб. Дотронувшись до его запястья, Роджер почувствовал холод окоченения.

Вест повернулся к Кельхэму:

– Его нашли точно в таком положении?

– Абсолютно. Отворив двери, я не заметил ничего подозрительного. И лишь когда он никак не отреагировал на мое приветствие, даже не шевельнулся, я почувствовал тревогу. Приглядевшись внимательней, я понял, что он мертв. Пощупал его пульс… рука уже холодела.

– Понятно, – сказал Роджер. – Скажите, мистер Кельхэм, вы не представляете, кто мог его убить?

– Не имею понятия.

– Вы не знаете, были ли у него враги?

– Насколько мне известно, не было.

– Кому еще было известно, что он должен быть здесь этим вечером?

– Как мне думается, никому. Я сам услышал, что он сюда приезжает, только сегодня утром: он собирался провести Пасху у матери в Ньюбери, а я планировал уехать к ним на субботу и воскресенье. Он сказал, что приехал в Лондон всего на один день и переночует здесь. Я никому об этом не говорил, кроме Блэра.

– Я никому не рассказывал об этом, – выговорил Блэр слишком поспешно, как подумал Роджер.

– Вам известно, что привело вашего сына в Лондон? – спросил Роджер.

– Лучше сами прочтите вот это, – предложил Кельхэм. Он протянул Роджеру записку, смятую с угла, которую все еще не выпускал из рук. Коротенькая, она была написана плохим почерком на листке бумаги Брейзеносского Колледжа.

«Дорогой Энди, я приготовил для тебя приятный сюрприз! У меня завтра в Лондоне есть пара неотложных дел, я сильно сомневаюсь, что закончу с ними рано и сумею вечером уехать в Ньюбери, так что жди меня примерно часиков в пять. Все новости сообщу при встрече, но их почти нет. Тони».

– Благодарю вас, – сказал Вест. – Я считаю, вам не нужно здесь оставаться, если, конечно, вы этого сами не хотите. Я смогу позднее обсудить подробности с мистером Блэром, а через пять минут приедет полицейский врач.

– Есть ли причины, по которым мне нельзя здесь присутствовать?

– Нет.

– Тогда я останусь.

В течение последующих двадцати минут сделали несколько десятков фотографий тела с различных сторон, пока Роджер с сержантом Меллором осматривали комнату. Роджер не подходил к телу до прихода доктора Говарда Винтера, молодого длиннорукого человека с нетерпеливыми манерами. На все трупы он смотрел одинаково заинтересованно и деловито, как и подобает патологоанатому. Никакой сентиментальности!

Они с Роджером вместе подошли к телу. Еще до того, как короткий осмотр был закончен, Кельхэм изменил свое решение и вышел из комнаты. Блэр ждал подле двери.

– Почти нет сомнений, вполне ясно, что с ним произошло, – произнес Винтер, – меткий выстрел из крупнокалиберного револьвера, а? Уверен, что смерть была мгновенной. Мне больше не надо оставаться, да?

– Нет, благодарю, – ответил Роджер. – Меллор, вызови «скорую помощь» и предупреди морг на Кэннон Роу. – Когда сержант вышел, Роджер подошел к дверям, чуть не отдавив при этом ногу Блэра. – Извините, – проговорил он изысканно-вежливым тоном.

Он закрыл двери в библиотеку, выпачкав при этом руку в порошке для обработки отпечатков пальцев, но это его не встревожило: уже были сделаны снимки дверной ручки и большинства предметов, на которых были обнаружены следы. Блэр стоял позади Веста в коридоре. Роджер медленно отпер дверь, которая не издала никакого звука. Вот появился толстый ковер на полу, а вот и письменный стол с сидящей за ним мертвой фигурой. Выстрел, сделанный с уровня талии, как раз оказывался на высоте раны. Роджер посмотрел на окно: оно было расположено довольно высоко, фрамуга была открыта, но пуля, выпущенная оттуда, не могла бы попасть в человека за столом.

Блэр неожиданно сказал:

– Должно быть, стреляли от дверей.

– Мы ничего не принимаем на веру. Скажите, мистер Кельхэм пользуется этой комнатой?

– Да, конечно, она служит ему приемной.

– Несколько дней ему здесь не будет покоя, – сказал Роджер. – Было бы удобнее, если бы он перебрался в какой-нибудь отель или на другую квартиру, удобнее для него самого, я имею в виду. Мы-то устроимся. Спросите его, как он решит, ладно?

Пока Блэр отсутствовал, явился Меллор и доложил, что не обнаружил никакого признака взлома наружной двери, вокруг замочной скважины не было видно царапин. Роджер проверил его донесение, минут пять ушло на осмотр других дверей. Сержант Лин сказал, что, кажется, никто не заметил, когда приехал Энтони Кельхэм, выстрела тоже не слышали. К этому времени у ворот остановилась машина «скорой помощи». Владелец дома настаивал, чтобы тело вынесли через черный ход, и Роджер снизошел к его просьбам. Когда убрали тело, Вест пошел в гостиную поговорить с Кельхэмом. Тот произнес:

– Если полиция считает, что нам лучше уехать, мы можем это сделать. Не возражайте, Блэр.

– Я думаю только о ваших удобствах, – ответил Блэр с полупоклоном. – Все ваши бумаги находятся здесь.

– Полиция не будет возражать, если мы заберем отсюда кое-какие документы, – закинул удочку Кельхэм, – не так ли, инспектор?

– Пожалуйста, но только после того, как мы их просмотрим, чтобы быть уверенными, что ничто не будет уничтожено.

– Разве это необходимо? – возмутился Блэр.

Кельхэм повернулся к своему секретарю:

– Мне надоели ваши возражения! Здесь было совершено убийство, неужели до сих пор вы этого не поняли? Полиции необходимо все тщательно проверить, просмотреть всех и все. А мы обязаны оказывать им всемерную помощь. – Он посмотрел на Роджера и проговорил, слегка понизив голос: – Вы должны простить меня, инспектор, но мои нервы не выдерживают. Вы не будете возражать, если во время обыска мой секретарь будет находиться при вас?

– Нисколько, – ответил Роджер.

– Благодарю вас. А я договорюсь о переезде на несколько дней в отель.

Если у Кельхэма и имелись причины бояться полиции, то его поведение было безукоризненным. Конечно, можно было предположить, что компрометирующие бумаги изъяты еще до прихода полиции. Более того, не исключено, что Кельхэм и Блэр разыгрывали спектакль, чтобы обмануть полицию. Роджер считал бы это более вероятным, если бы не поведение Кельхэма в тот момент, когда он переступил порог дома. Сейчас Кельхэм казался более собранным, но в глазах по-прежнему застыла боль, а руки дрожали.

– Еще один вопрос, инспектор. Я бы хотел выехать из Лондона повидаться с женой, вернусь я, если это необходимо, завтра утром. Она нездорова и сама приехать не может.

– Я не возражаю, – ответил Роджер.

– Благодарю вас. Теперь вы, Блэр. Надеюсь, вы поняли, что я настаиваю на полнейшем сотрудничестве, полиции вы должны помогать везде и во всем.

– Слушаю, сэр, – сказал Блэр, потом добавил с видимым усилием: – Как в отношении упаковки вещей?

– Я все сделаю сам.

– Вы можете заняться этим совместно, – сказал Роджер. – У меня нет никакой необходимости немедленно приступать к проверке шкафов с бумагами. – Он оставил их, когда они вдвоем направились в спальню, а сам заговорил с сержантом Меллором: – У вас много денег в наличии?

– Да фунта два наберется, а что?

– Кельхэм уезжает, и я хочу, чтобы вы последовали за ним.

Роджер вытащил бумажник и достал трехфунтовую купюру – все, что было при нем.

– Займите столько, сколько сумеете, у остальных. Как только узнаете их адрес, позвоните в Ярд.

– Ясно, сэр, – ответил Меллор. – Я его не потеряю!

– Постарайтесь. По его словам, он собирается к себе в загородный дом «Тополя», в Стрэттоне близ Ньюбери. Запомнили?

– «Тополя». Стрэттон, близ Ньюбери, – повторил Меллор.

– Правильно. Пошевеливайтесь! – Роджер вернулся, а Меллор поспешил вниз по лестнице.

Кельхэм отсутствовал минут десять, и Роджер начал просматривать бумаги в одном из шкафов с выдвижными ящиками. У входной двери раздался звонок. Полицейский в гражданском платье пошел открывать. Блэр обеспокоенно проговорил:

– Интересно, кто это?

Роджер никак не отреагировал. В свое время он займется вопросом, почему так нервничал Блэр. Пока же Вест ухватился за возможность заняться бумагами, которые всего часа два назад казались совершенно недоступными. Это были в основном контракты, накладные и прочие документы, связанные со строительством. Время от времени Блэр заглядывал ему через плечо, но инспектор полностью ушел в свою работу до тех пор, пока в холле не раздались голоса.

Тут Блэр пулей выскочил из комнаты. Роджер поднялся и отправился следом.

Он увидел девушку в ярком плаще, с которого стекали капли воды. На голове у нее был капюшон, из-под которого выбивались мокрые светлые волосы. Роджер обратил внимание на ее широко раскрытые голубые глаза, когда она с изумлением посмотрела на Блэра.

– Чарльз, – воскликнула она, – что случилось? Что здесь делают эти люди?

Она перевела взгляд на Роджера и требовательно спросила:

– Кто вы такой?

– Я… – начал было Роджер.

– Он мертв! – закричал Блэр. – Тони мертв! Его убили!