Текст книги "Почетный караул"

Автор книги: Джеймс Коззенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 46 страниц)

XI

Полковник Росс, сопровождаемый капитаном Коллинзом, пересекал вестибюль, направляясь в свой отдел, и тут его перехватил сержант Брукс, который видел, как подъехала и припарковалась машина полковника. В одной руке сержанта тлела сигара, другой он держал приказ, который и протянул капитану Коллинзу со словами:

– Здесь о вас, сэр. Я отметил нужный параграф. Судья, у нас там делегация. Я пробовал достать машину – надеюсь, вы поговорили с кем надо.

– Да, я говорил с Ботвиником, – отвечал полковник Росс. – А что за делегация, вы не знаете?

– Полковник Култард и с ним несколько офицеров. Я просил их подождать, сказал, что вы уже выехали и будете здесь с минуты на минуту. Собираются жаловаться на полковника Ходена, он им как кость в горле. Полковник Култард рвет и мечет. Пытался пробиться к полковнику Моубри, но безуспешно. При нем еще майор, начальник одного из отделов, и капитан Хикс – тот репортер, которому вы поручили писать по заданию генерала; ну и наш старый приятель лейтенант Эдселл. Я хотел было узнать, что именно так бесит полковника, но он отшил меня, сказал, что его воротит от всего этого, а вам и так все известно – он говорил с вами на днях, и вообще ему нужны вы, а не я, и он отсюда шагу не сделает, пока не повидается с вами.

– Прежде всего мне надо встретиться с генералом Билом, – ответил полковник Росс. Он с легкой усмешкой взглянул на капитана Коллинза.

– Придется вам отдуваться за всех. Ступайте к полковнику, скажите, что я у генерала, а вы – вместо меня. Если удастся, попробуйте узнать, чего он хочет. Впрочем, если с ним все эти ребята, речь, скорее всего, идет о лейтенанте Эдселле и об утреннем деле. Возможно, полковник Ходен уже все проверяет. Вы ведь знаете, что он не должен ни перед кем отчитываться, разве что сам соизволит. Постарайтесь задобрить его. Может, он согласится, чтобы все они написали рапорты. В таком случае отправьте к ним миссис Эллиот. Уж она-то справится.

Полковник Росс круто развернулся в дверях и вышел в холл.

– Они здесь, у судьи в кабинете, капитан, – сказал сержант Брукс. – Вы хорошо знаете полковника Култарда?

– Не очень, – ответил капитан Коллинз. – Видел его недавно на совещании у полковника Моубри.

– Кадровый офицер, старый авиационный корпус, – продолжал сержант Брукс. Капитан Коллинз бросил на него внимательный взгляд сквозь очки и, опустив глаза, стал разглядывать отпечатанные на мимеографе приказы, которые он держал в руках. Капитану было любопытно, что думает об этих приказах сержант Брукс, этот многоопытный штабной служака. Спросил он, однако, совсем о другом:

– Как же мне лучше подъехать к полковнику?

– Думаю, он уже немного поостыл. Думаю, куда хуже дело обстоит с лейтенантом. Вчера, во всяком случае, так и было, да, наверное, вы и сами знаете. Полковник Култард, конечно, догадывается, что судья просто сбежал, хоть я и предупредил его, что судье необходимо повидаться с генералом Билом, и, принимая во внимание чрезвычайность ситуации, он немедленно прислал сюда вас. Как бы то ни было, скорее всего, полковник Култард не знает, как все обстоит на самом деле. Да, не забудьте сделать вид, что вы запыхались. Ведь они ждут уже не меньше десяти минут.

– Благодарю за науку, – ответил капитан Коллинз. – Ну, я пошел.

– Валяйте. Если услышу шум, приду на вынос тела, – любезно предложил сержант Брукс, сунул в рот сигару и, удобно усевшись, принялся с видимым удовольствием листать лежащий на столе номер «ВВС».

Капитан Коллинз отворил дверь в кабинет полковника Росса.

Полковник Култард занимал самое удобное кресло – справа от пустующего письменного стола судьи. Вся его поза выражала нетерпеливое ожидание: он сидел нога на ногу и раздраженно подергивал носком щегольского с пряжкой ботинка, из которого виднелась аккуратная штрипка брюк. Досадливо вскинув седую кудрявую голову, он удивленно уставился на капитана Коллинза. Очевидно, полковник обладал профессиональным, дающимся многолетней службой свойством раз и навсегда запоминать не только сами лица, но и имена, принадлежащие означенным лицам, и мог безошибочно назвать всякого, с кем его когда-либо сводила судьба. Вот и теперь, только самую малость замявшись, он сказал:

– Кто вам нужен, Коллинз? Если вы ищете полковника Росса, то его здесь нет.

– Я теперь работаю у полковника Росса, сэр, – сказал капитан Коллинз. – Полковник у генерала Била. Боюсь, он может немного задержаться.

– Но сержант сказал, что он вот-вот будет – он уже выехал сюда. Мне необходимо поговорить с ним.

– Да, сэр. Так и есть. Полковник действительно ехал сюда, когда мистер Ботвиник связался с его машиной. И полковник поручил мне немедленно отправиться к вам.

– И чем же вы можете мне помочь?

– Пока не знаю, полковник. Просто полковник Росс послал меня к вам, и я готов сделать все, что в моих силах.

Полковник Култард недоуменно развел руками.

– Я считал, что вы из отдела связи с общественными организациями, – сказал он недовольно. Видно, он ужасно расстраивался, когда оказывалось, что профессиональная память подводит его.

Капитан Коллинз повертел в руках листки с приказами и сказал:

– Вы не ошиблись, сэр, пока еще оттуда, во всяком случае до понедельника, полковник Росс согласовал это сегодня утром. А приказ мне передали только что.

– Позвольте, пожалуйста, взглянуть, – попросил Култард.

Немного удивившись, капитан протянул ему листки. Полковник и сам был несколько озадачен этой своей просьбой, лишенной, впрочем, всякого смысла и вызванной, скорее всего, желанием лишний раз утвердить свои полномочия и скрыть тем самым некоторую неуверенность.

– Благодарю! – коротко бросил он.

Теперь волей-неволей он чувствовал себя обязанным хоть бегло просмотреть этот особый приказ из тридцати параграфов, отпечатанный на трех страницах мимео-графическим способом. С упрямо-недовольным видом он принялся читать, перескакивая с пятого на десятое:

3. Каждому из ниже перечисленных офицеров предоставляется отпуск на указанное количество дней, начиная с… 6. В соответствии с параграфом 14101 приказа по данному штабу с 1.IX.1943 г. капитан Чарлз К. Робинсон, личный номер 0491550 ВВС… 9. В соответствии с полномочиями, указанными в параграфе 1а (3) армейской инструкции 20-5… 14. Следующие офицеры прибыли в данный штаб в соответствии с… 22. Следующие военнослужащие рядового и сержантского состава женской вспомогательной службы сухопутных войск, не имеющие назначения на должность, прибыли…

И, наконец, на третьей странице, полковник прочел помеченный сержантом Бруксом параграф: 27. Капитан Ричард П. Коллинз, личный номер 0301376 ВВС, освобожден от должности в отделе связи с общественными организациями данного штаба и назначен на должность в аппарат инспектора ВВС.

Тем временем капитан Коллинз разглядывал офицеров из окружения полковника. Майор Уитни, неловко примостившись на краю небольшого стола в углу кабинета, бесцельно крутил прикрепленную к столу табличку с надписью «Старший сержант Брукс». На Коллинза он бросил скучающе-утомленный взгляд, в котором ясно читалось, что ему крайне неприятна вся эта бессмысленная суета.

На одном из двух жестких стульев у стены сидел капитан Хикс. Он с отсутствующим видом глядел в окно на дорогу, изнывающую в пекле послеполуденного солнца, на длинное зеленоватое раскаленное от зноя бетонное здание библиотеки и архива в скудной тени редкой сосновой рощицы. Капитан Коллинз с большим интересом разглядывал Хикса, о котором прежде уже был наслышан. Газетчику Коллинзу было непонятно, как можно предпочесть живой, увлекательной, да и более доходной работе журналиста изнурительную кабинетную поденку. Капитан Хикс, который в задумчивости поглаживал указательным пальцем свои коротко стриженные светлые усики, поймав взгляд Коллинза, вежливо кивнул в ответ.

Лейтенант Эдселл, приятель Преса Филлипса, занимал второй жесткий стул. Он сидел, рассеянно вперив в пространство взгляд своих темных, мрачных глаз. Его лицо отчасти утратило обычное выражение угрюмой отрешенности. В те минуты, когда лейтенант Эдселл забывал о своем лице, оно немного смягчалось, храня, однако, привычное выражение, как снятая перчатка хранит форму руки. Вот и сейчас в нем читалась борьба разных и, скорее всего, противоречивых чувств, которые почти постоянно раздирали лейтенанта – мнительность сочеталась с высокомерием, насмешливость несла в себе оттенок уязвленного самолюбия, порывистость умерялась расчетливостью, а к суетности примешивался скепсис.

В те минуты, когда лейтенант Эдселл не был охвачен азартом борьбы, не изощрял свой ум, вынашивая коварные планы, лицо его выражало подавленность и безнадежность. В минуты горьких раздумий он не мог не признаться себе, что часто терпит сокрушительные неудачи в своей непримиримой войне с существующим порядком вещей, что с утомительным постоянством его постигают все новые разочарования, хотя и прежних было более чем достаточно, чтобы дать ему casus belli[13]13
  Повод к войне (лат.).


[Закрыть]. В общем, это было желчное лицо неудачника, но не сломленного, а, скорее, озлобленного поражениями.

Внимательно изучив официальную печать и личную подпись адъютанта генерала, полковник Култард изрек наконец:

– Так! – И, протянув листки капитану Коллинзу, добавил: – Благодарю, капитан. Собственно, ничего другого я и не ждал. – Несколько грубоватым тоном, в котором, казалось, звучали даже извиняющиеся нотки, полковник, как бы желая воссоздать и удержать хоть на время этакий благородный образ старшего офицера – сурового, твердого, но справедливого, и к тому же рубахи-парня, – сказал: – Если они так швыряются людьми, могли бы поделиться – ну, хотя бы со мной. Уж кому-кому, а нам-то люди нужны. – Он откашлялся и пригладил свои седые вьющиеся волосы. – Ну что же, Коллинз, я не знаю, чем вы можете мне помочь. Собственно, почему я здесь – да потому, что хочу знать, что происходит, вот и все. Вам что-нибудь известно? Если да, то выкладывайте. Сдается мне, вы что-то знаете. Ведь вы были здесь вчера. Стало быть, вы в курсе этого дела.

– Да, сэр, – ответил капитан Коллинз. – Мне кое-что известно. Полковник Росс, который был очевидцем, сказал, что лейтенант Уиллис избит. Я знаю, что утром приехал отец лейтенанта Уиллиса. Меня даже послали встретить его. – Тут Коллинз не удержался и взглянул на лейтенанта Эдселла. Казалось, лейтенант немного вышел из своего оцепенения. Коллинзу пришла в голову мысль, поразившая его самого: лейтенант Эдселл не просто пал духом, он еще и напуган, и не хочет, видно, больше никаких передряг.

– Да, да, понял, – перебил полковник Култард, – ответьте мне, если можно, на один вопрос – просил ли полковник Росс полковника Ходена поговорить с Билли?

– Уверен, что нет, сэр.

– Значит, это самодеятельность Ходена! Не хочу сказать, что он не имеет права делать то, что считает нужным. Конечно же, имеет полное право. Далее, я не знаю, что натворил он, – полковник негодующе кивнул в сторону лейтенанта Эдселла, как если бы ему противно было даже произнести это имя. – Он говорит, ничего. Тоже может быть, а может, и нет. – Тут полковник всем своим видом дал понять, что он очень и очень сомневается, дошло ли до этого странного малого – парень-то наверняка «с приветом», – как это чудовищно должно быть для офицера, когда его командир, полковник, вот так публично выражает недоверие его словам… – Возможно, полковнику известно то, чего не знаю я. Возможно, у меня есть причины поступать так, а не иначе. И все же это не дело – угрожать старшему офицеру моей службы, выказывать ему недоверие – он, может, и не замешан ни в чем, да хоть бы и замешан, все равно, это не дело. Даже если он совершил какой-то проступок, нарушил нормы офицерской этики, надо было прийти ко мне и доложить, как положено. Но ведь я не получил никаких разъяснений на этот счет. И это меня совсем не устраивает.

– Понял, сэр, – ответил капитан Коллинз. – Вы хотели бы, чтобы полковник Росс выяснил, что полковник Ходен…

– Просто передайте Норму: я считаю, что полковник Ходен должен объясниться со мной. Сам я к нему с этим не пойду, но хочу, чтобы мне представили объяснения. И я получу их или же вынужден буду доложить об этом деле генералу Билу. Подумайте, сколько времени мы теряем! У меня, между прочим, полно дел, у Уитни тоже. Да и Хикс вот, насколько мне известно, выполняет срочное задание. Нам нужно узнать, действительно ли ему, – снова кивок в сторону лейтенанта Эдселла, – действительно ли ему предъявлено обвинение. Он тоже, кстати, без работы не сидит. Хикс, вот вы чем должны сейчас заниматься?

– Вы имеете в виду, сэр… – начал Хикс, застигнутый врасплох неожиданным вопросом. – Видите ли, тут у нас один офицер из Орландо, которому сегодня нужно вернуться обратно. Я собирался помочь ему, ну хотя бы добраться до базы, он уже ждет. Кроме того, майор Уитни хотел, чтобы мы с капитаном Дачмином проследили за работой отдела боевой подготовки и обеспечения безопасности полетов.

– Отдела боевой подготовки? – переспросил полковник Култард. – Мы-то здесь при чем? Как бы то ни было, я считаю, вам следует выполнять задание генерала Била. По-моему, он вас куда-то направил. Просто в толк не возьму, как вас-то угораздило влезть в это дело. Билли говорит, вы ему сказали, что были в госпитале с этим цветным и полковник Росс подумал, вы его специально привели посмотреть, как генерал Николс будет вручать награду этому парню. – С этими словами полковник привычным жестом, выдающим его замешательство, стал нервно поглаживать свой седой затылок. – Ей-Богу, – продолжал он, – я просто хочу выяснить, в чем дело. Хочу разобраться, что происходит.

– Полковник, – начал капитан Коллинз, – давайте же попробуем это выяснить. Может, сделаем это в форме показаний? И если полковник Росс задержится, вам не придется…

– Помилуйте, уж если речь идет о показаниях, – перебил полковник Култард, – пусть Ходен дает показания мне, а не я ему: у него-то, наверное, больше оснований для этого.

– Нет, нет, я имею в виду ваших офицеров, сэр. Возможно, майор Уитни согласится сообщить, что ему сказал полковник Ходен. Может, и лейтенант Эдселл…

– Я уже сообщил полковнику Култарду все, что знал, – вмешался лейтенант Эдселл. – Сожалею, если его это не устраивает, но мне нечего больше добавить.

– Понимаю, сэр, но должен же я услышать все это своими ушами, если хочу докопаться до сути? Можно задать вам несколько вопросов, сэр?

– Не вижу смысла, капитан. Я же сказал вам, что ничего больше не знаю. Ну как я могу сказать вам больше того, что знаю сам. О чем вы хотите спрашивать?

– Первое, что я хотел бы знать, правильно ли я понял, что полковник Ходен из контрразведки представил сегодня майору Уитни обоснованные обвинения в адрес лейтенанта Эдселла?

– Ну конечно. Подтверди, Билли, – обратился полковник к майору Уитни.

– Совершенно верно, капитан. Примерно час назад, может, немного раньше, в общем, после ленча. Лейтенант Эдселл был задержан одним из офицеров начальника военной полиции майора Сирса. Видимо, полковник Ходен считает, что лейтенант Эдселл причастен к раздуванию беспорядков. Точно он не сказал, но…

– Понимаете теперь, что я имею в виду? – спросил полковник Култард. – Если он что-то знает, пусть скажет. Хватит ходить вокруг да около! Хватит вешать собак на Билли – он не нянька каждому своему офицеру.

– Конечно, сэр, – сказал капитан Коллинз.

За окном медленно нарастал тяжелый рев двигателей. Неторопливо, около десяти миль в час, шла машина командно-разведывательной службы. За ней, строго соблюдая дистанцию, следовали транспортеры роты тяжелого оружия с батареей 81-мм минометов, пулеметные взводы на трех машинах, новенькие грузовики. Люди, одетые в полевую форму, исходящие потом в своих стальных шлемах, сидели тем не менее по команде «смирно» – видно, начальство решило, что перед зданием штаба нельзя ударить лицом в грязь. Все они двигались к базе, шла подготовка к параду.

Спохватившись, что время уходит, капитан Коллинз спросил:

– Еще одно обстоятельство, которое не могу взять в толк, майор, – где находился лейтенант Эдселл и почему офицер военной полиции задержал его?

Майор Уитни обратился к лейтенанту Эдселлу – в его голосе чувствовалось некоторое беспокойство:

– Вы ведь шли по территории отдела нестандартных проектов, да?

Полковник Култард не выдержал:

– Да не молчите же, Эдселл! Вы ведь отдавали себе отчет в том, что вы делаете? Никто за вас не ответит. – Полковник казался сильно раздраженным и в то же время столь беспомощным в своем раздражении, что капитан Коллинз был даже несколько озадачен. Впрочем, достаточно было только взглянуть на полковника Култарда, чтобы понять, что состояние бессильного гнева, в котором он пребывал, глубоко противно его натуре и привычкам. С явной неохотой исполнял он эту обязанность, возложенную на него. Капитан Коллинз, бросив на полковника быстрый взгляд, тут же отвел глаза.

Лейтенант Эдселл наконец заговорил, и тон его был гораздо более сдержанным, чем ожидал капитан Коллинз:

– Я старался разыскать мистера Уиллиса – отца лейтенанта Уиллиса, – только и всего. Он разговаривал с капитаном Хиксом в госпитале, а я пошел к главврачу получить разрешение, чтобы мистер Уиллис мог повидаться с сыном.

Подчеркнутая рассудительность лейтенанта Эдселла была столь же неестественной, как и мрачная раздражительность полковника Култарда по отношению к человеку, который волею обстоятельств оказался в его подчинении. Было видно, что лейтенант обдумывает каждое слово, старательно разыгрывая роль невинной жертвы.

– Там меня продержали, и я не смог повидаться с майором, я имею в виду майора Маккрири. Когда я вернулся обратно, мистера Уиллиса уже не было. Мне сказали, что капитан Хикс отправил его к полковнику Россу. И я не знаю, почему меня…

Тут вмешался капитан Хикс:

– Это не совсем так. – Он с досадой посмотрел на лейтенанта Эдселла. – Полковник Росс пришел сам. Он увидел мистера Уиллиса, который сидел возле меня. Полковник подошел ко мне и спросил, кто это, а потом предложил нам пойти вместе с ним. И мы спустились в конференц-зал, где генерал – полагаю, это был генерал Николс из Главного штаба ВВС – вручил лейтенанту Уиллису крест «За летные боевые заслуги». Я присутствовал при этом, а что мне еще оставалось.

Снаружи с новой силой взревели медленно ползущие тяжелые машины. Видимо, шла противотанковая пехотная рота, транспортеры с прицепными орудиями. Лейтенант Эдселл внимательно следил за проходящей техникой, не обращая ни малейшего внимания на то, что говорит капитан Хикс.

Когда капитан замолчал, лейтенант Эдселл, как ни в чем не бывало, продолжил:

– Лично я не видел, куда пошел мистер Уиллис и кто там еще пошел с ним. Мне известно только то, что сказала дежурная.

Он обратился к капитану Коллинзу, явно ища поддержки.

– Вы ведь, наверное, знаете, что полковник, – тут лейтенант Эдселл в свою очередь кивнул, впрочем довольно учтиво, в сторону полковника Култарда, – и полковник Моубри вчера тоже подняли шум, когда этот парень, журналист, разгуливал тут без сопровождения. Да, это я привел мистера Уиллиса. Я подумал, что уж лучше мне проводить его, чем схлопотать еще один втык. Известно, что лейтенанта Уиллиса положили в госпиталь. Вот я и решил – самое главное для мистера Уиллиса сейчас быть радом с сыном. Поэтому я и пошел. Пойти-то пошел, да не дошел. По-моему, я не сделал ничего плохого, не понимаю, почему лейтенанту из военной полиции взбрело в голову задерживать меня.

– Так с этого и надо было начинать, неужели не понятно? – сказал полковник Култард. – Ведь никто вас не просил сопровождать его, вы сами набились в провожатые и ответите за это, почему до сих пор молчали?

– Да потому, что вы не дали мне и слова сказать, – тут же парировал лейтенант Эдселл. – Вы просто вошли, если вы помните, и сообщили мне и капитану Хиксу, что мы должны с вами и майором Уитни явиться к инспектору ВВС. Майор Уитни вообще ни о чем меня не расспрашивал, поинтересовался только, действительно ли лейтенант из военной полиции задержал меня. Казалось, кроме этого, его больше ничего не волнует. Я думаю, он был очень раздражен. Ну и держался тоже соответственно.

Капитан Коллинз, откашлявшись, спросил:

– Лейтенант, не могли бы вы сказать несколько слов о том, чем интересовался полковник – как случилось, что вы пошли провожать мистера Уиллиса? Полагаю, полковнику Россу тоже любопытно будет узнать.

– Пожалуйста! – отвечал лейтенант Эдселл. – О том, что мистер Уиллис приезжает, я знал. Мне сказал мистер Джеймс, тот самый, что сбежал вчера от полковника Моубри. Мне было совершенно ясно, что, если не проводить мистера Уиллиса, он будет весь день блуждать по базе и разыскивать своего сына. Вот я и повел его…

Полковник Култард, который, очевидно, не мог больше сдерживаться, прорычал:

– Это же надо быть таким идиотом! Иначе не скажешь. И что это вы так печетесь об этих цветных? Не воображайте, что я принимаю ваши объяснения и все, что вы тут наплели. Вы ведете себя в высшей степени недостойно. И не обольщайтесь, подозрения с вас не снимаются. Отнюдь! Так и знайте! Убей не понимаю, как вам дали офицерское звание…

– Мне его и не давали, сэр, – возразил лейтенант Эдселл совершенно спокойно и с чувством собственного достоинства. – Я заслужил его в офицерской школе. Полагаю, майор Уитни может сказать, как я выполняю свои обязанности. Считаю, что я не нарушал никаких приказов и не совершал никаких действий вопреки инструкциям. Конечно, вы вольны обвинить меня в чем угодно, и я весьма сожалею, что перебил вас, однако я оставляю за собой право чувствовать себя оскорбленным. Впрочем, даю слово не перебивать вас больше.

Полковник Култард густо покраснел, ловя воздух открытым ртом, закрыл было его, потом вновь разинул, как будто никак не мог вдохнуть. Снаружи, с дороги, все явственней слышался голос, отсчитывающий такт, и мерный, неторопливый топот. Полковник Култард невольно повел головой в сторону окна – и тон, и тембр голоса, явно неуместные тут, резали ухо. Бойко и нарочито резко высокий женский голос рубил слова команды.

По раскаленному солнцем асфальту легко шагала высокая стройная девушка – лейтенант женской вспомогательной службы сухопутных войск; за ней четким порядком шли знаменосец, сержантский взвод и разведчики; колонной по два взвода – восемь человек в ряду – двигалась рота женской вспомогательной службы – взгляды все, как один, строго устремлены вперед, и в такт широкому стремительному шагу резко хлопают по ногам форменные юбки. Видимо, они шли в какое-то условное место, откуда автобусы должны были доставить их на базу.

Полковник Култард так и стоял с открытым ртом, уставясь на шеренги шагающих и слушая визгливый женский голос, который энергично выкрикивал: «Ать, два, три…» Казалось, это был последний штрих, завершивший в сознании озадаченного, ошеломленного полковника этот немыслимый, разноликий, фантастический образ, в котором виделась ему сейчас армия, та самая армия, где прошли долгие годы его службы и где ему теперь, в меру своего разумения, надлежало найти свое место.

Придя в себя и закрыв наконец рот, полковник Култард судорожно сглотнул и поднялся с кресла. С тоской взглянув на лейтенанта Эдселла, он произнес:

– Мне нечего больше вам сказать. Не весь же день торчать нам тут! Займитесь своими делами!

Заметив в дверях полковника Росса, генерал Бил сказал:

– Заходите, судья! Взгляните-ка на эту штуку!

Генерал Бил сидел за столом, в окружении людей; при ближайшем рассмотрении оказалось, что это дамы – миссис Пеллерино, сержант Омара, мисс Джеллиф и миссис Спен из отдела полковника Моубри. Они оживленно толпились вокруг какого-то сверкающего аппарата – чуда современной техники, – установленного рядом с креслом генерала.

– Сроду не видел ничего подобного! – воскликнул генерал Бил, обращаясь к полковнику Россу. – Его привезли, пока меня не было. Штука в том, что ему можно диктовать, он и сам диктует, короче, толком я и сам еще не разобрался.

Сосредоточенно хмурясь, он принялся азартно крутить ручки. Зажегся огонек, миниатюрные сверкающие детали пришли в движение, и вдруг откуда-то изнутри, подобно грому небесному, пророкотал голос генерала Била: «Так как же все-таки он действует?»

– Господи Боже мой, – прошептал генерал, затыкая уши.

– Можно убавить звук, сэр, – вмешалась миссис Пеллерино. – Смотрите, вот здесь. Поверните в другую сторону; давай снова, Айлин…

Послышалось только слабое шипение – и ничего больше; женщины в ужасе переглянулись. Миссис Спен начала было:

– Наверное, не стоило…

Но аппарат тут же прервал ее, заворковав голосом миссис Пеллерино: «Сейчас оно включено, сэр. Вот посмотрите; не нужно даже стараться говорить прямо в него. Оно само улавливает все звуки. Кажется, это слишком медленно, Айлин, поверните ту штуку, около вас…»

Снова врезался голос генерала Била: «Эй! Минутку! Айлин! Посмотрите-ка на эту руку! Что это?»

Тут устройство испустило вопль, затараторило и засмеялось женскими голосами. Это вызвало новый приступ шумного восторга.

– Вот видите, оно записало все, – кричала мисс Джеллиф. – Все записало!

Миссис Пеллерино тут же подхватила:

– Да, оно записывает все…

Голос генерала Била продолжал: «Нет, нет! Не надо! Дайте-ка сюда! Позвольте же мне взглянуть…»

Смущенно запинаясь, жалобно залепетал голосок сержанта Омара: «Ах, сэр! Я как раз хотела снять его…»

Ее прервала нервно-возбужденная скороговорка миссис Пеллерино: «Она его только что надела. Какое миленькое, правда?»

«Она что, замуж собралась, что ли? Я вот ей покажу – замуж! В конце концов, кто здесь командир? Она просто обязана мне подчиняться. Она не посмеет выйти замуж без моего согласия. Дайте-ка мне ту инструкцию…»

«Но обручиться она вправе. Ведь она всего-навсего обручилась…»

«Ага! Значит, ей бы только бриллиант заполучить, а замуж она и не собирается! Кто этот малый, вы хоть знаете, по крайней мере? Он служит? Ну так вот – пусть собирается, завтра же как миленький отвалит в Гренландию. И никаких помолвок не потерплю. Она мне самому нужна. А от этого ящика интересные вещи можно узнать…»

– Что здесь происходит? – поинтересовался полковник Росс. – Что за шуточки?

– Ах, сэр! – воскликнула миссис Пеллерино. – Вы только подумайте – оно, это устройство, повторяет все, что мы тут говорили.

Ее бледное лицо сияло, она схватила левую руку Айлин и указала на нее полковнику Россу. На среднем пальце красовалось кольцо с бриллиантиком.

– Ишь ты! Ну, поздравляю! – сказал полковник Росс.

Тем временем аппарат прокашлялся и мрачно сообщил: «Предмет: дисциплинарное взыскание налагается на техника-сержанта Айлин Омара, женская вспомогательная служба сухопутных войск. Первое. Расследование показало, что четвертого сентября сорок третьего года вы совершили обручение с целью вступления в брак. Второе. Вам объявляется выговор за этот поступок, наносящий урон порядку и дисциплине, и предписывается расторгнуть помолвку. Третье. В случае, если обнаружится, что соответствующие меры не были приняты, будут начаты действия, необходимые для того, чтобы прийти к согласию…»

Тут из устройства раздался взрыв смеха, протестующие и ликующие вопли, заглушившие голос. Генерал Бил повернул ручку, и устройство замерло.

– Каково, а, судья? – спросил он.

– Потрясающе! – ответил полковник Росс, переводя взгляд с генерала Била на устройство. Он сомневался, достаточно ли убедительно он разыграл изумление и удалось ли ему скрыть под ним несколько ироническое отношение к тому, что он тут увидел. Признаться, он не ожидал застать здесь такое веселье.

– Очень нужная вещь, – добавил он.

Оживленное лицо генерала Била выражало искреннее восхищение.

– Отлично, милые дамы, – сказал он. – Вы свободны. Ступайте! Мне надо поговорить с судьей. Да, Айлин, кто-нибудь из ваших сможет приехать по этому случаю?

– Далековато, сэр. Думаю, сестра, наверное, сможет, – ответила сержант Омара.

– И больше никто? Ну что, отпустить вас, что ли?

– Боже мой, сэр…

– Ну, так уж и быть – отпускаю. Да скажите капеллану, чтобы зашел ко мне. Что же вам подарить к свадьбе? Отпуск на одну ночь?

– Ах, что вы, сэр…

– Что, мало?

– Да, сэр, немного маловато, – сказала сержант Омара в порыве счастливого смущения.

Генерал Бил засмеялся.

– Должно быть, красавчик парень, а? – сказал он. – Я свяжусь с его командиром. Посмотрим, что можно сделать. Если вы снимете квартиру, мы можем разрешить вам жить за территорией базы. Однако мне бы не хотелось, чтобы вы каждое утро являлись с синими кругами под глазами.

– Ах, что вы, сэр…

– Ах, что вы, сэр, – смеясь, передразнил генерал Бил. – Ну, бегите живей. Да не забудьте сказать капеллану.

Когда дверь за нею затворилась, генерал Бил обратился к полковнику:

– Айлин милая крошка, но я и не думал, что ею можно увлечься. Устроим ей настоящую свадьбу. – Он взглянул на лист бумаги. – Здесь имя этого парня. Сержант из отдела бомбардировочной авиации. Не навести ли о нем справки, судья? А то вдруг у него где-нибудь еще несколько жен.

Полковник Росс взял листок.

– Генерал, – начал он, – когда вы…

Генерал Бил быстро повернулся к документам, лежащим у него на столе. Миссис Пеллерино разложила их с величайшей тщательностью: они лежали стопкой, но так, что шапка каждого из них была видна и любую бумагу можно было тотчас же найти.

– Судья, а не нужна ли вам газонокосилка? – весьма кстати поинтересовался генерал. – Специально для аэродромных полей, разработка ремонтно-коммунального отдела главного управления инженерных войск. Прицепляется к транспорту огневого средства. Гм! Поставляется в девяти секциях, обеспечивает полосу прокоса шириной двадцать один фут – обрабатывает сорок акров в час…

– Когда вы вот так внезапно исчезаете, Нюд, может, вы все-таки соблаговолите сообщать нам – Деду или мне, – где вас можно найти, – сказал полковник Росс. – И вообще, что это за полеты в одиночку, без маршрута? Ведь на днях мы обсуждали инструкцию, вы что, забыли?

– Но уж вернулся-то я, во всяком случае, не один, – возразил генерал Бил, продолжая листать бумаги с крайне озабоченным видом.

– Ну как же, как же – слышал, – сказал полковник Росс. – А я-то думал, подполковника Каррикера отстранили от полетов.

– Я тоже, – ухмыльнувшись, поднял глаза генерал Бил. – Язви его в душу! С полигонной вышки мне передали, чтобы был повнимательнее – приближается этот «пэ-тридцать восемь». Я был занят по горло – упражнялся в стрельбе, да и офицер из полигонной команды ел меня поедом всю дорогу. – Он резко повернулся в кресле и нажал на кнопку на маленьком ящичке.

– Слушаю, сэр, – раздался голос миссис Пеллерино.

– Вера, позвоните в Чечотр, – сказал генерал Бил, – узнайте у них фамилию и личный номер офицера, который дежурил сегодня на полигоне около полудня. Я хочу объявить ему благодарность в приказе с занесением в личное дело. Напомните мне потом.