Текст книги "Холодные шесть тысяч"
Автор книги: Джеймс Эллрой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 45 страниц)
3.
Пит Бондюран
(Даллас, 22 ноября 1963 года)
Номер для новобрачных. Траходром класса «люкс».
Позолоченные обои. Амурчики. Розовые коврики, стулья и кресла с розовой обивкой. Покрывало из искусственного меха – цвета попки младенца.
Пит смотрел на спящую Барби. Она ерзала во сне. Широко раскинула ноги. Смяла простыни.
Барбара Джейн Линдскотт Ягелка Бондюран.
Он привез ее в номер пораньше. Он запер дверь. Чтобы новость не просочилась. Она проснется. Она узнает новости. Она поймет.
Я трахалась с Джеком в шестьдесят втором. Недолго и малоинтересно. Ты установил прослушку в номерах. Ты слушал его голос. Ты записал его. Шантаж провалился. Твои дружки передумали. Вместо этого вы убили Джека.
Пит отодвинул кресло. Пит снова увидел ее. Барби перевернулась. Рассыпались ее волосы.
Она не любила Джека. Она его обслуживала. Она стала соучастницей шантажа. От соучастия в убийстве она бы отказалась.
18:10.
Джек должен быть мертв. Как и парень Гая. Чак Роджерс спрятал небольшой самолет. Вся команда должна была улететь отсюда.
Барби завозилась. Пит сражался с головной болью. Пит проглотил таблетку аспирина и запил ее виски. У него были жуткие головные боли, хронические – начались после той истории с вымогательством, с Джека. План провалился. Он украл у мафии партию героина. Ему помог человек из ЦРУ. Кемпер Каткарт Бойд.
Они были очень близки. Они были повязаны с мафией. Они были повязаны с Сэмом Джи. Они работали на Карлоса М. Они работали на Санто Траффиканте. Все они ненавидели «комми». Все обожали Кубу. Все ненавидели Бороду.
Деньги и контроль – на повестке дня. Давайте-ка вырвем бороду у Кастро и вырвем из его лап наши казино.
Санто и Сэм вели двойную игру. Они примазались к Кастро. Они покупали героин у его братца Рауля. Карлос остался чист. Карлос не предавал кубинский заговор.
Пит и Бойд украли дурь. Сэм и Санто их вычислили. Пит кое-что узнал. Они делали дела с Фиделем.
Карлос сохранял нейтралитет. Бизнес есть бизнес. Законы мафии оказались превыше всяких там заговоров.
Они все ненавидели Бобби. Они все ненавидели Джека. Джек провалил операцию в заливе Свиней[13]13
Операция в заливе Свиней – высадка американского десанта на Кубе 17 апреля 1961 года с целью свержения кастровского режима. Участие в этой операции, подготовленной ЦРУ, принимали в основном кубинские эмигранты, бежавшие в США от политических преследований со стороны коммунистов и прошедшие подготовку на американских военных базах. Высадка оказалась неудачной, десантники подверглись жесткой контратаке кубинской армии. Более тысячи человек попали в плен. Кулуарные обстоятельства этой военной авантюры Эллрой реконструирует в «Американском таблоиде».
[Закрыть]. Джек устроил обыски и облавы в лагерях кубинских беженцев. Джек снюхался с Бородой.
Бобби депортировал Карлоса. Бобби крепко наступил на хвост мафии. Карлос ненавидел Джека и Бобби – molto bravissimo[14]14
Великолепно (итал.).
[Закрыть].
Уорд Литтел тоже их ненавидел. Уорд смог тайком переправить Карлоса обратно. Уорд сыграл доверенного слугу. Уорд защищал его интересы в деле о депортации.
Уорд сказал: давайте замочим Джека. Карлосу идея понравилась. Он поговорил с Санто и Сэмом. Тем идея тоже понравилась.
У Санто и Сэма были планы. Они сказали: давайте убьем Пита и Бойда. Мы хотим вернуть свой товар. Мы хотим возмездия.
Уорд поговорил с Санто и Сэмом. Уорд поднял вопрос о Пите. Они отменили этот план.
Что имеем?
Мы пощадили тебя. Ты – наш должник. И теперь убей нам Джека К.
Гай Бэнистер разработал план убийства. Его план был похож на план Литтела. Разразилась делая эпидемия разработки планов убийства. Джек разозлил не одну горячую голову. Ублюдок был обречен.
Гай был напористый тип. Гай знал Карлоса, многих кубинских беженцев и нескольких толстосумов. Гай нашел «козла отпущения». Карлос одобрил его план и отверг план Уорда.
Произошла перетасовка кадров: кое-кто из людей Пита и Уорда переметнулся в команду Гая. Возникли затруднения – и в последнюю минуту Пит и Бойд их разрешили.
Санто и Сэм ненавидели Бойда. Они заново приговорили его к смерти. Кемпер Каткарт Бойд – mort sans doute[15]15
Без сомнения, мертв (фр.).
[Закрыть].
Барби пошевелилась. Пит задержал дыхание. Подействовал аспирин. Головная боль поутихла.
Его Санто и Сэм пощадили. Карлосу он нравился. Он был предан «кубинскому заговору». У мафии были планы. Он мог им пригодиться.
Он работал на Говарда Хьюза – с пятьдесят второго по шестидесятый. Поставлял ему баб. Доставал ему дурь. Угрожал, кому надо.
Уорд Литтел стал работать на Хьюза – решать юридические вопросы. Хьюз хотел выкупить Лас-Вегас. Хьюз страстно хотел заполучить Стрип. Хьюз желал завладеть всеми отелями-казино.
У Хьюза был план их выкупа, осуществление которого заняло бы не один год. У мафии тоже был план.
Давайте продадим Лас-Вегас. Давайте надуем Говарда Хьюза. Оставим наших людей. Мы облапошим Говарда Хьюза. Лас-Вегас останется нашим.
Уорд принадлежал Карлосу. Уорду предстояло стать посредником в этой сделке и состряпать ее на наших условиях.
Пит принадлежал мафии. И боссы намекнули: езжай-ка в Вегас. Будешь работать в паре с Уордом. Готовить почву для сделки с Хьюзом. Ты знаешь свое дело, громила. И знаешь, как обходиться с героином. Мы можем и отменить запрет на наркоту. Можем и разрешить тебе толкать героин черномазым. А там, глядишь, мы тебя и не убьем. И твою королеву твиста не тронем.
Барби разбросала повсюду свои платья. Голубое с блестками и зеленое. Сегодня вечером – два шоу. Его жена и трио ее бывшего благоверного.
Грустные посетители. Грустная Барби. Эту песню я посвящаю Джеку.
Новости о покушении появились раньше самого покушения. Мафиози говорили об этом. Эти парни знали. Хеш Рескинд снял номер в «Адольфусе». У него был рак. Он приехал, чтобы увидеть покушение и умереть.
Хеш наблюдал за прохождением кортежа. Хеш умер в 13:00, одновременно с Джеком.
Пит коснулся кровати. Рыжие волосы на розовых простынях – сплошное кричащее цветовое пятно.
Зазвенел звонок входной двери – на мотив студенческого гимна «Глаза Техаса». Барби это не разбудило. Пит подошел к двери. Черт – Гай Бэнистер.
Гай отчаянно потел. Ему было за шестьдесят. У него были сердечные приступы.
Пит вышел из номера и закрыл за собой дверь. Гай помахал ему бокалом виски.
– Пошли. Я снял комнату дальше по коридору.
Пит двинулся за ним. Ковровое покрытие под ногами издавало электрический треск. Гай отпер дверь своего номера, впустил Пита и запер дверь изнутри.
Он подхватил бутыль – марочный виски «Олд Кроу». Пит быстро отобрал ее.
– Скажи мне, что оба того и ты позвал меня не за тем, чтобы сообщить, что кто-то облажался.
Гай повертел в руках бокал:
– Король Джон Первый мертв, но мой человечек пристрелил копа, и его повязали.
Пол покачнулся. Пит едва удержал равновесие.
– Того самого копа, который должен был убить его?
Гай не сводил глаз с бутыли. Пит вручил ее владельцу.
– Верно, Типпита. Мой человечек достал пушку и пристрелил его в Оук-Клиффе.
– А твой человечек знает, как тебя зовут?
Гай откупорил бутыль.
– Нет. Я обработал его через посредника.
Пит впечатал в стену ладонь. Посыпалась штукатурка. Гай пролил виски.
– Но твой человечек знает имя посредника, а этот посредник – твое. И рано или поздно твой человечек заговорит. Это, по-твоему, и есть безошибочный расчёт?
Гай налил себе виски. У него тряслись руки. Пит оседлал стул. Голова его разболелась с новой силой. Он зажег сигарету. У него затряслись руки.
– Надо убить его.
Гай вытер лужу.
– У Типпита был какой-то запасной человек, но он хотел идти на дело один. Это была работа для двоих, вот теперь и расплачиваемся.
Пит вцепился в спинку стула. Зашатались рейки перекладины. Одна рейка отвалилась.
– Не надо говорить мне, что нам следовало бы сделать. Скажи лучше, как до твоего парня добраться.
Гай уселся на кровать. Вытянул ноги, устроился поудобнее.
– Я поручил это Типпитову «запасному».
Пит сказал:
– И?
– И у него есть доступ в КПЗ, и он справится с работой, вдобавок он задолжал паре маркёров в здешнем казино, что означает, что наш друг на крючке у мафии.
Пит сказал:
– Есть еще кое-что. Ты хочешь меня задобрить, так что выкладывай.
– Ну…
– Гну! Что там у тебя?
– Ну вообще-то он тот еще тип и не шибко горит желанием это делать.
Пит защелкал суставами пальцев:
– Мы его уговорим.
– Ну, не знаю. Говорю же, тот еще тип.
Пит швырнул окурок. Который угодил прямиком в Гая. Тот взвизгнул. Стряхнул окурок. Пепел прожег подушку.
Пит откашлялся:
– Если твой человечек заговорит, ты будешь первым, кого прикончит Карлос.
В соседнем номере заговорил телевизор – было слышно через стенку. Тонкую, что твой картон. «Страна скорбит… первая леди держится мужественно…»
Гай сказал:
– Страшно, блин.
– Первая более-менее толковая фраза, которую я от тебя слышу.
– Он у нас в руках вообще-то. Мы еще можем все изменить.
Старый ублюдок просиял. Его потная рожа вовсю ухмылялась.
– Продолжай.
– Как насчет тоста за павшего?
– Как насчет Роджерса и снайпера?
Гай откашлялся:
– Лады. Делу, как говорится, время. Мистер Гувер заказал Литтелу самолет, как только узнал о случившемся; я видел его в штабе далласского полицейского управления. Копы повязали Роджерса, патрулируя местность, но Литтел выпустил его и припрятал постановления о задержании. У Роджерса был фальшивый паспорт, так что, думаю, тут все чисто.
Есть проблема – нет проблемы…
– А что снайпер? Ему удалось смыться?
– Зуб даю, что да. Он добрался до Мак-Аллена и пересек границу. Он оставил мне записку в моем доме в Новом Орлеане, и я позвонил ему, так что с этим все о’кей.
– А где Род…
– В мотеле, в Форт-Уорте. Литтел сказал, что среди свидетелей нет единодушия, все говорят разное, да и мистер Гувер твердо намерен убедить всех, что наш мальчик все сделал в одиночку. Литтел говорит, что беспокоиться нам надо только за одного.
Пит сказал:
– Продолжай. Не заставляй меня напрягаться.
– О’кей. Литтел еще говорит, что один железнодорожник вроде как опознал Роджерса, так что, если хотите знать мое мнение, нам надо его пристукнуть.
Пит покачал головой:
– Нет. Это могут связать с покушением. Пусть себе вернется на работу, как будто ничего не случилось.
– Ну припугнуть-то тебе его не помешает.
– Не мне. Пусть это сделает Типпитов «запасной». Копы знают, как делаются такие вещи.
Телик разорялся: «Нация скорбит… убийца действовал в одиночку».
Гай сложил руки на груди.
– Есть еще кое-что.
– Я слушаю.
– Я говорил со снайпером. Он намекнул, что наше дело смог бы обстряпать Джек Руби[16]16
Джек Леон Руби (1911–1967) – владелец ночного клуба в Далласе, вошел в историю как человек, убивший убийцу Джона Кеннеди – Ли Харви Освальда. 24 ноября 1963 года в подземном гараже полицейского управления Далласа, откуда Освальда должны были переправить в окружную тюрьму, Руби смертельно ранил его выстрелом из револьвера. Свой поступок он объяснял желанием отомстить за смерть Кеннеди. Умер в тюрьме от рака легких во время судебного рассмотрения его дела.
[Закрыть].
Руби: мафиозный казначей, сутенер, бывший Литтелов стукач, содержит стрип-клуб…
– Я спрятал команду на хате в Оклахоме. Роджерс позвонил Руби – ему захотелось развлечься. Снайпер рассказал, что Руби явился с двумя девочками и еще каким-то своим друганом, и все они видели винтовки, и – не кипятись, погоди – я наказал типпитовскому корешу прижать Руби и узнать, что ему известно.
Комната закачалась. Комната перевернулась. Пит едва удержал равновесие.
Гай сказал:
– Может быть, придется убрать и этих.
Пит сказал:
– Нет.
Гай раскраснелся. Гай был на грани третьего инфаркта.
– Нет? Большой человек говорит «нет»? Большой человек говорит «нет», как будто бы он не знает, что говорят боссы, а говорят они, что он стал не тот.
Пит поднялся со стула. Пит защелкал суставами пальцев. Пит расправил плечи. Ухватил стул. Дернул и раздербанил стул в щепы.
Гай аж обоссался. Долго ли спьяну? Вон пятно, глядите. На уровне ширинки. Даже на простыни просочилось.
Пит вышел вон. Коридор так и поплыл у него перед глазами. Ему пришлось опереться о стену. Он направился к своему номеру. И замер шагах в десяти от него. Он услышал звук работающего телевизора. Услышал, как всхлипывает Барби. Как она швыряет в стену стулья.
4.
(Даллас, 22 ноября 1963 года)
На подиум нагадила собака. Стриптизерша ловко огибала кучки. Добро пожаловать в клуб «Карусель».
Копы аплодировали. Копы свистели. Копы были единственными посетителями. Для публики клуб был закрыт. Владелец клуба скорбел по Джеку. Владелец клуба сочувствовал Джеки.
Давайте скорбеть. Давайте переживем эти заморочки. Давайте выкажем немного уважения к покойному.
Ты предъявил полицейский жетон – и тебя впустили. Хозяин любит копов. Теперь ты – гость Джека Руби.
Уэйн вошел. Уэйн упомянул Мейнарда Мура. Руби усадил его за столик. Далласские копы были рослыми парнями. Наверное, дело было в высоких каблуках. В Уэйне было метр восемьдесят с лишком. Но все равно по сравнению с далласскими копами он казался карликом.
Возле подиума расположились музыканты. Саксофон и ударные. На подиуме раздевались две стриптизерши. Блондинка была похожа на Линетт. Брюнетка – на Дженис.
Мур опаздывал. В клубе было шумно. Музыканты наяривали «Ночной поезд»[17]17
«Ночной поезд» (англ. Night Train) – классическая блюзовая композиция, первая запись которой была сделана Джимми Форрестом в 1951 году.
[Закрыть]. Уэйн прихлебывал «Севен-ап». Музыка беспокоила его. Барабанные соло рисовали в его мозгу картины.
Раз-два – он убивает Уэнделла Дерфи. Три-четыре – подбрасывает ему пистолет.
Мимо шмыгнула стриптизерша. На ней были крошечные трусики, усыпанные стразами, – была видна поросль на бритом лобке. Какой-то коп ухватил ее за трусики. Она качнулась в его сторону.
Руби возился с посетителями. Высыпал окурки в мусорный бак. Убирал объедки. Прогонял собак с подиума. Разливал бухло. Подносил зажигалки к сигаретам. И ныл, ныл.
Какой-то ублюдок шлепнул его любимого президента. Битник, мать его. У него сбежала бухгалтерша. Ночью сбежала. Она отсосала ему. А его друзьям отсосать отказалась.
Он задолжал по налогам. Арден обещала помочь. Арден была шустрая баба – лгунья и воровка. Арден соврала насчет адреса. Битник пристрелил его героя.
Вошел Мейнард Мур. Он радостно приветствовал собравшихся. Восторженно завопил, снял шляпу и подбросил ее в воздух. Ее подхватила какая-то стриптизерша.
Мур подошел к Руби. Руби поморщился. Подскочил песик. Мур подхватил и поцеловал его. Потрепал за хвостик.
Руби снова поморщился: пацан – ну ты даешь! Мур отпустил пса и занялся Руби. Дал ему тычка, потянул за мезузу[18]18
Мезуза – в иудаизме священный предмет, пергаментный свиток, содержащий два фаргмента из Пятикнижия и помещенный в специальный футляр. Обычно крепится к косяку входной двери в еврейском доме, но также может носиться на шее в качестве оберега.
[Закрыть], сбил с него шляпу.
Уэйн наблюдал. Мур сдавил Руби. Дернул его за галстук. Потянул и отпустил его подтяжки. Пихнул в грудь. Руби скорчился от боли. Руби налетел на автомат, торгующий презервативами.
Мур выругал его. Руби достал носовой платок и вытер пот со лба. К нему подошел Уэйн. Уэйн остановился совсем близко от Мура.
– Пит в городе. Кое-кому очень не нравится то, что ты знаешь, так что тебя могут кое о чем попросить.
Уэйн откашлялся. Мур обернулся. Руби сжал цепочку от амулета-мезузы.
Мур улыбнулся:
– Уэйн, это Джек. Он – янки, но мы его все равно любим.
У Мура были какие-то неотложные дела. Уэйн сказал: о’кей. Хрен с ним – Уэнделл Д. может и подождать.
На дороге было пустынно. Дул легкий ветерок. Мур ехал на своей гражданской тачке. «Шеви» 409-й модели – все лакировано и отполировано, вплоть до выхлопных труб, – неслась по шоссе Стеммонс.
Уэйн ухватился за приборную доску. Мур прихлебывал водку из горла. Выхлоп у автомобиля был жуткий.
Вопило радио. Какой-то проповедник разорялся: «Джон Ф. (что значит, „фуфло“) Кеннеди поклонялся Красному Папе. Он продал душу Организации Жидоединенных Наций. Бог да благословит национального героя Ли X. (что значит „храбрец“) Освальда!»
Уэйн сделал потише. Мур рассмеялся:
– А тебе, я смотрю, правда уши режет – в отличие от твоего папаши.
Уэйн опустил козырек от ветра:
– В далласской полиции все такие или тебя на IQ не тестировали?
Мур подмигнул:
– Далласское полицейское управление работает с теми, с кем надо. У нас тут есть и куклуксклановцы, и ребята из Общества Джона Берча[19]19
Общество Джона Берча – праворадикальное политическое движение в США, названное по имени баптистского проповедника и офицера американской военной разведки, убитого китайскими коммунистами в 1945 году.
[Закрыть]. Это же как листовки твоего папаши. «Ты за красных – или за красно-бело-синих?»
Уэйн почувствовал, что надвигается дождь.
– Он этими листовками деньги зарабатывает. И не расхаживает в белом балахоне в какой-нибудь вонючей техасской дыре.
– Это уж точно, не расхаживает. Он печется о своей репутации.
И дождь полил. Да какой! Уэйн ему даже обрадовался. От выхлопов свербело в носу. Монотонно гудел мотор. Он все ворошил недавние события.
Западный Вегас: нападение первой степени, восемь эпизодов. Какой-то человек жестоко избивал цветных шлюх. Знакомился с ними на улице, приглашал домой. Избивал и снимал это дело на фотопленку – а лас-вегасскому полицейскому управлению было до лампочки. Ему – нет. Он поделился с Уэйном-старшим. Тот сказал, что все это чепуха.
Мур свернул с шоссе и принялся курсировать по переулкам. Он включил дальний свет. Он рассматривал номера припаркованных автомобилей. Заезжал на тротуары. Читал фамилии на почтовых ящиках. Нашел нужный. Притормозил и отключил мотор.
Уэйн прищурился. Уэйн прочел имя «Бауэрс». Мур ухватил бумажный пакет.
– Я на пару минут, лады?
Уэйн зевнул. Мур вылез из машины. Уэйн тоже.
Ветхий домик. На лужайке – выгоревшая трава. Облупившаяся краска и кое-где осыпавшаяся штукатурка. Мур поднялся на крыльцо и позвонил в дверь. Открыл мужчина. Мур сунул ему в лицо полицейский жетон. Затолкал его внутрь. Пинком захлопнул за собой дверь.
Уэйн размял затекшие мышцы. Уэйн принялся рассматривать машину. Пнул дверцы. Коснулся лакированных труб. Открыл капот. Нюхнул топливные клапаны. Учуял, откуда запах. Мысленно разложил его на составляющие вещества.
Теперь ты коп. И неплохой. Но химиком ты быть не перестал.
Раздался крик. Уэйн захлопнул крышку капота. Хлопок заглушил второй вопль.
Залаяли собаки. Отдернулись занавески. Соседи мигом обратили взоры на двор Бауэрса.
Появился ухмыляющийся Мур. Его слегка пошатывало. Он стирал с рубахи пятна крови.
Они поехали обратно в Большой Ди. Мур жевал табак. Покрутив ручку приемника, он поймал радиостанцию Вулфмэна Джека. И принялся подражать его завывающему голосу и подпевать ритм-энд-блюзу.
Они въехали в пределы Черного города. Нашли нужный дом: хибару из клееной фанеры.
Мур припарковался на лужайке, крепко задев стоявший там шикарный «линкольн». Окна в машине были опущены. Салон так и блестел.
– Зуб даю, скоро сделают тачку и назовут ее в честь покойника Кеннеди, и каждый ниггер будет из кожи вон лезть, чтобы заполучить такую.
Уэйн подошел к двери. Мур шел следом. Дверь была открыта. Уэйн заглянул внутрь и увидел негра. Тот стоял, согнувшись. Он был занят. Возился с телевизором – нажимал на кнопки, вертел провод. Но на экране было лишь шипение и «снег».
Уэйн постучал. Мур вошел не церемонясь – и сразу покосился на полочку в углу.
Светящаяся фигурка Джей-Эф-Кея. Портреты Бобби, вырезанные из газет. Кукла, изображающая Мартина Лютера Кинга[20]20
Мартин Лютер Кинг (1929–1968) – американский общественный деятель, пастор баптистской церкви, лидер движения за гражданские права негров в США. Был выдающимся оратором, выступал с речами и проповедями по всей стране и пользовался огромной популярностью среди чернокожего населения. В качестве правозащитника занимался организацией забастовок и маршей протеста, в которых видел единственное средство ненасильственной борьбы против расовой сегрегации. Лауреат Нобелевской премии мира (1964). Убит 4 апреля 1968 года в Мемфисе.
[Закрыть].
Тут хозяин их увидел. Выпрямился. Вздрогнул. И согнулся вдвое.
Уэйн подошел к нему:
– Вы – мистер Джефферсон?
Мур сплюнул табачную жвачку. Плевок оросил стул.
– Он самый. Также «Джефф» или «Джеффи» – думаешь, я забыл о домашнем задании?
Джефф ответил:
– Да, я. Йессэр!
Уэйн улыбнулся:
– Вам нечего бояться. Мы ищем вашего…
– С чего это вашего брата частенько называют в честь президентов? У половины мной арестованных имена были громче моего.
– Да, точно, но я даже не знаю, как вам…
– Я раз повязал парня по имени Рузвельт Д. Маккинли, и он не имел понятия о том, где его мамаша услышала такое имя, что не может не удручать.
Джефф пожал плечами. Мур передразнил его. И достал дубинку.
На экране что-то блеснуло. Проявилась картинка. Ага – Ли Харви Освальд.
Мур плюнул на экран.
– Вот в честь кого бы вам детишек называть. Он убил моего друга Джея-Ди Типпита, вот был чувак – белый человек, одно слово, и в день его смерти мне стремновато быть в одной комнате с таким, как ты.
Джефф пожал плечами. Джефф покосился на Уэйна. Мур повертел в руках дубинку. Телеэкран погас. Затрещали лампы.
Джефф дернулся. У него подкосились ноги. Уэйн коснулся его плеча. Мур передразнил его.
– Сладкая парочка прям, вы двое. Чуть ли не ручкаетесь тут.
Это вывело его…
Уэйн пихнул Мура. Мур покачнулся. Мур сшиб настольную лампу. Джефф затрясся, как баба. Уэйн втолкнул его в кухню. Там было тесно. Почти все пространство занимала мойка. Уэйн прикрыл дверь носком ботинка.
– Уэнделл Дерфи ударился в бега. Он всегда отсиживается в Далласе, так что не мог бы ты намекнуть, где нам его искать.
– Сэр, я не…
– Не называй меня «сэр», просто скажи, что ты знаешь.
– Сэр, то есть я хотел сказать «мистер», я не знаю, где Уэнделл; провалиться мне на этом месте, если я вру.
– Не ври мне. Иначе я отдам тебя этому вон олуху.
– Мистер, я вам не вру. Я правда не знаю, где Уэнделл.
Затряслись стены. Из соседней комнаты раздался грохот и звон. Уэйн понял: это дубинка крушит стекло и фанеру.
Джефф затрясся. Джефф принялся ковырять заусенец.
Уэйн сказал:
– Попробуем так: ты работаешь на «Докторе Пеппере». Сегодня тебе дали зарплату.
– Да, провалиться мне…
– И ты сделал взнос за условное освобождение.
– И тут не сбрехали.
– Ну и у тебя остались деньги, и они жгут карман. А Уэнделл – твой постоянный партнер в азартных играх. Где-то, чую я, сегодня играют в кости – и ты можешь сказать мне где.
Джефф высосал кровь, выступившую из ранки от заусенца. Джефф шу-у-умно сглотнул.
– Тогда почему же я еще не там?
– Потому, что почти все деньги ты одолжил Уэнделлу.
Зазвенело стекло. Уэйн понял: дубинка расколошматила экран злополучного телевизора.
– Уэнделл Дерфи. Либо ты скажешь мне, где он, либо я сообщу техасским копам, что ты насилуешь белых детишек.
Джефф зажег сигарету. Джефф закашлялся, исторгая дым.
– Лидди Бейнс, бывшая баба Уэнделла. Знала, что я ему должен, приперлась сюда и сказала, что он вроде как в Мексику податься хочет. Ну я и отдал ей все деньги, только пять баксов себе оставил.
Затрещали доски. Заходили ходуном стены. Затрясся пол.
– Адрес этой Бейнс?
– Семьдесят первая и Дюнкерк. Маленький белый домик, второй от угла.
– А игра где?
– Восемьдесят третья и Клиффорд. За складом.
Уэйн открыл дверь. Мур отвесил ему поклон и подмигнул. От телевизора остались осколки. От полочки – горсть пыли. От стен – труха и щепы.
И все стало по-настоящему.
У Мура был маленький запасной пистолет. У Мура был обрез. Местный коронер[21]21
Коронер – в судебной системе Великобритании и США должностное лицо, определяющее причины смерти, произошедшей внезапно или при необычных обстоятельствах. При установлении факта насильственной смерти коронер передает дело в суд.
[Закрыть] ходил у него в должниках. Он должен был подделать экспертизу огнестрельных ранений.
У Уэйна пересохло во рту. У Уэйна мурашки побежали по телу. У Уэйна аж яйца сморщились.
Они снова сели в машину. Заехали в самое сердце Черного города. Добрались до домика Лидди – там было пусто. Лидди, где же ты?
Притормозив у ближайшего таксофона, Мур набрал диспетчерскую и навел справки о Лидди Бейнс – приводов за ней не числилось, в розыске она не состояла. И машины у нее не было.
Они приехали на пересечение Тридцать восьмой и Клиффорд-авеню. Сплошь мусорные кучи да остовы брошенных автомобилей. Винные магазины и станции переливания крови. Мечеть Мухаммеда номер двенадцать.
За складским помещением кое-что сразу бросилось в глаза: яркий свет фонарей, склоненные лица, расстеленное на земле одеяло.
Какой-то толстяк кидал кости. Плотный парень хлопал себя по лбу. Тощий типчик считал наличные.
Мур бросил машину на Восемьдесят второй. Мур прихватил обрез. Уэйн достал свою пушку. Мур заткнул уши берушами.
– Если он там, арестуем его. Потом вывезем на окраину и там разберемся.
Уэйн попытался что-то ответить. Но ему сдавило горло. Он что-то пискнул. Мур подмигнул. Мур хихикнул.
Они пошли. Они нырнули в тень. Они пригнулись. Воздух стал сухим-сухим. Земля качнулась. Уэйн едва не упал.
Они подобрались ближе. Уэйн услышал оживленную беседу. Уэйн увидел Уэнделла Дерфи.
Ноги окончательно перестали его слушаться. Он споткнулся. Пнул носком банку пива. Игроки тут же вскинулись:
– Че-го?
– Кто это еще?
– Мама, это ты?
Мур прицелился и выстрелил. Мур попал в троих. Расстрелял их ноги. Продырявил одеяло. Раскидал банкноты.
Грохотали ружейные выстрелы – двенадцатый калибр – на пике децибел.
Уэйна накрыла шумовая волна. Волна оглушила Уэйна. А порох лишил его способности видеть. Мур попал в мусорный бак. Ублюдок слинял.
Уэйн протер глаза. Зрение частично вернулось. Игроки завопили и бросились врассыпную. Уэнделл Дерфи улепетывал что было духу.
Мур прицелился – слишком высоко. Мур расстрелял стену. Завизжали, отскакивая, пули. Они сбили с Дерфи шляпу. Изрешетили ленту на тулье. Отстрелили перо.
Дерфи побежал. Уэйн – за ним.
Он прицелился вверх и вперед. Дерфи прицелился, обернувшись назад. Оба выстрелили. Вспышки осветили пространство. Застучали по стене пули.
Уэйн все видел. Уэйн все чувствовал. Но ни хрена не слышал.
Он выстрелил. И промазал. Дерфи выстрелил. И тоже промазал. Вспышки у дула. Ощутимые звуковые волны. Но ни одного мало-мальски слышанного звука.
Они бежали. Они остановились. И дернули с новой силой.
Уэйн выстрелил шесть раз – опустошил барабан револьвера. Дерфи выстрелил восемь раз – разрядил обойму.
Пальба прекратилась. Темно. Никаких путеводных огней…
Уэйн споткнулся. Оскользнулся. Упал. Шлепнулся на землю. Лицом в грязь. Он чуял порох. Уткнулся носом в ноябрьскую жижу и сигарные окурки.
Он перекатился на спину. И увидел полицейские мигалки. Вертящиеся вишнево-красные огоньки. Две патрульные машины – позади него — «форды» далласского полицейского управления.
Он услышал голоса. Поднялся. Отдышался. И побрел назад. Его ботинки скрипели. Он это чувствовал.
Там стояли копы. И Мур с ними. Игроки лежали, распластавшись на земле. Они были скованы по рукам и ногам – словом, хана ребятам.
Разодранные штаны. Ожоги от дроби и пулевые раны – до кости. Они рвались и извивались. Уэйн даже услышал приглушенные крики.
Подошел Мур. Мур что-то сказал. Мур завопил. Уэйн расслышал: «Бауэрс». Пробки в ушах с треском раскрылись. Он наконец стал нормально слышать.
Мур помахал давешним бумажным пакетом. Мур открыл его. Уэйн увидел кровь и хрящи. Уэйн увидел мужской большой палец.
