Текст книги "Холодные шесть тысяч"
Автор книги: Джеймс Эллрой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 45 страниц)
45.
(Лас-Вегас, 2 июня 1964 года)
Жара стояла дикая – вот оно, вегасское лето.
Уэйн врубил вентилятор. В комнате стало прохладней. Уэйн вырезал очередную статью для своего досье. Далласская газета «Морнинг ньюс» от 29 июня: ДАЛЛАССКОЕ ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ ОБЪЯВИЛО ПРОПАВШЕГО БЕЗ ВЕСТИ ОФИЦЕРА УМЕРШИМ.
Он аккуратно подшил статью. Внимательно оглядел пробковую доску, к которой были пришпилены фотографии.
Линетт на тележке из морга. Увеличенные отпечатки Уэнделла Д. Несколько снимков, сделанных ФБР. На них – голый доктор Кинг. Голый и тучный. Занимается любовью с голой же блондинкой.
Уэйн задернул занавески. Изгнал солнце. Стало не видно Дженис. Теперь она одевалась по погоде. То есть целыми днями разгуливала в бикини.
Уэйн порылся в ящиках стола. Он начал собирать оружие – выброшенное на месте преступления. Шесть заточек, восемь пистолетов, один обрез.
Он охранял «Двойку». Разоружал всяких ублюдков. Крал их оружие. Которое намеревался подбросить Дерфи. Дженис это страшно нравилось. Она окрестила ящик стола «сундучком надежды».
Он проверил досье из наводок информаторов. Оных накопилось девяносто одна штука. Бред и бесполезная трата времени.
Снаружи подъезжали на машинах. Хлопали дверьми. На парковке царил шум и гам. Ваш хозяин – Уэйн-старший.
Очередное «совещание» издателей листовок. По его же собственным словам – «самых лучших и самых главных». За десять дней – десять таких совещаний. Финансовые дискуссии и «саммиты». Выезды – контроль распространителей на местах. Гражданские права – в задницу! Давайте восхвалять права государственные. И продавать побольше листовок. Мистеру Гуверу нужна скорость. Мистеру Гуверу нужен масштаб.
Это рассказал Уэйну отец. Выболтал практически все. Чтобы заставить сына ненавидеть, как он.
Он видел машины федеральных агентов. Понял, что эти люди наблюдают за ним. Они таились на дорогах. Высматривали, с кем он будет встречаться. И записывали номера машин.
Местные агенты – не ФБР – наверняка орлы Дуайта Холли.
Уэйн-старший думал не о том. Его ум был поглощен листовками. И самое главное он упустил. Он беспрестанно говорил. Пытаясь расшевелить Уэйна. Произвести на него должное впечатление. Теперь папаша общался с Уордом Литтелом. И хвастался: «Литтелу нужна помощь. Вот я под шумок и посажу своих людей в контору Хьюза».
На прошлой неделе Уэйн звонил Литтелу. Чтобы предупредить: папочка желает тебе насолить – и Дуайт Холли тоже не дремлет.
Уэйн чистил ножи. И пистолеты. Собирал в кучку патроны для обреза. Вошла Дженис. Мокрая после бассейна. Пахнущая хлорированной водой и маслом для загара.
Уэйн бросил ей полотенце:
– Раньше ты стучалась.
– Когда ты был маленьким – да.
– Кто у него на сей раз?
– «Джон Берч». Хотят, чтобы он изменил шрифт в листовках про отравленную воду – чтобы отличались от расистских.
Загорела она неровно. Трусики бикини сидели низко. Так что кое-где виднелись черные волоски.
– Весь ковер мне закапала.
Дженис принялась вытираться.
– Скоро твой день рождения.
– Знаю.
– Тебе исполнится тридцать.
Уэйн улыбнулся:
– Хочешь, чтобы я сказал: «А тебе в ноябре сорок три»? Убедиться, что я не забыл?
Дженис уронила полотенце.
– Хороший ответ.
Уэйн сказал:
– Я не забываю. И тебе об этом известно.
– О том, что важно?
– Вообще ни о чем.
Дженис присмотрелась к фотографиям на доске. Пристально разглядела преподобного Кинга.
– По мне, так никакой он не коммунист.
– Не удивлюсь, если ты права.
Дженис улыбнулась:
– И на Уэнделла Дерфи он тоже не похож.
Уэйн скорчил гримасу. Дженис сказала:
– Мне пора. Кларк Кинман пригласил меня поиграть в гольф.
В «Двойке» было пусто. В баре, у автоматов и игровых столиков – никого.
Уэйн был начеку. Ходил. Сидел. Следил за неграми. Не скрывал, что следит за ними. От него убегали. Не обращали на него внимания. Делали вид, что все хорошо-о-о-о.
Время бесполезно волочилось следом. Или он – за временем. Он уселся возле будочки кассира. Пододвинул поближе табурет.
Входит негр. С коричневым бумажным пакетом в руках. С бутылкой пойла. Подходит к автоматам. Сует в щель пару мелких монет. Не везет. Сорок раз – и ни одного выигрыша. Словом – сегодня явно не его день.
Негр достает из штанов хрен. И орошает все вокруг. Игровые автоматы. И зазевавшуюся мужеподобную монахиню.
Уэйн двинулся к нему. Тот смеется. У меня есть нож, понял? Ручка завернута в пакет.
И рыгает.
Уэйн отступил. Ухватил его за руку. Вывихнул ему запястье. Тот тут же исторг свой обед. И выронил нож.
Уэйн опрокинул его ничком. Двинул ему по зубам. Поставил на колени.
46.
(Лас-Вегас, 6 июля 1964 года)
Элдон Пиви походил на мужеподобную бабу. Ясно было: этот педик себя в обиду не даст.
Три десять утра. Диспетчерская опустела. Пиви работал один. Вошел Пит. Пиви сощурился. Пиви потянулся к ящику стола. Очень медленно.
Пит встал между ним и столом. Рванул к себе ящик. Выхватил пушку.
Пиви подобрался. Отлично соображал этот тип. Откинулся на кресле. Задрал ноги на стол. Легонько погладил бедра Пита.
– Высокий и опасный брюнет. Прямо мой тип.
Пит вынул обойму. Вылущил патроны. Те рассыпались по полу.
Пиви ухмыльнулся:
– Хочешь, я тебя пристрою? Содержанка или гейша-бой – выбирай.
Пит сказал:
– Не в этот раз.
Пиви засмеялся:
– О, он говорить умеет.
Зазвонил телефон. Пиви не обратил на это внимания. Поерзал на месте, пошевелил пальцами ног. Коснулся Питовых бедер.
Пит зажег сигарету:
– «Съемки осуществляются сотрудниками тихуанской полиции, которые привлекают (часто заставляя силой) к участию в них несовершеннолетних девочек».
Пиви пошевелил пальцами ног.
– Черт, я-то размечтался. Знаешь, как в той песне поется: «Однажды он придет, кого люблю…»
Пит вывернул карманы. Вынул деньги – две тысячи – новенькими купюрами.
Положил деньги на стол. Ухватил Пиви за ноги. И стащил их со стола.
– Нам нужен твой голос в комиссиях по контролю над азартными играми и распространением спиртных напитков – пять процентов от прибыли можешь оставить себе.
Пиви достал гребенку и пригладил завиток на лбу.
– Думаешь, меня никогда не шантажировали и ничего не вымогали – иногда вполне законно? Ну же, давай следующую реплику. Скажи, что ты взорвешь все мои такси.
Пит покачал головой:
– Если дойдет до следующей – ты потеряешь свои пять процентов.
Пиви показал Питу средний палец. Пит поморщился. И показал ему три фотографии.
Роуз Паолуччи в церкви. Роуз Паолуччи отсасывает у буль-мастифа. Роуз Паолуччи с дядей – Джоном Росселли.
Пиви ухмыльнулся: хи-хи-хи. Пиви присмотрелся. Побледнел. Вспотел. Исторг свой обед. Оросил коммутатор. Намочил телефон. Схватил намокшие купюры.
Пит взял со стола визитницу. Отыскал в ней карточку Милта Черджина.
Они встретились в закусочной Силлса. Болтали о всякой ерунде. И поедали блины.
Милт свое дело знал. Я – комик. Выступаю тут, в округе. Морт Сал без его политкорректности.
Милт знал Фреда Оташа. Милт был в курсе Питовой репутации. С удовольствием вспоминал свою работу в журналах светских сплетен. Был знаком с Мо Д. и с Фредди Турентайном. Который ставил прослушку в домах свиданий для педиков по заказу журнала «Шепотом».
Пит заговорил начистоту. Сказал, что купил «Монарх». И добавил: теперь мне нужна твоя помощь.
Милт обрадовался. «Монарх» был рассадником геев. Плюнь – в педика попадешь. А без них никак. Это приносит хорошие деньги. Так что не стоит кривиться и ханжествовать.
Пит расспросил Милта. Тот тоже разоткровенничался.
Про педиков он распространяться не стал. И про порнуху тоже. И ханжествовать. Сказал, будет заниматься тем же, что и раньше, – и станет работать с Питом. И даже внес кое-какие предложения.
Пиви принадлежит «Пещера». Тоже логово педиков еще то. Пусть себе развлекаются. Поосторожнее с ними, и все. Не церемониться. Хотя капелька ханжества, конечно же, не помешает.
Пит принялся расспрашивать Милта. Сказал: давай, докажи мне, что знаешь Вегас изнутри.
– Вот я на Стрипе и хочу потрахаться за сотню. Куда я иду?
– Во «Фламинго», например, к Луису. Он держит в окрестностях квартирку-траходром. За сотню тебе дадут и в зад, и куда хочешь.
– А если я черненькую захочу?
– Тогда звони Элу из профсоюза горничных. У него всегда отличные девочки, если, конечно, тебя не ломает трахаться в чулане, где хранятся швабры.
– А к кому обращаться не следует?
– К Ларри, в «Потерпевшие кораблекрушение». Он держит трансвеститов, выдавая их за баб. Эмпирическое правило гласит: не хочет раздеваться – не доверяй.
– А если я захочу групповуху с двумя лесби?
– Тогда тебе в «Рагберн-рум». Днем там эти особы и собираются. Поговори с Гретой, барменшей. Она тебе подберет отменных телочек за пятьдесят баксов. Сделает фотки и за двадцать дополнительных баксов подарит тебе их вместе с негативами. Типа на память.
– Сонни Тафтc. Чем знаменит?[89]89
Начиная с этой реплики и до конца диалога упоминаются популярные в 1960-е годы голливудские актеры и прочие представители американского шоу-бизнеса.
[Закрыть]
– Любит кусать девочек из шоу за бедра. Бедняжки даже бешенством заражаются, когда узнают, что он в городе.
– Джон Айрленд?
– Хреновый актеришка с членом в сорок пять сантиметров. Ходит на нудистские пляжи и вываливает там свое хозяйство. Шуму от него много бывает.
– Ленни Брюс?
– Торчок и стукач шерифской службы округа Лос-Анджелес.
– Сэмми Дэвис-младший?
– Би. Говорят, любит высоких и блондинистых вне зависимости от пола.
– Натали Вуд?
– Лесби. Недавняя подружка – майор Женской вспомогательной службы сухопутных войск по имени Бифф.
– Дик Контино?
– Любитель полизать между ног и лудоман. И повязан с чикагскими.
– Лучшее концертное шоу в Вегасе?
– «Барби и „Бондсмен“». Думаете, я не знаю, кто мне масло на хлеб намазывает?
– Назовите хотя бы одного местного толстосума из мормонов. Знаете, этакого «мистера Бига».
– Как насчет Уэйна Тедроу-старшего? Торгует всякой фигней и зашибает кучу бабок. Его сынок убил троих черных и преспокойно избежал тюрьмы.
– Сонни Листон?
– Алкаш, торчок и любитель шлюх. Приятель вышеупомянутого негроубийцы Уэйна Тедроу-младшего. Господи, я бы про Сонни такого порассказал!
– Боб Митчум?
– Любитель покурить травку.
– Стив Кокрейн?
– Конкурент Айрлэнда в споре за титул «мистер Большой Член».
– Джейн Мэнсфилд?
– Трахается с кем попало.
– Какое из местных такси возит людей из законодательного собрания штата?
– «Рапид». Оно принадлежит в том числе и парням из легислатуры.
– А военное начальство из Неллис?
– Тоже они. Тамошнему командованию принадлежит немалая доля.
– Они связаны с мафией?
– Нет, просто парни, которые играют по правилам. Пит улыбнулся. Пит поклонился. Пит достал десять штук. Милт даже кофе пролил. Обжег руки. Сказал: с ума-а-а-а сойти.
Пит сказал:
– Поощрительная премия. Ты принят – теперь ты будешь моим информатором.
Вставка: документ
14.07.64.
Расшифровка телефонных переговоров по заказу ФБР. С пометками: «Записано по приказу директора» / «Уровень секретности 2-А: только для глаз директора». Говорят: директор Гувер, Уорд Дж. Литтел.
ЭГ: Доброе утро, мистер Литтел.
УЛ: Доброе утро, сэр.
ЭГ: Расскажите о вашей поездке на юг. Мне регулярно докладывают агенты на местах, но хотелось бы услышать принципиально иную точку зрения.
УЛ: Бейярд Растин очень обрадовался, когда я привез деньги. Принятие Билля о гражданских правах и присутствие ФБР в штате Миссисипи его тоже радуют.
ЭГ: Вы сообщили ему, что это присутствие носит вынужденный характер?
УЛ: Сообщил, сэр. Я вел себя так, как мы и договаривались, и возносил хвалу президенту Джонсону.
ЭГ: Линдон Джонсон нуждается в симпатии обездоленных. Причем всех без разбору, как похотливый мужчина. Вспоминается король Джек, готовый лечь в постель с любой.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Лично я в этом не нуждаюсь. У меня есть собака – и хватит с меня бездумных привязанностей.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Мистер Джонсон и Князь Тьмы твердо решили сделать из пропавших парней мучеников. Лжепреподобный доктор Кинг, по-видимому, с ними солидарен.
УЛ: Я в этом уверен, сэр. Скорее всего, он уже причислил их к лику христианских святых.
ЭГ: А вот я так не считаю. По мне, кто мученики, так это штат Миссисипи. Мало того что суверенитет штата был поставлен под вопрос в угоду сомнительным «гражданским свободам», так еще и Линдон Джонсон сделал меня своим невольным сообщником в этом деле.
УЛ: Уверен, вы найдете способ с ним поквитаться, сэр.
ЭГ: Разумеется. А вы мне в этом поможете – исполните наложенную на самого себя епитимью в вашей обычной непостижимой и политически неустойчивой манере.
УЛ: Вы хорошо меня знаете, сэр.
ЭГ: Да, и могу распознать по тону вашего разговора, когда вы особенно хотите сменить тему.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Я слушаю, мистер Литтел. Задавайте любые вопросы или делайте заявления.
УЛ: Спасибо, сэр. Мой первый вопрос будет касаться Лайла и Дуайта Холли.
ЭГ: Задавайте ваши вопросы. Обойдемся без скучных и обременительных преамбул.
УЛ: Делится ли Лайл с братом результатами наблюдения за членами Конференции христианских лидеров Юга?
ЭГ: Не знаю.
УЛ: Ведет ли Дуайт формальное расследование деятельности Уэйна Тедроу-старшего или его сына?
ЭГ: Нет, хотя убежден, что он следит за обоими в своей излюбленной настойчивой манере – и мне бы очень не хотелось ему в этом препятствовать.
УЛ: Я могу привлечь нескольких мормонов Хьюза.
ЭГ: К работе в корпорации Хьюза?
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Сегодня или через определенное время?
УЛ.: Сейчас, сэр.
ЭГ: Подробней, если можно. У меня запланирован обед в «Миллениуме».
УЛ: Работа, которую я хочу им поручить, содержит в себе элемент риска – в особенности если Минюст активизирует свою деятельность вокруг Лас-Вегаса.
ЭГ: Я не диктую политику Минюста. ФБР – всего лишь винтик огромной системы, как не преминул указать мне князь Бобби несколько неблагословенных раз.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Выкладывайте, что вам надо.
УЛ: Мне нужно от вас предварительное согласие. Если мормоны попадут в переделку, сможете ли вы оценить серьезность ситуации и как-либо заступиться за них либо использовать их проблемы для того, чтобы сделать Уэйна-старшего своим должником?
ЭГ: То есть вы хотите, чтобы я оказывал мормонам скрытое покровительство?
УЛ: Нет, сэр.
ЭГ: Станете ли вы информировать мормонов и самого Тедроу о потенциальных рисках?
УЛ: Сам характер работы должен их насторожить. С какой стати я стану им еще что-то расписывать?
ЭГ: И кто же выиграет от того, что вы кооптируете этих самых мормонов?
УЛ: Мистер Хьюз и мои итальянские клиенты.
ЭГ: Значит, продолжайте в том же духе. И можете смело рассчитывать на мою персональную помощь.
УЛ: Благодарю вас, сэр.
ЭГ: И старайтесь, чтобы мистер Хьюз оставался в доверительном неведении.
УЛ: Да, сэр.
ЭГ: Хорошего дня, мистер Литтел.
УЛ: И вам, сэр.
47.
(Лас-Вегас, 14 июля 1964 года)
Он считал, что гольф – скучное занятие. Но Уэйн-старший настаивал: мол, я приглашаю.
Литтел устроился у столика с напитками. Чтобы укрыться от вегасской жары. Которая парила. И выжигала все вокруг.
Некоторые лунки были совсем близко. Литтел наблюдал, как играет чета Тедроу на восьмой лунке. Дженис ловко разделывалась с Уэйном-старшим. Дженис сделала пар, а потом берди[90]90
Пар – в гольфе: нормативное количество ударов, необходимых для того, чтобы мяч попал в лунку. Рассчитывается в зависимости от исходного расстояния между мячом и лункой. Если игрок «делает пар» – значит, он укладывается в норматив и показывает хороший уровень игры. Берди – количество ударов на один меньше пара.
[Закрыть]. И показала муженьку средний палец. И снова послала в лунку крученый мяч.
Двигалась она легко и грациозно. И выставляла напоказ седую прядку. Движения ее были изящны, как у Джейн.
Де-Кальб напугал его. И научил.
Ты поощрял ложь Джейн. Сам пытался определить, что правда, а что нет. Сам поощрял эту игру в ложь. Так что сам виноват.
Она стала лгать не по правилам. Перестала приукрашивать. Присвоила себе чужие воспоминания. Позаимствовала чужое прошлое.
Она лгала. И приукрашивала. И зашифровывала. Он знал ее исключительно через шифр. И раз их не связывала честность – он стал использовать ее таланты. Она помогала ему умасливать Говарда Хьюза.
Чета Тедроу переместилась на девятую лунку. Дженис и тут сделала берди. Уэйну-старшему же удался только боги[91]91
Боги – в гольфе: количество ударов на один больше пара.
[Закрыть]. Дженис направилась к десятой лунке. Там ее ждал кэдди[92]92
Кэдди – помощник игрока в гольф, который носит его клюшки и имеет право давать ему советы по ходу игры.
[Закрыть]. Уэйн-старший помахал Литтелу. И подкатил к нему на каре. Тент автомобильчика создавал приятную тень.
Литтел нырнул под тент. Уэйн-старший улыбнулся:
– А вы играете?
– Нет. Никогда не увлекался спортом.
– Гольф больше похож на деловую активность. Это интереснее, чем общение с мистером Хьюзом…
– Мне бы хотелось нанять кое-кого из ваших людей. Сейчас – курьерами, а потом, когда мистер Хьюз сюда переберется, и в казино пристрою.
Уэйн-старший повертел клюшку:
– «Курьер» звучит как эвфемизм. Вы намекаете на безопасные перевозки?
– В некотором роде – да. Ваши люди будут летать в разные города чартерными рейсами авиакомпании Хьюза.
– Из Маккаррана?[93]93
Маккарран – международный аэропорт Лас-Вегаса. Назван в честь сенатора Пата Маккаррана.
[Закрыть]
– Я рассчитывал отправлять их из Неллис.
– Для большей безопасности?
– Именно. У вас наверняка есть знакомые в тамошнем руководстве, и с моей стороны было бы крайне недальновидно не попытаться этим воспользоваться.
Какой-то кэдди крикнул: «Эй!» В бок кара со стуком влетел мячик.
Уэйн-старший поморщился.
– У меня есть знакомые в тамошней продовольственной службе и в снабжении. Мы близко общаемся с генералом Кинманом.
– Вы можете назвать его коллегой?
– Коллегой и посредником, скажем так. Он сказал мне, что во Вьетнаме скоро будет жарко, а уж кто-кто, а он знает.
Литтел улыбнулся:
– Впечатляет.
Уэйн-старший снова повертел клюшкой:
– Еще бы. В следующем месяце планируется крупная операция с участием военного флота – Линдон Джонсон рассчитывает, что она поможет ему в эскалации военного конфликта. Мистера Хьюза должно впечатлить, что я знаком со столь осведомленными людьми.
Литтел сказал:
– Несомненно, его это впечатлит.
– Еще бы.
– Вы подумали над моим пре…
– Что именно будут перевозить курьеры?
– Этого я вам сказать не могу.
– Мои люди сами мне расскажут.
– Это будет их решение.
– Выходит, мы говорим об отчетности.
Тент затрепетал под порывами ветра. Литтел моргнул. Ему ударило в глаза солнце.
– Ваши люди будут получать по десять процентов от стоимости каждой партии перевозимого товара. Собственную долю прикидывайте сами.
Мо согласился на пятнадцать. Значит, лично он сможет прикарманить пять процентов и платить с них собственную десятину.
Уэйн-старший подхватил мячик для гольфа. Пожевал ти[94]94
Ти – в гольфе: маленький деревянный колышек, на который для удобства ставится мяч при первом, часто решающем, ударе.
[Закрыть].
Навар.
И он об этом знает. Но не скажет. Чтобы остаться чистеньким. И подставить своих.
Дженис между тем направилась к одиннадцатой лунке. В прическе ее так и сверкала седая прядь. Она положила мяч. Приготовилась. И вдарила по мячу. Который угодил прямо по кару.
Литтел поморщился. Дженис засмеялась и помахала рукой.
48.
(Лас-Вегас, 15 июля 1964 года)
В «Двойке» было пусто.
Дилеры зевали. Бармен зевал. По залу бродили дворняги. Плевать им было на жару. Они уплетали коктейльные орешки. Их гладили, с ними обнимались.
Уэйн присел у барной стойки. Поцеловался с лабрадором-полукровкой. По внутренней связи раздалось: «Уэйн Тедроу. Подойдите к пит-боссу, пожалуйста».
Уэйн поплелся в вышеозначенном направлении. Лабрадор потрусил следом. Пит-босс зевал. Лабрадор, задрав лапу, оросил плевательницу.
– Помнишь того цветного? Ну, дней десять – двенадцать назад?
– Помню.
– Еще бы ты не помнил, ты ему столько всего переломал.
Уэйн согнул руки в локтях:
– Это были меры предосторожности, только и всего.
– Это ты так думаешь, а вот Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения считает, что имело место неспровоцированное нападение, и они уже нашли двух свидетелей.
– Хочешь сказать, они подали в суд?
Пит-босс снова зевнул:
– Я вынужден уволить тебя, Уэйн. Они просят двадцать штук с нас и еще столько же – лично с тебя, и вдобавок намекают, что могут привлечь тебя и за остальные «подвиги».
– То, что они требуют с вас, – это ваши проблемы. Об остальном я сам позабочусь.
Уэйну-старшему история страшно понравилась. Уэйн-старший сказал:
– Заплати, не звони Литтелу, он на их стороне.
На палубе было жарко. В знойном воздухе царил смрад. Кругом сновали светляки.
Отец прихлебывал ром.
– Ты обезоружил его и поставил на колени. Любопытно узнать отчего.
– Я все еще думаю как полицейский. Когда он разбил ту бутылку, он продемонстрировал мне намерение напасть.
Уэйн-старший улыбнулся:
– Вот ты и выдал себя – этим ответом.
– Хочешь сказать, мне все еще нужно логическое обоснование?
– Я хочу сказать, что ты пересмотрел основания для действия. Теперь твоя ошибка в том, что ты слишком агрессивен, что…
– Что было мне несвойственно в бытность копом.
Уэйн-старший повертел в руках трость:
– Я хочу заплатить за тебя по иску. Позволишь мне это сделать?
– Ты не сможешь заставить меня ненавидеть их так же, как ты. Придется с этим смириться.
Уэйн-старший нажал выключатель на стене. Заструился холодный воздух.
– Неужто я такой предсказуемый отец?
– В некотором роде.
– А мое следующее предложение, выходит, ты тоже можешь предсказать?
– Конечно. Ты предложишь мне работу. Что-нибудь в твоем полулегальном профсоюзе, ну или в одном из четырнадцати казино, которыми ты владеешь в нарушение правил Комиссии штата Невада по контролю над азартными играми.
Заструился холодный воздух. Помял крылышки насекомых. Те поспешно ретировались.
– Согласен по обоим пунктам. И не бери в голову.
А вот и «Рагберн рум».
Модное место. Шесть столиков – одна сцена. Битнический дух.
Милт Черджин нанял дуэт. Подражатели Майлса Дэвиса. Играли на бонгах и бас-саксофоне.
Милт привлекал модную публику. Женственные лесби подавали пиво. Явился и заслужил пару одобрительных выкриков Сонни Листон.
Сонни и Уэйн обнялись. Сонни присел за их столик. Познакомился с Барби и Питом. Обнялся с ними. Сонни пристально рассмотрел Питовы габариты.
Они поборолись на руках. Публика делала ставки. Два раза из трех выиграл Пит.
Милт вел вечер. Милт пародировал Ленни Брюса. Лоренс Уэлк прослушивает торчка. Пэт Никсон[95]95
Упоминаются американские селебритис: Ленни Брюс – комик, артист разговорного жанра; Лоренс Уэлк – музыкант, телепродюсер, ведущий популярного музыкального «Шоу Лоренса Уэлка»; Пэт Никсон – супруга Ричарда Никсона, 37-го президента США.
[Закрыть] трахается с Лестером, негритянским половым гигантом.
Публика смеялась. Публика покуривала марихуану. Сонни глотал декседрин. Пит и Барби отказались.
Уэйн проглотил три таблетки. У Уэйна начался стояк. Он искоса поглядывал на Барби. Любовался ее рыжей шевелюрой.
Милт сменил тему. Теперь он был «Фако, клоун из детской передачи». Принялся надувать презервативы, связывать их, точно воздушные шарики. И подбрасывать высоко в воздух.
Публика сходила с ума от восторга.
Посетители принялись расхватывать «шарики». В руках у них были зажженные сигареты. Хлоп! – и нет шарика.
Милт изобразил Фиделя Кастро. Фидель заходит в гей-бар. Входит Джек Кеннеди. Фидель говорит: «Повеселимся, мучачо[96]96
Юноша (исп.).
[Закрыть]!» Джек отвечает: «Встретимся у залива Свиней, но тебе придется и Бобби трахнуть».
Пит расхохотался. Барби расхохоталась. Уэйн заржал.
Милт стал пародировать Сонни. Сонни похищает Кассиуса Клея. Бросает в реку Миссисипи. Откуда того вылавливают и берут в заложники куклуксклановцы.
Мартин Лютер Кинг сдает позиции. На лице Марти – белая пудра. Ему хочется стать белым. Такое вот отступничество. К черту ниггерские приколы. Марти взывает к Богу. Тот посылает к нему своего сына. Иисус играет свинг. С Иудой и квинтетом «Нейл драйвинг файв».
Марти обращается к Иисусу: «Послушай, дядя. У меня тут кризис веры. Я начинаю думать, что белым быть круто, если ты белый, у тебя бабки, и белые женщины, и хай-фай. И если ты не можешь их покарать, сделай всех людей равными и прекрати эту гребаную свистопляску с гражданскими правами!»
Христос зевает. Марти ждет. До-о-о-олго ждет. Ждет, чтобы услышать оправдание делу всей своей жизни.
Христос держит паузу. Потом смеется. И громко оглашает Божью волю:
ПОШЕЛ НА ХРЕН, ТУПОЙ МУДАК!
Зал взорвался от хохота. Зрители схватились за животы. Сонни едва не свалился со стула.
Милт спародировал Линдона Джонсона. Потом – Джеймса Дина. Джимми, мямлю-мазохиста. Джимми, человека-пепельницу.
И Джека Руби.
Джек сидит в тюряге. Голодный и злой. Эти farkakte goyim[97]97
Паршивые гои (идиш).
[Закрыть] тюремщики совсем не разбираются в копченом лососе. Джеку нужны деньги на приличную еду. Джек сбегает из тюрьмы и принимается толкать по дешевке израильские облигации.
Уэйн заржал. Зал взорвался от смеха. Пит и Барби хохотали как сумасшедшие. Переглянулись. И снова принялись ржать. Пуще прежнего. Сонни не понял юмора. Сонни все равно понравилось.
Пит отозвал Уэйна в сторону. И сказал: пойдем-ка взорвем машинки.
Контора «Рэпид» состояла из нескольких обособленных зданий. Четырнадцать машин, диспетчерская, парковка – все в радиусе квартала.
Пит делал черную работу. Уэйн смешивал ингредиенты. Работали в диспетчерской «Монарха». Было очень поздно.
Пит разливал бензин. Налил четырнадцать бутылок. Уэйн смешивал селитру с тертым мылом. Они пропитали полученной жидкостью распределительные и подающие шнуры. Обмакнули их в столярный клей.
У Уэйна кружилась голова – от Барби и декседрина. Она тоже уехала из «Рагберн рум». Обняла их на прощание. И оставила ему свой запах.
Они поехали в «Рапид». Поставили машину. Выломали дыру в заборе. И вволокли внутрь приготовленную взрывчатку.
Четырнадцать автомобилей – «фордов» шестьдесят первого года выпуска – стоят капот к капоту. Участок земли и топливный бак.
Они припали к земле. Расставили получившиеся бомбы. Растянули шнуры. Достали бутыли с бензином. Пропитали бензином фитиль.
Уэйн зажег спичку. Пит бросил ее. Оба кинулись бежать.
Автомобили рванули. В воздух взлетели ошметки металла. Шум больно резал уши. Раздались взрывы – один за другим, а иногда и несколько сразу.
Уэйн наглотался дыма. Надышался парами бензина. В небо взмыли осколки стекла.
