Текст книги "Холодные шесть тысяч"
Автор книги: Джеймс Эллрой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 45 страниц)
111.
(Бей-Сент-Луис, 3 апреля 1968 года)
Время отплытия – 21:16. Легкий ветерок. Курс на юго-юго-запад.
Последний раз везут оружие на Кубу. Прощальная гастроль их команды.
Пит прогуливался по палубе. Брюки жали – за поясом он припрятал три пушки. Рубаху пришлось надеть навыпуск. Отчего выпирал живот. Глушители натирали кожу.
Он прилетел на место с опозданием – отплытие пришлось задержать. В Вегасе он пытался найти Уэйна, но был замечен. И ему позвонил Карлос.
Карлос – всегда Карлос. К черту Большую Ложь. Карлос сразу взял быка за рога.
– Ну узнал ты. И что? Ты никогда тупым не был, Пит.
– Боб куда-то уехал. Он работает с Уэйном. И не должен пострадать, как остальные.
– Не надо строить из себя потерпевшего. Привези мне скальпы. Помни – ты мой должник за Даллас.
Катер бросало из стороны в сторону. Пит гулял по палубе, обдумывал и боролся со страхом.
Они на нижней палубе. Как их убрать – по одному или всех вместе? Может, заглянуть в оружейный склад, взять там обрез и одной огромной очередью покончить с этим? И сам управляй катером – ты же умеешь. И плыви в кубинские воды. Замани на встречу Фуэнтеса и Арредондо. Убей, сними скальпы и выбрось трупы. И с остальными так же.
Шесть трупов со знатной прической. Кто нарушит правила – с того снимут скальп.
Катер шел гладко. Автопилот и спокойные воды Мексиканского залива.
Пит забрался на капитанский мостик и проверил показания приборов. Все в порядке. Ты в этом разбираешься, а значит, справишься со всем.
Он спустился вниз. У него защемило в животе – страшно. Главная каюта забита народом: Стэнтон, Гери, Элорд, Дик Венцель.
Пит нервничал, дергался. Пит ударился головой о балку перекрытия.
Стэнтон заметил:
– Этот катер явно сделан не для великанов.
Гери отозвался:
– Сам мучаюсь.
Флэш посмеялся:
– Ну, для меня это не проблема.
Венцель улыбнулся:
– Ты шпендик, но шпендик опасный.
Все засмеялись, и Пит тоже. У него закружилась голова.
Четверо мужчин – оружия на поясе он не заметил. Хорошо. Все расслабленны, попивают вискарь – это ему тоже на руку.
Н-да, упущение – надо было принести секоналу и подсыпать им в бухло, а потом перестрелять, сонных.
Стэнтон сказал:
– Дозаправимся на Снайп-Ки.
Венцель сказал:
– Нас ждут на расстоянии восьмидесяти узлов. Это единственное место, где можно встретиться до того, как взойдет солнце.
Пит кашлянул:
– Все из-за меня. Я опоздал.
Флэш покачал головой:
– Мы бы не вышли без тебя. Это же последний раз.
Гери покачал головой:
– У тебя всегда был, как это… энтузиазм.
Венцель глотнул виски:
– Я буду скучать по нашим вылазкам. Как любой белый человек, я ненавижу красных.
Флэш улыбнулся:
– Ну я-то не белый человек.
Венцель улыбнулся в ответ:
– В душе – еще какой белый.
Пит притворился, что зевает. У него закололо в груди. Часто-часто колотился пульс.
– Я устал. Пойду-ка прилягу.
Все заулыбались и закивали. И с ухмылками растянулись в креслах.
Пит вернулся в каюту, запер дверь и огляделся. Четыре отсека, низкие переборки, четыре спальных мешка. Пожалуйста, напейтесь и вырубайтесь по одному.
Он открыл грузовой трюм. Катер перекатывался на волнах, точно был легкой скорлупкой. Слишком легкой. Его сносило течением так, будто не было в трюмах никакого груза.
Открыв дверь склада, он включил свет.
Бац!
Пусто. Никакого оружия, никаких боеприпасов. Всегда забитый под завязку, в этот раз склад был пуст.
У него защемило в животе. Бешено заколотилось сердце. Без оружия – а значит, эта поездка неспроста. Для того, чтобы убрать лишних. Например, тебя. И выбросить за борт. И Фуэнтеса с Арредондо тоже.
Катер качнуло. Пит удержался на ногах. И подошел к стойке с винтовками. И почувствовал, как по груди бегут мурашки – огромных, заразы, размеров.
Стал доставать обрезы и проверять затворы. Извлекать из патронников пули. Руки-крюки: четыре обреза, пули падают и катятся по полу, а рук, чтобы поймать их, не хватает.
Он принялся ловить пули и рассовывать в штаны. Даже в зубы набил. Потом завозился с винтовками. Поставил их обратно в стойку. И тут услышал, как заскрипела дверь грузового трюма.
Обернувшись, он увидел Венцеля. Должно быть, вид у него был дурацкий. Точно его застигли на месте преступления с пулями в зубах.
Венцель запер дверь, подошел ближе и сжал кулаки:
– Что ты, черт возьми…
Пит огляделся и увидел сигнальный пистолет. Совсем близко – висит на вбитом в стену крюке.
Он выплюнул пули и отошел. Схватив со стены пистолет, прицелился и нажал на курок. Из дула вылетел язык пламени и опалил Венцелю лицо. Тот взвизгнул. Волосы его вспыхнули, и он принялся хлопать себя по щекам, пытаясь сбить пламя, которое между тем перекинулось на одежду и от груди добралось до самых ног.
Пит шагнул к Венцелю и ухватил его за шею, сбив пламя. Крутанул шею налево, обжигая руки, потом направо. Венцель задергался и обмяк. С его бровей срывались язычки пламени. Пит швырнул его на землю, содрал с него рубашку и загасил пламя.
Дверь осталась закрытой – ни вони, ни гари, никто не почует. Пит напряг руку. На месте ожогов вспухли волдыри. Пит постарался принять удобное положение.
Пора. Скоро они его хватятся и начнут искать. Катер швыряет во все стороны – автопилот же. Так что Венцеля могут позвать в любой момент.
Пора. Пит подобрался и прислушался, прислонившись к двери.
Тишина. Он вытащил «вальтер» и взвел курок. Открыл дверь: проход, четыре каюты – по две с каждой стороны. Метрах в десяти – главная каюта, перпендикулярно остальным; дверь в нее закрыта.
Пит стал подбираться к дверям, медленными маленькими шажками. Подошел к двери первой каюты и заглянул внутрь, приоткрыв дверь. Никого.
Подобрался ближе. Крадучись подошел ко второй каюте, осторожно приоткрыл дверь и сунулся туда. Пусто.
Таким же манером, стараясь ступать медленно и неслышно, подошел к третьей каюте. Заглянул – и увидел Флэша. Тот спал в своем мешке.
Пит вошел внутрь и прицелился. Приставил дуло ко лбу жертвы над линией волос, крепко прикрутив глушитель. Выстрелил один раз. Раздалось «пф-ф-фт». Мозги жертвы брызнули во все стороны, оросив кровать.
Пит так же, на цыпочках, вышел. Медленно прокрался к четвертой каюте. И точно так же заглянул в дверь. Никого.
Пит стал медленно пробираться дальше. Преодолевая дрожь, открыл дверь главной каюты. Пусто – свистать всех наверх. Теперь тс-с-с-с – глубо-о-о-окий вдох.
Вдохнув и выдохнув, он стал медленно пробираться наверх, делая крошечные шажки. В груди все так же щемило, каждый вдох давался с трудом, тряслись руки. В какой-то момент подвел сфинктер, и он почувствовал запах собственного дерьма и пота, а также жженых волокон глушителя.
Крошечные шаги – теперь еще три. На верхнюю палубу… только бы не оступиться.
Он достал одну из «беретт» и взвел курок. Дальше стал двигаться с двумя пистолетами. Дышалось с трудом. Медленно…
Вот она, палуба. Дыхание окончательно сперло. Отнялась левая рука. Боль пронзила тело – от сердца до предплечья; артерии стали ни к черту.
Он принялся жадно хватать губами воздух вместе с солеными брызгами. Рухнув на колени, выронил оружие из левой руки. «Беретта» застучала по тиковым доскам. Достаточно громко – он услышал, как кто-то закричал. За его спиной раздался шум.
Стэнтон. Это он кричал: «Дик!», потом: «Пит!» На нижней палубе. Метрах в сорока. На корме, там, где вращающиеся сиденья.
Пит подался вперед. Левая рука не слушалась. О доски палубы с треском сломались зубы. Он перекатился, жадно глотая воздух, и выплюнул осколки зубов.
Голос Гери – на корме слева:
– Я его не вижу.
Голос Стэнтона – уже с задней лестницы там же, на корме:
– Думаю, он напал на Дика.
Тут же раздался звук передергиваемого затвора и взводимого курка. Левую руку вновь пронзила боль – она по-прежнему отказывалась подчиняться и бессильно повисла вдоль тела.
Он судорожно вздохнул. Болело и пекло везде – в груди, в руке. Вскоре ему удалось отдышаться. И он пополз. На трех конечностях. С соответствующей скоростью. Ему попался смотанный в бобину канат. Отличное прикрытие – большой моток, толстая веревка.
Тут раздался звук шагов, и Пит увидел штанины и босые ноги. Гери – он быстро шел в его сторону.
У него снова перехватило дыхание и перед глазами замелькали звездочки. Картинка поплыла – у Гери разом стало двенадцать штанин и ступней. Он прицелился, надежно укрытый канатом. И быстро выпустил шесть пуль. Гери вскрикнул и рухнул на палубу, держась за ноги. Выстрелил – но пули пролетели слишком высоко и Прошили парус.
Пит вдохнул воздух, и ему стало легче. Ухватился за балку и прицелился на уровне головы. Ме-е-е-едленно нажал на курок. И затвор заклинило. От сухой вспышки разлился свет, и он увидел Гери с израненными ногами.
Он услышал шарканье ног. Далеко, на корме. Кто-то спешил подняться по задней лестнице. Он достал третью пушку. Но снова подвело сердце, и он уронил ее.
Гери выстрелил. Пули посекли канат и отскочили. Пит выкатился из укрытия и пополз, отталкиваясь обеими ногами и одной рукой. Гери увидел его, упал ничком и стал стрелять.
Пули свистели над головой, царапали планшири, впивались в тиковое дерево. Шесть пуль, семь, полная обойма.
Гери отбросил оружие. Пит подобрался ближе. Оттолкнулся здоровой рукой и прыгнул. Оскалив зубы, вцепился Гери в щеку. Ткнув пальцами, высадил ему глаз.
Гери заорал и двинул кулаком в оскаленные зубы Пита. Тот вцепился ему в руку и прокусил ее до кости. И сделал здоровой рукой «козу».
Гери завизжал – пронзительно – полурыдание, полувопль. Пит схватил его за глотку. Переломал кости шеи. Гери бился в конвульсиях, Пит перекатился и принялся лягаться. Сильным ударом правой ноги он сбил Гери с палубы прямо в воду. Услышал всплеск и крик.
Судорожно вдохнув воздух, он слегка пришел в себя и пополз, отталкиваясь рукой. Сквозь тиковые доски верхней палубы слышался какой-то шум.
Это был Стэнтон – он внизу. Сталь с лязгом бьется о сталь. Стэнтон спустился в трюм и выбирает винтовки. Вот что означал звук.
Пит судорожно схватил ртом воздух и поднялся на колени. На сей раз подвел мочевой пузырь. И снова перехватило дыхание. Он с трудом сделал глубокий вдох. И пошел, шатаясь, кренясь на один бок. Спустился по лестнице и попытался высадить дверь. Безрезультатно – он слишком ослаб – дверь не поддавалась.
Он пнул дверь, толкнул ее. Снова навалился всей тяжестью. Бесполезно. Надо куда больше силы. Дверь забаррикадирована – не пробьешь – на лестницу путь закрыт.
Пит упал и растянулся на полу. Сквозь тиковые доски было слышно, как сталь лязгает о сталь. Помещение три на десять метров. Доски в этом месте, разумеется, износились. Так что тиковое дерево вполне можно сломать.
Пит сумел подняться на колени. И пополз. Грудь его судорожно вздымалась – он хватал воздух. Дополз до якорного клюза. Выпрямился. Призвал на помощь образ Барби. Сел на корточки и выставил вперед правую руку. Ухватил якорь за шток и рванул. И встал.
Он думал, что дыхалка не выдержит. Однако обошлось. Левую руку точно обожгло.
Он зашатался – его повело метра на четыре к правому борту. Собрав всю свою ярость, он уронил якорь на палубу.
Раздался оглушительный треск – истертые тиковые доски поддались, и якорь рухнул вниз. И расплющил Джона Стэнтона на месте.
112.
(Мемфис, 4 апреля 1968 года)
Обратный отсчет.
17:59. Пешка пробилась в ферзи – Красному Королю шах и мат. Мы уже близко. Кинг – вон он, стоит на балконе с каким-то негром. Под балконом толпятся те же негры. Он разговаривает с ними. Все веселятся. Внизу – припаркованные автомобили.
Джимми в гостиничке. Джимми будет стрелять. Так сказал Фред О. Джимми смоется. Я подброшу третью винтовку. Это тоже сказал Фред.
Уэйн наблюдал за балконом. Как и Боб Релье, он был надежно укрыт от посторонних глаз густой зеленью. Кругом ползают жучки и муравьи, пыльца лезет в нос.
Боб держал в руках винтовку номер два и целился вверх, направив глазок прицела прямо на балкон. Уэйн держал в руках бинокль и старался сфокусировать его на объекте. То есть на Кинге. Он видел его глаза, его кожу.
Боб сказал:
– Похоже, спускаться он не собирается. Если Джимми не выстрелит в течение минуты, стреляю я.
Код «красный» – все системы готовы – ПОШЕЛ! Ни охранников отеля, ни копов в пределах видимости не обнаруживалось, равно как и федералов или машин, похожих на машины федералов. Их тачка была припаркована на Главной улице. Как и машина Фреда О.
Кто-то из них выстрелит – либо Боб, либо сам Джимми. И Джимми смоется. Но они его опередят. Сбегут по тому же узенькому проходу. Они моложе, быстрее бегают. Вдобавок смогут срезать через флигель гостинички.
Забьются в тачку и смотаются. Как и Джимми. Фред О. бросит третью винтовку в том самом проходе, возле «Кэнип новелти».
Уэйн добирается до хаты. Куда является и Джимми. И совершает самоубийство.
Время 18:00 ровно. Пешка атакует Красного Короля.
Уэйн настроил бинокль и увидел глаза Кинга. И его щеки.
– Я его вижу. Если Джимми промажет или только ранит, я тебя прикрою.
– Я хочу, чтобы он зассал. И ты это знаешь.
– Оташ говорил, что он надежный.
– Он чокнутый и всегда был таким.
Уэйн наблюдал за Кингом и вспоминал отрывки из давешней порнухи: трясущийся матрас, складки жира на животе преподобного и летящую на пол пепельницу.
Уэйн вздрогнул. Боб тоже. Уэйн видел, как у Боба вздуваются вены на шее. И тут они услышали резкий хлопок и увидели красную кровь на черной коже. И одновременно с этим еще один хлопок.
Уэйн увидел, как пуля вошла в шею преподобного. Как кровь брызнула из раны. И то, как Кинг осел и рухнул.
Хата представляла собой двухкомнатную квартиру, обставленную дешевой мебелью, километрах в шести от Саут-Мейн.
Уэйн высадил Боба, зашел внутрь и принялся ждать. Гребаный Джимми зассал и слинял.
Фред О. велел ему идти на хату, мол, там тебя встретит мой друг с деньгами, визой и родезийским паспортом.
Уэйн сидел и ждал. И слушал полицейскую рацию. Позвонил Фред О. и рассказал, о чем болтают копы.
Ему удалось подбросить винтовку и остаться незамеченным. Джимми запрыгнул в машину и был таков. Явились копы. Нашли винтовку и принялись проверять.
Поговорили со свидетелями – и вскоре получили описание. И передали ориентировки: разыскивается белый мужчина на белом «мустанге».
Неверно: машина у Джимми была желтая.
Фред О. снова позвонил. Он горевал: сбежал наш орел, почуял, что жареным запахло. Изолировался, значит, от «Рауля». Пушка у копов – скоро ей займутся федералы. Вот они помучаются.
Пули-то с мягким наконечником. Фиг что определишь. Для баллистической экспертизы ничего хуже не сыщешь. Винтовка калибра 30.06. Такие всегда используют наемные убийцы. И всем это известно.
Доверьтесь мистеру Гуверу. Он все поймет. Так говорит Большой Дуайт. И Уэйн согласился: да, мы прикрыты. Мы оба так считаем.
Боб был убит горем. Ему так и не довелось выстрелить. Обездоленный клановец. Он рассмеялся и поймал такси. И смотался в Уэст-Мемфис, штат Арканзас.
Уэйн сидел и ждал. Потом плюнул на Джимми.
И сжег «предсмертную записку». И смыл в унитазе кристаллы метамфетамина. И разбил шприц. Надев перчатки, прибрался в хате. Включил радио.
Посмертные восхваления и последние новости. Толпы скорбящих негров на улицах. Кругом мятежи, хаос, поджоги и грабежи.
Уэйн открыл окно, услышал сирены и увидел стремительно распространявшееся пламя.
И подумал: и я сделал это.
113.
(Вашингтон, округ Колумбия, 6 апреля 1968 года)
По телевизору – прямая трансляция новостей.
Литтел смотрел Эн-би-си. Передавали, что люди скорбят. Что негритянское население бунтует. Литтел смотрел круглосуточные новостные трансляции, не отрываясь от экрана.
Есть жертвы: в Балтиморе – четыре человека, в Вашингтоне – девять. Лихорадит Детройт, Сент-Луис, Чикаго и Нью-Йорк. Вспышка народного гнева в одном городе Породила цепную реакцию. Масштабы ущерба уже сейчас были весьма велики.
Литтел приоткрыл окно – в ноздри тут же ударил запах дыма. Где-то хлопали выстрелы.
Диктор теленовостей сообщил: в Вашингтоне негры увидели белого человека, окружили его машину, извлекли его оттуда и расправились с ним на глазах других негров.
Литтел смотрел новости – уже сорок восемь часов без перерыва. Он прилетел в столицу по делам профсоюза. Узнав о случившемся, заперся в своей квартире и прилип к телеэкрану.
Скорбел и смотрел телевизор. Прокручивал в голове возможные сценарии: мистер Гувер, Дуайт Холли, «Черный кролик».
Попытки шантажировать Бейярда Растина, досада от того, что они сорвались. Провокации во время «марша бедноты». Временные рамки, цепь событий, выводы за и против. Расследование ФБР, вероятность фальсификации результатов, уроки Далласа.
Он заперся в квартире, плакал и думал. Жучок в отеле «Эль-Энканто». «Маленькая коробочка» мафии. Прослушивание номера Бобби. Доступ к планам его предвыборной кампании.
Он прокручивал сценарии. Соединял их воедино: от Кинга до Бобби. Оставался дома, в безопасности. И решил позвонить Дженис.
Недавно она узнала страшную вещь. Восемь дней назад врачи сообщили, что у нее рак.
Рак желудка. Метастазы медленно распространялись по организму, уже пошли в селезенку. Из-за судорог, маскировавших симптомы, упущено много времени – следовало бы выявить рак гораздо раньше.
Она может выжить – а может и умереть. Но операция необходима. Дженис сказала: дайте подумать. Дайте мне время.
Он сказал ей: ты же любишь «Дезерт инн». Перебирайся ко мне. Расслабишься, в гольф поиграешь.
Она послушалась и переехала в его номер. Они много говорили. Дженис честила своего бывшего мужа. Плакала и утверждала, что он, Уорд, разговаривает во сне. Он спросил: и что же я говорю? Она ответила: ты зовешь Бобби и Джейн. И замолчала, кокетливо захлопав глазками.
Он утешил ее, как мог, и сказал: пусть режут. Она набралась смелости и согласилась. На следующей неделе Дженис должна была лечь на операционный стол.
Бюллетень.
У Дженис – серьезная болезнь. Пит чуть не умер. С ним случился сердечный приступ – на борту катера, в открытом море.
Пит убил четверых и избавился от тел. После чего развернул катер; вызвал по рации Бей-Сент-Луис и попросил береговые службы связаться с его другом в Вашингтоне.
Литтел получил послание и тут же позвонил Карлосу. Тот пообещал выслать своих людей, чтобы те замели следы. Пит вернулся в Бей-Сент-Луис. Ему повезло: никто не видел, что на катер грузились пятеро.
Вскоре прибыли и люди Карлоса, которые прибрались в каютах и прочее. Пит попал в больницу, где ему сделали операцию – подлатали сердце.
Тромбоз коронарных артерий. На сей раз – средней степени тяжести. Тебе еще повезло.
Пит поправлялся после операции. Литтел звонил ему. Пит сказал, что четверых он убрал, а оставшихся двоих не успел.
Литтел позвонил Карлосу и передал слова Пита. Карлос сказал: ну и черт с ними. Пусть живут.
Пит перезвонил Литтелу и попросил: не говори Барби, не пугай ее. Позволь мне самому разобраться в своих проблемах. Позвони Милту Черджину, скажи, что я в порядке, и попроси позаботиться о коте.
Литтел пообещал, что все сделает, и перезвонил Питу через час. К телефону подошла медсестра и сообщила, что Пит выписался – «самовольно». К нему пришел посетитель, который «явно его напугал». Звали его «кажется, Карлос». Четыре часа назад это было.
Литтел принялся переключать каналы. Показали Бобби – торжественно-скорбного. Бобби гневно обличал расизм и оплакивал гибель доктора Кинга.
Картина складывалась очень нехорошая: жучки для мафии и борцов с ней, мятежи и бунты. Ему стало ясно: дело плохо.
Он схватил свой органайзер и нашел телефон Пола Горвица.
Они договорились о встрече. Пол сказал, что готов рискнуть. Встретимся в шесть вечера в том же китайском ресторане Эдди Чана.
Литтел принялся думать, чем рискует он сам.
Жучок в номере отеля. И то, чем это может быть чревато. Надо рискнуть. Надо сказать Полу, чтобы предупредил Бобби.
Литтел принялся одеваться в маскировочный костюм. Нацепил бороду и костюм из твида. И вышел из квартиры.
Пошел пешком – в нарушение комендантского часа. Услышал вой сирен, увидел перекрытые дороги столицы. Увидел пожар в паре километров от своего дома. До его ушей донесся рев разномастных клаксонов.
Он пошел быстрым шагом. В твидовом костюме скоро стало жарковато. Ветерок нес по улице хлопья сажи. Рядом притормозил автомобиль, оттуда высунулся негр и стал громогласно поносить белых. Еще один негр швырнул банку пива. Третий метнул пепельницу – разлетелись во все стороны окурки.
Литтел свернул на Коннектикут-авеню. Водопроводные трубы прорвало: кругом сновали пожарные со шлангами, а возле пожарных машин толпились копы.
Китайский ресторан был открыт. Эдди Чан славился своей храбростью. К тому же у него столовались местные копы.
Литтел вошел внутрь и устроился в кабинете в дальнем углу. Бармен включил телевизор. Прямая трансляция с улиц. Негры с канистрами бензина и перевернутые автомобили.
Трое мужчин пялились в экран. Этакие добродушные мужланы в касках и с пивными животиками.
Один из них прокомментировал картинку на экране: «Чертовы обезьяны».
Второй добавил: «А мы им еще какие-то права дали».
Третий поддакнул: «И что взамен? Вот это?»
Литтел расслабленно откинулся на диванчике – в позе, которая больше пристала слабому старику, и стал припоминать разные истории из жизни южан.
Вошел Пол Горвиц. Увидев Литтела, он поправил брюки и подошел к нему. И тут же принялся отряхивать рукава пальто – с них посыпался сигаретный пепел.
– Час назад сенатор Кеннеди говорил с агентом ФБР, который показал фотографию человека, очень похожего на вас, только без бороды. Сказал, что вас зовут Уорд Литтел, и назвал вас «провокатором». Сенатор, увидев фото и услышав имя, очень взволновался.
Литтел поднялся. Колени его дрожали. Вставая, он задел крышку стола. Попытался было заговорить, но язык не слушался его, и он лишь за-за-забормотал, заикаясь.
Пол ухватил его за полы пальто, подтянул к себе и сорвал с него бороду. Влепил ему оплеуху, толкнул и сбил с него очки.
Люди в касках повернулись на табуретах и посмотрели на них. И осклабились.
Один из них показал жетон агента ФБР.
Второй сказал: «Привет, Уорд!»
Третий заявил: «Мистеру Гуверу все известно».
